ШАГНУВШАЯ В БЕССМЕРТИЕ
Жителям города воинской славы Колпино имя Евгении Стасюк известно. Многие колпинцы знакомы с её подвигом по рассказу Николая Тихонова «Мгновение», который был переработан в 1943 году из фронтового очерка «Героиня» («Известия», 2 октября 1941 года).
Художественный образ Жени Стасюк, её мужества проявленного в бою и любви к жизни основан на реальном событии, произошедшем в первых числах сентября 1941 года в районе Московского шоссе вблизи города Колпино.
При атаке немцев на позиции 2-й роты 289-го Отдельного пулеметно-артиллерийского батальона был убит командир. На их участке создалась паника, бойцы неорганизованно начали отходить в тыл. Город Колпино оказался под угрозой вражеского захвата. В те дни регулярных частей Красной Армии, которые могли бы оборонять город, на фронте не было. Оборону держали рабочие отряды и батальоны, сформированные в основном из ополченцев.
Евгения Стасюк в тот момент боя перевязывала раненого бойца. Увидев отступавших бойцов, она, воспользовавшись его автоматом, сумела остановить их и повернуть обратно. Под её руководством немецкая атака была отбита, солдаты закрепились на временно оставленном рубеже. Утром отважную девушку сменил командир, прибывший на линию фронта из штаба батальона.
В поиске достоверности
Известно о Евгении Стасюк не так уж и много: училась в 402-й колпинской школе, окончила курсы сандружинниц, добровольцем пошла на фронт, погибла 4 сентября 1941 года, успев повоевать всего три дня, и похоронена на воинском мемориальном кладбище поселка Тельмана Тосненского района Ленинградской области.
Короткая жизнь Жени Стасюк сегодня превратилась в легенду. В разных газетных и журнальных публикациях, посвященных её подвигу, нередко встречаются неточности в деталях её биографии, в упоминании места, где она воевала, и в обстоятельствах гибели. Долгое время местом её службы считался Ижорский батальон, а место её последнего боя - район Колпинских колоний у села Ям-Ижора. Бытовала версия о посмертном награждении Евгении орденом Ленина.
О награждении Е.Г. Стасюк орденом Ленина говорится в ряде документов и публикаций, например, в Отчете о работе Ленинградского горкома Красного Креста за 1941 год. (ЦГА СПб, ф.8111, оп.2, д.6, л.45) однако ни у родных Евгении Стасюк, ни у Музея Ижорских заводов (далее - МИЗ) документального подтверждения её награждения нет.
Более обстоятельное, свое журналистское расследование о жизни и подвиге Жени Стасюк провел писатель-публицист Осип Борисович Спасов. В 1984 году им была проделана большая исследовательская работа. Собранные материалы обобщены и напечатаны в журнале «Аврора». В 1989 году издательство «Лениздат» выпустило отдельной книгой его документальную повесть: «Полыханье: девчонки на войне» - о подвиге колпинских сандружиниц, в том числе и о Евгении Стасюк.
Спасов встретился с матерью Жени - Александрой Ильиничной Стасюк. Документальные реликвии, которые передала писателю Александра Ильинична, внесли ясность в биографию Жени. По двум важным документам, которые оказались в руках Осипа Борисовича, стали известны даты рождения и смерти Евгении.
Первым документом была Женина метрика. В выписке о рождении было указано место рождения – город Петроград, и дата рождения – 19 июля 1922 года.
Второй документ, в котором упоминается дата смерти отважной сандружинницы, - является почтовая карточка, отправленная из Колпино 7 сентября 1941 года Натальей Кузьминичной Сергеевой, тетей Жени в Ленинград своей знакомой Анне Ильиничне Гейлиш: «… Уведомляю Вас о том, что Женя погибла на фронте, похоронили бойцы под... (далее зачеркнуто, очевидно, по соображениям военной цензуры). Взята 1-го/IX-41 г., а убита 4-го/IХ-41 г., и прошу сообщить маме, только поаккуратнее». (архив МИЗ).
Редакция ленинградского журнала «Аврора», в котором работал О.Б. Спасов, 10 января 1984 года направила письмо в Главное управление кадров МО СССР: «В связи с предстоящей публикацией, редакция журнала «Аврора» просит проверить и подтвердить награждение орденом Ленина Стасюк Евгении Георгиевны, 1922 года рождения, работавшей на Ижорском заводе и призванной в армию в период с 29 августа по 2 сентября 1941 года в качестве санинструктора, предположительно в 289-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон (ОПАБ); погибла 4 сентября 1941 года в районе поселка Красный Бор. Подвигу Е. Стасюк посвящен документальный рассказ Николая Тихонова «Мгновение» (Собр. соч., т. 4, с. 206—213. М.; Художественная литература, 1976). Из Министерства обороны СССР пришел ответ: «… По учетным данным Главного управления кадров Министерства обороны СССР запрашиваемый в числе награжденных не значится. 22.03.1984 г.».
В 1984 году из живых очевидцев, кто бы мог рассказать о Евгении Стасюк, осталась только Екатерина Ефимовна Смирнова, которая во время войны была председателем Колпинского районного комитета Красного Креста. Политрука 2-й роты 289-го ОПАБа Владимира Яковлевича Горбушина, который записал Женю в свою роту, уже тридцать лет как не было в живых, он умер в 1954 году.
Екатерина Ефимовна поделилась своими воспоминаниями. В её письме, адресованном О.Б. Спасову (копия письма была направлена в МИЗ), сообщалось о целеустремленности и большом желании Жени попасть в санитарную дружину. Причиной, по которой ей не сразу удалось это сделать, была её врожденная хромота.
Женя Стасюк сильно хромала и не могла бегать с носилками. Ей разрешили заниматься вместе со всеми, учиться оказывать первую медицинскую помощь, перевязывать раненых. По окончании курсов вручили знак «ГСО» («Готов к санитарной обороне»), выдали комбинезон и санитарную сумку сандружинницы, но бегать, как другие девушки, она не могла и поэтому постоянно находилась в помещении районного комитета Красного креста. Она ждала своего часа.
В конце августа 1941 года начались ежедневные обстрелы города Колпино. Сандружинниц на фронте стало не хватать из-за их ранений и гибели. В райком Красного Креста пришел Владимир Горбушин, политрук 2-й роты 289-го ОПАБа. Ему нужна была замена сандружинницы, которую тяжело ранили. Женина мечта сбылась – она попала на передовую.
В архиве МИЗ хранится копия письма Жени, адресованное матери: «Здравствуй мамочка! Шлю я Вам свой Красноармейский привет и желаю самых наилучших пожеланий в вашей жизни. Вот, мамочка, позавчера получила 1-ое боевое крещение. Я тебе позавчера написала, что меня уже взяли на фронт, сейчас находимся на передовой позиции. Вообще-то ничего. Мамочка ты не расстраивайся, если же я погибну, то погибну героем, ведь война без жертв не бывает. Постараюсь вернуться живой. Мама ты, наверное, знаешь, что бои идут недалеко от Колпино. Колпино немного бомбили. Ну, ничего, скоро им, подлым, конец. Во всем батальоне всего лишь из девушек двое. Я никогда не думала, что меня пошлют на передовую, (неразборчивый текст) девушек много сбежали. Трусы! А меня – все в штабе звали бесстрашная Стасюк. Я раненых под пулями перевязываю… Прощай мамочка! Привет всем! Прощай! Пишите письмо. Жду. Жду.»
То, что произошло на участке фронта, где в то время находилась Евгения Стасюк, изложено в оперативной сводке штаба Слуцко-Колпинского укрепрайона: 4 сентября 1941 года противник активной деятельности перед передним краем обороны не проявлял, артиллерия противника вела методический огонь по районам обороны – Колпино, пос. Федоровский. В сводке штаба указаны потери: убитых 1 человек, раненых 13 человек, больных 17 человек, убито 2 лошади, подбит 1 станковый пулемет.
4 сентября 1941 года был последним днем жизни Жени Стасюк, она погибла под артиллерийским обстрелом.
Её могилу долго искали
Рассказ Николая Тихонова «Мгновение» для многих, кто его прочитал, дал импульс к поиску ещё большей информации о жизни Евгении Стасюк и к раскрытию подробностей тех событий, которые описаны в рассказе. Интерес к подвигу юной сандружинницы проявили не только профессиональные историки, но и колпинские школьники – Красные следопыты.
Организационный комитет по созданию музея Ижорского завода 6 марта 1965 года обратился к писателю Николаю Тихонову с просьбой рассказать поподробнее о Жене и ее подвиге. Писатель в своем ответе посетовал, что уже не может восстановить, в какой части она находилась и когда точно она погибла. Свой рассказ Тихонов писал по свидетельствам очевидцев. Единственное, что могло бы помочь в открытии подробностей, так это наличие её наградного листа, в котором должна быть указана воинская часть и описание подвига. Многие, с кем Тихонов беседовал в те сентябрьские дни 41-го, говорили, что отважная девушка посмертно была представлена к награждению орденом Ленина.
Активным поиском Жени занимались Красные следопыты, пионеры, ученики 4-го «в» класса 258-й школы города Колпино. 19 марта 1968 года в газете «Ижорец» была опубликована заметка «Кто знал Женю Стасюк?».
«Это было в тревожное время, когда возле стен Ленинграда стояли гитлеровские дивизии. Для отпора им вышли все, кто мог держать в руках оружие. Среди бойцов Ижорского батальона была и Женя Стасюк. Не раз отважная санитарка выносила раненых с поля боя под свист пуль. Не зря бойцы называли ее просто Женечкой. Стасюк погибла смертью храбрых в боях за Родину. Герои не забыты. Их нельзя забыть. И сейчас пионеры 4 «в» класса 258-й школы хотят узнать подробности о жизни Е. Стасюк, они борются за честь носить имя героини войны. Ребятам нужно помочь. Откликнитесь те, кто знал Е. Стасюк, кто стоял с ней плечом к плечу».
Никто не откликнулся.
Школьники написали письмо писателю Николаю Тихонову. Его ответ, помеченный 22 августа 1968 года, хранился в то время в школьном музее:
«Вы писали о возможности найти могилу доблестной патриотки Ленинграда Жени Стасюк, о том, что мать Жени очень хочет найти эту могилу…. Я думаю, что можно будет и разыскать могилу, во всяком случае, место ее погребения, и поставить памятник, который она заслужила своей геройской защитой родного города. С приветом, Н. Тихонов».
Зимой 1971 года пятиклассники другой колпинской школы, 455-й, пошли в лыжный поход по местам обороны Колпино и в районе Ям-Ижоры наткнулись на покосившуюся деревянную табличку, едва торчащую из-под снега. На ней была надпись «Женя Стасюк». Ребята тогда еще не знали, чью могилу они нашли. Стали расспрашивать у старожилов, живущих неподалеку: «Кто такая?». Никто не знал. Единственное, что смогли узнать школьники, это то, что колышек с табличкой был воткнут со времен войны.
Кто-то из пионеров вспомнил о заметке в газете «Ижорец». Ребята сами пошли в 258-ю школу. После этого встретились с бывшим председателем Колпинского районного комитета Красного Креста Екатериной Ефимовной Смирновой, услышали её воспоминания о Жене.
По-новому уже стал звучать для ребят рассказ Николая Тихонова. Легенда материализовалась в могильный холмик, к которому можно прийти, почтить память и возложить цветы. Рассказ «Мгновение» был переписан школьниками - от слова до слова. Были собраны деньги, куплена могильная раковина. Дети несли эту раковину на руках до самой дощечки с надписью: «Женя Стасюк».
Восьмого мая 1971 года к скромной могилке в чистом поле пришли все, кому была дорога и важна память о Жене: Женина мама – Александра Ильинична Стасюк, школьники и их родители, учителя. Над Жениной могилой звучал рассказ «Мгновение», который пионеры выучили наизусть.
Женина могила находилась на совхозном поле, которое в ближайшее время должно было быть распахано. Классный руководитель школьников - Людмила Владимировна Москвина - пошла по инстанциям и добилась перезахоронения останков отважной сандружинницы.
С помощью Колпинского райисполкома и парткома Ижорского завода прах Жени Стасюк был торжественно перезахоронен на воинском кладбище в поселке Тельмана.
На Колпинском рубеже
Важным фактором понимания той ситуации, которая была в августе-сентябре 1941 года на подступах к городу Колпино, является оценка боевого и политического состава воинских частей – наспех сформированных батальонов народного ополчения и потрепанных после изнурительных боев стрелковых дивизий Красной Армии.
Слуцко-Колпинский укрепрайон (СКУР) был сформирован 10-11 августа 1941 года на базе Слуцко-Колпинского сектора Красногвардейского укрепрайона.
В состав СКУР были включены девять ОПАБов (247-й, 294-й, 261-й, 280-й, 290-й, 292-й, 289-й, 283-й, 292-й), которые прибыли на место 13-18 августа 1941 года из запасных полков, невооруженные и необученные, имея в своем составе значительный процент осужденных по разным уголовным преступлениям гражданского порядка (примерно до 70% рядовых). Командный состав – командиры запаса и, частично, выпускники Ленинградских военных училищ 1941 года выпуска - с тактикой боевых действий укрепрайона знаком не был и опыта не имел (Архив ЦАМО, Фонд 217, Опись 1221, Дело 627).
В связи с большими потерями и для поднятия боеспособности и политико-морального состояния личного состава ОПАБы усилились ижорскими рабочими. К концу 1941 г. в составе этих ОПАБов воевало уже от 50 до 85% колпинцев.
Силами гражданского местного населения с конца июня, в течение двух месяцев, вокруг городов Пушкин, Слуцк (Павловск), Колпино, сёл Ям-Ижора и Московская Славянка были созданы противотанковые и противопехотные препятствия, построены долговременные артиллерийско-пулеметные ДЗОТы.
При начале немецкого наступления многие огневые точки и ДЗОТы оставались пустыми и не были заняты нашими войсками.
28 августа 1941 года части 122-й пехотной дивизии вермахта подошли к городу Колпино со стороны поселка Красный Бор. Им противостояли только отряды ижорских рабочих (72-й Ижорский ОПАБ будет сформирован 8 сентября 1941 года), 261-й ОПАБ и 289-й ОПАБ. Рубеж обороны 261-го ОПАБа и отрядов ижорских рабочих проходил по реке Ижора в районе немецких колоний, 289-й ОПАБ сдерживал немецкое наступление по Московскому шоссе от деревни Путролово до Московской Славянки.
168-я стрелковая дивизия, в которую 13 сентября 1941 года войдет 289-й ОПАБ, в то время вела бои в районе деревни Федоровское. 125-я стрелковая дивизия сменит Ижорский батальон на их рубеже только 30 сентября 1941 года.
Колпинский журналист В.Н. Сашонко приводит следующий факт. В ходе сентябрьских боёв на участке Ям-Ижора - Путролово в плен был взят немецкий обер-лейтенант. На допросе в штабе дивизии на вопрос: «Почему 28 августа вы не форсировали Ижору с ходу?» обер-лейтенант ответил, что они были убеждены, что все оборонительные сооружения на том берегу, о которых они знали, заняты советскими войсками. «Для того они и сооружаются, эти сооружения, - заявил офицер. - По всем канонам военного искусства они не могут пустовать. А мы ещё не были готовы к серьёзному бою, поскольку составляли лишь авангард наступающих войск, не очень мощный» (Сашонко В. «Точка на карте» // Нева, 2002. № 9. С. 108-109.).
Немцы не знали, что регулярных частей Красной Армии там в то время не было, а против них вели бои отряды гражданских добровольцев.
Подвиг, который не оценили
По воспоминаниям председателя Райкома Красного Креста Е.Е. Смирновой подвиг Евгении Стасюк не остался незамеченным – о нем знали во всех колпинских воинских соединениях. В Колпинском Райкоме Красного Креста по этому поводу было собрано специальное собрание. Девушки, выступавшие на том собрании, говорили, что хотят быть похожими на Женю. Приезжавшие в Колпино писатели и журналисты, в том числе и Николай Тихонов, потом написали о Стасюк в газетах и книгах. Вопрос о заслуженной награде – ордене Ленина должен был быть решен. Но награждения не произошло. Почему? Сейчас можно только догадываться. Вполне возможной причиной отказа о награждении была драматическая история 2-й роты 289-го ОПАБа, которая произошла сразу после смерти Жени.
Предать суду Военного трибунала и расстрелять…
Сейчас, по истечении семидесяти лет, известно, что ни о каком свободном от большевизма российском государстве в планах немецкого командования речи не шло. Объединенной Европе, под флагом нацистской Германии, территория СССР нужна была только как жизненное пространство, сырьевой придаток и рабские рабочие руки в глобальной экономической конкуренции с Великобританией и США.
Всю угрозу, которая нависла над страной, понимали в руководстве СССР. Предпринимались решительные шаги, были задействованы все меры, вплоть до крайних, чтобы пресекать немецкую агитацию в войсках и тылу, паническое бегство с поля боя и сдачу в плен с оружием в руках. Но подчас эти директивы и указы не действовали. Людьми владел страх перед, хорошо организованной, мощной военной машиной. Вражеские листовки с паролем - «Штык в землю» и обещанием счастливой мирной, сытой жизни делали свое дело. В первые месяцы войны добровольно сдалось в плен более трех миллионов советских солдат и офицеров. Одни, став на путь предательства, надев немецкие шинели, воевали на стороне врага, другие - умирали под открытым небом, за колючей проволокой, от голода, болезней и рабского непосильного труда.
Военный переводчик Юрий Лебедев, работая в немецких и российских военных архивах, обнаружил данные, повествующие о событиях середины сентября 1941 года на участке фронта, где располагалась та самая 2-я рота 289-го ОПАБа, в которой три дня сумела провоевать Женя Стасюк.
Как сказано в хронике немецкой 122-й пехотной дивизии, «15 сентября 409-й пехотный полк этой дивизии провёл последнее наступление, продвинувшись по Московскому шоссе до реки Ижора, преодолел её и встал. Внезапно наступила тишина. Казалось, что обе стороны не имеют сил на дальнейшие боевые действия. Неожиданно в расположении полка появились русские перебежчики, после чего на переговоры к русским отправились представители полка. По завершении переговоров с ними дезертировали ещё несколько русских солдат. Это странное состояние продолжалось около двух часов, после чего вновь разгорелся бой » (Weber H. 122. Infanterie-Division. Erinnerungen der Greif-Division. S. 35.).
Похожий эпизод отражен в приказе войскам Ленинградского фронта №0098 с грифом «Сов. Секретно» от 3 октября 1941 года. Сообщается, что «… к линии обороны 289-го отдельного артиллерийского пулеметного батальона на участке 2-й роты подошли переодетые в солдатскую форму немецкие офицеры и предложили группе красноармейцев сдаться в плен немцам. Вместо того, чтобы употребить власть и поступить как требует от командиров воинский долг и присяга, т.е. немедленно захватить фашистских лазутчиков в плен или уничтожить их на месте, командиры взводов – младшие лейтенанты Пономаренко и Ясько и помощник командира взвода Русин допустили фашистских агитаторов к переднему краю обороны и совместно с некоторыми красноармейцами вступили с ними в переговоры, начали предательское «братание». В качестве «переводчика» в этих переговорах участвовал заместитель парторга политбоец Барский. После этого пять бойцов перебежали на сторону врага.
Зам. командира 2-й роты лейтенант Синицын запретил красноармейцам открывать огонь по немецким агитаторам и по изменникам родины, ведшими с ними переговоры…».
В приказе было предписано: вторую роту 289-го отдельного артпульбатальона, как обесчестившую себя, расформировать, а всех пособников предателей из красноармейцев и начсостава роты предать суду Военного трибунала и расстрелять. К ответственности за военное преступление привлечены и семьи провинившихся военнослужащих. Было дано указание особому отделу НКВД Ленинградского фронта немедленно принять меры и преданию суду членов семей изменников родины в соответствии со ст. 58-1 п. «в» УК РСФСР. Настоящий приказ был доведен до комиссаров и политруков рот.
Документ был подписан пятью лицами во главе с командующим Ленинградским фронтом Георгием Жуковым (Архив штаба ЛенВО, ф. 21. Оп. 44917. Д. 1. Л. 45-46.).
Жуков командовал Ленинградским фронтом 27 дней, за это время жесткими приказами ему далось пресечь панику и навести порядок.
Эпилог
Могли ли немецкие солдаты войти в Колпино на спинах в панике бегущих бойцов 2-й роты 289-го ОПАБа? Получается, что могли. Но им помешала отважная девятнадцатилетняя девушка, ставшая на пути в панике бегущих солдат.
Если у бойцов Ижорского батальона была мотивация стоять насмерть, за их спинами были их семьи, их дом, их Ижорский завод, их город Колпино, то у выпущенных по амнистии бывших заключенных из числа, которых были сформированы пулеметно-артиллерийские батальоны, воевавшие рядом с Ижорским батальоном, такой мотивации не было.
Женя Стасюк совершила подвиг, она спасла город Колпино.