– Говоришь, изъяли до сорока стволов?
– Что-то около этого, товарищ майор.
– Значит, остальные эвакуировали раньше.
– Что значит – раньше?
– То и значит, что «духи» о нашей операции знали заранее, успев переправить в горы или другое место большую часть оружия.
– Да…Когда ж это закончится!.. Утечка за утечкой…
– Вот так и работаем, десантура… Ладно, давай прощаться, может, и свидимся…
Пожав мне руку, майор хлопнул меня дружески и побежал к подопечным, чтобы завершить операцию по изъятию оружия. Бронетранспортеры оперативной группы ХАД, подняв пыль, втянулись в кишлак. Видно было – не просто советнику госбезопасности работать с афганскими коллегами. Действительно, наш офицер КГБ беспокоится, переживая за исход операции, а представитель службы безопасности Афганистана ходит с лучезарной улыбкой.
Ладно, пусть разбираются, свяжусь с командиром полка и доложу ему о выходе к основной группировке. Я пошел к машине, чтобы Кожевников соединил меня с Семкиным, но не успел взяться за броню, чтобы запрыгнуть на БМД – раздался взрыв. От неожиданности присел. Оглянувшись на звук, увидел узкую струю черного дыма, поднявшуюся над въехавшей в кишлак хадовской группой.
– Командир, у «зеленых» подрыв.
– Вижу, Петрович.
– «23», прием.
– На приеме.
– На своей «коробочке» к «зеленым»! Окажи помощь.
Ну, дела… Разговаривали десять минут, после чего афганцы по нашему же маршруту въехали в кишлак и вот – подрыв.
Вскоре Воронин доложил:
– «17», у «зеленых» "взлетела"командирская машина. Наш советник тяжелый «300-й», у «зеленых» – двое «200», в том числе – старший.
– Понял! Раненых ко мне! Прихвати и «200-х», если «зеленые» не возражают.
|
|
– Сейчас разберусь.
– Не затягивай.
С обратной стороны машины я подошел к заместителю по связи.
– Володя, «Факел» на связь.
Через минуту я докладывал командиру полка:
– «Факел», я «Астра», задачу выполнил. У «зеленых» подрыв, советник – «300-й» тяжелый, двое «200», нужна срочная эвакуация. Прием.
Через несколько минут командир полка принял решение:
– Встречай «вертушки» в том же квадрате.
– «17» понял.
«В принципе, нормальный ход, – думал я про себя, – Платонов знает местность, прикроет посадку».
– «Замок», я «Астра», прием.
– На приеме.
– В том же квадрате обеспечь посадку «вертушек». Будут минут через десять.
– Принял, выполняю.
С кишлака послышались выстрелы: одиночные, короткими очередями.
– К бою!
Упал на сиденье наводчика-оператора и сразу – в триплекс, прицел. Стрельба левее застрявшей колонны «хадовцев». «Духи»! Наших там быть не должно.
– «23», обстановка?
– С западного направления «зеленые» обработаны «духами». Через десять минут буду у вас, приготовьте встречу, «300» – очень тяжелый.
– Понял, «23».
– Волик, ты где ё…?
– Здесь я, товарищ старший лейтенант.
– Спишь?
– Никак нет!
– Встречай раненого! На броню не лазить – «духи»!
– Есть, товарищ старший лейтенант.
На выезде из кишлака показалась пыль – возвращался Воронин.
– «23», «коробочку» ставь левее меня, прикрою корпусом.
– Я понял.
Волик за машиной разбирал медицинскую сумку.
– Не высовывайся – стреляют.
Воронин подъехал под прикрытие моей машины. Сверху на корпусе лежали тела погибших «хадовцев». Одно из них – изуродованное взрывом, принадлежало улыбчивому командиру афганцев. В десантном люке разведчики Сергея держали на руках советника. Эх, майор, майор, только что попрощались, даже предположили возможную встречу, но чтобы так – я не думал. Тело советника было без ног, страшные раны замотаны пропитавшимся кровью тряпьем. Что может сделать санинструктор-сержант в полевых условиях? Уколоть промедол, наложить жгут на оторванные оконечности ног… Их же нет выше колен…
|
|
– Шевелись, Волик!
Худенький санинструктор вполз к раненому в отсек.
– «17», я «Замок», прием.
– На приеме.
– «Вертушки» на подходе.
– Вижу, «коробочка» выезжает. Волик, быстрей!
– Я ничего не могу сделать, товарищ старший лейтенант.
– Уколол?
– Да.
– Из машины!
– Сергей, быстрей на площадку, «вертушки» на посадке.
До нее было не более трехсот метров – две минуты езды, минут двадцать полета до аэродрома, ну, а там – медсанбат дивизии. Вытянет ли майор?
– Командир, ответь Ивашко, – крикнул Кожевников.
– «17» на приеме.
– Вышел к магистрали, все нормально, мои действия?
– Скоро будем! Обеспечь наблюдение и не расслабляться.
– Понял.
Задача была выполнена. Теперь уж выйдем к главным силам группировки! Торопиться было некуда! Проверю людей и подтянемся к трассе.
– Товарищ старший лейтенант.
Волик бинтом вытирал окровавленные руки.
– Ну?
– Майор, кажется, умер… Сразу вам не сказал …
Я присел на обочину – в белую афганскую пыль. Вот так легко и просто судьба распоряжается жизнью людей! Ведь только что стояли рядом, беседовали и вот – пожалуйста.
– Я видел, Волик, что он не жилец.