Naquele ano de 1925, quando floresceu o idílio da mulata Gabriela e do árabe Nacib, a estação das chuvas tanto se prolongara além do normal e necessário que os fazendeiros, como um bando assustado, cruzavam-se nas ruas a perguntar uns aos outros, o medo nos olhos e na voz:
– Será que não vai parar?
Referiam-se às chuvas, nunca se vira tanta água descendo dos céus, dia e noite, quase sem intervalos.
– Mais uma semana e estará tudo em perigo. – A safra inteira...
– Meu Deus!
____________________________________________________________________________________
В том 1925 году, когда расцвела нежная любовь мулатки Габриэлы и араба Насиба, период дождей затянулся настолько дольше нормального и необходимого, что фазендейро, как испуганное стадо, метались по улицам и при встрече тревожно вопрошали друг друга со страхом в глазах:
– Неужели этому не будет конца?
Все говорили о дождях – ведь фазендейро никогда не приходилось видеть столько воды, низвергающейся с неба днем и ночью почти без перерыва.
– Еще неделя – и все начнет гнить. – Весь урожай…
– Боже мой!
____________________________________________________________________________________
Falavam da safra anunciando-se excepcional, a superar de longe todas as anteriores. Com os preços do cacau em constante alta, significava ainda maior riqueza, prosperidade, fartura, dinheiro a rodo. Os filhos dos coronéis indo cursar os colégios mais caros das grandes cidades, novas residências para as famílias nas novas ruas recém-abertas, móveis de luxo mandados vir do Rio, pianos de cauda para compor as salas, as lojas sortidas, multiplicando-se, o comércio crescendo, bebida correndo nos cabarés, mulheres desembarcando dos navios, o jogo campeando nos bares e nos hotéis, o progresso enfim, a tão falada civilização.
____________________________________________________________________________________
Они мечтали об урожае, предсказывая, что он будет исключительно богатым, намного превосходящим прежние. А так как цены на какао неуклонно росли, то урожай принес бы им новые огромные доходы, процветание, изобилие, горы денег. И это значило бы, что дети полковников[3] будут учиться в самых дорогих колледжах больших городов; на вновь проложенных улицах будут возведены новые фамильные резиденции, обставленные роскошной мебелью из Рио-де-Жанейро, с роялями – украшением гостиных; будут открываться самые различные магазины, начнет разрастаться торговля, в кабаре вина будут литься рекой; с каждым пароходом станут прибывать женщины, в барах и гостиницах пойдет крупная игра – словом, это означало прогресс и цивилизацию, о которой шло столько разговоров.
____________________________________________________________________________________
E dizer-se que essas chuvas agora demasiado copiosas, ameaçadoras, diluviais, tinham demorado a chegar, tinham-se feito esperar e rogar! Meses antes, os coronéis levantavam os olhos para o céu límpido em busca de nuvens, de sinais de chuva próxima. Cresciam as roças de cacau, estendendo-se por todo o sul da Bahia, esperavam as chuvas indispensáveis ao desenvolvimento dos frutos acabados de nascer, substituindo as flores nos cacatiais. A procissão de São Jorge, naquele ano, tomara o aspecto de uma ansiosa promessa coletiva ao santo padroeiro da cidade.
____________________________________________________________________________________
И подумать только, что эти проливные дожди, превратившиеся сейчас в угрозу для урожая, пошли с таким опозданием, заставили ждать себя так долго и возносить молитвы. Несколько месяцев назад полковники поднимали глаза к чистому небу в поисках облаков, предвестников грядущего дождя. Плантации какао занимали весь юг Баии, и полковники с нетерпением ждали дождей, столь необходимых для созревания недавно народившихся плодов, сменивших цветы. Процессия святого Георгия в этом году превратилась в страстный коллективный обет покровителю города.
____________________________________________________________________________________
O seu rico andor bordado de ouro, levavam-no sobre os ombros orgulhosos os cidadãos mais notáveis, os maiores fazendeiros, vestidos com a bata vermelha da confraria, e não é pouco dizer, pois os coronéis do cacau não primavam pela religiosidade, não frequentavam igrejas, rebeldes à missa e a confissão, deixando essas fraquezas para as fêmeas da família:
– Isso de igreja é coisa para mulheres.
Contentavam-se com atender os pedidos de dinheiro do bispo e dos padres para obras e folguedos: o colégio das freiras no alto da Vitória, o palácio diocesano, escolas de catecismo, novenas, mês de Maria, quermesses, festas de Santo António e São João.
____________________________________________________________________________________
Разукрашенные золотом роскошные носилки со статуей святого гордо несли на плечах самые знатные люди города, крупнейшие фазендейро, облаченные в пурпурные мантии братства, и это говорило о многом, поскольку полковники не отличались религиозностью, не посещали церкви, не ходили к мессе и причастию, оставляя эти благоглупости женской половине семьи.
– Эти церковные церемонии – женское дело.
И вместе с тем они с готовностью откликались на просьбы епископа и священников о пожертвованиях на строительство и празднества. Они давали средства на постройку монастырской школы на вершине холма Витория, на постройку дворца епископа и духовных школ, на девятидневные молитвы «новены», на празднование в честь пресвятой Марии, на устройство в дни церковных праздников ярмарок с гуляньем, на организацию празднеств святого Антония и святого Иоанна.
_______________________________________________________________________________
Naquele ano, em vez de ficarem nos bares bebericando, estavam todos eles na procissão, de vela em punho, contritos, prometendo mundos e fundos a São Jorge em troca das chuvas preciosas. A multidão, atrás dos andores, acompanhava pelas ruas a reza dos padres. Paramentado, as mãos unidas para a oração, o rosto compungido, o padre Basílio elevava a voz sonora puxando as preces. Escolhido para a importante função por suas eminentes virtudes, por todos consideradas e estimadas, o fora também por ser o santo homem proprietário de terras e roças, diretamente interessado na intervenção celestial. Rezava assim com redobrado vigor.
____________________________________________________________________________________
В этом году, вместо того чтобы пить в барах, полковники с сокрушенным видом шли в процессии со свечами в руках, обещая святому Георгию все, что угодно, в обмен на долгожданные дожди. Толпа, следовавшая за носилками, подхватывала молитву священников. Отец Базилио, в парадном облачении, со смиренным лицом, благоговейно сложив руки, звучным голосом провозглашал слова молитвы. Избранный для этой почетной обязанности за свои выдающиеся заслуги, которые всеми признавались и уважались, он охотно выполнял ее еще и потому, что сам владел землями и плантациями и был самым непосредственным образом заинтересован в небесном вмешательстве. Поэтому он молился с удвоенной энергией.
____________________________________________________________________________________
As solteironas, numerosas, em torno à imagem de Santa Maria Madalena, retirada na véspera da Igreja de São Sebastião, para acompanhar o andor do santo padroeiro em sua ronda pela cidade, sentiam-se transportar em êxtase ante a exaltação do padre habitualmente apressado e bonachão, despachando sua missa num abrir e fechar de olhos, confessor pouco atento ao muito que elas tinham a lhe contar, tão diferente do padre Cecílio, por exemplo.
____________________________________________________________________________________
Толпа старых дев окружила изображение святой Марии Магдалины, взятое накануне из церкви святого Себастьяна, чтобы сопровождать носилки со статуей покровителя во время шествия по городу. Их охватил экстаз, когда они увидели, как взволнован священник, который обычно читал молитвы благодушно и торопливо, время от времени прижмуривая глаза, а на исповеди не очень интересовался тем, что они хотели ему, поведать, чем сильно отличался, к примеру, от отца Сесилио.
____________________________________________________________________________________
Elevava-se a voz vigorosa e interessada do padre na prece ardente, elevava-se a voz fanhosa das solteironas, o coro unânime dos coronéis, suas esposas, filhas e filhos, dos comerciantes, exportadores, trabalhadores vindos do interior para a festa, carregadores, homens do mar, mulheres da vida, empregados no comércio, jogadores profissionais e malandros diversos, dos meninos do catecismo e das moças da Congregação Mariana. Subia a prece para um diáfano céu sem nuvens, onde, assassina bola de fogo, queimava um sol impiedoso – capaz de destruir os recém-nascidos brotos dos cocos de cacau.
____________________________________________________________________________________
Мощный прочувствованный голос падре гремел, вознося горячую молитву, ему вторили гнусавое пение старых дев, дружный хор полковников, их жен, дочерей и сыновей, торговцев, экспортеров, рабочих с плантаций, прибывших на праздник из провинции, грузчиков, рыбаков, женщин легкого поведения, приказчиков, профессиональных игроков и бездельников, мальчиков из духовных школ и девушек из Общества Пречистой Девы. Молитва возносилась к ясному, безоблачному небу, где висел палящий огненный шар – безжалостное солнце, которое могло погубить едва завязавшиеся плоды какаовых деревьев.
____________________________________________________________________________________
Certas senhoras de sociedade, numa promessa combinada durante o último baile do Clube Progresso, acompanhavam a procissão de pés descalços, oferecendo o sacrifício de sua elegância ao santo, pedindo-lhe chuva. Murmuravam-se promessas diversas, apressava-se o santo, nenhuma demora se lhe podia admitir, ele bem via a aflição de seus protegidos, era milagre urgente o que lhe pediam.
São Jorge não ficaria indiferente às preces, à repentina e comovente religiosidade dos coronéis e ao dinheiro por eles prometido para a igreja matriz, aos pés nus das senhoras castigados pelos paralelepípedos das ruas, tocado sem duvida mais que tudo pela agonia do padre Basílio.
____________________________________________________________________________________
Некоторые дамы из общества во исполнение обета, данного ими на последнем балу в клубе «Прогресс», шли босиком, принося в жертву святому свою элегантность и вымаливая у него дождь. Шепотом давались различные обещания, святого торопили, поскольку уже нельзя было допустить ни малейшей отсрочки, ведь он отлично видит, какая беда постигла тех, кому он покровительствует, – и они просят у него немедленного чуда.
Святой Георгий не остался глух к Молитвам, к неожиданному религиозному экстазу полковников и к деньгам, которые те обещали пожертвовать на собор. Не могли его оставить равнодушным и босые ноги дам, с таким трудом ступавшие по брусчатке мостовой. Но больше всего, несомненно, святой был тронут жестокими страданиями отца Базилио.
____________________________________________________________________________________
Tão receoso estava o padre pelo destino dos seus frutos de cacau que, nos intervalos do rogo vigoroso, quando o coro clamava, jurava ao santo abster-se um mês inteiro dos doces favores de sua comadre e ama Otália. Cinco vezes comadre pois já cinco robustos rebentos – tão vigorosos e promissores quanto os cacauais do padre levara ela, envoltos em cambraia e renda, à pia batismal. Não os podendo perfilhar, era o padre Basílio padrinho de todos cinco – três meninas e dois meninos – e, exercendo a caridade cristã, lhes emprestava o uso do seu próprio nome de família: Cerqueira, um belo e honrado nome. Como poderia São Jorge ficar indiferente a tanta aflição? Vinha ele dirigindo, bem ou mal, os destinos dessa terra, hoje do cacau, desde os tempos imemoriais da Capitania.
____________________________________________________________________________________
Священника настолько беспокоила судьба урожая на собственной какаовой плантации, что, когда умолкала страстная молитва и раздавалось громкое пение хора горожан, он давал клятву в течение целого месяца не прикасаться к прелестям своей кумы и хозяйки Оталии. Оталия официально доводилась ему кумой: пятерых крепышей столь же здоровых и многообещающих, как и какаовые деревья на плантациях падре, – завернув их в батист и кружева, она снесла в церковь, чтобы окунуть в купели. Не имея возможности их усыновить, падре Базилио стал крестным отцом всех пятерых – трех девочек и двух мальчиков – и, действуя в духе христианского милосердия, предоставил им право носить его звучную и достойную фамилию: Серкейра. Мог ли святой Георгий отнестись безразлично к такому волнению? С незапамятных времен капитаний[4] он правил – хорошо ли, плохо ли – судьбами этого края, засаженного какаовыми деревьями.
______________________________________________________________________________
O donatário, Jorge de Figueiredo Correia, a quem o rei de Portugal dera, em sinal de amizade, essas dezenas de léguas povoadas de silvícolas e de pau-brasil, não quisera deixar pela floresta bravia os prazeres da corte lisboeta, mandara seu cunhado espanhol morrer nas mãos dos índios. Mas lhe recomendara pôr sob a proteção do santo vencedor dos dragões aquele feudo que o rei seu senhor houvera por bem lhe regalar. Não iria ele a essa distante terra primitiva mas lhe daria seu nome consagrando-a a seu xará São Jorge.
____________________________________________________________________________________
Жорже де Фигейредо Коррейя, которому король Португалии подарил в знак расположения эти заселенные тогда дикарями десятки лиг[5] лесов пау-бразил[6], не пожелал оставить ради дикой селвы[7] развлечения лиссабонского двора и отправил своего испанского кума на смерть, которую тот принял от руки индейцев. Однако он дал куму совет доверить покровительству святого – победителя дракона этот феод, который король, его господин, соизволил ему пожаловать. Он не поехал в этот далекий первобытный край, но дал ему свое имя в честь тезки – святого Георгия.
____________________________________________________________________________________
Do seu cavalo na lua, seguia assim o santo o destino movimentado desse São Jorge dos Ilhéus desde cerca de quatrocentos anos. Vira os índios trucidarem os primeiros colonizadores e serem por sua vez trucidados e escravizados, vira erguerem-se os engenhos de açúcar, as plantações de café, pequenos uns, medíocres as outras.
____________________________________________________________________________________
И так со своего вздыбленного коня святой следил за бурной судьбой Сан-Жорже-дос-Ильеус около четырехсот лет. Он наблюдал, как индейцы зверски убивали первых колонизаторов и как индейцев, в свою очередь, истребляли и порабощали, видел, как создавались энженьо[8], кофейные плантации, одни небольшие, другие крупные.
____________________________________________________________________________________
Vira essa terra vegetar, sem maior futuro, durante séculos. Assistira depois à chegada das primeiras mudas de cacau e ordenara aos macacos juparás que se encarregassem de multiplicar os cacaueiros. Talvez sem objeto preciso, apenas para mudar um pouco a paisagem da qual já devia estar cansado após tantos anos. Não imaginando que, com o cacau, chegava a riqueza, um tempo novo para a terra sob sua proteção.
____________________________________________________________________________________
Он видел, как эта земля в течение целых столетий прозябала без всяких надежд на будущее. Затем он присутствовал при том, как появились первые саженцы какао, и это он повелел обезьянам жупара содействовать размножению какаовых деревьев, разнося повсюду их семена. Он это сделал, возможно, без определенной цели, а лишь для того, чтобы изменить немного пейзаж, который, должно быть, надоел ему за столько лет. Вряд ли он представлял себе, что с какао придет богатство, что для края, которому он покровительствует, наступят новые времена.
____________________________________________________________________________________
Viu então coisas terríveis: os homens matando-se traiçoeira e cruelmente pela posse de vales e colinas, de rios e serras, queimando as matas, plantando febrilmente roças e roças de cacau. Vira a região de súbito crescer, nascerem vilas e povoados, vira o progresso chegar a Ilhéus trazendo um bispo com ele, novos municípios serem instalados – Itabuna, Itapira –, elevar-se o colégio das freiras, vira os navios desembarcando gente, tanta coisa vira que pensava nada poder mais impressioná-lo.
____________________________________________________________________________________
. Ему довелось наблюдать тогда страшные дела людей, совершавших вероломные убийства ради захвата долин и холмов, рек и гор; людей, которые выжигали чащу и лихорадочно насаждали все новые и новые плантации какао. Он увидел, как район стал вдруг разрастаться, как рождались города и поселки; увидел, как в Ильеус пришел прогресс, а с ним появился и епископ; увидел, как создавались новые муниципалитеты – Итабуна и Итапира, как организовалась монастырская женская школа; он видел, как прибывали на пароходах все новые люди, видел столько всего, что решил: ничто уже больше не сможет его удивить.
___________________________________________________________________________________
Ainda assim impressionou-se com aquela inesperada e profunda devoção dos coronéis, homens rudes, pouco afeitos a leis e rezas, com aquela louca promessa do padre Basílio Cerqueira, de natural incontinente e fogoso, tão fogoso e incontinente que o santo duvidava pudesse ele cumpri-la até o fim.
____________________________________________________________________________________
И все же его поразило это неожиданное и глубокое благочестие полковников, людей грубых, пренебрегающих законами и молитвами; его поразил также безумный обет отца Базилио Серкейры, обладавшего невоздержанным и пылким характером, настолько пылким и невоздержанным, что святой далее усомнился, в состоянии ли будет падре выполнить обет до конца.
____________________________________________________________________________________
Quando a procissão desembocou na praça São Sebastião, parando ante a pequena igreja branca, quando Glória persignou-se sorridente em sua janela amaldiçoada, quando o árabe Nacib avançou do seu bar deserto para melhor apreciar o espetáculo, então aconteceu o falado milagre. Não, não se encheu de nuvens negras o céu azul, não começou a cair a chuva. Sem dúvida para não estragar a procissão. Mas uma esmaecida lua diurna surgiu no céu, tão perfeitamente visível apesar da claridade ofuscante do sol.
____________________________________________________________________________________
Когда процессия вылилась на площадь Сан-Себастьян, остановившись перед маленькой белой церковкой, когда Глория, улыбаясь, перекрестилась в своем окне, к которому летели проклятия, когда араб Насиб вышел из своего опустевшего бара, чтобы полюбоваться зрелищем, – в этот момент и свершилось пресловутое чудо. Нет, голубое небо не затянулось черными тучами и дождь не начался – вне всякого сомнения, чтобы не помешать процессии. Но на небе появилась прозрачная луна, отлично видимая, несмотря на ослепительно яркое солнце.
_____________________________________________________________________________________
O negrinho Tuísca foi o primeiro a enxergá-la e chamou a atenção das irmãs Dos Reis, suas patroas, no grupo todo em negro das solteironas. Um clamor de milagre sucedeu, partindo das solteironas excitadas, propagando-se pela multidão, logo espalhando-se pela cidade toda. Durante dois dias não se falara noutra coisa. São Jorge viera para ouvir as preces, as chuvas não tardariam.
____________________________________________________________________________________
Негритенок Туиска первым заметил луну и обратил на нее внимание своих хозяек – сестер Рейс, шествовавших в группе старых дев, одетых во все черное. Возбужденные старые девы завопили о чуде, их клич был подхвачен толпой, и вскоре новость распространилась по всему городу. В течение двух дней после этого ни о чем другом не говорили. Святой Георгий услышал их молитвы, и теперь дождь будет наверняка.
____________________________________________________________________________________
Realmente, alguns dias após a procissão, nuvens de chuva se acumularam no céu e as águas começaram a cair no começo da noite. Só que São Jorge, naturalmente impressionado pelo volume de orações e promessas, pelos pés descalços das senhoras e pelo espantoso voto de castidade do padre Basílio, fez milagre demais e agora as chuvas não queriam parar, a estação das águas se prolongava já por mais de duas semanas além do tempo habitual.
____________________________________________________________________________________
Действительно, несколько дней спустя на небе собрались тучи, и к вечеру пошел дождь. Но, на беду, святой Георгий, на которого, конечно, произвели большое впечатление пылкие молитвы и серьезные обещания, босые ноги сеньор и поразительный обет целомудрия, данный отцом Базилио, перестарался, и вот теперь дожди шли не переставая. Период дождей затянулся более чем на две недели дольше обычного.
____________________________________________________________________________________
Aqueles brotos apenas nascidos dos cocos de cacau, cujo desenvolvimento o sol ameaçara, haviam crescido magníficos com as chuvas, em número nunca visto, agora começavam novamente a necessitar do sol para se porem de vez. A continuação das chuvas, pesadas e persistentes, poderia apodrecê-los antes da colheita. Com os mesmos olhos de temor agoniado, os coronéis fitavam o céu plúmbeo, a chuva descendo, buscavam o sol escondido. Velas eram acesas nos altares de São Jorge, de São Sebastião, de Maria Madalena, até no de Nossa Senhora da Vitória, na capela do cemitério. Mais uma semana, mais dez dias de chuvas e a safra estaria por inteiro em perigo, era uma trágica expectativa. ____________________________________________________________________________________
Едва зародившиеся плоды какао, которым угрожало солнце, выросли под дождями, и их оказалось невиданно много, однако теперь они снова нуждались в солнце. Если эти непрерывные проливные дожди будут продолжаться, плоды могут сгнить еще до начала уборки. Глаза полковников опять наполнились тревогой, они снова взирали на небо, теперь уже свинцовое, на льющийся как из ведра дождь, искали спрятавшееся за тучами солнце. Зажглись свечи на алтарях святого Георгия, святого Себастьяна, Марии Магдалины, даже в алтаре кладбищенской часовни Богоматери Победоносной. Еще неделя, еще дней десять дождей – и урожай погибнет без остатка. Это было тягостное ожидание.
____________________________________________________________________________________
Eis porque quando, naquela manhã em que tudo começou, um velho fazendeiro, o coronel Manuel das Onças (assim chamado porque suas roças ficavam num tal fim de mundo que lá, segundo diziam e ele confirmava, até onças rugiam) saiu de casa ainda quase noite, às quatro da manhã, e viu o céu despejado, num azul fantasmagórico de aurora desabrochando, o sol a anunciar-se num clarão alegre sobre o mar, elevou os braços, gritou num alivio imenso:
– Enfim... A safra está salva.
____________________________________________________________________________________
Вот почему в то утро, когда начались описываемые события, старый полковник Мануэл Ягуар (прозванный так потому, что его плантации находились, как говорили и как он сам подтверждал, на краю света, где слышался рык ягуара) вышел из дому на самой заре, в четыре часа утра, и увидел очистившееся от туч необыкновенно голубое небо, каким оно бывает на рассвете, и солнце, заявившее о себе радостным лучом над морем. Он воздел руки кверху и воскликнул с огромным облегчением:
– Наконец-то!.. Урожай спасен!
___________________________________________________________________________________
O coronel Manuel das Onças apressou o passo em direção à banca de peixe, nas imediações do porto, onde pela manhãzinha, quotidianamente, reunia-se um grupo de velhos conhecidos em torno das latas de mingau das baianas. Não iria encontrar ainda ninguém, era ele sempre o primeiro a chegar, mas andava depressa como se todos o esperassem para ouvir a notícia. A alvissareira notícia do fim da estação das chuvas. O rosto do fazendeiro abria-se num sorriso feliz.
___________________________________________________________________________________
Полковник Мануэл Ягуар ускорил шаг по направлению к рыбному рынку, что по соседству с портом, где ежедневно рано утром собирались старые друзья вокруг больших банок с кашей мингау, которой торговали баиянки. Он шел быстро, будто его ждали, чтобы услышать новость, утешительную новость об окончании периода дождей. Лицо фазендейро расплывалось в счастливой улыбке.
___________________________________________________________________________________
Estava garantida a safra, aquela que seria a maior safra, a excepcional, de preços em constante alta, naquele ano de tantos acontecimentos sociais e políticos, quando tanta coisa mudaria em Ilhéus, ano por muitos considerado como decisivo na vida da região.
___________________________________________________________________________________
Урожай был обеспечен, это будет высокий, на редкость богатый урожай, и, что особенно важно, цены на какао беспрерывно росли в том году, столь насыщенном социальными и политическими событиями, в том году, когда многое изменилось в Ильеусе, в том году, который оценивался как решающий год в жизни района.
___________________________________________________________________________________
Para uns foi o ano do caso da barra, para outros o da luta política entre Mundinho Falcão, exportador de cacau, e o coronel Ramiro, Bastos, o velho cacique local.
Terceiros lembravam-no como o ano do sensacional julgamento do coronel Jesuíno Mendonça, alguns como o da chegada do primeiro navio sueco, dando início à exportação direta do cacau. Ninguém, no entanto, fala desse ano, da safra de 1925 à de 1926, como o ano do amor de Nacib e Gabriela, e, mesmo quando se referem às peripécias do romance, não se dão conta de como, mais que qualquer outro acontecimento, foi a história dessa doida paixão o centro de toda a vida da cidade naquele tempo, quando o impetuoso progresso e as novidades da civilização transformavam a fisionomia de Ilhéus.
__________________________________________________________________________________
По мнению одних, это был год, когда решили наконец проблему бухты; по мнению других, этот год был отмечен политической борьбой между Мундиньо Фалканом, экспортером какао, и полковником Рамиро Бастосом, старым местным лидером.
Третьи вспоминают о сенсационном процессе полковника Жезуино Мендонсы; четвертые – о прибытии первого шведского судна, положившего начало экспорту какао прямо из Ильеуса. Никто, однако, не упоминает об этом урожайном 1925/26 годе как о годе любви Насиба и Габриэлы, и даже, когда касаются перипетий их романа, не задумываются над тем, что история этой безумной страсти более, чем какое-либо другое событие, была в то время в центре жизни города, когда бурный прогресс и новшества цивилизации преображали облик Ильеуса.
___________________________________________________________________________________