СКАЗОЧНЫЕ ИМЕНА И НАЗВАНИЯ,

Майкл Бакли

Сёстры Гримм.

Книга 5. Загадка Волшебного Зеркала

Аннотация

Вернувшись из Нью—Йорка, сестры Гримм обнаруживают, что в их городке хозяйничает новый мэр — Королева Червей. Она решила выдворить из города семейство Гримм, поскольку давно его ненавидит. Конечно, Баба—яга могла бы помочь Гриммам, но у нее, как назло, украли волшебную палочку Мерлина, без которой она не может колдовать. Сабрина и Дафна начинают новое расследование и неожиданно выясняют, что в Феррипорте есть еще одно волшебное зеркало. Его хозяин — бывший мэр. А главное, что узнают сестры, — прекрасный принц Шарманьяк на стороне коварной Алой Руки.

 

Элисон, которая околдовала меня

 

Пак изо всех сул хлопал крыльями, но все усилия были напрасны. Ничто не могло спасти его: Пака стреми­тельно засасывала в нависающую прямо над ним чер­ную дыру. Он был похож на червяка, тщетно пытавше­гося вырваться из голодного рта огромного сома.

— Э—эй, кажется, у нас проблема! — прокричал он, беспомощно болтаясь между небом и землей. Собрана сделало первое, что пришло ей в голову. Когда пак проплывал мимо нее, она крепко ухватил его за ногу в надежде, что вдвоем—то они наверня­ка окажутся достаточно тяжелыми, чтобы опу­ститься на землю. Увы! Ее саму немедленно оторва­ло от земли и поволокло прочь. Она закричала, но бабушка, дядя Джейк и мистер Канис были слишком далеко, чтобы прийти на помощь. Поблизости ока­залась лишь сестра Дафна. Малышка что было сил обхватила ногу Сабрины, но аде та же неумолимая сила подхватила а ее и потащили вверх. Теперь все трое находились во власти бурлящего гравитаци­онного потока.

Тьма черной дыры вплотную приблизившись к лицу Пака, и его голова пропало из виду. За ней верхняя чисть туловища и руки, затем колени. Толь­ко его теннисные туфли еще какое—то время одиноко висели в воздухе — всё, что осталось в этом мире от мальчика—эльфа. Сабрина изо всех сил цеплялась изо них, стараясь оказать сопротивление невероятной силе,

— Мы сейчас потеряем его! — в отчаянии просто­нала Дафна

— Пак, борись! Пак!.. — крикнула Сабрина.

И тут же подумала, как, должно быть, смешно звучат эти слова. Что мог сделать Пак, чтобы остановить бурлящий круговорот? как им. детям, бороться с этой могучей силой? как не позволить ей затянуть се0я. а следом и весь их мир в небытие?

Туфли Паки скрылись в дыре, но Сабрина всё еще крепко сжимала их. Она знала: если выпустить туфли из рук; Лак исчезнет навсегда. Хотя, похоже, надо было подумать и о себе. Дыра неумолимо затягивала ее. Вот уже руки Девочки скрылись и пустоте черного озе­ро. Сабрина перевело дух и в последний раз. подумай о душе, прошептало слова молитвы, надеясь, что Господь все равно отыщет ее и позаботится о ней.

Дыра стала в четыре раза больше...

 

ЧЕТЫРЕ ДНЯ НАЗАД

— Это просто какое—то издевательство над ре­бенком, — проворчала Сабрина, зарыва­ясь головой под подушку. Интересно, есть ли еще на свете дети, которых бабушка будит так же: стоит над душой и молотит ложкой по металлической сковороде?

Девочка искоса взглянула на старушку. Бабушка Рельда была похожа на музыканта самого против­ного в мире бродячего оркестра,

— Подъем, подъем! — скандировала бабушка, продолжая свой душераздирающий концерт.

Она была уже полностью одета: в мешковатом пальто, варежках, шарфе и сапогах. Если бы не ее ярко—розовая шляпа с аппликацией в виде под­солнуха, вполне можно было подумать, что она собралась охотиться на китов.

— Я проснулась — пробормотала Сабрина.

— Прости, Liebling, — указала бабушка С легким немецким акцентом, — ноэто единственный спо­соб разбудить твою сестру.

Сабрина перевернулась и посмотрела на семи­летнюю сестру Дафну, Они спали в одной постели, поэтому ей было хорошо известно, как крепко та спит. Дафна вполне могла проспать и пятибалль­ный шторм, поэтому бабушка избрала самый громкий, бьющий по ушам способ разбудить ее. Жалея собственные барабанные перепонки, Сабрина принялась яростно тормошить маленькую соню, пока та не открыла глаза.

— Что значит это бренчанье? — сердито ворчала Сабрина, не переставав трясти сестренку

— Время начать новый день, — ответила бабуш­ка, откладывая наконец орудия пытки: сковороду и ложку. — До того как все приедут, нам предстоит пройти небольшой тест на выживание.

Сестры застонали.

— Как же мы ненавидим эти твои тесты! — заныла Дафна. —Всё равно у нас ничего не получится.

— Чепуха, — безапелляционно заявила бабушка, помогая девочкам выбраться и? кровати. — Вы от­лично с ними справляетесь.

— Да, только выжить нам почему—то всё никак не удается, — сварливо пробормотала Сабрина себе под нос.

Бабушка с трудом спрятала улыбку.

— Одевайтесь, девочки. Повторяю, у нас се­годня трудный день, и нет времени на пустую бол­товню.

— Что нам надеть? —спросила Сабрина и, пройдя через комнату, открыла дверь гардеробной.

— Одевайтесь тепло. — ответила бабушка, оста­новившись у двери. — Очень, очень тепло.

Девочки, пытаясь стряхнуть остатки сна, бы­стро натягивали на себя одежду. Они прекрасно знали свою бабушку и понимали, к чему надо готовиться. Если она говорила: «Одевайтесь легко», — это означало: только шорты и футболки. Если просила принести полотенце, значит, нужно притащить не меньше дюжины. Если она сказала: «Одевайтесь тепло», — значит, надо напялить на себя не менее двух пар колгот, четыре пары но­сков, толстые джинсы на флюсовой подкладке, сапоги, два свитера, шарфы, варежки и пальто «Очень, очень тепло» вполне могло означать, что придется взять С собой переносной обогреватель воздуха. Сабрина добавила к своему гардеробу еще и небольшой деревянный меч, засунув его в карман пальто.

— А это еще зачем? — спросила Дафна.

— Никогда не знаешь, с чем придется столк­нуться, — ответила Сабрина, и они отправились к бабушке Рельде.

Старый дом представлял собой настоящий му­зей воспоминаний. На стенах висели фотографии, запечатлевшие приключения бабушки Рельды и дедушки Базиля во время их медового месяца. На одном из снимков молодожены стояли на бе­регу закованной в лед реки и с трудом удержи­вали огромную рыбину, на другой — сплавлялись на плоту по белой от бурлящих бурунов реке, на третьей старательно позировали — оказывается, на Красной площади. Были и другие фотографии: самих девочек, папы и мамы, а одна стена была целиком посвящена любимцу семьи — псу Эльвису.

Когда девочки спустились в холл, из ванной вы­шел дядя Джейк. Это был довольно симпатичный блондин, немного долговязый, с орлиным носом, сломанным когда—то в кулачном бою. Он был в пи­жаме и с зубной щеткой во рту.

— Удачи! — подмигнул он сестрам, подняв боль­шой палец.

— Легко говорить, — буркнула Сабрина, — когда не тебе придется всё утро бегать от дипломиро­ванного психопата.

— Ну ведь это же так забавно, — ухмыльнулся дядя Джейк.

Бабушка ждала внучек у двери в конце кори­дора. Она пошарила в сумочке, с которой никогда не расставалась, и выудила оттуда огромную — не меньше сотни — связку самых разных ключей: зо­лотых, серебряных, хрустальных, медных. Там был даже ключ—скелет— он выглядел так, будто его сде­лали из настоящих костей. Бабушка перебирала ключи, пока не нашла нужный, и вставила его в замочную скважину. Затем, открыв дверь, про­вела девочек внутрь — в запасную спальню, где ви­село огромное, во всю стену, зеркало в витиева­той раме, а посреди комнаты стояла большущая, королевских размеров, кровать. На кровати вот уже несколько месяцев крепко спали их родители: Генри и Вероника Гримм.

— Идите же, девочки, — сказала бабушка, под­талкивая их.

Сабрина и Дафна подошли к зеркалу. Дафна протянула руку к сверкающей поверхности, и рука прошла сквозь нее, оставив лишь легкую рябь, похожую на ту, что оставляет на поверхности озера брошенный камень. Потом проделала то, что могло показаться совершенно невероятным: по­дошла к зеркалу, слилась со своим отражением и исчезла. Сабрина и бабушка последовали за ма­лышкой.

Они очутились в залитом ярким светом зале, огромном, как Центральный вокзал в Нью—Йорке. С величественными колоннами, поддерживаю­щими сводчатый потолок, он, казалось, не имел конца. По обеим его сторонам располагались бес­численные двери.

Девочек и бабушку уже ждал маленький лысый человечек в черном смокинге. У него было до­брое, мягкое лицо. Он восторженно хлопнул в ла­доши и воскликнул:

— Только посмотрите на моих маленьких снеж­ных зайчиков!

— Привет, Зерцало, — поздоровалась Сабрина. —Готовы к новому испытанию? — спросил тот и ободряюще подмигнул.

Дафна, тяжело вздохнув, что—то пробормотала.

— Они немного устали, — объяснила бабушка.

— Ну что ж, можно начинать, — сказал Зерцало и, повернувшись, повел своих гостей в глубь зала.

Сабрина внимательно смотрела на двери. Неко­торые из них были деревянные, некоторые сталь­ные, а были двери, сделанные из какого—то совер­шенно неизвестного материала. Ей показалось даже, что она увидела огненную дверь. На каждой двери висела небольшая медная табличка, сооб­щающая о том, что находится внутри: волшебные ковры, единороги, заколдованное оружие, золо­тое руно, львы, ведьмы, платяные шкафы... Ком­натам просто конца—края не было.

Наконец они остановились у двери с таблич­кой: «Родина Снежной королевы». Бабушка протянула Зерцалу свои ключи, и тот принялся отпи­рать дверь.

— Эй, постойте—ка. Я читала сказку о Снежной королеве! — воскликнула Сабрина.

— Верно, — согласилась бабушка. — Ее написал Ханс Кристиан Андерсен.

— Ну да, и в ней говорится, что она заморозила бедных детей до смерти.

— А нам ничего не грозит? — тут же спросила Дафна.

— Снежная королева здесь больше не живет, —ответила бабушка. — Это просто место, где она родилась. Теперь она живет на Бичвуд—авеню рядом с фермой старого Макдональда. Мне кажется, она водит фургончик с мороженым. Ну ладно, де­вочки, давайте начнем.

Дверь отворилась, и вылетевший оттуда ледя­ной ветер обжег их лица. Сабрина могла бы по­клясться, что почувствовала, как на зубах начали расти сосульки. Она взглянула на бабушку:

— Ты что?

— Будет весело, — заверила ее старушка, пере­крикивая шум ветра, и вошла в комнату.

— Удачи! Увидимся, когда вернетесь, — попро­щался Зерцало и, подтолкнув девочек, закрыл за ними дверь.

Сабрина огляделась. Ей было известно, что в комнатах хранятся волшебные предметы и не­обычные существа, но только совсем недавно она узнала, что некоторые двери ведут в другие миры. Они уже побывали на вершине Туманной горы Великанов, на живом острове внутри вул­кана — всё это было довольно неприятно. Но этот мир... Родина Снежной королевы... Это было хуже всего! Всё покрыто льдом. Куда ни глянь — повсюду огромные ледяные глыбы. Насквозь промерзшая земля была каменной. Даже лес, простиравшийся перед ними, казалось, хранил ледяное молчание.

— У меня ресницы примерзают друг к другу, —пожаловалась Дафна, потирая глаза.

— Пойдемте, девочки, — сказала бабушка, ука­зывая на тропинку, взбирающуюся на холм и пет­ляющую вдоль опушки темного леса. — Вы же всё знаете. Идите вперед. Если услышите мой свисток, значит, забрались слишком далеко. Тогда пово­рачивайте и постарайтесь вернуться обратно. Всё просто, как съесть пирожок!

Сабрина знала, что спорить с бабушкой бес­смысленно, поэтому взяла сестру за руку и пошла по тропинке. Не прошли они и нескольких метров, как услышали смех, который эхо доносило до них со стороны леса.

— Он знает, что мы здесь, — прошептала Са­брина.

— Это ты во всем виновата, — ответила Дафна.

— Я? — воскликнула Сабрина. — И что же я такого сделала?

— Вчера за ужином ты назвала его маленьким чудовищем. Теперь он решил отомстить тебе.

— Ну, я же не со зла...

— Всё равно сегодня он на нас отыграется. Через некоторое время они услышали бабуш­кин свист.

— Пора, — сказала Сабрина. — Возвращаемся.

Девочки остановились, огляделись по сторонам и пустились в обратный путь. Через мгновение они вновь услышали смех и хлопанье крыльев.

— Ну, вот и маленькое чудовище, — проговорила Дафна.

«Маленькое чудовище» имело вполне опреде­ленное имя. Звали его Пак. Это было сказочное су­щество четырех тысяч лет от роду, но, несмотря на столь солидный возраст, выглядел он одиннадца­тилетним мальчиком, а вел себя и того хуже — про­сто как маленький неразумный ребенок. Король пакостников и прохвостов, как он сам называл себя, мастер отвратительных розыгрышей. Ма­неры Пака оставляли желать лучшего, но язычок был острее бритвы. Сабрина его терпеть не могла! Он отравлял ей всю жизнь. Главным развлечением Пака было донимать и унижать ее всякий раз, как только предоставлялась такая возможность, то есть почти всё время. К несчастью, бабушка Рельда счи­тала, что именно Пак научит девочек выбираться из любых самых сложных ситуаций и противосто­ять опасностям. Она сделала его чем—то вроде их наставника: в будущем им предстояло стать са­мыми настоящими сыщиками, вернее, сыщицами, и распутывать преступления, совершаемые в вол­шебном мире. К несчастью, Пак избрал довольно оригинальную методику обучения: он постоянно доставлял своим подопечным множество хлопот, поэтому теперь, услышав рядом с собой громкий звук взрыва, девочки сразу же догадались, что учебный процесс начался.

Для начала они решили пока отступить и спря­тались за толстым стволом большого, покрытого снегом дерева. Пака нигде не было видно, но се­стры явственно слышали хлопанье его крыльев на холодном ветру.

— Пак заминировал тропинку, — дрожа от холода, проговорила Дафна. — Нам лучше пойти через лес.

Сабрина с сомнением и ужасом посмотрела в сторону елей, возвышавшихся в нескольких мет­рах от тропинки. Они были густые и могли бы слу­жить хорошим укрытием, но ей так уже надоело прятаться! Пак всегда ловил их в лесу. Он мог под­няться высоко в воздух и обнаружить их сверху. Это было нечестно.

— Он ждет, что мы повернем в лес. Мы каждый разделаем это.

— Прятаться — это хорошо, — сказала Дафна. — Я очень люблю прятаться.

— А спорим, что первый взрыв на тропинке — единственный? Зачем ему минировать всю тро­пинку, если он уверен, что мы обязательно повер­нем в лес?

— Тогда что же нам делать?

Сабрина нахмурилась и задумалась — за полтора года непрестанных испытаний у нее накопилось до­статочно опыта и знаний. Пак был не единственным умником в хозяйстве Гриммов. Сабрина вполне могла пробраться в дом и выскользнуть из него ни­кем не замеченной, вскрыть несколько простень­ких запоров и умчаться, как ветер, прежде чем кто—либо заметил ее отсутствие. Пак мог сколько угодно называть себя королем пакостников. Сабрина вы­брала бы себе другое имя — Королева Побега.

— Давай останемся на тропе, но побежим быстро—быстро, — предложила Сабрина.

Дафна сморщилась, как будто надкусила про­кисший огурец.

— Ты хочешь остаться на открытом месте?

— И очень быстро бежать, — повторила Сабрина.

— А если ты ошибаешься? — спросила Дафна.

— Тогда бабушке Рельде придется еще раз бу­дить нас завтра утром, — ответила Сабрина. — Я ду­маю, стоит попробовать.

 

Дафна выглянула из—за ствола дерева, затем по­вернулась к Сабрине.

— Я не знаю и...

Но Сабрина не оставила ей времени на раз­мышления. Схватив сестру за руку, она потащила ее за собой вниз по тропинке, которая петляла меж колючих кустов. Обледеневшие шипы так и норовили вцепиться в лицо и руки девочек, а под ногами, словно осколки разбитого стекла, хрустел лед. Им пришлось не просто «очень бы­стро бежать» — надо было соблюдать осторож­ность и внимательно глядеть под ноги. Но, ве­роятно, Сабрина оказалась права: на всем пути они не встретили больше ни одной мины. Не­ужели им удалось провести самого короля пакост­ников?

Вскоре девочки добрались до огромной, слов­но автомобиль, глыбы льда. Остановившись, что­бы перевести дыхание, они прижались спинами к ее прохладной поверхности. Сабрина восполь­зовалась случаем, чтобы убедиться, что деревян­ный меч всё еще у нее в кармане.

— Думаю, у нас всё получилось, — сказала Дафна, выглядывая из—за ледяной глыбы. — Ты ошенно умненно.

— Ошенно умненно?

— Это новые слова, — сказала Дафна. — Означают, что ты очень умная.

— А на каком языке?

— На дафнийском, — не терпящим возражений тоном проговорила малышка.

Сестра Сабрины то и дело изобретала какие-нибудь новые слова или поговорки. Никто не имел ни малейшего понятия, откуда она их брала, но по крайней мере раз в неделю Дафна обяза­тельно приносила что-нибудь новенькое.

— Ты действительно здорово соображаешь в этих «кошках—мышках». Мне бы так, — продол­жила девочка.

— А ты действительно здорово соображаешь во всем, что касается волшебства. Мне бы так владеть волшебной палочкой, — уныло ответила Сабрина. — Думаю, я буду делать то, что делаю хо­рошо я, а ты то, что хорошо делаешь ты.

— И вместе мы обалденная команда, — закон­чила Дафна, обнимая сестру.

— Ага, — согласилась Сабрина.

— Ах, какой трогательный момент, самый сладостный момент в моей жизни! — раздался откуда—то сверху хорошо знакомый голос, за которым последовало издевательское хихиканье. —О, я сейчас расплачусь...

— Па—а—ак... — уныло протянула Дафна. Сабрина задрала голову, чтобы лучше видеть

противного мальчишку. Он стоял на верхушке ле­дяной глыбы в своей старой, заляпанной чем—то зеленой толстовке с капюшоном и джинсах, по­крытых грязью, пятнами от еды и бог весть от чего еще. У него была лохматая голова и пронзитель­ные голубые глаза, губы кривились в издеватель­ской хитрой ухмылке. Его прозрачные крылья с ро­зовыми прожилками трепетали за спиной. В руках Пак держал странный предмет размером с кокос, который очень смахивал на гранату. Еще полдю­жины таких штук висели у него на груди.

— А что это у тебя в руках? — с подозрением спро­сила Сабрина.

— Мое последнее изобретение. Я назвал его «граната—липучка». Разрешите продемонстриро­вать? — предложил Пак. — Всё, что от вас требу­ется, — выдернуть чеку, досчитать до трех и бро­сить ее. Бедный болван, оказавшийся на пути гранаты, тут же будет обрызган всяким отвра­тительным мусором. Конкретно эта липучка на­полнена ошметками шерсти и перцем чили. Увы, придется очень много времени провести в душе, чтобы смыть с себя всё это. Вероятно, даже при­дется сжечь одежду. Так на чем это я остановился? Ах, да! Раз...

Сабрина сжала кулаки и погрозила Паку:

— Если ты бросишь в нас свою гранату, это будет самой большой ошибкой всей твоей никчемной жизни, колдовская морда!

— Два... — невозмутимо продолжал Пак, не обра­щая на нее ни малейшего внимания.

Сабрина поняла, что дело близится к неминуе­мой развязке и «последнее изобретение» вот—вот полетит ей в голову. С неимоверной скоростью, ко­торой она даже сама не ожидала от себя, Сабрина выхватила из кармана пальто свой маленький меч и что было сил стукнула Пака по руке. Тот вскрикнул и выронил гранату. Липучка, ударившись о землю, покатилась по направлению к дереву. Взорвав­шись, она забрызгала всё вокруг противной липкой коричнево—желтой слизью. Морозный воздух тут же наполнился резко ударившим в нос тошнотворным запахом. Сабрину чуть не вырвало. Какое—то время она не могла вымолвить ни слова.

— Ты заплатишь за это, соплячка! — сердито за­рычал Пак.

 

Но Сабрина не была дурой, чтобы сидеть и ждать, что будет дальше. Она быстро вскочила на ноги и потащила Дафну вперед по тропинке.

— Посмотрите, как рванули эти хрюшки! — поле­тело им в след. — Глупые хрюшки! Вам не скрыться от моего возмездия!

Это было похоже на правду — Пак не бросал слов на ветер, но в любом случае имело смысл попробовать улизнуть. Сабрина бежала с беше­ной скоростью, то и дело спотыкаясь и скользя по обледеневшей тропинке. Дафне было ничуть не легче.

— Раз! Два! Три! —услышали они крик за спиной, и рядом с ними взорвалась еще одна граната, рас­пространяя вокруг противный запах гнили.

К счастью, Дафна мгновенно среагировала и от­дернула Сабрину в сторону.

— Бежим! —Малышка потащила сестру в сторону леса.

— Нет! Как раз этого он от нас и добивается.

— Но у нас нет другого выбора! — крикнула Дафна, когда следующая граната взорвалась ря­дом с соседним деревом.

Девочки бросились к лесу. По дороге им по­палась небольшая заснеженная кленовая роща.

Сабрина надеялась, что густые ветви на какое—то время скроют их от преследования и она сможет подумать, что делать дальше. Но ее надежды рас­сеялись, как только Сабрина увидела, кто прячется на деревьях. Среди ветвей над самыми головами девочек скрывалась целая армия шимпанзе, оде­тых в серо—белые камуфляжные комбинезоны и такие же солдатские каски. Каждая обезьяна держала в лохматой лапе по гранате—липучке —последнему изобретению Пака. Увидев их, сестры в ужасе замерли,

— Всё хорошо... Никаких резких движений, —медленно проговорила Сабрина, припоминая свою первую стычку с личной армией Пака. Это была прескверная компания, но, если соблюдать предельную осторожность, столкновения вполне можно было избежать. — Просто тихо и медленно—медленно отступай назад.

Пока Сабрина неотрывно наблюдала за обезья­нами, Дафна выполняла то, что велела ей сестра. Шимпанзе не делали никаких попыток их атако­вать. Они просто с тупым любопытством рассма­тривали девочек.

— Они собираются отпустить нас, — сказала Дафна. — Милые обезьянки.

Сабрина непроизвольно съежилась, и немед­ленно на ветках раздался первый сердитый крик. Не успели они опомниться, как обезьяны уже ска­кали по веткам и сердито скалили зубы.

— Что случилось? — спросила Дафна.

— Не называй их обезьянами! Они — шимпанзе и очень чувствительны на этот счет, — объяснила Сабрина. В это мгновение первая граната взорва­лась у их ног, забрызгав землю чем—то похожим на смесь коричневого соуса и майонеза. — Бежим!

Но Дафна уже мчалась назад к тропинке.

— Предательница! — крикнула Сабрина ей вслед и пустилась догонять сестру.

К несчастью, обезьяны бросились за ними в по­гоню. Они ловко скакали с ветки на ветку, громко вопя и швыряя свое отвратительное оружие в де­вочек. То там, то здесь гремели взрывы. Девоч­кам только и оставалось, что, прикрывая головы, мчаться вперед и надеяться на лучшее.

— Как всё глупо! — кричала Дафна. — Если бы у меня были сапоги—скороходы или туфельки До­роти, я бы уже в мгновение ока оказалась далеко отсюда. Ну, или хотя бы Золотая Шапка. Мы тогда бы вмиг прекратили всё это безобразие. Хотела бы я посмотреть на их мерзкие морды в тот момент, когда они увидят стаю летучих обезьян, не­сущихся прямо на них. Обходиться без помощи магии ошенно глупенно!

— Смотри под ноги и беги прямо к тропинке! —крикнула Сабрина.

Деревья постепенно редели, оставляя обезья­нам всё меньше места для совершения маневров. Еще немного, и мохнатые преследователи начали падать с деревьев и плюхаться в сугробы. Заслы­шав крики боли своих пострадавших собратьев, обезьяны прекратили погоню. Сабрина огляну­лась и увидела, как они яростно грозили им вслед кулаками.

Едва выбравшись на тропинку, девочки ока­зались на вершине еще одного крутого склона. Далеко внизу Сабрина увидела тонкую струйку дыма. Она присмотрелась, пытаясь обнаружить его источник: у самого подножия холма горел ма­ленький костерок. Сабрина скосила глаза и уви­дела бабушку Рельду. Она сидела около костра на стуле в викторианском стиле, удобно устроив ноги на оттоманке. Сабрина не смогла удержаться и са­модовольно усмехнулась, когда бабушка встала и помахала им рукой. Они еще никогда не подхо­дили к ней так близко, и, судя по ее реакции, та была рада их успехам. Волна гордости нахлынула на Сабрину.

— Давай пойдем, пока...

Она не успела договорить. Поскользнувшись на снежном склоне, Сабрина упала. Она схватила Дафну за руку в надежде удержаться на ногах, но лишь сбила сестру с ног и увлекла ее за собой. Де­вочки покатились по склону.

— Нечестно! — крикнул Пак, пикируя сверху. Одну за другой бросал он в сестер гранаты, но ни одна из них не взорвалась достаточно близко, чтобы причинить девочкам хоть какой—либо вред. При этом им даже не приходилось специально увертываться от атак пакостника. Их крутило, вертело, переворачивало, бросая то вправо, то влево. Они то застревали где-нибудь на пологом месте, то внезапно с новой силой устремлялись вниз, не имея ни малейшей возможности само­стоятельно затормозить. Долетев до подножия холма, девочки врезались в бабушку и наконец—то остановились.

— Lieblings! Вы в порядке? — спросила бабушка.

Старушка упала на спину и беспомощно, как че­репаха, болтала в воздухе руками и ногами, пыта­ясь перевернуться.

— Всё отлично, бабушка, — ответила Дафна. — Ты не ушиблась?

Бабушка Рельда улыбнулась, когда Сабрина протянула ей руку, чтобы помочь старушке под­няться.

— Полный порядок! Поздравляю. Вы прошли ис­пытание!

Внезапно они увидели Пака. Он порхал над их головами с последней гранатой в руке.

— Ничего подобного! — крикнул он. — Вы сжуль­ничали!

— Как это мы сжульничали? — возмутилась Са­брина.

— Еще не знаю, — ответил Пак, бросая гранату, которая упала на землю и закрутилась у самых ног Сабрины.

— Пак, НЕТ! Девочки честно победили! — крик­нула бабушка, вскидывая руки и отступая.

Сабрина съежилась и приготовилась получить порцию чего-нибудь ужасно отвратительного. Через несколько секунд она открыла глаза и вни­мательно посмотрела на гранату. Что—то было не так — что—то такое, чего никак не должно было быть. Сабрина усмехнулась: чека всё еще находи­лась на месте.

— Ой—ёй! — сказал Пак.

— Раз! — начала Сабрина, выдергивая чеку.

— Немедленно брось ее, хрюшка! — потребовал Пак.

— Два, — продолжала Сабрина.

— Я предупреждаю тебя. Еще пожалеешь!

Сабрина не стала говорить «три», а швырнула гранату. Та попала Паку прямо в грудь и взорва­лась какой—то фиолетовой гадостью, распростра­няющей отвратительный запах тухлых яиц, тыквы и фермерского соуса. Эта вонючая субстанция тут же насквозь пропитала его джинсы и куртку с ка­пюшоном и мгновенно замерзла, заключив маль­чишку в ледяной кокон. Не пострадали только его большие розовые крылья. Они яростно хлопали за спиной, но под тяжестью льда Пак с грохотом шлепнулся на землю.

Бабушка подошла к Паку и положила руку на его замерзшую голову.

— Мы вынесем тебя, глупышка—торопыжка, — об­ратилась она к нему, затем повернулась к девоч­кам и указала на что—то позади своего стула.

Сестры увидели дверь. Обычная дверь, но толь­ко стояла она сама по себе, на открытом про­странстве.

— Вперед, Lieblings. Вы заслужили это.

Сабрина и Дафна подошли к двери. Взявшисьза ручку, они повернули ее. Дверь открылась, и волны теплого воздуха и яркого света буквально окатили их с ног до головы. Сабрина взглянула на сестру — Дафна улыбалась во весь рот. Схватив де­вочку за руку, Сабрина переступила порог.

На той стороне их ждали Зерцало и дядя Джейк.

— И каков вердикт? — спросил дядя Джейк. Дафна заулыбалась еще шире.

— Мы прошли тест!

— Поздравляю, горошинка! — воскликнул дядя Джейк, подхватывая ее на руки. Он крепко поцело­вал малышку в лоб. — Я знал, что у вас всё получится.

Зерцало подбежал к Сабрине и энергично по­жал ей руку.

— Отличная работа!

— Спасибо, Зерцало, — сказала Сабрина, чув­ствуя, что ее просто распирает от гордости.

Она не привыкла, чтобы домашние хвалили ее. И совершенно справедливо: раньше она была не­довольной тупицей и спорщицей.

Из зеркального портала в конце коридора к ним уже спешил еще один желающий присоеди­ниться к поздравлениям — огромный, почти двухметрового роста, мужчина с гривой седых волос и яркими серыми глазами. Его руки, на одной из которых росли длинные черные когти, покрывала шерсть. Кроме того, у него был лохматый хвост. Выглядел он очень усталым.

— Мистер «анис, — сказала бабушка, — девочки прошли тест на выживание.

— Я рад, — ответил мистер Канис, но лицо его оставалось безучастным: старик вообще редко улыбался. — Кое—кто из гостей уже приехал.

— О боже! — воскликнула бабушка. — А у меня даже обед не готов! О! Пак! Господи ты боже мой! Ему же нужна помощь! Он за дверью. Совершенно неподвижен.

Дядя Джейк вошел в дверь и через минуту вер­нулся. На плече он нес Пака.

— Куда его положить? — спросил дядя Джейк, по­дозрительно принюхиваясь. — О, бог ты мой! От него воняет, как от пьяного бомжа.

— Отнеси его в душ, — велела бабушка. — Горячая вода растопит лед, а ему в любом случае надо при­нять ванну.

Пак попытался было сердито запротестовать — купаться он терпеть не мог, — но сумел лишь что—то невнятно пробормотать.

— И нечего ворчать, — сердито сказала бабуш­ка. — Я очень надеюсь, что, приняв ванну, ты на­конец наденешь что-нибудь чистое. Может быть, даже ту синюю рубашку с симпатичным крокодильчиком, которую я купила специально для тебя.

Сердитое бормотание только усилилось.

— Пак! Ты наденешь новую рубашку! — строго повторила бабушка.— Сегодня у нас гости.

Лицо Дафны расплылось в восторженной улыбке, и она захлопала в ладоши, словно малень­кая девочка на дне рождения.

— К нам едут принцессы!

— Рельда, если вам ничего не нужно, я пойду в свою комнату, — сказал мистер Канис.

— А вы не хотите присоединиться к нам, друг мой? — спросила бабушка Рельда.

Мистер Канис отрицательно покачал головой и пошел назад по коридору. Он не всегда был та­ким лохматым гигантом. Когда девочки впервые увидели его, мистер Канис скорее походил на са­мого тощего человека в мире, но облик его ме­нялся. И не в лучшую сторону. Внешность мистера Каниса напоминала всем, что внутри этого чело­века, как в ловушке, скрыто ужасное чудовище – злой и страшный Серый Волк. Теперь этот зверь очень медленно, но верно выбирался наружу.

Через зал все вернулись к порталу, ведущему в реальный мир. Они вновь прошли в гостевую спальню, где все так же спали Генри и Вероника. Дядя понес Пака в ванную, а бабушка и Дафна за­спешили вниз, чтобы поприветствовать прибы­вающих гостей. Сабрина меж тем замешкалась в спальне, присев на кровать к родителям. Генри и Вероника тихо посапывали, как будто только не­давно прилегли на часок отдохнуть после обеда. Сабрина ласково провела рукой по щетинистой бороде отца и нежно поцеловала маму в лоб. Им все еще никак не удавалось найти заклинание, ко­торое прервало бы затянувшийся сон родителей. Иногда среди ночной тиши Сабрина внезапно в панике просыпалась: ей казалось, что родители все понимают и чувствуют себя беспомощными и брошенными. В такие минуты она тихонько вы­биралась из своей кровати и проводила час или два у постели родителей, с любовью глядя на них. Она пыталась убедить их, что сделает всё, чтобы прервать зачарованный сон.

Любой нормальный человек уже давно бы про­сто сошел с ума, увидев, с кем и с чем имеет дело Сабрина: мальчик с крыльями, волшебные двери, гранаты—липучки, человек—волк, родители, спящие волшебным сном... Но для Сабрины это был лишь еще один день в Феррипорт—Лэндинге.

Она не всегда встречала утро в таком странном окружении. Когда—то Сабрина была вполне нор­мальной девочкой, которая жила в Нью—Йорке вместе со своей младшей сестренкой Дафной и родителями. Она даже помнила, что порою ее семья казалась ей невероятно скучной. Все это закончилось в тот день, когда Генри и Вероника пропали. Полиция перевернула все вверх дном, но нашла только одну—единственную улику: бро­шенную машину родителей, на приборной доске которой остался кроваво—красный отпечаток ла­дони. Так как никто не знал, имеются ли у девочек какие—либо родственники, их отправили в приют, а затем начались бесконечные скитания из семьи в семью — в соответствии с государственной про­граммой удочерения. Почти полтора года про­вели они, переезжая от одних опекунов к дру­гим. Сестрам пришлось жить и с сумасшедшими, и с подлыми лгунами, и с настоящими извергами, и с прочими странными личностями, которым го­сударство почему—то доверяло воспитание детей.

Когда девочек отправили к «бабушке», Сабрина была абсолютно уверена, что их ждет оче­редная аферистка, желающая заполучить бесплат­ную прислугу или что-нибудь в этом роде. Они нисколько не сомневались в том, что их бабушка умерла — так сказал им отец.

Поначалу бабушка Рельда — так девочки в конце концов стали ее называть — вызывала у них только всё больше и больше подозрений. Они выслушивали сумасшедшие истории, включая и ту, согласно кото­рой девочки оказывались потомками Якоба и Виль­гельма Гриммов, также известных под именем бра­тьев Гримм. Бабушка рассказала им, что знаменитая книга сказок братьев Гримм на самом деле была исторической хроникой настоящих событий. Так же как и прочие хроники, которые написали Лаймен Фрэнк Баум, Редьярд Киплинг и Ханс Кристиан Ан­дерсен. Они просто задокументировали события, свидетелями которых стали, чтобы предупредить мир о волшебных существах. В действительности, как утверждала бабушка, большинство персонажей этих книг — в наши дни они предпочитают называть себя вечножителями — всё еще проживают в городе Феррипорт—Лэндинге, который теперь девочки мо­гут смело называть своим домом.

Это были хорошие новости. Плохо было то, что все вечножители города были навеки при­вязаны к нему, словно заключены в гигантский волшебный шар, установленный когда—то их прапрапрапрапрадедушкой Вильгельмом Гриммом. Сделал он это для того, чтобы избежать столкно­вений между людьми и сказочными существами. А хуже всего было то, что многие вечножители были оскорблены подобными ограничениями и вся их злоба была направлена против семей­ства Гримм.

Понятное дело, Сабрина сразу решила, что ста­рушка просто—напросто съехала с катушек. Так она думала до тех пор, пока бабушку Рельду не похи­тил великан.

Девочки спасли старушку, а вскоре были вовле­чены в новую битву, чуть не закончившуюся раз­рушением всего города. Позже они сделали от­крытие, что все «плохие парни», с которыми им пришлось столкнуться, имели нечто общее: они состояли в каком—то таинственном обществе, име­нуемом «Алая Рука». Никто не знал, сколько чле­нов насчитывало это общество и кто был его та­инственным предводителем, но одно было ясно: в планы «Алой Руки» входил захват мира.

Сабрина долгое время спорила со своей судь­бой. Ей вовсе не хотелось становиться, как ее отец, бабушка и все прочие родственники, сыщиком и расследовать преступления волшебного мира, хотя ее сестре такая работенка сразу же при­шлась по вкусу. Сабрина считала, что ей никогда не удастся привыкнуть к опасностям, хаосу и даже просто к необычайному положению своей семьи. И только недавно, после путешествия в Нью—Йорк, Сабрина поняла, что существует много способов стать одним из Гриммов. Она также поняла, что пришла пора попробовать заняться семейным бизнесом.

К сожалению, одной из составляющих этого бизнеса являлось умение увертываться от воню­чих гранат—липучек. Все свое свободное время Са­брина и Дафна проводили в тренировках: уроках по поиску улик, самозащите, исследованию места преступления. Они овладевали методами пре­следования преступника и умением пользоваться волшебными предметами.

В последнем весьма преуспела Дафна, главным образом потому, что Сабрина не любила часто пользоваться магией. Когда—то ей это очень даже нравилось, но вскоре магия как будто поработила девочку — «ее повело», как говорили об этом сами вечножители, и Сабрина решила с этим покончить. Тем не менее бабушка считала, что знать, как об­ращаться с магией, очень полезно и, что еще важ­ней, они с сестрой должны были научиться защи­щать себя от магии. Тренировкам не было конца, а скорость обучения оказалась выматывающей. Но Сабрина втайне гордилась собой, особенно когда дело касалось того, в чем она пр