Если иметь в виду перспективы развития астронавтики и тем более всего комплекса естественных и технических наук, то можно утверждать, что никаких пределов для распространения общества во Вселенной нет. Материальной основой для такого распространения служит прежде всего прогресс ракетной техники. Возможности, предоставляемые им для проникновения человека все дальше и дальше в космос, практически безграничны.
Сейчас космическое двигателестроение переживает лишь свой первый, начальный этап, опираясь на энергетическую базу химического топлива. Но уже на этом уровне, при условии дальнейшего совершенствования двигателей, можно строить космические корабли, несущие несколько тонн полезной нагрузки со скоростями до 27 километров в секунду. Это значит, что, пользуясь такой техникой, человек в принципе сможет проникнуть не только в любое самое отдаленное место солнечной системы, но и выйти за ее пределы, поскольку скорость, необходимая для преодоления притяжения Солнца, составляет 16,7 километра в секунду.
Значительно более широкие перспективы откроются в результате создания совершенно новых типов ракет, использующих нехимические (или не только химические) виды энергии. Речь идет о ядерных и особенно различных видах электрических ракетных двигателей – ионных, плазменных и т. д. Разработка их идет сейчас в ряде стран ускоренными темпами. Такие ракеты позволят передвигаться со скоростями порядка многих десятков, сотен и даже тысяч километров в секунду. Это не только резко сократит сроки межпланетных путешествий, в том числе и самых далеких, но и откроет возможность широкого проникновения людей за пределы солнечной системы.
Однако даже с подобной техникой человек еще не сможет осуществить путешествия к звездам. Для решения этой задачи понадобится следующий шаг вперед, создание еще более новой ракетной техники, оставляющей далеко позади ионную, плазменную и т. п. И сейчас уже намечаются исследования в соответствующем направлении. Поставлена теоретическая проблема фотонных и иных межзвездных и даже межгалактических кораблей, достигающих околосветовых скоростей.
Правда, скептики считают идею не только межгалактических, но внутригалактических полетов человека несбыточной. Но никаких серьезных аргументов при этом не представляется. Да их и нельзя представить, ибо в действительности познание наше безгранично и соответственно бесконечно количество практических задач, которые человек в состоянии решить рано или поздно. И это относится не только к развитию ракетной техники. По мере прогресса человеческого познания общество овладевает все новыми и притом все более могучими силами, явлениями и процессами природы. Это и позволяет людям преобразовывать окружающий их мир в постоянно расширяющихся масштабах. Такое расширение взаимодействия общества с природой не имеет конца, пределов или границ. Непонимание этой истины всегда приводит к ошибочным оценкам и предсказаниям, к установлению предельческих максимумов возможного для человечества, опровергаемых последующим развитием науки, техники и производства.
Мысль о принципиальной возможности безграничного распространения людей в космосе впервые высказал К. Э. Циолковский. Однако наличие какой‑либо возможности, вообще говоря, еще не означает, что она непременно будет реализована. Для того чтобы возможность обязательно претворилась в действительность, нужна еще необходимость такого процесса. Иными словами, должна быть какая‑то закономерность, обязывающая любое планетное человечество (в том числе и наше) осваивать все новые и новые районы Вселенной. Зная эту закономерность, мы сможем продвинуться вперед и в объяснении причин космизации человеческой практики и в доказательстве неизбежности космического расширения общества.
Л. И. Климович
Коран и космос
Мечту о проникновении в космос люди издавна передавали в поэтических сказаниях и преданиях, отражающих их многовековую борьбу за лучшую жизнь, за торжество света и добра, уверенность в победе правды над несправедливостью, в конечном господстве человека над силами природы. Недаром в преданиях и сказках едва ли не всех народов говорится о "ковре‑самолете", что по слову человека "в небо подымет, по всему свету повезет", о "золотой скамейке", что "вдруг сама собой стала в небо подниматься", о легендарных героях, строящих столб "до самого неба", "в мгновение ока" преодолевающих пространство "в сто лет пути".
Народ создал и образы замечательных героев‑титанов, решившихся достать с неба "траву рожденья" или жизненно необходимый людям огонь. В их числе герой древневавилонской поэмы Этапа и легендарный Амирани – центральный образ одноименного старейшего грузинского и осетинского эпоса, сходный с античным Прометеем, а также герои нартских сказаний кабардинцев, черкесов и адыгейцев Сосруко и Насрен Длиннобородый. "Только сила человека на земле достойна славы!" – восклицает нарт Сосруко.
В народном эпосе ярко и поэтично выражена мысль, что на каких бы высотах ни обитало счастье, оно будет добыто человеком и именно тем, кто не охвачен пустой гордыней мелкого тщеславия и стяжательства, а движим благородными мыслями о мире и благополучии народа.
Образы титанов, героев народного эпоса и легенд были образами богоборцев. Религия и церковь издавна объявили небо таинственным обиталищем богов, сверхъестественной "силы", просторами, якобы недоступными и запретными для человека.
Нарт Сосруко, приглашенный на пир к богам на вершину Горы Счастья, наперекор разгневанным на него богам опрокидывает на землю бочонок с сано – чудесным напитком, чтобы он достался людям. Амирани, обучивший людей добыванию огня и обработке металлов, в наказание за это приковывается богом к скале Кавказских гор. В сказаниях позднейшего времени, когда на Кавказе распространилось христианство, говорится, что Амирани приковывает к скале сам "любвеобильный" Христос.
Стремясь принизить человека, не дать простора его творческому гению, запретным для людей объявил небо и ислам. Согласно Корану – священной книге ислама, – аллах, сотворив неподвижную Землю и расположив над нею один над другим семь небесных сводов, создал и ведущую на них лестницу. Но людям она недоступна: "У них ли лестница к небу, чтобы подслушивать, что там?" Воинство бога охраняет небеса от людей, как и от дьяволов: "Как скоро кто начинал прислушиваться, тотчас подвергался охранительному пламеннику"; их "преследует яркий зубчатомелькающий пламень".
По ступеням лестницы, запретной для человека, согласно Корану, "ангелы и дух восходят к нему (богу) в течение дня, которому пятьдесят тысяч лет". Согласно мусульманским представлениям, по этой лестнице совершил восхождение – мирадж на все семь небес к престолу аллаха и пророк Мухам" мед. Ему, по мусульманским легендам, противоречащим приведенному месту Корана, потребовался для этого не "день, которому пятьдесят тысяч лет", а всего несколько мгновений.
Мухаммед, рассказывается в этих легендах, будучи разбужен среди ночи ангелом Джебраилем, совершил мгновенное путешествие на белом фантастическом существе Бураке (от арабского "блестящий", "молния") из Мекки в Иерусалим и оттуда по лестнице на все семь небес к престолу аллаха и обратно; вернувшись, он убедился, что постель его еще не остыла, а из опрокинутого при отправлении в путь сосуда не успела вытечь вода. В это же время в Иерусалиме, на священной скале ас‑Сахре, Мухаммед, привязав Бурака, молился вместе со всеми собравшимися к нему пророками, которые по этому случаю спустились с небес духовно и двое – Идрис и Иса (то есть почитаемый и в исламе Иисус Христос) – телесно.
По словам мусульманских богословов, в память об этом необычайном путешествии в исламе установлен праздник, справляемый верующими ежегодно 27‑го числа лунного месяца, раджаба, – мирадж или иначе раджаб‑байрам.
Легенда о ночном путешествии Мухаммеда возникла в раннем средневековье под влиянием примитивных древних представлений и верований о необычайных "путешествиях" или вознесениях богов и святых, а также чудесных "совещаниях" или "беседах" бога или богов со всеми земными посланниками, пророками, вроде известных мифов о совещании бога с Моисеем на горе Синай, о беседах с божеством Ильи‑пророка, поднявшегося на гору, о вознесении Иисуса Христа и т. п. В мусульманских сказаниях особое значение уделялось рассказам о молитве Мухаммеда в Иерусалиме на "святой" скале ас‑Сахре.
Рассказы о небесных путешествиях пророков, как и иных чудесах, уже в древности подвергались критике. Этого не смог скрыть составленный в VII веке Коран. Авторы Корана возмущены тем, что "многие из людей" не хотят верить притчам, которые рассказывает им проповедник, выдающий себя за посланника аллаха. Эти вольнодумно настроенные люди говорили проповеднику: "Не поверим тебе до тех пор, пока ты не выведешь для нас из земли источника, или не будет у тебя сада из пальм и виноградных лоз и посреди него проведенных по твоему велению полноводных русел; или не сбросишь на нас, как ты мечтаешь, с неба какого‑нибудь куска; или вместе не приведешь бога и ангелов; или не будет у тебя дома с позолоченными уборами; или не взойдешь на небо; да и восхождению твоему туда не поверим, пока не принесешь к нам оттуда писание, которое мы могли бы прочитать".
С такими возражениями духовенству приходилось считаться и позднее. Уже в средние века в шиитском направлении ислама говорилось, будто путешествие на небо Мухаммед совершил не телесно, а духовно, во сне. Тогда духовенство другого направления ислама – суннитского осуждало эту шиитскую версию; даже в сочиненных поэтами‑суннитами поэмах писалось, что во время мираджа Мухаммед по небесам "передвигался в обличье телесном". А, например, богослов Ялчигул‑оглы Таджуддин в "Рисоля‑н‑взиза" (Казань, 1850) подчеркнул, что "восхождение пророка на небо было телесным, в бодрствующем состоянии, а не в сонном видении". Мусульманский богослов даже заверил, что божественный голос объяснил Мухаммеду, будто на небе находятся души "четырех великих ученых из среды твоих последователей", и указал, где каждый из них родится и какое имя будет носить. "После тебя, – добавил аллах, – рабы мои будут совершать служение мне, сообразуясь со словами этих четырех учителей". По этой же басне, перед пророком на небе предстала душа главы мусульманского мистического (суфийского) ордена накшбанди Бахауддина, который "явится в мир через пятьсот лет", и т. д.
Религиозное представление о посещении Мухаммедом семи небес и престола аллаха, находившегося за семьюдесятью занавесами, отражало примитивные воззрения людей на окружающий их мир. Это представление соответствовало учению Корана о семи небесных сводах и Земле‑плоскости, разостланной аллахом, подобно ковру, и удерживаемой в равновесии воздвигнутыми на ней горами. Коран всем своим содержанием противостоял научным знаниям, которые были накоплены к VII веку. Напрасно искать в нем сведения о тех достижениях науки и культуры, которыми располагали люди не только в Китае, Индии, Египте, Греции, но и в древних южно‑ и североаравийских государствах задолго до его написания. С развитием науки обнаружилась полная несостоятельность, фантастичность представлений Корана о мире и связанных с ними легенд о ночном путешествии Мухаммеда" Ведь уже в конце IX – начале X века видный арабский математик и астроном аль‑Баттани писал: "Земля кругла, ее центр – среди небесной сферы, а воздух окружает ее со всех сторон; сравнительно с орбитой знаков зодиака, она вроде точки по своей малости". И если богослов Ибн‑аль‑Факих почти в то же время еще с серьезным видом приводил изречение пророка Мухаммеда, по которому "Земля держится на роге быка, а бык на рыбе, а рыба на воде, а вода на воздухе, а воздух на влажности…", то пытливых людей все это тогда уже не удовлетворяло. Высмеивая подобные басни, по которым бог поставил на небе созвездие (зодиак) Тельца, а Землю держит на другом тельце (быке), великий поэт, философ, астроном и математик Омар Хайям (около 1040–1123 гг.) писал:
Один Телец висит высоко в небесах,
Другой своим хребтом поддерживает прах.
А меж обоими тельцами, – поглядите.–
Какое множество ослов пасет аллах!
Жизнерадостная и жизнеутверждающая критика исламских представлений о мире всегда противостояла присущим всякой религии упадочническим настроениям. Мусульманское духовенство часто повторяло, например, такое изречение, приписываемое Мухаммеду: "Если бы вы знали то, что я знаю, вы бы разучились смеяться и много бы плакали". Согласно рассказу, переданному от имени Мухаммеда в мусульманском богословском сочинении XVI века "Кырк сюаль" ("Сорок вопросов"), Фурати, посланник аллаха, поднявшись на седьмое небо, услышал там лишь "плач и стенания". Это, как поясняется в "Кырк сюаль", множество ангелов "плачет о грехах" мусульман, "вымаливает со слезами у бога прощение грехов последователям Мухаммеда".
Цель этой сказки ясна: с ее помощью муллы хотели заглушить в людях недовольство режимом эксплуатации и угнетения, подавить решимость народа к борьбе за социальные права, за достойную человека жизнь. Этим объясняются и усилия мусульманского богословия по приспособлению таких сказок, учений и легенд ислама к условиям нового времени.
В век поразительных научных открытий и высокоразвитой техники суннитское богословие предпочитает не уточнять обстоятельства мираджа и не возобновлять споров по этому поводу с шиитами. Напротив, в духе шиитских легенд, оно ссылается теперь на слова, приписываемые Айше, младшей жене Мухаммеда, спавшей с ним в одной постели в ночь его путешествия на небо: "Тело посланника божьего не отсутствовало, а бог заставил путешествовать в ночи его дух". Современный богослов Мухаммед Хусейн Хайкал, изображая дело таким образом, будто все, что достигнуто людьми, заранее известно аллаху и им предопределено, в пятом издании "Жизни Мухаммеда" ("Хайиат Мухаммед", Каир, 1952) пишет, будто бы бог воспользовался в ту ночь своего рода магнетическим усыплением Мухаммеда, показав ему нечто вроде телевизионной передачи событий, происшедших на далеком расстоянии. "Если уж волны эфира передают картину и звук, – пишет Хайкал, – то бог тем более мог использовать тайные силы, духовные и телесные, находящиеся в его распоряжении, чтобы передать своему посланнику суждение об этом и том мире".
Мусульманский мистический поэт и богослов Феридаддин Аттар еще в XIII веке писал в "Жизнеописании святых" ("Тазкират уль‑ау‑лийа"): "Когда открывается истина, разум отступает назад". В этом изречении Аттар не был оригинален. Христианский богослов Тертуллиан еще задолго до Аттара заявил: "Верую, ибо это абсурдно". В этих формулах отражено постоянное стремление богословов подчинить разум и знание слепой вере, сделать науку служанкой богословия.
Широко известно, что не только на Западе, но и на Востоке горели костры духовных инквизиций. В 1160 году в столице халифата – Багдаде по приказу халифа, в своем лице совмещавшем высшую светскую и духовную власть, была публично сожжена знаменитая энциклопедия величайшего ученого Абу‑Али Ибн‑Сины (Авиценны). В 1449 году в Самарканде по заговору мусульманского духовенства и феодалов был предательски убит выдающийся узбекский астроном и математик Улугбек, воздвигнувший обсерваторию и составивший "Новые астрономические таблицы".
Но ни костры, ни пытки не могли остановить прогресса. Человечество, преодолевая отсталость, шло вперед, накапливало знания и развивало науку. Однако богословы не прекратили попыток принизить, фальсифицировать науку. Правда, теперь они пытаются если не подчинить ее себе, то хотя бы приспособиться к ней. Мусульманским богословам в этом готовы прийти на помощь колонизаторы, видящие в исламе, как и во всякой религии, тормоз прогресса, орудие поддержания в людях невежества и отсталости. Чтобы "согласовать" мирадж с требованиями нового времени, буржуазные востоковеды разработали "теории", по которым легенды о путешествии Мухаммеда на небо – результат его патологического состояния, болезненного видения и т. п.
И теперь, в связи с осуществленным советской наукой и техникой первым полетом человека в космос, богословы обеспокоены тем, что для широчайших масс станет явью, что они сами кузнецы своего счастья, что люди труда, а не бог создатели всех материальных и духовных ценностей.
Еще несколько десятилетий назад видный поэт и мыслитель Индии и Пакистана Мухаммед Икбал (1876–1939) писал, как бы бросая вызов богу от имени людей:
Ты создал мрак ночной, – а я зажег
очаг,
Ты глыбы взгромоздил, – я изобрел
рычаг,
Ты глину сотворил, – а я гончарный
круг,
Ты змеям роздал яд – лекарство
я нашел.
Ты цепи гор воздвиг, – а я на них взошел,
Пустыни создал ты, – я насадил
сады.
Да, без моих трудов мертвы твои труды!
Теперь всем видно, что нет таких преград, которые не преодолел бы человек, таких вершин, на которые он не поднялся бы, вооруженный наукой, знаниями. И хотя есть места на земном шаре, где духовенство еще показывает "стояние" (макам) ангела Джебраиля, "могилы" "первого человека" Адама, Ноя, спасшегося от "всемирного потопа", но и у этих "святынь", как мог убедиться пишущий эти строки, у многих людей возникают мысли о том, что религиозные вымыслы – плод невежественного заблуждения или жестокого обмана. При всей своей цепкости религия сдает позиции…
Народу всегда было чуждо чувство уныния, безысходности, И, обращаясь к небу, люди находили в нем не плач и стенания ангелов, как в религиозных сказках, а радующие глаз и помогающие ему в жизни небесные светила.
Мы, люди, живущие во второй половине XX века, оказались счастливыми свидетелями того, как из космоса (с самого неба) вернулся на землю советский человек. Он первый смог окинуть взглядом весь земной шар, он был ближе всех к Солнцу, Луне и звездам. Величественная, радующая красота Вселенной открылась человеческому взгляду.
"Картина по своей световой гамме прямо неописуемая", – говорил Юрий Гагарин. И вместе с тем увиденное первым космонавтом полностью подтвердило то, что он еще в юности узнал из книг великого ученого‑мечтателя К. Э. Циолковского.
"Я просто поражаюсь, – сообщил корреспондентам газет Юрий Алексеевич, – как правильно мог предвидеть наш замечательный ученый все то, с чем только что пришлось встретиться, что пришлось испытать на себе".
Полеты в космосе вокруг земного шара – научный подвиг, продемонстрировавший перед всем миром, на что способен гений свободного народа в стране, строящей коммунизм. Это великое достижение будет жить в веках, вдохновляя людей на новые подвиги во имя науки и прогресса.
Б. В. Ляпунов
Люди и космос
Когда размышляешь о событиях прошедших лет, невольно напрашивается одна мысль, которая, видимо, возникает у многих, потому что ее высказывают разные люди, и мнения здесь различны.
Зачем, задается вопрос, стремиться в космос, тратить колоссальные усилия и средства для дел внеземных, когда и на Земле дел немало?
Да, на Земле дел немало. Ее надо продолжать открывать и переделывать – для блага 3 миллиардов живущих на нашей планете людей. Но не странно ли говорить об открытиях, когда весь земной шар изъезжен и облетан, а на картах не осталось белых пятен? Оказывается, нет. Эпоха великих географических открытий не закончилась до сих пор! А эпоха больших перемен, исправления недочетов природы только наступает.
Открытие мира продолжается, и оно невиданно раздвигает горизонты для практики. Резервы ищутся всюду, и потому изобилие – полное, всеобъемлющее, доступное всем – не утопия, не заманчивый вымысел фантаста. Но нужно думать о будущем – не только о близком, но и о далеком.
Нельзя жить только настоящим, нельзя заниматься только тем, что принесет ощутимую выгоду очень скоро. История науки дает немало разительных примеров того, как, казалось бы, отвлеченные, далекие от практики области знания со временем властно вторгаются в жизнь.
Космос не вселяет надежд на быстрое включение его в сферу хозяйственной деятельности человека, Пока что речь может идти о довольно скромных, хотя и важных задачах, и в космосе ближнем, не дальнем: всемирное телевизионное вещание; всемирная служба погоды – ее предсказание, куда более точное, чем до сих пор; сверхдальняя радиосвязь; облегчение навигации морских и воздушных кораблей; наблюдения за облачным покровом и дрейфом льдов; разведка земных недр, открытие залежей руды. К этому надо добавить возможность ночного освещения городов, создания искусственного термоядерного Солнца на круговой орбите вблизи земного шара. Наконец, не исключено, что космическая биология и медицина тоже дадут полезные и для повседневной практики результаты.
Они обеспечивают комфорт и безопасность путешественников за пределами родной планеты, дают возможность создать в космосе оазисы жизни на искусственных небесных телах. Но не воспользуются ли синтетической пищей, которая понадобится в длительных рейсах, и те, кто никуда не полетит? И не приведут ли изыскания наилучшего микроклимата межпланетного корабля к созданию более совершенных кондиционирующих установок для наших домов? Огромную нагрузку выдерживает в полете космонавт, и справиться с нею помогают космобиологи и врачи. Не пригодится ли небесный опыт земным их коллегам? Было бы неверно, во всяком случае, отвечать сейчас отрицательно на все эти вопросы.
"Нас изумляла быстрота, с которой космические корабли пересекали границы государств, переходили из одного полушария в другое. Не сговариваясь, мы думали об одном и том же – о будущем космических рейсов, о том, что, наверное, недалек тот час, когда на смену самолетам придут космические корабли, которые будут перевозить пассажиров и грузы. Ведь такому кораблю не страшна непогода, за полтора часа он способен обогнуть всю Землю. Ближний космос будет так же расчерчен трассами космических кораблей, как расчерчено сейчас воздушное пространство пучками авиалиний. Каких‑нибудь полчаса займет тогда путешествие из Москвы до Нью‑Йорка, а до Лондона и Парижа и того меньше".
Вот какие мысли рождались у Николаева и Поповича, когда они проносились над Землей. Ракетный сверхскоростной транспорт будущего, пути которого пройдут в ближнем космосе, – еще один дар космонавтики, и его значение трудно переоценить.
Таковы перспективы, открываемые спутниками и орбитальными кораблями, притом ближайшие. Запуски советских спутников и спутников‑кораблей, лабораторий, решающих важнейшие задачи исследования околоземного пространства, еще раз показали, что космонавтика прочно заняла первый завоеванный ею плацдарм – круговую орбиту.
Значит, не за горами и выполнение намеченных для спутников планов. Спутники‑ретрансляторы, спутники‑радиомаяки и осветители – отражатели солнечного света, спутники – помощники метеорологов, геофизиков, геологов – вот близкое будущее! Разве мало? Если выразить выгоду в цифрах, то расходы – и прошлые и будущие – окупятся с лихвой!
Спутники добывают в числе других данные и для тех отраслей знания, которыми практика воспользуется какое‑то время спустя. Стремление разгадать тайны мирового пространства, объяснить сущность неведомых пока процессов, происходящих за пределами Земли, не просто погоня за фактами ради фактов. Ученые говорят, что наука сегодня – это техника завтра. Нет сомнения, что их слова справедливы и для той науки, которая вышла теперь на просторы космоса.
Земля не есть что‑то обособленное от остальной Вселенной, и то, что происходит где‑то вдалеке от нашей планеты, не безразлично для нас. Наглядное подтверждение – связь Земли и Солнца. Как выяснилось особенно в последние годы, солнечная активность влияет на состояние атмосферы, а ведь мы живем на дне воздушного океана. Разгадка многих других тайн природы, которые, несомненно, если не теперь, так в будущем принесут свои практические плоды, скрывается в космосе. Потому туда и стремится человек.
Здесь ничего не сказано о ресурсах соседних планет. Но и они, бесспорно, существуют! Просто о них еще мало известно, и не подсчитана выгодность небесных рудников. А это не основание начисто отрицать – опять‑таки в будущем, конечно, – утилитарное значение межпланетных путешествий.
Разве стоит пренебрегать дарами природы, если техника позволит их взять? Если экономически целесообразно развивать энергетику за атмосферой? Надо думать, что наши потомки разумно ответят на такой вопрос. Столь же разумно подойдут они и к проблеме освоения планет – больших и малых.
Сейчас можно лишь строить гипотезы о том, что можно найти на соседних небесных телах. Редкие ценные элементы? Неизвестные химические соединения? Новые формы жизни? Все это не исключено. Но даже если и ничего неведомого не откроется за пределами Земли (для химиков, геологов, биологов…), то, во всяком случае, Луна и планеты смогут стать поставщиками уже известного нам сырья. Это – еще резерв снабжения человечества многий, что ему необходимо, кладовая, из которой станут черпать богатства, когда в них наступит нужда. Наступит ли и когда – предрешить сейчас невозможно. Однако заранее отбрасывать возможность практического использования других миров было бы неверно.
Наша планета, говорил Циолковский, получает энергии почти в 2 миллиарда раз меньше, чем испускает дневное светило. Что странного в идее воспользоваться этой пропадающей даром энергией? Конечно, ничего, отвечает ему современный ученый (я имею в виду выдающегося физика современности Фредерика Жолио‑Кюри). Он писал, что даже в век ядерной энергетики не стоит пренебрегать тем, что "бесплатно" дает природа. Энергия фотосинтеза – таков, по его мнению, возможный путь для того, чтобы воспользоваться дарами Солнца. Не исключены, однако, и иные пути.
Контуры космической гелиоэнергетики начинают вырисовываться уже сейчас.
Высокоэкономичные полупроводниковые преобразователи найдут свое место на станциях вне Земли и межпланетных ракетах. Они возьмут у Солнца энергию, необходимую для жизни людей, находящихся в космосе. Но этого мало: если понадобится, возьмут и больше. Электростанции фантастической мощности появятся за атмосферой. Аккумуляторы станут ее запасать, и на круговых орбитах, близ станций, возникнут склады "консервированной" солнечной энергии, превращенной в ток.
В космосе, в межпланетном пространстве жизнь возникнет на искусственных небесных телах.
Появятся целые поселения, "дома" из стали и стекла – части для постройки доставят ракетные корабли. Каждое жилище разделено на отсеки, чтобы уменьшить опасность метеоритной пробоины.
Через застекленные стенки проникают солнечные лучи – и в жилые помещения и в оранжереи. Наладится круговорот веществ, подобный земному: растения очищают воздух, взамен дают плоды и чистый кислород. И сила тяжести в наших руках, ибо вращением жилища можно создать ее искусственно, любой величины. Вероятно, невесомость тоже будет иметь своих сторонников среди будущих "людей космоса".
Солнце обогревает жилища, и, регулируя нагрев, внутри получат любую температуру – от арктического холода до тропической жары. Солнце приводит в действие энергетические установки. И, наконец, давлением своих лучей оно станет двигать жилища, превращая их в управляемые космические корабли, которые смогут переходить с одной орбиты на другую, путешествовать по солнечной системе, приближаться к Солнцу или удаляться от него…
Вырваться из плена земного тяготения в свободное пространство, создавать по желанию для себя иную природу… К каким последствиям это приведет?
Возможно, там, за атмосферой, научатся выращивать невиданные плоды – с новыми качествами и огромных размеров. Урожаям в небесных оранжереях позавидуют биологи Земли. Возможно, там, за атмосферой, где климат, как и тяжесть, тоже подвластен нам, солнечные лучи благотворно повлияют на человека. В небесных поселках устроят санатории. Возможно, там, где тяжести практически нет, смогут возводить сооружения громадных размеров, о каких и не помышляют теперь, и возникнут города своеобразной небесной архитектуры.
Их появится много, целые поселки, острова в небе. К ним буквально будут применимы слова "город Солнца" – Солнце там сделает все: осветит, обогреет, в гелиоэлектростанциях выработает ток для бытовых и промышленных нужд.
А промышленность? Разумеется, появится и она, тепло же найдется – опять от Солнца. В фокусе солнечного нагревателя легко получить самые высокие температуры, чтобы плавить и сваривать металлы.
Откуда, впрочем, в космосе взять руду, добыть какой‑либо строительный материал и химическое сырье? На астероидах, – ответил Циолковский. Множество планеток носится между Юпитером и Марсом – от крошечных до больших планетоидов. Несомненно, есть в их составе и ценные элементы, и различные соединения, которые сумеют извлечь и использовать инженеры небесных островов, не знающие недостатка в солнечной энергии. Все более самостоятельными станут заатмосферные поселки, все более благоустроенной станет в них жизнь.
Как с точки зрения современной науки и техники оценить идеи Циолковского о заселении околосолнечного пространства?
Спутники‑автоматы, подобно метеостанциям в малодоступных областях Земли, будут нести вахту в космосе. Но полеты Гагарина и Титова, Николаева и Поповича, Быковского и Терешковой открывают и другую перспективу. "Пришло время, – говорилось в сообщении о первом в истории космическом путешествии, – практического осуществления казавшихся ранее фантастическими проектов – время создания внеземных станций‑обсерваторий". Такие станции будут форпостами науки во Вселенной.
Поселения за пределами нашей планеты – на повестке дня сегодня. Это задача, которая уже перешла из области фантазии в область инженерной разработки. Сейчас в разных странах созданы тысячи проектов обитаемых спутников Земли! От выхода человека на круговую орбиту, от спутников‑кораблей до постоянной станции в окрестностях нашей планеты – дистанция не такого уж большого размера, дело ближайших лет. Но надо отдавать ясный отчет в огромной сложности и трудности проблемы.
Недаром некоторые ученые считают ее труднейшей проблемой, которая когда‑либо стояла перед человеком. И тем не менее наука и техника в состоянии ее решить.
Это – реальность сравнительно близкого будущего. Станция, во всяком случае, после достижения первой, круговой, космической скорости, скорости спутника, становится для космонавтики одной из самых насущных и важных задач, Даже весьма далекие от практики научные открытия в конце концов находят свое место в практической жизни. Теория относительности – достаточно яркий тому пример. А здесь – "служба Земли" на внеземной станции, служба познания собственной нашей планеты, чтобы помочь улучшить жизнь на ней… Это ли не благородная, возвышенная цель! Ради нее одной стоило бы тратить и не такие усилия…
Но точку и здесь поставить нельзя. "Пришло время, – читаем мы там же, – космических путешествий к Луне, Марсу, Венере и другим планетам солнечной системы". Да, пришло время, когда неудержимо раздвигаются границы познанного и наступает эпоха великих – уже не географических, а космических – открытий.
Большой спутник может явиться промежуточным вокзалом планетолетов, перевалочной базой в дальних рейсах. Если доставить на нее запасы топлива, чтобы снабжать им летящие дальше корабли, станут доступными все планеты. Да и сам такой корабль можно собрать на орбите, на станции, переправив туда его по частям. Воздуха нет, обтекаемая форма ему не нужна – остается лишь соединить в единую конструкцию кабину, топливные баки, двигатель и приспособление для посадки. Спутник послужит стартовой площадкой, трамплином в космосе – для прыжка в космос.
"Невозможное сегодня станет возможным завтра".
Эти слова Циолковского как нельзя лучше выражают веру в могущество разума, возможности техники и науки. События последних лет – одно из их подтверждений. Космос покоряется вооруженному великолепной техникой человеку.
Мы говорим теперь об удивительной возможности установить радиосвязь с нашими далекими соседями по Вселенной, Радиотелескопы обшаривают‑небо, стремясь уловить сигналы от звезд – сигналы, посланные не природой – разумными существами!
Если это увенчается успехом… Если мы в состоянии, уже зная точный адрес, отправить и радиовесточку и вещественную посылку к ним… Если можно надеяться послать автоматического разведчика к звездам… Разве остаются сомнения и в возможности межзвездных путешествий человека? Тысячу раз нет! Вопрос лишь во времени, а над идеей звездолета наука работает уже теперь.
И настанет день, когда первый звездолет с экипажем на борту покинет солнечную систему, – событие, столь же грандиозное для той эпохи, сколь эпопеи первых космонавтов для начавшейся космической эры. Читая сейчас фантастику о межзвездных полетах, мы все же не можем проникнуться ощущением наличия грядущих свершений. Трудно винить в этом романистов, которые пытаются заглянуть в день завтрашний, принадлежа дню сегодняшнему.
Люди почувствуют себя хозяевами всего околосолнечного пространства. Внеземные полеты станут буднями, межпланетный транспорт будет привычным, как ныне воздушный. Но, думается, даже тогда старт звездолета наполнит людские сердца гордостью и восторгом, какими они были наполнены в дни первых спутников и космических ракет, первых спутников‑кораблей.
Подвиг первых космонавтов не померкнет в веках – они приоткрыли завесу будущего, доказали, что величайшая мечта человечества осуществима. А ведь эта мечта не ограничена Луной и планетами, и недаром древняя надпись гласит: так идут к звездам. К звездам!
К звездам, чтобы добыть свет новых знаний… К звездам, чтобы разгадать величайшую тайну – тайну разумной жизни на иных мирах… К звездам, чтобы когда‑нибудь достигнуть дальних берегов Вселенной…
Космические полеты, путешествия к звездам расширят возможности человечества поистине неизмеримо.
Г, А. Гурев
Астрономия и религия
В исторические дни штурма космоса взоры человечества все чаще и чаще обращаются к небу, куда один за другим уходят советские тяжелые космические корабли, исследующие просторы нашей солнечной системы. Резко возрос интерес и к науке о Вселенной – астрономии.
Это тем более знаменательно и важно, что на протяжении многих столетий астрономия находится на переднем крае ожесточенной идеологической борьбы, острого конфликта двух противоположных мировоззрений научно‑материалистического и религиозно‑идеалистического.
Спасая свои рушащиеся одна за другой позиции, защитники религии ныне избрали такую тактику: они пытаются убедить неискушенных людей, будто бы достижения современного естествознания, в частности астрономии, подтверждают существование бога – творца и управителя Вселенной. Но так как при этом без фальсификации научных данных существование творца доказать нельзя, они используют старый прием иезуитов – цель оправдывает средства!
Вопреки научным фактам, некоторые буржуазные, религиозно настроенные ученые (Митчелл, Фламмарион, Клейн, Мейер, Болл, Эддингтон, Джинс, Смарт и другие) неоднократно пытались трактовать многие астрономические открытия и факты в религиозном духе. Более того, не было недостатка в попытках "научно" оправдать те или иные моменты наивных библейских легенд о с