ДИВИЗИЯ ПРОРЫВА
Войска 3-го Белорусского фронта продолжали штурм укреплений Кенигсберга. Противник, окружённый в городе-крепости, вёл упорные уличные бои, стремясь удержать занятые районы.
Перед авиацией 1-й Воздушной армии была поставлена задача: производить бомбардировочные и штурмовые действия по аэродрому Дивау, не допуская взлёта самолётов противника. Быть в готовности содействовать наступающим войскам в ходе их действий по танкам и самоходной артиллерии.
Погода: ночью облачность 6-10 баллов, высота нижней кромки 200-300 метров. Временами прояснения. Дымка. Видимость 6-4 км. В дымке 1-2 километра. Днём облачность 10-8 баллов, высота нижней кромки 300-800 метров, местами в северных районах ясно. Видимость утром 2-4 км. Днём 6-10 километров.
* * *
1-я гвардейская штурмовая авиационная дивизия, совершив за первые три дня штурма - 708 самолётовылетов на 9 апреля боевой задачи не имела. Личный состав после непрерывных изматывающих боёв «частично» отдыхал и обслуживал авиационную технику. Штабы начали подготовку к боевым действиям на Земландском полуострове.
Однако защита с воздуха и поддержка наступающих войск не прекращалась и велась круглые сутки. С этой целью 213-я ночная бомбардировочная дивизия в течение предшествующей ночи наносила удары по «аэродрому Дивау» и городскому «ипподрому Кенигсберг». Всё это делалось для разрушения посадочных площадок и уничтожения транспортных и связных самолетов. Именно они обеспечивали осаждённый гарнизон различными видами довольствия, а так же вели подготовку к эвакуации его командования.
Кроме этого дивизия уничтожала войска и технику противника, сосредоточенные ещё в 6-ти районах, таким образом, совершив за ночь - 736 с/в. В это же время более 9 часов подряд вёл ночную разведку 10-й разведполк, выполнив - 5 самолётовылётов. Этой же ночью агитационная эскадрилья почти - 18 часов (11 с/в) разбрасывала листовки, над расположением немецких войск, призывая их к капитуляции.
Происходило что-то неординарное, о чём явно знало или догадывалось руководство 3-го Белорусского фронта. На самом деле комендант города генерал Ляш уже принял «для себя» решение капитулировать, но высказать его публично пока не решался. Он ещё надеялся на благоразумие Гитлера. Однако ночной звонок фюреру, «перехваченный советской разведкой», увенчался для него категорическим отказом и угрозой расстрела. Тем не менее, обстоятельства заставляли генерала действовать в соответствии со складывающейся обстановкой.
Ляш хорошо знал, что попытки отдельных группировок вырваться из окружения минувшим днём провалились, а тысячи солдат и офицеров целыми подразделениями стали сдаваться в плен, понимая всю пагубность бессмысленного сопротивления. Для личного спасения у него оставались только два пути - по воздуху и в меньшей степени по воде, но только не с пустыми руками и не в Германию. Однако надо было ещё вывести ценное имущество, важные документы и своё ближайшее окружение.
В свою очередь, командование 3-м Белорусским фронтом уже действовало на упреждение, блокируя все возможные пути отхода немецких войск. Так после ночной работы 213-й НБАД задачу на разрушение ипподрома и аэродрома Дивау получила 6-я гв. бомбардировочная дивизия.
Чтобы не терять контроль над важными объектами первая группа пикирующих бомбардировщиков Пе-2 вылетела на бомбёжку ипподрома в семь утра, но как оказалось, было ещё рано. После нанесённых «ночниками» ударов «объект» накрыла плотная пелена дыма и пыли, поэтому пришлось нацелить пикировщики на южную часть опорного пункта Кальтхоф.
Почти в тот же период времени, а точнее в 7.08 вторая группа бомбардировщиков Пе-2 в составе трёх самолётов, а за нею в 7.59 и третья из 17-ти Пе-2 в сопровождении истребителей наносили удары по лётному полю аэродрома Дивау. Причём первые группы осуществляли прицельное бомбометание с пикирования, а последующие уже сбрасывали бомбы в горизонтальном полёте с высоты 3100 метров.
Параллельно действиям предыдущих групп, в период с 7.30 до 7.45 ещё 14 Пе-2 под прикрытием истребителей полковника Зимина так же с пикирования и горизонтального полёта нанесли бомбардировочные удары по ипподрому Кенигсберг.
Таким образом, оба «объекта» были накрыты мощными бомбовыми ударам, что воспрепятствовало вылету и посадке немецких самолётов. Тем не менее, в течение всего дня 277-я штурмовая авиационная дивизия продолжала разрушать лётное поле аэродрома Дивау. Вместе с нею 303-я ИАД блокировав городской аэропорт с воздуха, лишала всякой возможности Ляша поддерживать связь с рейхом, а так же покинуть сам город.
В свою очередь командование Земландской группы немецкой войск, понимая, что судьба их главного опорного пункта города-крепости Кенигсберг решена, начала частичный отход на своём правом фланге внаправлении Гросс Хайдекруг и Фишхаузен, а так же переброску сил с северо-западной части полуострова на юг. Одним словом войска продвигались ближе к заливу Фриш Гаф, чтобы выставить надёжный заслон на пути к Пиллау, как последнему форпосту своей обороны и эвакуации.
По зыбкой кромке этого же мелководного залива, в сторону указанных населенных пунктов, пытались прорваться разрозненные группы из осажденного Кенигсберга. Данным маршрутом в обход города ещё недавно уходили немецкие части из Хейльсбергского котла и им тогда удалось достичь своей цели.Более того, только вчера в порт Пиллау шли транспорта с пехотой и гражданским населением по каналу от Циммервуде и Пайзе.
Сейчас это было уже намного сложнее, так как 130-я истребительная авиационная дивизия надёжно блокировала этот район, а так же контролировала всё побережье залива Фриш Гаф. Более того, в течение дня своими бомбардировочными и штурмовыми действиями (Як-9л) активно уничтожала отходящие войска на этом участке, совершив - 67 мощных ударов. Таким образом, все пути отхода и спасения для немецких частей были перекрыты войсками фронта, как на земле, так и в воздухе.
Тем не менее, авиация противника продолжала ещё какое-то время действовать. Парами и четвёрками истребителей она вела разведку нашего позиционного района на глубину 10-15 километров. Группами 10-16 ФБ-190 прикрывала свои войска на поле боя. Всего по данным воздушного наблюдения и оповещения было учтено до 50 самолётопролётов противника. Ночью действий его авиации не отмечалось.
Авиацией 1-й ВА проведено два воздушных боя, в результате которых сбито 4 ФБ-190. Кроме того в интересах 3-го Белорусского фронта частями 3-й Воздушной армии совершено - 859 самолётовылетов. Участие в штурме Кенигсберга 3-я ВА не принимала.
* * *
Всего 9 апреля от 1-й Воздушной армии работали две штурмовые дивизии 183-я и 277-я, совершив 84 самолётовылета на штурмовку войск противника. Экипажи, как и прежде, действовали группами, по 6 Ил-2 уничтожая танки, артиллерию и живую силу противника.
6-я гвардейская бомбардировочная авиационная дивизия произвела - 38 самолётовылетов, из них - 37 на бомбардировку, в том числе по аэродрому Дивау - 20. Силами 4-х дивизий активно работала истребительная авиация, совершив при этом в совокупности - 328 самолётовылетов.
Всего вместе с 3-мя отдельными разведывательными авиационными полками за последний день штурма Кенигсберга произведено - 505 самолётовылетов с использованием 400 самолётов. Это более чем в 5 раз меньше, чем в предыдущие дни.
Основной причиной снижения напряжения вылетов послужило то, что сопротивление противника было сломлено, а необходимости в его окончательном уничтожении не было никакого смысла. Оставалось только одно, «дожимать» его морально, что в общем-то и происходило в последнее время. Надо отдать должное командующему фронтом маршалу Василевскому, который постоянно держал под особым контролем вопрос капитуляции немецкого гарнизона.
Сын священника, бывший семинарист и штабс-капитан царской армии, Василевский обладал не только незаурядным военным талантом, но и особым благородством души, присущей русской интеллигенции. Поэтому одной из своих задач он считал необходимость принудить противника к сдаче, чтобы остановить кровопролитие с обеих сторон.
Всё это к тому, что сама капитуляция Кенигсберга не возникла спонтанно, а она готовилась советским командованием ещё до начала операции. В ходе же самой компании это стремление только нарастало. Перед командующим за эту работу ежедневно отчитывался не только штаб, но политическое и разведывательное управление фронта.