Сочельник в этом году был промозглый и совершенно не праздничный. Не то чтобы Северус Снейп любил Рождество со всей его кутерьмой, яркими стеклянными шарами, запахами хвои и корицы, скорее наоборот. Особенно последнюю пару лет. Но снег в Сочельник должен быть. Хрустящий под ногами и переливающийся в фонарном свете, медленно кружащийся и оседающий серебристым покровом. В Хогвартсе так всегда и было. Все двадцать четыре года, которые он там провел – семь лет как ученик, семнадцать как профессор. Там всегда был снег. И, какой-никакой, но все-таки праздник. Гораздо лучше, чем дома, где под Рождество отец напивался, а матери было уже все равно, будет у них елка или нет. Тогда, в детстве, елку хотелось. И адвентовский венок с четырьмя свечками. И рождественский кекс, обсыпанный сахарной пудрой. И подарки.
Первая его елка была в Хогвартсе. Не та, огромная, в обеденном зале, украшенная слишком пестро и ярко, нет. Полутораметровая красавица с чуть голубоватыми пушистыми иглами, украшенная серебристыми гирляндами и шарами. Зеленый и серебряный. Цвета Слизерина. И пусть эту елку наряжали в гостиной для всех студентов факультета, Северус все равно считал ее своей. В семьдесят первом году она была только его. Пусть даже из всей горы подарков под ней ему достался лишь один, самый невзрачный, завернутый в не новую уже бумагу – книга по зельям, которая прежде стояла на маминой полке. Зато у него была елка.
Потом все это уже не имело такого значения. А последние несколько лет неважным было почти все. Когда становилось особенно паршиво, он думал, что может и зря тогда весь год травил себя противоядиями – на всякий случай. Выжить-то он выжил, переиграл Тома чертова Риддла, переиграл по всем статьям. Но что с того? Не проще ли было сдохнуть там, на дощатом полу Визжащей Хижины? Поттер тогда в лепешку расшибся бы, но добился бы его полного оправдания. Или даже – с его гриффиндорским-то упрямством и нездоровым чувством справедливости – какой-нибудь посмертной награды. Было бы даже забавно. А так...
Почти полгода в палате Мунго, у дверей которой постоянно дежурят не слишком любезные авроры. Выматывающие допросы – нет, ничего противозаконного, это вам не Хмури. Но когда одни и те же вопросы задают в стотысячный раз, хочется придушить очередного следователя на месте. Руками. Безо всяких заклинаний. Впрочем, заклинаниями бы и не вышло – палочку у него отобрали.
А потом был суд. Поттер развил бурную деятельность, будто и вправду что-то ему должен. И Грейнджер эту свою приплел – вечно она за что-то борется: то за эльфов, то против Риддла, то вот за него, Северуса Снейпа. Хорошо еще Уизли не вмешались, а то бы совсем фарс вышел. А может и жаль, что не вмешались – семья чистокровная, почти все состояли в Ордене, один из детей погиб в Битве... может, если бы вмешались, все сложилось иначе. Теперь уже поздно гадать.
Тогда он боялся Азкабана. Боялся, что сойдет с ума в этом каменном мешке, охраняемом дементорами. Но показания Поттера – хотя, правильнее было бы сказать „желания Мальчика-Который-Выжил“ - все же учли. Азкабана удалось избежать. Даже палочку не сломали. Пока не сломали. Решение вопроса, будет ли ему дозволено владеть ею, отложено на неопределенный срок. Может, пять лет. Может, десять. Может, навсегда. Но лучше так, чем если бы ее сломали у него на глазах. Есть хоть какая-то надежда.
Только вот чего стоит такая жизнь без магии? Беспалочковой ему пользоваться запрещено. Достать палочку в обход законных путей было бы можно, но какую цену за это придется заплатить? Во всех смыслах. Денег у него практически нет, нормальной работы тоже. Кто возьмет в Хогвартс человека, с которого обвинения сняты лишь условно? Хорошо еще, что позволили забрать оттуда часть алхимического оборудования и книги. И кому нужен зельевар, не способный варить сложные зелья лишь потому, что у него нет волшебной палочки? Можно было бы продать старый дом в Тупике Прядильщика, но это тут же стало бы известно аврорам. Если после продажи дома он не отнесет деньги в банк или не купит что-то законное... в Азкабан очень не хотелось. Даже сейчас. Лучше варить примитивные зелья и получать за них гроши, но жить в своем доме. Пусть старом и не слишком уютном, но своем. Без дементоров.
Он поежился от промозглого ветра и поднял воротник пальто. Почему на Кингз Кросс зимой всегда так холодно? И где носит Поттера? Зачем он вообще согласился на эту встречу с Золотым мальчиком? Хотя ясно, почему. Глупо сейчас его отталкивать. Мальчишка теперь его последняя зацепка, что палочку когда-нибудь удастся вернуть обратно. И каким бы призрачным ни был этот шанс, глупо от него отказываться. А с Поттером все понятно – этот балбес чувствует себя виноватым, что не смог переспорить всех и вся, поэтому и считает себя обязанным поздравлять его с Рождеством. Уже пятый год подряд. По-дурацки-нарядная корзина – две бутылки вина, завернутая в фольгу утка с яблоками, которую можно будет разогреть и безо всякой магии, несколько плиток горького шоколада, рождественский кекс и коробочка с магазинным пудингом. Поттер всякий раз краснеет, как девица, когда протягивает ему эту корзину. И мямлит в ответ что-то невразумительное, когда Снейп сует ему очередную книжку – что-нибудь относительно развлекательное и не слишком заумное. Из своей библиотеки. На покупку новых книг денег нет уже давно.
А вот и Золотой Мальчик. Такой же продрогший на совсем не рождественском ветру. Неловкие дежурные поздравления, обмен подарками. Вот и все. Можно ехать домой и сделать вид, что рад празднику.
На привокзальной площади в Сочельник особенно неуютно. Все нормальные люди уже давно сидят дома и радуются жизни. Или просто сидят в тепле. Даже такие ненормальные как Поттер – тоже дома. Он уже сто раз аппарировал и теперь греется перед камином, любуясь на елку. Она у него наверняка вся в аляповато-красных шарах и золотых гирляндах. Безвкусно, на его, Снейпа, взгляд. Но ярко и весело.
Ссутулившийся на скамейке человек показался Снейпу смутно знакомым. На бомжа не похож. Хотя бомжа он бы и не запомнил.
Он подошел ближе и тихо выругался. Похоже, Золотой мальчик превзошел самого себя. Не смог навязать ему на Рождество свою компанию, так натравил на него Грейнджер. Мило.
- Ну и что теперь? - спросил он вместо приветствия.
Грейнджер подняла на него глаза и уставилась с недоумением. Вид у нее был ошарашенный и... нетрезвый. Выпила для храбрости?
- Ну и что вы теперь планируете делать, мисс Грейнджер? Будете рассказывать мне, что Рождество необходимо праздновать в компании? Думаете, меня это убедит?
- А п-почму я д-должна вас в ч-чем-то убеждать? И к-какое в-вам д-дело, что я планирррую?
Снейп нахмурился. Похоже, гриффиндорская всезнайка и вправду удивлена – актрисой она всегда была никудышной. Но что она тогда забыла в его городе, на вокзале, в Сочельник? Попытка надавить на его жалость? Что увидит бывшую ученицу, посиневшую от холода, и пригласит к себе? Тем более, он ей вроде как обязан – она же на суде за него заступалась, как могла... Слишком сложно для гриффиндорцев. Даже для Грейнджер. Если бы она хотела „порадовать“ его на Рождество, то ввалилась прямо к нему домой с лекцией о том, как правильно праздновать. Возможно, такой вариант его даже и позабавил бы. Но эта инсценировка выглядит слишком по-слизерински. А значит, это не инсценировка. Просто совпадение. Но тогда какого гиппогрифа она тут делает?
- От-тстаньте. Ид-дите к-куда шли. С-с к-корзиной.
- А вы так и будете сидеть на скамейке и ждать? Кстати, а кого вы ждете?
- Н-не в-ваше д-дело. Н-никого.
- Ну да. Просто приехали в этот городишко посидеть на лавочке. На привокзальной площади в Сочельник. Как романтично.
Грейнджер отвернулась и буркнула что-то невразумительное.
- Значит так, мисс Грейнджер, - начал Снейп менторским тоном, - сейчас вы встанете и пойдете со мной. Оставить вас тут замерзать я не могу – ваш Поттер мне этого не простит. Послать ему сову, чтобы он приехал и забрал вас, я тоже не могу – волшебной палочки у меня нет и...
При упоминании волшебной палочки губы у Гермионы задрожали и она расплакалась. Снейп мысленно выругался. Чтобы Грейнджер так остро реагировала на его неприятности? Чушь какая. Но с всезнайкой определенно что-то не так. И ведь не свяжешься ни с Поттером, ни с придурошным Уизли. И промозглый ветер до костей пробирает.
Гермиона вдруг перестала плакать и посмотрела на него с каким-то изумлением, словно у него на голове была идиотская шапка Санты или, того хуже, оленьи рога из красного фетра.
- А к-как в-вы б-без п-палочки? Б-без м-магии.
- Это я вам расскажу дома. В тепле. Вставайте, Грейнджер. А то я уже и сам замерзать начинаю.
Она согласно кивнула и встала, ежась от холода. Пришлось дать ей свои перчатки – на посиневшие руки смотреть было просто неприятно. Особенно как зельевару. Рабочий инструмент, как-никак.
В доме было не слишком тепло, но, хотя бы, не ветрено. Снейп затопил печку и окинул Гермиону тяжелым взглядом:
- Примите горячий душ. Очень горячий. Еще не хватало возиться с вами, если вы разболеетесь.
Он был готов к спору и пререканиям, но она только согласно чихнула и поплелась в ванную. Задним числом Снейпу стало стыдно за серые от старости полотенца и оббитый кафель в ванной, но он тут же отмахнулся от этих нелепых эмоций. Надо согреть противопростудное зелье. И положить ее одежду на печку, чтобы после горячего душа не натянула холодную. И выложить подарок Поттера на стол – давно пора ужинать, желудок уже от голода сводит, ведь сегодня не до обеда было, развозил готовые зелья по лавкам, пока они еще открыты.
Хотя нет – брюки Гермионы наверняка промокли и высохнуть не успеют. Лучше согреть что-то из своего. Что не так жутко выглядит, как ветхие полотенца в ванной. Снейп критически оглядел содержимое платяного шкафа и вытащил из него темно-серую фланелевую пижаму и шерстяные носки – не по размеру, но хотя бы сухое и теплое. Он немного подумал и достал с верхней полки коричневый шерстяной платок – мать его когда-то любила, поэтому и не выкинул, жалко было. Теперь пригодится.
Гермиона в этой одежде была больше похожа на нахохленного воробья, чем на гордость Гриффиндора – лучшую ученицу за многие годы. Она держала эмалированную кружку с противопростудным зельем обеими руками и кривилась перед каждым глотком. Но пила зелье правильно – не залпом. Хоть что-то из его уроков запомнила.
Снейп сначала собирался положить фаршированную утку на стол прямо в раскаленной фольге, чтобы не возиться с посудой, но передумал и достал видавшее виды блюдо. Придется после отмывать его от жира, ну да ладно. Он поморщился и достал две тарелки – если уж утку на блюдо переложил, то и это надо бы сделать. Есть вдвоем с блюда как-то... неправильно. Зато бокалы были хорошие, тонкого стекла. Подарок Люциуса. Когда Драко еще учился в школе. И вино сегодня будет неплохое – Поттер постарался. Да и хлеб свежий – только сегодня купил. К празднику.
Грейнджер внимательно наблюдала за этими приготовлениями, а потом спросила как-то по-детски:
- А где у вас елка? Или, хотя бы венок рождественский? Или лапы еловые?
Снейп смерил ее хмурым взглядом и стал открывать бутылку. Тоже мне, ребенок – елку ей захотелось.
- Ну хоть свечи у вас есть? Чтобы стол украсить?
Снейп принес из лаборатории толстую желтую свечу в медном подсвечнике и поставил ее в центр стола. Грейнджер ей, как ни странно, обрадовалась. Ужинали молча, но когда Снейп поставил на стол десерт и разлил по чашкам чай – настоящий, черный, а не ту бурду в пакетиках, которую так любят магглы, Гермиона заговорила. Дело было, конечно, не в сладостях. Просто она уже окончательно согрелась и немного осоловела от пары бокалов вина.
- Я теряю магию. То ли чашу я не так уничтожила, то ли во время Битвы под чье-то заклинание неудачно попала, то ли Беллатрикс мне навредила серьезнее, чем я надеялась. Не знаю.
Снейп молча пододвинул ей чашку с чаем. Чашки были большие, керамические и очень уютные. Их ему подарила Спраут лет пятнадцать назад – он тогда придумал зелье для опрыскивания очередного ее любимого растения, чтобы отгонять от того жуков и гусениц. Спраут была в восторге и не удержалась от подарка. В Хогвартсе он ими почти не пользовался, а тут они пришлись очень кстати.
Гермиона взяла чашку обеими руками, сделала осторожный глоток и улыбнулась:
- Вкусно. Я думала, вы его очень горьким завариваете. Не знаю, почему.
- Вы поменьше думайте на эту тему, Грейнджер. Так что там с вашей магией? Вы в Мунго хоть обращались? Или с гриффиндорским упрямством пытаетесь решить все сами, даже если знаний не хватает?
Она покачала головой:
- В Мунго я первый раз пришла еще четыре с лишним года назад, когда поняла, что с моей магией что-то не так. Причины они не нашли. Но магия уходит с каждым днем. Словно вытекает из меня с каждым взмахом палочки. Аппарировать я уже не могу, да и обычные чары даются мне через раз. Колдомедики советовали отдохнуть и пользоваться магией по минимуму, но и это не помогло. Я уже почти сквиб. С работы я ушла – там нужен другой уровень магии, я это понимаю лучше многих. Думала, смогу получить маггловское образование, но не тут-то было. Там все слишком... другое. А у меня был по их предметам лишь уровень начальной школы. Нет, вечернюю школу я все же за эти годы закончила и даже поступила в университет, думала, буду как и родители – стоматологом, но... не получается. Не мое это. Вчера во второй раз провалила устный экзамен. Хотя профессор очень старался вытянуть меня хотя бы на тройку.
Снейп даже не попытался скрыть удивление:
- Но вы же были одной из лучших учениц...
- В Хогвартсе. А не в маггловском мире. Тут я ничто. Надо бы плюнуть на идею с дипломом и идти работать официанткой или продавщицей.
- А что на это говорит Поттер?
- Он не знает, - Гермиона криво усмехнулась и допила свой чай, - я взяла с него нерушимый обет не лезть в мою жизнь. И с Рона тоже. Джинни, Луна и Невилл просто пообещали оставить меня в покое. Думаю, они считают, что это я так отхожу от ссоры с Роном.
Снейп наполнил чашки по второму разу.
- Но Рон к этому отношения не имеет, - добавила она поспешно, - просто мы разные. И рассталась я с ним уже после того, как... Тяжело быть сквибом среди волшебников. Особенно, если от тебя все ждали чего-то необыкновенного. А теперь волшебная палочка – лишь изящная деревяшка. А я для нее – бесполезная маггла. Я всю ночь сегодня не могла уснуть, думала, как мне быть с экзаменами. Утром пошла гулять по Лондону, выпила глювейна на ярмарке и решила поехать куда-нибудь. На первом попавшемся поезде. И поехала. Глупо, да?
Снейп не ответил. Слова Гермионы натолкнули его на мысль, которая казалась и безумной, и потрясающе разумной одновременно. Только бы Грейнджер согласилась, только бы согласилась...
- А можно мне взглянуть на вашу палочку, мисс Грейнджер? - спросил он осторожно.
Гермиона пожала плечами:
- Пожалуйста. Только с ней все в порядке. Проблема со мной, а не с палочкой. Двенадцать дюймов, виноградная лоза, жила дракона, двадцать четыре грамма волшебства. Но не для сквибов.
Витая, неровная рукоять легла в ладонь непривычно, но не чужеродно. Снейп сделал ею осторожный взмах и едва не задохнулся от переполнивших его эмоций. Магия. Его магия. Палочка почувствовала его и признала. Почти так же, как его родная палочка, черная и идеально ровная.
Он осторожно положил палочку на стол, словно боялся, что она расколется. Нет, теперь он что угодно сделает, лишь бы не дать этой гриффиндорке уйти просто так. Он должен получить эту палочку. Должен уговорить Грейнджер. Аврорам она его не выдаст, раз выступала в суде за его полное оправдание, так что можно говорить напрямую, без утайки. И если чудеса под Рождество – это не маггловские сказки, то Грейнджер просто обязана согласиться.
- Вы в порядке... сэр?
Смотрит настороженно, даже испуганно. И когда она успела встать из-за стола и подойти к нему?
- Сэр, но авроры же не ставили вам блок? Вам плохо? На вызов колдомедиков меня хватит...
Снейп откинулся на спинку стула и попытался улыбнуться:
- В порядке. Извините, что напугал. Мне хорошо. Даже слишком. С непривычки. Пять лет уже прошло.
Гермиона сочувственно кивнула и вернулась на свое место.
- Послушайте, Грейнджер... Гермиона... Только не говорите сразу „нет“, выслушайте.
Она кивнула.
- Грейнджер, колдомедики знают, что вы теряете магию, но не знают, насколько быстро. И проверять не будут, если вы сами их об этом не попросите. Вы теряете магию, но не хотите, чтобы об этом знали ваши друзья. И вообще волшебники.
Гермиона снова кивнула и сделала вид, что сосредоточенно пьет чай. Из пустой чашки.
- Но мир магглов вас не принимает, – продолжил Снейп, - у вас не ладится с их образованием. Да и образом жизни, наверное. Вы уже готовы сдаться и пойти работать Мерлин знает кем...
- Не надо меня стыдить, что я так легко сдалась! - выпалила Гермиона. - Я уже потратила все свои сбережения, а сидеть на шее у родителей до самой старости я не хочу. И получать пенсию как калека – тоже не хочу. Я не хочу, чтобы меня жалели. Я...
- Погодите, Грейнджер, - перебил ее Снейп. - Я не пытаюсь вас стыдить. Я предлагаю вам выход. И себе тоже, заодно.
Гермиона успокоилась так же быстро, как и вспылила.
- И что же конкретно вы предлагаете? Как вы можете восстановить мою магию?!
- Я не смогу вернуть вам магию. Раз уж колдомедики в Мунго не смогли, то и мне это не под силу.
Взгляд Гермионы потух.
- Грейнджер, послушайте. Вам всегда удавались зелья. Знаю, они не были вашим любимым предметом, но у вас были к ним способности. И сейчас наверняка есть.
- Мистер Снейп, вы лучше меня знаете, что для приготовления сложных зелий нужна магия.
- Знаю. Именно поэтому теперь я могу готовить только самые примитивные из зелий.
Гермиона вздохнула и уставилась в пустую чашку:
- Да, пожалуй, вы правы. Это не слишком почетно, но все же лучше, чем работать в баре. Только вот все все равно поймут, что я – сквиб. Никто не согласится варить только простые зелья добровольно. На это нужна какая-то причина. И никто не поверит, что именно такая рутинная работа мне вдруг стала по вкусу.
Снейп подлил ей еще чаю.
- Не поверит, мисс Грейнджер. Но вам это и не потребуется. Вы будете поставлять в лавки только самые сложные зелья. Для изготовления которых требуется изрядная доля магии.
- Но как?! - воскликнула она и тут же замолчала, сообразив, к чему он клонит.
- Я предлагаю вам партнерство. Пятьдесят на пятьдесят. Я опытный и, не побоюсь этого слова, талантливый зельевар. Я смогу сварить зелье любой сложности. Но мне нужна волшебная палочка. И возможность продавать эти зелья официально. Вы старательны и умны, у вас способности к зельеваренью. Из вас выйдет идеальная ассистентка. У вас есть волшебная палочка, и лавочники будут рады покупать зелья у героя войны с Волдемортом. Такая работа будет гораздо интереснее всего того, что вы там себе напланировали. И платят за сложные зелья очень неплохо. Это был бы идеальный выход для нас обоих.
Снейп едва удержался от того, чтобы не добавить „пожалуйста“. Это выглядело бы слишком жалко. Хотя теперь, снова почувствовав манящую близость магии, он был готов на что угодно, лишь бы Грейнджер приняла его предложение. Пять с половиной лет он не держал в руке волшебную палочку, и ощущения были непередаваемые. Только бы согласилась...
- Я... я не знаю. Я никогда не думала о том, чтобы всерьез заняться зельевареньем. И я не знаю, сможем ли мы работать вместе. Но я хочу попробовать, - она неуверенно улыбнулась, - очень хочу. Потому что если все получится так, как вы описали, это будет действительно идеальное решение наших проблем.
Гермиона обхватила обеими руками шероховатый бок чашки и улыбнулась уже по-настоящему:
- А ведь сегодня Рождество. Значит, ваша идея точно должна сработать. Должно же со мной хоть раз случиться хоть какое-то рождественское чудо?!
Снейп облегченно улыбнулся в ответ. Теперь самое время открыть вторую бутылку и отметить начало партнерства. Он нежно погладил рукоять палочки из виноградной лозы и пошел на кухню за вином. Рождество в этом году оказалось действительно чудесным. Первое по-настоящему счастливое Рождество с тех пор, как он себя помнил.