Статические ощущения, пути компенсации при их нарушениях у глухих

1. Характеристика статических ощущений

Статические ощущения возникают при изменении положения тела человека в пространстве: при переходе от покоя к движению, при изменении скорости и направления движения. Рецепторным органом статического анализатора является вестибулярный ап­парат, который расположен в костном лабиринте, внутри височ-

ной кости черепа. Костный лабиринт делится на три части. Центральная часть называется преддверьем. С одной стороны от преддверья отходит канал, именуемый улиткой, где находится кортиев орган, относящийся к органу слуха. С другой стороны •преддверье соединяется с тремя взаимно перпендикулярными каналами, каждый из которых, изгибаясь полукругом, вновь воз­вращается в преддверье. Вестибулярный аппарат размещается в полукружных каналах и преддверье. Там находятся чувствующие нервные клетки. Нервные клетки полукружных каналов раздра­жаются при изменении направления движения человека (вне за­висимости от того, движется ли сам человек, или он передвига­ется пассивно — сидя в движущемся автомобиле, на качающихся качелях и т. п.). Всякие же изменения в скорости активного или пассивного движения тела человека (включая переход от покоя к движению) улавливаются нервными клетками, расположенны­ми в преддверье. Возбуждение далее передается по вестибуляр­ному нерву до продолговатого мозга и далее через мозжечок и средний мозг до коры головного мозга. Связь вестибулярного аппарата с корой головного мезга доказана выработкой услов­ных рефлексов на раздражение вестибулярного аппарата.

Центральная нервная система связывает вестибулярный аппарат со всей скелетной мускулатурой. Через эти связи осу­ществляются статические и статокинетические рефлексы, обеспе­чивающие сохранение равновесия тела или возвращение его в нормальное положение. Возбуждение вестибулярного аппарата происходит тогда, когда на тело человека действуют силы, нару­шающие равновесие тела. Так, если человек стоит на платформе, которая внезапно начинает перемещаться, он может упасть по закону инерции в сторону, противоположную движению плат­формы. Однако обычно этого не происходит. Уже ничтожный на­клон человека в сторону падения вызывает раздражение вести­булярного аппарата, что далее по рефлекторным связям ведет к изменению всех мышечных напряжений: одни мышцы расслабля­ются, я другие напрягаются. В результате этого тело человека принимает новую позу, обеспечивающую сохранение равновесия в новых условиях: все тело несколько наклоняется вперед и пово­рачивается боком, центр тяжести переносится в сторону ноги, оказавшейся впереди, обе ноги сгибаются в коленках, причем передняя больше, чем задняя.

Через центральную нервную систему вестибулярный аппарат рефлекторно связан и с глазодвигательными мышцами. При из­менении положения головы или тела в пространстве импульсы от вестибулярного аппарата вызывают перераспределение тону­са в глазодвигательных мышцах, глаза передвигаются в сторону, противоположную движению, и затем вперед, благодаря чему сохраняется относительное постоянство зрительного поля.

Сильные воздействия на вестибулярный аппарат, например резкие толчки, сильная качка, быстрое вращение, по рефлекторным путям вызывают нарушение нормального состояния орга­низма, неприятные ощущения, соматические и вегетативные рас­стройства. Так, после вращения возникает ощущение головокру­жения, иллюзия движения окружающих предметов и собственного тела; появляются ритмические подергивания глаз, называемые нистагмом. Сильное вращение может вызвать тошноту, рвоту, перевозбуждение симпатической или парасимпатической нервной системы с повышением или понижением кровяного давления, час­тоты пульса и многим другим.

Тренировка человека, направленная на снижение отрицатель­ных реакций человеческого организма, вызванных сильными раздражениями вестибулярного аппарата, приобрела в настоя­щее время очень большое значение при подготовке летчиков и космонавтов.

Реакции, возникающие при достаточно сильных раздражени­ях вестибулярного аппарата, используются для определения сте­пени его сохранности, нормального функционирования или забо­левания. Одним из методов проверки возбудимости вестибуляр­ного аппарата является вращение человека в кресле Барани, специальном устройстве, в -котором сиденье кресла вращается вокруг спинки. Другой метод испытания вестибулярного аппара­та называется калорической -пробой. Он заключается во влива­нии холодной или теплой воды в наружный слуховой проход. Применяется также пропускание гальванического тока через ухо — гальваническая проба.

2. Особенности сохранения равновесия и ориентировки в пространстве у глухих, имеющих поражения вестибулярного аппарата

Вопрос о сохранности 'вестибулярного аппарата у -глухих 'был впервые поставлен в 80-х годах прошлого столетия и с тех пор стал предметом многих экспериментальных исследований. Выяс­нялись реакции глухих на вращение, вливание воды в наружный слуховой проход и пропускание тока через уши. Среди каждой группы глухих, подвергавшихся обследованию, обнаружилось значительное количество лиц с частично или полностью не функ­ционирующим вестибулярным аппаратом.

По средним данным, выведенным из многих исследований,.поражение лабириятов встречается значительно чаще у лиц с приобретенной, а не с врожденной глухотой. При врожденной глухоте нарушение вестибулярного аппарата наблюдается при­мерно у одной трети людей. Приобретенная же глухота сопро­вождается поражением вестибулярного аппарата приблизитель­но в двух третях всех случаев. Менингит, скарлатина и другие заболевания, вызывающие гнойное воспаление лабиринтов, ве­дут, как правило, к 'выпадению не только слуховой, но и вестибу­лярной функции. Если учесть относительно большую распространенность приобретенной глухоты, чем врожденной, то будет ясно, что поражение вестибулярного аппарата встречается у значительного числа глухих.

Степень сохранности слуха и ощущений равновесия соответ­ствуют друг другу. Обычно, чем меньше поврежден слух, тем в меньшей степени нарушена и деятельность вестибулярного аппа­рата.

Вестибулярный анализатор обеспечивает равновесие тела в покое и движении за счет рефлекторного сохранения или пере­распределения мышечного тонуса во всем теле. Поэтому пора­жение вестибулярного аппарата должно приводить к нарушению способности поддержания равновесия.

За счет каких механизмов и в какой степени сохраняется равновесие у глухих детей?

У глухих детей с сохранным вестибулярным аппаратом, реф­лексы, обеспечивающие поддержание равновесия, формируются так же, как и у детей с нормальным слухом. Иначе создается способность сохранения равновесия у детей, имеющих поражение вестибулярного аппарата.

Дети, перенесшие в раннем возрасте менингит или другие заболевания, поразившие обе функции лабиринтов, начинают хо­дить заметно позднее, чем нормальные дети. Если же они овла­дели ходьбой до болезни, то после болезни у них появляются заметные расстройства в координации движений при ходьбе. Де­ти качаются при ходьбе в разные стороны, шаркают ногами и легко падают. Постепенно в более старшем возрасте ходьба де­тей приобретает все более нормальный характер. В школьном возрасте шаркающая походка встречается уже только у неболь­шой части детей.

Овладение способностью сохранять равновесие постепенно формируется у этих глухих детей благодаря выработке у них связей между зрительным восприятием окружающей обстановки и собственного тела, своих движений и кинестетическими ощу­щениями при этих движениях. О значении зрительного восприя­тия для сохранения равновесия у глухих детей ясно свидетель­ствуют специальные опыты. Ф. Ф. Заседателев (1904) проводил исследование с глухими в возрасте от 8 до 20 лет. Среди них у 40% оказалось полное выпадение функции вестибулярного аппарата и у 30% частичное выпадение. Почти никто -из этих глухих не обнаруживал каких-либо расстройств походки. Они хорошо выполняли задание пройти из одного конца зала в дру­гой. Неуверенная походка была только у 6 человек из 155, под­вергнутых обследованию (у 4%). Однако походка испытуемых резко изменилась, когда в соответствии с заданием они стали проходить тот же путь с закрытыми глазами. У 42 человек по­ходка стала неуверенной и у 28 даже шатающейся, т. е, расстрой­ство походки стало наблюдаться почти у половины всех испыту­емых (у 43%). Как показали контрольные опыты, у слышащих детей не обнаружилось подобных расстройств походки при хож­дении с закрытыми глазами.

Е. В. Хохрякова и В. С. Фарфель (1960) подтвердили резуль­таты опытов Ф. Ф. Заседателева. Они изучали ходьбу глухих в возрасте от 5—б до 20—21 года. Испытуемые должны были прой­ти прямо путь в 15 м с закрытыми глазами. Подробно анали­зировались шаги испытуемых при ходьбе — длина шагов, ширина расстановки стоп и угол их разворота. При хождении по прямой с закрытыми глазами глухие дети качались из стороны в сторо­ну и оступались заметно больше, чем слышащие испытуемые. Двое из испытуемых при ходьбе с закрытыми глазами вообще не могли сохранить равновесие и падали, сделав два-три шага. Глухие несколько шире, чем слышащие, расставляли ноги, и их шаги были короче. Все эти особенности ходьбы вызывались трудностью сохранять равновесие при ходьбе с закрытыми гла­зами.

У глухих с пораженным 'вестибулярным аппаратом зрительная ориентировка имеет большое значение для поддержания рав­новесия не только при ходьбе и других движениях, но и при со­хранении непривычной позы. Глухие дети могли значительно дольше простоять на одной ноге (другая нога была поднята вверх и согнута в колене) при открытых глазах, чем при закры-. тых. То же обнаруживалось, когда испытывалась способность детей стоять двумя ногами на наклонной плоскости. У слыша­щих же детей различия при стоянии с открытыми и закрытыми глазами были выражены в несравненно меньшей степени (опыты Ф. Ф. Заседателева).

Вместе со зрительным восприятием большую помощь для поддержания равновесия оказывают кинестетические ощущения и восприятия, -сигнализирующие человеку о напряжении скелет­ной мускулатуры и о положении одних частей тела относительно других. Благодаря именно этой чувствительности глухие дети все-таки удерживают некоторое равновесие при стоянии и ходь­бе с закрытыми глазами.

Роль вестибулярных ощущений очень велика не только для сохранения равновесия, но и при ориентировке в пространстве. У человека с сохранными органами ощущений ориентировка в пространстве осуществляется благодаря взаимодействию зри­тельного, двигательного и вестибулярного анализаторов. Вести­булярный анализатор помогает верно ориентироваться в прост­ранстве тем, что, например, дает возможность правильно оцени­вать углы поворотов при движении. Глухие дети с поврежден­ным вестибулярным аппаратом лишены этой помощи, поэтому могут испытывать трудности при ориентировке в пространстве. Эти трудности наиболее заметно проявляются при выключении зрительного восприятия. Проводились опыты с глухими детьми 8—(2 лет, имеющими поражение вестибулярного аппарата, и со слышащими детьми того же возраста. Испытуемого с завязанными глазами сажали в центре комнаты на вращающийся стул и поворачивали на 90, 180 и 270°. Затем просили встать и указтъ, в какую сторону комнаты он повернут. Слышащие дети повторно различали все повороты. Глухие же не могли отличить поворот в 90° от поворота в 180° (исследование И. С. Бериташвили и С. Н. Хечинашвили, 1952).

Так же как и при формировании способности сохранять рав­новесие, главная компенсаторная роль у глухих детей при овла­дении умением ориентироваться в пространстве принадлежит зрительной и кинестетической чувствительности.

При ходьбе и других движениях у глухих детей постепенно устанавливается соотнесение своих движений и кинестетических ощущений, при этом возникающих, со зрительно воспринимае­мым пространством, замыкаются зрительно-двигательные вре­менные связи. Эти связи помогают глухому ребенку правильно ориентироваться в ранее виденном пространстве на основе одной кинестетической чувствительности в том случае, если зрительное восприятие оказывается невозможным, например в темноте. По­добные условия были созданы в опытах, когда ребенку сначала показывали, в каком направлении или по какой фигуре, нарисо­ванной на полу, он должен пройти, а затем завязывали глаза и просили выполнить задание. Оказалось, что глухие дети с пора­женным вестибулярным анализатором могут с некоторой сте­пенью точности пройти в ранее зрительно воспринятом направ­лении— по прямой из одного конца комнаты в другой, по кругу или треугольнику (опыты Ф. Ф. Заседателева, И. С. Бериташви-ли, С. Н. Хечинашвили, Е. В. Хохряковой и В. С. Фарфеля).

Способность ходить вслепую по определенному направлению, ранее зрительно воспринятому, заметно совершенствуется у глу­хих детей в школьном возрасте. Так, если дети 11—12 лет при хождении по прямой линии длиной в 15 м к концу пути уклоня­лись в среднем на 1 м и 15 см, то глухие 17—18 лет в среднем уклонялись только на полметра. При этом значительные разли­чия в точности прохождения по прямой между глухими и слы­шащими детьми 11—12 лет полностью исчезали «17—18 годам (опыты Е. В. Хохряковой и В. С. Фарфеля).

Значительно большие трудности ориентировки возникают у глухих детей при ходьбе с выключенным зрением, когда путь, по которому они идут, не был раньше воспринят зрительно. Оз­накомление с направлением пути посредством кинестетической чувствительности не дает того эффекта, как предварительное зрительное ознакомление. Проводились опыты, в которых глу­хого ребенка с закрытыми глазами сначала вели по определен­ному пути (по прямой, кругу, треугольнику или ломаной линии), а затем просили, чтобы он сам повторил тот же путь. В этих ус­ловиях все знания о направлении пути ребенок 'получал только через кинестетические ощущения, возникающие при ходьбе. Ока­залось, что повторение пути, однократно воспринятого до этого кинестетически, для глухих детей полностью неосуществимо. Слышащие же дети без особого труда справлялись с этим зада­нием. У них по сравнению с глухими детьми было существенное преимущество, так как они при прохождении пути воспринимали его не только двигательным анализатором, но и вестибулярным, улавливающим направление и повороты при движении.

Но даже и изолированное кинестетическое восприятие пути глухими детьми может оказаться достаточным для последующе­го «го воспроизведения. Для этого нужно, чтобы глухой ребенок многократно прошел по этому йути вместе с проводником, в результате чего у него возникнут устойчивые новые временные связи между кинестетическими ощущениями от движений по определенному направлению и последующими движениями.

При воспитании глухих детей с полностью нарушенными ла­биринтами необходимо уделять специальное внимание формиро­ванию у них умений сохранять равновесие и ориентироваться в пространстве на основе зрительной и кинестетической чувстви­тельности. Детей нужно учить выполнять разнообразные движе­ния, нарушающие привычное равновесие, например стоять и пры­гать на одной ноге, приседать на одной ноге с другой, вытянутой вперед, прыгать вверх и в длину, ходить по линии, проведенной на полу, ходить па бревну и многое другое.

Следует особо заботиться о развитии умения использовать кинестетическую чувствительность при сохранении равновесия и при ориентировке в пространстве, так как в жизни человека встречаются такие случаи, когда зрительная помощь оказыва­ется затрудненной или совсем неосуществимой. Выработка же умения сохранять равновесие и ориентироваться в пространстве на основе одной кинестетической чувствительности требует зна­чительно большей тренировки, чем для овладения этим умением при опоре на оба вида чувствительности.

Строгая необходимость кинестетического контроля обнару­живается в тех случаях, когда глухому ребенку приходится со­средоточиваться на зрительном восприятии какого-либо предме­та и при этом выполнять определенные движения или сохранять принятую позу, сложную для поддержания равновесия. Роль кинестетического контроля особенно велика при полной темно­те или когда зрительно воспринимаемая обстановка оказывается однородной. Так, кинестетическая чувствительность приобретает большое значение для сохранения равновесия в лифте, при качке и тряске в поезде, самолете и др. Кинестетическая чувствитель­ность может оказать помощь для определения правильного на­правления в лесу лри пасмурной «погоде и во многих других случаях.

Для специального развития кинестетической чувствительности глухому ребенку следует выполнять различные физкультурные упражнения с завязанными глазами, начиная с упражнений, лег­ких для сохранения равновесия, и постепенно переходя к более трудным. Для обучения ориентировке в пространстве на основе кинестетической чувствительности полезно тренировать детей в хождении по комнате с завязанными глазами в строго определен­ных направлениях.

При воспитании глухих детей в дошкольном и младшем школь­ном возрасте следует главное внимание уделять формированию умения сохранять равновесие и ориентироваться в пространстве на основе обоих видов чувствительности — зрительной и кинесте­тической, постепенно вводя отдельные упражнения по развитию изолированной кинестетической чувствительности. При работе же с детьми среднего и старшего школьного возраста, когда зри­тельно-двигательная ориентировка уже не представляет для них особого труда, необходимо продолжать специальные упражнения по развитию способности сохранять равновесие и ориентировать­ся в пространстве на основе одной кинестетической чувствитель­ности.

Как показали специальные исследования (А. О. Костанян, 1963), занятия физкультурой и спортом значительно развивают зрительный и кинестетический контроль движений. Глухие дети, занимающиеся физкультурой и спортом, отличаются лучшей ус­тойчивостью, их способность сохранять равновесие совершенству­ется. Регулярные спортивные занятия обеспечивают компенса­торное развитие разнообразных качеств движений глухих детей. Последние успешно овладевают сложными движениями и дости­гают хороших результатов в спортивных соревнованиях наряду со слышащими детьми.

9. Кинестетические ощущения и восприятия

Кинестетические, или, говоря иначе, двигательные, проприоцептивные, ощущения возникают при движении тела человека или отдельных его частей (рук, ног, головы). При движении изменяется степень напряжения мышц скелетной мускулатуры, степень натяжения связок и сухожилий. Это вызывает возбуж­дение специальных чувствительных клеток — проприоцепторов, находящихся в мышцах, связках, сухожилиях и на суставных поверхностях двигающихся органов. Возбуждение рецепторов передается в центральную нервную систему, где осуществляется синтез возбуждений от проприоцепторов с возбуждениями зри­тельного и тактильного анализаторов, а у лиц, имеющих сохран­ный слух, — и с возбуждениями слухового анализатора. Благо­даря этому ощущения от собственных движений человека соот­носятся с 'ощущениями от воздействий внешнего мира.

По сравнению со зрительными, слуховыми и другими ощуще­ниями, вызванными воздействиями окружающего мира, проприоцептивные ощущения, по выражению И. М. Сеченова, до чрезвычайной степени неопределенны и слабы. В раннем возрасте дети еще не способны отдавать себе отчет в возникающих у них ощу­щениях, вызванных движениями собственного тела.

Кинестетические ощущения дифференцируются на основе устанавливающихся связей со зрением, тактильной чувствитель­ностью и слухом («ели он сохранен). Кинестетическая чувстви­тельность в союзе с тактильной развивается при осязании пред­метов. Зрительное восприятие • способствует дифференциации кинестетических ощущений тем, что в процессе деятельности ре­бенок постоянно фиксирует свои движущиеся руки, ноги, тело. Зрительные восприятия своих движений он соотносит с кинесте­тическими ощущениями, возникающими при этих движениях. У слышащих детей устанавливаются связи между ощущениями от движений и слуховыми ощущениями звуков, появляющихся при этих движениях, например при манипулировании со звуча­щими предметами, при бросании предметов или резком прикос­новении к ним.

В дошкольном возрасте кинестетические ощущения начинают приобретать самостоятельное значение как средство познания. Благодаря кинестетическим ощущениям без опоры на зрение дети начинают различать направление своих движений, особен­но рук, длину или раз-мах движений, их скорость и длительность, а также степень усилия при совершенствовании движений. По­степенно дети приобретают способность, пользуясь кинестети­ческими ощущениями, распознавать некоторые свойства пред­метов.

Наиболее рано дети научаются определять вес предметов по степени мышечного усилия при их поднимании. Позднее фор­мируется умение узнавать величину, форму и упругость пред­метов. Это умение обнаруживается, когда ребенок распознает указанные свойства предметов, ощупывая предметы палкой или карандашом.

Возможности использования проприоцептивной чувствитель­ности как познавательного средства еще более увеличиваются у детей в школьном возрасте. Постепенно совершенствуются умения распознавать сложные фигуры и формы предметов по­средством кинестетических восприятий (Т. В. Розанова, 1962). Все большее осознание детьми кинестетических ощущений увели­чивает их роль в выработке точных и дифференцированных дви­жений при овладении бытовыми, спортивными и трудовыми на­выками (исследования А. Ц. Пуни, 1955; П. А. Рудика, 1958, и др.).

При потере слуха возрастает значение кинестетической чув­ствительности, так как она в известных пределах может заме­нить слух. Однако сама по себе потеря слуха создает более слож­ные условия для развития кинестетической чувствительности, чем это имеет место у детей с сохранным слухом. Как указывалось, связь кинестетических ощущений со слуховыми способствует выделению, осознанию и дифференцированию кинестетических ощущений. Слуховой контроль помогает выработке четких, плав­ных и размеренных движений. Например, когда человек ставит какой-либо предмет на стол и делает это недостаточно плавно и размеренно, раздается резкий стук. Напротив, еле слышный звук или его отсутствие свидетельствуют о правильности совершен­ного движения. Звуки, возникающие в результате движения, ха­рактеризуют само движение. Ориентируясь на них, человек кор­ригирует правильность своих движений, все более приспосабли­вая их к свойствам тех предметов, с которыми он действует. Вместе с тем выделяется и закрепляется комплекс двигательных ощущений, возникающих при данном движении, — ощущения определенного мышечного усилия, размаха и скорости движения. В дальнейшем правильное выполнение движения становится воз­можным при опоре «а кинестетические ощущения.

Глухие дети лишены слухового контроля за качеством своих движений. У них даже в школьном возрасте выполнение обычных бытовых действий может включить в себя движения, сопровож­дающиеся звуками, неприятными для окружающих. Часто они производят излишний шум, когда переставляют или передвигают предметы, топают при ходьбе, стучат крышками парт, резко уда­ряют ложками по тарелке и т. д. Выработка размеренных, плав­ных движений сопряжена у них с трудностями.

Не меньшие сложности возникают у глухих детей при зада­че овладеть ритмическими движениями, составляющими основу многих двигательных навыков. Овладение ритмом движений у людей с нормальным слухом в значительной степени происходит с помощью слухового аппарата. Затем при постепенной отработке навыков слуховой анализ ритма движений заменяется кинесте­тическим.

Таким образом, при выработке плавных, размеренных и рит­мических движений у людей с нормальным слухом сначала боль­шую роль играет слуховой контроль, потом он постепенно заме­няется кинестетическим,

У глухих детей компенсация отсутствующего слухового конт­роля должна совершаться за счет увеличения роли зрительных, тактильно-вибрационных и кинестетических восприятий. Но что--бы этого достигнуть, необходимо специально заботиться о раз­витии у глухих детей кинестетического контроля за качеством своих движений.

Есть основания думать, что кинестетический контроль у глу­хих детей не всегда достаточно развивается, и это является одной из причин замедленности движений у глухих детей, доказанной рядом исследований (Ж. И. Шиф, 1957; А. П. Розова, 1961; А. О. Костянян, 1963). Кроме этого, не овладев умением контро­лировать свои движения на основе кинестетических ощущений и восприятий, глухие дети очень затрудняются при отработке чет­ких, плавных и размеренных движений.

Для развития кинестетического контроля очень важно, что­бы дети научились произвольно в большей или меньшей степени напрягать свои мышцы и расслаблять их, чтобы приобрести уме­ния регулировать степень мышечного напряжения. Дети должны научиться осознавать возникающие при этом ощущения мышеч­ного усилия.

Формирование кинестетического контроля необходимо при овладении различными двигательными навыками (бытовыми, физической культуры, трудовыми). Только зрительное восприя­тие новых, например трудовых, движений учителя и своих соб­ственных движений не может обеспечить правильного их выпол­нения. Необходимо осознать, «прочувствовать» их еще и кине­стетически. Как показывают исследования (П. А. Рудик, 1958), часто наблюдаются случаи, когда движение учителя, восприни­маемое зрительно, ассоциируется с собственными привычными движениями, сходными с воспринимаемыми. В результате полу­чается так, что учащийся повторяет не то движение, которое бы­ло ему показано, а то, к которому он привык.

Поэтому часто оказывается необходимым вызвать у учащего­ся правильное движение, что достигается активным вмешатель­ством учителя, Например, учитель помогает учащемуся сделать требуемый наклон, берет руку ученика и отводит ее до опреде­ленного предела, чем придает движению требующийся размах. Затем очень важно, чтобы учащийся осознал, какое движение он выполнил, и запомнил бы те кинестетические ощущения, которые он испытывал при его выполнении. Образовавшееся кинестетиче­ское представление о движении будет обеспечивать в дальнейшем точность его воспроизведения.

В связи с тем что для развития кинестетических ощущений и восприятий большое значение имеет осмысливание совершае­мых движений, выраженное в словесной речи, нужно учить детей анализировать свои движения и обозначать их словесно.

Так, например, на уроках физкультуры дети должны при­учиться понимать и считывать с губ такие указания, как руки вперед, вверх, вниз, назад, присесть, бежать, быстро, медленно, расслабить мышцы рук, напрячь мышцы ног, и многие другие, подобные этим. На уроках следует сочетать наглядный показ со словесной речью, причем необходимо, чтобы знакомые движе­ния выполнялись без наглядного показа, только по словесным указаниям.

Значение кинестетического контроля очень велико при овла­дении произносительными навыками устной речи (см. главу «Устная речь>>). Особую роль он выполняет при компенсации поврежденного вестибулярного анализатора у глухих, о чем го­ворилось в предшествующей главе.

10. Осязательное восприятие

Осязание является чувственным отражением человеком объ­ективной действительности, в котором сочетаются кожные и дви­гательные ощущения. С помощью осязания человек имеет воз­можность установить форму предметов, качественные особенно­сти поверхности, плотность предметов, их протяженность и вес. Осязание дополняет сведения о предмете, получаемые благодаря зрительному восприятию.

^Осязание приобретает особенно важное значение у глухих детей, так как оно помогает им овладевать устной речью.

Осязание как процесс восприятия и познания предметов складывается у ребенка постепенно и проходит длительный путь развития. На первом году жизни ребенок научается брать пред­мет, у него возникает разделение функций между правой и ле­вой руками. Важный этап в развитии осязания начинается с того момента, когда ребенок начинает сидеть. Постепенно у ребенка формируется умение ощупывать предмет. В младенческом и преддошкольном возрасте осязание неразрывно связано с пред­метными действиями и развивается на их основе. В дошкольном возрасте осязание начинает постепенно выделяться в самостоя­тельный процесс познания. У младшего дошкольника узнавание предметов путем осязания успешно совершается только при со­провождении его зрительным восприятием. На протяжении до­школьного возраста формируется самостоятельное осязательное восприятие, не нуждающееся в постоянной поддержке зритель­ного восприятия. Вместе с тем его развитие происходит относи­тельно медленно, и сведения о форме предмета, которые получа­ет ребенок благодаря зрению, остаются пока еще более полными, чем благодаря осязанию. Ребенок переходит от захвата и дер­жания предмета неподвижной рукой к его ощупыванию. Выра­батываются разнообразные движения, позволяющие полнее вы­явить свойства поверхности предмета.

К младшему школьному возрасту узнавание знакомых пред­метов на основе осязания достигает большой точности. Вместе с тем осязательное распознавание малознакомых объектов или объектов, лишенных части своих опознавательных признаков (например, плоские изображения), вызывает еще значительные трудности у младших школьников и осуществляется довольно успешно лишь у детей среднего школьного возраста. У учащих­ся средних и старших классов совершенствуются осязательные движения, формируется умение сочетать крупные движения рук, создающих общее представление о контуре объекта, с мелкими движениями вдоль отдельных частей объекта (И. М. Соловьев, 1957). Это свидетельствует о значительном развитии осязатель­ного восприятия на протяжении всего обучения детей в школе.

В процессе развития осязания у глухих детей наблюдаются в основном те же этапы, что и у слышащих. Вместе с тем формирование осязания как самостоятельного познавательного процес­са совершается у глухих детей несколько более медленно, чем у слышащих. Как уже указывалось, слышащие дети к началу обу­чения Б школе хорошо узнают знакомые объемные предметы пу­тем осязания. Глухие же дети к 7—8-летнему возрасту еще испы­тывают большие затруднения в узнавании предметов посредст­вом одного осязания при выключенном зрении. Их деятельность при ощупывании предметов во многом напоминает деятельность слышащих дошкольников.

Различия между глухими и слышащими детьми не исчезают и в более позднем возрасте. Изучение осязательного восприятия у учащихся младших, средних и старших классов (И. М. Соло­вьев, 1957; И. М. Соловьев и Е. И. Обозова, 1957; А. П. Розова, 1958) позволило выявить некоторые особенности развития этой познавательной деятельности у глухих школьников по сравне­нию со слышащими сверстниками.

Исследование А, П. Розовой включало две серии опытов. В 1-й серии для осязательного распознавания предъявлялись объемные предметы, знакомые детям: восковая модель груши, детское глубокое блюдце из фаянса, игрушечная деревянная пирамида и ослик из пластмассы (см. рис. 10). В другой серии

Рис. 10. Набор предметов, использованных в опытах по осязанию. Верхний ряд— объемные предметы, нижний —их контурные изображения. опытов предъявлялись предметы, которые представляли собой контурные изображения одной из проекций тех же объемных предметов ('в дальнейшем будем называть их плоскими). Плос­кие изображения груши, блюдца и ослика были сделаны из плек­сигласа, чтобы фактура этих предметов напоминала материал объемных предметов. По той же причине плоское изображение пирамиды было сделано из фанеры. Зрительное восприятие было исключено в обеих сериях (рис. 11). Опыты проводились с 60 учащимися I, V и IX классов. Количество правильных ответов по двум сериям опытов приведено в табл. 1. Для сравнения в таблице даны показатели тех же опытов, проводившихся с уче­никами массовых школ.

Из таблицы видно, что количество правильных распознава­ний плоских и объемных предметов возрастает у глухих учащих­ся так же, как и у слышащих, на протяжении всего периода школьного обучения, что является показателем развития их ося­зательного восприятия.

Опыты показали также, что объемные предметы распознава­лись всеми глухими и слышащими учениками значительно легче, чем плоские изображения тех же предметов. Восприятие плос­ких предметов, лишенных ряда своих опознавательных призна­ков, возможно только при тщательном обследовании контура, что требует от испытуемых определенных мыслительных операций. При осязательном распознавании плоского изображения испы­туемому нужно понять, что обследование должно проводиться именно по контуру, и затем произвести последовательный анализ контура и синтез полученных при этом данных. Осязательное восприятие плоских предметов оказалось особенно сложным для глухих учащихся младших классов. У глухих детей I класса в этой серии опытов имелось только одно правильное обозначение. У учащихся V класса количество правильных обозначений дости­гало 40%, а у учащихся IX класса—45%. Трудность распозна­вания плоских предметов для глухих детей 7 лет проявилась также в незначительном количестве всех словесных обозначений (правильных и неправильных). Только в 20% случаев первоклас-

. Исследование осязания у глухих детей. Ширма оригинальной конструкция делает объект осязания полностью.невидимым для испытуемого при сохранении свободы ощупы­вающих движений они дали наименования плоским предметам. Глухие учащие­ся V и IX классов уже в 85% случаев обозначили предметы сло­весно.

Отличие глухих учащихся младших классов от учеников сред­них и старших классов заключалось также в характере непра­вильных обозначений. Учащиеся I класса часто относили предла­гаемый для осязания объект к совершенно другому роду пред­метов (например, в опытах с плоскими предметами ослика называли расческой, гребенкой; грушу —луком, окном; пирами­ду—ножом). Учащиеся же V и IX классов хотя и ошибались в' ряде случаев, но опознавали предметы как близко сход­ные с предъявлявшимися (например, ослика называли ло­шадью).

Проведенные опыты позволили выявить определенные разли­чия и между учениками V и IX классов. Эти различия прояви­лись не столько в количестве правильно узнанных объектов, сколько в характере ошибочных обозначений. Глухие пятиклас­сники при осязании плоских предметов ориентировались глав­ным образом не на форму объекта, а на его материал. Многие из них опознавали плоские предметы как «зеркало». Словом «зер­кало» обозначался не только такой предмет, как плоская груша, который по своей форме был объективно сходен с овальным зер­калом, но и такие, как плоское блюдце и плоский ослик, т. е. пред­меты, похожие на зеркало только своей гладкой поверхностью. Учащиеся IX класса лишь в одном случае обозначили исследу­емый предмет (грушу) словом «зеркало». Во всех других слу­чаях они ориентировались на контур.

Объемные предметы, как отмечалось, распознавались глухи­ми детьми значительно легче, чем их плоские изображения. За­служивает внимания и то обстоятельство, что общее количество названий, данных глухими первоклассниками объемным предме­там, было в 2 раза большим, чем при опознании плоских изобра­жений. Следовательно, эти дети отказывались от обозначения плоских предметов не потому, что вообще не знали соответству­ющих названий, а потому, что распознавание подобного рода изображений было для них затруднительно.

Исследование показало, что различия между глухими и слы­шащими учащимися I класса выступали особенно отчетливо в тех случаях, когда осязательное распознавание объекта (плоские предметы) требовало от ребенка мыслительных операций, при этом чем младше были учащиеся, тем заметнее были различия. При более простой задаче — осязательном восприятии объемных предметов — различия между этими обеими категориями детей в значитель