– Это гиблое место, – повторил он сдавленным шепотом. – Там пропадают люди. Они просто бесследно исчезают. Фьють, – свободной рукой он щелкнул пальцами у меня перед носом, – и нет человека. Запомни, даже самые прекрасные замки всегда имеют темные подвалы, – он замолчал и опустился на свое место; его взгляд опять утратил сосредоточенность, а я, наконец, смог вздохнуть.
Что это было за откровение? И причем тут какие-то средневековые замки? Я не думал, что в таком городе, как этот, может быть настоящий замок. На ватных ногах я поднялся из-за стола. Я видел, что больше мужчина все равно ничего не скажет, так что решил пересесть обратно за стойку, подальше от удушающего зловония. Меня не покидало чувство тревоги. Не то, чтобы слова Лени (так, кажется, назвал его бармен) испугали или насторожили меня, но что-то в его взгляде заставило задуматься над тем, что он сказал. Было ясно, что он действительно верил в историю о «гиблом месте», и она сильно пугала его.
Заняв прежнее место и немного отдышавшись, я встретился глазами с насмешливым взглядом бармена.
– Ну как, узнал что-нибудь интересное? – осведомился он, ухмыляясь.
– Не то чтобы, – увильнул я от ответа.
– А, – Бобби махнул рукой в сторону сгорбленного человека, – вечно он несет какой-то бред, только посетителей распугивает. Давно надо его прогнать, да хозяин уж больно жалостливый. А насчет отеля ты не слушай. Вполне ничего отель, получше того, где ты остановился. Когда-то он даже процветал, да вот со временем пришел в упадок. Впрочем, как и все в этом городе, – закончил он, вздохнув, и снова принялся с задумчивым видом протирать стаканы, которые от встречи с его серым передником лишь становились еще более тусклыми.
– Я, пожалуй, пойду, – пробормотал я, и, положив на стойку несколько купюр, направился к выходу.
По дороге к гостинице я думал, что, возможно, было бы неплохо узнать об этом загадочном отеле побольше. Не то, чтобы я верил, будто там действительно что-то неладно, для подобных выводов мало бреда одного пьянчуги, но все-таки практика показывала – то, что люди называют гиблым или проклятым местом, часто оказывается пристанищем нечистой силы, за которой мы ведем охоту. А мне сейчас было настолько скучно, что любое занятие, даже совершенно бессмысленное, сгодилось бы, чтобы скрасить мои дни.
С некоторых пор я терпеть не мог безделья, так как именно в часы досуга в голову лезли самые неприятные мысли. Когда я занят охотой, мне не до копаний в собственном «я», но в промежутках меня каждый раз медленно накрывает волна отчаянья. Мысли об Амаранте постепенно овладевают всем моим существом, и в такие минуты я серьезно задумываюсь, не совершил ли ошибку, расставшись с неё. Вот и сейчас мне срочно требовалось чем-то занять себя, чтобы не думать о той, которая все равно для меня недосягаема.
Подойдя к гостинице, я сразу же забыл обо всем, включая загадочный отель. На стоянке перед дверью в наш номер стоял черный мерседес. Это могло значить только одно – отец вернулся. Ощутив внутренний подъем, я вошел в номер уже в довольно неплохом расположении духа.
Отец сидел за столом и ел сэндвич, который, видимо, привез с собой. Дима расположился напротив и не спускал с него глаз. Лицо брата светилось такой неподдельной радостью, что я невольно почувствовал себя пристыженным из-за того, что уделял Диме так мало внимания. Должно быть, ему было ужасно скучно со мной.
Услышав шум открывающейся двери, Дима поднял на меня взгляд и улыбнулся.
– У нас новое дело, – тут же заявил он, даже не подождав, пока я присяду.
– Надеюсь на это, потому что вряд ли еще можно чем-то оправдать пребывание в этом месте, – беззлобно проворчал я.
– Не сердись, – попросил отец с набитым ртом. Он смотрел на меня извиняющимся взглядом, а я лишь махнул рукой в ответ, показывая, что все нормально.
С тех пор, как я предпочел семью девушке, которую любил всем сердцем, отец испытывал по отношению ко мне благодарность и еще, пожалуй, чувство вины. Поэтому он старался сделать все, чтобы как-то облегчить мою жизнь. Уверен, он бы взял меня с собой в эту поездку, если бы не Димка. По сути дела, я остался, чтобы приглядывать за младшим братом, но я был не в обиде. За прошедшие годы я так свыкся с ролью няньки, что, кажется, даже буду скучать по ней, когда Дима окончательно повзрослеет и станет самостоятельным.
– Видимо, это значит, что домой мы поедем нескоро, – констатировал я. – Ну и что за дело? – спросил я, усаживаясь на кровать напротив них.
– Обещаю, что, как только мы здесь закончим, в тот же день сядем в самолет, – сказал папа, прежде чем приступить к рассказу. Думаю, он не меньше нашего хотел вернуться домой, просто очень серьезно относился к долгу охотника. – Один мой старый знакомый заметил, что в округе творятся странные вещи. Сам он занят другим делом, поэтому попросил нас разобраться. Я ездил к нему, чтобы выяснить все подробности.
– Это у него ты был столько времени? – поинтересовался Дима.
– Угу, – отец кивнул и сделал большой глоток кофе из пластикового стаканчика, который, судя по логотипу, был куплен в том же магазине, что и сэндвич. – Простите, что так долго.
– Ничего, – Дима улыбнулся, – мне даже стало здесь нравиться. К тому же нога за это время почти зажила.
Вынужденное бездействие действительно пошло ему на пользу. Кто бы мог подумать, что небольшой ожог от крови мантикоры будет заживать так долго?
– Я рад за тебя. Может, в следующий раз ты подумаешь, прежде чем трогать что-либо, – назидательно произнес отец. Впрочем, я видел, его слова и в этот раз не достигли цели. – Так вот, о деле. Руперт, – так звали его знакомого. Как только он произнес это имя, я вспомнил большого негра, которого видел, лишь однажды, когда мы впервые приехали в Америку. Мне было двенадцать, и Руперт произвел на меня впечатление хмурого и нелюдимого человека, – попросил меня проверить один местный отель.
Как только он это произнес, я резко выпрямился. Мое неожиданное движение привлекло всеобщее внимание; отец даже замолчал, с тревогой глядя на меня.
– Все в порядке? – спросил он.
– Да, вроде бы. Ты продолжай.
– Это старый отель, он находится в черте города, – начал отец, но Дима перебил его, наивно поинтересовавшись:
– Почему же мы не остановились там?
Все-таки брат еще нескоро повзрослеет, подумал я. Любому ясно, не стоит что без подготовки соваться в логово возможного врага. Любому, но только не моему брату, для которого слово «опасность» было синонимом слова «развлечение».
– Я не хотел привлекать внимания. К тому же отель сейчас не работает, – терпеливо пояснил отец. – Я узнал, что им владеет некая Патрисия Блэйд. Ей двадцать пять лет, она получила отель в наследство от дяди и попыталась возродить его былое великолепие.
– Видимо, ей это не удалось, – предположил я.
– Как сказать... Поначалу дела у неё шли в гору, но потом из отеля начали бесследно пропадать люди, и этот факт несколько уменьшил наплыв туристов.
– Не понимаю, что может привлекать людей в подобном захолустье, – удивленно заметил Дима.
– На самом деле здесь действительно нет никаких достопримечательностей, кроме одной, – отец загадочно улыбнулся, а меня посетила догадка, которую я тут же высказал вслух.
– Сам отель.
– Верно, – он кивнул, подтверждая мою правоту.
– Отель? – Дмитрий выглядел озадаченным. – Он-то тут при чем?
– А вот это нам и предстоит выяснить. Я лишь знаю, что он построен еще в конце девятнадцатого века и называется «Замок».
Как только я услышал название отеля, мне многое стало понятно. Например, теперь я точно знал, какой именно замок имел в виду Лени, когда предупреждал меня о темных подвалах.
– Замок, – медленно повторил Дима. – Отличное название.
– Пожалуй, – отец встал. – Я пойду, возьму себе комнату и немного посплю, а то дорога меня измотала. Расскажешь мне потом, что тебе удалось узнать, – обратился он ко мне. Естественно, отец догадался – моя реакция на упоминание отеля вызвана тем, что я уже о нем слышал.
На пороге номера он остановился и сказал, повернувшись к нам.
– Да, чуть не забыл, завтра мы туда переезжаем.
Глава 3. Замок
На следующее утро я рассказал Диме и отцу о своей встрече в баре «Пьяный боцман». После моего рассказа все утвердились в мысли, что в отеле твориться что-то неладное.
Существует несколько способов узнать, где в данный момент твари ведут охоту на людей. Во-первых, охотники создали нечто вроде всемирной службы, которая отслеживает все странности, происходящие в том или ином городе нашей планеты. Стоило только обратиться к подобным людям, и они тут же говорили тебе, где необходимо присутствие охотника. Был и другой довольно распространенный способ: охотники подмечали странные вещи, иногда из газет или из телевиденья, иногда – из рассказов людей. Если охотник, заметивший что-то необычное, был свободен, он сам разбирался с происходящим, а если он был занят другим делом, то просил о помощи друзей. Так и произошло в этот раз.
Руперт, как рассказал нам отец, был в этом городе проездом и услышал по местному каналу сообщение об исчезновении человека. Позже, уже будучи довольно далеко, он случайно наткнулся на номера здешней газеты, где прочел о похожих случаях. Но он был занят другим, не менее важным делом, и вспомнил о Викторе Климентьеве (то есть о нашем отце), который так удачно оказался поблизости.
Мы просмотрели все газетные вырезки, которые привез с собой отец. В 2003 году Патрисия Блэйд унаследовала отель, которым до самой смерти владел её дядя. Все это время «Замок» стоял практически заброшенным, так как никто им особо не занимался. С начала прошлого века в нем не проживал ни один постоялец. Но приезд Патрисии все изменил. Она сразу же взялась за реставрацию старого здания, и через год, в 2004, отель был снова открыт для посетителей. Поначалу местные жители восприняли этот факт, как радостное событие для города, ведь это на некоторое время привлекло туристов. Но после того, как начали пропадать люди, и поток туристов иссяк, отель стали считать проклятым, хотя прямых оснований для этого не было. Дело в том, что люди не всегда пропадали прямо из отеля: полиции так и не удалось найти доказательств, что «Замок» или его хозяйка как-то к этому причастны. Но так как все исчезнувшие были туристами и проживали именно в «Замке», отель под давлением местных властей пришлось опять закрыть до лучших времен.
Было решено, что мы представимся частными детективами (благо корочки у нас имелись) и под видом расследования попытаемся остановиться в злополучной гостинице.
Ближе к обеду все дела были улажены, и мы тронулись в путь. Пока мы медленно ехали по улицам города, я в который раз поразился его обветшалости. Чисто подметенные улицы нисколько не уменьшали общего ощущения заброшенности. Дома ровными рядами стояли вдоль улиц, перед ними не было ни газонов, ни клумб – лишь голый асфальт. Краска со стен облупилась, а шторы на окнах выглядели такими же застиранными, как в гостинице, из которой мы только что уехали.
Но вот машина в очередной раз свернула за угол, и мы наконец смогли воочию увидеть здание отеля. Хотя я уже видел в старых газетах его фотографии, он все равно поразил меня. Отель был на целый этаж выше всех остальных построек в городе, и это придавало ему особо внушительный вид. Три кирпичных этажа нависали над городом, как разгневанная мать над нерадивым ребенком. Между первым и вторым этажами висела громадная псевдоготическая вывеска с названием отеля. Огромные темные окна напоминали широко раскрытые глаза, а колонны, поддерживающие протянувшуюся через весь фасад веранду, казались зубами в пасти хищника. От темно-коричневых стен веяло холодом и высокомерием, казалось, они не принадлежат этому месту и всем своим видом стремятся это подчеркнуть. И пусть особняк был старше многих других построек в городе, он выглядел намного тех лучше домов, что мы видели по дороге. Складывалось впечатление, будто отель вобрал в себя всю энергию и жизненную силу города, оставив его медленно затухать в лучах своего великолепия. Он напоминал дома из фильма ужасов, в которых непременно водились приведения и прочая нечисть. Для полной картины не хватало только гарпий по бокам от входной двери, усмехнулся я про себя.
Отец припарковал мерседес на гостиничной стоянке, мы втроем вышли из машины и направились к отелю. Это была первая Димина прогулка после того, как он поранил ногу, и мы шли не торопясь, подстраиваясь под его темп. Сумки мы оставили в машине. Для начала надо получить от хозяйки «добро» на вселение, а уж потом беспокоиться о вещах.
Поднимаясь по парадной лестнице отеля, я испытывал легкое беспокойство, объяснить которое вряд ли смог бы даже себе самому. На какую-то долю секунды мне показалось, будто особняк обрадовался нашему приходу, как измученная долгой зимой природа радуется наступлению весны. Но только это была не светлая радость, а скорее уж злорадное предвкушение.
Отец нажал на кнопку звонка, и я невольно вздрогнул, услышав гул, напоминающий удар гонга. Какое-то время после этого было тихо, а где-то через пару минут, когда рука отца снова потянулась к звонку, за дверью послышалась возня.
Дверь распахнулась абсолютно бесшумно, хотя я уже приготовился к тому, чтобы услышать противный скрип, который обычно издают все старые, проржавевшие петли. На пороге стояла маленькая сморщенная старушка в ситцевом платье и белом переднике. Она молча смотрела на нас из-за толстых стекол очков.
– Добрый день, мэм, – отец вежливо улыбнулся женщине, но выражение её лица нисколько не изменилось. Она все так же сурово смотрела на нас, как если бы мы оторвали её от какого-то важного занятия, и теперь она с нетерпением ждала нашего ухода. – Мы бы хотели поговорить с мисс Блэйд, – отец решил сразу приступить к делу и не испытывать терпение старой леди.
– Входите, – бросила старуха, отступая от двери. Меня неприятно поразил её голос. Для такого тщедушного существа он был слишком грубым и резко контрастировал с внешностью.
Следом за отцом и братом я вошел в дом и сразу же испытал чувство, будто я за долю секунды переместился в прошлое. Парадный холл был оформлен в стиле конца девятнадцатого века; более того, я был уверен, что все эти вещи действительно принадлежат той эпохе, и отель не претерпел с тех пор почти никаких изменений. Но, не смотря на антикварную обстановку, мебель и остальные предметы интерьера не производили впечатления ветхости. Наоборот, отель показался мне ухоженным. В который раз я подумал, как это забавно: «Замок», которому уже более ста лет, выглядит лучше, чем сам город, обновленный примерно лет сорок назад.
Огромная лестница в стиле ампир с позолоченными ажурными перилами, вела на второй этаж. Полы устилали мягкие ковры, поглощающие шум шагов. В оформлении холла преобладали коричневый и темно-красный цвета, что лишь подчеркивало общую мрачную атмосферу.
Хотя за окном была середина дня, здесь царил сумрак. Казалось, солнечный свет не способен пройти сквозь толщу оконного стекла, которое вместе со стенами образовывало крепкую броню, отгораживающую внутренние помещения отеля от внешнего мира. Дверь захлопнулась за нашими спинами, как капкан, и звуки улицы перестал проникать в холл. Общая атмосфера дома произвела на нас удручающее впечатление. Даже Дима был молчалив и хмур, что абсолютно ему не свойственно; впрочем, возможно, причина крылась в его больной ноге.
Старуха, не оборачиваясь, направилась в сторону двери, которая, по всей видимости, вела в гостиную. Мы решили, что нам следует пойти за ней. Распахнув резные двойные двери, она пропустила нас вперед и тут же ушла прочь.
Гостиная, как и холл, поражала своими размерами. Потолки были не ниже четырех метров; украшенные лепниной, они, казалось, парили на недосягаемой высоте. Стены были оклеены ткаными темно-зелеными обоями, но даже этот цвет, который по идее должен производить на человека благоприятное, расслабляющее впечатление, здесь выглядел мрачным и враждебным. Вся мебель была сделана из дерева и, так же как и двери, украшена резьбой. Дима присел на старинную тахту, обитую тканью в зеленую и светло-бежевую полоски, с деревянными подлокотниками. Как только брат получил возможность сесть и вытянуть ногу, складки на его лбу разгладились, на лицо вернулась привычная улыбка, и он принялся разглядывать остальные предметы интерьера.
Особое место в гостиной занимал камин, который сразу привлекал к себе внимание благодаря своим размерам. Он был почти в рост человека, и я, немного пригнувшись, вполне мог пройти внутрь, хотя во мне около одного метра и восьмидесяти пяти сантиметров. Камин был выложен белой керамической плиткой с изображениями сцен из жизни греческих богов. Мне удалось узнать Ареса, в воинственной позе стоящего над телами поверженных врагов, Зевса, держащего огненные стрелы в руке, Афродиту, жеманно смотрящую в зеркало, но это была лишь малая часть изображений. Перед камином стояли два кресла, между ними располагался столик со стеклянной столешницей и бронзовой фигурой девушки, исполняющей роль ножки. На стенах висело несколько картин с изображением бушующего моря. Должно быть, один из бывших хозяев «Замка» был поклонником маринистов, решил я.
Отец подошел к одному из высоких окон и теперь стоял, глядя на пустынную улицу. Прямо напротив отеля находилась аптека, и папа рассматривал её с таким видом, будто она могла дать ответы на все вопросы мироздания.
Я остановился около камина. Он непонятным образом притягивал меня не меньше, чем отца – аптека. Что-то зловещее было в его огромной пасти, напоминающую паровозную топку. Мне показалось, что среди дров, аккуратно сложенных за кованной каминной решеткой, есть щель в днище. Я даже немного нагнулся вперед, чтобы как следует ее рассмотреть, но тут дверь гостиной распахнулась, и я был вынужден прервать свои исследования.
В комнату вошла молодая стройная женщина. Темные вьющиеся волосы пышной волной спадали чуть ниже её покатых плеч. Кожа девушки была смуглой от загара, но это лишь подчеркивало светло-карие глаза, делая их более глубокими и выразительными. Темно-синее платье, сшитое точно по фигуре, плотно облегало ее округлые бедра и при этом было достаточно коротко, чтобы не оставить незамеченными стройные ноги. Одним словом, она была весьма мила собой и, кажется, прекрасно об этом знала.
Патрисия Блэйд, а это, как я догадался, была именно она, приветливо нам улыбнулась.
– Простите, что заставила вас ждать, – она начала с извинений. Её голос, похожий на мурлыканье кошки, говорил о том, что при необходимости она может выпустить коготки. – Хотите кофе, джентльмены? – спросила девушка и, не дожидаясь ответа, дернула за шнурок, висящий сбоку от двери. Раздался мелодичный перезвон, и в ту же секунду на пороге возникла старуха, которая нас впустила. – Принесите, пожалуйста, четыре чашки кофе, миссис Гридл.
Старуха удалилась так же молча, как и пришла. У меня вообще сложилось впечатление, что она немногословна. Возможно, она просто стеснялась своего богатырского баса, который, в моем представлении, скорее подошел бы дровосеку или шахтеру, нежели старой леди.
Девушка прошла к тахте, на которой сидел Дима, и села в кресло напротив него. Отец занял второе кресло, мне же досталось место рядом с Димой, который подозрительно затих, как только Патрисия вошла в гостиную.
– Позвольте представиться, Патрисия Блэйд, – произнеся это, она повернула голову к отцу, безошибочно угадав в нем главного и ожидая, когда он сообщит цель нашего визита.
– Я Виктор Климентьев, а это мои сыновья – Владислав и Дмитрий. Мы частные сыщики. Наша фирма называется «Климентьев и сыновья», – папа протянул ей заранее приготовленную визитку, которую Дима только вчера создал и распечатал на своем ноутбуке. Мы предположили, что вряд ли мисс Блэйд станет звонить в Калифорнию, где якобы была зарегистрирована наша фирма, и узнавать, существует ли таковая на самом деле.
– Хорошее название, – одобрила хозяйка отеля, улыбнувшись одними губами. Её глаза при этом оставались настороженными, и я бы даже сказал, немного враждебными. Но я отнес это на счет её непростого положения: несчастную девушку наверняка утомили журналисты и полиция, задавая вопросы о пропаже людей. Теперь вот еще и отель закрыли. У неё были серьезные поводы относиться к нам с недоверием.
В гостиную вошла старуха, она несла на подносе четыре ароматно дымящиеся чашки кофе. Я невольно отметил про себя, что, несмотря на почтенный возраст, её руки совершенно не дрожат. Поставив перед нами кофе, она ушла.
– Вы из России? – спросила Патрисия, взяв чашку с подноса.
– Эмигранты, – лаконично ответил отец. Мы решили, что не имеет смысла скрывать нашу национальность; конечно, мы хорошо говорили по-английски, но кто-нибудь вполне мог обратить внимание на легкий акцент, и это вызвало бы ненужные вопросы. Вообще в любую ложь надо включать как можно больше правды, чтобы уменьшить возможность того, что тебя поймают на несоответствиях.
– Я все еще не понимаю, чем могу быть вам полезна, – продолжила мисс Блэйд. Похоже, объяснение отца насчет нашего происхождения её вполне удовлетворило, и она не собиралась возвращаться к этому вопросу.
– Это мы хотим вам помочь, мэм, – улыбнулся ей папа. – Та уж вышло, что нас очень заинтересовало дело об исчезновении людей из вашего отеля.
Девушка удивленно приподняла брови.
– Я всегда думала, что клиенты находят частных детективов, а не наоборот.
– Бывают и исключения, – весело парировал отец. Он старался выглядеть непринужденным, но я-то знал, как много зависит от того, сможем ли мы стать постояльцами отеля.
– Боюсь, у меня нет денег на оплату ваших услуг. Отель больше не работает, и все это, – она обвела рукой гостиную, – я буду вынуждена в скором времени продать.
– Если мы сумеем разобраться, в чем дело, вам, возможно, разрешат снова открыть «Замок», – проникновенно произнес отец, и я заметил, как блеснули глаза девушки. Кажется, ему все-таки удалось её заинтересовать. – Тогда и поговорим об оплате.
Патрисия Блэйд опустила голову и несколько секунд молча рассматривала свои руки, сложенные на коленях. Когда она снова подняла на нас глаза, я понял – в этом раунде мы победили.
– Что вам нужно для того, чтобы раскрыть это дело? – практично осведомилась она.
– Для начала мы должны поселиться в отеле, – отец поднял руку, останавливая протест, готовый сорваться с её губ. – Я знаю, вам запрещено пускать постояльцев, но вы можете сказать, что мы ваши старые знакомые и приехали, чтобы помочь подготовить отель к продаже, – она кивнула, принимая его предложение. – И потом вы должны рассказать нам все, что знаете об этом месте.
– Это будет несложно, – хозяйка горько усмехнулась, –я знаю не так уж много, – она снова ненадолго замолчала, а потом продолжила. – Этот отель – все, что у меня есть. Если вы поможете мне его сберечь, я не оставлю вас без вознаграждения.
– На это мы и рассчитываем, – папа выглядел довольным, и я расслабился. Полдела сделано: нам удалось проникнуть внутрь отеля и заручиться поддержкой его хозяйки. – Если вы не против, мы бы хотели заселиться прямо сейчас.
– Конечно, – девушка встала. – Мы с миссис Гридл приготовим комнаты, пока вы сходите за вещами.
С этими словами Патрисия вышла из гостиной, оставив нас одних.
– Ну, – отец тоже поднялся на ноги, – пошли за чемоданами.
После прохлады отеля было приятно снова ощутить на коже солнечные лучи. Я даже улыбнулся и повыше поднял голову, наслаждаясь первым весенним теплом. Дима шел сбоку от меня, немного прихрамывая. Он был необычайно молчалив и задумчив.
– Ты в порядке? – спросил я брата, так как подобное поведение было для него нехарактерно, и это не давало мне покоя.
– Да, – отмахнулся он, – просто… – Дмитрий замялся. – Ты её видел? – шепотом поинтересовался он спустя несколько секунд. Я удивленно посмотрел на него. – Красивая, правда же? – он спросил это так, будто ждал моего одобрения.
– Пожалуй, – ответил я настороженно. Но Дима не стал продолжать и лишь удовлетворенно кивнул, как будто я сказал именно то, что он хотел услышать.
– Эй, вы там уснули, что ли? – послышался оклик отца, и мы прибавили шаг.
Захватив чемоданы, мы направились в отель. Я старался идти помедленнее, потому что мне по непонятной причине очень не хотелось опять оказаться по ту сторону двери. Вдобавок меня беспокоили слова Димы о Патрисии Блэйд. Он, конечно, прав, она красива, но что-то в её облике не давало мне покоя. Возможно, дело в простой осторожности, но все-таки я бы предпочел, чтобы мой брат менее восторженно отзывался о хозяйке отеля, в котором странным образом пропадают люди. Хотя мне ли об этом судить? Ведь я сам однажды спас вампиршу от смерти и умудрился в неё влюбиться. Видимо, именно по этой причине я решил пока оставить эту тему, но про себя подумал, что было бы неплохо повнимательнее присмотреться к девушке.
Старушка провела нас на второй этаж, представляющий собой длинный коридор, по обе стороны которого находились двери в номера. Всего на этом этаже их было четыре, по два с каждой стороны. Коридор был оформлен в той же цветовой гамме, что и холл, на стенах тоже висели картины, но в отличие от гостиной, на них были изображены женщины. Всего я насчитал семь полотен. Женщины были разного возраста и внешне не походили друг на друга, но сами рисунки были чем-то неуловимо схожи между собой. Видимо, их создал какой-то художник конца девятнадцатого века, изобразив на холсте свои фантазии. Одна из женщин была изображена в виде феи с прозрачными крыльями в длинном белом платье, чем-то напоминающем подвенечный наряд, а другая – гордой воительницей с мечом в руках. Единственное, в чем я был уверен, так это в том, что их всех нарисовал один и тот же человек. Это было видно по технике письма.
Нам всем предоставили отдельные номера. Моя комната оказалась второй справа, сразу за комнатой Димы. Номер приятно меня удивил; жить в такой роскоши мне еще не доводилось. Центральное место в комнате занимала огромная деревянная кровать, накрытая сверху большим пологом из полупрозрачной светло-голубой ткани. Одна только спинка в резных ангелочках, на мой взгляд, являлась произведением искусства. Покрывало и шторы на единственном окне тоже были голубыми, но немного другого, более насыщенного оттенка. Остальная мебель не уступала кровати. На стене висела картина, на которой была изображена молодая пастушка, присевшая отдохнуть в тени раскидистого дуба. Она сидела полубоком, поджав ноги и обхватив руками посох, вокруг в высокой траве паслось её стадо, которое, как ни странно, состояло из матерых волков. Её голова была повернута к зрителям, а пряди темных волос, выбившиеся из прически, развевались на ветру. Не знаю, почему эта картина произвела на меня такое впечатление, но я довольно долго не мог оторвать от неё глаз, пока, наконец, тряхнув головой, не скинул странное наваждение.
Я осмотрел ванную, которая была под стать спальне и разложил в шкафу свои вещи. Взглянув на часы, я убедился, что до обеда осталось еще полчаса, а значит, у меня было время на то, чтобы принять душ. Милая старая леди своим басовитым голосом поведала нам, что хозяйка сейчас занята, но в три часа будет рада видеть нас за обедом, а потом постарается ответить на все интересующие нас вопросы. Я чувствовал – старуха не одобряет решения Патрисии разрешить нам остановиться в отеле, но вряд ли может что-то изменить, потому что не имеет права голоса.
Мне пришлось немного спустить воду, прежде чем ею стало можно мыться, так как поначалу из крана текла ржавая темно-коричневая жидкость. Я списал это досадное обстоятельство на старые трубы.
К трем часам я, чисто выбритый, переодетый и благоухающий свежестью, был готов к любым неприятностям, которые, несомненно, в изобилии ждали нас в этом месте.
Глава 4. Мистер Генри Говард Холмс
В коридоре я встретился с отцом и Димой. Они тоже успели привести себя в порядок, особенно это касалось брата. Он надел белую классическую рубашку (лучшую, что у него имелась) и черные брюки со стрелками. А ведь я прекрасно знал, как он ненавидит все, что не является джинсами! Я также обратил внимание на то, что он потратил немало времени на расчесывание своих светлых волос, которые сейчас были вполне аккуратно уложены, хотя обычно не поддавались никакому внешнему воздействию и беспорядочно торчали во все стороны, что придавало внешности брата разбойничий вид. Его голубые глаза возбужденно блестели, видимо, от предвкушения встречи с Патрисией Блэйд.
Забавно, что, будучи родными братьями, мы абсолютно не похожи внешне. Дима пошел в отца, тот тоже светловолос и коренаст, тогда как я – копия мамы. Она была высокой и худощавой, от неё мне достались темные волосы, карие глаза и еще, пожалуй, правильные черты лица, благодаря которым многие женщины считали меня красивым. Правда, плечи у меня такие же широкие, как у отца. Прибавьте к этому развитую долгими тренировками мускулатуру, и вы поймете, что я не выглядел хлюпиком рядом с широкими в кости отцом и братом.
Спустившись вниз, мы без труда нашли столовую. Она находилась напротив гостиной за такими же двойными дверями. В центре столовой стоял большой прямоугольный стол не менее шести метров длиной, покрытый белой кружевной скатертью. Хозяйка села во главе стола, мы разместились по обе стороны от неё. Так как я сидел спиной к окну, мне пришлось смотреть на глухую стену, которую, в лучших традициях этого дома, украшали картины – три больших натюрморта, вполне подходящих для столовой.
Обед проходил в приветливой обстановке, при этом мы говорили обо всем, кроме дела. Блюда сменялись одно за другим. Сначала был суп из лапши, приготовленный на основе куриного бульона, затем салат из свежих овощей, стейк с картошкой, зажаренные куриные крылышки и еще куча всего. Лично я наелся где-то в промежутке между салатом и стейком, так как мне вообще не свойственно много есть. К остальным блюдам я даже не притронулся. Заметив это, хозяйка извинилась за чересчур обильный обед, пояснив, что миссис Гридл состоит при отеле на должности поварихи, но с тех пор, как их закрыли, она практически осталась без дела. Поэтому наш приезд был для неё как бальзам на душу, и она специально в нашу честь приготовила этот шикарный обед. Я взглянул на старуху, которая как раз ставила на стол очередное блюдо, и подумал, что выражение её лица говорит о чем угодно, только не о радости.