Она посмотрела на меня, и в её глазах засверкали слезы.
— Все в порядке, — успокоил я её. — Продолжай.
— Ему не понравился такой ответ, — сказала она, пожимая плечами. — Он начал кричать, и мама сказала ему, что он должен просто уйти. Она подошла к нам, а он её оттолкнул. Затем схватил меня за руку и сжал действительно очень сильно…
Дыхание Лиа перехватило, и слёзы, которые наворачивались на глаза с тех пор, как я остановил её у двери, наконец, полились вниз по щекам. Разбираться с плачущими цыпочками определенно было не в моём репертуаре, поэтому я сделал единственное, что смог придумать - схватил коробку с бумажными салфетками из ванной комнаты и передал их ей.
Лиа вытерла глаза и комкала в пальцах салфетку, пока успокаивалась.
— У меня потом больше недели не проходили синяки. Мама начала кричать - сказала, что собирается вызвать полицию, - и это заставило его отпустить меня. Я сказал ему, что между нами всё кончено, и что я никогда не хочу видеть его снова.
— А что он?
— Он засмеялся. Сказал, что я его, и ничего не изменится.
Щекотание в затылке, которое редко бывало ошибочным, подсказало мне, что я собирался когда-нибудь убить этого мудака.
— Он все еще не уходил, поэтому мама побежала в дом и вернулась с телефоном в руке. Когда он понял, что она действительно собиралась позвонить в полицию, он сел в машину и уехал. Это был последний раз, когда я его видела.
Я попытался собраться с мыслями, чтобы выслушать остальную часть истории, но это было непросто. Я не знал, как выглядел этот ублюдок, но у меня в голове было достаточно воображения, чтобы я смог увидеть себя с дулом моего пистолета, направленным в его лицо. Когда-нибудь я собирался найти фотографию парня и претворить всё это в жизнь.
Лиа продолжила:
— Мама сразу же начала расспрашивать меня о «новом парне», и интересоваться, означало ли это, что я действительно навсегда покончила с Уильямом.
Я тихо сидел, спрашивая себя, что она могла рассказать обо мне своей матери. Не так, чтобы Лиа на тот момент много знала - даже меньше, чем сейчас - но это все равно заставило меня чувствовать себя немного обеспокоенно. И я подумал, а не описывала ли меня своей матери ещё какая-нибудь девушка.
— Что ты ей сообщила? — спросил я.
— Немного, — пожала плечами Лиа. — Я ведь мало что знаю о тебе. Я сказала, что ты уволился из армии, и мы просто случайно встретились. Когда она узнала, что это за «случай», это отвлекло её от первоначального разговора. И пока я не уехала, мы больше ни разу о тебе не говорили.
Её глаза нашли мои.
— Она посоветовала мне быть осторожной, — продолжила Лиа. — Она сказала, что я не очень-то много знаю о тебе и что ты, возможно, даже не тот, кем я тебя считаю.
— Что ты ответила?
— Я успокоила её, что буду осторожна, и чтобы она не переживала. Я мало что о тебе знала, но была уверена, что ты не похож на Уильяма. Мы обе посчитали это шагом вперед, вот и всё.
Лиа уставилась на руки, и слёзы снова начали срываться с её ресниц.
— А потом... а потом... — Лиа шмыгнула носом и ещё раз вытерла нос салфеткой. — Потом я нашла тот домик и твою записку, и я просто... я не знала, как поступить и что подумать.
Не зная, что ещё я могу сделать, я протянул руку и снова сжал её ладонь. Пальцы Лиа схватили меня, и она прислонилась к моему плечу. Обняв одной рукой, я притянул её к своей груди и, пока она плакала, стал поглаживать вверх и вниз её плечо.
—Прости, — прошептал я ей в волосы, когда она перестала рыдать. — Я не хотел уезжать. У меня не было выбора.
— Куда ты поехал? — спросила она.
— Вернулся сюда, — сказал я. — Мой босс приказал мне вернуться.
— Твой босс?
Чёрт.
Я ещё не был к этому готов. Мне нужно было подождать до утра. Это было эгоистично и, надо полагать, нечестно, но я хотел оказаться внутри неё в последний раз, прежде чем она узнает правду. Неизвестно, как Лиа отреагирует, но она казалась нормальным, рациональным человеком. Вероятность того, что она скажет мне держаться на хер подальше от её жизни, была довольно высокой.
— Где ты работаешь?
— Это не имеет значения.
Лиа толкнула меня в грудь и уставилась на меня.
— Кто твой босс? — стала требовать она объяснения.
— Я думал, мы отложили мою историю жизни на утро, — я постарался обратить всё в шутку и потерпел неудачу.
Такую очевидную.
Я вздохнул.
— Его зовут Ринальдо Моретти, — сказал я. — Он довольно требовательный парень, и это всё, что я могу сказать на данный момент.
Лиа с минуту не отводила от меня суженых глаз, но я не дрогнул. Её плечи приподнялись и опустились вместе с выдохом, она встала с кровати и закинула последние пару кусочков пиццы в маленький холодильник в углу.
— Хорошо, — сказала она, — но завтра я хочу знать.
— Я всё расскажу, — пообещал я. — Просто мне нужно немного времени, чтобы… подготовиться, я думаю.
Она вернулась и встала передо мной. Я положил руки на её бедра, тогда она наклонилась вперед и коснулась своими губами моих. Она начала с быстрого, невесомого поцелуя, но я обхватил её затылок и углубил его.
Ничто не помешает мне провести с ней последнюю ночь.
ГЛАВА 9
НЕЖНАЯ НОЧЬ
Прохладный ветерок от потолочного вентилятора остудил мою спину, покрытую потом после нашей второй сессии жёсткого траха этой ночью. Я сглотнул и попытался прийти в себя после того, как ногти Лиа вонзились в мои плечи. Когда она отдышалась и, её тело в последний раз содрогнулось, а хватка ослабла, Лиа вытянула руки над головой и схватила подушку.
— Это было невероятно, — сказала она.
Приподняв уголок рта в самодовольной улыбке, я стал снова вращать бёдрами. Я не мог двигаться во всю силу, иначе выскользнул бы из неё, поэтому просто немного покачивал бёдрами вместо того, чтобы по-настоящему глубоко в неё погружаться. Я обнял её плечи и прижал к своей груди, пока мои губы и язык путешествовали вверх по её шее.
— Ты вообще собираешься спать? — спросила Лиа.
Я опустил согнутые в локтях руки по обе стороны от неё, а затем стал поднимать их вверх, скользя ладоням по её рукам, пока мои пальцы не обхватил её запястья. Я придавил их к подушке, одновременно крепко прижимая её своим телом к кровати.
— Думаю, что просто буду держать тебя здесь, пока снова не стану твёрдым.
— Так романтично! — тихо засмеялась Лиа.
Было совершенно ясно, что это просто шутка, но когда она отвела взгляд в сторону, в её прищуренных глазах промелькнуло что-то ещё. Она не выдала раздражённых комментариев, но всем ли девушкам нужна такая романтика? Я понятия не имел, как играть роль настоящего парня. Я что, должен был сейчас пойти и купить грёбаные цветы?
Где же Ник, когда он мне был так нужен?
Я ослабил захват на её запястьях и провёл пальцами по всей длине её руки, пока не достиг плеча. Обвёл пятнышко на её коже, потом наклонился, чтобы прижаться к нему губами. Задержался там ненадолго, затем скатился с неё и уставился в потолок.
Лиа повернула голову на бок и окинула меня взглядом. Её рука пару секунд остановилась на моём плече, прежде чем прочертить дорожку от бицепса до запястья. Может, ей нужна была романтика, а может, и нет, но мне показалось, что она заслуживает от меня чего-нибудь – чего-то искреннего. В её глазах застыли немые вопросы, и я ответил, прежде чем она смогла их задать.
— Ты вернула мне здравомыслие, — тихо сказал я. — Твоё присутствие, твои слова, твои прикосновения и твоё тело – они вернули меня из того места, где я больше не хочу оказаться снова. То, что я чувствую, находясь рядом с тобой – будто могу провести остаток жизни, глядя в твои глаза, – чертовски меня пугает. Это страшнее, чем то место в моей голове, куда я попадал раньше. Лучший способ, какой я могу придумать, чтобы справиться с этим, – это находится внутри тебя, потому что, когда я там, всё кажется правильным. Именно так и должно быть.
Я не понимал, почему всё это заставило её улыбнуться и одновременно вызвало слезы на глазах. По крайней мере, она, похоже, больше радовалась тому, что я сказал, чем наоборот. Может быть, мне не нужно было это выяснять – то есть, мне хотелось разобраться в этом, но какой парень действительно понимает, что происходит в женской головке?
— Я рада, что приехала туда, — в итоге ответила она.
— Да уж, ты бы не захотела пропустить ту сцену, — фыркнул я.
— Очевидно, не из-за этого, — Лиа повернулась на бок и оперлась головой на руку. — Я рада, что оказалась там вовремя и узнала, что с тобой случилось, чтобы тебе помочь. Если бы я появилась на следующий день... ну, кто знает, сколько бы времени у меня заняло, чтобы выяснить, где ты был?
Меня не покидала мысль о том, как всё могло повернуться, если бы она приехала накануне. Наверное, я не убил бы Бриджет и вообще не слетел бы с катушек, но, в конечном итоге, я всё равно узнал бы о её предательстве. И что бы я тогда сделал?
Наверное, то же самое.
Появилась бы ещё одна причина, чтобы выкинуть Лиа из моей жизни, но я не мог заставить себя думать в таком направлении. Я собирался рассказать ей всё, что случилось после. Она могла смириться с этим, а могла и нет, но я хотел сделать всё возможное, чтобы её сохранить.
— О чём ты думаешь? — спросила Лиа.
Я отбросил все лишние мысли и улыбнулся ей.
— Просто я тоже очень рад, что ты оказалась там. Думаю, что утверждения Марка, что мне грозила смерть из-за недостатка сна – полная чушь, но я определенно предпочитаю иметь возможность время от времени немного подремать.
Она какое-то время смотрела на меня, а затем наклонилась, и прижалась губами к моим губам. Я ответил в том же духе, обхватив рукой её затылок и притянув ближе, чтобы засунуть язык в её рот. Пару минут поцелуев, и я был готов к третьему раунду.
Мои руки стали гладить её тело, сжали грудь, затем продолжили путь вниз к животу и бедрам. Мой рот последовал за руками. Пальцы Лиа прослеживали очертания мышц моего плеча и спины, пока я облизывал её пупок.
Я немного раздвинул её ноги, и затем стал дразнить наружные половые губы, пока она не начала подо мной извиваться. Я чуть сильнее сжал ладонью её киску, кружа большим пальцем вокруг клитора. Лиа застонала, и я вошёл двумя пальцами в неё, что заставило её немного вздрогнуть. Когда я взглянул на неё, на лице девушки не было заметно удовольствия, поэтому я остановился.
— Ты в порядке?
— Просто немного больно, — сказала Лиа, покраснев. Её зубки снова закусили нижнюю губу, поэтому я протянул руку и освободил её.
— Я могу остановиться, — мне этого не хотелось, но, видимо, придётся. — Давай сделаем небольшой перерыв.
— Нет, не останавливайся. Всё хорошо.
Какая-то странная версия джентльмена внутри меня посоветовала в любом случае всё прекратить, потому что Лиа просто пыталась быть милой и уступила тому, что, как она знала, я хотел. Но эгоистичный, озабоченный ублюдок внутри меня имел гораздо большее влияние на мой рот.
— Хочешь, чтобы я делал это медленно?
— Ты знаешь, как это сделать? — поддразнила меня Лиа с прекрасной улыбкой.
Я не ответил. Просто перекатился на неё сверху, удерживая свой вес с помощью раскинутых по бокам ног и руки, упиравшейся в матрас рядом с её плечом, и не касаясь её кожи. Пальцами свободной руки я провёл дорожку от её плеча до запястья. Наклонился и поцеловал пятнышко прямо над её сердцем, легкими прикосновениями губ поднялся к её шее, а затем прошептал на ушко:
— Я всегда буду давать тебе именно то, что тебе необходимо.
Обхватив рукой челюсть, я откинул её голову назад и медленно стал целовать шею. Едва касаясь, облизал её соски, поцеловал по очереди каждый, а затем устроился сбоку, чтобы удобнее было действовать другой рукой.
Я продолжил путешествие вниз по её телу, нежно прижимаясь губами к розовой коже. Время от времени я едва заметно прикасался к ней, просто слегка задевая тонкие волоски на животе и ниже. Наклонив голову на бок, потянулся к внутренней поверхности её бедра, пока не добрался до колена. Я снова её хотел – это был моральный императив (настоятельная необходимость) – но она уже сказала, что у неё всё болело.
Тогда мне в голову пришла идея, и я встал с кровати и протянул Лиа руку.
— Пойдём со мной.
Она кивнула, вложила пальчики в мою ладонь, и я повёл её в ванную. Включил душ и отрегулировал температуру. Когда вода нагрелась, я схватил полотенца и разложил их на кровати.
Вернулся в ванную и проверил воду, она была немного теплее, чем обычно, но это было именно то, что нужно. Я стал под душ первым, позволив горячей воде каскадом литься по спине, и затащил вслед за собой Лиа. Начал целовать её, пока вода нас омывала, потом протянул руку вверх, намотав на пальцы её волосы, чтобы удержать её рот прижатым к моему.
Не разрывая наш поцелуй, плавно заскользил пальцами вниз по ее бокам, а потом переместил их вперёд. Поднял ладони вверх и обхватил ими её грудь, легонько теребя большими пальцами соски.
Лиа застонала мне в рот, и я стал целовать её глубоко, но всё ещё медленно и нежно. Я исследовал руками её тело, прижимаясь к Лиа грудью и наслаждаясь ощущениями от её прикосновений к моей спине. Я обхватил Лиа руками и медленно повернул, пока моя грудь не уперлась в её спину, а она не стала лицом к потокам воды.
— Здесь очень жарко, — сказала она.
— Слишком горячо?
— Не совсем, — ответила Лиа, — но близко этому.
— Доверься мне, — прошептал я ей на ушко. Губы прижались к шее, а руки снова потянулись к груди и накрыли их ладонями. Я подвинул её немного под льющуюся воду и опустил одну руку на живот. Круговыми движениями стал массировал живот и бедра, пока тепло воды проникало под её кожу.
Лиа откинулась на меня и застонала.
— Хорошо себя чувствуешь? — спросил я.
— Очень.
Поглаживая, моя рука направилась вниз между её бедер. Стопой я немного раздвинул её ноги, чтобы легче было добраться до киски. Двумя пальцами осторожно потирал половые губы, затем нажал, проникая между ними, и раздвинул пальцы. Как только я наклонил на себя её тело, подставляя низ живота под поток, горячая вода полилась прямо на киску.
— Ох, чёрт!
— Перебор? — спросил я.
— Я... я... нет, — заикаясь, ответила Лиа. — Это... слишком интенсивно.
— В точку.
Я слегка поглаживал её киску снаружи, позволяя горячей воде доделать всю оставшуюся работу. Лиа начала извиваться, и её задница крепко прижалась к моему жёсткому члену. Я всосал кожу на её плече, а потом начал опускаться поцелуями вниз по её руке, пока Лиа не навалилась на меня спиной так сильно, что я больше не мог этого выносить.
Ещё раз пробежавшись пальцами по её телу, я отключил душ, взял Лиа и отнёс её обратно на кровать. Расположил в центре полотенца, а затем пополз вверх, целуя всё на этом пути. Когда мои пальцы снова подобрались к её входу, я стал внимательно наблюдать за лицом Лиа.
Она откинула голову назад и сжала полотенце, закрыв глаза.
— Не больно? — тихо спросил я.
— Гораздо лучше, — сказала она, кивнув. Ее глаза открылись, и она посмотрела на меня. — Это было невероятно. Я не знала, кончу ли я, стоя там просто вот так, но испытывала такое же наслаждение, как и от массажа.
Я улыбнулся, поцеловал её живот, а затем немного переместился, чтобы уделить внимание её соскам. Холодный воздух на влажной коже заставил их сжаться и напрячься, просто ожидая, пока мой рот снова их согреет.
Лиа громко застонала, когда я провёл языком по каждому соску, а потом взял один из них в рот. Я слегка пососал его, затем пробежался языком вокруг края. Руки продолжали подниматься до плеч и опускаться к бёдрам, пока Лиа снова не начала извиваться подо мной и плотно сжимать мои предплечья. Пальцы пробрались между ног, плавно раздвинув губы и уступив место головке члена.
Она задрожала, когда я взял член в руку и, прежде чем расположить его у её щёлки, провёл им несколько раз вверх и вниз по складочкам. Очень медленно двинул бедрами вперед, наблюдая, как её тело поддавалось и принимало меня, сначала головку, потом весь ствол.
Изысканно.
Я похоронил себя в ней, надолго задержался там, а потом медленно полностью вышел. Лиа застонала в знак протеста, но мой член тут же вернулся назад прямо в её киску, погружаясь внутрь так же медленно, как и при первом толчке.
— Господи, Эван!
Я посмотрел на неё и почувствовал, как моя кожа стала горячей, пока разглядывал её, лежащую передо мной вот так. Я мог видеть, как мой член двигался в ней, мог наблюдать, как её лицо становилось недовольным в знак протеста, когда я выскальзывал, и мог слышать тихие стоны, когда я заполнял её снова.
Идеально.
Наверное, мой мозг должен был меня ненавидеть, выбрав именно этот момент, чтобы напомнить мне, что это может быть он – последний раз, когда я находился внутри неё. Как только наступит утро, и я всё ей расскажу, мне нужно быть готовым к тому, что она от меня уйдёт.
Надо было что-то придумать.
Я напряг свой зад и глубоко в неё вонзился, потянулся назад и вышел снова.
— Пожалуйста, Эван!
— Пожалуйста, что, детка?
— Ты нужен мне... внутри меня... пожалуйста!
— Хочешь мой член?
— Боже, да…
Я скользнул в неё, но только наполовину длины. Отодвинулся назад так, чтобы оставался внутри только самый кончик, а затем скользнул обратно до половины. Раз за разом, головка моего члена потирала внутри, отступая до нервного узла, связанного с клитором. После девяти таких толчков я погрузился полностью, что заставило Лиа закричать.
— Эван! О мой… мой Бог…
Я вышел почти полностью, провёл рукой по её животу, а затем скользнул обратно наполовину. Еще несколько коротких толчков – восемь на этот раз. После восьмого, я проник на всю длину, потом почти вышел, а затем снова вонзился до предела.
— Святое дерьмо!
— Тише, — прошептал я у её кожи, когда опять вышел из неё.
— Эван!
— М-м-м?
Её грудь поднялась и опала, а отчаянные глаза захватили меня в плен.
— Что ты со мной делаешь?
— Тише, — повторил я. — Просто чувствуй.
Я повторил свои движения, семь коротких толчков, затем три длинных и глубоких. Я вышел, затем начал снова. Шесть коротких, четыре длинных. Я почувствовал, что мышцы бёдер напрягаются, и мои яйца угрожают взорваться, но всё же отказывался сдаваться. Я хотел сделать это после неё.
Надо продолжать считать.
При каждом движении бёдер я думал, что оно может стать последним. В то время как мой член начал пульсировать в её теле, разум сжался от ужаса при этой мысли. Весь контроль, которым я обладал обычно в таких ситуациях, просто не помогал. Я не тот, кто управлял этой близостью – это всё она.
Мой язык щелкнул по её соску, и Лиа вздрогнула. Я продолжил свою схему движений, быстро достигнув того момента, когда стал вонзаться глубоко в неё длинными, медленными толчками, а Лиа вонзила ногти в мою спину и начала кричать снова и снова. Я почувствовал, как её тело начало сжиматься вокруг моего члена, ноги, обхватившие мою талию, задрожали, а в уголках глаз заблестели слезы.
Она знает? Она тоже думает, что это конец?
Лиа подняла руки к моей шее и обвила ими голову. Потянула меня вверх, пока мой лоб не оказался у её плеча, и я продолжил вколачиваться до упора, роняя капли пота со лба на её кожу. Подсунув руки под её тело и не позволяя сдвинуться, пытался себя сдерживать.
Мне хотелось, чтобы это длилось и длилось. Я вообще не хотел кончать – просто не останавливаться до конца своей жизни. Но не мог, и не только из-за абсурдности намерения, но и потому, что она чувствовала себя не слишком хорошо.
— Господи, — прошептал я в теплую кожу её шеи. Разум пытался замедлить движение бёдер, но мой член хотел обратного, и, в конечном итоге, выиграл. Я толкнулся в неё в последний раз и почувствовал, как опустошаются мои яйца.
Тело снова содрогнулось от плеч до ножных икр, руки сжали её так сильно, как только смогли, и я рухнул на неё сверху. Ножки Лиа обхватили меня вокруг талии и удерживали внутри, пока я обдавал её шею горячим дыханием. Всё поплыло перед глазами, и я практически захлёбывался от ощущения завершённости, безмятежности и покоя.
Если бы я лишился этого утра, то мне было бы на хрен плевать и на Трента, и на Ринальдо, и на Греко. Я бы умер, если бы она меня бросила.
* * *
Я проснулся где-то в середине ночи. Свет уличных фонарей падал из-под края оконных штор, и единственным звуком в комнате было медленное дыхание Лиа.
В моей голове было пусто.
Не было никаких воспоминаний, никаких мыслей о следующем субъекте, которого я должен был выследить и убить, и никакого беспокойства о Моретти, Греко или тюрьме – просто тепло тела рядом со мной и покой, который пришёл вместе с ним.
Просто мне было... хорошо.
Наверное, я этого не заслужил. Чёрт, определённо не заслужил, но мне было плевать. Я хотел этого. Хотел, чтобы она была рядом со мной каждый раз, когда я просыпался. Хотел почувствовать её теплое дыхание на моей коже и запах её волос. Впервые в моей жизни мысль о том, чтобы просто остепениться и остаться с кем-то вместе на долгое время показалась мне привлекательной.
Я не просто хотел этого, я нуждался в этом.
Двигаясь медленно, я выпутался из объятий Лиа, сходил быстренько отлить, а потом подошёл к окну и выглянул. Яркий свет уличного фонаря давал возможность хорошо осмотреть окрестности. Посидеть в карауле вдруг показалось мне хорошим планом, поэтому я натянул джинсы и позволил моему пистолеты лежать на коленях, наблюдая за улицей и думая о всё ещё спящей в постели женщине.
Если бы я был совершенным глупцом, я бы позволил желанию - сбежать с ней - взять верх и поступил бы именно так. Однако я точно знал, куда ведёт эта дорога – к жизни в бегах. Я бы потратил всё своё время, оглядываясь и ожидая, пока Трент догонит меня и до конца жизни закроет в федеральной тюрьме, или пока Ринальдо предложит мне необратимую форму выхода на пенсию.
Самым странным было то, что, если бы я оказался под давлением этих двух сценариев месяц назад, мне было бы наплевать на последствия. Я бы просто сделал всё, что хотел, потому что меня бы не волновало, что со мной случится.
Но за последнюю неделю Лиа все это изменила.
Пожалуй, мне стоило разозлиться на неё за это. Моя простая, пусть и опасная, жизнь была перевернута с ног на голову, когда она вошла в неё так, как она это сделала. Нет, это было несправедливо, это не из-за неё, а из-за того, как я к ней относился. С одной стороны, она заставила меня чувствовать себя сильнее, чем когда-либо в моей жизни. С другой стороны, я понимал, что она была опасной слабостью.
Остальные тоже это понимали.
Я не мог оставить её одну. Что бы ни случилось, я должен был держать её около себя как для того, чтобы она была в безопасности, так и по более эгоистичным причинам. Пока она находилась рядом, я мог спать спокойно. Если бы я мог хорошо высыпаться, то шансы, что я сохраню нам обоим жизнь, были бы наилучшими.
Но это только в том случае, если она вообще останется со мной после завтрака.
Был весьма реальный шанс, что она согласится на моё предложение доставить её в аэропорт и покинет город. Это был не самый безопасный для неё вариант, и я совсем не хотел этого, но она могла не оставить мне разумного выбора.
В моей голове промелькнуло несколько безрассудных решений – в том числе держать её запертой в подвале до конца жизни, просто чтобы я мог спокойно спать и быть рядом. Ни одно из них не было выполнимым, а некоторые даже не были приемлемы, но это не помешало им устроить небольшой кавардак в моей голове.
Я знал, что должен рассказать правду и жить с тем, что она решит, но мне это не нравилось. Держать её в неведении и поближе ко мне, звучало гораздо лучше. Может, если бы я нашёл себе безмозглую биксу, это бы сработало – но только не с Лиа. Она была слишком умной.
Лиа пошевелилась и, в конце концов, проснулась. Я позволил ей принять душ, пока бегал за кофе и сэндвичами в ближайшую закусочную. Когда я вернулся, она была уже одета и сидела на кровати, расчесывая мокрые волосы.
— Охуенная красавица, — пробормотал я.
Глаза Лиа встретились со мной, и она слабо улыбнулась. Я мог видеть напряжение в спине и плечах, когда она сидела и ждала, что я начну раскрывать ей все свои секреты. Я обдумывал, не попытаться ли мне уговорить её перед этим покувыркаться в постели, но знал, что лучше, чем прошлой ночью, не будет. Вместо этого я передал ей рогалик с яйцом и сыром, и мы стали молча есть. Когда последние крошки были сметены со стола, я понял, что моё время закончилось.
— Что ты хочешь узнать сначала, — спросил я её, — что со мной случилось, когда я был военнопленным, или что, на хрен, происходит сейчас?
— Не знаю, — сказала она. — То, что случилось с тобой тогда, привело к сегодняшнему состоянию?
Я пожал плечами.
— В общем и целом, — ответил я. — То есть, это именно то, что привело ко всему потом, так что да, полагаю, что так.
— Тогда давай начнём в хронологическом порядке, — решила она.
Я понял, что с тех пор, как вышел из тюрьмы, в моей голове возникала только одна мысль, которая имела значение, – Лиа. И это была мысль, с которой я продолжал бороться. Глубоко в душе мне было ясно, что ничего хорошего из этого не выйдет. Было опасно, даже если её просто увидят со мной, и предоставление ей всей информации, которую я собирался ей дать, только усугубило бы дело. Вдобавок ко всему, она видела меня в самый худший момент моей жизни.
Она видела меня сломанным, разрушенным и закованным в наручники, чтобы я не мог причинить вред себе или кому-либо ещё. Я никогда не смогу удалить эти воспоминания из её головы и всё исправить. Она всегда будет помнить меня таким – социопатом, умоляющим её присмотреть за собакой.
Что она собирается делать, когда узнает, в чём причина?
В моей жизни не было ничего более трудного, чем это.
ГЛАВА 10
УЖАСАЮЩАЯ ПРАВДА
— Я стал морпехом в семнадцать.
Кажется, неплохое начало.
— Почему в семнадцать? Этого хотели твои родители?
Или нет.
— Нет, я никогда не видел своих родителей, — вздохнул я и опустился на подоконник. Я провёл рукой по голове, раздосадованный тем, как сильно отрасли волосы, но и, вспоминая ощущения от пальцев Лиа в них, не мог испытывать слишком сильное отвращение. — Я сирота. Вырос в монастыре на юго-западе Огайо.
— В монастыре? Ты имеешь в виду место, где живут монахини?
— Ну да, а также довольно часто там находятся сиротские приюты, как правило, для детей, которым трудно попасть в приёмную семью или куда-нибудь ещё.
— Так ты католик?
Я хмыкнул.
— Не-а, на самом деле нет. Теперь уже нет, — рука инстинктивно поднялась к груди, и я нащупал висящие там армейские жетоны. И даже смог почувствовать выбитые буквы.
— Что случилось с твоими родителями? Сколько тебе было, когда ты там оказался?
— Понятия не имею, правда, — признался я. — И никогда не пытался узнать, кто они такие, просто они либо умерли, либо, по какой-то причине, не захотели меня. Я был там с тех пор, как себя помню, так что, думаю, что практически всё время. Никто никогда не рассказывал мне, что случилось, даже когда я повзрослел. Я всегда предполагал, что от меня отказались потому, что вообще не хотели иметь дело с детьми, так как если бы они были мертвы, кто-то просто сказал бы мне об этом, верно?
— Наверное, так, — согласилась Лиа. Она легла на кровать на бок и подпёрла голову рукой. — Так почему в семнадцать?
— В семнадцать вышел из-под опеки. Я окончил школу, но у меня фактически не было денег и вообще ничего. Хотел поступить в колледж, поэтому военная служба имела смысл.
— Дети-сироты обычно выходят из-под опеки в этом возрасте?
— Как правило, нет.
— Тогда почему ты так рано вышел?
Я не ожидал, что эта часть моего прошлого действительно станет частью разговора, и не был готов это обсуждать. Тем не менее, я обещал всё ей рассказать, поэтому пришлось это сделать.
— Потому что я попросил об этом, — сказал я, — и настоятельница не была в состоянии отказать.
— Что ты имеешь в виду? — глаза Лиа потемнели.
Она была слишком проницательна.
— Ну... — я позволил моему голосу на секунду замереть, пока придумывал, как об этом сказать. На самом деле не было простого и ясного способа сделать это, так что решил действовать предельно откровенно. — Я трахал её, и угрожал использовать это против неё, если она не подпишет бумаги.
— Мать честная! — воскликнула Лиа. — Ты серьёзно?
— Ага.
— Но ты был несовершеннолетним! А сколько было ей?
— Не знаю, блядь. Может, пятьдесят с чем-то?
— Боже правый, Эван!
— Это продолжалось несколько лет, — сказал я ей. — Думаю, когда это началось, мне было четырнадцать.
Лиа на какое-то время задумалась.
— Это называется растление малолетних.
— Называй, как хочешь, — пожал я плечами. — Я не буду жаловаться. Когда я кое-чего захотел, мне пригодилось то, что я знал все её грязные секреты. Если она меня использовала, то я использовал её тоже.
Я внимательно наблюдал, как мои слова укладывались в сознании Лиа. Она уставилась на простыни, наблюдая за своими пальцами, скручивающими ткань.