— А я сначала за девочку его принял. Вот чудак.
— Согласна, — кивнула я и уставилась в окно.
Дэн, Черри, Ланде — что за люди такие, и что за имена они носят, эти сумасшедшие? Почему делают странные вещи и отчего двое последних так слушаются господина Смерчинского? Почему его вообще все любят, включая мегер, детишек и бомжей?
А, самое, главное, мне-то он почему нравится?
Ну, как человек, я имею в виду…
Со всеми этими мыслями, летающими в голове, я и не заметила, как доехала до нужного места. Распрощавшись с водителем, который еще раз намекнул мне, что, дескать, Ланде парень неважнецкий, да и на парня он вообще похож с большой натяжкой, я вышла из машины и завертела головой в поисках нужного кафе.
"Фарфоровая Лилия" оказалась прямо передо мной, стоявшей на тротуаре и в нетерпении стучавшей ногой об ногу, — об это свидетельствовала стилизованная под европейскую старинную, мудреная вывеска. Она крепилась к стене дома на металлический штырь-держатель, а на тонкой кованной белоснежной решетке ее была изображена лилия, над ней порхали бабочки и кто-то, смутно напоминавший крохотного эльфа. От самой выдающейся части решетки свисала на тоненькой цепи основная часть вывески в виде тонкого длинного прямоугольника, где белым по черному было написано: "Kafe".
Находилось это довольно известно кафе в одном из старинных особняков, возведенных в историческом центре города не без помощи известного архитектора графа Арсицкого еще в конце девятнадцатого столетия. Таких зданий, насколько я помнила из лекций по архитектуре родного города, в которых раньше проживали богатые мещане, аристократы и купцы, в этом квартале было немало, правда, добрая половина из них была снесена и на месте старинных домов выросли банки, рестораны, спортивные центры и бутики, но оставшиеся особняки считались частью культурного наследия города, поэтому обрели неприкосновенность и охранялись государством.
|
|
Тот дом, в котором находилось нужное кафе, где вроде бы имели честь сидеть Сморчок, Ник и лягушка, Князева, вернее, когда-то давно жила уважаемая и обеспеченная купеческо-меценатская семья, однако после известных событий 1917 года двухэтажный особняк, выполненный в стиле "деревянного модерна", большевики сделали чем-то вроде своего штаба, а во время же Великой Отечественной Войны в нем расположили лазарет. Еще позже, через пару лет, власти устроили из особняка продуктовый магазин. В конце бурных девяностых бизнесмены смекнули, что святое место в центре города пусто не бывает и тут же "переоборудовали" памятник архитектуры в казино, после того же, как игорному бизнесу в России пришла крышка, особняк купили другие хозяева и устроили в нем кафе. Очень примечательное, надо сказать. Главный фасад, богато украшенный деревянным декором в виде растительного орнамента, северо-восточный угол здания, увенчанный замысловатыми башенками, наличники окон, единые на два этажа — все это привлекало взгляды прохожих…
О, какая я умная — не зря на Факультете Искусствоведения учусь, хоть и моя будущая специальность — это реклама… Нет, я определенно умная.
А вот Смерчинский, которого я вижу в продолговатом окне "Фарфоровой Лилии", богато украшенным резьбой по дереву — не очень.
Узрев физиономию Дэна, а так же его правую верхнюю конечность, усиленно машущую мне, я все же отчего-то воспрянула духом и забежала в "Фарфоровую лилию", удачно обогнув и не врезавшись в официанта, наряженного в форму, напоминающую смесь ливреи дворецких и одежды эльфа Лиголаса из фильма "Властелин колец". У него даже волосы были светлыми, длинными и забранными сзади в аккуратный хвостик.
|
|
Изнутри кафе было колоритным и прелестным. Сразу видно, его дизайном занимались опытные специалисты. Легкий полумрак, деревянный пол, темные стены, украшенные охотничьими трубами, геральдикой, холодным оружием, большие камины по углам. Сказочно-средневековый антураж "Лилии" был изящно подчеркнут массивными прямоугольными деревянными столами и скамьями вместо стульев, светильниками в форме свечей в медных подсвечниках и другими "средневековыми" мелочами.
На импровизированной сцене, с тяжелым темно-синим бархатным занавесом, восседал на табурете печальный парень, с такими же длинными золотисто-пепельными волосами, как и у чуть не сшибленного мной официанта, и играл на какой-то музыкальной штукенции, напоминающей мне арфу. Он ловко перебирал пальцами по струнам — и по всему кафе разносилась пронзительно-печальная мелодия, такая заунывная, что хотелось подойти к грустному музыканту, из творческой тонкой души которого лилась столь безрадостная мелодия, и пожалеть, прижав его окаянную головушку к груди. Однако, делать это я благоразумно не стала.
Ну, просто не кафе, а что-то вроде средневекового или сказочного трактира. Милое местечко. Хм, вот куда Ник Ольгу водит, не скупиться. Эх, чтоб ей здесь официанты нагрубили, а его — обсчитали.
|
|
А еще одним неоспоримым плюсом этого дивного местечка был особенный запах. Едва я открыла тяжелую, стилизованную под старину, дверь с медными ручками, как сразу же почувствовала восхитительный аромат ванили и свежевыпеченных булочек. Именно такой запах, по моему сугубо личному мнению, должен был присутствовать в любом уважающем себя сказочном трактире, где останавливаются фэнтезийные герои: эльфы, гномы, маги и ведьмы всех мастей и просто Избранные, коим суждено спасти очередной мир. Маринка, услышав это мое мнение, тут же заявила, что в "нормальной харчевне вобоще-то должно пахнуть хорошо прожаренным мясом и хлебным пивом. По крайней мере — пьяными и голодными мужланами, а не стряпней, годной разве что только для изысканного пищеварения дворян и романтических девиц". Я, конечно, тут же поинтересовалась, какой такой запах имеют упомянутые мужланы, и пахнут ли они вообще, но внятного ответа не получила — не вовремя началась лекция.
— Мария, я тут! — услышала я голос Дэна, без труда перебивавший музыкальное сопровождение и общий гвалт, стоящий в кафе — народу пятничным вечером здесь было прилично. И, что удивительно, все на вид присутствующие (особенны представители сильного пола) были вполне приличными и адекватными, одетыми не в спортивные штаны, "адидаски" или кожанки. Неснятых кепок на мужских головах не наблюдалось. Огромного скопления бутылок пива на столиках — тоже. И совсем никто не собирался наезжать на кого бы то ни было, да и драться не желал. Эх, как же все-таки отличается центр города от того далекого спального района, где имею честь проживать я. Между прочим, второй в городе по неблагополучной криминальной обстановке…
Я подошла к Дэну. Смерчинский, словно какой граф или герцог, вольготно расположился за уютным столиком, около самого камина, успешно имитирующего огонь. Он положил ногу на ногу и попивал кофе, держа изящную фарфоровую чашечку в одной руке, а другой набирая на сенсорном экране смс-сообщение. Наверное, подключал к делу очередного друга из своих бесконечных дружественных запасников. У Кощея в подвале хранятся золото и драгоценные каменья, а у синеглазого брюнета с ямочками на щеках — друзья всех размеров и цветов.
— Здесь вкусное кофе, и горячий шоколад тоже, — сообщил мне парень. — Я тебе сейчас закажу. Садись, что же ты стоишь, партнер? — и он похлопал рукой по мягкому сидению стула с высокой деревянной резной спинкой, покрытой лаком.
— Я сейчас сама тебя закажу, — уселась я на стул, со скрипом подвинув его к столу, — киллеру, Смерчинский. Ты куда удрал?
— Сюда, — невозмутимо отвечал парень. — А ты должна лучше следить за состоянием своего телефона, Чип. Если бы Ланде не было рядом, я бы так и не смог с тобой связаться.
Я возмутилась такому наглому ответу, и пока я выговаривал Сморчку о том, что за пару минут я успела испытать, он подозвал официанта и сделал заказ.
— Я заказал тебе все самое вкусное, — обрадовал он меня, перебив мою патетическую речь о том, что уж после того, как мы заключили на улице "контракт", Дэн не имел права бросать меня на произвол судьбе и человеку-шарфу с не выговариваемым именем.
— Может, я сама хотела посмотреть меню и заказать, ты мне весь кайф обломал, — проворчала я, разглядывая помещение. По части бухтения я, можно сказать, ас.
Мое заявление явно расстроило парня. Он, чуть пригнувшись ко мне, сделал умиленные глазки и произнес, жалобно растягивая гласные:
— Ну вот. Я ведь хотел тебе сделать "сладкий сюрприз", и попросил принести фирменные сладости.
— Ладно-ладно, только не смотри на меня так. Люди подумают, что я тебя обидела. Ну, где там Князева и Ник?
— Клара и Олечка, — голосом подчеркнул имя возлюбленной Дэн, — находятся на втором этаже — я уже говорил тебе. Кстати, раз ты уже здесь, и нам пора на второй этаж.
— А как же мои сладости? — возопила я, уже порядком уставая от сегодняшней беготни. Столько событий разом в последний раз со мной случалось в первом классе, после того, как меня учительница в цирке забыла, а я полезла в гримерку к клоунам, чтобы дать им важные, с моей точки зрения, советы о том, как быть еще смешнее, а класс благополучно отбыл домой.
— Сейчас шепнем официанту, чтобы принес заказ наверх. Кстати, наши объекты нас не заметят все столики отделены друг от друга перегородками. Мы будем сидеть к Ольге очень близко, поэтому не кричи так громко, как ты это умеешь.
— У меня просто строения связок такое, — обиделась я. — Зато я петь умею громко.
— Не сомневаюсь, — парень на миг отлучился, подойдя к барной стойке, а потом так же быстро вернувшись, схватил меня за руку и поволок по винтовой лестнице с резными перламутровыми перилами, на которых лениво переливались мерцающие отсветы от настенных антикварных (или лжеантикварных) светильников в виде больших свечей, дающих эффект настоящей горящей свечки.
Так мы и оказались на втором этаже, в спокойном местечке, где за отдельными столиками вили свои любовные гнездышки те бездельники, которые возжелали романтики. Здесь, как и внизу, играла музыка, только уже не живая, но куда более радостная. Среди нескольких музыкальных инструментов, чье звучание было затейливо переплетено, я отчетливо слышала изящную свирель, выводящую веселую, легкую мелодию, а еще беззаботное весеннее щебетание птиц.
Орлу понравилась здешняя атмосфера. Было, где вволю погадить…
Нас встретила девушка-администратор в такой же зеленой униформе и с традиционными для этого заведения светлыми длинными волосами, правда, они у нее были распущенны и струились по спине светлыми волнами, а от висков к плечам спускались две пшеничные косички, в которые были вплетены шелковые зеленые ленточки. Она любезно поздоровалась с нами и провела по полутемному помещению, которое больше напоминало мне своды старинного, но очень миниатюрного замка, к столику, действительно огражденному со всех сторон темными, украшенными коричнево-бордовой изящной росписью, и очень высокими, до потолка, перегородками. С четвертой стоны наблюдалась стена, как будто бы выложенная каменной кладкой, с окном, выходящим на оживленную улицу. Венецианское, трехчастное, с полукруглой аркой, окно, правда, по-современному затемненное, придавало этому местечку уют.
— Присаживайтесь, дорогие гости, — пропела девушка, отчетливо выговаривая все буквы "о" — она явно косила под "окающий" северный диалект. Наверное, думала, что это еще больше сближает ее с эльфами…
Мы, естественно, тут же уселись на мягкий диванчик, заменяющий стулья. Рожа у Смеричнского была довольная-предовольная. Почти что гнусная.
— Вот мы и около нашей парочки, — шепнул он мне весело.
Следом за администратором (так и хотелось сказать — администратором таверны) приперся и официант, неся внушительных размеров поднос, через минуту к нему "на помощь" пришел и его коллега. Они чинно расставили по столу заказанные Дэном сладости и напитки — на них я глазела с тем самым восторгом, с каким в детстве пожирала вожделенный домик для Барби, так и не купленный зловредными родителями. Дэн оказался не только умником и красавчиком, но и еще и щедрым парнем: наверняка куча его друзей общаются с ним только из-за того, что Лаки Бой ни на что не скупится. Он заказал самые разнообразные на вид и, видимо на вкус и цену, тоже, пирожные. Шоколадные эклеры, трехслойные охлажденные десерты, лаймово-сливочные мраморные треугольнички, украшенные замысловатым рисунком из мармелада, кофейные сладости горячие круглые пирожные с жидкой начинкой, "брауни" с печеньем, орехами и свежей клубникой, нежные банановые шарики, каждый из которых имел в себе сюрприз — орех миндаля или фундука, белоснежные кремовые наполеоны, состоящие из доброго десятка слоев, высокое чудо с ромовым ароматом из сгущенки, светлого шоколада и цельных орехов, рожки со взбитыми сливками и лесными ягодами…
Я моментально полюбила душу Смерчинского, не испорченную жадностью и скупостью.
Работники "Фарфоровой Лилии" хором пожелали нам приятного вечера и удалились.
— Слушай, — радостно спросила я, как только они ушли, до сих пор не в силах поверить, что все это мы сейчас, нет, я сейчас буду лопать. — Это что, обиталище эльфов?
Вообще-то нужно было спросить о Нике и Ольге, но они незаметно отодвинулись на второй план: первый бессовестно заняли сладости.
— М?
— Тут все официанты на одно лицо, тонкие, высокие, с одинаковыми светлыми волосами и в странной одежде. Только стрел и колчанов у них нет.
— Может быть, — парень усмехнулся, словно что-то вспомнив. — Один из хозяев этого местечка — ролевик.
— Ну, понятно тогда, — тут же в уме я поставила определенный диагноз хозяину этого заведения и потянулась за первым пирожным. На вкус оно оказалось не просто прелестным, а дико прелестным! Взбитые сливки просто таяли во рту.
— Да, это действительно что-то вроде смены эльфов, — аккуратно помешивая ложечкой сахар в новой чашечке кофе, произнес Смерчинский. — Еще есть смена их темных сородичей… как же их называют…?
— Дроу, — подсказала я, обрадованная, что великий Умник запамятовал.
— Ага, они самые. Есть их смена. И в особенных случаях, например на Хеллоуин, появляются официанты-гоблины, гномы и прочие обитатели запредельных миров. Забавное местечко, — на щеках парня появились ямочки — он вновь улыбнулся, словно что-то вспомнив.
— Да уж.
— Тебе нравится? — с любопытством посмотрел на меня Смерч. — Я выбрал самые-самые вкусные.
— Очень, — прошамкала я с полным ртом, и только потом спросила, понизив голос:
— А где наши объекты?
— Там, мой милый Чип, — кивнул вправо напарничек.
— Прямо за этой стеночкой? — шепотом спросила я. Такая близость Никиты и его зазнобы пугала.
— Да. Не бойся, они нас не услышат.
— Ого! И что теперь нам делать? Какие подлянки мы им устроим? — все таким же свистящим шепотом спросила я. Должны же мы все-таки испортить им встречу?
— У тебя есть иди, Мария?
— Давай ты подкупишь официанта, чтобы он им слабительного в еду подложили? — тут же предложила я, потянувшись за вторым пирожным.
— Заманчиво, — Дэн повертел в руках корзиночку с воздушным фисташковым кремом, словно примеряясь, с какой стороны ему лучше откусить: с той, где больше россыпь малины, или с той, где больше орехов.
— И как ты себе представляешь? Что скажешь официанту? Что они наши кровные враги, наглые орки в обличие людей, и мы хотим отомстить им за то, что они обесчестили ммм…. нашу сестру, когда напали на гарнизон из-за спины? — синие глаза хитро блеснули в полутьме. Смерч все же решил, что орехи ему нравятся больше.
— А что? Он же эльф, поверит, еще и поддержит такую затею: у них же вроде есть принцип: око за око, — я ничуть не смутилась.
— Тогда, пожалуй, стоит испробовать это на Кларе, — его взгляд устремился в потолок: парень наверняка представил, как плохо в таком случае будет его сопернику. А, может, просто наслаждался вкусом…
— Лучше на Олечке, — поспешила сказать я. — Ей полезно. Шлаки все выйдут, здоровенькой станет.
— Ее мы трогать не будем, — наигранно посуровело лицо Дэна.
— Слушай, подслушать их можно?
— Увы, нет, Чип, — погрустнел Денис — брови его грустно изогнулись. — А жучок я с собой не взял.
— А у тебя он есть? — алчно загорелись мои глаза.
— Без фанатизма, — потрепал опять меня по волосам парень. — Но достать его можно. Да и не важно нам, что они говорят, мы просто должны помешать их отношениям, Мария. Пока ты временно отсутствовала, я немного подумал и решил, что мужчине будет очень неприятно, если кто-то положит глаз на его женщину.
— То есть если кто-то будет заигрывать с Князевой, Никита почувствует себя нехорошо?
— Да. Поэтому…
— Ты позвал еще одного друга? — догадалась я.
— Нет. Я не стал тревожить друзей. О моей симпатии к крошке Ольге знают только самые близкие, остальных пока посвящать не хочется.
— И много у тебя самых близких? — спросила я. У меня, к примеру, двое — Лида и Маринка — обе в равной степени. Со школы хороших подруг не осталось, те девчонки, которые жили по-соседству, и с которыми я раньше шаталась по улице без дела, куда-то потерялись или остались просто приятельницами.
— Самых-самых? Пять, — не задумываясь, отвечал Денис. — Троих из них сейчас нет в городе. Черри приехать не сможет, а Ланде… ему не нужно быть здесь.
— Ага, значит, близких у тебя пять. А не близких?
— Не знаю, я не считал, — пожал плечами Смерч. — Очень много.
— Боюсь представить, сколько у тебя знакомых, — я захихикала. Интересно, как он только имена всех их запоминает?
— Я иногда тоже, — сознался парень, залпом допивая порядком остывший кофе. — Ладно, Бурундук…
— Я не Бурундук!
— … вот мое предложение: сейчас я с кем-нибудь договорюсь о помощи. — И, больше ничего не произнеся, Дэйл скрылся за перегородкой, в общем зале.
— Эй! — только и оставалось крикнуть мне, но парень не вернулся и даже не обернулся. — Нормально, однако.
Мне ничего не оставалось, как вновь схватить аппетитное на вид фруктовое пирожное с изумительной начинкой. И почему в магазинах такой вкуснятины не продают? Или я привереда?
Эх, до чего же вкусно…! Как же хорошо, что я с Дэном познакомилась. И даже тот факт, что за соседним столиком. Где-то справа, сидят и воркуют Никита и гоблинша, меня расстраивал уже не так сильно.
Будем бороться!
Орел смело носился около сильного вихря, сначала побаиваясь и недовольно косясь черными глазками, а потом все больше и больше храбрясь и подлетая все ближе и ближе. Смерч и не думал его сметать — по крайней мере, пока. Он осторожно гладил крылатого.
Для порядка, недоверчиво покружив вокруг мирного ветра, орел все же склевал все, что тот принес с собой.
Объелась, короче, птичка, и даже взлетала с трудом, явно подчиняясь всеобщему правилу халявы: ешь, пока не лопнешь.
Когда я по дурости и откуда-то появившейся алчности уничтожила еще целых четыре пирожных, правда, маленьких, но от этого не менее вкусных, чем их большие собратья, вернулся наш университетский гений.
— Прекрати просто так убегать, — возмутилась я, завидев молодого человека.
— Я не просто так, я же сказал, что за помощью. — Тут же ответил он мне.
— Какой помощью? Психиатрической?
— Не-а, — отмахнулся он от меня и вновь с самым задумчивым видом взял двумя пальцами "наполеон".
— Сначала расскажи, а потом ешь, — сделала суровое замечание я. — Ненавижу, когда чавкают и говорят.
То, что обычно так делаю сама, я скромно промолчала.
— Окей. Я заглянул за пару перегородок, — начал молодой человек, и вид у него был настолько заговорщицким, что я тут же прониклась значимости его идей и действий. Так же, как Ильич распространял вокруг себя "замечательное" амбре, Дэн излучал всюду свое сумасшедшее обаяние, мягкими, но упрямыми волнами ласкающее кожу, а потом проникающее через нее в кровь и изливающееся по всему телу и навечно остающееся в сердце и в мозге.
"Поработит на хрен!", — возвестил меня очередной плакат синенькой-мысли-головастика. То, что я мыслю не только образами и звуками, а словами, ярко всплывающими у меня в голове, мало кто понимает. Лида говорит, что я так мыслю потому что, цитирую" удары головой в детстве бесследно не проходят" — эту фразочку она от брата подцепила, кстати.
— И?
— И…иии… — с интонациями ведущего важнейший боксерский бой, произнес хорошо поставленным голосом Дэн, — и договорился кое о чем с одним парнем.
— Каким? Ты что, и тут друга просто так встретил?
— Нет, друзей и знакомых я тут не встретил. Этот парень пришел в кафе вместе с очаровательной девушкой, и согласился помочь мне в нашем деликатном деле.
— Как это? Он что, подойдет к столику Ника и на дуэль его вызовет из-за Князевой?
Смерчинский отрицательно покачал темноволосой головой:
— Твой Ник не из тех, кто будет драться, он попробует разрешить вопрос мирным путем, поверь. Я знаю это точно.
— А сам-то? — ворчливо произнесла я, — сам, поди, дрался только в компьютерных играх.
Но Дэн, с его удивительной способностью не слышать критику в свой драгоценный адрес, продолжал, как ни в чем не бывало:
— Поэтому будем устраивать "интеллектуальный прессинг". Этот парень, мой помощник, для начала передаст через официанта Ольге бутылочку хорошего дорого вина — запиской, которая будет прилагаться к нему, я уже снабдил. Все как в лучших домах Филадельфии, Чип, — и он развязно мне подмигнул.
— Ну и выпьют они твое вино, и что? Зря деньги потратил.
— Малышка ты моя, ты совсем еще девочка, — преувеличенно горького вздохнул Денис, взял меня за руки и голосом проповедника, наставляющего на путь истинный младенец, произнес:
— Когда мужчина дарит твоей девушке дорогой подарок, пишет записки… с некоторыми намеками, в общем, уделяет всяческое внимание, ты начинаешь понимать, что хочешь задушить этого подонка. Понимаешь?
— Нет, — покачала я головой, — у меня девушки нет, поэтому как-то не очень.
— Денис хлопнул себя по колену ладонью и засмеялся, откинув голову назад.
— Дурак, естественно, понимаю! — я повысила голос. — Вы все собственники, короче.
— Ну не все, — не спешил обобщать своих братьев по Адаму Смерч, — но Клара — точно.
— С чего ты так решил? И хватит его так называть.
— Он кажется спокойным, внимательным и тихим, но он не полностью уверен в себе. Люди с заниженной самооценкой могут быть скромны и терпеливы на вид, но на самом деле, им важно полное подчинение Они желают обладать чем-то ли кем-то единолично. Это помогает их самоутверждению. Твой Никита как раз такой. Усиленное внимание на "его вещь" ему очень не понравится, тем более, если:
— Про вещь мне особенно понравилось, — осталась довольна я. — Хорошего ты мнения о Князихе.
Дэн только рукой махнул на меня и поведал свой третий по счету гениальный план за сегодняшний день. Один из посетителей второго этажа "Фарфоровой Лилии" с молчаливого согласия своей пассии, согласился послать от своего имени бутылку вина Ольге, представившись в записке ее поклонником. Официант, один из длинноволосых эльфов, передал подарок Князевой. Это, по мнению Дэнва, должно было слегка разозлить Ника, как и фривольная записка, прилагающаяся к "Альтер Эго де Пальмер" примерно такого содержания:
"Моя длинноволосая принцесса, когда две твои очаровательные ножки ступили на грешный пол этого местечка, я понял, что ты нравишься мне намного больше остальные особы женского пола. Посылаю тебе бутылку "", надеясь, что кровь Христова скрасит твой вечер — не думаю, что твоему скучному спутнику это удастся сделать.
Безымянный поклонник"
— Как патетично!
Послание Дэн процитировал мне по памяти, да еще и прочел с выражением. Я только подивилась его актерскому таланту.
— Я специально выбрал такой стиль и использовал некоторые выражения, чтобы Клара подумал — записку писал человек старше его. Обычно первая ассоциация, возникающая при слове старше" — это опытность. Когда твою девушку пытается закадрить кто-то более опытный и обеспеченный — думаю, по стоимости вина он это тоже поймет, — то начинаешь чувствовать себя ущербно. Да и девушкам, особенно такого склада характера, как Оля, будет импонировать внимание такого человека.
Его внимательные сейчас большие глаза поглядели на меня, ища подтверждение его мысли в мимике или словах.
— Наверное, ты прав. Думаю, — тут мои губы растянулись в улыбке, — Князева меркантильная, и то, что "безымянный поклонник" богат, ее растрогает.
В это время к нам заглянул какой-то коротко стриженый парень, и сначала я даже испугалась, думая, что это Никита пришел разбираться с Денисом — я вжалась в диванчик, чуть змейкой не застолья под стол, но это оказался помощник Смерчинского.
— Что-то случилось? — поднял брови Дэн.
— Слушай, друг, она бутылку вернула, — растерянно произнес наш гость и для наглядности покачал рукой, которой за горлышко сжимал вино.
— Да? Проказница, — вдруг рассмеялся парень. Я же хмуро уставилась на него. И что ту смешного? Наш план с треском рушится, а он ржет, лошадь из себя изображает, хотя, если подумать, лошади так прикольно не ржут…
— Окей, меняем тактику, — выхватил брюнет из рук парня записку, резко поднявшись, а затем так же усевшись обратно.
— Что меняем? — с любопытством спросил помощник, разглядывая меня.
— Слушай, тут около кафе есть цветочный магазин, сгоняй туда, купи своей девчонке классный букетик, — отвечал ему как-то невпопад Смерч, что-то писавший на белоснежном листе бумаги ручкой с пером, чудесным образом появившейся в его руках.
— А? — как и я, коротко стриженный тоже не совсем врубился в ситуацию.
— Твоя девушка была бы очень рада неожиданным розам, — твердо сказал Денис, вновь вставая на ноги и глядя прямо в глаза второму молодому человеку, как заправский гипнотизер. — Или другим цветам. Она очень обрадовалась бы, если ты подарил ей букет, так?
— Ага, — очумело кивнул тот.
— Ты же любишь свою девушку, правда? — Смерчинский положил парню руку на плечо и заговорщицки улыбнулся.
— Естественно, — более уверенным тоном подтвердил его подручный. — Мы уже два года вместе.
— Тем более! Сделай сюрприз, долгие отношения нужно поддерживать подарками и вниманием к партнерам! Так что дари ей цветы, — и Дэн ободряюще ему кивнул. — Ты же мужик.
— Угу.
— Купи своей девочке цветы, и заодно и моей купи, — с этими словами синеглазый сунул ошеломленному парню пару крупных купюр. — Только возьми уже готовые, составленные букеты. Самые-самые красивые!
Обезьяна видит (в данном случае — слышит), обезьяна делает. Да и деньги — стимул успешный.
— Ээээ…
— Ты минут за пять обернешься, — уверено произнес Дэнв. — Цветочный магазинчик в соседнем здании, справа. Понял?
— Ыгы, — радостно произнес молодой человек, глядя на деньги.
Я, скривив губы в одну сторону и прищурив глаз, глядела на партнера и только головой качала. Манипулятор хренов! И ведь получается, вы только посмотрите!
— Эй, ты знаешь, как определить, какой букет самый красивый? — вдогонку ему крикнул мальчик-ветер.
— Не, — обернулся тут же его помощник, потешно занесший ногу над импровизированным порогом.
— Спроси у продавщицы, какой бы она хотела получить от любимого мужчины! А если она тебя не вдохновит, задай этот вопрос любой девушке! — дал странноватый, на мой взгляд, совет, Денис. Вот если бы у меня так спросили, я бы показала, естественно, на самые красные розы, и чтобы их в букете было не меньше пятнадцати штук, и… вот черт, по ходу, это действительно работает!
— Смерчинский, ты что, гипнотизер? — задала я вопрос партнеру.
— Нет, Чип, — он с удивлением взглянул на меня. — Что за мысли приходят к тебе в голову?
— А, по-моему, гипнотизер. Ты здорово обработал этого парня. Из тебя отличный жулик получился бы.
— Ну, спасибо, — он усмехнулся, дописывая что-то в записке. — То ты говоришь, что меня любят бомжи, то обвиняешь, что я тебя заставил контракт подписать, то намекаешь на мои криминальные наклонности. Если бы кто услышал твои слова, то явно бы подумал, что я — нелицеприятный тип.
Я не стала подтверждать его слова, скромно промолчав — вместо этого я схватила его "письмо" для Князевой и пробежала глазами по написанному.
К моему безграничному ужасу, подчерк у Дениса оказался таким же идеальным, как и он сам: разборчивый, тонкий, ровный, с сильным нажимом — каллиграфический, короче говоря, но без "женских" завитушек и с необычно прописанными буквами "д" и "в".
Смерч дописал в записке, которую Ольга вернула вместе с бутылкой, следующее:
"Милая королевна, не из Северной ли страны вы, светлокожая и светлоглазая? Вы столько холодно поступили, вернув мне подарок, что умудрились поразить мое сердце. Не отказывайтесь от того, что сейчас перед вами. Примите от чистого сердца.
Безымянный"
— Вах, — залюбовалась я "письменами". — Даже странно, что она не растрогалась, а посмела винцо вернуть. Параномально!
— Это же Ольга, — невозмутимо отвечал Смерч. — Она необычная.
Я закивала, как болванчик.
— Как же, как же…
— Сейчас эта бутылка вина, цветы и торт отправятся к малышке Оле.
— Как ты ее называешь? — засмеялась я. — Малышкой? Малышка Князева — а звучит, а? Хоть убого, но дико пафосно!