Выведите соли голоданием 9 глава

Свое отношение к «сухому закону» и мнений о том, что он принес русскому народу, убедительно выразили депутаты Государственной Думы от крестьян:

«Волею государя право решения вопроса, быть или не быть трезвости во время войны, было предоставлено мудрости и совести самого народа»; «Сказка о трезвости, этом преддверии земного рая, стала на Руси правдой: понизилась преступность, затихло хулиганство, сокра­тилось нищенство, опустели тюрьмы, освободились больницы, настал мир в семьях, поднялась производи­тельность труда, явился достаток...»; «Несмотря на пе­режитые потрясения, деревня сохранила и хозяйствен­ную устойчивость, и бодрое настроение. Облегченный от тяжкой ноши пьянства, сразу поднялся и вырос русский народ. Да будет стыдно всем тем, которые говорили, что трезвость в народе немыслима, что она не достигается запретом. Не полумеры нужны для этого, а одна решительная, бесповоротная мера: изъять алко­голь из свободного обращения в человеческом обществе на все времена!»

«Это самый величественный акт национального геро­изма, который я только знаю», — так отозвался о нашем «сухом законе» известный английский политический и общественный деятель Ллойд Джордж.

Влияние трезвой жизни очень быстро сказалось на производстве: уже через год производительность труда повысилась в среднем на 9, а в металлургической про­мышленности — на 13 процентов. Количество прогулов снизилось в среднем на 27 процентов, а в металлурги­ческой, то есть в самой «пьяной» сфере производства, — на 43. Не было, как угрожали враги трезвости, ни гибели пьяниц, ни винных бунтов. Огромное большин­ство населения легко и свободно перестало потреблять алкоголь. Только 2,8 процента граждан, то есть самые заядлые алкоголики, с трудом отвыкали от вина. А 84 процента опрошенных требовали, чтобы «сухой за­кон» был сохранен не только на время военных дейст­вий, а на вечные времена.

Положительное отношение народа к «сухому закону» обнаружилось с самого начала и ярче всего выражалось в бесчисленных ходатайствах и обращениях к власти и органам общественного самоуправления, в резолюциях и постановлениях различных общественных организаций и групп. Эти документы исходили от губернских и уездных земских собраний, городских дум, биржевых комитетов, торгово-промышленных комитетов, волостных и сельских сходов, кооперативов, рабочих организаций, ученых обществ, университетов, обществ трезвости и антиалкогольных организаций, присяжных заседателей, сессий окружных судов, епархиальных съездов духовен­ства, отдельных групп обывателей. Все они приветство­вали решение правительства запретить продажу спирт­ного и отмечали благодетельные результаты этого решения

Постоянная комиссия при Русском обществе охраны народного здоровья, занимавшаяся вопросом об алкого­лизме во всем объеме в течение семнадцати лет, вы­работала ряд предложений, которые были преданы ши­рокой гласности.

1. Алкоголь, по природе своей вещество наркотиче­ское, как в чистом виде, так и в различных разведениях (водка, пиво, виноградные вина), проявляет, несомненно, самое ядовитое действие на живой организм, действуя в конце концов парализующим образом на все клетки и ткани, в особенности на наиболее живые и деятельные из них (нервную систему, половые клетки и пр.).

2. Как вещество ядовитое, алкоголь не может ни в каком размере быть причисленным к укрепляющим или питательным продуктам и вообще не должен счи­таться в каком-либо отношении необходимым или по­лезным для нормального организма.

3. Многочисленными строго научными опытами и наблюдениями установлено, что все отправления орга­низма (питание, рост, размножение, физическая и ум­ственная работа, самозащита от болезней и неблаго­приятных физических влияний) протекают лучше при полной трезвости. И, наоборот, даже так называемое «умеренное» потребление спиртного ослабляюще влияет как на отдельные организмы, так и на все общество, усиливая болезненность, смертность, преступность, на­клонность к самоубийствам, бедность, недовольство и прочие отрицательные явления.

4. Ни теоретически, ни практически невозможно ука­зать предельную дозу алкоголя или степень его разве­дения, которая была бы безвредной для организма, а поэтому вне специальных лечебных назначений никакие алкогольные препараты и спиртные напитки продаваться не должны и не могут быть рекомендованы ни отдельным лицам, ни обществу.

5. Если у известного лица сказывается как бы по­требность в алкогольных напитках, то это указывает на образовавшийся недочет в его физической и душевной жизни. Поощрение такой потребности является особенно рискованным и опасным.

Кроме того, если отдельные лица могут без заметного вреда справиться с небольшими и однократными при­емами спиртных напитков и не пойти по пути посто­янного их употребления, которое уже всегда вредно, то масса людей удержаться на таких ступенях потребления не может и, начав хотя бы с очень небольшого по­требления, переходит уже на явное для всех злоупот­ребление

Стремление людей одурманить себя наркотическими веществами (в частности, алкоголем), стремление, ко­торое не может быть признано ни физиологически не­обходимым, ни социально желательным, ни нравственно оправданным, требует решительной борьбы с ним со стороны всего антиалкогольного движения...»

Как восприняли это выступление в Думе? Судя по реакции прессы, видимо, думским деятелям очень вы­годно, чтобы их избиратели были одурманены, а значит, и равнодушны ко всем перипетиям, происходящим в верхних эшелонах власти. Ведь трезвые люди способны сразу разобраться, кто чего стоит и куда ведет

К счастью, есть среди депутатов люди, которым по-настоящему больно за горькие судьбы миллионов и миллионов сограждан, отданных в алкогольное рабство. С их помощью Госдума пытается вопреки мощному противодействию провести-таки законы по упорядоче­нию рекламы и торговли алко-никотиновой заразой. На основе строго научных данных, подготовленных из­вестными учеными Ф.Г.Угловым, Б.И.Искаковым, С.И.Ждановым и другими весьма уважаемыми деяте­лями науки, Комитет по экономической политике Госу­дарственной Думы России подготовил и распространил бреди депутатов «Справку о борьбе с алкоголизмом в России», предоставленную депутатом С.Ю.Глазьевым. Это очень обнадеживающий документ, в котором от­ражены основные тенденции спаивания народа, злов­редность, а не выгода с экономической точки зрения производства и реализации этанольной наркотической заразы.

Реализация идей, заложенных в справке, может и должна стать поворотным моментом в истории нашей Родины, тем более что этот документ впитал в себя мысли и чаяния величайших умов Отечества — Л.Тол­стого и Ф.Достоевского, И.Павлова и А.Введенского, Г.Шичко и Ф.Углова, многих других подвижников, которых сама история выдвинула в первые ряды борцов за спасение самого высокодуховного в мире народа, каким являются россияне. Не русские вообще, а именно россияне — люди разных национальностей, почитающие свою родину — Россию, отстаивающие ее самобытность, культуру, язык, традиции и обычаи.

Я почти целиком воспроизвожу этот документ. Прав­да, к моменту издания этой книги публикуемый материал может показаться иным несколько устаревшим. Тем не менее...

«Сегодня о законодательстве, ограничивающем по­требление алкоголя, так называемом «сухом законе», принято говорить не иначе как с иронической улыбкой. Всякая же попытка серьезного разговора, а тем более публичного выступления в защиту законодательного ог­раничения винной торговли вызывает самые яростные нападки. Тут могут обвинить в экстремизме, в попрании прав человека и гражданина, объявить противником реформ, а то и врагом народа. И не мудрено. Ведь благодаря стараниям прессы в обществе все больше утверждается мнение о том, что опыт принудительной трезвости — всегда и безоговорочно — горький опыт. Это якобы красноречиво подтверждается крахом недавней антиалкогольной кампании и всеми историческими при­мерами, в частности неудачными попытками введения «сухого закона» в России и Америке.

Сделано многое, чтобы скомпрометировать саму идею законодательного ограничения и, следовательно, потреб­ления алкоголя, чтобы исказить и очернить одну из самых, может быть, замечательных страниц нашей истории, когда в течение одиннадцати лет — с 1914 по 1925 год — под защитой закона народ упорно преодо­левал закоренелый недуг пьянства. О благотворных ус­пехах этого процесса ярко свидетельствуют данные, со­бранные академиком Ф.Г.Угловым...

...Однако и противодействующие силы были велики. Еще до объявления «сухого закона», в 1911 году барон Гинзбург, встревоженный ростом антиалкогольного дви­жения, в своем кругу заявил: «От поставок водки для казенных винных лавок, от промышленного винокурения я получаю больше золота, чем от всех моих золотых приисков. Поэтому казенную продажу питий надо любой ценой сохранить и оправдать в глазах пресловутого общественного мнения».

Заинтересованные лица пытались «научно» доказать, что употребление «умеренных» доз алкоголя — явление нормальное, что, например, чайный стакан сорокагра­дусной водки совершенно безвреден при ежедневном употреблении, но вот больше пить — нежелательно, В 1912 году они обратились к академику И.П.Павлову с просьбой дать заключение по проекту создания ла­боратории для обоснования безвредности умеренного потребления алкоголя. Ученый ответил следующим пись­мом: «Институт, ставящий себе непременной целью от­крыть безвредное употребление алкоголя, по справед­ливости не имеет права именоваться или считаться научным... А потому кажется, что все те, кому дороги государственные средства, здоровье населения и досто­инство русской науки, имеют обязанность поднять свой голос против учреждения института такого названия...» Подобный же отзыв об этой затее дал профессор А.Вве­денский. В результате Государственная Дума отвергла данный проект.

В период с 1924 по 1930 год, когда председателем Высшего совета народного хозяйства был Н.Рыков, активно поддерживаемый Л.Троцким, Н.Бухариным, М.Томским, Г.Зиновьевым и Л.Каменевым, удалось провести в ЦК ВКП(б) идею о «полезности» алкогольной торговли. В результате за эти шесть лет душевое по­требление алкоголя через госторговлю в стране возросло в 16 раз: с 0,17 до 2,8 литра в год. Ежегодный прирост составил 0,43 литра в год.

В дальнейшем произошел резкий спад продажи ал­коголя на душу населения — с 3,0 литра в год в 1938 году до 1,9 литра в 1940 году и до 1,7 литра в 1953 году. В 1954 и 1955 годах ежегодный прирост потребления спиртных напитков составлял 0,55 литра. С 1956 по 1958 год потребление алкоголя практически не увеличивалось. Более того, семилетним планом раз­вития народного хозяйства на 1958 — 1965 годы пред­усматривалось снижение его производства на 15 про­центов. С появлением же на посту Председателя Президиума Верховного Совета СССР Л.Брежнева эта тенденция изменилась на противоположную. Начался безудержный рост государственной продажи алкоголя — с 3,0 литра в год в 1960 году до 10,8 литра в 1980 году.

С уровнем потребления алкоголя напрямую связаны и экономические потери. Бурный рост алкоголизации общества сопровождался столь же резким снижением темпов прироста национального дохода в СССР — с 12— 11 процентов в 1958 — 1960 годах до 4,8 в 1975 — 1980 годах и до 2 процентов в 1982 году. Важно под­черкнуть, что одновременно с увеличением продажи алкоголя вырос и уровень самогоноварения, которое, по данным Б.Ц.Урланиса, Ю.П.Лисицина и Н.Я.Копыт, в 1983 году составляло 50 — 70 процентов от государст­венной продажи. По данным профессора, доктора эконо­мических наук Б.И.Искакова, ежегодные экономические потери, обусловленные потреблением всевозможных видов водки, вина и пива, составляют до 300 миллиардов рублей (в ценах 1980 года) и в 3—6 раз превышают доходы от продажи алкоголя.

Мировая история имеет аналог подобной бурной ал­коголизации общества. Более ста лет тому назад — в 1870 году — во Франции потребление алкоголя состав­ляло 3—4 литра в год на душу населения, а уже в 1895 году — 23 литра в год. Это уже уровень физичес­кого вырождения нации, когда умирает больше людей, чем рождается. Долго в подобной ситуации ни одна страна существовать не может. Видимо, в связи с этим государство было вынуждено принять меры по снижению потребления алкоголя до 22 литров в год к 1917-му и до 18 литров в год к 1980 году. Действующее законо­дательство Франции содержит жесткие нормы, ограни­чивающие рекламу и реализацию алкогольной продукции.

Данные официальной статистики свидетельствуют о том, что потребление спиртных напитков населением в пересчете на абсолютный спирт растет в нашей стране значительно быстрее, чем в других. Так, если в 1965 году выручку от алкогольных изделий принять за 100 процентов, то в 1970 году она составила уже 157, в 1975-м —214, в 1979-м—225 процентов и т.д. В результате если с 1940 по 1979 год население нашей страны увеличилось на 35 процентов, то производство алкогольных изделий возросло на 740 процентов, то есть более чем в 20 раз. С 1970 по 1979 год численность населения выросла на 8, производство муки и хлебобу­лочных изделий — на 17, а алкогольных изделий — на 300 процентов. Иными словами, темпы роста потребле­ния алкоголя в стране в 18 раз превышают производство муки и хлеба и в 37,5 раза — темпы роста населения страны.

15 мая 1985 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «О мерах по усилению борьбы против пьянства и алкоголизма, искоренению самогоноварения». В результате принятых мер в 1989 году в стране было реализовано водки на 37 миллиардов рублей меньше, чем в 1985 году. При этом:

— в сберкассы внесено на 45 миллиардов рублей больше;

— ежегодно продавалось продуктов питания {вместо наркотических ядов) на 4,5 миллиарда рублей больше, чем до 1985 года;

— безалкогольных напитков и минеральных вод про­давалось на 59 процентов больше;

— производительность труда в 1986—!987 годах по­вышалась ежегодно на 1 процент, что давало казне дополнительно 9 миллиардов рублей;

— количество прогулов снизилось в промышленности на 36, а в строительстве — на 34 процента (одна минута прогула в масштабе страны обходилась нам в 4 миллиона рублей).

Итог введенных на основании указа 1985 года огра­ничений на потребление алкоголя таков: прибыль от трезвости в 3—4 раза превысила недобор от продажи алкогольно-табачных ядов.

В 1986 и 1987 годах у нас рождалось на 500— 600 тысяч младенцев в год больше, чем в каждом из предыдущих 46 лет.

В 1986 — 1987 годах умирало в год на 200 тысяч человек меньше, чем в 1984 году. В США, к примеру, подобного снижения добились не за год, как у нас, а за целых семь лет. В результате за два с половиной года была сохранена жизнь полумиллиона людей.

Смертность населения в трудоспособном возрасте уменьшилась в 1987 году на 20, а смертность мужчин этого же возраста — на 37 процентов.

В 1986 году смертность от несчастных случаев, от­равлений и в дорожно-транспортных происшествиях по вине пьяных водителей сократилась на 30, а производ­ственный травматизм снизился на 20 процентов по сравнению с 1984 годом.

В 1986—1987 годах население страны увеличивалось на 2,9 миллиона человек в год, тогда как в 1981 — 1985 годах — на 2,4 миллиона Выросла средняя про­должительность жизни, особенно у мужчин: с 62,4 лет в 1984 году до 65 лет в 1986 году.

Потребление алкоголя продолжало снижаться. Однако ограничения на потребление алкоголя существенно за­дели интересы отдельных социальных групп — от торгово-криминогенных структур до высших эшелонов чинов­ничьей бюрократии, от «певцов» вседозволенности до финансовых учреждений, не желавших утруждать себя поиском иных средств для пополнения бюджета. Все эти силы начали активную борьбу с трезвостью, апел­лируя то к «народным традициям», то к «правам чело­века». Стали появляться публикации, в которых говори­лось о том, что ограничения в продаже алкоголя не приносят пользы. Искусственно создавая очереди за вином, некоторые круги стремились вызвать недоволь­ство Б народе и поднять общественное мнение против сокращения производства и реализации спиртных изде­лий. Показ по телевидению «винных очередей» и даже драк в них сопровождался крокодиловыми слезами о «бедном народе», лишенном его «законного права».

Но еще в 1975 году Всемирная организация здраво­охранения сделала вывод о том, что без законодательных (то есть запретительных) мер все виды антиалкогольной пропаганды неэффективны.

Противодействие политике законодательного ограни­чения алкоголя наблюдалось в России много раньше. В связи с этим полезно вспомнить выступления некоторых депутатов Государственной Думы. Так, в 1911 году депутат М.Д.Челышев говорил: «Есть еще противник, сильный противник, упорный противник — это печать... Во всей России против трезвости, против желания народа отрезвляться идет борьба, организованная по оп­ределенному плану, плану продуманному...». Не менее откровенно по этому поводу высказался другой депутат Думы — епископ Митрофан: «Здесь член Государствен­ной Думы Челышев говорил, что противники законо­проекта о борьбе с пьянством — это лица, заинтересо­ванные в водочном производстве... Нет, главные враги не они, а те, кто боится трезвости народа, боится, что трезвый народ не пойдет по пути осуществления их антинародных целей! Вот где главные враги»,

К сожалению, и в конце 1980-х силам, ведущим борьбу с трезвым образом жизни, удалось одержать победу. Обратимся к статистике. По данным Госкомс­тата, производство отечественной водки и ликеро-водо­чных изделий (в миллионах декалитров) составило: в 1990 году— 137, в 1991 году — 154, в 1992 году — 151,7, в 1993 году—155,8, в 1994 году —100, в 1995 году (прогноз) — 145,1, что составляет примерно 10 литров алкоголя на душу населения в год. Приве­денные данные среднедушевого потребления алкоголя указаны без учета импортной алкогольной продукции, объем которой, по экспертным оценкам, лишь за первое полугодие 1994 года по одной позиции «водка» составил около 300 миллионов литров. Производство водки и ликеро-водочных изделий в 1993 году по сравнению с 1987 годом увеличилось в два раза и составило 157 мил­лионов декалитров. В то же время резко сократились выработка и розлив виноградных вин (24,9 милли­она декалитров против 76,1 миллиона декалитров в 1987 году) и пива. И это еще не все. В представленном на рассмотрение Государственной Думы бюджетном пос­лании облагаемый налогами в 1995 году объем про­изведенной и импортированной спиртной продукции определен в 373,1 миллиона декалитров (без учета кон­трабанды и разного рода «самоделов»). Это составляет примерно 24 литра на душу населения в год (для сравнения: 1993 год, Россия — 14 литров, Финляндия — 6, Швеция — 6,2 литра). А ведь, по заключению Все­мирной организации здравоохранения, при достижении среднедушевого потребления 8 литров в год наступает процесс необратимого изменения генофонда нации, то есть начинается процесс вырождения.

За период с 1983 по 1993 год показатели, характе­ризующие здоровье, среднюю продолжительность жизни, рождаемость, смертность и демографическую ситуацию в России в целом, прямо или косвенно зависели от уровня потребления алкоголя, наркотических средств и психотропных веществ. При этом наблюдалась обратная зависимость — чем ниже был уровень злоупотребления этими веществами, тем благополучнее выглядели де­мографически показатели. Так, в 1983—1987 годах в России рождалось ежегодно примерно 2,5 миллиона че­ловек, а с 1988 по 1993 год число родившихся умень­шилось до 1,4 миллиона человек. Начиная с 1991 года смертность устойчиво превышает рождаемость, а с 1993 года этот разрыв составляет более одного милли­она человек в год, имея тенденцию к увеличению. В свете приведенных данных можно констатировать тот факт, что прогнозируемый Всемирной организацией здра­воохранения процесс вырождения нации при превышении критического номинала потребления алкоголя (8 литров на душу населения в год) в России набирает темп. Средняя продолжительность жизни сократилась прибли­зительно на 4 года. Резко увеличилась смертность по причинам, непосредственно связанным с алкоголем, со­ставившая в 1993 году почти 70 тысяч человек, что в 1,7 раза больше, чем в 1990 году. Выявлена зависимость количества потребляемого алкоголя и продолжительности жизни: добавочный литр уносит 11 месяцев жизни мужчин и 4 месяца жизни женщин. Потери от упот­ребления алкоголя значительно выше потерь от преступ­ности. Алкоголь становится мощным деградационным фактором, усугубляющим негативные социальные про­цессы. Целью антиалкогольной политики должно стать снижение потребления алкоголя.

Создавшаяся обстановка представляет реальную угрозу здоровью населения России и подрывает экономическую безопасность государства. Только за первое полугодие

1994 года число смертельных отравлений в Российской Федерации превысило (в расчете на 100 тысяч населения) показатели за весь 1993 год в 1,2 раза, в Коми-Пермяцком автономном округе — в 1,6 раза. В республиках Карелия, Коми, Алтай, Ленинградской, Тверской, Ярославской, Пер­мской, Калининградской областях показатели смертности от этих причин в 2 и более раза превышают средние показатели по Российской Федерации.

Подобное положение сложилось в результате ослаб­ления в предыдущие годы государственного влияния в сфере производства, импорта и торговли алкогольной продукцией, в целом утраты государственного контроля в этой сфере и отсутствия последовательной политики государства в области потребления алкогольной про­дукции населением страны. Из-за отсутствия реального механизма ценообразования складываются негативные по социально-экономическим последствиям ценовые дис­пропорции. Так, например, рост цен на основную группу продуктов питания (хлеб, молоко и т.д.) более чем вдвое опережают рост цен на алкогольную продукцию. Водка стала наиболее доступным продуктом: если в 1990 году на среднемесячную зарплату можно было купить ее 16 литров, то в 1994 году — 42 литра!

Необходимость введения законодательного регулиро­вания процессов производства и реализации алкогольной продукции диктуется и обострением криминогенной об­становки. За истекшие пять лет количество преступле­ний на почве злоупотребления алкогольными изделиями удвоилось. За четыре месяца минувшего года у преступ­ников изъято спирта, предназначенного для изготовления суррогатов, в 7 раз больше, чем за весь 1993 год.

Приведенные данные показывают, что, пока общество не добьется снижения уровня потребления алкоголя, невозможно будет говорить об успехе того или иного экономического курса. К тому же, когда речь идет о сохранении здоровья нации, ее генофонда, о будущем ее детей, все прочие соображения экономической це­лесообразности или идеологической необходимости до­лжны быть отброшены в сторону.

Правильность такого вывода подтверждается истори­ческим опытом. На ликвидацию последствий первой ми­ровой войны потребовалось четыре-пять лет трезвой жизни и работы. А с сегодняшними экономическими неурядицами страна бьется уже девятый год, но не добилась никакого прогресса».

Тут, как говорится, комментарии излишни. Надеюсь, теперь вы сами способны разобраться, что к чему и кому выгодно не выпускать людей из алко-никотинового рабства, а затем и еще более изощренного — обжор­ного (в смысле потребления ненужных организму про­дуктов) геноцида, лекарственной экспансии. Ведь если только представить себе, что все или почти все люди разом выздоровели, не нуждаются больше в медикамен­тах, больницах, поликлиниках, диспансерах, психиатрических и наркологических клиниках, а далее — в тюрь­мах и лагерях, в «сникерсах» и «марсах», колбасятине и другой трупятине, в булочках и многих кондитерских белосмертных сладостях, солено-тухлых изделиях, — то ведь это и есть, наверное, коммунизм, в самом вы­соком понимании этого слова. Наступит гармония че­ловека с окружающим миром, Матерью-Природой, Гос­подом Богом. Само понятие «государство» отомрет, потому что все люди станут независимыми от тех, кто распределяет, направляет, командует, заставляет...

«Утопия!» — скажете вы. И будете почти правы. Ибо насмерть будут драться чиновники всех мастей, произ­водители смертоносной (и не очень) отравы за право командовать, распределять, иметь коммерческую выгоду.

Не случайно сегодня я познакомил вас с докумен­тами, которые могут сыграть поворотную роль в истории развития нашей страны. Судя по вашим дневникам, а также и по сочинениям, я уверен, что практически все поняли, «в какое дерьмо нас вмазали все эти постком­мунистические, а затем и постдемократические (кстати, мало чем отличающиеся друг от друга) институты уп­равления обществом. Те и другие настойчиво старались скрыть от народа истинную подоплеку так называемого строительства «светлого будущего», паразитировали и продолжают паразитировать на нашей общей беде, ко­торую эти деятели нам же и навязали...» (Я привел вам строки из дневника нашего слушателя.)

Сопоставляя сегодняшние ваши записи с первыми дневниками, заполненными вами всего пять дней назад, я вижу, какой гигантский барьер преодолели вы на пути к самим себе:

«Совсем иначе теперь воспринимаю телефильмы, — пишет слушательница. — Раньше как-то не замечала, вернее, не очень-то обращала внимание на всякие за­столья с обжираловкой и обязательной выпивкой с курением, а теперь ясно вижу — это сознательное на­вязывание нам, нашим детям, всему народу такого об­раза жизни, при котором все должны быть рабами этанола, никотина, обильной и ненужной жратвы. Гос­поди! Оборони Россию от этой оккупации!»

Я могу приводить еще и еще ваши дневниковые откровения, свидетельствующие о той самой проясненности сознания, про которую еще вчера кое-кто писал: мол, не понимает, что это значит. Ваши сочинения, будь на то моя воля, я бы зачитывал ежедневно по радио и телевидению, печатал бы в журналах и газетах, а в дальнейшем обязательно составлю из них отдельную книгу.

«Шла с занятий специально пешком по засыпающему, почти пустому городу. Мне было совсем не страшно, хотя по природе своей я ужасная трусиха. Но этим поздним вечером я ничего и никого не замечала, а в мыслях шла очистительная работа через покаяние. Я мысленно просила прощения у своих родителей за то, что не оправдала их надежд — бросила институт, вышла замуж за выпивоху (за алкоголика второй стадии — теперь я это точно знаю), надеясь своей любовью отбить у него страсть к винопитию. Господи! Как прав был отец, который говорил мне: «Дочка, пойми: вино сильнее любви, оно не даст вам счастья!»

Прости, папа, ту самоуверенную девчонку, не знав­шую всего коварства алкоголя... Не я влияла на мужа, а водка стала влиять и на меня, потому что я, пытаясь хоть как-то уменьшить его дозу, выпивала в компаниях очень много, хотя удовольствия особого не испытывала. Алкогольный, а затем и курительный звери поработили меня, сделали истеричной, злой, всем недовольной бабой. Это они — вонючие звери! — заставили расстать­ся с мужем.

Прости меня, Костя, за то, что выгнала тебя из дому, лишив права на жилье! Я тебя обязательно теперь найду, помогу тебе прийти сюда, в «Оптималист», — и все у нас с тобой наладится!

Прости меня, доченька, за то, что лишила тебя родительской ласки. Тебя, такую болезненную, часто ругаю ни за что, а лишь из-за своей глупой манеры — вечно быть всем недовольной. Прости, малышка, я обя­зательно все переиначу в жизни.

Простите меня, дорогие мои соседи, за то, что я так часто, особенно заглазно, осуждала и оскорбляла вас. Прошу прощения у всех вас — тетя Тоня, Василий Викторович, баба Лара, Аннушка...

Господи! Прости меня, грешную, за все прегрешения мои, за мое безбожие, за потерю памяти по отношению ко всему, что должно быть свято! Прости меня, Господи, прости!»

Я читаю ваши сочинения, люди, не называя имен и фамилий. Если вы не испытываете при этом чувства дискомфорта, можете просто встать, узнав свое откро­вение, чтобы никто не подумал о том, что зачитываемые тексты заранее подготовлены...

«Я хочу попросить прощения у своего сынишки за все мои «художества», которые он видел в последние годы, — за пьяные скандалы, подзатыльники и нехоро­шие слова, которыми я его награждал. А еще — у жены, которая натерпелась от меня столько, что я удивляюсь.теперь, как она не ушла от меня. Мне очень хочется сказать ей добрые, ласковые и очень нежные слова, да вот язык еще плохо слушается, чего-то боюсь (а вдруг не поймет?), да и поверит ли она?

У тещи тоже прошу прощения за оскорбления и нецензурные слова, которые я часто ей говорил. И у всех людей я хочу попросить прощения — ведь своим поведением и видом я оскорблял их, наводил на нехо­рошие мысли.

Простите меня, люди!

Господи! Прости меня!»

«...Это было очень давно — сразу после блокады. Мы только что вернулись в пустую холодную квартиру на Подольской улице, и было очень голодно. Я не помню уже имени мальчика, который на лестничной площадке смачно хрустел дурандой — прессованными подсолнеч­ными жмыхами, которые приходилось разбивать молот­ком или обухом топора, — она была в ту голодную пору великолепным лакомством. Поскольку я был физически крепче этого мальчугана, я выхватил у него дуранду, а потом грыз ее в каких-то развалинах... Потом я встречал этого мальчика во дворе, но он сторонился меня, а позже куда-то исчез...

Прошла целая жизнь с тех пор, а память моя нет-нет да подкинет мне этот эпизод. И так мне всегда стано­вится тошно, что я обычно заглушал это воспоминание пьянкой. А теперь знаю, что надо делать. Я пойду в церковь,, помолюсь и попрошу прошения у Господа Бога за тот детский грех, попрошу прощения у того мальчика, имени которого не знаю...»

Люди! Ваши откровения свидетельствуют о высочай­шем душевном подъеме. Дай вам Бог сохранить на всю жизнь это чувство душевного полета, этой горькой ра­дости исповеди и прощения... Дай вам Бог!

А сейчас — самоотчеты.

САМООТЧЕТЫ

Я очень доволен вашими достижениями- Зы заметили, наверное, что только два человека из группы продол­жают травить себя и окружающих никотиновой заразой. Причем оправдывают себя резким снижением количест­ва высосанных раковых отравиток. Садисты! Я пригла­шаю их сюда, ко мне...