Бессмысленное сумасшествие,
Заплаканное слезами;
И детская ложь божественна
Пред Его голубыми глазами.
Во мне двух кровей смешение,
Осколками мысли, каплями
Растаявший лед решения
Сливается с бредом…Знаешь ли
Постоянно твержу фразу:
«Не одна, не одна, не…»
Мне хочется в рай и сразу,
Мне хочется…По стене
Потеками кровь мужа,
И тень моя за порогом:
Ей больше никто не нужен –
Он просто был ее богом.
Небо плачет разбавленным ядом:
Мой ангел в запое снова,
Душа между раем и адом –
ANIME SOLO…ANIME SOLO…
Лицом к лицу со своим искажением,
Просто зеркало мутно от моей безысходности,
Просто я – это времени жертвоприношение;
Погибаю от СПИДа духовной бесплодности.
Просто жизнь распласталась по дневникам,
Просто небо становится тяжкою ношей,
Просто я оказалась игрушкой в Твоих руках…
Отчего, объясни мне, Господи Боже?
Может дождь этот смоет кровь с моих рук,
Я ведь не убивала.
Жизнь словно щепка в омуте мук…
Давай начнем все сначала!
Ты помолись за меня, если вдруг
Я оступлюсь случайно;
Снова затянет меня Петербург –
Готики черная тайна.
Ты и я – души блокадного города
Ты рисуешь мне черную пропасть,
Замыкаешь ее параллелями линий,
И твой мягкий прозрачно-сумрачный голос
Тихо шепчет свечей над остывшей могилой.
Тихо шепчет молитву за тех, кто не умер,
Тихо просит спасенья от адского плена
Этих серых домов и покинутых улиц,
Опоясанных смертью с глазами измены.
И твой дух успокоит горячие слезы.
Эти слезы есть то, что от веры осталось,
Но, поверив в тебя, может, рано иль поздно,
Это пламя бездонной Блокады прорвалось…
Эта черная пропасть, сгустив параллели,
|
|
Так безжалостно долго глотавшая души,
Превратилась в туман, унося поколенья,
Принося журавлей. Только крики их слушай…
Ведь в их плаче есть что-то такое родное,
Что-то близкое сердцу, в глазах их усталость.
Вот летят эти двое, их чувства не скроешь,
Может быть, это мы. Или мне показалось?
* * *
Монотонным маршем тяжелых капель
Дождь ломает веселость солнечных мыслей,
И весна сегодня похожа на кошку,
Доживающую свои девять жизней.
И улыбка солнца осталась кляксой
На моей стене в прошлом чисто белой.
Этот день оказался капризной плаксой,
Телефон молчит, и сквозь окна серой
Дождевой завесой ворвался вечер
И, свернувшись клубком у меня на коленях,
Беззаботно уснул, и оплывшие свечи
Разбросали тени. В пустых галереях
Моих мыслей растаяла чья-то надежда.
Я сегодня одна вслед за городом плачу…
Дождь с рассветом уйдет, и сквозь тучи вешний
Засияет день – беззаботный мальчик.
«Не слышать моря плач…
Уйти в воспоминанья…»
Пьер Кийар
Услышать моря плач, уйти в воспоминанья,
Раскрасить облака в бледно-вишневый цвет,
Закрыть глаза навек, не думать о прощанье,
Твердить молитву там, где Бога больше нет.
* * *
Нет места стихам: им здесь неуютно, им тесно,
А их меланхолия с Питером канула в быль,
И манит в блаженство свое черноморская бездна,
И в сердце лишь небо, и в памяти желтая пыль.
* * *
Там, где по небу легкой походкой
Гуляет юный святой,
Хочется быть молчаливой и кроткой,
Нравится быть одной.
Нравится с солнцем играя в прятки,
|
|
Падать в хвойную тень.
Волосы в ветреном беспорядке –
Просто расчесывать лень.
Просто с сердца ушла тревога –
Радуюсь как дитя;
Кажется, в рай приоткрылась дорога,
Может быть, для меня.
* * *
Мне мои же стихи несут вдохновение…
Я пойму, если скажешь: «эгоистично».
Ты прости, Поэт, но твое прозрение
Для меня безвыходно и статично…
Ты прости, Поэт, но твои открытия,
Несмотря на славу, для меня обыденность.
Для тебя, Поэт, полюбить – событие,
Для меня любовь – это непривычность.
Ты прости, Поэт, за улыбку дерзкую,
За огонь в глазах непривычно неоновый,
Я с тобою была неприлично резкою…
Ты меня полюбил…что ж, пожалуй, здорово.
Нарисуй.
Нарисуй мне мохнатое небо
И вдохни в него город дождей,
Серый сумрак холодного лета
И молчанье пустых площадей.
Нарисуй мне дождливую осень
И заплаканный небом асфальт,
И пусть ветер тихонько заносит
Желтым кленом мощеный базальт.
Пусть дома улыбнутся уныло,
И однажды покажется вдруг
Это ты все рисуешь мой милый,
Мой таинственный Санкт-Петербург.
По Верлену
Шум кабаре. Поникшие платаны
В грязь опускают нежно лепестки,
Омнибус старый с треском движется упрямо
По улицам, наполненным тоски.
Рабочие, пропавшие в тумане
От носогреек, тянутся в кабак,
А в серый ливень крыши протекают,
И стены ветхие хранят свой томный мрак.
И через этот черно-серый край
Лежит дорога в беспробудный рай.
С.М.
Ни радости на сердце, ни печали,
Лишь в небе черно-белая тоска…
Твои глаза безжалостно молчали,
И мне в лицо рыдали облака.
|
|
Как опиум дурманил лунный город;
Ты целовал меня небрежно, невпопад.
Соленый ветер и весенний дерзкий холод
Моих волос трепали водопад.
Ты грел меня в удушливых объятьях,
Поил меня любовью и вином,
И мне казалось: будет вечным счастье,
Но вслед заре растаяло оно.
* * *
«Не сходим ли с ума мы в смене пестрой
Придуманных причин, пространств, времен…»
И, в реку жизни опуская весла,
Бездумно к пропасти плывем.
Растраченные безнадежно,
Как деньги грязные, года -
Закопаны в песок дорожный,
Забыты нами навсегда.
Любовь пуста, нема, никчемна –
Лишь пытка неокрепших душ.
Сошел с ума и в рясе черной
Уходит в монастырь мой муж.
А дочь моя, себя не помня,
Нырнула в омут сгоряча,
И в церкви под святой иконой
За упокой стоит свеча.
Я ж чернокнижница-блудница
Ищу покой в пустых слезах…
Ты вспомнил ведьму танцовщицу
В моих невыцветших глазах.
Ты вспомнил дикой пляски пламя,
Монеты звонкие у ног,
И страсти вновь взметнулось знамя –
Впустил меня ты в свой чертог.
Расплел волос тугие косы
И плечи зябкие согрел;
И тихо трепетали розы,
Предвидя ночи беспредел.
В твоих горячих поцелуях
И необдуманных речах
Я вновь на площади танцую,
Топчу ногами ветхий прах.
Но пламя быстро угасало,
Растрепан в волосах цветок;
И черный демон злым вассалом
Как верный пес ко мне прилег.
Ты зря надеялся на нежность,
Любви святую простоту,
Я позабыла слово «верность»,
Любовь сгноила я в аду.
Ты спал доверчивый, наивный,
Словно невинное дитя,
А ведьма набирала силы,
Играла с демоном, шутя.
Свобода разгоралась в сердце,
И чары струями лились;
Я тихо приоткрыла дверцу
И с демоном пустилась в высь.
Я целовала взглядом звезды,
Но заалевшая заря,
Как меч безжалостный и острый,
Не думала судить меня:
Она карала светлым взором,
Лучом родившегося дня
И бросила перед собором,
Где танцевала раньше я.
И окропив меня росою,
Вернула прежний облик мой.
И чернокнижницей босою
Я снова побрела домой.
«Просыпайся, королевна…»
Хелависа
- Мне бы взлететь за тобою в небо,
Да крылья подрезаны кем-то другим;
Я за тобою иду слепо.
Где же твой замок, мой паладин?
Где твои степи и море пшеницы?
Где твои реки, густые леса?
Где твои стены и башен бойницы?
- Здесь, загляни лишь в мои глаза:
В звоне клинков и в кровавых битвах
Я позабыл о родных краях,
Вопль врагов заглушал молитвы;
Будь же со мной, королевна моя.
Знаю, привыкла ты к роскоши дивной,
Нежная кожа тонет в шелках…
Берег морской – мой приют старинный,
Ветер – мой вечный слуга.
Синица в руке рассыпалась пылью,
Журавль – мой верный друг-пилигрим…
- Я буду с тобой, только дай мне крылья,
Убей меня, мой паладин.
* * *
Ты куришь пряди моих волос
И крепкий чай разбавляешь луною;
Ты пьешь эликсир из девичьих слез…
Пожалуй, я просто больна тобою.
Пусть жизнь твоя в два раза дольше моей,
И сказки мои для тебя реальность;
Я видела сотни таких людей,
Но просто влюбилась – прости за банальность.
* * *
Укрась меня своим букетом белых хризантем,
Я, кажется, сегодня в слишком черном –
Мне к трауру не привыкать; я токе микросхем
Замкну свою любовь, на гибель обреченную.
Мне ни к чему моря разбавленных чудес.
Четвертовать тебя, пожалуй, слишком грустно;
В моих глазах черничных поселился бес,
А упиваться жизнью – это вкусно.
* * *
Рисуя оттаявшим снегом лужи,
Играя капелью по звонким бульварам,
Мой Питер весною и солнцем простужен,
Шагает неровной походкой, и, даром
Теряя время на странные мысли,
Он дарит мне бабочек с крыльями белыми,
Роняя хрусталь потускневшей жизни,
Смеется нам в лица веснушками смелыми.
* * *
Небо в глаза мне святой водой
Четвертые сутки плачет…
Я как больная шагаю босой
И небо молю об удаче.
Я растворилась в тумане звездой,
Речкой бегу по оврагам,
Я обернулась на поле росой,
В венке твоем алым маком.
* * *
Среди белых чаек и черных ангелов,
Среди белой ночи и черного дня
С алой розой в руке, как с зажженным факелом
Ты искал, но, увы, не меня.
И, скрывая улыбку за черной пряжей
Не тобою любимых волос
Мне безумно хотелось тобой однажды
Быть сожженной в костре из роз.
Ярко-белого платья воздушные струи
Обнимал лишь морской ветерок,
Но горящие страстью твои поцелуи
Не моим губам выдумал Бог.
И прекрасную словно лесная богиня
Словно в море спокойном заря
И с глазами яркими голубыми
Ты нашел, но, увы, не меня.
Маргарита
Беспредельное одиночество
Хватаю за теплые пятки,
Читаю смерти пророчество
В карточном беспорядке.
И снова на сделку с дьяволом
Лечу я в окно открытое,
Я снова от счастья пьяная
И кровью людской умытая.
Луна мной владеет полная…
Кричу я на звезды сдавленно,
Что ведьмой останусь темною –
Свободы вином отравлена.
* * *
Ты просто сходишь с ума,
Теряя рассудок от боли,
И в капли сгустившейся крови
Мои превращаешь слова.
Тебя преследует дух,
Ты ищешь свое спасенье,
А из-за угла приведенье
Тревожит безумный твой слух.
Тебя поглощает чума
И беспробудное пьянство,
Ты хочешь понять пространство,
Но просто сходишь с ума.