Зиновий Борисович делает замечание невестке и произносит слова: «Ты что, змея, делаешь?» «Подлым змеем» назвала Катерина Сергея. При этом, конечно, вспоминается библейский Змей-искуситель. Любовь «черной змеёй сосет» сердце Катерины. Как не вспомнить и Клеопатру?
Когда людей обуревает любовь-страсть, то она, по мнению создателя очерка, не в ладу с головой, совестью. В этой любви нет ничего человеческого. Поэтому везде в тексте содержатся намеки на то, что перед нами не люди вовсе, а животные.
Дворовые шутку шутили: кухарку Аксинью назвала «свиньей» и стали взвешивать на весовом коромысле. Образ «свиньи»-«борова» аукнется в имени свекра – Бориса Тимофеевича. Но если Аксинью «вешали» ради шутки, то Борис Тимофеевич будет принесен в жертву, аки свинья, - серьезно и страшно.
В снах Катерины живут коты. Кот первого сна – это явно Сергей. Кот был ласков и мурлыкал. Второй кот – это уже сам свёкор. Отчество Тимофеевич вызывает ассоциацию с другим «отчеством», если так можно сказать. Котов часто называют очень похоже: кот – котофеевич. Наверное, свекор тоже грешил в молодости, но в старости он сыграл другую роль, о которой мы уже сказали.
«Нежась и потягиваясь », лежала в роскошной позе Катерина Львовна, приглашая Сергея для любовных игрищ. Ну кто же любит нежиться и потягиваться, как не кошка?
Не случайно короткую летнюю ночь Лесков заканчивает особым звуковым сопровождением: «с кухонной крыши раздался пронзительный кошачий дуэт». Катерина и Сергей могут обижаться на автора, но их отношения названы не союзом любящих сердец, а более низко – «кошачьим дуэтом».
«Катерина Львовна быстро спрыгнула в одной рубашке... Сергей не шмыгнул по столбу вниз, а приютился под лубком на галереечке». Глаголы ассоциативно связаны с поведением кошаков.
Сцена убийства – это и вовсе напоминает игры в кошки-мышки. Только страшные игры, где жертве не удастся вырваться из когтей зверя. Не случайно писатель отдает Сергею такую реплику: стоптанный Сонеткин башмак милее ее [Катерины] рожи, «кошки эдакой ободранной».
Добавим к найденным деталям еще две. О красавице Фионе автор говорит, что она была нрава «мягкого и ленивого». И далее: «Фиона была русская простота, которой даже лень сказать кому-нибудь: поди прочь». Кому, как не кошке, так говорят?
Если Катерине и Сергею отданы роли кошек и котов, то Зиновий Борисович, муж Катерины, напомнит читателю рабочую лошадь. «Сергею слышно, как... он умывается, фыркает и брызжет во все стороны водою...»
Почему Н. Лесков из всех домашних животных использует именно образ кошки? Вспоминаются картины Бориса Кустодиева. На одной из них купчиха пьет чай, разделяя вечернюю трапезу с кошкой. Кошка – домашнее животное, она «живет сама по себе», она есть символ сытой жизни, благополучия, достатка. Но, с другой стороны, кошка – лютый зверь, она охотница и своей жертвы никогда не упустит, как это и продемонстрировала Катерина Измайлова.
Н. Лесков предлагает читателю прочувствовать, что любовь-страсть – это и не любовь вовсе. Любовь – это, можно сказать, проявление чувств, а чувства, как уверяют психологи, воспитываются, облагораживаются воспитанием и всевозможными табу. А любовь-страсть затрагивает в человеке только эмоции, которые первичнее чувств, физиологичны. Эмоции испытывает весь природный мир; даже растения реагируют на «плохое» или «хорошее», не говоря уже о поведении высших животных. Но Н. Лесков не навязывает своей позиции читателям, он поступает мудрее и, как художник, делает это очень точно. Он предлагает подумать над репликами героев, над особенностями совершаемых ими поступков.
Например, в уста Сергея автор вкладывает такие слова, обращенные к Катерине: «Всем твоим белым телом владею», будто белой сытной булкой владеет. Любовники все больше лежат, чем общаются по-людски. Вспомним общение Анны Сергеевны Одинцовой и Евгения Базарова. Они разговаривают о цели и смысле жизни, они вместе ботанизируют. Катя Одинцова и Аркадий Кирсанов тоже находят темы для взаимообщения и, стало быть, для духовного, человеческого, общения. Мелодия Моцарта, которую играла девушка, о многом сказала влюбленному в нее молодому человеку. Сергей же, в поисках зацепки для общения, спросил о книге. Вроде бы найдена духовная причина для общения, но желание Сергея не было поддержано Измайловой. Да и представить себе невозможно, чтобы «кошка с котом» говорили о горнем.
Еще один духовный урок дарит своим читателям Н. Лесков: мужчине страсть прощается, а женщине нет. В толпе каторжан «Сергей почему-то возбуждал гораздо более общего сочувствия, чем Катерина Львовна. Измазанный и окровавленный, он падал, сходя с черного эшафота...» Вот так, не больше и не меньше, «эшафотом» названа любовная страсть разбушевавшейся женщины, не одухотворенной ценностями жизни.
Прочитав грустную повесть, читатель ставит перед собой последний вопрос: как такое вообще могло случиться? Какие причины способствовали появлению такого феномена как преступная любо вь? Необходимо найти ответ, поскольку книги раньше, чем сама жизнь способны дать правильный ответ.
Действие очерка происходит на фоне России XIX века. Первое обвинение купеческому быту. «Скука непомерная в запертом купеческом терему с высокими заборами и спущенными цепными собаками не раз наводила на молодую купчиху тоску, доходящую до одури». Не случайно Сергей заметил: «Вы у нас теперь как канарейка в клетке».
Женщины, рожденные и воспитанные в дворянской среде, должны были по своему социальному положению заниматься собой, самообразованием, изучать языки, искусство, женские ремесла, должны были музицировать с тем, чтобы потом передать свой опыт детям. По-хорошему, они должны были бы преподавать в школах и прививать хорошие манеры детям, выросшим в социально неблагополучных условиях.
Крестьянские женщины смотрели за большим хозяйством, сами много работали в поле, учили своих детей трудовым и жизненным навыкам, необходимым для жизни.
Мещанки, городские женщины, служили где-нибудь, а вечер могли посвятить либо своему досугу, либо семье, церкви.
Можно вспомнить другой вариант – модель жизни западных женщин, жен фермеров. Вспомним Скарлетт О’ Хару. Она была активна, общественно полезна. Места для скуки в ее жизни не было. Катерина Измайлова, возможно, тоже могла помогать мужу, но это не было принято в тогдашнем купеческом быту. Да и Отечество не предоставляло экономических возможностей для привлечения женщин для совместной работы. Детей Катерине ни бог, ни автор не дали. Отсюда смертельная скука и попытка как-то развеять эту самую скуку. От скуки Евгений Онегин проводит восемь бесплодных лет в свете. От этой же скуки мечется Печорин, разбивая свою судьбу и судьбы людей, попавшихся на его пути.
То есть Н. Лесков выносит обвинение скучной, пошлой, бесчеловечной русской действительности. Сердце читателя, как и сердце писателя, буквально обливается кровью, когда глаза читают следующие строки:
«Безотраднейшая картина: горсть людей, оторванных от света и лишенных всякой тени надежд на лучшее будущее, тонет в холодной черной грязи грунтовой дороги. Кругом всё до ужаса безобразно: бесконечная грязь, серое небо, обезлиственные, мокрые ракиты… Ветер то стонет, то злится, то воет и ревет... В этих адских, душу раздирающих звуках, которые довершают весь ужас картины, звучат советы жены библейского Иова: «Прокляни день твоего рождения и умри».
Кто не хочет вслушиваться в эти слова, кого мысль о смерти и в этом печальном положении не льстит, а пугает, тому надо стараться заглушить эти воющие голоса чем-нибудь да еще более безобразным. Это прекрасно понимает простой человек: он спускает тогда на волю всю свою звериную простоту, начинает глушить, издеваться над собою, над людьми, над чувством. Не особо нежный, он становится зло сугубо».
«Зло сугубо» становится и женщина, лишенная возможности совершенствовать себя, найти смысл в своей жизни. Эту проблему отметили и другие русские писатели Можно вспомнить стихотворение Ф. Тютчева «Русской женщине»:
Вдали от солнца и природы,
Вдали от света и искусства,
Вдали от жизни и любви
Мелькнут твои младые годы,
Живые померкнут чувства,
Мечты развеются твои...
И жизнь твоя пройдет незрима,
В краю безлюдном, безымянном,
На незамеченной земле, -
Как исчезает облак дыма
На небе тусклом и туманном,
В осенней беспредельной мгле...
Безрадостная картина. Неужели нельзя уйти от скуки жизни? Неужели придется мстить этой жизни за то, что она не дала нам шанса увидеть мир цветным и многообразным, если мы не родились в семье именитого и родовитого, например, князя Николая Болконского?
Закрываешь книгу, и магия живого общения с художником продолжает действовать. Как бы лично я поступила на месте Катерины Измайловой?.. Не кидать же в топку своих страстей всех, кто живет рядом. Это путь, разрушающий человека. Вина на эпохе и стране лежит, и немалая, но остается еще и сам человек – кузнец своей судьбы. Примером тому служат биографии людей, оставшихся в памяти народа, людей, которые взрастили в себе дух, который помог им не только сопротивляться «свинцовой пошлости жизни», но жить плодотворно и все-таки стать победителем.
Это великий духовный урок и писателя и человека Николая Семеновича Лескова.