Но чудовище, опустившись на все четыре лапы и склонив голову, продолжало настигать Ханалейсу.
Ей пришлось усилием воли подавить отвращение и поднимающуюся панику. Ханалейса прижалась спиной к толстому стволу дерева и подогнула ноги. Как только медведь разинул пасть, чтобы схватить девушку, она стала наносить удары ногами по морде зверя.
Тимберли тоже не отставал, но, несмотря ни на что, чудовище продолжало наступать. Нос и верхняя челюсть отломились и повисли сбоку, а оживший труп все еще пытался атаковать.
В последний момент Ханалейса сумела рвануться в сторону и назад, перекатилась по земле и встала на ноги. Все ее инстинкты призывали бежать от этого места.
Она отказалась уступать своему страху.
Медведь переключился на Тимберли. Удар меча пришелся по ключице, но мощный взмах лапы вырвал оружие из рук юноши и отбросил далеко в сторону.
Монстр поднялся во весь рост, вытянул лапы и приготовился подмять под себя безоружную воительницу.
Ханалейса запрыгнула зверю на спину и со всех сил, используя инерцию прыжка, вонзила средний и указательный пальцы, сложенные в виде клинка, в основание черепа медведя. Сказались годы тренировок в рядах монахов.
Она почувствовала, как пальцы пробили череп. Отдернув руку, девушка стала бить снова и снова. Она выломала кость, проникла в мозг и принялась вырывать из него целые куски.
Медведь резко развернулся, и Ханалейса слетела со спины, сильно ударилась о пару растущих рядом молодых вязов; тонкие деревца согнулись, и она благополучно приземлилась с другой стороны. Но одна нога застряла между стволами. Ханалейса в отчаянии уставилась на приближающееся чудовище.
И вдруг из-за ее спины блеснул меч, опустился на череп медведя, разнес его пополам и разрубил шею. Но чудовище продолжало идти! От ужаса Ханалейса широко раскрыла глаза. Она никак не могла освободить ногу!
|
|
Но медведь двигался только по инерции и, дойдя до пары вязов, тяжело завалился на бок.
Ханалейса вздохнула с облегчением. Тимберли тотчас подбежал к ней и помог выбраться из ловушки, потом поднял сестру на ноги. На ее теле в нескольких местах виднелись глубокие царапины, а на плече растекался багровый синяк.
Но чудовище было мертво — опять.
— Что за напасть появилась в этих лесах? — спросила Ханалейса.
— Я не… — начал отвечать Тимберли, но умолк.
Они оба одновременно вздрогнули и удивленно оглянулись. В воздухе неожиданно разлился сильный холод.
Потом откуда-то донесся шипящий звук, напоминавший хохот, и брат с сестрой встали спиной друг к другу, заняв оборонительную позицию, как их учили.
Но холод рассеялся, и смех утих.
На фоне еще горевшего костра они увидели, как улетает прочь какая-то тень.
— Что это было? — спросил Тимберли.
— Надо вернуться, — едва слышно прошептала Ханалейса.
— До Кэррадуна ближе, чем до Храма Парящего Духа.
— Тогда вперед!
Они побежали в лагерь и быстро собрали свои вещи.
Затем каждый взял по горящей ветке вместо факела, и они пустились по тропе в обратный путь. По дороге им не раз встречались места, где налетал непонятный холод, сопровождаемый свистящим хохотом, и не раз казалось, что в некоторых закоулках тени темнее, чем самая темная ночь. Они слышали топот убегающих прочь лесных зверей и хлопанье крыльев перепуганных птиц.
|
|
— Прибавь шагу, — по очереди подгоняли они друг друга, и эти слова звучали еще настойчивее после того, как догорели оба факела.
Они не останавливались, пока не достигли берегов Импреска, где раскинулся темный спящий городок, а до рассвета оставалось еще несколько часов. Владелец лучшей в Кэррадуне гостиницы «Дрожащий кедр» был им хорошо знаком, и брат с сестрой, подбежав к ее двери, громко и настойчиво постучали.
— Эй, там! Что за грохот в такой поздний час? — донесся сердитый крик из окна второго этажа. — Постой, постой, это что, ребятишки Даники?
— Впусти нас, добрый Бестер Билдж, — откликнулся Тимберли. — Пожалуйста, позволь нам войти.
Когда тяжелая дверь распахнулась, они немного расслабились. Веселый старик Билдж втащил их внутрь, велел Тимберли подбросить в камин несколько поленьев, а сам побежал на кухню, пообещав принести горячего супа и что-нибудь выпить.
Тимберли и Ханалейса с облегчением переглянулись в надежде, что холод и тьма остались снаружи.
Они не могли знать, что Фетчигрол последовал за ними до самого Кэррадуна и сейчас уже обосновался на старом кладбище за городской стеной, предвкушая резню, которую он планировал устроить завтра после захода солнца.
Глава 4
СЛЕД В РАССЕЛИНЕ
Атрогейт поднял оторванную от скелета руку, потом ворчливо пожаловался на ее бездействие и слегка встряхнул. Пальцы снова начали хватать воздух, и дворф, довольно усмехнувшись, завел костлявую конечность за плечо, а потом удовлетворенно вздохнул, когда острые пальцы добрались до труднодоступного места в центре его зудящей от грязи спины.
|
|
— Эльф, как ты думаешь, долго еще она продержится? — спросил он.
Джарлакс слишком глубоко задумался, чтобы заметить кривлянье дворфа, и рассеянно пожал плечами, продолжая неспешно шагать по тропе. Дроу не знал, куда ему идти. И те, кому он был хорошо знаком, сразу догадались бы, насколько серьезна ситуация, по выражению растерянности на его лице, так несвойственной Джарлаксу Бэнру.
Дроу понимал, что нельзя ждать, пока Гефестус его настигнет. Он не хотел сражаться с таким могущественным врагом на его условиях, да еще имея в союзниках одного Атрогейта. Джарлакс подумывал вернуться в Лускан — Киммуриэль и Бреган Д’эрт наверняка оказали бы ему помощь, но такой вариант шел вразрез с инстинктами темного эльфа. В этом случае Гефестус все равно оказался бы в более выигрышной позиции благодаря способности поднять на ноги толпы мертвецов.
Более того, Джарлакс сам хотел навязать бой дракону и верил, что Кэддерли мог бы ему в этом помочь. Но как привлечь на свою сторону жреца, не желающего иметь дело с темными эльфами? Впрочем, кроме одного-единственного темного эльфа.
И было бы совсем неплохо, если бы в этой охоте принял участие Дзирт До’Урден, да еще вместе со своими могущественными друзьями.
Но как это устроить?
А потому по настоянию Джарлакса они шагали на восток через Серебряные Земли к Мифрил Халлу. Дорога займет не меньше десяти дней, хотя Джарлакс и не был уверен, что может себе это позволить. В тот день он отказался от Дремления, а когда пришла ночь, все же погрузился в созерцательную задумчивость, стоя на шаткой опоре.
В таком положении его застиг холодный бриз. Дроу инстинктивно попытался свернуться клубком, но соскользнул с тонкого бревна, на котором стоял, и моментально вернулся в реальный мир. Еще не встав на ноги, Джарлакс уже сунул руку в карман и вытащил горсть керамических шариков. Он разбросал их вокруг лагеря, очертив круг, и каждый осколок, ударяясь о землю, открывался силой заложенного двеомера и вспыхивал ярким светом.
— Что за?.. — воскликнул Атрогейт, разбуженный неожиданно яркими вспышками.
Джарлакс даже не оглянулся. Он уже пустился в погоню за тенью. Она убегала от вспышек, причинявших страдания любому существу из потустороннего мира. Джарлакс бросил шарик перед расплывчатой тенью и, когда она метнулась в сторону, бросил еще один.
— Поторапливайся, дворф! — крикнул он через плечо и вскоре услышал, как за его спиной сопит и пыхтит припустивший вслед за ним Атрогейт.
Как только дворф обогнал его, Джарлакс вытащил волшебную палочку и пустил заряд более мощного и губительного света, направив его в сторону тени. Убегавшее существо взвизгнуло, и от этого неестественного звука у дроу по спине пробежал холодок.
Но странный визг не испугал Атрогейта. Храбрый дворф самозабвенно преследовал врага, уже раскручивая кистени. Он прочитал заклинание для одного из шаров, и на его металлической поверхности выступило взрывчатое масло. Дворф в прыжке настиг скорчившееся существо и размахнулся, что было сил, решив покончить с тенью одним решительным ударом.
Но кистень прожужжал в ночном воздухе, ничего не встретив на пути.
Зато Атрогейт взвыл от боли, ощутив резкий укол в плечо, где тотчас разлился мучительный обжигающий холод. Он отпрыгнул назад, резко развернулся, но шары метались в воздухе, не находя цели.
Дворф заметил, как к нему тянутся темные холодные руки призрака, и решил применить другую тактику. Он раскрутил шары в противоположных направлениях и примерился, чтобы они столкнулись точно в центре темного сгустка.
Джарлакс с любопытством наблюдал за боем, стараясь оценить возможности противника. Эта тень наверняка была одной из пешек Гефестуса, а с бестелесными выходцами из потустороннего мира он был довольно хорошо знаком.
Оружие Атрогейта должно было причинить ущерб призраку хотя бы отчасти, поскольку кистени дворфа тоже обладали магической силой. Перед подобным натиском не могли в полной мере устоять даже самые могущественные существа, обитавшие одновременно в материальном мире и мире Тьмы.
Джарлакс даже отвернулся, когда шипастые шары Атрогейта столкнулись, вызвав ослепительно-яркую вспышку и мощный взрыв, от которого даже могучий дворф невольно покачнулся и отступил назад.
Вновь взглянув на схватку, дроу заметил нечто необычное: вспышка и взрыв заставили тень съежиться и побледнеть. Лишь когда существо снова устремилось к Атрогейту, протянув перед собой руки, чтобы поразить его мучительным холодом, оно сумело полностью восстановиться.
— Эльф, я не могу поразить это проклятое наваждение!
Дворф заревел от боли и опять шагнул назад.
— Больше масла! — крикнул в ответ Джарлакс, отыскав неожиданное решение. — Стукни шарами друг о друга еще раз.
— Это больно, эльф. У меня руки немеют!
— Выполняй! — прикрикнул Джарлакс.
Дроу снова взмахнул волшебной палочкой, и ослепительный луч заставил тень съежиться, обеспечив дворфу несколько драгоценных мгновений. А Джарлакс тем временем сорвал с головы шляпу, засунул в нее руку и, пока Атрогейт раскручивал шары, вынул небольшой лоскут ткани, похожей на черную подкладку шляпы. Он бросил его вверх, и лоскут, вращаясь на лету, начал заметно увеличиваться в размере.
Стальные шары опять столкнулись, вынудив дворфа отступить. Призрак, как и ожидал Джарлакс, слегка побледнел и стал уменьшаться, превращаясь в ничто — нет, не совсем в ничто, а словно уходя на другой уровень бытия или в другое измерение.
А потом на него опустился лоскут ткани — магический туннель между измерениями, созданный волшебной шляпой Джарлакса.
От накрытой тканью площадки во все стороны раскатились волны магической энергии — пурпурные, голубые и зеленые. Вслед за ними разнесся глухой рокот.
Ткань мира разорвалась.
Джарлакс и Атрогейт оказались в зоне невесомости, а площадка, только что бывшая частью лесной лужайки, сменилась… звездным пейзажем.
— Эльф, что ты наделал! — завопил Атрогейт, и его голос завибрировал, словно звук доносился загадочным, пульсирующим ветром.
— Держись от нее подальше, — предупредил приятеля дроу, ощутив слабый толчок в спину, подгонявший его к звездному окну, которое, как он знал, было трещиной, ведущей на Астральный Уровень.
Атрогейт, обеспокоенный тем, что находится недостаточно далеко от опасной границы, стал отчаянно извиваться. Он размахивал руками и ногами, несколько раз перевернулся, но все его усилия не могли остановить медленного дрейфа к звездам.
— Не так! — закричал Джарлакс.
— А как, глупый эльф?
Джарлакс нашел решение без особого труда. Его вынесло к сохранившемуся дереву, которое крепко держалось корнями за край небесного свода. Дроу ухватился одной рукой за ствол и без труда подтянулся. Он знал, что легкого толчка будет достаточно, чтобы уйти из опасной зоны. Да, это было именно то, на что он рассчитывал, — трещина в ткани Первого материального Уровня, получившаяся в результате смешения двух субстанций из разных измерений. Джарлакс, который имел в своем распоряжении наборы предметов, создававших межпространственные переходы большей мощности, чем можно было ожидать от каждой вещи по отдельности, носил на ремне пряжки, обладающие такими же свойствами, и, кроме того, различные безделушки, усиливающие их двеомеры, ничуть не удивился последствиям смешения различных субстанций.
А вот взаимодействие туннеля между измерениями и загадочной тени действительно вызвало его удивление. Оставалось только надеяться, что ловушка удержит потустороннее существо от возвращения на Первый материальный Уровень.
— Брось туда что-нибудь! — крикнул Джарлакс, но, увидев, что Атрогейт раскручивает один из своих кистеней, быстро добавил: — Только то, что не надо будет потом возвращать!
Атрогейт в последний момент удержал кистень и стащил со спины тяжелый вещевой мешок. Дождавшись, пока сила инерции повернет его лицом к трещине, он швырнул туда свой багаж. Энергия противодействия толкнула дворфа в обратную сторону, и этого хватило, чтобы дроу мог воспользоваться веревкой. Он бросил один конец дворфу и, как только Атрогейт поймал его, резко дернул, предоставив Атрогейту проплыть мимо дерева.
Джарлакс отметил, что дворф пролетел всего несколько футов, а затем, выйдя из зоны невесомости, грузно шлепнулся на спину. Дроу снова внимательно осмотрел россыпь звезд, сиявшую всего в десятке шагов от него, потом оттолкнулся назад и легко спрыгнул на землю рядом с ворочавшимся дворфом.
— Что это ты натворил? — с полной серьезностью спросил Атрогейт.
— Понятия не имею, — признался Джарлакс.
— Однако это сработало, — заметил дворф.
Джарлакс, хотя и не разделял его уверенности, молча подмигнул приятелю.
Некоторое время они еще наблюдали за расселиной, но феномен постепенно стал исчезать, и вскоре пейзаж восстановился полностью, не сохранив никаких видимых следов. Вот только призрак тоже исчез.
* * *
— Мы все еще идем на восток? — спросил Атрогейт, как только они собрались в путь на следующее утро.
— Таков был план.
— Победный план.
— Точно.
— Я думаю, мы уже одержали победу прошлой ночью, — проворчал дворф.
— Мы победили мелкую сошку, — пояснил Джарлакс. — А я не раз убеждался, что поражение пешки еще сильнее злит ее могущественного хозяина.
— Значит, надо было дать этой тени выиграть?
Вздох Джарлакса вызвал у Атрогейта взрыв смеха.
Они шли весь день, и поздним вечером, разбив лагерь, Джарлакс решился немного отдохнуть.
Гефестус разыскал дроу в его же подсознании.
Умный ход. — Голос драколича проник в его мозг. — Неужели ты и впрямь веришь, что так легко можешь от меня скрыться?
Джарлакс мгновенно включил защиту, мысленно обратившись к Мензоберранзану, величайшему городу Подземья. Он сосредоточился на отчетливых воспоминаниях о битве, которую его банда развязала по приказу Верховной Матери Бэнр. В тот раз Джарлакс, бывший намного моложе, вступил в бой с двумя мастерами различных школ боевых искусств, и произошло это прямо перед входом в Мили-Магтир, военную школу для молодых дроу. В жизни Джарлакса это была самая ожесточенная битва, и он вряд ли остался бы в живых, если бы не вмешательство третьего мастера, представителя Дома низшего ранга — Дома До’Урден. Хотя надо признать, что это случилось за много десятилетий до того, как Дзирт сделал свой первый вдох.
Эти воспоминания давно запечатлелись в мозгу Джарлакса Бэнра, и образы были такими отчетливыми и ясными, что всегда сильно возбуждали его и полностью завладевали мыслями, а потому дроу надеялся, что не выдаст своего местонахождения назойливому Гефестусу.
Отлично, дроу! — мысленно поздравил его Гефестус. — Но, в конце концов, это не имеет значения. Или ты до сих пор надеешься от меня скрыться? Надеешься, что твой простой, хотя и, бесспорно, находчивый трюк уничтожит одного из Семерки?
«Какой Семерки?» — спросил себя Джарлакс.
Он быстро задвинул эту мысль в дальний уголок сознания и сразу же восстановил защиту. Он знал, что его смелая выходка вряд ли сильно повлияет — если вообще повлияет — на самоуверенность Гефестуса, но понимал, что до сих пор драколич не слишком продвинулся в своих поисках. Неожиданно в его мозгу мелькнула смутная догадка, и Джарлакс окончательно вышел из состояния медитации, прервав контакт с драконом. Он медленно отошел от дерева, к которому прислонялся во время отдыха.
— Семерка, — задумчиво повторил он и остановился, стараясь вспомнить все, что было ему известно о происхождении Хрустального Осколка… и семи личах, которые его создали. — Семерка, — снова прошептал Джарлакс, ощутив невольную дрожь.
* * *
На следующий день Джарлакс решил, что надо двигаться быстрее, и демонические животные — конь и вепрь — всю дорогу неслись вскачь. Когда неподалеку появился дым костра, дроу велел остановиться.
— Скорее всего, это орки, — сказал он дворфу. — Мы добрались до границ владений короля Обальда.
— Так давай убьем их, — предложил Атрогейт.
Джарлакс покачал головой.
— Тебе пора научиться использовать своих противников, мой волосатый друг, — пояснил он. — Если это орки Обальда, они состоят в дружественных отношениях с Мифрил Халлом.
— Ба! — воскликнул Атрогейт и сплюнул на землю.
— Мы придем к ним не врагами, а обычными путниками, — заявил Джарлакс. — И посмотрим, что мы сможем от них узнать. — Заметив на лице Атрогейта разочарование, дроу быстро добавил: — Но держи свои кистени наготове.
У костра действительно сидели орки из Королевства Многих Стрел, служившие Обальду, и, хотя при виде странной пары — дроу и дворфа — они вскочили со своих мест с оружием в руках, стрелять из луков никто не стал.
— Мы путешественники из Лускана, — обратился к ним дроу на превосходном орочьем наречии. — Едем к королю Обальду и королю Бренору с торговыми предложениями. — Потом, едва шевеля губами, снова приказал Атрогейту сохранять спокойствие и двигаться медленным шагом. — Мы можем поделиться с вами хорошей едой и еще лучшим грогом, — добавил он, снова повернувшись к оркам.
— Что ты им сказал? — спросил Атрогейт, заметив, как просияли лица похожих на свиней солдат.
— Что мы будем рады с ними выпить, — прошептал в ответ Джарлакс.
— Ну, их к свиньям! — запротестовал дворф.
— Как пожелаешь, — ответил дроу. Он соскользнул с седла и отпустил своего волшебного коня. — Только сначала посмотрим, что мы сможем у них выведать.
Все держались довольно настороженно, но только до тех пор, пока дроу не достал из своих сумок достаточное количество еды и питья. Грог особенно пришелся по вкусу оркам, хотя дворф с отвращением выплюнул первый же глоток. Он изумленно взглянул на Джарлакса, словно не мог представить, что такой крепкий напиток может обладать столь отвратительным вкусом. Джарлакс подмигнул ему и протянул свою флягу, наполнив кружку Атрогейта другой жидкостью.
— Горлодер.
Других жалоб от Атрогейта не последовало.
— Вы друзья Дзирта До’Урдена? — спросил один из орков, когда напиток развязал языки.
— Вы его знаете?! — воскликнул дроу, и несколько орков кивнули. — И я тоже! Я не раз с ним встречался, и порой нам приходилось сражаться вместе. Горе тому, кто оказывался поблизости от его мечей!
Последняя фраза была принята орками не слишком радостно, а один из них даже угрожающе заворчал.
— Дзирт ранен в самое сердце, — сказал орк и усмехнулся, словно это обстоятельство доставляло ему удовольствие.
Дзирт пристально вгляделся в его лицо и попытался разгадать его замечание:
— Кэтти-бри?
— Стала слабоумной, — пояснил орк. — Ее поразила магия. И лишила разума.
Еще двое орков хихикнули.
Джарлакс догадался, что дело в Пряже, поскольку был наслышан об опасных последствиях, повсюду подстерегавших магов. Обрывки Пряжи Мистры не миновали и Лускана — города, где не так давно стояла Главная Башня Гильдии Чародеев и где сейчас среди горожан еще оставалось немало магов, в том числе и союзников Бреган Д’эрт.
— И где она теперь? — спросил Джарлакс, но орк только пожал плечами, словно ему было все равно.
А вот Джарлакс очень заинтересовался этим обстоятельством, поскольку его план сформировался окончательно. Чтобы победить Гефестуса, ему нужен Кэддерли. Чтобы привлечь Кэддерли на свою сторону, ему нужен Дзирт. А что, если и Кэтти-бри, а значит, и Дзирту тоже необходима помощь Кэддерли?
* * *
— Гвенвивар, — раздался голос маленькой девочки.
Глаза Кэтти-бри вернулись в нормальное состояние, показав яркую голубизну.
Дзирт и Бренор в оцепенении стояли в небольшой комнате и смотрели на Кэтти-бри, чье поведение внезапно стало соответствовать манере десятилетнего ребенка. Ее тело опять поднялось над кроватью, повсюду заплясали багровые язычки огня и затрещали искры, густые волосы развевались под ветерком, не ощущаемым ни Бренором, ни Дзиртом.
Дзирт уже наблюдал подобное явление и рассказывал о нем Бренору, но, когда внешность и поведение, а также вся сущность его дочери так резко и драматично изменились, король дворфов едва не лишился сознания. В этот момент Кэтти-бри стала совсем другой, словно превратилась в девочку-подростка.
Бренор окликнул ее прерывающимся от горя и растерянности голосом, но она его не услышала.
— Гвенвивар? — позвала она снова.
Потом она как будто пошла куда-то, ступая медленно и осторожно, хотя на самом деле почти не двигалась. Одна рука протянулась вперед, по направлению к кошке — кошке, которой здесь не было.
Она снова заговорила — негромко и вполне спокойно:
— Гвенвивар, а где твой темный эльф? Ты можешь меня к нему отвести?
— Великие боги! — выдохнул Дзирт.
— Что это, эльф? — спросил Бренор.
Маленькая девочка выпрямилась и повернулась в другую сторону, спиной к Дзирту и Бренору.
— Это ты дроу? — спросила она. Затем помолчала, словно выслушивая ответ. — Мне говорили, что дроу злобные, но ты мне таким не кажешься.
— Эльф? — жалобно взмолился Бренор.
— Это ее первые слова, обращенные ко мне, — прошептал Дзирт.
— Меня зовут Кэтти-бри, — сказала она, все еще глядя в стену. — Мой папа — Бренор, вождь клана Боевого Топора.
— Это она в Пирамиде Келвина, — произнес Бренор.
— Король дворфов, — продолжала Кэтти-бри. — Он мне не родной отец. Бренор взял меня совсем маленькой, когда настоящие родители…
Она замолчала и тихонько вздохнула.
— Наша первая встреча в Пирамиде Келвина, — едва слышно прошептал Дзирт.
Он и в самом деле, словно опять услышал Кэтти-бри, тогда еще девочку, какой она была в тот не по сезону теплый зимний день на склоне далекой горы.
Кэтти-бри посмотрела на них через плечо — нет, не на них, а сквозь них:
— Очень красивая ко…
Не закончив фразу, она резко втянула воздух, закатила глаза и прижала руки к бокам. Невидимый поток магической энергии снова охватил ее и сильно встряхнул.
На глазах ошеломленных мужчин Кэтти-бри опять повзрослела.
В следующее мгновение она стала опускаться, но Дзирт и Бренор, подхватив Кэтти-бри, бережно уложили ее на кровать.
— Эльф? — с отчаянием спросил Бренор.
— Я не понимаю, — дрожащим голосом признался дроу.
Он попытался скрыть выступившие на глазах слезы. Воспроизведенная любимой женой сцена была одним из самых драгоценных его воспоминаний и на всю жизнь осталась в его сердце и душе.
Они еще долго просидели около постели Кэтти-бри, даже после того, как пришел Реджис и напомнил Бренору, что его ждут в зале для аудиенций. Бренору Боевому Топору пора было снова стать королем Мифрил Халла.
Но Бренор испытывал мучительные страдания, покидая любимую дочь в таком ужасном состоянии. К его большому облегчению, Дзирт, убедившись, что женщина затихла, вышел вместе с ним, оставив в комнате верного Реджиса.
* * *
Чернобородый дворф стоял в одном ряду с остальными третьим от центра и пытался не забыть свой «урок». Он был эмиссаром, официальным посланником к королевскому двору. Такое задание было не в новинку для Атрогейта, поскольку когда-то ему приходилось самому ежедневно давать аудиенции предводителям окрестных банд.
— Когда-то, давным-давно.
— Не говори стихами, — тихо напомнил он самому себе.
Джарлакс строго предупреждал, что эти глупые игры со словами мгновенно выдадут Дзирту До’Урдену всю правду о замаскированном дворфе. Атрогейт прочистил горло и пожалел, что при нем нет ни кистеней, ни другого оружия, что помогло бы выбраться отсюда, если его узнают.
Первый из посетителей изложил свое дело королю дворфов и направился к выходу.
Атрогейт снова повторил все, что должен был сказать, еще раз убедил себя, что дело очень простое и что Джарлакс все подготовил. Эту процедуру он проделывал снова и снова, пока не услышал, что Бренор уже обратился к нему.
— Подойди же, друг-дворф, — сказал он, глядя на Атрогейта. — Я не могу долго сидеть здесь и ждать, слишком много дел.
Атрогейт поднял взгляд на сидящего на троне Бренора, потом посмотрел на Дзирта, стоявшего немного сзади. Когда их взгляды встретились, в глазах темного эльфа мелькнула тень узнавания, ведь им пришлось скрестить оружие в Лускане восемь лет назад, когда капитан Дюдермонт потерпел поражение.
Но если он и разгадал маскарад дворфа, то виду не подал.
— Я рад тебя видеть, король Бренор, потому что слышал о тебе много удивительных историй, — с энтузиазмом заговорил Атрогейт, подойдя к трону. — Надеюсь, ты не сердишься, что я пришел встретиться с тобой лично. Если бы я вернулся домой к своим родичам, не сказав тебе ни слова, они выгнали бы меня обратно!
— А где же твой дом, добрый?..
— Штутгард, — подсказал Атрогейт. — Штутгард с Каменных гор, из клана Штутгарда.
Бренор с любопытством поднял брови и покачал головой.
— К югу от гор Снежные Хлопья, далеко-далеко на юг отсюда, — соврал дворф.
— Боюсь, я ничего не знаю ни о твоем клане, ни о Каменных горах, — сказал Бренор, оглянувшись на Дзирта.
Но тот лишь пожал плечами и покачал головой.
— Зато мы много слышали о тебе, — ответил Атрогейт. — В Каменных горах поют песни о тебе и о Мифрил Халле!
— Я рад это слышать, — сказал Бренор. Он взмахнул рукой, давая понять, что с формальностями пора покончить. — А ты, верно, пришел с предложением установить торговлю? Или образовать какой-то союз?
— Нет, — ответил Атрогейт. — Я простой дворф, брожу по свету, а теперь вот решил встретиться с Бренором Боевым Топором.
Король дворфов кивнул:
— Хорошо. Не хочешь ли ты некоторое время погостить в Мифрил Халле?
Атрогейт пожал плечами.
— Я шел на восток, в Адбар, — пояснил он. — Там живут мои родичи. Я надеялся зайти в Мифрил Халл на обратном пути на запад и не планировал нигде останавливаться. Но в пути до меня дошли слухи о твоей дочери.
При этих словах и Бренор, и Дзирт насторожились.
— И что ты слышал о моей дочери? — спросил Бренор, не скрывая подозрительности.
— Слышал, что ее коснулась упавшая нить из магической Пряжи.
— Ты, в самом деле, услышал об этом?
— Да, король Бренор. И я решил поспешить, насколько позволят мои короткие ноги.
— Ты, наверное, жрец?
— Нет, я простой бродяга-драчун.
— Тогда зачем? Что ты спешил мне предложить, Штутгард из Каменных гор? — взволнованно воскликнул Бренор.
— Имя, которое тебе, вероятно, надо узнать, — ответил Атрогейт. — Имя человека Кэддерли.
Бренор и Дзирт переглянулись, потом оба уставились на странного гостя.
— Он живет неподалеку от моего дома, — объяснил Атрогейт. — И по пути сюда я, конечно же, зашел и к нему. У него там собрались десятки уважаемых жрецов и чародеев и все стараются разобраться, что к чему, если ты понимаешь, о чем я говорю.
— А кто он такой? — спросил Бренор, тщетно пытаясь сохранить хотя бы внешнее спокойствие. Однако он выдал тревогу тем, что подался вперед со своего трона.
— Он и его гости пытаются решить проблемы, — сказал Атрогейт. — Я думаю, тебе стоит узнать, что не один несчастный, чей мозг пострадал от прикосновения Пряжи, попав туда, вышел совершенно здоровым.
Бренор вскочил с трона:
— Кэддерли лечит подобные случаи?
Атрогейт пожал плечами:
— Я решил, что тебе нужно об этом узнать.
Бренор резко повернулся к Дзирту.
— Более месяца тяжелой дороги, — предупредил его дроу.
— Магия еще работает, — возразил Бренор. — У нас есть повозка, сделанная моими парнями для поездок в Серебристую Луну. У нас есть летящие сапоги…
При этих словах у Дзирта загорелись глаза. Дворфы клана Боевого Топора и впрямь не хотели мириться со своей изоляцией и предпринимали различные меры еще до того, как начались несчастья. У них не было возможности прибегнуть к магической телепортации, чтобы переноситься в соседние города или летать по небу в огненной колеснице, как это делала леди Аластриэль. И потому дворфы нашли более материальное решение, соорудив повозку, на которой можно было проехать по крутым каменистым склонам. Они даже приспособились передвигать повозку с помощью магии.
Бренор еще не закончил говорить, а дроу уже спустился с тронного возвышения.
— Я немедленно выхожу, — бросил через плечо Дзирт.
— Могу я пожелать тебе удачи, король Бренор? — спросил Атрогейт.