Короткая фантастическая жизнь Оскара Вау




Джуно Диас

Короткая фантастическая жизнь Оскара Вау

 

 

https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=8713861&lfrom=135312230

«Джуно Диас. Короткая фантастическая жизнь Оскара Вау»: Фантом Пресс; Москва; 2014

ISBN 978‑5‑86471‑696‑0

Оригинал:Junot Diaz, “The Brief Wondrous Life of Oscar Wao”

Перевод:Елена Полецкая

 

Аннотация

 

Очень заковыристо все в жизни Оскара, доброго, но прискорбно тучного романтика и фаната комиксов и фантастики из испаноязычного гетто в Нью‑Джерси, мечтающего стать доминиканским Дж. Толкином, но прежде всего – найти любовь, хоть какую‑нибудь. Но мечтам его так и остаться бы мечтами, если бы не фуку́ – доминиканское проклятье, преследующее семью Оскара уже третье поколение. Тюрьма, пытки, страдания, трагические происшествия и несчастная любовь – таков их удел. Мать Оскара, божественная красавица Бели́ с неукротимым и буйным нравом, испытала на себе всю мощь фуку́. Его сестра попыталась сбежать от неизбежности, и тоже тщетно. И Оскар, с отрочества тщетно мечтающий о первом поцелуе, был бы лишь очередной жертвой фуку́, если бы одним знаменательным летом не решил избавить семью от страшного проклятья и найти любовь, даже ценой жизни.

Роман американского писателя доминиканского происхождения вышел в 2007 году и в том же году получил Пулитцеровскую премию. Удивительный по своей сложности и многоплановости роман критики едва ли не хором сравнивают с шедевром Маркеса «Сто лет одиночества». Поэтическая смесь испанского и американского английского; магические элементы; новый культурный слой, впервые проникший на столь серьезном уровне в литературу, – комиксы; история Доминиканской Республики; семейная сага; роман взросления; притча, полная юмора. Словом, в одном романе Джуно Диаса уместилось столько всего, сколько не умещается во всем творчестве иного хорошего писателя.

 

Джуно Диас

Короткая фантастическая жизнь Оскара Вау

 

Посвящается Элисабет де Леон

 

Галактус… какой ему прок от кратких безымянных жизней?

Комикс «Фантастическая четверка».

Стэн Ли и Джек Керби

(Т. 1, № 49, апрель 1966 г.)

 

Господи, храни всех спящих!

От пса, что на Райтсон‑роуд смердит,

До меня, когда я стал псом бродячим;

Если любовь к островам этим – моя поклажа,

Душа из гнили крылья соорудит.

Но и душу сумели мне потравить

Дворцами, лимузинами и всякой лажей.

Китаеза, ниггер, сириец, креол,

Плюнул я на их карнавал и ушел –

Принимаю морские ванны, живу на дороге.

Я знаю эти острова от Моноса до Нассау,

Матрос с ржавой головой и глазами, как море,

По кличке Светляк, здесь так называют

Всех рыжих ниггеров, и я, Светляк, припоминаю:

Когда‑то эти задворки империи были раем.

Я просто рыжий малый, что в море души не чает,

Образован, и недурно – для третьего мира сойдет,

Во мне, ниггере, сидят и голландец, и англичанин,

А значит, либо я никто, либо народ.

Дерек Уолкотт

 

Copyright © 2007 by Junot Diaz

© Елена Полецкая, перевод, 2014

© Фантом Пресс, оформление, издание, 2014

 

* * *

Рассказывают, он прибыл из Африки, приплыл безбилетником, затаившись в плаче обращенных в рабство, а потом излился смертной отравой на земли народа таино[1]ровно в тот миг, когда один мир сгинул и возник другой; этого демона втащили в мирозданье через врата кошмаров, сквозь трещину, образовавшуюся там, где лежат Антильские острова. Fuku americanus, или попросту фуку́, – в общем это означает «проклятье» или некий «злой рок», а конкретнее – Проклятье и Злой Рок Нового Света. Его еще называют адмиральским фуку́, потому что Адмирал[2]был разом и его повивальной бабкой, и одной из его самых заметных жертв среди европейцев; пусть Адмирал и «открыл» Америку, но умер он в нищете, страдая от сифилиса и внимая ангельским голосам (якобы). В Санто‑Доминго, земле, которую он любил сильнее прочих (и которую Оскар в итоге назовет «нулевой отметкой Нового Света»), само имя Адмирала превратилось в синоним обеих разновидностей фуку́, большой и малой; произнести вслух это имя или даже услышать, как кто‑то другой его произносит, все равно что накликать беду на себя и своих близких.

Впрочем, как фуку́́ ни величай и какое происхождение ему ни приписывай, ясно, что толчком к его бесчинствам послужило появление европейцев на Островах, и с тех пор мы в дерьме. Может, Санто‑Доминго и впрямь «нулевой километр» фуку́, его порт прибытия и главная резиденция, но не будем забывать, что все мы – дети этой страны, нравится нам это или нет.

 

И заметьте, фуку́ – вовсе не древняя история, не байка про призрака, зарытого в далеком прошлом и более не способного стращать людей. В жизни моих родителей фуку́ был реальнее некуда – тем, во что так называемые простые люди с готовностью верили. У любого имелся знакомый, работавший в президентском дворце, и точно так же у любого имелся знакомый, которого сожрал фуку́. Как говорится, это носилось в воздухе, хотя в беседах фуку́ обычно не затрагивали; впрочем, и другие наиболее важные темы тоже. Однако в те старинные деньки фуку́ жировал, у него даже был личный промоутер, или верховный жрец, называйте как хотите. Наш тогдашний пожизненный диктатор Рафаэль Леонидас Трухильо Молина.[3]Никому не ведомо, кем был Трухильо, слугой фуку́ или его хозяином, исполнителем или начальником, но очевидно, что между ними существовало взаимопонимание, эти двое были близки. Люди, и не только простые, но и образованные, верили, что всякий, кто замышляет против Трухильо, навлекает невероятной силы проклятье на себя и своих потомков до седьмого поколения, а то и глубже. Стоит лишь плохо подумать о Трухильо, и – бац! – ураган смоет ваш дом в море или – бац! – камень упадет прямо с неба и раздавит вас, а то и – бац! – креветка, съеденная на завтрак, к вечеру обернется фатальным заворотом кишок. Вот почему любой, кто пытался убить диктатора, всегда попадался, вот почему ребята, что в итоге его прикончили, приняли столь ужасную смерть. Взять хотя бы Кеннеди, чтоб его. В 1961‑м он дал добро на уничтожение Трухильо, приказав ЦРУ доставить оружие на Остров. Промашка вышла, босс. Умные головы в разведке не сообщили Кеннеди главного, того, что было известно всем доминиканцам от мала до велика, от богатенького белого хабао из Мао до последнего нищего охламона‑ гюэя из Эль‑Буэя, от старейшего долгожителя‑ ансьяно из Сан‑Педро‑де‑Макорис до самого мелкого шкета‑ карихито из Сан‑Фанциско: на семью того, кто убьет Трухильо, обрушится такой страшный фуку́, по сравнению с которым злой рок Адмирала покажется сущей фигней.

 

Хотите знать окончательный и исчерпывающий ответ на вопрос комиссии Уоррена «Кто убил Джона Кеннеди?» Тогда позвольте мне, вашему смиренному хранителю, поведать чистейшую божескую правду: это была не мафия, и не Линдон Бэйнс Джонсон, и не Мэрилин охренительная Монро. Не пришельцы, не КГБ и не одинокий стрелок. Не «Охотничье братство Техаса», не Ли Харви Освальд и не Трехсторонняя комиссия.[4]Его убил Трухильо; его убил фуку́. Пресловутое проклятье семьи Кеннеди – откуда еще оно могло взяться, на фиг?[5]А как насчет Вьетнама? Почему, по‑вашему, величайшая мировая держава вдруг проиграла войну стране третьего мира? Какому‑то занюханному, уж простите, Вьетнаму. И возможно, вы сочтете любопытным такой вот факт: когда Штаты только разворачивались во Вьетнаме, 25 мая 1965 года президент Линдон Джонсон санкционировал незаконное вторжение в Доминиканскую Республику. (Санто‑Доминго был Ираком, когда об Ираке еще и помину не было.) Американцы одержали блистательную победу, после чего многие войсковые подразделения и разведгруппы, участвовавшие в «демократизации» Санто‑Доминго, сразу же перебросили во Вьетнам. И что, по‑вашему, эти солдаты, техперсонал и шпики везли с собой в рюкзаках, чемоданах и нагрудных карманах? Что застряло в волосках их ноздрей, прилипло к подошвам ботинок? Всего лишь маленький подарочек от моего народа Америке, скромное вознаграждение за несправедливую войну. Точно, ребята. Фуку́.

Вот почему важно помнить: фуку́ не всегда разит со скоростью молнии. Иногда он запасается терпением, уничтожая несчастного поэтапно, как это случилось с Адмиралом или американцами на рисовых полях Вьетнама. Порой он действует медленно, порой быстро. Отчего его погибельный потенциал лишь крепчает – трудно предвидеть, когда он ударит, чтобы сосредоточиться в нужный момент. Впрочем, будьте уверены: подобно Дарксайду с его омега‑лучами, подобно Морготу с его гнусными происками,[6]сколько бы фуку́ ни вилял и ни юлил, эта мразь всегда – повторяю, всегда – возьмет свое.

 

И неважно, верю ли я сам в это, скажем так, Великое Американское Проклятье. Когда поживешь столько, сколько прожил я, в стране, «излюбленной» фуку́, тебе порасскажут множество разных историй. В семье любого жителя Санто‑Доминго кто‑нибудь да сталкивался с фуку́. Мой тио, дядя, из Сибао, отец двенадцати дочерей, утверждает, что сыновей у него нет, потому что прежняя возлюбленная наслала на него проклятье. Фуку́. Моя тиа, тетушка, уверена, что не обрела счастья в жизни, потому что рассмеялась на похоронах соперницы. Фуку́. А мой абуэло, дедушка, убежден, что рассеяние доминиканцев по свету – месть Трухильо своему народу за то, что народ его предал. Фуку́.

Отлично, если вы не верите в подобные «предрассудки». И даже больше чем отлично – это просто потрясающе. Ибо во что бы вы ни верили, фуку́ верит в вас.

Совсем недавно, заканчивая эту книгу, я запустил словечко фуку́ на доминиканский форум – из чистого любопытства; я ведь теперь такой умный, образованный. И что? Меня, блин, завалили комментариями. Видели бы вы, сколько я их получил. И продолжаю получать. И не только от доминиканцев. Пуэрториканцы хотят обсудить своих фуку́, у гаитян тоже имеется какая‑то схожая дрянь. Историй про фуку́ – чертова пропасть. Даже моя мать, которая почти никогда не вспоминает вслух Санто‑Доминго, вдруг поделилась своими соображениями на эту тему.

Думаю, вы уже догадались, что у меня есть своя история про фуку́. Как бы мне хотелось объявить ее лучшей из всех известных – фуку́ниана номер один, – но не могу. Моя история не самая страшная, не самая точная, не самая жестокая и не самая красивая.

Она просто держит меня за горло и не отпускает.

 

Я до конца не уверен, понравилось бы Оскару такое жанровое определение – история про фуку́. Он был несгибаемым приверженцем фантастики и фэнтези, полагая, что именно в этой стилистике мы все и живем. Он бы спросил меня: что на свете фантастичнее Санто‑Доминго? И невообразимее Антильских островов?

Но теперь, когда я знаю, чем все закончится, я должен задаться вопросом: что на свете больше, чем фуку́?

 

И последнее, ей‑богу, последнее замечание, прежде чем штат Канзас отправится баиньки: когда произнесенное вслух имя Адмирала или оброненное невзначай «фуку́» вгоняет в дрожь, люди в Санто‑Доминго с давних пор прибегают к проверенному средству – одному‑единственному, другого не существует, – чтобы предотвратить катастрофу, не позволить беде скрутить тебя, к одной‑единственной надежной защите, способной обезопасить тебя и твою семью. Разумеется, эта выручалка – слово. Просто слово (сопровождаемое обычно энергичным скрещиванием указательных пальцев).

Сафа. Нечто вроде «чур меня».

В былые времена это слово употребляли много чаще и, скажем так, шире; городская жизнь многих расслабила. Тем не менее существуют люди, вроде моего тио Мигеля, обитающего в Бронксе, который «сафит» все подряд. Старая школа, что поделаешь. «Янкиз» ошиблись в финальной подаче – сафа; угощаешь человека пассифлорой – сафа. Сафа круглые сутки – в надежде, что злой рок не успеет тебя зацепить. И сейчас, когда я пишу эти слова, я спрашиваю себя: а может, моя книга – тоже сафа? Мое очень личное контрзаклятье.

 

 

Один



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2019-07-14 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: