Зоны интереса: интеллектуальные занятия, спорт, общение со сверстниками. В личности ребенка появляются такие структуры, как эго и суперэго. Происходит «оттачивание» и упрочение его взглядов, убеждений, мировоззрения. В этот период сексуальный инстинкт предположительно дремлет.
Генитальная стадия (от момента половой зрелости до смерти)
Эта стадия формирует в человеке его отношение к партнеру, выбор стратегии поведения в сексуальных отношениях.
Согласно теории Фрейда, все индивидуумы проходят в раннем подростковом возрасте через «гомосексуальный» период. Новый взрыв сексуальной энергии подростка направлен на человека одного с ним пола (например, на учителя, одноклассника, соседа). Это явление может носить и не ярко выраженный характер, чаще ограничивается тем, что подростки предпочитают общаться со сверстниками одного с ними пола. Однако постепенно объектом энергии либидо становится партнер противоположного пола, и начинается ухаживание.
Генитальный характер – это идеальный тип личности в психоаналитической теории. Это человек зрелый и ответственный в социально-сексуальных отношениях. Фрейд был убежден: для того, чтобы сформировался идеальный генитальный характер, человек должен брать на себя активную роль в решении жизненных проблем, отказаться от пассивности, свойственной раннему детству, когда любовь, безопасность, физический комфорт - в сущности, все формы удовлетворения, легко давались, и ничего не требовалось взамен.
Обобщая информацию по всем уже рассмотренным стадия психосексуального развития, можно сделать следующие выводы: недостаток внимания или гиперопека на первой, Оральной стадии психосексуального развития, ведет к пассивности или циничности как свойству характера. Фиксация на анальной стадии – к упрямости, скупости, жестокости. Неразрешенные проблемы Эдипова комплекса провоцируют склонность к беспорядочным любовным связям, невротическим моделям поведения, фригидности или импотенции. Отсутствие понимания в Генитальный период – неумению брать на себя ответственность и пассивность в собственной жизни.
17 вопрос: Диагностика на основе ошибочных действий
Для Фрейда смысл ошибочного действия представлял больший интерес, чем условия его возникновения. Психоаналитическое рассмотрение ошибочных действий как раз и предполагало прежде всего выявление их смысла. Под смыслом любого психического процесса Фрейд понимал не что иное, как намерение, которому он служит, тенденцию, которой он придерживается. В одних случаях смысл какого-то ошибочного действия оказывается очевидным и не требует больших усилий для его понимания. В других – необходима аналитическая работа, прежде чем станет понятным смысл ошибочного действия. Встречаются также случаи, когда за поверхностным, бросающимся в глаза смыслом ошибочного действия скрывается более глубинный, потаенный смысл, выявление которого оказывается делом непростым, но важным и необходимым.
Часто ошибочные действия случаются в результате столкновения двух различных намерений, когда одно намерение может подменяться другим, искажаться, модифицироваться. Это ведет порой к образованию таких комбинаций, которые кажутся в какой-то степени осмысленными или, напротив, абсурдными, не имеющими никакого смысла. Однако, как считал Фрейд, в любом случае ошибочное действие выражает вполне определенное намерение человека, прояснение которого необходимо для понимания того, что на самом деле стоит за тем или иным его промахом. В конечном счете вывод основателя психоанализа по поводу ошибочных действий сводился к тому, что они представляют собой серьезные психические акты, имеющие свой смысл, и что они возникают благодаря взаимодействию, а лучше сказать, противодействию двух различных намерений.
Если ошибочное действие – это результат столкновения между собой двух различных намерений, то для понимания его смысла необходимо прежде всего выявить данные намерения. Одно из них, нарушенное намерение, как правило, не вызывает трудностей для своего обнаружения, так как совершивший ошибочное действие человек знает об этом намерении и признает его. Второе, нарушающее намерение в одних случаях может быть явно выраженным, и человек догадывается о нем, но в других случаях оно может лишь частично выражать первоначальное намерение или искажать его, в результате чего утрачивается его истинное понимание.
Ошибочные действия — это одна из трех сфер, где бессознательное заявляет о себе в своих конкретных проявлениях и где можно не только фиксировать его, но и работать с ним.
Изречения
З. Фрейд: «Промахи являются удобнейшим материалом для любого желающего убедиться в истинности аналитического понимания».
З. Фрейд: «Индивид, совершивший промах, может его заметить или просмотреть; лежащая в основе промаха подавленная тенденция может быть хорошо известна индивиду. Но без анализа он обычно не знает, что соответствующий промах является результатом этой тенденции».
18 вопрос. Диагностика на основе психоанализа сновидений
Сновидение представляется как «Царский путь» в глубины бессознательного, поскольку в процессе сна как физиологического акта существенно снижена цензура сознания. Материал сновидений, в этом случае, представляет собой в чистом виде психический материал бессознательной сферы. Фрейд различал бытовое толкование сновидений и психоаналитическое. При психоаналитическом анализе сновидений он требовал соблюдения ряда принципов: 1. Сновидение представляет собою психический конгломерат, поэтому для его толкования и понимания нужен не универсальный ключ, а анализ сновидения поэтапно и в деталях. 2. Сновидение со схожим сюжетом у разных людей в сходных жизненных условиях может раскрывать совершенно различные побуждения. 3. Материал сновидения всегда имеет тесную ассоциированную связь с событиями реальной жизни сновидца и с прошлыми жизненными событиями. К такому толкованию относится разъяснение содержания сновидения по сонникам и подобным брошюрам, например, тараканы снятся к деньгам, а мухи к хлопотам и т.п. Этот момент является существенно важным в представлении психоаналитической теории. У Фрейда упор делается именно на прошлые жизненные события, в то время 4. Сюжеты сновидения представляют собой символический и искаженный материал бессознательной сферы. Следует также отметить, что динамические психические процессы протекают в период сна также, как и в бодрствующем состоянии человека, но с одним достаточно существенным исключением. Исключение состоит в том, что импульсы бессознательного не встречают существенного сопротивления со стороны сознания, поэтому прорываются с большей силой и манифестируют в сюжетах сновидения в символической форме. Прорываясь и манифестируя в сюжетах сновидения, импульсы ИД, также, как и при бодрствующем сознании сталкиваются с цензурой Супер-Эго и Я аналогичным образом вынуждено защищаться, что происходит с помощью уже упомянутых механизмов защиты. В отношении сновидений наиболее частым является действие вытеснения и искажения, что реализуется в формах забывания и искажения сюжетов сновидения после пробуждения. Другим распространенным в отношении сновидения защитным механизмом является сублимация, таким образом, в сновидении в приемлемой как для личности, так и для социума могут реализовываться самые нежелательные побуждения. В связи с этим сублимирующие сновидения даже получили условное название терапевтических сновидений. Сильной стороной анализа сновидений является несколько моментов. Во-первых, анализ сновидения позволяет диагностировать те же феномены, которые можно обнаружить, применяя метод анализа поведенческих и личностных проявлений. Во-вторых, с помощью анализа сновидений можно диагностировать феномены доступные при анализе ошибочных действий. В-третьих, только анализ сновидений позволяет обнаруживать скрытые психопатологические процессы, которые временно не проявляют себя в бодрствующем состоянии сознания личности. В-четвертых, только анализ сновидений предоставляет исследователю материал о всей диалектике противоборствующих сил бессознательной сферы и сознания. Анализ диагностики имеет четыре основные трудности. Первая из них — правильное понимание символики сновидений. Вторая — как у Карла Юнга указывается, что сновидения могут быть и предсказывающими, что объясняется Юнгом на основе иного понимания бессознательного, установление правильной ассоциативной связи между символикой сновидений и реальными жизненными событиями. Третья трудность — увязывание аналитического материала с реальными поведенческими и личностными проявлениями сновидца. Четвертая трудность — раскрытие завуалированных в символах и сюжетах сновидения скрытых, часто подавляемых истинных бессознательных побуждений личности.
36 вопрос: Теоретическая модель психотерапевтического процесса при психоанализе. Классическая форма психоанализа. Возможности и ограничения психоанализа. Ситуации применимости и не применимости психоанализа.
Психоаналитическое направление в психотерапии является одним из старейших, но ортодоксальный психоанализ, разработанный 3. Фрейдом, используется редко. Внутри психоаналитического направления развивается много течений, придерживающихся его главных принципов. В психоаналитическом направлении выделяются следующие теоретические, принципы психотерапии.
• предмет исследования — содержание бессознательного:
• вытесненные конфликты;
■ эмоции;
• переживания и т. п.;
• бессознательное и его иррациональное содержание являются источником и причинами внешних особенностей поведения, проблем, различного рода патологий, возникающих у клиента;
• сущность человека определяется энергией либидо, составляющей мотивационную сферу, и ранними переживаниями детства;
• основное внимание сосредотачивается на изучении истории жизни клиента, а именно:
• на его психосексуальном развитии;
• специфике разрешения соответствующих каждой стадии комплексов;
• нормальное развитие обусловлено своевременным прохождением всех стадий психосексуального развития и правильным разрешением комплексов, возникающих на каждой стадии;
• анализ защитных механизмов личности, использование которых предохраняет индивида от осознания многих вытесненных в бессознательное конфликтов.
В психоаналитическом консультировании для консультанта ставятся следующие задачи:
• не сосредотачивать своего внимания на симптомах (защитных механизмах), а совместно с клиентом осуществлять поиск причин такого защитного поведения;
• помочь клиенту найти такие способы выражения своих подсознательных стремлений, которые более приемлемы как с социальной точки зрения, так и с точки зрения удобства для самого клиента;
• помощь в развитии психологической зрелости клиента через осознание им своих защитных механизмов и бессознательных импульсов и умение справляться с ними приемлемым образом;
• ориентация не на глубинную трансформацию личности, а на поиск решений проблем, которые связаны с внутренними конфликтами и переживаниями, становящимися более или менее осознаваемыми клиентом в ходе консультационной работы.
В психоаналитической психотерапии выделятся следующие методы работы:
• свободные ассоциации, то есть анализ терапевтом тех представлений, мыслей, воспоминаний, которые свободно, спонтанно возникают у клиента в ответ на то или иное явление;
• интерпретация, когда терапевт, анализируя поведение, действия или мысли клиента, разъясняет скрытые, не вполне осознаваемые им аспекты переживаний и действий;
• анализ переноса, то есть тех чувств, испытывая которые к другим людям клиент неосознанно переносит на консультанта и думает, что испытывает их к консультанту;
• анализ сновидений, то есть попытка понять скрытый смысл тех символов и образов, которые фигурируют в сновидении клиента и источник которых — бессознательное самого клиента.
• анализ сопротивления. Основная функция этой техники — обеспечить осознание клиентом своих эго-защитных механизмов и принять необходимую конфронтацию по отношению к ним, учитывая то обстоятельство, что именно сопротивления Эго являются главной помехой на пути осознания различных проблем. Главное правило консультанта — использовать для интерпретации наиболее очевидные эго-защитные механизмы.
Необходимые условия психоаналитического процесса:
Психоаналитическое лечение представляет собой поиск правды. Правдивость и подлинность переживаний в рамках самих отношений между пациентом и аналитиком требует для своего достижения соединения трех основных условий:
• Строгость и нерушимость рамок психоанализа.
• Способность психоаналитика осмыслять и истолковывать движения души
человеческой.
• Строгое соблюдение психоаналитиком этики: врачебной, психологической и психоаналитической.
Рамки психоанализа:
• Длительность психоанализа не может и не должна быть заранее определена.Глубокое и стойкое изменение требует длительной душевной работы, и свобода от ограничений во времени является непременным условием успеха.
• Эта свобода имеет обратную сторону в строгости правил касательно числа,регулярности и продолжительности сеансов.
• Оптимальное развитие психоаналитического процесса достигается при частоте от трех до четырех сеансов в неделю.
• Регулярность сеансов психоанализа представляет собой неизменную константу,позволяющую почувствовать все колебания и перемены в душевном состоянии пациента.
• Длительность сеансов психоанализа должна содействовать свободному излиянию речи пациента. Классические сорок пять минут представляются достаточным временем для сеанса, соответствующим способностям пациентов и психоаналитиков.
• Продолжительность сеансов фиксирована, и ничто из того, что пациенту,соблюдая основное правило, доведется сказать, ничто не может ни укоротить, ни продлить время, отведенное и для его речи, и для его молчания. Психоаналитик, запрещая себе произвольно устанавливать длительность сеанса, таким образом, одновременно уважает и личный ритм пациента, и правила своей профессии.
37 Вопрос:Юнгианский анализ. Процессы и этапы психотерапевтической практики.
Надо заметить, что сам Юнг возражал против превращения лечения в сугубо техническую или научную процедуру, утверждая, что практическая медицина есть и всегда была искусством; это относится и к анализу. Поэтому нельзя говорить о методах аналитической психологии в строгом смысле. Юнг настаивал на необходимости оставлять все теории на пороге консультационной комнаты и работать с каждым новым клиентом спонтанно, не имея каких-либо установок или планов. Единственной теорией для аналитика является его искренняя, идущая от сердца жертвенная любовь - агапе в библейском смысле - и активное действенное сострадание людям. А его единственным инструментом является вся его личность, потому что любая терапия осуществляется не методами, а всей личностью терапевта. Юнг считал, что психотерапевт в каждом конкретном случае должен решать, хочет ли он вступать на рискованный путь, вооружившись советом и помощью. Хотя в абсолютном смысле лучшая теория - не иметь теорий, а лучший метод - не иметь методов, эту установку не следует использовать защитным образом для оправдания собственного непрофессионализма.
Исходной методологической моделью для юнгианского анализа послужил психоанализ 3. Фрейда. Однако в аналитической психологии этот метод получил несколько иное теоретическое обоснование и практическое выражение, так что можно говорить о юнгианском анализе как о совершенно другом типе работы.
Анализ начинается как обычные человеческие отношения и больше напоминает теплую дружескую беседу. В сущности, клиенту не нужно как-то специально «подстраиваться» под аналитика, в значительной степени он сам дирижирует процессом. Аналитик - это не тот человек, который научит жить, спасет или вылечит. Прежде всего, это близкий друг, с которым у клиента есть личные отношения, в участии, внимании и доброте которого он стопроцентно уверен. В то же время условия соглашения с аналитиком позволяют клиенту в этих отношениях не зависеть от него так, чтобы это могло принести какой-либо вред или причинить неудобство. Таким образом, анализ становится опытом нетравматических и целительных близких взаимоотношений. Можно предположить, что аналитическую терапию ищут люди, испытывающие в жизни дефицит таких отношений.
В анализе клиент делегирует аналитику те части своей личности, которые отвечают за сравнение, оценивание, контроль, организацию. Например, клиент может относиться к аналитику как хорошему специалисту в психологии, возможно, как к тому самому человеку, который единственно ему нужен, понимая в то же время, что он не Бог и не гуру, а простой человек, такой же, как все, со своими недостатками и проблемами. Но он приходит к нему на сеансы как к специалисту, а не как к случайному человеку с улицы. Только тогда анализ будет работать.
Таким образом, успех анализа определяется тем, насколько пациент умеет быть пациентом. Только тогда он позволит и аналитику быть аналитиком. В этом состоит важнейшее условие анализа. Аналитик использует правила и устанавливает рамки, чтобы создать наиболее благоприятную ситуацию для лечения. Но последнее слово все-таки за самим клиентом, за его доброй волей и желанием сотрудничать. Поэтому очевидно, что анализ как метод психотерапии предназначен не для всех. Требуется определенная готовность со стороны пациента и сохранность функций его Эго. Задача аналитической психологии - раскрыть творческий потенциал любого переживания, помочь клиенту ассимилировать его полезным для себя образом, индивидуировать его.
Введение правил для внешних элементов анализа, касающихся обстановки приемной, частоты встреч, оплаты, связано не только с рациональными причинами. Аналитическая приемная должна стать для клиента тем местом, где произойдет встреча с глубинами собственной души и психическая трансформация.
Продолжительность сеансов. Обычно выбирается длина сеансов от сорока до шестидесяти минут.
Кушетка или кресло? Одно из важных изменений в технике анализа, введенное Юнгом, относилось к отказу от использования традиционной психоаналитической кушетки. Он предпочитал ситуацию «лицом к лицу», подчеркивая тем самым равенство позиций клиента и аналитика. Когда оба участника процесса сидят друг против друга, они открыты друг другу, видят реакции партнера. Это естественная и, в каком-то смысле, более уважительная ситуация, приближенная к реальной жизни. В ситуации «лицом к лицу» хорошо заметны невербальные сигналы, и пространство коммуникаций становится более плотным и многоуровневым.
Метод свободных ассоциаций. Общей инструкцией в начале анализа является предложение расслабиться, войти в полусонное состояние со свободно плавающим вниманием и говорить абсолютно все, что приходит в голову. При этом акцент делается на том, чтобы проговаривать все возникающие мысли и чувства, даже если они кажутся несущественными, неприятными или глупыми, в том числе относящиеся к анализу и личности аналитика. Именно так в идеале применяется основной метод - метод свободных ассоциаций.
Метод основан на идее, что по-настоящему свободные ассоциации человека, сумевшего оставить рациональное мышление, вовсе не являются случайными и подчинены четкой логике - логике аффекта. В юнгианской практике важно кружить возле образа, все время возвращаться к нему и предлагать новые ассоциации, пока не станет ясен его психологический смысл. Задача этого метода - не в том, чтобы «вывести клиента на чистую воду», а в организации свободного доступа к бессознательному содержанию. Такой подход требует от аналитика отказа от собственныхмоноидей, которые могут вести процесс ассоциирования и в результате обеднять образ. Существует соблазн привести клиента к тем же ассоциациям, которые возникли у аналитика.
Частота сеансов. Исторически для анализа требовались как можно более частые регулярные встречи. Однако Юнг отступил от этого принципа, решив, что на продвинутых этапах, когда наиболее тяжелые невротические моменты уже проработаны и клиент в большей степени ориентируется непосредственно на задачи индивидуации, число сеансов можно сократить. Тем самым уменьшается зависимость клиента от терапевта, и ему предоставляется больше самостоятельности. Юнг и большинство его первых соратников предпочитали один-два сеанса в неделю.
Интерпретация. Любой психологический анализ предполагает умение строить умозаключения, интерпретировать. Это всегда вербальный и сознательный акт, нацеленный на осознание ранее бессознательного материала. Можно предположить, что аналитику нужно быть весьма наблюдательным, иметь развитую речь и достаточные интеллектуальные способности. Однако интерпретация не является чисто интеллектуальной процедурой. Даже блестяще сформулированная и точная интерпретация, если она высказана несвоевременно и не принята клиентом, является совершенно бесполезной. Поэтому юнгианские аналитики в целом редко обращались к методологии интерпретации, делая акцент на спонтанности и больше полагаясь на интуицию.
Этапы анализа. Юнг предлагал линейную модель психотерапевтического процесса. В качестве первой стадии он выделял исповедание, признание, или катарсис. Эта процедура более или менее аналогична известным религиозным практикам. Любое душевное движение начинается с попытки избавиться от ложного и открыться истинному. Вторую стадию - прояснение причин - он связывал с фрейдовским психоанализом. На этом этапе человек должен освободиться от «неадекватных детских притязаний», «инфантильного потакания себе» и «ретрогрессивной тоски по раю». Третья стадия - обучение и воспитание - близка к адлерианской терапии. Она направлена на лучшую адаптацию к повседневной реальности. Наконец, четвертый этап - психическую трансформацию, объект своего главного интереса - Юнг противопоставлял трем предыдущим. Однако очевидно, что совершенно невозможно представить реальную терапию как последовательную смену стадий. Поэтому многие аналитики предлагали свои структурные метафоры для лучшего понимания динамики аналитических отношений.
Активное воображение. Термин «активное воображение» был введен Юнгом, чтобы отличить его от обычных грез и фантазий, являющихся примерами пассивного воображения, в котором образы переживаются нами без участия Эго и поэтому не запоминаются и ничего не меняют в реальной жизненной ситуации. Юнг предложил несколько особых причин для введения активного воображения в терапию:
1) бессознательное переполнено фантазиями, и есть необходимость внести в них какой-то порядок, их структурировать;
2) очень много снов, и есть опасность в них утонуть;
3) слишком мало снов или они не запоминаются;
4) человек чувствует на себе непонятное влияние извне (что-то вроде «сглаза» или рока);
5) человек «зацикливается», попадает в одну и ту же ситуацию снова и снова;
6) нарушена адаптация к жизни, и воображение для него может стать вспомогательным пространством для подготовки к тем трудностям, с которыми он пока не справляется.
Юнг говорил об активном воображении как о погружении, проводимом в одиночестве и требующем концентрации всей душевной энергии на внутренней жизни. Поэтому этот метод он предлагал пациентам как «домашнее задание». Некоторые юнгианские аналитики вводят элементы этой техники в свою работу с детьми или с группами. Применение же их в индивидуальном анализе не так распространено. Однако иногда активное воображение получается как бы само собой, когда пациент спонтанно развивает свои фантазии. И если они несут важную смысловую нагрузку для него и не являются выражением защит или сопротивлений, то имеются все основания их поддержать и помочь ему быть в контакте со всплывающим бессознательным материалом. Но в любом случае аналитик не предлагает исходного образа и не направляет процесс по своему усмотрению. Ведь активное воображение сродни художественному творчеству, а подлинное творчество - дело очень индивидуальное и самоценное и не может осуществляться «на заказ» или под принуждением.
Самое трудное при овладении этим методом - избавиться от критического мышления и предотвратить сползание к рациональному отбору образов. Только тогда нечто может совершенно спонтанно прийти из бессознательного. Надо позволить образам жить собственной жизнью и развиваться по своей логике. В отношении второго пункта есть подробные советы самого Юнга:
1) созерцайте и внимательно наблюдайте, как картина меняется, и не спешите;
2) не пытайтесь вмешиваться;
3) избегайте перескакивать с темы на тему;
4) анализируйте, таким образом, ваше бессознательное, но также дайте возможность бессознательному анализироваться самому и создавайте этим единство сознательного и бессознательного.
Как правило, возникает драматическое развитие сюжета. Образы становятся ярче и переживаются нами почти как реальная жизнь (конечно, при сохранении контроля и осознания). Возникает новый опыт позитивного, обогащающего сотрудничества Эго и бессознательного. Сеансы активного воображения можно зарисовывать, записывать и при желании обсуждать позже с аналитиком. Но нужно помнить, что это делается исключительно для себя, а не для аналитика. Это не то же самое, что необходимость вынести произведение искусства на суд публики, чтобы получить признание. Некоторые образы требуют того, чтобы их держали в секрете как самое сокровенное. И если ими делятся, то, скорее, в качестве знака глубокого доверия. Поэтому особой необходимости интерпретировать эти образы нет, если только толкование не является логическим продолжением и завершением сюжета. И ни в коем случае к ним нельзя относиться как к психодиагностическим проективным методикам. Для клиента важен сам непосредственный опыт сотрудничества с образами, потому что образы — это психика, это истинная жизнь души.
Амплификация. Амплификация означает расширение, увеличение или умножение. Иногда для прояснения бессознательного содержания недостаточно обычных методов. Такие случаи бывают, например, когда образы кажутся явно странными или необычными и пациент может дать очень мало личных ассоциаций на них. Образы могут быть очень емкими, намекающими на что-то не поддающееся описанию в простых формулировках.
Часто такие образы имеют богатый спектр символических значений; чтобы их увидеть, полезно обратиться к материалу мифов, легенд, сказок и исторических параллелей. Восстановление этой целостной картины связей, существующих в мире воображения, в определенном смысле оставляет образ в бессознательном, не прикрепляя его к конкретному истолкованию в терминах текущих проблем клиента. Благодаря этому он остается истинным символом для нас, позволяя войти в контакт с творческой силой бессознательного.
Говоря об амплификации, Юнг утверждал, что необходимо давать таким фантастическим образам, которые возникают перед глазами сознания в столь странном и угрожающем виде, некоторый контекст, чтобы они стали более понятны. Опыт показал, что лучший способ сделать это — использовать сравнительный мифологический материал. Как только эти параллели начинают разрабатываться, они занимают очень много места, из-за чего представление случая становится трудоемкой задачей. Здесь-то и необходим богатый сравнительный материал. Знание субъективного содержания сознания дает очень мало, но оно сообщает все-таки что-то о реальной скрытой жизни души. В психологии, как и в любой науке, довольно обширные познания в других предметах являются необходимым материалом для исследовательской работы (Юнг, 1991). Амплификация приводит туда, где личное соприкасается с коллективным, и дает возможность увидеть сокровищницу архетипических форм и почувствовать энергии архетипического мира. Она размывает наше жесткое отождествление с привычным мировосприятием, позволяя ощутить себя частью чего-то большего и более сущностного. Парадокс амплификации связан с окольными путями самопознания. Подобно тому, как когда мы хотим увидеть себя целиком в зеркале, то не подходим к нему, а наоборот, удаляемся, так и это растворение в мифах и в чем-то на первый взгляд не имеющем к нам непосредственного отношения, на самом деле позволяет приблизиться к себе настоящему. В психическом мире все организовано по принципу аналогий, и его познание требует метафорического мышления. Поэтому амплификация дает опыт научения такому мышлению. Конечно, в анализе не стоит задача учить клиентов чему-то специально.
И нет смысла перегружать их познаниями, которые им совсем не нужны в повседневной жизни или даже опасны из-за угрозы психической инфляции. Принцип анализа тесно связан с пониманием проспективной природы бессознательных процессов. Усиление их с помощью амплификации способствует появлению чего-то нового и ценного, реализации той цели, на которую они направлены. Фактически это опыт доверия бессознательному, когда мы просто следуем за ним, позволяя ему совершить полезную для развития работу. Но не следует думать, что амплификация предполагает активное вмешательство терапевта, забивающего время сеанса своими аналогиями. Сам Юнг, работая с интересными сновидениями, действительно частенько пускался в длинные рассуждения. Его энциклопедические познания и поразительная интуиция позволяли ему, начав издалека, медленно кружа вокруг архетипических элементов сна, неожиданно предложить такое истолкование, которое, по свидетельствам очевидцев, рождало ощущение чуда, какого-то магического, волшебного события. Безусловно, уникальный талант Юнга давал ему право работать очень спонтанно, не по правилам анализа в их сегодняшнем понимании. Например, он мог давать прямые советы, отправлять клиентов на время к своим ученикам, кричать на них, когда считал нужным растормошить их и вывести из состояния ступора (он сравнивал этот прием с электрошоком и с приемами дзенских мастеров). Однако в современной повседневной практике не стоит задача придумывать и разыгрывать для клиента какие-то фокусы. Даже таким основным юнгианским методом, как амплификация, большинство аналитиков предпочитают пользоваться крайне осторожно, учитывая наличие у самого пациента интереса к этим параллелям и следя за обратной связью. Знание мифологических аналогий нужно прежде всего самому терапевту, и достаточно, если он будет амплифицировать про себя.
Юнгианская психология - единственная психология, которая, по существу, ничего не утверждает, а только «вопрошает», поддерживая активный интерес к жизни, которая не гарантирует никаких спасительных соломинок тому, кто согласен идти по лезвию бритвы без страха и надежды.
Юнг не делал из своих идей окаменевших догм и не предлагал им слепо следовать.
38 ВОПРОС: Перенос и контрперенос
Перенос, трансфер (лат. transfere – переносить, перевозить) – перенос на терапевта эмоционального отношения клиента к значимым для него людям (отцу, матери и другим). Термин «перенос» впервые стал применяться в психоанализе.
В консультировании и психотерапии переносу свойственны такие черты (Gelso, Fretz, 1992):
1. Перенос всегда ошибочен в том смысле, что клиент представляет консультанта в ложном свете, т.е. приписывает ему черты, свойственные другим людям в других обстоятельствах и времени.
2. Различается «позитивный перенос» – перенос чувств любви, уважения, доверия, привязанности и «негативный перенос» – перенос чувства страха, ненависти, отвращения.
3. Возникновению переноса содействуют нейтральность и неопределенность консультанта. Понятие "нейтральность" в психотерапии не имеет определения. Нейтральность не идентична равнодушию или дефициту заботливости. Имеется в виду, что консультант беспристрастен и не навязывает клиенту своих ценностей. Неопределенность означает сокрытие от клиента своих чувств, установок, событий жизни. Нейтральность и неопределенность консультанта создают специфическую атмосферу отношений, которая позволяет возникнуть и полностью проявиться переносу. Он проявляется и при отсутствии этих условий, однако они облегчают возникновение переноса и усиливают его.
4. Перенос — бессознательный процесс. Хотя чувства клиента по отношению к консультанту могут быть и вполне сознательными, но сам факт, что они привнесены из других, более ранних отношений, не осознается. В консультировании психодинамической ориентации консультант побуждает клиента к осознанию такого переноса.
5. Перенос чаще возникает в сферах, где имеются неразрешенные детские конфликты со значимыми личностями.
Контрперенос – ситуация, при которой чувства и установки терапевта по отношению к клиенту являются следствием прежних ситуаций жизни терапевта, перемещенных на клиента.
Наиболее часто встречаются следующие причины контрпереноса:
1. Стремление консультанта понравиться клиентам, быть принятым ими и хорошо оцененным.
2. Боязнь консультанта, что клиенты могут о нем плохо подумать, не прийти на встречу и т.п.
3. Эротические и сексуальные чувства консультанта по отношению к клиентам, сексуальные фантазии, связанные с клиентами.
4. Чрезмерная реакция на клиентов, провоцирующих у консультанта чувства, обусловленные его внутренними конфликтами.
5. Стремление занимать пророческую позицию и давать клиентам навязчивые советы, как им следует жить.
39 вопрос: Сопротивление и регрессия в анализе. Использование контр переноса в процессе терапии. Интерпретация и техника. о поведении психолога при сопротивлении клиента.
Регрессия — описательная концепция, она относится к возвращению к более ранним, более примитивным формам умственной деятельности. Пациент имеет тенденцию возвращаться к тем местам, которые были точками фиксации в более раннее время. Фиксация и регрессия формируют комплементарные серии. Можно лучше понять эти взаимосвязи, воспользовавшись такой аналогией: армия пытается продвинуться на территорию врага. Наибольшее число групп оккупантов будет в тех местах, где они испытывают наибольшие трудности, или в наиболее безопасных местах, там, где им приятнее всего. Однако, поступая так, наступающая армия ослабевает и, стоит ей встретить трудности на своем пути, как она возвращается на те позиции, где она оставила самые сильные оккупационные группы.
Регрессия мотивирована бегством от боли и опасности. Это кажется верным, когда мы имеем дело с патологической регрессией. В случае, когда пациент отвергает свою эдипову любовь и соперничество, свою мастурбацию и свою фаллическую, эксгибиционистскую гордость и однажды снова становится открыто неповинующимся, язвительно-покорным, «туалетно-ориентированным» к навязчивым, причина именно в этом. Если удовлетворение и играет какую-то роль в регрессии, то только в том случае, когда оно продуцирует травматическую тревожность. Если удовлетворение не становится травматическим, оно вызывает фиксацию на эдиповом уровне, а не регрессию.