Захватив из своей комнаты сумку с контейнером, я вышел в коридор и встретился там с отцом. Мы подождали Ксюшу, шаги которой уже были слышны на лестнице, и вместе с ней спустились в библиотеку.
Отец захватил с собой три винтовки. Одну из них он оставил себе, а остальные раздал нам с Димой. Я почувствовал себя увереннее, ощутив в руках привычную тяжесть своего винчестера. У каждого из нас было по фонарику. Книжку с заклятиями отец вернул Ксении; лишь она обладала силой мага, и поэтому в схватке с демоном ей была отведена роль заклинателя. Конечно, заговор подействовал бы, даже если бы его произнес, например, я, но с магией было вернее. Банка с землей осталась у меня. Я должен был выбрать подходящий момент и рассыпать землю вокруг демона, чтобы лишить его возможности скрыться. Дело в том, что бесы, оказавшись в подобном круге, уже не могут из него выбраться. Существуют и другие вещи, которыми можно удержать демона, например, кровь невинной девушки или жир младенца, но их немного сложнее достать. К сожалению, от обычной соли и мела толку мало, они эффективны только в фильмах.
Пока мы собирались, Патрисия наблюдала за нами. Она выглядела взволнованной, но я не придал большого значения ее состоянию, решив, что она нервничает из-за нашего с Димкой рассказа о демонах.
Подготовка была окончена к тому времени, когда часы в холле начали бить двенадцать. Когда они смолкли, наступившая тишина показалась невероятной.
– Пошли, – скомандовал отец, и мы двинулись к выходу из библиотеки.
Само собой, мы пошли в хозяйственную часть дома. Мы решили напасть на врага в его логове. Пройдя мимо кухни, кладовой и прачечной, мы оказались перед дверью в комнату миссис Гридл. Мне показалось странным, что за все время, которое мы провели в отеле, никто из нас ни разу не побывал в этой комнате. А ведь мы не единожды проверяли весь дом сверху донизу.
|
|
Отец не стал стучать в дверь. Убедившись в том, что она не заперта, он со всей силы толкнул её и направил ствол винтовки внутрь комнаты. Мы замерли. Первой пришла в себя Ксюша; она прошла мимо отца в спальню миссис Гридл и включила электричество.
Здесь не было абсолютно никаких следов хозяйки комнаты. Небольшая железная кровать стояла заправленной и выглядела так, будто ею уже давно никто не пользовался. Комната была обставлена гораздо скромнее, чем наши номера: никакого ковра на голом дощатом полу, стены, выкрашенные в блеклый грязно-бежевый цвет. Маленький столик со стулом в углу, тумба у кровати да еще шкаф с покосившейся дверцей – вот и вся мебель.
Возможно, мы бы развернулись и ушли, продолжив поиски старухи где-нибудь в другом месте, если бы не одно «но». В комнате находился камин. Конечно, он был намного меньше и скромнее того, что красовался в гостиной, но все же я чувствовал – это не обычное совпадение.
Не сговариваясь, мы дружно подошли к камину. Он был высотой мне до пояса, его покрывала обычная плитка в тон стен. Было видно, что его уже очень давно никто не использовал по назначению, так как никаких следов золы или сажи не наблюдалось.
– Ну и как его открыть? – подал голос Дима.
Я думал о том же. Я не сомневался в том, что это еще один вход в подвал, оставалось лишь понять, как он работает.
– Почему бы нам не воспользоваться ходом в гостиной? – предложила Ксения.
|
|
Все посмотрели на отца. Он был негласным руководителем нашей команды, и мы ждали его распоряжений.
– Дима и Ксюша, – ответил он на наш немой вопрос, – идите в гостиную и попытайтесь открыть большой камин. Если у вас получится, мы это услышим и присоединимся к вам.
Брат и Ксюша тут же развернулись и ушли выполнять его приказ.
– Думаешь, не откроется? – спросил я у отца.
– Есть такое предчувствие, – ответил он, продолжая разглядывать камин миссис Гридл.
Я тоже последовал его примеру. Мы провели минут пятнадцать, осматривая камин со всех сторон, но не добились успеха. В его днище отсутствовала решетка, а на стандартной плитке не было никаких опознавательных знаков. Вернулись Дима и Ксюша; как и предполагал отец, их постигла неудача. Камин в гостиной, похоже, замолк навсегда. Нам еще повезло, что в первый раз его механизм каким-то чудом все же пришел в движение.
– Смотрите, что я нашла, – услышали мы голос Патрисии, о присутствии которой все уже успели позабыть.
Я проследил взглядом за её рукой и увидел, что она указывает на каминные принадлежности. Сбоку стояла ваза, из которой торчала кочерга, специальный совочек и веник для сбора золы. Их расположение было немного странным. Веник был с правой стороны вазы, совок – с левой, а кочерга торчала точно посередине, нарушая все законы физики.
– Что это? – удивился отец, привлеченный, как и я, возгласом Патрисии.
В ответ девушка пожала плечами и произнесла:
– Я не уверена, но, по-моему, они вмонтированы в дно вазы.
– Рычаги! –Дима у меня за спиной выпалил это так, что я чуть не подпрыгнул от неожиданности.
|
|
Мы подошли поближе и принялись молча разглядывать торчащие вверх палки. Я протянул руку и сдвинул одну из них в сторону. Ничего не произошло. Брат последовал моему примеру, и его тоже постигла неудача. Продолжая экспериментировать, мы скоро выяснили, что у каждой ручки есть три положения. Видимо, чтобы открыть проход, нужно было правильно их расставить.
Не долго думая, мы решили действовать методом научного тыка и просто-напросто подобрать нужную комбинацию, передвигая рычаги. Слава Богу, таких положений было немного, и очень скоро нам удалось найти правильное.
Камин бесшумно поехал в нашу сторону, да так быстро, что мы еле успели отскочить.
– Не могу поверить, что это она, – прошептала Патрисия, но в её голосе уже поубавилось уверенности в невиновности миссис Гридл.
Включив фонари, мы вошли внутрь. Здесь было тесновато, но, по сравнению с проходом в гостиной, чисто. Перед нами снова была лестница, и мы начали ставший уже привычным спуск. Почти сразу дверь за нашими спинами закрылась; наверное, на ней был автоматический замок, но нас это не встревожило. Теперь мы знали, что в любом случае сможем найти выход из подвала.
Через некоторое время мы достигли коридора, в конце которого был виден свет. В лаборатории, без сомнения, кто-то находился. Осторожно, стараясь не шуметь, мы вошли в главный зал. Мы не сразу заметили старуху; она стояла, склонившись к столу, в дальнем углу зала. Присев, мы, прячась за приспособлениями для пыток, по одному подкрались поближе. Нас окружало жуткое зловоние; на нашем пути постоянно попадались разлагающиеся трупы, и процесс дыхания превратился в сущий кошмар. Тяжелее всех пришлось Ксюше, ведь она впервые видела эту комнату ужасов. А вот Патрисия меня просто поразила. В прошлый раз она всячески изображала из себя неженку, но теперь держала себя в руках. Кажется, даже запах не слишком её беспокоил. По крайней мере, она единственная из всей нашей команды сохраняла нормальный цвет лица.
Наконец, мы оказались шагах в двадцати от старухи; подойти ближе было невозможно. Миссис Гридл склонилась над столом, который по своей конструкции очень напоминал дыбу, и сосредоточенно приводила его в порядок. Как раз когда мы подошли, она, расстегнув ремни, освобождала стол от почти полностью сгнившего трупа. Она бросала части тела прямо под стол, что-то напевая при этом себе под нос. Когда старуха повернулась, и мы смогли увидеть ее лицо, я заметил, что она улыбается. Я впервые видел улыбку на её лице, и лучше бы этого никогда не случилось. Её оскал был еще ужасней той равнодушной маски, которую мы привыкли видеть. Уголки губ Миссис Гридл приподнялись вверх, обнажив ровные и немного заостренные книзу зубы, а глаза блестели, как у безумной. При этом её лицо каким-то образом выражало полнейшую безмятежность. Сильнее всего меня потряс именно этот контраст между умиротворенным выражением лица и злобной, дьявольской ухмылкой.
Отец подал нам знак рассредоточиться, и мы медленно двинулись в разные стороны. С папой осталась только Патрисия. Я зашел за спину старухи, оказавшись прямо напротив того места, где, как я знал, прятался папа. Справа от меня должен был находиться Дима, а слева – Ксюша, но видеть их я не мог.
По сигналу отца мы должны были перейти в наступление. Я достал из сумки контейнер и открыл крышку, чтобы успеть рассыпать землю вокруг старухи, пока остальные будут её отвлекать. Поудобнее перехватив емкость, я перевесил винчестер на плечо, чтобы он не мешался.
Но вот отец подал сигнал, и мы все одновременно поднялись со своих мест. Винтовки папы и брата были нацелены на старуху. Вздрогнув, миссис Гридл повернулась на возглас отца, и я остался незамеченным. В первую секунду она опешила; я не мог видеть выражения её лица, но догадался об этом по тому, как она замерла. Но потом, издав утробный рев, очень походивший на её голос, она бросилась на отца. Папа выстрелил. Старая ведьма пошатнулась, но не упала, лишь остановилась и посмотрела на свою грудь. Я видел, как она подняла руку к ране и дотронулась до неё, испачкавшись в собственной крови.
– И этим ты хотел остановить меня? – в этой реплике мне послышался неприкрытый сарказм. Усиленный эхом зала, её бас звучал еще более устрашающе, чем обычно, и я понял – то, как она говорила раньше, было лишь бледным подобием её истинного голоса. А потом она начала меняться. Её ногти выросли на несколько сантиметров, превратившись в когти хищного зверя. Я не мог видеть её лица, но по тому, как расширились от изумления глаза Димы, я понял, что оно тоже изменилось. Старуха снова была готова к наступлению, но в этот момент в игру вступила Ксюша. Хорошо поставленным голосом она начала читать заклинание. Её слова раскатистым эхом взлетали под потолок, заполняя собой все помещение. Я физически ощутил, как наэлектризовался воздух. Лампы под потолком начали мигать и искриться, и я испугался, что свет вообще может погаснуть.
Старуха тут же переключилась на Ксению; ей было трудно бороться с воздействием магии, но она, сделав над собой усилие, все же начала медленно приближаться к Ксюше. Настало время для меня. Бросившись к миссис Гридл, я стал рассыпать вокруг неё землю. В пылу боя старуха не сразу сообразила, что я делаю, а потом двинулась в мою сторону. К счастью, я уже успел преградить ей путь слоем земли, поэтому ей удалось лишь немного оцарапать мне грудь одним из своих грязных когтей. Из раны выступила кровь, и это подействовало на неё, как красная тряпка на быка. Старуха потеряла контроль над собой. Позабыв обо всем на свете, она снова и снова бросалась на меня, но все её усилия были напрасны – нас разделяла полоса могильной земли.
Я подал знак Диме и, когда он подошел, отдал ему контейнер. Старая ведьма была настолько занята моей скромной персоной, что не обратила на него никакого внимания. Воспользовавшись этим, Дима смог замкнуть круг, а я, в свою очередь, получил возможность увидеть лицо старухи. Оно было искажено до неузнаваемости и больше всего напоминало лицо сумасшедшей. Её рот распахнулся в отвратительной гримасе, а по подбородку стекала слюна. Белки глаз стали красными от лопнувших сосудов, кожа на лице сморщилась и приобрела землистый оттенок.
Я видел – она постепенно теряет силу. Её движения уже не были столь яростными и быстрыми, а рык все больше походил на хрип. Заклинание было почти дочитано, и значит, ей недолго оставалось. Она начала медленно оседать на пол. Мы подошли ближе, и встали вокруг неё.
Теперь старуха лежала на полу, устремив в потолок невидящий взгляд. Её губы шевелились, как если бы она что-то шептала. Не знаю, что мною руководило, но я, не совсем осознавая, что делаю, встал на колени и склонился к лицу старухи. Отец попытался удержать меня, но я скинул его руку с плеча и прислушался.
– Андрас, – она говорила так тихо, что я с трудом разобрал ее шепот.
Старуха все повторяла и повторяла это странное имя, будто звала кого-то, а я никак не мог сообразить, кто бы это мог быть. Поднимаясь с колен, я случайно взглянул на Патрисию. На её лице застыло выражение злобного триумфа, но, заметив, что я смотрю в её сторону, она за долю секунду взяла себя в руки. Я даже подумал, что мне померещилась эта злобная мина, которая совсем не вязалась с обычным обликом нашей гостеприимной хозяйки. Я предпочел списать все на стресс, который она должна была сейчас переживать. Ведь, в конце концов, Патрисия впервые столкнулась с миром монстров.
В тот момент, когда я снова выпрямился, старуху стошнило. Она лежала на боку, её голова безвольно поддергивалась, а изо рта медленно вытекала прозрачная, вязкая масса. Она просачивалась между щелями в полу и утекала вниз. Это был демон, выходящий из тела своей жертвы. Через несколько минут все было закончено, и миссис Гридл затихла.
Дима перевернул тело вверх лицом. Остекленевшие глаза несчастной смотрели в потолок. Она была мертва. Гримаса злости стерлась с её лица, разгладились глубокие морщины, и теперь перед нами лежала обычная старушка. Не осталось ни острых когтей, ни странно увеличенных зубов. Если бы кто-нибудь сейчас увидел тело старой леди, он решил бы, что мы убил ни в чем не повинную бабушку.
Отец склонился над телом и пощупал пульс, хотя я сильно сомневался, что в его действиях есть хоть какой-то смысл.
– Не выдержало сердце, – констатировал он. – Она была слишком стара.
Я подумал о том, что он прав. Если бы миссис Гридл была помоложе хотя бы лет на пять, у неё было бы больше шансов выжить.
– Она совсем не выглядит чудовищем, – пробормотала Патрисия, нарушив общее скорбное молчание.
– Так всегда и бывает, – объяснил ей Дима. – После смерти они снова становятся обычными людьми.
– Значит, все это существует, – заключила девушка. Кажется, именно сейчас она окончательно поверила в то, что мы говорили ей правду. – И демоны, и вампиры, и оборотни.
– Именно так, – брат принялся посвящать Патрисию в секреты нашей жизни, и я перестал слушать их разговор.
– Что теперь? – обратился я к отцу. – Пора собираться? – почему-то мне не терпелось покинуть этот дом.
– Сначала надо решить вопрос с отелем, – ответил он мне.
Я понял, что мы, скорее всего, задержимся здесь, но не стал с ним спорить. В конце концов, боссом здесь был он. Вместо этого я решил заняться поисками своего винчестера, который слетел с плеча, когда старуха оцарапала меня, и я резко отклонился назад. В тот момент мне было не до него, а сейчас настало самое подходящее время, чтобы его найти. Я был слишком привязан к своему старому другу, чтобы бросить его в этом жутком месте.
Глава 14. Маркиз
Я вернулся туда, где стоял, когда лишился винтовки, присел, чтобы осмотреть пол и почти сразу заметил винчестер, который отлетел довольно далеко в сторону. Лавируя между столами, я неспешным шагом направился к нему. По пути я не переставал думать о таинственном Андрасе, которого так отчаянно звал изгоняемый демон. Я повторял про себя это имя, и оно казалось мне все более и более знакомым. Я не был знатоком демонологии, так как никогда серьезно не увлекался этой наукой, но и мне по настоянию отца довелось кое-что почитать на эту тему. Папа считал, что в работе охотника это может пригодиться и, в принципе, я был с ним согласен. Но тогда мне было всего четырнадцать лет, и скучное перечисление демонов с их регалиями, статусом и, если можно так выразиться, специализацией утомляло меня. Детское впечатление настолько крепко засело в голове, что с тех пор я ни разу не перечитывал это произведение средневековых эзотериков.
Достав винчестер из-под кресла с испанскими сапожками, я осмотрелся вокруг и сам удивился, что так далеко ушел от остальных. Я не только никого не видел, но даже с трудом мог различать голоса. Повесив винтовку на плечо, я повернулся и увидел Патрисию, которая преградила мне дорогу. Поправив волосы, она смущенно улыбнулась.
– Я шла за тобой, – констатировала она факт, который и так был ясен. – Ты не против?
– Да нет, – ответил я, не понимая, почему собственно я мог бы возражать.
Я попытался обойти её и направиться к остальным, но Патрисия не сдвинулась с места и дотронулась до моей руки. Я замер, удивленный и озадаченный.
– Я хотела с тобой поговорить, – заявила она, не спуская с меня глаз. – Наедине, – добавила девушка голосом, полным затаенного смысла.
Я вдруг почувствовал себя, как пойманный в клетку кролик. Отступать было некуда, да это и выглядело бы смешно. Похоже, мне предстояло выслушать все, что она мне скажет. Мысленно смирившись с неизбежностью, я кивнул, демонстрируя готовность слушать.
– Я обратила на тебя внимание, как только ты вошел в мою дверь, – говорила Патрисия, медленно приближаясь ко мне. Её глаза под полуопущенными ресницами странно блестели, и мне стало по-настоящему не по себе. – Я думаю, мы созданы друг для друга, – напрямую заявила она – Что скажешь? – девушка протянула мне руку. – Пойдем со мной?
Вопрос звучал вполне невинно, но у меня возникло нехорошее предчувствие, что она имеет в виду далеко не прогулку при луне. Конечно, Патрисия была красивой девушкой, и на какой-то момент у меня даже возник соблазн поддаться на её уговоры, но меня удержала мысль об Эмми. У нас с Патрисией ничего бы не вышло, потому что, даже глядя ей в глаза, я продолжал думать об Амаранте. К тому же был еще Дима. Правда, после услышанного я подозревал, что у брата нет никаких шансов на успех.
Я медлил с ответом. Видимо, Патрисия сочла мое молчание хорошим признаком и решила раскрыть все карты, чтобы окончательно меня убедить. Именно на это я позже списал ту откровенность, с которой она говорила.
– Эта старая карга не верила, что ты именно тот, кто мне нужен, – прошептала она, подойдя ко мне вплотную. – И где она теперь?
Патрисия негромко рассмеялась мелодичным смехом, а у меня в голове все вдруг встало на свои места. Чтение демонологии все-таки не прошло даром, и я вспомнил, что Андрас – это один из маркизов ада, смыслом существования которого были убийства и сбор трофеев. Кажется, у него еще был слуга, вечный спутник, так сказать. Я не мог припомнить, как его звали, но это было и не важно. Сам маркиз обычно не убивал, предоставляя грязную работу своему слуге и наслаждаясь её последствиями.
Я вдруг подумал – а мог ли Холмс в свое время быть обиталищем того самого слуги? И где тогда был сам маркиз? В ответ на эти неозвученные вопросы перед моим внутренним взором возникла картина с пастушкой. Именно пастушка идеально подходила на роль маркиза, которого, кстати, нередко изображали в компании огромного черного волка. Что если Андрас – женщина? Ведь зачастую демоны, как и ангелы, не имеют определенного пола.
После смерти Холмса его дом перешел к дальним родственникам, но если его ребенок остался в живых, он мог продолжить ветвь прямых наследников. И вот, спустя века, его потомок вернулся в принадлежащий ему по праву дом, и его появление всколыхнуло затаившиеся в «Замке» злые силы. Кровь Холмса разбудила отель от векового сна, и демоны, заточенные в его стенах, вернулись к жизни.
Забавно было осознавать, что мой брат увлекся демоном. Видимо, подобное поведение было в крови у членов нашей семьи. Иначе чем еще можно объяснить тот факт, что мы оба выбрали представительниц темной стороны? Конечно, теперь я был рад, что Патрисия не ответила взаимностью на чувства Димы.
Теперь я ясно понял игру, которую она вела. Патрисия фактически подвела нас к убийству старуху. Все это время мы послушно делала то, что она хотела. Я с невольным восхищением посмотрел на девушку.
Эти мысли пронеслись у меня в голове за доли секунды. Когда я посмотрел Патрисии в глаза, у меня уже не было сомнений, что передо мной стоит сам Андрас. И от неё не укрылась эта уверенность.
– Рада, что ты сам все понял. Не люблю долгих объяснений, – Патрисия действительно выглядела довольной, и я сообразил, что она искренне считает, будто я на её стороне. Этим стоило воспользоваться. – До приезда в этот дом я была простой беспризорницей, никому не нужной девчонкой. Но он открыл мне мое истинное предназначение. Показал, кто я такая на самом деле.
– Потомок Холмса по прямой линии, – подсказал я ей следующую реплику.
– Холмса?! – девушка презрительно фыркнула. – Кому интересен этот кретин? Он был лишь пешкой в чужых руках, не более того. Она, вот кто достоин восхищения, – Патрисия благоговейно выделила голосом местоимение «она», и я невольно вспомнил, с каким ужасом когда-то произнес это слово сторож Лени. Теперь-то я понимал, какой смысл он в него вкладывал. – Я с самого начала знала, кто вы, и мне ничего не стоило убить вас. Но ты меня заинтересовал, и я решила, что ты подойдешь на роль верного слуги лучше, чем старуха. Откровенно говоря, она начала утомлять меня своим нытьем. Послушай, Влад, – она сменила надменный тон на более нежный, – вместе мы сможем делать все, что пожелаем. Мы будем непобедимы.
– Звучит заманчиво, – ядовито произнес я, но она была так увлечена своими идеями, что не заметила сарказма. – Только вот Холмсу что-то не повезло. А меня ты, как я понимаю, приглашаешь на его роль.
– Я учла все прошлые ошибки. Этого больше не повторится, – Патрисия ласково коснулась моей руки. – Смерть Пастушки была чистой случайностью. Именно после этого Холмса и постигла неудача. Но он сумел сохранить дитя. Идем, – прошептала она, и я вдруг почувствовал, что не могу ослушаться. Ноги сами несли меня вслед за ней.
– И куда мы? – спросил я взволновано. Куда бы мы ни шли, я понимал, что вряд ли захочу достичь конца этого пути.
– Ты должен принять в себя Флавроса, – радостно сообщила она мне. По всей видимости, это было имя слуги маркиза.
Я затосковал. Мне совершенно не хотелось впускать в свой внутренний мир какую-то постороннюю сущность. И почему мне так везло с девушками? То вампир, то демон, то маг, ни одной обычной домохозяйки.
Пока мы шли, Патрисия держала меня за руку, а я судорожно пытался сообразить, как мне выкрутиться из этой ситуации. Конечно, у меня под рубашкой был спрятан заговоренный кинжал, о котором она даже не подозревала. Но если я и дальше буду послушно исполнять её приказы, то от него не будет никакого толку. К тому же я вспомнил, что на Патрисию не подействовало заклинание, произнесенное Ксюшей, хотя девушки стояли совсем рядом. Так мог ли я рассчитывать на кинжал?
В конце концов я решил, что попытаться все-таки стоит. Уж очень мне не хотелось становиться этим Флавросом (да и имя, откровенно говоря, мне совсем не нравилось). Но чтобы вытащить кинжал, нужно было как-то отвлечь Патрисию, и я подумал, что мне стоит ей подыграть. Для начала я решил прояснить для себя кое-какие моменты, которые не давали покоя моему любопытству.
– Это ты убила Лени? – спросил я, все еще шагая вслед за Патрисией, или, правильнее будет сказать, за Андрасом.
– Ты спрашиваешь о стороже? – уточнила она, и, получив подтверждение, ответила. – Нет, не в моих правилах пачкать руки. Но зато я лично участвовала в похищении вашей подружки, – с гордостью заявила Патрисия. – Следовало убить её прямо на месте, но желание доставить ей нестерпимые страдания пересилило. Жаль, что так вышло, – посетовала она, видимо, рассчитывая на мое сочувствие.
– Почему ты так ненавидишь Ксению? – удивился я.
– Обычная ревность, – девушка повернула голову и посмотрела на меня. – Но теперь это не имеет значения, – Патрисия весело мне улыбнулась. - Мы уже пришли.
Я осмотрелся и понял, что мы дошли до относительно чистого пятачка в дальнем углу зала. Здесь не было никаких приспособлений для пыток – только голый пол с начертанными на нем непонятными символами.
– Когда я вступила во владение отелем, я почти сразу же нашла вход в этот подвал, – пустилась в воспоминания Патрисия. – Именно здесь демону легче всего будет овладеть тобой, – при этих словах я вздрогнул. – Не бойся, – сказала она трогательно заботливым тоном, – ты сохранишь своё «я». Просто оно немного изменится. А еще у тебя появится много интересных возможностей, о которых ты не смел даже мечтать.
В ответ на эти слова я постарался улыбнуться, чтобы продемонстрировать ей, как я счастлив. Не знаю, хорошо ли у меня получилось, но она отпустила мою руку, и я снова обрел некоторую свободу действий. При этом я понимал, что вряд ли смогу незаметно достать нож и нанести удар.
– Патрисия, – окликнул я её.
Она обернулась, и я понял, что пора действовать.
– Я хотел сказать, что тоже не переставал думать о тебе с момента нашей первой встречи, – неся подобную чушь, я медленно подходил к ней, стремясь оказаться как можно ближе, чтобы она не успела заметить кинжал.
– Я чувствовала, что все так и есть, – Патрисия, как любая ослепленная своими фантазиями женщина, предпочла поверить мне на слово, а не искать подвох в моем голосе.
Она сама сделала последний шаг мне навстречу, сократив расстояние между нами до минимума. Её руки обвили мою шею, и она поцеловала меня. Я ответил на поцелуй, но ничего при этом не почувствовал. Я предполагал, что близость красивой женщины в принципе не может оставить меня равнодушным, но оказалось, что я ошибался. Но так как сейчас у меня не было времени для самоанализа, я переключился на более важные дела.
Правой рукой я достал из-под рубашки кинжал и немного отстранился от девушки, так чтобы просунуть между нашими телами нож. В следующее мгновение я нанес ей удар в живот, и тут же с чудовищной силой был отброшен назад.
Пролетев некоторое расстояние, я приземлился на один из столов. Удар был не очень сильным, но мне не понравилось, как подо мной что-то противно чавкнуло. В этот миг зал огласил оглушительный рев. Мне показалось, что мои перепонки вот-вот лопнут от напряжения.
Повернув голову в сторону Патрисии, я увидел, что она изменилась. Она стала немного выше ростом, за её спиной появились призрачные темные крылья, больше похожие на тень. Её лицо колебалось, постоянно изменяясь. То оно снова становилась похожим на лицо девушки по имени Патрисия, то на его месте появлялась голова совы. В центре её живота торчал заговоренный кинжал, и она судорожно цеплялась за его рукоять. Из раны медленно вытекала кровь, пачкая бирюзовое платье и образуя на полу лужу.
Я услышал топот ног у себя за спиной. Должно быть, это остальные спешили на шум, чтобы выяснить, что случилось.
– Влад, – позвала Патрисия меня неестественным квакающим голосом. Она хотела еще что-то сказать, но голос потонул в бульканье, и из её рта ручьем полилась ярко-алая кровь.
Я слез со стола, стараясь не думать, в чем испачкались джинсы. В это время подоспели остальные. Я слышал, как горестно вскрикнул Дима. Все-таки ему искренне нравилась эта девушка, и мне стало немного жаль братишку.
– Читай заклинание, – закричал отец Ксюше.
Я подумал, что теперь это, пожалуй, сработает, так как демон изрядно ослабел от кинжальной раны. Ксюша начала произносить слова заклинания, и пол под нашими ногами задрожал. Чтобы не упасть, я был вынужден схватиться за брата. Лампы снова замигали, сильнее, чем прежде. Поднялся неизвестно откуда взявшийся ветер; эпицентр этого урагана находился рядом с Патрисией. Потом появился шум, который все нарастал и нарастал, так что мы были вынуждены закрыть уши руками.
Все закончилось так же неожиданно, как и началось. Ксения сказала последние слова заклинания, и свет, мигнув еще раз, погас окончательно. Наступила тишина. Мы стояли в полной темноте и не знали, что делать. Свои фонари мы оставили у входа, и теперь были беспомощны.
Сбоку от меня щелкнула зажигалка, и я увидел в её неровном свете лицо отца. Он пошел в ту сторону, где находилась Патрисия. Со своего места я видел, как он склонился над телом девушки. Она лежала на спине, поджав ноги. Её темные вьющие волосы разметались по полу, руки были раскинуты в стороны и сжаты в кулаки. Нож все так же торчал у неё из живота, а с уголка губ стекала тонкая струйка крови. На её лице застыло выражение ужаса и непонимания. Девушка была мертва.
– Пора возвращаться, – провозгласил отец, поднимаясь с корточек.
Я посмотрел на брата, стоявшего сбоку от меня. На его лице не было никакого выражения. Я представил, как, должно быть, сильно он потрясен случившимся, и мне стало искренне жаль его.
Освещая себе путь зажигалкой, мы добрались до входа, через который не так давно попали в подвал. Дорога заняла много времени, потому что зажигалка то и дело гасла от перегревания, и нам приходилось ждать, пока она остынет. У входа мы, наконец, нашли свои фонари. Видимо, зал питался от небольшого переносного генератора, который перегорел в тот момент, когда демон покинул тело Патрисии. Но это было уже неважно.
Как только мы выбрались из камина в комнате миссис Гридл, я пошел в свою спальню, чтобы принять душ. Было ужасно думать, в чем испачкалась моя одежда, и я просто оставил её в ванной. Помывшись и одевшись во все чистое, я собрал вещи и вновь спустился вниз, но уже с чемоданом в руке. Там меня встретили остальные; они тоже были с багажом. Прежде чем покинуть отель (а задерживаться здесь было уже незачем) нам предстояло сделать еще одно небольшое дело.
Как мы и предполагали, в кладовой нашлось много бензина, который, вероятно, был предназначен для генератора в подвале. Каждый взял по канистре, и мы снова разошлись по дому.
Мне достался второй этаж. В последнюю очередь я облил бензином свою комнату. Бросив прощальный взгляд на пастушку, я поджег кровать. Балдахин мгновенно вспыхнул, и я поторопился выйти в коридор. Там я встретил Ксюшу, и мы вместе спустились к остальным.
Мы вышли из дома около четырех часов утра. Ни машин, ни прохожих не было видно. Я поднял голову и увидел отблески пламя в окне своей бывшей спальни.
Мы шли молча, так как все были заняты своими мыслями. Дима горевал по поводу смерти Патрисии. Что ни говори, а она крепко запала ему в душу. Я подумал, что вряд ли когда-нибудь расскажу ему о том предложении, которое она мне сделала.
Ксюша, кажется, внутренне ликовала от того, что её подозрения относительно Патрисии оправдались, но ей хватало такта молчать об этом. Отец же выглядел уставшим и потерянным. Наверняка ему было трудно смириться с мыслью, что сегодня от наших рук погибла еще одна молодая девушка.
– Прощай, пастушка, – садясь в машину, как можно тише прошептал я себе под нос.
Эпилог
Спустя несколько дней после происшествия в отеле «Замок» я сидел перед телевизором в гостиничном номере одного крупного американского города. Неподалеку от этого мегаполиса был аэропорт, и именно поэтому мы сюда приехали. Ксюша улетела еще вчера вечером, она торопилась к матери, которая как-то прознала, что дочери нет в университете. Мы тоже на днях должны были, наконец, вылететь в Россию, но прежде отец хотел еще с кем-то встретиться. Было еще довольно раннее время, поэтому брат дремал на соседней кровати. В последние дни он был особенно молчалив и задумчив. Я даже побаивался, что недавние события в корне изменили его беззаботный нрав.
Я протянул руку за пультом, чтобы выключить телевизор, по которому шли новости, но тут слова диктора привлекли мое внимание.
– В маленьком городке недалеко от Чикаго произошел ужасный пожар, – в кадре стоял молодой репортер, а прямо над ним нависал огромный дом, не узнать который было невозможно. Конечно, это был теоретически сгоревший дотла «Замок». От него все еще шел дым, но в целом здание не слишком пострадало, не считая немного обгоревшего крыльца и полностью выгоревшей комнаты на втором этаже, на месте которой теперь зияла огромная черная дыра в фасаде. – Какие-то злоумышленники на днях подожгли одну из достопримечательностей города – старинный отель, – за спиной диктора вокруг дома толпились люди и сновали пожарные. А я подумал, что это, должно быть, повтор передачи. – К сожалению, ни хозяйка отеля, ни его постояльцы пока не найдены. Но, как вы можете видеть, само здание не сильно пострадало благодаря утреннему дождю, – я вспомнил, что, когда мы выезжали за пределы городка, действительно начинался дождь. – Мэр сделал заявление, пообещав восстановить отель в его первозданной красе. Уже начали поступать предложения от желающих приобрести этот старинный особняк, – я почувствовал, как от этих слов меня затошнило.
В этот момент изображение на экране сменилось, и я увидел то, что осталось от моей спальни. Готов поклясться, что на полу среди обгоревших останков мебели лежала совершенно не пострадавшая картина с изображением прекрасной пастушки.