Снег выпал за неделю до Рождества и таять не собирался. Искрящиеся на солнце и в фонарном свете сугробы создавали ощущение праздника и словно напоминали, что осталось до него всего ничего.
На вокзале Кингз Кросс было так же холодно, как и в предыдущие годы, но на этот раз Снейп сообразил купить у маггловской лоточницы бумажный стаканчик с чаем — редкая гадость на вкус, едва ли не яд по составу, но очень хорошо подходит для того, чтобы согреть мерзнущие руки.
Поттер появился минут на двадцать позже, замотанный и невыспавшийся. Что ж, этого следовало ожидать — всего пару месяцев, как у него родился первенец. Джеймс-Сириус Поттер. Одно имя чего стоит. Скрестили барбоса с сохатым. Но Поттеру оно кажется единственно верным, даже забавно. Гермиона тоже считает, что Поттер прав в своем выборе. Одно слово — гриффиндорцы.
Но язвить по этому поводу не хочется. В конце концов, это ребенок Поттера — как хочет, так и называет. Хоть Томом-Альбусом. Или Рубеусом-Аргусом. Его дело. А мальчишке имя понравится наверняка — и Джеймс, и Сириус сейчас в героях. А ведь имя в честь деда и отцовского крестного — почти традиция... Древняя, такой далеко не все семьи следовали, даже из тех, кто Слизерин выбирал. А Поттер наверняка ткнул пальцем в небо, куда ему о традициях думать. Вот пусть и радуется.
Разговор выходит более связный, чем в прошлое Рождество — Поттеру интересно узнать о Гермионе, как она, чем занимается, что планирует. Не знал бы, что Золотой мальчик уже давно и вроде как счастливо женат, решил бы, что хочет увести у него Гермиону. А может это он для Уизли старается? Хотя нет, не похоже. Просто волнуется за подругу детства, которая отгородилась ото всех прежних знакомых.
Год назад Снейп долго не мог поверить, что Гермиона и вправду хочет от него не только деловых отношений. Не мог поверить и боялся спугнуть, оттолкнуть неловким жестом. И все время ждал, как однажды она скажет, что все закончилось. Finita la comedia. Но в феврале пришло письмо, что на месте Тупика прядильщика планируют построить новую фабрику, а значит, дом придется продать и перебраться на новое место.
Не то чтобы Снейп любил этот старый дом, скорее он боялся перемен — именно сейчас, когда все хорошее в его жизни слишком неустойчивое и хрупкое, дунь и рассыпется. Останется ли Гермиона с ним, если к ней вдруг вернется ее магия? Изменится ли что-то, если на горизонте снова замаячит рыжая шевелюра Уизли? Который младше его на целых двадцать лет и на порядок уважаемее сейчас в волшебном мире — самый близкий друг Мальчика Который Выжил. И брат его жены. Оставалось только хмыкать, что соперников выбирать не приходится — они всегда возникают сами. И не из слабых. Но почему-то почти всегда из гриффиндорцев.
Дом в хорошем районе на вырученные от продажи родительской развалюхи деньги не купишь, тем более, подвал у дома должен быть сухой и удобный — для лаборатории. А покупать где-то в глуши... Гермиона аппарировать не может, ему запрещено. Купить маггловский автомобиль? Но на это опять нужны деньги. Дело со сложными зельями пошло на лад, но не настолько же... Да и Гермионе пока не до сложных зелий — пытается освоить то, что в книге Алистиора описано.
Гермиона предложила взять кредит в Гринготсе — на пару лет, а там видно будет. Прекрасная идея, только вот ему кредит ни за какие коврижки не дадут. Напротив, будут до последнего сикеля проверять, не потратил ли он деньги от продажи дома на что-то незаконное. На новую палочку, например. Вариант, взять деньги на имя Гермионы и расплатиться со временем, казался заманчивым, но тоже не слишком надежным. Нет, деньги бы Гермионе дали тут же, но договор на покупку дома был бы тогда на два имени — ее и Снейпа. А такое наверняка дошло бы до Поттера. И — прощай, едва наладившаяся жизнь.
Но следующей мыслью было, что до Поттера вполне уже могла дойти и информация, что Гермиона зачастила в аптеку в Косом переулке. И что одно только неловкое движение, одно лишь естественное желание выяснить, что с ней стало и чем она живет, может Золотого Мальчика уничтожить. В самом что ни на есть прямом смысле — нерушимый обет таких ошибок не прощает.
Пару дней Снейп думал, стоит ли объяснять все Гермионе. Ясно же, что тогда она решит взять обратно обеты и у Поттера, и у Уизли. Но с ее уже крепко спящей магией такое не под силу. Значит, придется ставить в известность колдлмедиков из Мунго, а они вполне могут вычислить, что магия у нее пропала не вчера. А палочкой из виноградной лозы пользовались, причем пользовались активно. По крайней мере последние четырнадцать месяцев — с Рождества две тысячи второго года... И кто знает, что придет Гермионе в голову, когда она снова встретит Уизли.
От мыслей этих было муторно и тошно, но вывод напрашивался сам собой — выхода нет, кроме как в очередной раз спасать этого балбеса Поттера от гриффиндорской глупости. Ну зачем Золотой мальчик вместе с Уизли влезли во все это? Маловато экстрима в жизни стало? Адреналина не хватает? Или все-таки мозгов? Одно дело, когда даешь обет защитить мальчишку от беды, взять на себя его ношу, непосильную для почти-что ребенка, а другое — соваться в такую авантюру. Гермиону еще понять можно — вряд ли она могла трезво мыслить из-за всего, что случилось, но Поттер... он же не настолько безнадежен, как Уизли! Должен же он был унаследовать от Лили хоть каплю мозгов!
Так что пришлось поговорить с Гермионой начистоту, открыть все карты без утайки и надеяться, что она это оценит.
Гермиона же перепугалась не на шутку, когда поняла, что именно натворила своей просьбой дать нерушимый обет. И что надо искать какой-то выход, при котором все останутся целы. Снейп смотрел в ее полные слез глаза и понимал, что долго он так не выдержит. Гермиона обняла его, пытаясь успокоиться, и он нехотя выдавил:
- Думаю, если я явлюсь к Поттеру с чистосердечным признанием и сразу предупрежу его обо всем, это будет проще всего. В Азкабан меня упекут вряд ли. С палочкой, впрочем, тоже придется распрощаться, но... мне ее и так не вернут. Уже февраль две тысячи четвертого, после Битвы прошло почти шесть лет. Если меня не оправдали до сих пор, то и надеяться не на что.
Северус произнес это вслух и сердце у него ухнуло куда-то вниз от осознания того, что так наверняка и будет. Тринадцать дюймов, канадский клен, жила дракона. Вряд ли он когда-то сможет взять ее в руку.
- А с обетом колдомедики наверняка справятся. Так что с твоим Поттером ничего не случится. И с Уизли тоже.
Он криво усмехнулся и перевел дух. Гермиона замерла и отстранилась. Не отпрянула, а именно отодвинулась, чтобы видеть его лицо.
- Погоди. А что именно могут сделать колдомедики из того, что не можешь сделать ты?
- Помочь тебе провести обратный обряд, только на этот раз используя их магию. Это же в любом случае надо делать в присутствии Поттера и Уизли. И не заметить, чья магия питает обряд тут невозможно, - пояснил Северус.
Он старался говорить спокойно, но слова Гермионы взбудоражили его — а может, он упустил что-то, может...
- Северус, ты в порядке? Ты молчишь уже почти полчаса и...
- Извини, я задумался, - покачал головой Снейп.
Какая-то мысль крутилась в голове, но никак не давала себя поймать, хуже снитча. Обет, обязательство, договоренность, договор... точно!
Северус облизал пересохшие губы и попытался улыбнуться. Вышла лишь нервная гримаса:
- Обет это форма договора. И когда-то они были не просто вербальными, а именно письменными. Современный вариант — упрощенный и облегченный, поэтому и не воспринимается темной магией. Хотя на самом деле именно ею и является.
Гермиона поежилась и кивнула в знак того, что понимает.
- Если точно восстановить в памяти как именно звучали те обеты, можно составить письменный вариант их отмены — он, в любом случае, будет сильнее устного. Это как думосбросом кору белого дуба толочь, но зато присутствие Поттера и Уизли не потребуется. И я уверен, что смогу активировать эти документы своей магией. А ты потом съездишь к Поттеру и объяснишь, что решила взять те слова обратно.
Снейпу очень хотелось добавить «только пообещай, что не сбежишь после этого к Уизли и что скажешь Поттеру, что остаешься со мной», но это звучало бы слишком нелепо и жалко. Тем более, обет надо отменить как можно скорее — раз уж он год назад обо всем этом не подумал.
Приготовления заняли от силы пару часов: произнесенные слова обета Гермиона помнила прекрасно. Северусу было немного не по себе, когда он обхватил волшебную палочку поверх руки Гермионы — справится ли он? Должен. Если все получится, то и Золотой мальчик со своим дружком будет цел, и к нему самому никто прицепиться не сможет. Гермиона произнесла нужное заклинание, и он физически почувствовал, как поток магической силы скользит из его руки в руку Гермионы, а оттуда в палочку и на свиток с отменой договора. И второй раз — на свиток для Уизли.
Снеп убрал руку, чувствуя странное опустошение. Он знал, что передача своей силы для заклинаний выматывает, но не представлял, насколько. Вот и все. Теперь Гермиона поедет к Поттеру и уже не вернется.
- Почему? - спросила Гермиона растерянно.
Снейп мысленно выругался — как же его развезло от усталости, что он последнюю фразу вслух брякнул. Очень невовремя. Но, с другой стороны, лучше уж не мучаться неизвестностью и сразу расставить все точки над i.
- Рано или поздно ты уйдешь. Потому что к тебе вернется магия. Или потому, что решишь, что тебе проще с Уизли.
Гермиона приподняла правую бровь. Идеально скопированный жест. Она вообще способная. И схватывает на лету. Даже такие мелочи.
- Тебе двадцать четыре, мне же — сорок четыре. Ты — герой войны, я — освобожден условно и без права пользоваться магией, ты...
- Я Гермиона Грейнджер, а ты — просто идиот.
Никогда еще Снейп не радовался тому, что его называют идиотом. Тем более, перебив его фразу на полуслове.
Окончательные точки над i расставил поцелуй, и Северус почувствовал себя победившим — и магию нерушимого обета, и сон магии Гермионы, и глупость Поттера с Уизли. Губы Гермионы скользнули ниже, к горлу Снейпа, и он откинул голову назад, в который раз удивляясь, почему ее так тянет к этому шраму. «Знак того, что ты выжил даже тогда», - говорила она. Символ живучести — шрам во все горло. Но лучше так, чем если бы Гермиона считала его уродливым и отталкивающим. Хотя и странно...
Мысль додумать не удалось — дверь с треском распахнулась и в комнату вломились трое. Авроры. Молодые, лет двадцать, не больше. Глаза горят злым азартом. Как когда-то у Хмури.
- Северус Тобиас Снейп, вы арестованы за применение темной магии. При запрете на использование магии как таковой.
Он произнес как можно спокойнее, стараясь придать своему лицу выражение вежливого удивления:
- У меня нет волшебной палочки. И беспалочковой магией я не пользуюсь. Думаю, это несложно проверить.
Одновременно с этим он шагнул вперед, чтобы оказаться между Гермионой и аврорами. На всякий случай.
- Ну как же «нет палочки», - фыркнул белобрысый аврор. - Вот же она. На столе. И я уверен, что если мы ее сейчас проверим, мы найдем след запрещенной магии.
Аврор резким движением взял палочку и проверил последние заклинания:
- Так и есть, два темных. Причем первое — нечто ментальное. Империо или вроде того. Очень смазанный след, словно его пытались уничтожить. Мило.
- Это моя палочка, - встряла Гермиона. - Я Гермиона Грейнджер, и в заклинании не было ничего запрещенного. Это... - она запнулась и схватила со стола оба свитка, - это личное. И я согласна дать пояснения только мистеру Поттеру.
- Так-так...- протянул белобрысый задумчиво, - вот и жертва Империо объявилась. Мило. Надеюсь, в Мунго вам помогут, мисс.
От упоминания Мунго Гермиона вздрогнула и нервно выпалила:
- Я требую, чтобы вы вызвали Гарри! Он же ваш начальник. И вы прекрасно знаете, кто я такая!
- Мы так же прекрасно знаем, кто такой Северус Снейп. И на что он способен. Так что, мисс, не нервничайте. Вы сейчас аппарируете с нами и все будет хорошо, - белобрысый повернулся к Северусу: - Только попробуй дернуться — нежничать не буду. И в отчете будет черным по белому - «оказал сопротивление при аресте». Не только с палочкой своей окончательно распрощаешься, но и компанию дементорам составишь. Они по тебе уже лет шесть как горькими слезами плачут.
Он позволил надеть на себя наручники и сказал Гермионе что-то успокаивающее, за что получил резкий тычок под ребра и приказ молчать — авроры определенно боялись, что он подчинил себе волю Гермионы и может как-то использовать ее против них.
Снейпу только и оставалось надеяться, что Золотой мальчик окажется не где-то на задании, а у себя в кабинете — тогда к требованию Гермионы прислушаются. А с ним самим авроры ничего особенного не сделают. Если не лезть на рожон. Сейчас не восьмидесятые и методы Хмури сейчас не в цене.
Они аппарировали.
Северус ожидал, что они окажутся перед входом в аврорат, но авроры аппарировали с ними в какое-то помещение. Слабо освещенный коридор, холодный и промозглый.
Белобрысый аврор заметил его удивление и пояснил с довольной усмешкой:
- Антиаппарационный барьер усовершенствовали. Так что теперь во многие помещения можно аппарировать напрямую, если есть допуск, конечно же. И вся прелесть в том, что барьер работает только в одну сторону — так просто отсюда не смоешься. Так что если ты надеялся устроить перед допросом небольшое шоу в холле — можешь закатать губу обратно.
Авроры провели их в большую промозглую комнату. Из мебели там были лишь металлический сейф в дальнем углу, грубо сколоченный стол и два кресла. По одну сторону стола. Для самих авроров.
Самый младший из авроров, чуть полноватый парнишка с русыми вихрами на голове, тут же отодвинул одно из кресел в сторону и мягко подтолкнул туда Гермиону:
- Вы присаживайтесь. Не бойтесь, с вами все будет хорошо. Все закончилось и никто вас тут в обиду не даст.
Северус поморщился, чем вызвал очередную усмешку белобрысого:
- Попытаешься дать деру — пеняй на себя. Коридор охраняют дементоры. Кое-что путное во времена Пия все же ввели, грех не перенять. Холод в коридоре почуял? Так что делай выводы.
- Я требую, чтобы вы вызвали Поттера, - ответил Северус как можно спокойнее.
Ответ этот окончательно развеселил белобрысого:
- Вызовем, вызовем. Куда денемся. Не замалчивать же результаты своей работы. Только сначала соберем все факты по делу. Ты шефу уже много лет голову морочишь, так что сырой материал ему показывать не стоит.
На сколько хватит у него выдержки не показывать, что боится повторения допросов Хмури? Ведь если эти сопляки почуют, что он дал слабину... Они наверняка читали все документы по тому делу и попытаются повторить хоть что-то. Не столько, чтобы покалечить или причинить боль, сколько для напоминания — чтобы напугать и заставить сознаться. Хотя кто их знает — наручники же надели нарочито грубо, скованные за спиной руки уже начали затекать. А говорить правду нельзя ни в коем случае, теперь на кону не только его собственная свобода, но и... Мерлин, только бы удалось выгородить Гермиону. В ее состоянии, когда магия уже почти ушла, только Азкабана и не хватало. Ведь если авроры начнут копать всерьез, выкрутиться, словно Гермиона ничего не знала о незаконном использовании ее палочки, будет уже невозможно. А это уже пособничество в преступлении — не знать о его приговоре Гермиона не могла, это и идиоту ясно. И если от Азкабана Поттер ее и отобьет, то палочку все же сломают. Обе палочки с жилой из сердца дракона — и кленовую, и из виноградной лозы. Так что единственный выход — держаться до последнего и надеяться на Поттера. Может, Золотой мальчик сможет повернуть все так, что и ему срок дадут лишь условный. Или, хотя бы, не слишком большой. А Гермиона... есть же шанс, что она его дождется? Есть, определенно есть. Вот за это и надо цепляться. И будь что будет. Другой вопрос, на что он сам будет способен после пары месяцев в Азкабане. И что он сможет ей предложить, кроме... Да ведь и никакого «кроме» вполне может и не быть. Ему уже не двадцать один, да и последние лет двадцать пять спокойными не были. И так разница в возрасте огромная, а пара месяцев в Азкабане могут из него и вовсе старую развалину сделать. Но это ничего не меняет. Выход, по-прежнему, лишь один.
Аврор вальяжно присел на край стола и наблюдал за Снейпом:
- Думаешь? Молодец, подумай. Знаю, спрашивать тебя о том, присутствовал ли ты при убийстве моих родителей, бессмысленно. Пока — бессмысленно. Вот когда ты будешь готов к добровольному признанию и дашь согласие на использование веритасиума — другой разговор. А пока просто подумай: мы тебя взяли с поличным. Так? Так. На палочке мисс Грейнджер смазанный след от двух темных заклинаний. Так? Так. Даже если она будет утверждать, что это ее рук дело — чушь. Не поверю. След от первого заклинания чуть четче и можно определить, что оно не боевое, но ментальное. Вроде Империо. И это, Снейп, прекрасно объясняет, почему она тебя защищает. Хотя и не объясняет, что ты натворил вторым заклинанием. Но ты ведь не дурак, и должен бы понимать, что мы это все равно раскопаем. Так что лучше бы тебе согласиться на добровольное признание. И нам время сэкономишь, и себе... нервы.
Северус почувствовал на себе пристальный взгляд Гермионы, повернулся к ней и сказал ей, чтобы не нервничала, что все хорошо. Гермиона моргнула, словно соглашаясь, а потом вздрогнула и обхватила себя руками, опустив голову вниз.
- Еще одно слово в ее сторону, - прошипел Северусу белобрысый, - и мы все подтвердим, что ты пытался на нас напасть, а мы защищались. Усвоил?!
Северус не ответил. Вихрастый аврор положил руку на плечо Гермионы и успокаивающе пожал:
- Не переживайте. Все закончилось. Мы сейчас вызовем врачей из Мунго, они снимут действие заклинания...
Гермиона снова вздрогнула, подняла лицо на аврора и растерянно прошептала:
- Где я?
- Вы в аврорате, мисс, - мягко улыбнулся вихрастый. - С вами все будет хорошо. Не волнуйтесь. Вы что-нибудь помните за последние пару часов?
- Я... Я не уверена... - Гермиона обвела взглядом всех присутствующих в комнате и, встретившись глазами со Снейпом, зажмурилась. - Мне... мне нехорошо. Проводите меня в туалет, пожалуйста. Я... - она побледнела и поднесла руку ко рту, сдерживая тошноту.
Старший аврор поспешно кивнул вихрастому:
- Марк, проводи девушку в туалет, только не на этом этаже, а выше, для посетителей. И вызывай колдомедиков. Пока ей не стало хуже.
Марк помог Гермионе подняться и осторожно вывел ее из комнаты, обойдя Снейпа по широкой дуге. Когда дверь за ними закрылась, Северус прикрыл глаза. Неужели он в чем-то ошибся с обрядом и навредил тем самым Гермионе? Взгляд у нее был не просто испуганный, а перепуганный насмерть. И смотрела она на него как... как на дементора. Даже шесть лет назад, в чертовой Хижине, у нее был другой взгляд. Хотя тогда обвинения в убийстве Дамблдора еще не были сняты. Неужели он в чем-то ошибся, когда пытался передать ей свою силу? Или он сделал все правильно, но не учел нездоровое состояние магии Гермионы? Может, ее разум отторгает магию как таковую? Любую, неважно, кто является ее источником. А аппарация и стресс с арестом могли все усугубить. И сможет ли он как-то оправдаться, если она сама ничего не помнит? Что если она встанет на сторону этих молокососов? Единственное, на что он может сослаться — договоры отмены обета. Сами свитки. Поттер и Уизли должны были почувствовать хоть что-то в момент проведения обряда. Во время, когда авроры зафиксировали вспышку темной магии. Но... может, проще сдаться? Если он скажет, что первое заклинание было Империо, Гермиону уже точно не тронут. Спишут все ее предыдущие действия на его влияние — опоил зельями, например. И палочку из виноградной лозы не сломают. Но тогда ему самому выбраться будет уже почти не реально. И сдаваться, зная, что Гермиона так ничего и не вспомнит из прошедшего года... Нет, на это он не согласен.
Северус встряхнул головой, сгоняя оцепенение.
- Ну что, подумал как следует? - холодно улыбнулся белобрысый. - Девочка же практически созналась, что ты к ней Непростительные применял. Ее же трясло всю, когда она на тебя смотрела. А когда мы в твою хибару ввалились, яснее ясного стало, к чему дело шло. На тебе сюртук полурасстегнут, у нее губы от поцелуев припухли. Я не удивляюсь, что тебе никто добровольно не дает — это мне как раз понятно. Но зачем ты к ней с Империо полез? Не мог накопить денег на бордель? Или хотел именно саму Гермиону Грейнджер завалить? Причем настолько хотел, что не подумал о том, что освобожден лишь условно? На ее счастье, мы последние пару лет за всеми условно осужденными контроль ведем. По крайней мере, использование темной магии фиксируется, и то дело.
- Я не использовал Непростительные, - почти машинально огрызнулся Снейп.
- В твоем доме была вспышка темной магии. Этого довольно. По состоянию девушки и ее волшебной палочки несложно воссоздать всю картину.
Аврор подошел к сейфу и достал из него склянку с прозрачной жидкостью.
- Не дури, Снейп. Лучше выпей сам — целее будешь. Мы же веритасиум в тебя по-любому вольем. А если в процессе тебя помять придется - ну, что поделать. Оказание сопротивления аврору всегда на приговор суда плохо влияло. Так что веди себя хорошо и не упрямься.
Белобрысый говорил почти ласково, но в глазах у него плескалась такая ненависть, что Снейп невольно сделал шаг назад, к столу.
Только не веритасиум. Это лет десять назад он мог бы ему худо-бедно противостоять, когда постоянно принимал антидот, но сейчас... если он выболтает всю правду, потопит и себя, и Гермиону. И Поттер ему не простит, если гриффиндорская дурь с обетом на поверхность всплывет — это же Золотому мальчику вполне карьеры может стоить, слишком нелепый поступок для того, кто рвется руководить авроратом.
Снейп сделал еще один шаг назад, лихорадочно прикидывая, как бы вышибить чертову склянку из рук аврора.
Другой аврор взял Снейпа сзади за плечи и грубо подтолкнул к белобрысому. Северус попытался вывернуться, не удержался на ногах и упал, скользнув скулой по углу стола. Скулу тут же обожгло, как огнем, в глазах потемнело.
Белобрысый склонился над ним со склянкой и попытался влить зелье силой, Северус дернулся и с облегчением выдохнул — склянку удалось выбить, она с жалобным звоном упала на пол и разбилась. Жаль только, что она тут наверняка не последняя, и выиграть удалось лишь пару минут. За которые он просто обязан что-то придумать.
От тяжелой затрещины он ударился разбитой скулой о каменный пол, перед глазами вспыхнули искры, и от следующего удара Северус увернуться тоже не смог — он пришелся под дых. Крепко и точно, словно сам Хмури вернулся с того света по его душу.