— Выбрать дорогу и уходить отсюда как можно скорее, — сказал Айвен. — Мы с братом идем в Храм Парящего Духа…
— Мо бра! — радостно воскликнул Пайкел и взмахнул обрубком руки.
— И дети Кэддерли пойдут с нами, — добавил Айвен.
— Шалейн ближе, и дорога туда безопаснее, — возразил мужчина.
— Вот и выбирайте ее, — сказал Айвен. — Желаю удачи!
На этом дворф счел прощание законченным. Он повернулся и зашагал на запад, намереваясь обогнуть разрушенный Кэррадун и выйти на тропу, ведущую к Храму Парящего Духа.
— Дядя Айвен, что же творится в этом мире? — шепотом спросила Ханалейса.
— Будь я проклят, если знаю, девочка. Будь я проклят, если знаю.
Глава 27
ЗАПРЕДЕЛЬНАЯ ЯСНОСТЬ
Кэддерли наблюдал за сценой, которую разыгрывала перед ним женщина, и задумчиво постукивал пальцем по губам. Как он понял, Кэтти-бри разговаривала с Гвенвивар, и жрец никак не мог избавиться от ощущения, что поступает бестактно, словно подглядывая в замочную скважину.
— Она ведь такая красивая и умная, правда? — спросила Кэтти-бри и провела рукой, как будто гладила свернувшуюся у ног огромную пантеру. — Она прекрасно одевается, такая высокая, стройная, и подкрашенные губы никогда не произносят никаких глупостей.
Кэтти-бри здесь, и все же ее нет. Ее движения, выражение лица слишком сложны и закончены для обычных воспоминаний. Нет, она на самом деле заново переживает определенные моменты своей жизни. Разум Кэтти-бри возвращается в прошлое, в то время как ее физическое тело остается здесь.
После своего уникального опыта, пережив повторное старение, Кэддерли был поражен предполагаемым безумием Кэтти-бри. Да и была ли она, в самом деле, безумна? Или оказалась запертой в еще никому не известной, но реальной цепочке разрозненных пузырей бескрайнего океана времени? Кэддерли часто размышлял над прошлым, гадая, не был ли каждый прошедший момент краткой сценой нескончаемой пьесы и пропадает ли он бесследно с наступлением следующего мгновения.
Наблюдая за Кэтти-бри, он склонялся к мысли, что прошлое не так уж нереально, как подсказывает логика.
Есть ли способ путешествовать во времени? Есть ли возможность заранее распознавать признаки непредвиденных катастроф?
— Ты тоже считаешь ее красивой, Гвен? — спросила Кэтти-бри, нарушив размышления жреца.
За его спиной отворилась дверь, и, оглянувшись, Кэддерли увидел Дзирта. Дроу сразу понял, что его жена переживает очередной приступ, и печально нахмурился. Кэддерли, прижав к губам палец, попросил его помолчать, и Дзирт замер у двери, держа в руке поднос с едой для Кэтти-бри.
— Дзирт тоже считает ее красивой, — продолжала Кэтти-бри, не подозревая об их присутствии. — Он при каждой возможности посещает Серебристую Луну, отчасти из-за того, что леди Аластриэль так хороша. — Женщина помолчала и подняла голову, хотя, несомненно, смотрела не на Кэддерли или Дзирта. На ее губах возникла очаровательная, хотя и немного грустная улыбка. — Я надеюсь, что он найдет свою любовь, правда надеюсь, — снова обратилась она к невидимой для них пантере. — Но только не с ней или с кем-то из ее приближенных, потому что тогда он нас покинет. Я хочу, чтобы он был счастлив, но не могу с ним расстаться.
Кэддерли вопросительно взглянул на Дзирта.
— Это было после того, как мы отбили Мифрил Халл, — пояснил Дзирт.
— А ты и леди Аластриэль?.. — спросил Кэддерли.
— Мы друзья, — ответил Дзирт, не сводя взгляда с жены. — Она позволила мне войти в Серебристую Луну, и там я сделал первые шаги в освоении Верхнего Мира. — Дзирт кивнул в сторону Кэтти-бри. — Давно?
— Она уже довольно долго находится в этом ином мире.
— И только там она снова становится моей Кэтти-бри, — пожаловался Дзирт. — Только в плену своей памяти она обретает себя.
Кэтти-бри сильно задрожала, взмахнула руками, запрокинула голову, и ее глаза закатились, сверкнув белками. Пурпурные язычки пламени снова появились на ее теле, и она приподнялась еще выше над кроватью, разметав темно-рыжие волосы, словно их раздувал потусторонний ветер.
Дзирт поставил поднос и опустил на глаза повязку. Однако, повинуясь жесту Кэддерли, он немного помедлил, а жрец подошел к Кэтти-бри и в этот опасный момент перехода даже осмелился дотронуться до ее руки. Кэддерли опустил веки и открыл свой мозг для образов, мучивших несчастную женщину.
В следующее же мгновение он отшатнулся, и Дзирт, крепко обняв жену, бережно опустил ее на постель. Дроу оглянулся на Кэддерли, ожидая объяснений, но вдруг увидел, что тот еще более озадачен и широко раскрытыми глазами уставился на свою руку.
Дзирт тоже перевел взгляд на его кисть, только что коснувшуюся Кэтти-бри. Окутавшее ее голубое сияние быстро рассеялось, и рука восстановила свой нормальный цвет.
— Что это было? — спросил Дзирт, как только Кэтти-бри опять затихла в постели.
— Я не знаю, — признался Кэддерли.
— В последнее время я слишком часто слышу эти слова.
— Согласен.
— Но я вижу, что ты уверен: мою жену невозможно спасти, — чуть более резко произнес Дзирт.
— Я не хотел, чтобы у тебя сложилось такое впечатление.
— Я вижу, как вы с Джарлаксом качаете головами, когда разговор касается этой темы. Ты не веришь, что мы сумеем вернуть ее назад, по крайней мере, полностью. Ты потерял надежду. Но как бы ты себя чувствовал, если бы на месте Кэтти-бри была леди Даника?
— Друг мой, ты не должен…
— Я не должен отказываться от надежды, не так ли? Ты этого от меня ждешь?
— Ты не единственный, кто отчаянно цепляется за надежду, мой друг, — хмуро ответил Кэддерли.
При этом напоминании Дзирт немного смягчился.
— Даника их отыщет, — сказал он, но даже ему самому эти слова показались лишенными смысла. Голос дроу утратил резкость. — Я чувствую, что потерял всякую опору в жизни.
Кэддерли сочувственно кивнул.
— Можно ли надеяться, что, победив драколича, я верну свою жену? — Дзирт вновь повысил голос. — Или я буду сражаться с чудовищем, испытывая ярость оттого, что не могу ей помочь?
— Ты спрашиваешь меня… Но эти вопросы… — Кэддерли тяжело вздохнул и беспомощно поднял руки. — Я не знаю, Дзирт До’Урден. В том, что касается Кэтти-бри, я не могу сказать ничего определенного.
— Нам известно, что она безумна.
— Разве? — переспросил Кэддерли, но сразу умолк, не желая отягощать Дзирта своими недавними размышлениями.
Лишилась ли Кэтти-бри рассудка, или это ее рациональная реакция на мучительную реальность? Вспоминает ли она разрозненные эпизоды своей жизни, или на самом деле попадает в пространственно-временные пузыри и реально проживает эти моменты?
Жрец тряхнул головой. На отвлеченные размышления у него не было времени, тем более что ученые, мудрецы, жрецы и чародеи, посещавшие Храм Парящего Духа, единогласно отвергали возможность свободного путешествия во времени.
— Но ведь безумие может быть и временным, — напомнил ему Дзирт. — И, тем не менее, вы с Джарлаксом считаете Кэтти-бри потерянной для нас навеки. Почему?
— Когда безумие настолько мучительно, оно может непоправимо ранить рассудок, — ответил Кэддерли самым серьезным тоном, давая понять, что считает этот вариант единственно вероятным, а не предполагаемым. — Твоя жена, несомненно, испытывает страшные мучения, и я боюсь — и Джарлакс тоже, — что, если даже разрушить ее наваждение, в сознании останется глубокий след.
— Ты боишься, но не знаешь наверняка.
Кэддерли, обдумав его замечание, кивнул:
— И мне приходилось видеть чудеса, мой друг. В этом самом месте. Не отказывайся от своей надежды.
Это все, что он мог предложить в утешение, и все, на что мог надеяться Дзирт.
— Ты думаешь, у богов еще остались в запасе чудеса? — тихо спросил темный эльф.
Кэддерли смущенно улыбнулся и пожал плечами.
— Я достал с неба солнце и поместил его в свое тело, — напомнил он дроу. — Не знаю, как это вышло, и даже не буду пытаться объяснять. Я взял часть облака и превратил в колесницу. Не знаю, как это вышло, и даже не буду пытаться объяснять. Мой голос стал сильнее грома… Нет, не знаю, как это вышло, и даже не буду пытаться объяснять. Нет, правда, друг мой, лучше меня об этом не спрашивать. Мне лишь остается надеяться, что вы поверите в отсутствие у меня каких бы то ни было объяснений.
Дзирт, понимая состояние жреца, не смог удержаться от улыбки и молча кивнул. Затем он бережно погладил Кэтти-бри по густым волосам.
— Я не могу ее потерять, — прошептал он.
— Тогда давай сначала уничтожим врага, — предложил Кэддерли. — А потом все наше внимание, все знания и всю магию обратим на Кэтти-бри, чтобы отыскать ее в этих… запредельных откровениях… и вернуть в реальное время и место.
— Гвенвивар, — сказал Дзирт, и Кэддерли моргнул от неожиданности.
— Да, она разговаривала с пантерой.
— Нет, я имел в виду прошлую битву, — пояснил Дзирт. — Когда Король Призраков приготовился покинуть поле боя, Гвенвивар убежала первой. Она никогда не бегала от сражений. Ни от разъяренного элементаля, ни от могущественного демона, ни от дракона или драколича. Но в тот раз она унеслась в лес, прижав уши.
— Возможно, она преследовала ползунов.
— Она убегала. Вспомни рассказ Джарлакса о его столкновении с призраком, который, как он уверен, был одним из личей Хрустального Осколка.
— Гвенвивар принадлежит к другому уровню, и она боялась создать трещину, когда Король Призраков начал открывать портал, — догадался Кэддерли.
— Трещину, в которую Гвенвивар могла вылететь, — добавил Дзирт. — И в которую мог вылететь я вместе с ней и попасть в это сумрачное место.
Выслушав его предположения, Кэддерли не мог сдержать улыбку, и дроу удивленно моргнул.
— В старой поговорке не зря говорится, что великие умы разными путями идут к одной и той же цели, — сказал жрец.
— Гвен?! — с надеждой воскликнул Дзирт и потянулся за фигуркой пантеры.
Но Кэддерли покачал головой.
— Пантера принадлежит к Астральному Уровню, — объяснил жрец. — Она не может по собственной воле попасть туда, где находится Король Призраков, если только кто-то не призовет ее с помощью такой же статуэтки, как у тебя.
— Но она бежала…
— Потому что испугалась трещины, глубокого разрыва, который мог бы поглотить всех, кто находился вокруг, в том числе и Короля Призраков. Возможно, такая трещина отправила бы нашего врага на Астральный Уровень или куда-то еще, но чудовище достаточно прочно привязано к нашей реальности и к Царству Теней, чтобы вернуться. — Он снова покачал головой. — Я не слишком надеюсь на такой вариант и опасаюсь худших последствий.
— Худших? — невесело усмехнулся Дзирт. — А может стать еще хуже?
— Неужели наше положение настолько безнадежно, что мы будем вслепую предпринимать самые отчаянные меры? — спросил Кэддерли.
— А разве это не так?
Жрец опять пожал плечами.
— Я не знаю, — признался он и посмотрел на Кэтти-бри. — Возможно, мы сумеем найти другой путь.
— Или Денир явит еще одно чудо?
— Мы можем надеяться.
— Ты хотел сказать — молиться.
— И это тоже.
* * *
Дзирт поднес ложку к ее губам, и женщина стала покорно жевать и глотать пищу. Он намочил в теплой воде салфетку и вытер с ее губ остатки каши.
Казалось, она этого далее не заметила, как не заметила и вкуса приготовленных им кушаний. Каждый раз, когда он подносил ложку к ее рту, она ела, но лицо Кэтти-бри не меняло выражения, и это причиняло Дзирту сильнейшую боль, напоминая, насколько тщетны его усилия. Он приготовил кашу так, как любила его жена, но прекрасно понимал, что вместо корицы и меда мог бы с таким же успехом добавить соль и перец. Кэтти-бри было все равно.
— Я тоже помню тот день в Пирамиде Келвина, — сказал Дзирт. — Как только ты заговорила о нем, слова всплывали в моей памяти еще до того, как ты их произносила. Я помню, как ты была причесана, и помню, что пряди с разных сторон были разной длины. Нельзя доверять ножницы дворфам, верно?
Он даже смог негромко рассмеяться, но Кэтти-бри как будто ничего не слышала.
— Я тогда еще не любил тебя. Не так, как сейчас. Но тот момент остался в моей памяти как нечто особенное, нечто очень важное. Особенно выражение твоего лица, любимая, — ты видела мое сердце, а не цвет кожи. Встретив тебя в Пирамиде Келвина, я понял, что обрел дом. Впервые за много лет я был дома.
И даже следующие несколько лет, пока я не догадывался, что между нами может быть что-то большее, чем дружба, — до того дня в Калимпорте, — ты всегда казалась мне особенной. И сейчас тоже, и мне необходимо, чтобы ты вернулась, Кэтти. Все остальное не важно. Мир стал темнее. С появлением Короля Призраков, с распадом Пряжи, с надвигающейся катастрофой я знаю, что мне грозят тяжелые испытания, и не только мне, а и всему нашему миру. Но я верю, что выдержу все испытания и мы вместе найдем выход. Мы всегда находим выход!
Но только в том случае, если ты ко мне вернешься. Чтобы победить грозного врага, воин должен иметь желание его победить. А какой смысл драться, если я опять одинок, моя любимая?
Он вздохнул и продолжал смотреть на нее, но Кэтти-бри даже не моргнула. Она не реагировала на его слова. Не слышала его. Он еще мог притворяться перед самим собой, чтобы сохранить рассудок, но в душе Дзирт сознавал, что окружающая Кэтти-бри темнота не пропускает ни звука.
Дзирт смахнул с ресниц слезинку, и его лицо приняло то же самое выражение, которое так сильно потрясло и ободрило Бренора. В его глазах появилось обещание Охотника, решимость и едва сдерживаемая ярость.
Дзирт наклонился, поцеловал Кэтти-бри в лоб и сказал себе, что во всем виноват Король Призраков, что именно драколич был источником всех бедствий, охвативших мир, а не более страшная катастрофа.
В глазах Дзирта До’Урдена больше не было слез. Он обрел готовность уничтожить чудовище.
Глава 28
ПРЕСЛЕДУЕМЫЕ НЕНАВИСТЬЮ
Они знали, что враг вернется, и знали, где хотели бы принять бой но, когда это произошло, как они и ожидали, Атрогейт и Тибблдорф Пуэнт открыли рты от удивления.
Король Призраков вернулся в материальный мир Торила точно в том же месте, откуда и исчез. Сначала появился его контур, окаймленный бело-голубым пламенем. Затем чудовище предстало в своем подлинном виде во дворе храма, но, когда Пуэнт и Атрогейт закричали, оповещая о появлении противника, эхо в пустынных коридорах здания еще не успело затихнуть, как огромный ящер подпрыгнул, расправил крылья и исчез в высоком ночном небе.
— Он там, наверху! Он там, мой король! — орал Пуэнт, подпрыгивая и указывая в небо.
Бренор, Дзирт и все остальные тотчас вбежали в комнату с балконом, где дежурили двое дворфов.
— Драколич появился в том же самом месте? — спросил Кэддерли, явно придавая большое значение этому обстоятельству.
— Точно, как ты и предсказывал, — ответил Атрогейт. — Он сиял огнями, а потом подпрыгнул и улетел.
— Он там, мой король! — опять крикнул Пуэнт.
Дзирт, Кэддерли, Бренор и Джарлакс обменялись многозначительными взглядами.
— На этот раз он от нас не уйдет, — сказал Бренор.
После его заявления все взгляды обратились на Кэддерли, и жрец решительно кивнул.
— Внутрь! — приказал Кэддерли. — Чудовище обрушит на нас всю ярость и огненное дыхание. Храм Парящего Духа нас защитит.
* * *
Даника услышала ужасный пронзительный крик драколича, набирающего высоту, и, ухватившись рукой за ствол ближайшего дерева, сделала глубокий вдох, чтобы немного успокоиться. Она не могла удержаться, чтобы не оглянуться в сторону Храма Парящего Духа, хотя и оставшегося уже в нескольких милях позади, и напомнила себе, что рядом с Кэддерли остались могущественные союзники и Денир или какое-то другое божественное существо обязательно услышит их мольбы.
— Они справятся, — тихо произнесла Даника — очень тихо, поскольку знала, что вокруг нее в лесу полно чудовищ.
Она уже видела группы ползунов, карабкающихся вверх по тропе, и слышала гулкие шаги огромного черного великана, никогда не виденного ею раньше.
До Кэррадуна оставалась еще половина пути, и Даника, хоть и стремилась добраться туда как можно скорее, была вынуждена двигаться медленно и осторожно. Как ей ни хотелось уничтожить чудовищ, приходилось избегать драки. Ее целью был Кэррадун, и только Кэррадун, и, пока Кэддерли с друзьями сражается с Королем Призраков в Храме Парящего Духа, она должна отыскать детей.
Таков был план — они знали, что драколич вернется, — и Даника старалась не думать об исходе битвы. Она должна доверять Кэддерли. Нельзя поворачивать назад.
— Детки мои, — прошептала она. — Тимберли, и Рорик, и Хана, моя Хана… Я вас найду.
Позади, высоко в небе, крик Короля Призраков, подобно молнии и раскатам грома, расколол ночь.
Даника не стала оглядываться. Вместо этого она принялась осматривать лес, намечая скрытный и бесшумный путь среди деревьев.
— Убей его, Кэддерли, — снова и снова шептала она.
* * *
Король Призраков, не слыша больше назойливых предостережений Яраскрика, наслаждался полетом. Он знал, что его уязвимый враг находится внизу, и знал, что скоро уничтожит Храм Парящего Духа и тех глупцов, которые там остались.
Сладкий вкус предстоящей мести наполнил мертвую глотку Гефестуса. Больше всего ему хотелось сейчас же броситься камнем вниз и разнести здание до самого основания. Но, к удивлению обоих существ, составлявших сущность Короля Призраков, безрассудство сдерживалось болезненными воспоминаниями о предыдущем поражении. Король Призраков до сих пор ощущал жалящие укусы ослепительного огня Кэддерли и увесистые удары меча Дзирта. При всей своей уверенности в успехе второй атаки, Король Призраков не желал допускать оплошности.
И тогда с высоты, из-под самых туч, чудовище снова позвало своих слуг, направив их из лесов к Храму Парящего Духа, чтобы подготовить почву.
— Они не убьют Кэддерли! — прокричал Король Призраков налетевшему ветру. — Но они ослабят его защиту!
Драколич сложил крылья и ринулся вниз, потом снова расправил их и, отыскав восходящий поток, стал описывать круги над зданием, оглядывая окрестности.
Лес вокруг храма уже ожил — толпы ползунов и стаи темнокрылов, зомби и даже ночной странник устремились к цели.
Хохот Короля Призраков далеким громом раскатился по небу.
* * *
Раздался звон стекла одного из немногих оставшихся окон, но здание не вздрогнуло.
— Только этого не хватало! — расстроился Кэддерли.
— Проклятые ползуны! — поддакнул Бренор.
Они собрались в самом большом зале первого этажа — в не имевшей окон приемной, откуда расходилось несколько коридоров. Пуэнт и Атрогейт остались на северном балконе, рядом с изобретенным ими сооружением из двадцатипятифутовых бревен. Бренор и Кэддерли поднялись на возвышение напротив главного входа, откуда Кэддерли обычно обращался к гостям, а Дзирт стоял в проеме маленькой прилегающей комнаты, где лежала Кэтти-бри.
Дзирт подошел к кровати и поправил одеяло на постели жены.
— Он не получит тебя, — зашептал он. — Клянусь жизнью, я убью чудовище, моя любимая. Я найду или путь к тебе, или способ вернуть тебя к нам.
Кэтти-бри, как обычно, ничего не ответила, но лежала спокойно и смотрела куда-то в даль.
Дзирт наклонился и поцеловал ее в щеку.
— Я клянусь, — прошептал он. — И я тебя люблю.
Где-то неподалеку треснуло дерево. Дзирт выпрямился, прислушался и вышел из маленькой комнаты, закрыв дверь.
Кэддерли, ощущая присутствие в Храме Парящего Духа темных тварей, дрожал всем телом.
— Очистить здание? — предложил сверху Атрогейт.
— Нет, оставайтесь на посту! — приказал Кэддерли.
В ту же минуту задрожала и затрещала дверь, соседняя с балконной. Кэддерли погрузился в себя, пытаясь вызвать магию Храма Парящего Духа, моля Денира укрепить здание.
— Давай же! — прошептал он потом, обращаясь к Королю Призраков. — Возглавь атаку!
— Он получил неплохой урок, — сказал Джарлакс подошедшему Дзирту. — Посылает вперед пушечное мясо. Он больше не собирается сражаться в одиночестве.
— Я его заставлю спуститься, — пообещал Дзирт и ринулся к тяжелой двойной двери в противоположном конце зала.
Трое друзей побежали вслед за ним. Кэддерли схватил дроу за руку у самого выхода. Дзирт обернулся, а жрец одной рукой обхватил его пальцы, сжимающие рукоять Ледяной Смерти, а второй — рукоять Сверкающего. Закрыв глаза, Кэддерли нараспев произнес несколько непонятных слов, и Дзирт ощутил, как оба его меча наливаются силой.
— Бренор, к двери! — скомандовал Джарлакс и вытащил пару металлических палочек. — И сразу же отскакивай в сторону и вниз.
Джарлакс кивнул Дзирту, потом Бренору, и дворф широко распахнул створки дверей. Коридор перед ними кишмя кишел ползунами, а сверху летали огромные темнокрылы.
Сумрак пронзила молния из волшебной палочки Джарлакса. Потом такой же разряд сорвался со второй палочки, и снова с первой, и снова со второй. Задымились обожженные тела, шарахнулись в стороны темнокрылы, в храме запахло горящей плотью.
Вспыхнула пятая молния, потом шестая. Чудовища толкались, в спешке покидая узкий коридор, и многие уже остались неподвижно лежать на полу. От седьмого разряда стены храма дрогнули.
— Вперед! — скомандовал Джарлакс Дзирту, посылая восьмой разряд шипящего голубого огня.
И Дзирт сразу же ринулся вперед. Он, как будто не глядя по сторонам, вертелся и подпрыгивал, размахивая мечами, но каждый удар был аккуратно рассчитан и бил точно в цель. Дзирт упорно стремился к цели. Огромный темнокрыл спикировал на дроу, вернее, просто рухнул, поскольку был сильно обожжен энергетическими снарядами Джарлакса. Дзирт ударом слева отшвырнул летучую мышь в сторону, и усиленное божественной магией лезвие без труда рассекло чудовище.
Дроу вскочил на головы двух умирающих ползунов и бросился на третьего. Он перевернулся в прыжке и, приземляясь, разрубил врага надвое. После этого Дзирт оказался перед дверями холла, уже изрядно расшатанными восьмью взрывами молний.
— Джарлакс! — закричал Дзирт и, пригнувшись, распахнул дверь, за которой толпились новые враги.
Ослепительные молнии одна за другой пронеслись у него над головой, взорвались обжигающим пламенем, ослепили и рассеяли толпу чудовищ. Следом за молниями рванулся Дзирт, и волшебные мечи без устали расшвыривали врагов с обеих сторон.
Дзирт миновал входную дверь и выбежал во двор.
— Сразись со мной, дракон! — закричал он.
Неосторожный темнокрыл спикировал на Дзирта, но был встречен сияющим мечом, который не только рассек кожу, плоть и кости, но и обрушил на порожденное тьмой чудовище лучи обжигающего света. Огромная летучая мышь закувыркалась в воздухе и умерла еще до того, как рухнула на землю.
Все вокруг притихло, замерли даже ползуны на стенах и в окнах Храма Парящего Духа. Дзирт сумел привлечь к себе полное внимание противника. В следующее мгновение все чудовища устремились на одинокого врага.
Лицо темного эльфа озарилось жестокой усмешкой.
— Ну, давайте, — прошептал он и мысленно кивнул Кэтти-бри.
* * *
— Надо ему помочь! — вскричал Бренор.
Вместе с Кэддерли и Джарлаксом они очистили от врагов большой зал и вышли в фойе, откуда наблюдали за тем, что творилось во дворе.
— Спокойно, дворф, — откликнулся Джарлакс.
Дроу постоянно поглядывал на Кэддерли и убеждался, что жрец разделяет его уверенность в силах Дзирта.
Бренор собрался что-то возразить, но, увидев, как первая волна врагов обрушилась на его друга, прикусил язык.
Разведчик-дроу не останавливался ни на мгновение. Он подпрыгивал, вертелся, шагал по головам и спинам противников и с невообразимой ловкостью и точностью наносил удары обоими мечами. Один за другим ползуны превращались в груды истекающей кровью плоти или отлетали в стороны, отбрасываемые заколдованными клинками. Дзирт спрыгнул со спины умирающего ползуна, на мгновение коснулся земли, успел дважды вонзить клинок в тело второго, качнулся в сторону и мощным ударом слева зарубил третьего врага. Дроу не замедлил движений и, уклонившись от когтей противника, заколол четвертого монстра, другим мечом разрубил голову пятого и перепрыгнул через шестого ползуна, на лету успев нанести ему смертельную рану Сверкающим, а обратным движением заодно отрубил лапы подлетевшему темнокрылу.
— Ты давно его знаешь… — заговорил Джарлакс, обернувшись к Бренору.
— Но никогда не видел ничего подобного, — признался дворф.
Дзирт, словно увлекаемый штормом, отклонился в сторону и пропал из поля их зрения. Но непрекращающиеся вопли ползунов и свист клинков говорили о том, что его атака нисколько не замедлилась. Затем он снова появился, двигаясь в противоположном направлении, и все так же уничтожал врагов с каждым взмахом меча, в каждом выпаде, в каждом развороте. Ползуны взлетали в воздух и падали замертво, темнокрылы, кувыркаясь, шлепались на землю, а божественное сияние мечей Дзирта ничуть не уменьшалось, даже наоборот, — разгоралось еще ярче, словно подпитываемое его решимостью и яростью.
Шум за их спинами заставил друзей обернуться. Посреди зала в предсмертных судорогах бился ползун. Потом сверху, сопровождаемый ликующим смехом Тибблдорфа, свалился еще один.
— На Дзирта можно положиться! — воскликнул Кэддерли, и трое защитников занялись последними приготовлениями в просторном зале.
* * *
Массивная фигура Тибблдорфа Пуэнта почти полностью перекрывала дверной проем. Дворф молотил ползунов руками и ногами и все громче смеялся, когда на лезвиях, крючьях и шипах его доспехов появлялись все новые и новые клочья окровавленной плоти.
— Посторонись! — уже не в первый раз кричал ему Атрогейт, которому тоже не терпелось кого-нибудь убить.
— Ба-ха-ха! — откликнулся Тибблдорф Пуэнт, превосходно имитируя клич Атрогейта.
— Ха, — добавил Атрогейт, выдержал паузу, а потом и сам заорал свое «Ба-ха-ха!» в полную силу легких.
Тибблдорф Пуэнт пропустил мимо себя пару ползунов, и те, ворвавшись на балкон, попали под шквал ударов тяжелых шаров Атрогейта. Довольный дворф тоже разразился оглушительным хохотом.
А Пуэнт тем временем выскочил в коридор и продолжал расправляться с чудовищами. Первого он зацепил крюком на рукавице и точным быстрым броском швырнул извивавшегося монстра с балкона. Затем он отступил назад, пропустив в комнату очередную группу ползунов, которыми и занялся вместе с Атрогейтом.
* * *
Он не замедлял движений и не чувствовал усталости. В его сознании отчетливо сохранялся образ несчастной жены, и это видение разжигало ярость, а божественная сила, которой Кэддерли наделил его мечи, казалось, распространяется и на него самого.
Эта мысль лишь на мгновение мелькнула в голове Дзирта, поскольку он весь целиком отдался воинским инстинктам. Дзирт не тратил времени на размышления, поскольку после каждого разворота он оказывался лицом к лицу с новыми врагами, и каждый прыжок сопровождался рывками и разворотами, чтобы избежать протянутых лап и острых когтей.
Но Дзирту До’Урдену было все равно, сколько хищных лап тянется ему навстречу. Он всегда опережал их на долю секунды, а сверкающие клинки без труда расчищали ему путь, куда бы он ни повернул. Вокруг него громоздились курганы мертвых тел, а в воздухе постоянно висел кровавый туман. Каждый шаг, каждый взмах заканчивались уничтожением очередного чудовища.
— Сразись со мной, дракон! — закричал он, и его голос прозвучал почти насмешливо. — Спускайся на землю, трус!
Даже пока он это говорил, еще четверо ползунов упали замертво, и эти безмозглые твари уже начали сторониться обезумевшего дроу. Ситуация изменилась: вместо того чтобы уклоняться от многочисленных врагов, Дзирт вдруг понял, что вынужден их преследовать. И все это время он не переставал выкрикивать вызовы, обращенные к Королю Призраков.
На его крики откликнулся не дракон, а огромный ночной странник, который вышел из леса и затопал по направлению к танцующему дроу.
Дзирту уже приходилось встречаться с этими монстрами, и он знал, насколько опасны огромные создания. Их обманчиво-тонким конечностям, перевитым несколькими слоями крепких мускулов, под силу было вышибить из него дух одним движением.
Дзирт улыбнулся и бросился в атаку.
* * *
Многие ползуны, не надеясь справиться с Дзиртом, снова ринулись в открытые двери Храма Парящего Духа, миновали коридор и попытались ворваться в главный зал. Первый ползун уже почти проскочил в дверь, но там, прислонившись спиной к стене, стоял Бренор. Точный удар двустороннего боевого топора рассек голову и грудь чудовища и прервал его атаку.
Отбросив труп ползуна назад, Бренор схватил стоявший рядом щит и бросился на следующего противника, уже рвущегося в зал. Вместе с ползуном он откатился в сторону, освободив дорогу Джарлаксу и его смертоносным молниям. Два ослепительных заряда один за другим приостановили набегавшую из коридора толпу.
После этого к проему подошел Кэддерли. Он высоко поднял руки, дотянулся до магического потока и выбросил пучок энергии, распространив ее перед собой полукругом. Жрец отступил назад, и упрямые ползуны снова рванулись к залу, но, как только они дошли до освященного участка, их поглотило ослепительное сияние. Ползуны пронзительно завизжали, начали дымиться и вскоре уже корчились в смертельной агонии.