Метафоризация дихотомии «человек-природа» в конфуцианских памятниках
Введение
Как известно, опора на классификационные схемы - общепризнанная особенность древнекитайской культуры. Среди них наиболее распространены бинарные: инь-ян, верх-низ; троичные: верх-низ-середина, Небо-Земля-Человек, позиции триграмм; четверичные: времена года, стороны света; пятеричные: пять элементов у син (五行), стороны света с центром; шестеричные: позиции гексаграмм; восьмеричные: восемь триграмм, стороны света и т.д.
Возьмем, например, инь-ян. Исходное значение знаков инь и ян - тёмный и светлый склоны горы, но уже в древности они дали жизнь длинному ряду космологических символов. Категория ян включала в себя небо, солнце, тепло, свет, жизнь, активное мужское начало и т.д., а инь - их полярные противоположности. Пятеричную классификационную схему представляют пять элементов (у син 五行). В рамках этой схемы все предметы, явления и понятия (стороны света, времена года, моральные качества и т.д.) разбиваются на пять классов.
Предметом исследования является один из конфуцианских канонов «Чжун Юн», на примере выдержек из которого рассматривается взаимоотношение между микро- и макрокосмосом.
Проблема исследования связана с двоичной схемой, поскольку она является наиболее универсальной и исходной формой соответствия между человеком и природой (микро- и макрокосмом) в раннем Китае. В этом нет ничего специфически китайского - мифологии многих народов мира включают в себя описания этой формы коррелятивной мысли, особенно в форме анимистической и антропоморфной интерпретаций явлений природы.
Цель исследования состоит в корреляции между природой и человеком, следует попытаться уточнить направление воздействия. Всё-таки кто на кого влияет, кто кого копирует: человек природу или природа человека?
Практическая и теоретическая значимость разработки данного исследования состоит в том, что посмотрев наглядно, на примере древнего памятника литературе, отследив тенденции языковой картины древнего мира, можно проследить метафоризацию отнесенности человека к природе и природы к человеку.
Структура работы включает в себя введение, главу, в которой содержится информация об антропоцентричности, о человеке в зеркале сравнения и языковой картине мира и отражении этого всего в древнекитайской философии, а так же главу, в которой рассматриваются вышеперечисленные аспекты на примере одного из памятников древнекитайской мысли, заключение и список используемой литературы.
Человек и языковая картина мира
Антропоцентричность
философия канон китайский дихотомия
Обратим внимание на антропоцентрическую парадигму. Идея антропоцентричности языка - ключевая в современной лингвистике. В наше время целью лингвистического анализа уже не может считаться просто выявление различных характеристик языковой системы. Антропоцентричность языка - заложенные в языке практические, теоретические и культурные знания и опыт, освоенные, осмысленные и прямо или косвенно вербализованные носителями языка и восстановимые в конечном счете - в результате семантического концептуального анализа - в виде языковой картины мира.
Изменение ориентации лингвистического исследования в последние десятилетия с ранее приоритетного системоцентричного направления изучения речевой деятельности на антропоцентричный обусловило смещение интересов лингвистов от изучения языковых фактов самих по себе и языка как системы в сферу изучения связей языка с процессами человеческого мышления, сознания и бытия человека.
С позиций антропоцентрической парадигмы, человек познает мир через осознание себя, своей теоретической и предметной деятельности в нем. Многочисленные языковые подтверждения тому, что мы видим мир сквозь призму человека, это метафоры типа: метель разыгралась, метель укутала людей, снежинки пляшут, звук уснул, сережки берез, матушка-зима, идут года, ложится тень, объятый тоской. Никакая абстрактная теория не сможет ответить на вопрос, почему можно думать о чувстве как об огне и говорить о пламени любви, о жаре сердец, о тепле дружбы и т.д. Осознание себя мерой всех вещей придает человеку право творить в своем сознании антропоцетрический порядок вещей, исследовать который можно не на бытовом, а на научном уровне. Этот порядок, существующий в голове, в сознании человека, определяет его духовную сущность, мотивы его поступков, иерархию ценностей. Все это можно понять, исследуя речь человека, те обороты и выражения, которые он наиболее часто употребляет, к которым у него проявляется наивысший уровень эмпатии. Как организовано мышление человека с древних времен? Почему человеку так важна метафоризация, почему человек - центр, а окружающий мир, язык и так далее - составляющие его? Это обусловлено тем, что антропоцентричность языка является его неотъемлемым, важным свойством (Н.Н. Болдырев), которое не зависит от культурных различий.
Человек в зеркале сравнения. Языковая картина мира. Китайская языковая картина мира.
Сравнение - самый древний вид интеллектуальной деятельности, предшествующий счету (Э. Сепир). Культура неотделима от сравнения, а сравнение от культуры, ибо сравнение в широком смысле - это проблема тождества и различия. О. Мандельштам писал в «Разговоре с Данте»: «Я сравниваю - значит живу». Человек с древних времен сравнивает себя с чем-либо, и самым первым и главным объектом сравнения была, конечно же, природа и, само собой, сам человек. По определению М. Фуко, сравнение (сходство) - «самый универсальный, самый очевидный, но вместе с тем и самый скрытый, подлежащий выявлению элемент, определяющий форму познания… и гарантирующий богатство его содержания». И действительно, иногда сравнения непонятны, например, пьян как земля; такие сравнения требуют дешифровки, дополнительных знаний, например, здесь нужно помнить, что земля, будучи символом плодородия, предполагает наполненность (ср. эпитет сыра земля). Часто в сравнении актуализируются самые неожиданные признаки: скатерть белая, как снег, - здесь актуализируется не цвет (белизна), а нетронутость скатерти; белый, как полотно, - способность менять интенсивность. Человек в русской языковой картине мира постоянно сравнивается с другим человеком, и если сравниваемые похожи по характеру, поведению, социальному статусу или другим характеристикам личности, то о них говорят: одного поля ягода, гусь (кулик) да гагара - пара, два сапога - пара, из одного теста сделаны.
Китайская же языковая картина мира характерна антропоцентричными, ориентированными на человека счетными словами. (Е.В. Бахтина). То есть человек является мерой всех вещей. Необходимо указать универсальную особенность языковой картины мира - закрепление за определенным органом роли хранителя эмоции. Например, в китайской традиционной медицине местом сосредоточения гнева, злобы, похоти является печень. Общеизвестно, что в соматическом коде слова, обозначающие части тела выполняются символические функции. Так, в китайском языке 肠子 «кишки», 心 «сердце», 肚子 «пузо» и 肝 «печень» в контексте иносказания чаще всего обозначают «душу». Это происходит в силу того, что с давних времен данные органы ассоциируются с энергией. Что касается этимологии иероглифа «сердце» 心, то все исследователи в области китайского языка едины в том, что это пиктографическое изображение человеческого сердца. Что касается иероглифа «печень» 肝, то он состоит из двух частей 肉 «мясо» и 干 «пень, ствол». Более позднее толкование: рогатина, пест (орудие, применяемое на охоте и в бою)», поскольку древние медики считали, что печень обладает свойством усиления функций организма. Только зная переносные значения данных слов, появляется возможность осознать образное значение иносказания с этими компонентами. Некоторые счетные слова являются соматическими кодами, которые отображают культурные особенности Китая. Например, счетное слов 肚子 «живот, пузо». В современном китайском языке используется с числительным 一 «один», для передачи необходимо отметить и символы, которые напрямую не называют данную эмоцию, но в тоже время фигурально, ассоциативно его обозначают.
В 肚子 «животе, пузе» сосредоточены следующие органы, поэтому происходит ассоциативное смещение и выражение приобретет значение «в душе, про себя». 一肚子苦恼 «огорчение».
Следует отметить вниманием поэтичность восточных сравнений. «Тянь-Шань похож на спящего верблюда. А средь хребтов в горбатом их кольце Сверкает Иссык-Куль - живое чудо - Как родинка на девичьем лице.» (Дж. Бокомбаев)
Здесь отражена типичная для представителя восточной культуры ситуация, когда родинка (дефект, с точки зрения славянина) воспринимается как нечто прекрасное, с чем можно сравнить красивейшее озеро мира - Иссык-Куль.
В культуре и языке каждого народа присутствуют универсальные общечеловеческие и национально-специфические черты, которые также отображены и в его мышлении. В каждой культуре зафиксирована своя шкала мировоззрения, специфические ценности, свои стереотипы сознания и поведения, которые основываются на универсальном видение мира.