Глава 1. Анна Морис
Гермиона провела указательным пальцем по шершавой странице, словно лаская буквы, написанные кем-то сотни лет назад и уже изрядно выцветшие. Манящий, обещающий все возможные блага, заголовок вызывал в ней самые различные эмоции: от страстного желания воспользоваться рецептом приворотного зелья, идущим ниже, и почувствовать себя – хотя бы на мгновение – счастливой, до отчаяния из-за понимания того, что никогда не пойдет на этот шаг.
- Что вы с таким интересом разглядываете, мисс Грейнджер? – услышала она голос своего учителя и неторопливо подняла голову.
Он не смотрел на нее, с занятым видом зачеркивая чьи-то неверные ответы в тесте. Перо неприятно скрипнуло.
- Статью про Элексир Венеры, сэр, - ответила Гермиона чуть задумчиво, словно и правда размышляла над тем, когда лучше собрать кошачью мяту и не одолжить ли Родиолу Розовую у Невилла.
Ее учитель издал едва различимое фырканье.
- Не вижу, чем это зелье могло привлечь вас, - произнес он с долей презрения, то ли к зелью, то ли к ученице, которая опустилась до того, чтобы читать подобные рецепты.
- Ну как же, профессор Снейп, чем еще может подобное зелье привлечь молодую ведьму? – произнесла Гермиона чуть насмешливо. – Не иначе, я без памяти влюбилась, но не надеюсь добиться взаимности традиционными способами. Впрочем, что может быть традиционней, чем зелье с многовековой историей? Сама Моргана, должно быть, пользовалась им, чтобы привлечь Ланселота.
- Если бы на вашем месте сидел другой человек, я без труда поверил бы в такую бестолковость, - ответил профессор, судя по голосу, потеряв интерес к обсуждаемой теме.
Однако Гермиона не хотела так быстро заканчивать разговор.
- Почему вы думаете, что я не могла бы безнадежно влюбиться? – поинтересовалась она, захлопывая книгу.
- По поводу того, что вы способны на подобную глупость, я не питаю никаких иллюзий.
Гермиона хмыкнула: он в своем репертуаре.
- Но вот ваше извечное желание получить все, и, по возможности, сразу не позволит вам довольствоваться ненадежным, в большинстве случаев временным или же весьма неудовлетворительным результатом приворотного зелья. Кроме того, не стоит забывать о том, что вы гриффиндорка…
- Бывшая, сэр. Теперь я не принадлежу ни к какому факультету.
- Бывших гриффиндорцев, мисс Грейнджер, не бывает. Это врожденный дефект и, как правило, неизлечимый.
Гермиона могла бы обидеться на такое заключение, но в голосе профессора Снейпа не было и капли злости или надменности – лишь легкая насмешка. Поэтому она ответила:
- Не вы ли всегда приписывали нам способность к отчаянным поступкам, не всегда тщательно обдуманным и часто опасным как для окружающих, так и для нас самих? Мне кажется, использование приворотного зелья вполне относится к этой категории.
- Мисс Грейнджер, есть что-то конкретное, что вы хотели бы мне сказать, или это разговор из области риторики?
Он испытующе посмотрел на Гермиону, но когда она ответила лишь отведенным в сторону взглядом, вернулся к проверке тестов.
- Раз так, то позвольте мне продолжить работу, - сказал он, делая какие-то пометки на полях проверяемой работы, - и сами займитесь ею.
Гермиона вздохнула. Стерев последние пылинки с книги, которую до сих пор держала в руках, она поставила ее на полку и сняла следующий том, чтобы очистить от разрушительной грязи его корешки и форзацы.
Стук в дверь прервал работу профессора Снейпа и Гермионы. Оба посмотрели на дверь, мысленно спрашивая себя, кто бы это мог быть, и делая предположения. И оба оказались правы, решив, что вечером понедельника в подземелья могла забрести лишь профессор МакГонагалл, действующий директор Хогвартса. Поздоровавшись с профессором и его ассистентом, она перешла сразу к делу.
- Северус, у меня для тебя очень важное поручение.
Профессор Снейп вопросительно поднял брови, пытаясь представить, что бы это могло быть.
- Необходимо, чтобы ты кое-кому передал кое-какие документы, - сообщила профессор МакГонагалл самым деловым тоном.
Но вся ее уверенность куда-то испарилась под строгим, разоблачающим взглядом ее подчиненного.
- И не нужно так смотреть на меня, молодой человек, - сказала директриса, недовольная тем, что позволила растерянности на мгновение отразиться на ее лице, - документы очень важные, и только ты…
- Я не сказал ни слова, Минерва, - спокойно ответил профессор Снейп, откидываясь на спинку кресла.
Гермиона с восторгом наблюдала за ним.
- В таком случае прекрас… - начала профессор МакГонагалл, но ее перебили.
- Но при этом ты начала оправдываться, что говорит нам о том, что в твоей просьбе скрывается что-то большее. Что это за документы?
- Я не могу сказать тебе, Северус, это секретная информация, - директриса недовольно поджала губы, и Гермиона была готова поверить бывшему преподавателю.
Но профессор Снейп был не так прост. Не один год ему пришлось работать в качестве двойного агента, и ложь он чувствовал за версту.
- С каких пор у тебя есть секреты от меня, Минерва? – он насмешливо поднял брови и соединил кончики пальцев, продолжая наблюдать за женщиной.
Та бросила папку, которую держала в руках, на стол перед профессором Снейпом.
- С недавних. Нужно передать это сегодня в семь вечера, в «Трех Метлах», - профессор МакГонагалл включила свой «начальничий» голос.
- Как я узнаю её? – поинтересовался мужчина, беря в руки папку и с деланным интересом ее рассматривая.
- Она сама тебя узнает… - начала директриса и осеклась.
- Так-так-так, - проговорил профессор Снейп, откладывая папку, - значит, все-таки «она».
- Я и не пыталась скрывать этого, - ответила ему начальница, и даже Гермиона услышала в ответе попытку защититься.
В комнате повисла пауза. Гермиона закусила губу, надеясь, что профессор Снейп откажется изображать курьера и идти на свидание с какой-то незнакомкой.
- Хорошо, я передам, - неожиданно сказал он.
Боясь спугнуть удачу, директриса похвалила его за сговорчивость и поспешила покинуть кабинет.
Гермиона взяла с полки еще один том.
- Вы бы поспешили, сэр, свидание уже через час, - сказала она, наигранно увлеченно оттирая пятно с обложки очень толстой книги.
- Благодарю за заботу, мисс Грейнджер, но я сам в состоянии решить, как мне распоряжаться своим временем.
Профессор Снейп продолжил внимательно изучать тест одного из студентов. Гермиона сжала губы.
- Быть может, вы так давно бывали на свиданиях в последний раз, что уже и не помните, что мужчинам на них опаздывать нельзя. А по правилам хорошего тона, джентльмен вообще должен придти на пятнадцать минут раньше дамы.
- Если по какой-то причине мне придется пойти на свидание с вами, я непременно воспользуюсь вашими рекомендациями, - безразлично ответил он, и Гермиона поспешила отвернуться, чтобы он не увидел на ее лице и тени эмоций, которые вызвали его слова.
- Вы в самом деле способны заставить женщину ждать?
Профессор Снейп раздраженно бросил перо.
- Вам так не терпится избавиться от моего общества? – спросил он, не стараясь скрыть недовольства. - Хочу напомнить вам, что вы находитесь здесь по собственному желанию, и даже генеральная уборка на моих книжных полках – ваша собственная инициатива. Никто не будет держать вас, если вы немедленно бросите эту пародию на щетку и покинете кабинет.
Некоторое время он испепелял ее взглядом. Наконец, она несмело взглянула на него и сказала:
- Из-за статического электричества пыль лучше прилипает к синтетическим волоскам. Она должна быть такой пушистой, это вызвано исключительно практическими требованиями… Это магловское изобретение…
- Какая находчивость, - буркнул профессор Снейп.
После еще одной, более длительной паузы, Гермиона произнесла:
- Вы могли бы не ходить вовсе. Я могла бы отнести эти документы сама, если нужно. Я хочу сказать, у вас так много работы…
- Не стоит беспокоиться, - отрезал профессор, и девушка подавила тяжелый вздох.
Присев за стол, она почти любовно начала протирать кожаную обложку одного особенно ценного издания. Поглаживая и потирая теплую поверхность, она так увлеклась, что не заметила долгого, внимательного взгляда, которым одарил ее профессор Снейп.
Популярное у студентов и даже некоторых преподавателей Хогвартса заведение под названием «Три Метлы» обыкновенно пустовало по будням, давая приют и кружечку хорошего эля лишь невесть как забредшим туда путникам, да тем редким одиноким жителям Хогсмида, которым не с кем было перекинуться парой слов, кроме как с приветливой хозяйкой паба.
В шесть сорок в понедельник двенадцатого октября в «Три Метлы» зашла высокая стройная женщина лет тридцати. Она не была похожа на тех, кто обычно появлялся в пабе в такое время – слишком светлая мантия, слишком ухоженная внешность, слишком испуганный взгляд. С опаской оглядевшись, она присела за первый же столик на ее пути, но затем, сообразив, что находится теперь в самом центре зала, а значит, возможно, в центре всеобщего внимания, она встала и поспешно пересела в самый угол. Ровно через тридцать секунд она осознала, что в таком случае человек, которого она ожидала, придя, мог не заметить ее, но пересесть за другой столик не спешила, боясь показаться глупой тем, кто, вполне вероятно, наблюдал за ее перемещениями. К ней подошла мадам Розмерта, хозяйка заведения, и поинтересовалась, не желает ли гостья чего-нибудь.
- Я хотела бы пересесть за другой столик, - пролепетала посетительница.
Привыкшая ко всем разновидностям человеческой странности, мадам Розмерта не показала никаких эмоций, лишь протянув руку в приглашающем жесте, означающим, очевидно «какой только пожелаете». Густо покраснев, молодая женщина юркнула к соседнему столику.
- Принести вам меню?
- Нет-нет, спасибо, я жду друга… человека. Когда он придет, наверное… хотя, нет, принесите мне, пожалуйста, кофе. Черный. Нет, лучше капуччино… - она снова покраснела из-за собственной нерешительности, и не стала менять заказ, хотя и осознала, что вовсе не хочет кофе, ведь после него во рту остается неприятный привкус и очень хочется почистить зубы.
А ведь у нее было свидание! Она не надеялась, что придется целоваться на первом же свидании, но знала, как важен приятный запах. По поводу духов она не беспокоилась – завораживающий запах ванили едва ощутимо наполнял воздух вокруг нее сладострастием. По крайней мере, так должно было происходить, если верить рекламе.
Посетителей в пабе было немного, и кофе принесли почти сразу. К тому моменту, когда часы показывали семь вечера, напиток почти остыл. Зато дверь паба распахнулась, и наша героиня увидела в дверном проеме очень высокого мужчину. Он влетел в помещение, словно ураган. Его мантия развивалась за его спиной в очень драматичной манере, длинные черные волосы от быстрой ходьбы и ветра разметались по плечам, глаза горели внутренним светом. Заметив хрупкую молодую женщину в светло-серой мантии, он подошел к ней.
- Я так полагаю, вы ожидаете меня, - произнес он твердо, тоном, не терпящим возражений. – Мое имя Северус Снейп. Для вас просто профессор Снейп.
Он был укутан в мантию, но резким движением распахнул ее и извлек из-под этого надежного укрытия папку.
- Здравствуйте, профессор Снейп, - пролепетала испуганное создание, глядя снизу вверх на этого человека. – Меня зовут Анна Морис. Вы можете звать меня просто Анна. Я…
- Прекрасно, мисс Морис, получите ваши документы, - профессор положил папку на стол.
Анна взирала то на него, то на папку беспомощным взглядом, не решаясь взять предложенный предмет.
- Простите, сэр, - тихо проговорила она, - но я не совсем понимаю, о чем вы говорите. Извините, я действительно не знаю, - добавила она, чтобы он, не дай Мерлин, не рассердился.
Несколько томительных секунд профессор Снейп прожигал ее взглядом. Затем, кажется, закатив глаза, он сел напротив. Тут же подошла мадам Розмерта, и, услышав «как обычно», тут же ушла. В глазах Анны Морис появилось восхищение. Она мечтала когда-нибудь также придти в паб, кафе или ресторан, и сказать «как обычно». Но, увы, она не была большой любительницей есть вне дома и предпочитала мамину стряпню или блюда собственного приготовления. А значит вероятность того, что кто-либо в каком-либо заведении запомнит ее предпочтения, была крайне мала.
- Итак, мисс Морис, - произнес профессор Снейп, неуютно чувствуя себя под этим взглядом голубых глаз раненого оленёнка. – Я вас слушаю.
Анна растерялась. Она всегда терялась, когда учителя в школе или люди в различных офисах, компаниях или конторах по жилищным вопросам говорили ей эту самую фразу. Вероятно, то, что люди делали акцент на том, что они ее слушают, пробуждало в ней не так уж глубоко спрятанную нелюбовь к любому виду ораторского искусства. Уж как она боялась публичных выступлений!
- Я… я не знаю, сэр. Простите, - промямлила она.
Профессор Снейп стиснул зубы. Глаза Анны расширились от ужаса – все-таки она его разозлила.
- Мерлин… - пробормотал мужчина.
Уж он-то точно никогда не был болтуном, и завязывать светские беседы было не в его привычке. Но и дожидаться, пока это запуганное существо, благоухающее ванилью, точно кондитерская фабрика, вымолвит хоть слово, было определенно бесполезно. Значит, следовало просто встать и уйти. Терять попусту время было также не в правилах Северуса Снейпа.
Но в тот момент, когда он уже решил встать и попрощаться, мадам Розмерта принесла ему низкий широкий стакан огневиски с одним зеленым перчиком на тарелке и стаканом холодной воды со льдом, и профессор Снейп замер. Он решил дать этой Анне Морис еще один шанс – шанс удивить его, пока он не уничтожил свой заказ.
- Чем вы занимаетесь? – нехотя спросил он, обхватив стакан из толстого стекла изящными длинными пальцами.
- Я работаю в Министерстве Магии.
Он удивленно-вопросительно поднял одну черную бровь, но тут же опустил ее, когда услышал продолжение:
- Секретарем заместителя начальника отдела по…
- Не важно, - перебил ее мужчина, и она тут же замолкла, уставившись на холодный кофе.
Профессор Снейп начал барабанить пальцами левой руки по столешнице, но почувствовав ее липкую поверхность, перестал. Недовольно скривив губы, он взглянул на Анну. Она казалась очень маленькой и беззащитной, но не вызывала в нем и капли жалости. Его раздражали такие люди.
Жалкие.
Он и сам когда-то был таким, наверное, поэтому не терпел неуклюжести, забитости, замкнутости в других. Зато уважал тех, кому хватило силы воли изменить себя и стать человеком – взять хотя бы Лонгботтома.
- Откуда вы знаете Минерву МакГонагалл?
Анна вскинула на него свои щенячьи глазки, светившиеся радостью, вызванной, вероятно, тем, что профессор дал хорошую тему для разговора.
- О, тетя Минерва – старая подруга моей родной тети Констанции, сестры моей мамы. Недавно мы были на дне рождения моего кузена, Артура, и встретили там… - Анна заметила скучающее выражение лица профессора Снейпа, и постепенно ее голос сошел на «нет».
Проклиная себя за излишнюю болтливость, она сделала глоток кофе. Тот оказался совершенно холодным и невкусным. Но пенка, оставшаяся в нем, теперь красовалась над верхней губой мисс Морис.
Мужчина уставился на ее губы, и она, покраснев, опустила взгляд. Профессор чуть сощурился, словно размышляя о чем-то. Она продолжала смотреть куда-то вниз. Он подавил тяжелый вздох, посмотрел куда-то поверх ее плеча, взгляд его говорил «за что мне все это?», затем, наконец, достал из салфетницы, что стояла в центре столика, одну салфетку и бросил ее перед Анной.
- У вас на лице молочная пена, - безразлично бросил он.
Анна резко посмотрела на него, затем покраснела как никогда до этого и судорожно прижала салфетку к губам. Безумным взглядом она смотрела на профессора Снейпа, боясь отнять салфетку от лица.
- Я думаю, уже всё, - сказал он, и было не совсем понятно, к чему относились его слова.
Так или иначе, он одним глотком выпил огневиски, затем быстро откусил половинку перчика и начал быстро его жевать. Лицо профессора покраснело, глаза налились кровью.
- Если хотите устроить личную жиз нь, - прошипел он, чувствуя, что глаза вот-вот начнут слезиться, - попробуйте не раздражать мужчин.
Анна смотрела на него с неподдельным испугом, все еще прижимая салфетку к губам. Ее глаза увлажнились.
Профессор Снейп одним махом выпил стакан ледяной воды и блаженно вздохнул. Ничто не может принести большее удовольствие, чем облегчение после мучений. Человек никогда не сможет оценить стакан воды по достоинству, пока не испытает нечеловеческой жажды. Посмотрев на мисс Морис в последний раз, профессор милосердно добавил:
- Или найдите того, кто сможет оценить вашу женскую беззащитность и хрупкое обаяние. Доброй ночи.
С этими словами он покинул «Три метлы».
Домоседу, как он, всегда было приятно оказаться в родных пенатах, и, каждый раз возвращаясь в подземелья, Северус Снейп испытывал чувство глубокой радости. Но тем более приятно было придти в класс Зельеварения, потому что оказалось, мисс Грейнджер все еще была там, занимаясь уборкой на книжных полках. После раздражающей манеры поведения Анны Морис Гермиона Грейнджер была настоящей отдушиной.
- Вы все еще здесь, - гаркнул он, заприметив девушку, сидящую за одной из парт с книгой в руках.
Она подпрыгнула на месте и резко обернулась.
- Профессор Снейп, - с укором сказала она, - вы меня напугали.
- Такова сегодня моя участь, - сказал он с недовольной гримасой на лице.
Он подошел ближе к мисс Грейнджер – она тут же захлопнула книгу, которая лежала перед ней на столе.
Профессор Снейп ухмыльнулся и встал напротив своей ассистентки, с другой стороны парты. Проведя пальцами по заголовку книги, выкрашенному золотом, он проговорил:
- Вероятно, даже если бы я вернулся завтра утром, то все равно обнаружил бы вас здесь. Ведь даже вы не способны перечитать все мои книги быстрее, чем за сутки.
- Если бы вы вернулись завтра утром… - с возмущением начала Гермиона, но вовремя спохватилась и более нейтральным тоном продолжила, - я бы очень сильно удивилась.
Профессор вопросительно поднял брови. Но девушка не знала, как объяснить этот выпад, она просто сказала первое, что пришло ей на ум. Теперь же необходимо было срочно исправить положение и сказать профессору что-нибудь лестное.
- Вы слишком ответственно подходите к своей работе, чтобы вести урок невыспавшимся.
Он услышал в ее голосе неуверенность, и прекрасно понял, что она выдумывала на ходу. Но, почему-то, его это совсем не задело. Ведь не менее отчетливо он услышал, какие эмоции вызвала в ней идея о том, что он мог провести на свидании всю ночь.
Упершись о стол кулаками, он чуть склонился к Гермионе. Она смотрела на него снизу вверх, но в глазах ее он видел не страх, и не покорность или слепое обожание, а вызов. Его губы дрогнули. Гермиона усмехнулась в ответ.
- Какое знание моей сложной натуры, - проговорил он.
Она скривилась и чуть отстранилась.
- Вы опять пили огневиски, - с упреком сказала она.
Несколько секунд он не шевелился, прожигая ее взглядом. Гермиона увидела в глазах профессора дьявольский огонек, что зажигался там временами, и почувствовала острый, но сладкий страх перед мужчиной.
Профессор Снейп нехорошо улыбнулся.
В следующую секунду в дверь постучали. Мужчина выпрямился и позволил гостю войти. Это снова была профессор МакГонагалл, но на этот раз на ее лице было очень строгое выражение, которое сразу дало Снейпу понять, что она пришла по его душу.
- Уже доложили? – издевательски поинтересовался он, отходя от мисс Грейнджер.
- Ты невыносимый человек, Северус! – возмущенно произнесла директриса.
С этим Гермиона готова была согласиться. Профессор же просто прошел к своему письменному столу и сел за него.
- Чай? Кофе, Минерва? – спросил он безразлично, понимая, что разговор может затянуться.
- Чай, - чуть устало ответила профессор МакГонагалл.
- Могу я попросить чашечку капуччино? – скромно поинтересовалась Гермиона, не сумев, впрочем, никого одурачить ангельскими интонациями.
- Попросить можете, - ответил профессор Снейп с широкой ухмылкой.
Гермиона хмыкнула.
Одним взмахом палочки хозяин кабинета трансформировал свой письменный стол в более пригодный для чаепития, и вторым взмахом придвинул к нему два стула. Третий взмах – и на столе появилась чашка чая, черного кофе и капуччино.
- Итак, зачем ты запугал Анну до полусмерти? – спросила профессор МакГонагалл небрежно, и Гермиона подавилась кофе, невольно рассмеявшись.
Профессор Снейп бросил на мисс Грейнджер насмешливый взгляд, затем перевел его на директора. Помешивая кофе коричной палочкой, он произнес:
- Мне не пришлось даже стараться, что меня очень разочаровало. Минерва, - тут его тон стал более серьезным, - ведь ты знакома с этой мисс Морис. Видела ее на дне рождения сына давней подруги матери Анны Морис, если я правильно понял…
Ирония в голосе Снейпа не ускользнула от внимания Гермионы, и ее губы снова расплылись в ухмылке. Профессор МакГонагалл нахмурилась.
- Из какой реальности, ради Мерлина, тебе пришла мысль, что у меня и этой неврастеничной дамы может быть что-то общее?
- О нет, ничего общего, - ответила директриса, делая глоток чая, - идея была в том, что вы абсолютно не похожи. А противоположности, как известно, притягиваются…
- Научно это утверждение подтверждено только в отношении магнитов с противоположными полюсами. Минвера! Эта женщина вздрагивает от каждого моего слова. Поверь, мне не доставляет удовольствия видеть, как она в страхе дрожит, стоит только взглянуть на нее.
- А мне всегда казалось, сэр, - встряла Гермиона, - что вам, напротив, доставляет удовольствие, и не малое, запугивание людей.
- Это интересно только когда жертва сопротивляется. Так же это является методом обучения, вызванным исключительно практическими требованиями, - последнюю фразу он произнес таким тоном, что Гермионе сразу стало ясно: только что он процитировал ее саму.
Профессор Снейп обладал удивительным умением запоминать каждое ее слово, и потом вворачивать в разговор, используя не всегда в пользу Гемрионы. Притом зачастую она сама не могла вспомнить, когда сказала ту или иную фразу, но по интонациям профессора точно знала, что авторство принадлежит ей.
- Но в случае, о котором идет речь, слепой страх совершенно неуместен. Тем более из-за страха мисс Морис не могла произнести и слова, а когда навыки речи все же вернулись к ней, из ее рта посыпались такие глупости, что мне пришлось пожалеть о своем успехе в попытке пробудить в ней желание разговаривать.
- Ты не дал ей шанса, - недовольно сказала профессор МакГонагалл.
- Не вижу, почему я должен было это сделать.
Гермиона сделала большой глоток кофе, стараясь спрятать за чашкой счастливую улыбку.
Директор со стуком поставила чашку на стол.
- Я делаю это не для собственной радости, Северус, - сказала она чопорно.
- О, мне совсем не хочется обременять тебя, Минерва.
- Прекрати паясничать, Северус, - женщина встала из-за стола, и профессор Снейп тоже поднялся.
МакГонагалл попрощалась, и он проводил ее до двери. Затем он вернулся к столу. Проходя мимо мисс Грейнджер, в уголке ее губ он увидел пенку от капуччино. Не успев даже задуматься, он поднял руку к ее лицу и мимолетным движением большого пальца стер пену.
- Специально для вас салфетки стоят в центре стола, - недовольно сказал он.
Первые две секунды Гермиона удивленно взирала на профессора, затем, наконец, поняла, что произошло и чуть заметно улыбнулась.
Профессор Снейп прошел к своему рабочему месту, собрал какие-то свитки и направился в маленькую комнату, присоединенную к классу, которая, как знала Гермиона, была его личным кабинетом.
- Заканчивайте здесь, и идите к себе, - бросил он, уже удаляясь.
- Спокойной ночи, сэр, - сказала она его спине.
А затем, когда дверь за ним уже закрылась, с трепетом провела пальцами по лицу, там, где его пальцы коснулись ее кожи.
Глава 2. Ангелина Бойль
Есть своя прелесть в большой библиотеке, и не только оттого, что хозяину ее всегда найдется, чем развлечь себя в часы досуга, и не оттого, что старинные полки с еще более старинными книгами всегда украшают комнату, облегчая работу дизайнера помещений и избавляя от необходимости думать о пустующих стенах, а в первую очередь оттого, что наводить порядок в этой библиотеке можно месяцами. Именно это поняла Гермиона, занимаясь уборкой в классе Зельеварения и кабинете профессора Снейпа. Что важно, он не решался оставить ее с книгами наедине и всегда работал в том помещении, в котором трудилась она сама. Таким образом, уже целую неделю мисс Грейнджер проводила вечера в обществе своего учителя.
- …зачем же вы вошли туда? Если знали, что он собирается обокрасть вас?
- Я хотел заполучить эту книгу. Был уверен, что поскольку знаю о его намерениях, смогу одурачить.
- Но не смогли?
- Книга у вас в руках.
Гермиона улыбнулась. Держа в руках очень ценный экземпляр, и слушая рассказ профессора Снейпа о том, как он достал его, она чувствовала себя почти счастливой.
- И все-таки… вы так сказали, как будто не сразу смогли обвести его вокруг пальца.
- Главное результат, - ответил он, подводя итог разговору.
Повертев книгу в руках, девушка увидела на ней царапины, и даже прожженные места, похожие на следы от попавших заклинаний.
- Вижу следы борьбы, - проговорила Гермиона, продолжая разглядывать обложку.
Вдруг книга выскользнула из ее рук. Вскинув голову, она увидела, что профессор, направив на потрепанный том палочку, притягивает его к себе. С глухим стуком книга упала на письменный стол Снейпа.
Гермиона, в которой проснулось игривое настроение, подошла к столу и протянула руку, чтобы взять несчастное издание. Но профессор одним движением палочки заставил книгу скользнуть ближе к нему, оставив Гермиону хвататься за воздух.
Она взглянула на мужчину, чуть сощурившись. Он вопросительно поднял бровь. Резкий выпад – и она почти ухватилась за книгу, но все же профессор оказался проворней. Схватив издание в руку, он поднял его над головой.
- Ну, профессор Снейп, - протянула Гермиона, обходя стол. – Отдайте, мне нужно продолжать уборку.
- Продолжайте. Без этой книги, - проговорил он.
Она подошла к нему достаточно близко, чтобы дотянуться до старинного тома, но Снейп перехватил его другой рукой, и чтобы добраться до него, Гермионе пришлось обойти стул за спиной у профессора. Но пока она совершала этот маневр, он уже переложил том в другую руку. В Гермионе одновременно проснулось и упрямство, и легкое раздражение, и детская радость, какая появляется у трехлетних детей, когда играешь с ними в игру «Где Томми? Воооот он Томми!». У стола завязалась возня. Боясь проиграть своей настырной ученице, профессор Снейп встал, подняв руку с книжкой высоко над головой. Пару раз подпрыгнув, и поняв, что сии действия бесполезны, Гермиона сложила руки на груди, сердито сжав губы, и недовольно посмотрела на учителя. На его лице сияла самодовольная улыбка, которая так не шла его лицу, но чрезвычайно грела душу девушки перед ним.
- В чем дело, мисс Грейнджер, сдаё… - он не смог договорить, потому что из неизвестно как очутившейся в руках Гермионы палочки вылетело проклятье, попавшее ему прямо в грудь.
Оно было не опасным, просто неожиданным, и оставило его легкие без воздуха на каких-то четыре секунды. Но этого хватило, чтобы, пока он сгибался, хватаясь за стол, Гермиона выхватила книгу из его руки и отбежала на почтительное расстояние. Медленно отходя от нечестного удара, профессор Снейп уперся руками в стол, зло глядя на мисс Грейнджер из-за завесы порядком растрепавшихся волос.
- Гриффиндорцы не сдаются, - широко улыбнувшись, сказала она.
Профессор мотнул головой, отгоняя с лица назойливые пряди.
- Если вы хотите дуэль, мисс Грейнджер… - вкрадчивым голосом проговорил он, отчего у Гермионы по спине побежали мурашки, - то будет вам дуэль... Левикорпус! – выкрикнул он, молниеносно достав из рукава волшебную палочку.
Только отработанная за годы войны реакция, позволила Гермионе в последний момент выкрикнуть «Протего!», отразив тем самым заклинание Снейпа.
- А как же традиционный поклон перед началом дуэли? – спросила она с издевкой, смахивая с лица непослушные локоны.
Затем в шутливом поклоне она склонила голову, при этом взгляд ее всегда оставался на фигуре в черном. Еще не выпрямившись, она совершила быстрый пас палочкой и прокричала:
- Агуаменти максима! – и из ее палочки забила мощная струя воды, целью которой определенно был профессор Снейп.
Но он лишь рассмеялся, вовремя произнеся «Импервиус», создав невидимый щит перед собой. Струя воды разбивалась о него, словно о стены, мелкими брызгами разлетаясь по комнате.
- Фините Инкантатем, - недовольно произнесла Гермиона, и поток иссяк.
- Это все, на что вы способны? – поинтересовался профессор, медленно огибая стол.
Также медленно Гермиона начала двигаться между партами, предусмотрительно положив книгу на пол, прямо за своей спиной.
- Акцио книга! – проговорил Снейп, но Гермиона придавила ее ногой.
В это же время она направила палочку на стулья в кабинете и выкрикнула «Ваддивази». Стулья, а за ними и парты полетели в профессора, заставив его прекратить действие заклинания призыва книги.
Снова создав щит с помощью «Импревиуса», он успел выкрикнуть «Фините Инкантатем», чтобы остановить перемещение мебели по комнате.
В следующую же секунду он взмахнул палочкой вверх, а потом направил ее на Гермиону и произнес «Обскура!». Тут же на глазах Гермионы появилась черная повязка, и в нее полетел обычный «Петрификус Тоталус». Но, даже не видя соперника, она успела произнести «Протего», и проклятье профессора не сразило ее. Стянув с глаз повязку, она готова была предпринять следующий шаг, но в этот момент в дверь постучали.
Лишь на секунду отвлекшись, мисс Грейнджер потеряла бдительность, и последующий «Ступефай» настиг ее, заставив замереть. Лишенной возможности двигаться, ей осталось лишь безмолвно наблюдать за тем, что происходило в классе дальше.
В помещение вошла профессор МакГонагалл. Оглядевшись, она не позволила удивлению отразиться на ее строгом лице. Заметив застывшую Гермиону, она лишь покачала головой, и обратилась к профессору Снейпу:
- Северус, у меня для тебя поручение.
Он сложил руки на груди, испытующе глядя на директора.
- Сегодня у меня должна была состояться встреча с автором нового учебника по Гербологии, необходимо было обсудить некоторые вопросы по коррекции программы и составу отдельных уроков. Но меня срочно вызывают в Министерство. Я хочу, чтобы ты поехал на встречу вместо меня.
Профессор Снейп поднял брови, выказывая тем самым недоверие.
- И да, это женщина, - сказала директриса, кладя какой-то пергамент на стол профессора Снейпа. – Ее имя Ангелина Бойль. Она будет ждать тебя сегодня в «Палочке и шляпе» - это ресторан в Косом переулке - в семь вечера. Здесь, - женщина указала на пергамент, - вопросы, которые вам нужно обсудить. Я все подробно расписала, поэтому никаких проблем возникнуть не должно.
Проходя мимо Гермионы, профессор МакГонагалл обернулась на профессора Снейпа.
- И разморозь девочку.
Он хмыкнул.
- Неудивительно, что у него до сих пор нет жены, - это она сказала уже самой себе, а затем совсем тихо добавила, - варвар.
И с этим вышла из кабинета.
Профессор Снейп взглянул на часы – оставалось каких-то двадцать минут. С каждым разом Минерва оставляла ему все меньше и меньше времени придумать какую-нибудь причину для отказа. Вздохнув, он взял со стола пергамент, затем подошел ко все еще неподвижной Гермионе. Склонился, поднял с пола книгу, сунул ее подмышку, и встал рядом со своей ученицей. Несколько секунд он рассматривал ее лицо, заставшее в гримасе легкого удивления и, как будто бы, раскаяния – она успела осознать, что совершила ошибку, отреагировав на стук в дверь. Самодовольно ухмыльнувшись, он склонился к уху Гермионы и негромко произнес:
- Приберитесь здесь, и можете быть с вободны.
Затем он удалился в собственный кабинет, чтобы оттуда через камин попасть в пресловутую «Палочку и шляпу». Как только дверь за ним захлопнулась, заклятие спало с Гермионы. Пару мгновений она тяжело дышала, с ненавистью глядя на дверь, за которой исчез профессор Снейп. Затем она позволила эмоциям вылиться в парочку разрушающих проклятий, обрушившихся на ни в чем не повинную мебель. Выплеснув раздражение, она опустилась на один из уцелевших стульев и глубоко задумалась о том, как коварна была насмешница судьба.
Ресторан «Палочка и шляпа» считался очень модным заведением. Открытый совсем недавно, он стал первым в рейтинге самых посещаемых мест магического Лондона. Впрочем, по мнению некоторых, это был скорее вопрос престижа, чем качества блюд или красоты интерьера. Единственное, что безусловно можно было сказать об атмосфере «Палочки и шляпы» - «такого еще не было». Но многим, особенно волшебникам в возрасте, были не по нраву ни причудливые своды с толстыми деревянными ребрами, перетекающие в S-образные стены, ни серые стены, словно вымазанные золой, ни некое подобие алюминиевых сеток на окнах вместо привычных занавесок. Северуса Снейпа смело можно было отнести к «волшебникам в возрасте», ибо он изысков дизайнерской мысли не оценил. То, что на деревянных столах не было скатерти, его тоже не обрадовало.
Так или иначе, он немного волновался, готовясь увидеть ту, с кем его пыталась свести Минерва, поскольку в голове его складывалась масса образов женщин, которые могли бы выбрать такое место для первого свидания, и ни один из этих образов ему не нравился.
Едва профессор Снейп успел войти в зал ресторана, как к нему подскочил услужливый официант – что характерно, в шляпе и с демонстративно зажатой палочкой в руке (заставляя самого профессора сжать собственную в кармане) – и чрезмерно вежливым тоном поинтересовался:
- Вы, должно быть, мистер Северус Снейп?
Мужчина слегка удивленно поднял одну бровь и кивнул.
- Вас уже ожидают, - произнес официант и, чуть склонившись, предложил Снейпу следовать за ним.
Столик, который выбрала Ангелина Бойль, стоял в самом центре зала. «Нам скрывать нечего», - мысленно прокомментировал ее выбор профессор. Он был недоволен.
Сама мисс Бойль едва ли привлекла его внимание: темно-серая мантия, почти бесцветное лицо, впрочем, отличающееся довольно резкими чертами лица и квадратным, почти мужским подбородком, довольно короткие русые волосы, хотя и не слишком густые, но достаточно непослушные. Женщина сидела, но из-за широких плеч казалась довольно массивной и, судя по всему, была немаленького роста. Ей можно было дать как тридцать, так и сорок лет.
- Здравствуйте, Северус, - сказала она отрывисто, привстав и протянув ему руку для рукопожатия. – Я Ангелина Бойль.
Подняв брови, он пожал ее руку и, дождавшись, пока она опустится на стул, сел напротив. Официант тут же сунул ему меню и удалился. Профессор взглянул на мисс Бойль – она тоже держала в руках меню.
- Я сама пришла минуту назад, - ответила она на не озвученный вопрос.
Голос ее был похож на стук дождя по металлической крыше.
- Как вы находите это место? – спросила она мгновением позже. – На мой взгляд, тенденции в оформлении интерьеров в магическом мире сделали серьезный шаг вперед, что не может не радовать, учитывая консерватизм и закостенелость нашего общества.
- На мой взгляд, это безвкусица, - безапелляционно заявил Снейп, продолжая изучать меню.
Мисс Бойль фыркнула.
- Абсолютно не согласна, - сказала она тоном, не предполагающим продолжение спора.
Сделав заказ, профессор извлек из внутреннего кармана мантии сложенный пергамент.
- Итак, мисс Бойль…
- Просто Ангелина, - как пулеметная очередь вылетело из ее рта.
Снейпу не захотелось спорить.
- Итак, Ангелина, - он сделал ударение на ее имени, - здесь ряд вопросов, которые директор Хогвартса хотела обсудить с вами. Поскольку она поручил