– Да не буду я ничего слушать. Не нужны мне оправдания. – он улыбнулся. – Спасибо! Большое спасибо.
Он подошел ко мне и заковал в объятия. Я была в шоке, а с лица Джорджа не сходила улыбка.
– Не побежит. – Джордж улыбнулся.
***
Я зашла к Марку в комнату. Он уткнулся в подушку и что-то лепетал. Я прислушалась, это были слова благодарности. Когда он увидел меня – вскочил с кровати и подбежал ко мне.
– Ева! Ты – самое лучшее, что со мной было. Ты мне жизнь подарила! Спасибо, спасибо! Будь моей, прошу тебя. – он сел на колено.
– Марк, не слишком ли ты эмоционален?
– Нет! Ева, пожалуйста, не уходи от разговора.
Я посмотрела на его лицо, которое светилось радостью предстоящего согласия. Даже я, вампир, не могла устоять перед природным обаянием этого парня. Его щенячий взгляд, полный благодарности и самоотверженности заставил меня растаять, как тает кусочек льда на Солнце. Я взяла его за руку. Он встал.
– Хорошо, Марк. Ты всегда был частью нашей семьи.
Он крепко поцеловал меня в губы. От неожиданности я пошатнулась. Его настойчивый поцелуй, переплетенный с желанием, пробудили во мне романтические чувства. Но это была не любовь. В любом случае, я рада, что встретила в этой жизни такого славного парня. Как знать? Может, когда-нибудь я полюблю его, и мы будем вместе. Навеки вечные. В прямом смысле этого слова. Он улыбается и отходит. Улыбка не сходит с лица.
Дорогой дневник.
Три года пролетели, как один миг. Я встаю с кровати и иду к столу, делать запись. Я окидываю взглядом Марка, который лежал и листал книгу. Мы провели с ним замечательные три года. Он – самое лучшее, что случилось со мной за эти годы, но все же стоит признать, что это все из-за неимения других кандидатов.
Любовь жестока по отношению ко мне. Я испытывала к Марку нежные чувства, он безумно нравился мне. А его прекрасное лицо в сочетании с идеальным телом сводили меня с ума. Только это была не любовь. Изо всех сил я старалась зацепиться за эти нежные чувства и позволить им перерасти в нечто большее. Но чем больше я пыталась, тем менее искренней я становилась с ним. Он брал меня за руку, мы гуляли в ночи. Я же просто равнодушно смотрела в ночную даль, терзая себя за то, что так обошлась с парнем. Я превратила его в вампира, забрала его жизнь, чтобы вознаградить, но вместо этого принесу ему лишь боль.
Марк лениво вытягивается.
– Ты хорошо придумала с идеей выхода свет. – спокойно говорит он.
Я смущенно улыбаюсь. Наш план выйти в свет, чтобы подобраться к королю набирает обороты.
– Сегодня мы идем на прием, где я представлю тебя герцогине как мою невесту.
Я опускаю взгляд вниз. Марк постоянно твердит о свадьбе, но я понимаю, что это не тот человек, с которым я хочу быть.
Я подхожу к шкафу и достаю оттуда пышное платье, все расшитое золотыми и серебряными нитями. Оно пышного фасона и помимо прекрасных тканей украшено различными драгоценностями.
– Дар внушения. – Марк улыбается.
Я надеваю платье.
– Ты превосходна. – говорит он.
Я улыбаюсь. Не стоит отвлекаться. Мне нужно собираться на прием.
Июля 1829 года.
***
«Да, и мне пора собираться». – думаю я.
Я откладываю в сторону таинственный дневник. Меня охватывает тоска. Ева не любит Марка, но все равно остается с ним. Она приносит себя в жертву его любви. Или же она винит себя в том, что сделал его вампиром? Меня терзают противоречивые чувства: я не знаю, достойна она похвалы или сожаления. Но что ж, я отложила дневник, необходимо отложить и мысли, касающиеся его.
На столе стоит совместная фотография с Уиллом. На лице появляется улыбка. Уилл обаятельно улыбается, радуется тому, что я повисла на его шее. От его неземной улыбки хочется улыбаться самой, что, в принципе, я и делаю.
Признаюсь, что у меня на душе становится легче от этой любви. Я понимаю, что никогда не разлюблю это зеленоглазое существо. В этой ситуации я не могу разделить позицию Евы, но на секунду я задумалась, а что, если когда-нибудь я разлюблю Уилла? Вдруг эта, казалось бы, неземная любовь оставит меня и отправится на поиски другой, безбашенной и головокружащей любви?
От этих мыслей по коже побежали мурашки. Никогда! Никогда этого не случится, и я счастлива, что у меня есть тот, которого люблю. Тот, с которым бы я, без сомнения, отправилась в путешествие длинною в вечность. Мой мальчик. Мой милый Уильям. Если бы мы встретили вампира, мы бы несомненно обратились, чтобы потом провести вечность вместе, наслаждаясь каждой секундой рядом, ощущая тепло рук и думая: «Черт побери! А что еще для счастья надо?» И тут же дать ответ на этот вопрос: «Ничего! Только тебя, любимый!» От этих мыслей в моей душе, словно бы, загорается свет, греющий тело, растапливающий все тревоги.
Я отвлеклась. Нужно приготовиться к вечеру. Я открываю шкаф и перебираю все его содержимое. Джинсы и свитера сразу отлетают в сторону. Я ведь обещала Уиллу, что буду женственной. Я ему еще покажу, что я не курица. Он увидит, что я могу быть женственной, могу быть настоящей девушкой.
Перерыв весь гардероб, я наконец достаю оттуда короткое платье. Беленькое, с какой-то вышивкой. Я отчаянно пытаюсь вспомнить, где я его купила, но ничего не приходит на ум. Так вот оно – иметь много одежды. Доходит до того, что просто думаешь: «А откуда это у меня?» Но, как бы то ни было, я влезаю в платье и аккуратно застегиваю молнию на спине. Я оглядываю себя в зеркало. Вроде неплохо. Но не хватает украшений и высокой прически.
Я беру в руки расческу и пытаюсь заколоть в пучок свои спадающие на плечи локоны. Они не слушаются меня, словно хотят оставаться распущенными и свободными. Но я им этого не позволю. Я затягиваю их в тугой хвост, а затем защемляю заколкой. У меня получается очень даже милая прическа. Я зачесываю челку набок.
После того, как я уладила все дела с прической, я тянусь к шкатулке с украшениями. Обвешиваюсь ими, и, окидывая взглядом свое отражение в зеркале. Горжусь собой, потому что еще раз убеждаюсь, что могу быть женственной и красивой, если захочу. Я крашусь, кидаю в сумочку все необходимые предметы и звоню Уиллу.
– Я уже готова!
– Говорит мне курица. – слышу в трубке его задорный смех. – Ладно, я скоро буду. – говорит Уилл и бросает трубку.
«Я тебе покажу курицу!» – думаю я. Кидаю телефон в клатч и сажусь ждать своего парня.
Он приехал через полчаса. Когда я открыла дверь, то замерла от удивления. Таким я еще его не видела. Уилл был фанатом джинс, и на этот раз он одел черные классические джинсы в сочетании с белой рубашкой, которая носится на выпуск, и черными классическими туфлями. Я хлопаю ресницами. Вау. Но Уилл похоже чувствует себя не очень комфортно.
– Что ты так смотришь на меня? Я похож на идиота? – прерывает он молчание, на мой взгляд, не самой удачной репликой.
– Нет! – говорю я. – Ты…прекрасен. Настоящий мужчина. – я пытаюсь кокетничать и, кажется, у меня получается. Уилл смущенно улыбается. Похоже, ему нужна была похвала, чтобы почувствовать себя более уверенным.
– А ты не курица, кажется. – спокойно говорит он, затем расплывается в обаятельной улыбке. – Ты прямо девушка.
Я смеюсь, моя цель достигнута.
– Куда мы пойдем?
– Я заказал стол в одном из ресторанов.
Я беру его под руку, и мы выходим на улицу.
***
– Я буду вот это вино. – Уилл тыкает пальцем в меню.
Я улыбаюсь, когда вижу, что Уилл пытается показаться серьезным человеком, а не второкурсником университета.
– А что будет дама? – вежливо спрашивает официант.
Уилл кидает взгляд в мою сторону.
– Я буду вот это. – говорю я. Приняв заказ, официант уходит.
– Так забавно. – говорит Уилл. – Мы оба не знаем, какое вино нужно пить. Надо бы ходить сюда почаще. – он улыбнулся.
– Это уж точно. – говорю я.
– Анна, давай поговорим о твоем дне рождения. Родители приедут? – спрашивает Уилл.
Я отрицательно киваю головой.
– Они звонили мне вчера, у них слишком мало времени, чтобы уделить его на единственную дочь. – я опускаю вниз, наполненные грустью глаза.
– Тогда я сделаю так, что свое восемнадцатилетие ты запомнишь надолго. Я обещаю. – он берет меня за руку. Так нежно…
– Уилл, а в честь чего банкет? Просто, чтобы порадовать меня? – спрашиваю я. Уилл смущенно опускает глаза и поджимает губы.
– Ну, признаться честно, не совсем.
– Да? – удивляюсь я. – И что же ты хочешь сказать мне?
Напряжение нарастает и, хотя я пытаюсь дышать ровно, я понимаю, что Уилл хочет сказать что-то важное, потому что я вижу на его лице непривычное ему волнение.
– Уилл. – подталкиваю я его на разговор.
– Ну. – робко начинает говорить он. – Я хотел предложить тебе…жить вместе. – выдержав паузу, он наконец сказал об этом.
***
– Ты это серьезно? – спрашиваю я. Мое лицо спокойно, словно каменная маска, но сердце готово выпрыгнуть из груди. И, как это обычно бывает, в моей голове проносятся картины нашей совместной жизни. Уилл поджал губы.
– И что же ты молчишь? – говорит он. – Ответ отрицательный?
Я смотрю на него, подняв брови.
– Нет, что ты? Я согласна. – говорю я, жалея, что не успела придумать более романтичного ответа. На лице Уилла появляется кривая усмешка.
– Не похоже, что ты этому рада.
Я беру его за руку.
– Уилл, я очень рада. – говорю я. – Но это так неожиданно, что я просто переволновалась.
– Ну, понятно. – говорит он и берет меня за руку. Тепло, которое он передает мне со своей улыбкой, топит сердце. Официант приносит нам бокалы с вином. Еще раз улыбнувшись, я поднимаю бокал за нашу совместную жизнь, за новую ступень в наших отношениях.
***
Дорогой дневник.
Не нужно было идти на тот бал. Тот вечер стал роковым, переломным в моих отношениях с Марком. Тот вечер стал последней попыткой разбудить в себе любовь к добряку Марку. Его галантность, конечно, радовала меня, пробуждала нежные чувства, за которые я так стремилась зацепиться, чтобы разжечь огонь любви внутри себя. Я думаю, все могло бы получиться, если я не увидела бы того парня, чей глубокий взгляд был устремлен на меня.
– Я – Ричард. А вы кто, прекрасная дама? Не припомню, что я раньше видел вас. А, если бы видел, то точно бы запомнил.
Удивление и восхищение на его лице повергли меня тогда в некий транс, а его голос, такой бархатистый и нежный, запал в душу.
Меня охватило трепетное чувство влюбленности. С первого взгляда, с первого слова. Наблюдая за ним, за его крепким станом, прикрытым костюмом того времени, мне захотелось невольно вздохнуть.
– Меня зовут Ева. – я сделала нелепый реверанс. Наверное, я выглядела, как ребенок, неожиданно увидевший красивую игрушку.
Мы немного поговорили, и чувства нежности вспыхнули во мне. То ли от того, что было в этом парне что-то, что притягивал, или же от того, что тайно я хотела быть свободной от Марка, хотела найти любовь в объятиях другого мужчины.
– Мне нужно отойти. – сказал он и галантно поклонился. Я сделала прощальный реверанс и проводила его взглядом.
– Ева! – за спиной раздался голос Марка. – Кто это?
Я посмотрела на Марка. Он устремил на меня ревностный взгляд. Я поспешно отвернулась. Мне не хотелось смотреть ему в глаза.
– Его зовут Ричард. – ответила я, стараясь говорить так, чтобы мой голос не дрожал.
Он недобро ухмыльнулся. Я посмотрела на Марка, он оглядывал Ричарда. Это все не к добру. Я поторопилась увести Марка с бала. Я чувствовала, что его терзала тревога, но он пытался это скрыть.
– Я видел, как ты смотрела на него. – ответил Марк, его голос слегка дрожал.
Мое тело немного тряслось от предвкушения неприятного разговора.
– Как я смотрела на него, Марк? – слегка усмехнувшись, спросила я.
– Так, как на меня не смотрела давно! Восхищаясь! – он перешел на крик.
– Не кричи на меня. – спокойно ответила я, терзаемая обидой на себя за то, что так быстро впустила новое увлечение, за то, что мучила Марка.
– Как мне не кричать? – спросил он, но его голос потихоньку утихал.
– Я с тобой, а не с ним. Я подарила тебе свободу.
На его красивом лице появилась улыбка. Легкая, наигранная, но улыбка. Я обняла его и положила голову ему на плечо, мне хотелось воткнуть кол себе в сердце. Не хотелось причинять ему боль, но что-то внутри меня говорило, что скоро я должна его отпустить.
Дорогой дневник.
Днями и ночами я грезила о Ричарде. Его образ не выходил из моей головы, заполонял каждую клеточку тела, заставляя хотеть его еще больше. Его бархатный голос, тихий, нежный, но в то же время такой красивый мужской басистый голос.
Лежа на подушке, я представляла себе то, что никогда не представила бы с Марком. Чувство влюбленности переросло в желание за несколько дней. Я врала Марку, и от этого мое сердце сжималось, доставляя мне боль от неоправданных надежд.
Терпеть это я больше не могла. На балах я караулила здание в целях снова встретить или хотя бы одним глазом увидеть крепкий стан голубоглазого брюнета, который покорил мое сердце. Ричард вселил в меня чувства, которых я нем могла испытать с Марком. В тот момент я поняла, что насильно мил не будешь, и если на пути встает настоящая любовь, то лучше броситься за ней, погружаясь в нее головой и отдаваясь полностью. Боль прощания будет болезненной, но еще больнее будет Марку не чувствовать любви с моей стороны, не быть окруженным заботой и лаской, которую ему бы подарила влюбленная девушка.
– Ева, почему ты стоишь здесь? – спрашивает Марк. – Кого-то ждешь?
– Нет! – быстро ответила я. Снова обманывала его.
Он улыбнулся и прижал меня к себе. Его объятия больше не дарили нежность, а, наоборот, я едва сдерживалась от слез, заранее забирая в себя заслуженную боль. Боль, которую не хотела причинять Марку.
Я говорила, что все хорошо, но замечала, что он не верит мне, и каждый раз сдерживал боль, стараясь не показывать, как на самом деле ему плохо, чтобы я не охладела к нему еще больше. От этого мое сердце разрывалось. Но моя тяга к Ричарду, обостренная вампирскими инстинктами, была сильнее меня.
На одном из балов я встретила его снова. Его голубые глаза, казалось, оживленные чем-то, встретились с моими звериными, недостойными сочувствия, глазами. В тот момент мне показалось, что я недостойна этого. Ричард появился в моей жизни. Он был громом среди ясного неба, ангелом, сброшенным на землю, в целях исправления одного вампирского сердца, казалось, лишенного любви.
Но нет! Я поняла, что любовь существует. Не важно, кто ты. Человек или зверь. Когда встречаешь свою половинку, другие и не нужны. Ты понимаешь, что без этого человека утратится весь смысл жизни, даже, если он когда-то и был. Не нужно искать любви у того, кто влюблен в тебя, если знаешь, что это будет безответно. Не нужно цепляться за нежные чувства. Лучше не станет. Боль будет терзать обоих. Влюбленного – от неразделенной любви, вас – за то, что дали шанс. Каждый должен найти в своей жизни того, кто сможет подарить это трепещущее чувство влюбленности, подарить страсть и желание быть рядом. Вечность. Всегда. Неважно, сколько уйдет на это время, но не нужно быть рядом по привычке. Только из-за любви стоит жить. Только любимому можно подарить свою жизнь и свою вечность.
Ричард подошел ко мне. На его лице играла свежая жизнерадостная улыбка, что придавало его мужественному лицу особый шарм.
– Ева, – обратился он ко мне, перед этим галантно поклонившись, – не позволите ли вы попытаться скрасить ваше одиночество своей, может не самой лучшей, но интересной компанией.
Я улыбнулась. В моем животе порхали бабочки.
– Не нужно так официально, Ричард. Достаточно было просто попросить прогуляться по саду. – я удивилась сама себе, своему легкому неожиданному флирту и этому намеку, брошенному в его адрес. Но Ричард, к моему облегчению, улыбнулся.
– Почту за честь. – сказал он.
Мы шли по саду. Я вдыхала аромат яблоневых деревьев и наслаждалась окружающей меня красотой. Красотой сада и красотой сопровождающего меня кавалера. Я отвлеклась на свои мысли, и совсем не заметила, что он взял меня за руку. В тот момент я подумала о Марке. Что, если он узнает? Но, посмотрев на Ричарда, мои размышления улетучились. Я хотела уйти с ним, куда угодно и зачем угодно, главное, что с ним. Мы ушли вглубь сада, и здесь были только мы. Но, все же, собравшись с мыслями, я решила рассказать ему о Марке.
– Ричард, я живу с Марком. – выговорила я и молча встала, ожидая упрека. Но этого не произошло.
– Я знаю. – ответил Ричард.
– И что, тебе все равно?
– Ева, наверное, мне показалось, но я подумал, что ты несчастна. Я думал о тебе все время, ты не такая, как все. Ты особенная. Я не увидел в тебе ту светскую даму, которых множество. Я увидел иное.
– Что же ты увидел? – спросила я, пораженная признанием Ричарда.
– Я увидел девушку. Молодую, красивую, энергичную, полную жажды любви, которую она не могла утолить. Я увидел боль в твоих глазах, когда тот парень подошел к тебе. Я тайно наблюдал, боясь вызвать его ревность. Но, ты не любишь его. Я понял это сразу. По твоему лицу – оно не выражало эмоций, по твоему взгляду – в нем не было того огня любви, сжигающего юные сердца. И, может быть, когда-нибудь я пожалею об этом, но, если я не сделаю этого, я буду жалеть еще больше.
Он подошел ко мне и нежно обнял за плечи. Он аккуратно, боясь возражения, приблизился к моим губам. Я закрыла глаза, предвкушая сладость запретного плода. Я почувствовала его горячее дыхание на губах, а затем и сами губы, нежно сплетавшиеся с моими. От этого жара, дополнения к моей безумной влюбленности, любовь вспыхнула с большей силой, с большей страстью.
«Дороги назад нет». – решила я.
Но произошло то, о чем я забыла. Мои клыки прорезались. «Нет! Только не это! Я ведь надеялась, что это тяга не как к жертве!» Я отвернулась, чтобы Ричард не увидел моего уродства. Я бежала и слышала протест Ричарда. Он пытался остановить меня. Но, когда я отбежала на достаточное расстояние, я, не сдерживая себя, разревелась. Я потеряла свою любовь. Пожертвовала ей ради своей сущности. Я не могла выпить его.
– Ева, постой. – Ричард догнал меня. – Я что-то сделал не так? Прости меня. – он был напуган. В его голубых глазах я прочитала тревогу.
Я не знала, что ответить, поэтому попыталась убежать, но он схватил меня за руку и прижал к себе. Я почувствовала, что паника и испуг покидают меня. Вместе с ними уходили голод и жажда. Я по-прежнему чувствовала аромат его крови, но больше не хотела вцепиться в него. Я прижалась к нему и поцеловала. Слезы снова покатились из моих глаз. Я выдавила из себя только жалкое «прости» и снова прижалась к нему.
Дорогой дневник.
Тяжелыми днями я сидела дома, а ночью, обманывая Марка, сбегала к Ричарду. Наши чувства развивались быстро, и я чувствовала, что они не безответны. От этого моя вампирская душа топилась, давая волю человеческим чувствам.
Я узнала, что Ричард – англичанин, и что по воле родителей он покинул родную землю, чтобы развивать карьеру. Когда он спросил о моих родителях, тяжесть воспоминаний и боль утраты снова навалились на меня. Я не хотела врать. А вообще считается ли недосказанность ложью? Лично я так не думаю. Я же не сказала неправду. Я просто ничего не сказала. Развивая мысль, я пришла к выводу, что просто не скажу Ричарду всей правды.
– Я потеряла родителей в 1821 году. Наш дом был сожжен. – сказала я.
– Получается, что ты была ребенком. Это ведь было 8 лет назад. И у каких извергов поднялась рука уничтожить дом, в котором находился ребенок?
Я поняла, что попала в ловушку собственной недосказанности. На дворе 1829 год, прошло уже восемь лет, а смерть моей семьи до сих пор безнаказанна. Я не хотела простой смерти для короля. Я узнала, что он по-прежнему торжествует, гуляет от своей жены и убивает ради выгоды.
Ричард вел меня куда-то. Я пыталась выпытать у него маршрут, но он лишь загадочно улыбался и продолжал вести меня в ночь, интригуя, заставляя теряться в догадках.
Мы шли долго мимо деревьев, но в конце концов мы попали в открытое поле. Поле, на которое уже спустилась ночная тьма, поглотившая золотистый блеск колосьев и распугавшая всех насекомых. Ричард был единственным живым существом в ночи. Я же была просто существом. Мы сели на траву, и Ричард, собираясь с духом, сказал три слова, которые я хотела от него услышать.
«Я люблю тебя!» – сказал он, и, мне показалось, что мое мертвое сердце снова забилось. Тихо, равномерно, в такт окружающей нас природе. Внутри меня все перевернулось, и в тот момент я поняла, что Марк окончательно потерян для меня. Теперь есть только он. Только Ричард.
Августа 1829 года.
***
– Точно не передумала? – Уилл стоял в дверях и держал в руках огромный коробок с вещами.
– Нет, не передумала. – я улыбнулась. – Проходи.
Уилл зашел и поставил коробок на пол. Я подошла к этой субстанции, занимающей практически весь проход, и открыла ее. В коробке лежали вещи и приставка – все, что ему было нужно.
– И это все? – говорю я, доставая из коробки одни из джинс.
Он почесал затылок.
– Там, если покопаешься, еще и трусы найдешь. – он улыбнулся.
Я отбросила джинсы.
– Разбирай свой коробок. – небрежно сказала я и ушла на кухню. Я готовила обед. Так как теперь я буду жить не одна, то готовить придется в два раза больше.
Я нарезала картошку, хотела порадовать любимого порцией фри. Запах масла расходился по комнате.
– Мм, пахнет чем-то вкусным. Ты сегодня дежуришь по кухне? – услышала я из коридора голос Уилла.
– Да. – спокойно сказала я.
– Отлично. Это значит, что голодать мне не придется.
Через десять минут картошка пожарилась. Уилл к этому времени разобрал свой огромный коробок.
– Так быстро? – удивилась тогда я.
– А что там разбирать? Вещи и приставка. И вещей у меня не так много, как у тебя. Что ты там сварганила? – спросил он, вдыхая аромат готовой картошки.
Я наложила ему картошки. Мы помыли руки и сели за стол.
– Завтра у тебя день рождения. – сказал он. – Мы пойдем куда-нибудь его отмечать?
– Я не хочу шумных вечеринок. Может быть, просто посидим дома, вдвоем, а вечером прогуляемся неподалеку и вернемся?
– Как пожелаешь, любимая. – сказал он взял меня за руку.
Мы ели фри и беседовали. Мы, конечно, и раньше так делали, но из-за того, что теперь я знаю, что этим вечером он не уйдет, его общество становится мне еще приятнее. Он мило улыбается, шутит, а после еды предлагает помочь с посудой. Именно такой я видела свою семейную жизнь.
***
Я захожу в комнату и беру со стола дневник Евы. Уилл сидит на диване и играет в приставку. Я подхожу и сажусь к нему.
– Что это у тебя, милая? – спрашивает он.
– Тот дневник. – отвечаю я.
– Почитай вслух. – не отрываясь от приставки, сказал Уилл.
***
Дорогой дневник.
Я наслаждалась любовью Ричарда, каждым его прикосновением, глубиной и невыразимой красотой каждого его взгляда, наслаждалась этим непреодолимым утолением желания своей души и своего тела. Я наслаждалась, и совершенно забыла о Марке. Мне не хотелось думать о том, что Марк сделает с Ричардом, я не могла думать ни о чем, кроме своей любви. И это было эгоистично с моей стороны. Я допустила ошибку.
О плане Марка убить Ричарда я узнала не сама. Я вернулась домой и обнаружила, что Джордж душил Марка. Парень трепыхался в руках моего брата и отчаянно пытался разжать крепкую ладонь, сжимающую его горло.
– Будешь еще так делать? – Джордж кричал на Марка, как на цепного пса.
– А ты не сделал тоже самое из-за девушки, которую любишь? – пытался оправдать себя Марк.
Джордж сильнее сжал пальцы. Я кинулась к брату, заступилась за Марка.
– Что происходит, Джордж? Хватит!
Джордж кинул Марка.
– Объясни ей все. Будь так добр. – меня испугало злобное выражение лица Джорджа. Я пристально посмотрела на Марка в ожидании рассказа.
Марк смотрит на меня. В его глазах я вижу сожаление, смешанное со злобой и отчаянием. Признаться честно, неприятная смесь чувств, которая находит отражение во взгляде. Но, тем не менее, скрыв свою злобу, он начинает рассказ.
Рассказ от лица Марка.
– Я видел, как ты смотрела на него. Так, как на меня не смотрела давно! Восхищаясь!
Я стараюсь скрыть эту боль, стараюсь не показывать, как тревога потихоньку завладевает моим разумом, заставляя крутиться в мозгу неприятные картины. Я смотрю на Еву, на девушку, которую я считала своим ангелом, своей любовью. Она отнекивается, но я вижу ее смущенный взгляд, вижу, что она обманывает меня. Я снова собираю все свои мысли воедино, не хочу позволить себе расклеиться; не могу позволить ей увидеть себя слабым, это будет лишь минусом в мою сторону.
Мои сомнения, закрадывающиеся в глубины моего мозга и терзающие каждую клеточку моего мертвого сердца, вынуждают меня следить за ней. Я не знаю, зачем я делал это. Я боялся узнать правду, боялся найти подтверждение тому, что тяготило меня. Но, не смотря ни на что, я следил за ней. Аккуратно, тихо, незаметно, наблюдая за ее чувствами и эмоциями, наблюдая за гаснущим огнем страсти, который был в ней раньше.
Шло время, она врала мне и убегала из дома. К нему. К этому жалкому англичанину Ричарду. Я выходил из дома и, вдыхая запах ночи, готовясь к предстоящему удару в спину, шел за ней. Чем дальше она уходила от дома, тем больше я осознавал, что пора готовиться к тому, чтобы узнать правду.
Она шла, я шел за ней. Увидел в ночи силуэт. Ричард. Я не сомневался. Она подошла к нему, с ее лица не сходила улыбка. Внутри меня все сжалось, когда Ева подбежала к нему и поцеловала в губы. Поцелуй был горячим, и все мои сомнения нашли в этом свое воплощение. Я смотрел на них, и меня пронзала боль. Непривычная боль разочарования, обиды и злобы. Я больше не мог смотреть на это. Я ушел, томимый нарастающей во мне яростью. Сначала я шел, затем мчался, сметая попадающиеся на моем пути преграды в виде небольших кустов. Когда я забежал в дом, я зашел в комнату и рухнул на кровать. Я схватился за голову. Мне хотелось вырвать себе глаза, но и это бы не помогло мне забыть то, что я видел.
Ева вернулась поздней ночью, она не успела спрятать улыбку со своего лица. Я подошел к ней и обнял. Важно было сделать вид, что я ни о чем не знаю. Она прижалась ко мне, и от этого мне стало только больнее. Я знал о ее обмане, знал о том, о чем она думает, и это не давало мне покоя. Я не мог терпеть ее симпатию к другому мужчине. Я чувствовал, что моя душа умирает. Моя душа отпускала все те счастливые моменты, проведенные наедине с Евой, давая боли занять каждую частичку моего мертвого тела.
Так шли дни. Ева уходила, а я следил за ней. С каждым разом мне становилось все больнее, а когда я услышал долгожданное для нее «люблю», я понял, что потерял то, ради чего я жил. Я потерял ее навсегда, я понял, что в ней теперь даже огонь страсти не вспыхнет. Понял, что она никогда не будет чувствовать ко мне то, что я чувствовал к ней. Я должен отпустить ее, но я не могу. Не смогу жить без нее. Это были последние минуты моих здравых размышлений.
Дни, которые я провел в бездействии, придумывая, что мне сделать, превратили меня в параноика, в неадекватного вампира. Крови я пил больше, но и это не утоляло моей боли и тревоги.
И вот однажды мысль о мести пришла в мою голову. Я решил, что смерть Ричарда поможет мне вернуть Еву. Я осознавал, что ошибаюсь, но отчаяние довело меня до безрассудства.
В один из вечеров, когда я убедился, что Ева не встретится с Ричардом, я пошел на его поиски. Я был решительно настроен покончить с этой преградой, возникшей на моем пути. Я нашел его усадьбу и принялся отчаянно колотить в калитку. Дверь открыла молодая служанка.
– Мистер Ричард никого не ждет. Вы к нему? Или же вы заблудились?
Она не успела опомниться, как я вцепился ей в горло, из раны просочилась кровь. Я пил ее до тех пор, пока жизнь не ушла из девушки. Это не позволит ей стать вампиром. Я откинул в сторону безжизненное тело и пошел к Ричарду. Я постучал в дверь.
Ричард открыл дверь. Он в ужасе застыл, встретившись с моим хищным взглядом. Он прочитал в моих глазах угрозу. Мы стояли, как два зверя, готовившиеся сцепиться. Взгляд каждого говорил: «Вызов брошен». Силой внушения я заставил выйти его из дома. Нечестно, но других путей не было – я не мог войти без приглашения.
Я ударил его по лицу. Мне не хотелось убивать его быстро. Хотелось хоть частично отдать ему свою боль.
Я бы мог наслаждаться этим сколько угодно, но внезапно сильная мужская рука прервала мои развлечения. Я резко развернулся и увидел перед собой Джорджа.