В последнем из приведенных примеров внутристиховой консонанс распространяется за пределы краткой строки и "присоединяет" к ней следующую строку. Консонанс корневых морфем здесь сочетается с аллитерацией и, как можно предположить, разделяет с ней ее связующую функцию. Созвучия такого рода часто употребляются в стихах, сочиненных скальдами в эддических размерах. Помимо консонансов, скальды широко используют также и полные корневые созвучия:
At ber s er kja reiðu vilk spy r ja,
b er gir hr æ s æ var.
(Торбьёрн В I 25, 20/1-2)
В каждой из приведенных строк встречаются добавочные внутристиховые рифмоиды, образуемые созвучными компонентами сложных слов. Несмотря на то, что мы находим эти внутристрочные созвучия в чисто языковых, а не стиховых единицах, нельзя ли усмотреть в них ту установку на звуковой повтор, который мог дать языковое обоснование появлению скальдических хендингов? Знаменательно, что в четной строке это созвучие захватывает последний ударный слог, где любые звуковые повторы в классическом аллитерационном стихе последовательно избегались.
В результате распространения схемы рифм на все четыре ударных слога в соседних кратких строках возникает звуковая организация, невозможная в аллитерационном стихе:
kon ungr enn k y n stóri,
es tók k on u ena dǫ n sku.
(Торбьёрн B I 24, 14 /5-6)
Благодаря корневой рифме, сопровождающей аллитерацию в первых трех ударных слогах, последний, наиболее метрически слабый в аллитерационном стихе, ударный слог оказывается уравненным по своему метрическому весу с тремя аллитерирующими слогами. Рифма начинает занимать ту же последнюю позицию в строке, что и в основных скальдических размерах.
Можно сделать вывод, что звуковая инструментовка произведений, созданных квидухаттом, малахаттом и льодахаттом, с одной стороны, предвосхищает организацию классической поэзии скальдов, с другой - имеет многочисленные черты сходства с собственно эддическим стихом. Наличие межстрочных звуковых повторов в тех скальдических формах, где еще не нарушено единство долгой строки, можно рассматривать как важное проявление преемственной связи скальдической и эддической метрики. Помимо хвалебных песней, сочиненных скальдами квидухаттом, льодахаттом и малахаттом, т. е. эддическими и переходными к ним размерами, долгая строка сохраняется и в ранних формах дротткветта, в которых хендинги пока не сложились окончательно в строго регламентированную систему (см. выше). Существование скальдических форм, где еще используется долгая строка, делает возможным появление драпы "Недостаток золота" Эйнара Звона Весов, который применяет созвучия, соотносящие между собой краткие строки и оказывающиеся в дополнительной дистрибуции по отношению к канонической системе хендингов.
Иллюстрируя в "Перечне размеров" эддические метры, Снорри Стурлусон помещает между форнюрдислагом (96) и льодахаттом (100) четырехсложный размер балкарлаг (97), возможно, представляющий собой его собственное изобретение и напоминающий дротткветт, в котором отсутствует приращение (сравнивает его с этим метром и сам Снорри: "В балкарлаге главные аллитерации и подпорки стоят так же, как в дротткветте" (177)). Позволительно в самой гипотетической форме высказать предположение, что балкарлаг мог быть близок к тому древнейшему варианту слогосчитающего размера, который послужил прототипом для дротткветта.
Типы объединений кратких строк, приводимые Снорри в "Перечне размеров", находятся по другую сторону канона хендингов. Употребление межстрочных звуковых повторов в лидхенте, идурмальте и дунхенте представляет собой не что иное, как дополнительное осложнение уже сложившейся системы внутренних рифм.
* * *
В заключение этой главы напомним, что скальдическая рифма - хендинг, становление которой приходится на историческое время, оказывается единственной формальной особенностью стиха скальдов, доступной диахроническому анализу. На протяжении IX-X вв. постепенно складывается детализованная система дистрибутивных правил, определяющих фономорфологический состав и расположение скальдической рифмы. Канон хендингов приобретает законченный вид только к XI в. в поэзии "главных скальдов". Сопоставление строгих форм классического стиха с архаичным искусством ранних поэтов дает возможность выделить основные этапы развития системы скальдических рифм. Эволюция хендинга представляет собой пример органического, внутренне обусловленного становления рифмы в рамках древнегерманской традиции. Этот органический процесс позволяет установить функциональные закономерности и пути развития рифмы в скандинавской поэзии.
Хендинги изначально не связаны с семантикой слова и, благодаря своей формализованности, ценимы скальдами именно как звуковой прием. Значение, придаваемое скальдами фонетическому строению рифмы, проявляется в том, что в классическом стихе функционирует целая система крайне детализованных и вариативных правил, регламентирующих звуковой состав хендингов. Ее появление обусловлено искусством культивируемого скальдами фонологического анализа.
В определении качественного состава хендингов проводится четкое различие между разными фонемами и аллофонами одной фонемы: аллофонические варианты регулярно используются в рифме, в то время как даже самые близкие по артикуляции фонемы в ней не участвуют.
В определении количественного объема хендингов находят свое отражение важнейшие для древнеисландского языка фонологические противопоставления. Консонантная и вокалическая оппозиция протяженности по-разному трактуется скальдами в скотхендингах и в полных рифмах. В адальхендинге, к звуковому строению которого скальды предъявляли наиболее жесткие требования, употребляются только количественно тождественные гласные и согласные. Напротив, в скотхендинге позволяется применение созвучий, образованных простыми согласными и геминатами.
В классической поэзии скальдов объем рифмы зависит от морфмерного членения слова: тождество всех компонентов консонантной группы, относящейся к корневой финали, - необходимый конструктивный фактор стиха (в то время как, если группы согласных делятся морфемной границей, рифмуют лишь начальные согласные). В ранних скальдических висах подобные неполные консонансы не всегда удовлетворяли условию разноморфемности, однако уже первые скальды допускали это отклонение от канона только в скотхендинге.
В классическом стихе звуковой состав рифм определяет их местоположение: консонанс (скотхендинг) - в нечетных строках, полное созвучие (адальхендинг) - в четных. Несмотря на то, что реализация этого противопоставления в ранней скальдической поэзии не всегда соответствует канону, адальхендинг наименее им подвержен. С древнейших времен в четных строках, где звуковой повтор наиболее нагружен функционально, начинает использоваться полная рифма.
Основные функциональные факторы канонизации хендингов в скальдической поэзии составляют: а) демотивация ударения, вызывающая необходимость в его формальных показателях (дополнительных по отношению к аллитерации); б) распадение долгой строки и становление новой стиховой единицы - краткой строки, диктующее потребность в возникновении звукового повтора, замкнутого ее пределами; в) формализация созвучий, устанавливающих фонетическое тождество безотносительно к смысловому подобию и, тем самым, навсегда порывающих со всей традицией аллитерационного стиха. Перечисленные функциональные закономерности показывают органичность и обусловленность появления и развития хендингов изменениями внутренней структуры стиха и, следовательно, делают допустимой проекцию динамики, доступной наблюдению благодаря данным эволюционного исследования канона хендингов, на скальдическое стихосложение в целом. Характерные для древней поэзии отклонения от канонов, зафиксированных в классическом стихе, могут, таким образом, быть рассмотрены как свидетельства более ранних ступеней развития искусства скальдов, позволяющие наметить основные этапы эволюции скальдической техники и проследить процесс ее постепенной регламентации.
Наиболее показательным с этой точки зрения представляется главный скальдический размер - дротткветт, исторически эволюционирующий путем отбора традиционных метрических вариантов эпической строки в сторону все большей формализации метрики (в синхронии детально описанной Хансом Куном и О. А. Смирницкой (178)). По модели не востребованных дротткветтом метрических типов строятся прочие скальдические размеры, анализ развития которых затруднен ограниченностью их употребления (тёглагом сочинено лишь несколько хвалебных песней, хрюнхент используется преимущественно в христианской поэзии XIV в.).
Особое место в стихосложении скальдов занимает рунхент - единственный размер, в основе которого лежит конечная рифма. Впервые рунхент встречается в стихах Эгиля и его отца Скаллагрима и в дальнейшем составляет "родовое наследие" их потомков, что определяет изолированность его положения в общем корпусе скальдической поэзии, но не исключает полностью возможности рассмотрения его эволюции. В решении проблемы происхождения рунхента важную роль играет до сих пор не получившее удовлетворительного объяснения сходство этого размера с метрикой отдельных англосаксонских памятников. Автохтонность рунхента подтверждается и его жанровой ограниченностью - так называемые "выкупы головы" и хулительные стихи, сохранившие близкое родство с ритуально-магическими жанрами. Подобно заклинаниям и заговорам, сакрализовавшим различные виды звуковых повторов (преимущественно конечных), в рунхенте магическая сила аккумулируется благодаря максимальной насыщенности глубокими созвучиями предельно кратких стиховых единиц. Этот размер оказывается, таким образом, не скальдической инновацией, но архаизмом, что объясняет причину, по которой использованная в нем конечная рифма не произвела переворота в скандинавском стихосложении в противоположность тому, что имело место в остальной европейской поэзии.
О независимости стихосложения скальдов от континентальных образцов, подтверждаемой судьбой рунхента, свидетельствует и история скальдизации эддических и переходных к ним размеров - льодахатта, малахатта и квидухатта, приобретающих вместе с характерными чертами стиля (кеннингами, переплетающимися и вставными предложениями) и строгую форму (фиксированное число слогов, последовательную расстановку аллитерации, элементы формализации звуковых повторов), но наследующих от эпоса прежние системные отношения между метрическими единицами - краткой и долгой строкой. Сохранение стадиально ранних черт и пути развития вторичных признаков позволяют по сочиненным этими размерами произведениям уяснить себе предысторию искусства скальдов. Важным при этом оказывается установление преемственной связи между звуковой организацией скальдической и эддической поэзии. Выяснить происхождение звуковой организации скальдического стиха становится возможным, показав воспроизводимость и узуальность в определенной группе памятников именно тех видов созвучий, которые имели типологическое будущее в скандинавской традиции, т. е. были отобраны поэзией скальдов. Такими памятниками оказываются песни "Старшей Эдды".
Организующим фактором и скальдического, и эддического стиха является аллитерация. Именно этот звуковой повтор, давший название самой древнегерманской системе стихосложения (аллитерационный стих), неизменно находится в центре внимания исследователей. В связи с этим создается впечатление, что канонизованная рифма появляется в поэзии скальдов едва ли не ex nihilo или (что то же самое) заимствуется из инокультурных традиций. Исконный звуковой повтор - аллитерация, таким образом, противопоставляется приписываемой внешнему влиянию рифме, которая возникает в скальдической поэзии, не только сохранившей, но и гиперболизировавшей основные особенности аллитерационного стихосложения.
Обращение к фактическому материалу "Старшей Эдды", типологически предшествовавшей поэзии скальдов, показывает, что в самом эпическом аллитерационном стихе ясно прослеживаются внутренние спонтанные факторы, обусловливающие появление и развитие главных элементов звуковой организации скальдического стиха, в частности, формализацию хендингов. Канонизацию рифмы скальдов можно рассматривать как органическое проявление эволюции эпической поэзии, реализацию тех возможностей, которые были заложены в аллитерационном стихе времен его расцвета. Скальдическая рифма преемственно связана с созвучиями, не имеющими постоянной композиционной функции и использующимися лишь в звуковой инструментовке стиха. Хендинги в стихе скальдов появляются в результате сложного процесса канонизации эмбриональных звуковых повторов. Таким образом, проблема моногенезиса звуковой организации скальдического стиха вообще и хендинга в частности, обычно решаемая при помощи ссылок на заимствования, сменяется иной постановкой вопроса, предполагающей анализ той звуковой инструментовки эддического и скальдического стиха, которая скрыта за их каноническим фасадом.
При изучении преемственности скальдической и эддической поэзии анализ звуковой техники стиха имеет решающее значение, ибо вся его история связана, с одной стороны, с созвучиями, зарождающимися в словесных повторах, ритмико-синтаксических параллелизмах, и, с другой, с формализованной рифмой скальдов; со звуковыми повторами, скрепляющими долгую строку, и с конечной рифмой, соотносящей соседние строки. Одни созвучия призваны компенсировать недостаточность скальдических хендингов или эддической аллитерации и укреплять ритм строки, другие - обогащают звукопись. Некоторые виды звуковых повторов восходят к древнейшим (достиховым) приемам экспрессивного повторения слов, иные свидетельствуют о выделении звуковой формы стиха в ее отвлечении от конкретных смысловых единиц.
В исследовании этой многообразной динамической картины приходится отказаться от традиционно навязываемого хронологией пути - с зарождения созвучий в эддическом стихе вверх по лестнице канона (при таком подходе было бы трудно сформулировать надежные критерии выделения эмбриональных рифмоидов и установить четкую исходную точку анализа). Более плодотворным оказывается иной способ изучения стиха - от уже сложившегося строгого скальдического канона, который принят нами за точку отсчета, вспять - к истокам его формирования. Такое исследование имеет свою внутреннюю логику, ибо воссозданная методом внутренней реконструкции эволюция скальдического канона проясняет динамику звуковой организации в стадиально более ранней эпической поэзии - в песнях "Старшей Эдды".
Изучение того, как представлены в "Эдде" элементы звуковой формы, канонические для скальдов, позволяет сделать следующие выводы. Во-первых, звуковые повторы "скальдического типа" в "Старшей Эдде" явственно выделяются по воспроизводимости и узуальности; они действенны, заметны и выполняют свою функцию, отличая одну песнь от другой. Напротив, элементы звуковой организации, остающиеся вне динамики и не встречающиеся в скальдической поэзии, в "Эдде" невоспроизводимы и непредсказуемы.
Во-вторых, звуковой состав и скальдических хендингов, и рифмоидов в "Эдде" обусловливает их дистрибуцию в четных (где употреблялось полное созвучие главноударного слога) и нечетных кратких строках (где использовался консонанс). Наконец, в эддическом стихе наиболее полно представлены именно те созвучия, которые вошли в скальдический канон (звуковые повторы с геминированными и простыми согласными, гоморганными консонантными группами, группами согласных, нетождественные компоненты которых отсекались морфемным швом, и др.).
Как важное проявление преемственной связи скальдической и эддической метрики можно рассматривать наличие межстрочных звуковых повторов в тех размерах скальдов, где долгая строка сохраняется как единство. Таковы ранние формы дротткветта, где хендинги еще не сложились окончательно в строго регламентированную систему, и хвалебные песни, сочиненные квидухаттом, льодахаттом и малахаттом, т. е. эддическими и переходными к ним размерами. Использование созвучий, соотносящих между собой краткие строки и находящихся в дополнительной дистрибуции по отношению к системе хендингов в драпе "Недостаток золота" Эйнара Звона Весов, опирается на упомянутые скальдические формы, сохраняющие долгую строку. Остаточные или компенсирующие межстрочные звуковые повторы становятся у Эйнара Звона Весов сознательно культивируемым приемом - проявлением инструментовочного совершенства драпы "Недостаток золота".
По другую сторону классического канона скальдов находятся "экспериментальные" модели стиха, иллюстрируемые (а в отдельных случаях, возможно, создаваемые в дидактических целях) исландскими поэтиками XII-XIII вв.: "Перечнем размеров" Снорри Стурлусона и послужившим для него образцом "Ключом размеров" ярла Рёгнвальда Кали. Такие размеры, как лидхент, дунхент, идурмальт, могут появиться только при условии значительной устойчивости и совершенства скальдического канона и представляют собой не что иное, как дополнительное его усложнение вследствие сознательно культивируемых приемов. Крайняя метрическая регламентированность, предельная жесткость стиха и небывалая вычурность звуковой организации (вне сомнения, основанные на разнообразных упражнениях в мастерстве и преднамеренных "метрических играх", которые были в духе поэтики скальдов) исключают возможность широкого применения подобных размеров на практике. Тем не менее важность их для исторической поэтики трудно переоценить, ибо по таким образцам можно судить 'б исторической перспективе развития скальдического стиха и, может быть, в определенной мере предположить вероятные причины его гибели.
Угасание поэзии скальдов, как и ее зарождение, несомненно, связано также с изменениями в исландской просодике. Можно считать доказанным, что дротткветт и другие скальдические размеры не могли бы появиться в эпоху, предшествующую синкопе безударных. Нам не известно о существовании скандинавской поэтической традиции в период, предшествующий синкопе, однако, как показал Андреас Хойслер (179), попытки заменить в аллитерационной строке синкопированные формы реконструированными несинкопированными, обречены на неудачу. В приведенной выше надписи на Рёкском камне еще встречаются формы без стяжения, но ко времени создания наиболее ранних стихов дротткветтом и квидухаттом синкопа безударных была уже завершена. К началу IX в. в Скандинавии утвердилась традиция слогосчитающей поэзии, появившейся на свет после первого периода синкопы и апокопы. Вполне вероятно, что счет слогов как поэтический прием мог возникнуть в результате тех звуковых изменений, которые произошли в скандинавских языках в VIII веке (180).
Сходным образом не могли не повлиять на судьбу скальдической метрики и фонетические (и синтаксические) процессы, происходившие в конце XIII века (181). Возникшая в тот период тенденция к простоте стиха и стиля (см. в части IV) и, как следствие, к прояснению синтаксической структуры строфы (см. в следующей главе) привела к замене суффигированных форм полными и проникновению в строку "лишних" безударных слогов, нарушающих силлабическое равновесие дротткветта, прежде поддерживаемое строгим чередованием долгих и кратких слогов. Способствовали появлению безударных и некоторые фонологические процессы, например десиллабификация конечного -r (показателя мужского рода и реже- множественного числа), приведшая к тому, что, когда оно утратило слоговой характер, между ним и конечным согласным основы стало употребляться вставное -u.
В XIV в. (по мнению некоторых фонологов в XIII в.) начинается великий количественный сдвиг. Напомним, что древнеисландские ударные слоги могли быть краткими, т. е. включавшими краткий гласный + краткий согласный; долгими, состоящими или из долгого гласного (с последующим кратким согласным или без него), или краткого гласного + долгого согласного (группы согласных); и сверхдолгими, содержащими долгий согласный или дифтонг + долгий согласный (группу согласных). Количественный сдвиг повлек за собой необратимые изменения в структуре слога и распределении долгих и кратких гласных: краткие гласные в кратких слогах (перед одним согласным) подверглись удлинению, долгие - превратились в новые фонемы (долгие é и á, например, дифтонгизировались), ударение стало всегда падать только на долгие слоги (краткие и сверхдолгие ударные слоги исчезли). В результате слогового выравнивания были упразднены различия в долготе ударного слога, на которых основывался дротткветт, и до неузнаваемости искажены древние метрические типы строки. Продолжение скальдической традиции стало невозможным. Угасание поэзии скальдов, подготовленное фонологическими изменениями, было связано и с другими языковыми трансформациями, в частности синтаксическими, о которых будет подробнее рассказано в следующей главе.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Vigfusson G. An Icelandic-English Dictionary. Oxford, 1874. P. 107; Finnur Jónsson. Den oldnorske og oldislandske litteraturs historie. I udg. København, 1893. Bd. I. S. 405; Heusler A. Die altgermanische Dichtung. Berlin, 1924. S. 28; Frank R. Old Norse Court Poetry. The Dróttkvætt Stanza. Ithaca; London, 1978. P. 21; Kuhn H. Das Dróttkvætt. Heidelberg, 1983. S. 242-244.
2. Mogk E. Geschichte der norwegisch-islandische Literatur. Strassburg, 1904. S. 106.
3. Стеблин-Каменский М. И. Древнеисландский поэтический термин "дротткветт" // Стеблин-Каменский М. И. Историческая поэтика. Л., 1978. С. 68.
4. Edda Snorra Sturlusonar / Jón Sigurðsson et al. gáfu út. Osnabrück, 1966. Bd. II. Bls. 148-150.
5. Einar Ól. Sveinsson. Íslenzkar bókmentir í fornöld. Reykjavík, 1963. Bls. 124.
6. Háttatal // Snorri Sturluson. Edda: Háttatal / Ed. A. Faulkes. Oxford, 1991. P. 27.
7. Снорри Стурлусон. Круг Земной / Отв. ред. М. И. Стеблин-Каменский. М.: Наука ("Литературные памятники"), 1980. С. 458,
8. Háttatal. Р. 21.
9. Ibid. Р. 4, И.
10. Kristjan Arnarson. The Rhythms of Dróttkvætt Metre and other Old Icelandic Metres. Reykjavík, 1991. P. 93.
11. Háttatal. P. 7, 22-24.
12. Ibid. P. 7, 11-14.
13. Sievers E. Beiträge zur Skaldenmetrik // Beiträge zur Geschichte der deutschen Sprache und Literatur. 1878. Bd. 5. S. 449-518.
14. Heusler A. Die Deutsche Versgeschichte. Mit Einschluss des altenglischen und altnordischen Stabreimverses. Berlin; Leipzig, 1925. S. 298.
15. Reinskou F. Snorri und die Skaldenmetrik // Festschrift fur E. Mogk. Halle, 1924. S. 75-76.
16. Sievers E. Altgermanische Metrik. Halle (Saale), 1893. S. 99-103.
17. Craigie W. On Some Points in Skaldic Metre // Arkiv för nordisk filologi. 1900. Bd. 16. P. 346.
18. Ibid. P. 352-354.
19. Ibid. P. 341-384.
20. Различие в метрическом заполнении четных и нечетных строк было исследовано Хансом Куном: Kuhn H. Op. cit. S. 98-185.
21. Ibid. S. 133-179.
22. Ibid. S. 111.
23. Ibid. S. 160.
24. Gade K. E. Hans Kuhn's Das Dróttkvætt. Some Critical Considerations // Journal of English and Germanic Philology. 1989. Vol.88. № 1. P. 34-53.
25. Ibid. P. 34-53.
26. Kuhn H. Op. cit. S. 67, 133, 160.
27. Ibid. S. 34, 37, 98, 182-183.
28. Ibid. S. 59, 98, 133.
29. Ibid. S. 133.
30. Ibid. S. 127, 129.
31. Ibid. S. 129.
32.Ibid. S. 133, 160.
33. Клаузула или наращение – часть строки в дротткветте, дополнительная по отношению к нормальной двухударной строке эддического форнюрдислага.
34. Термины vidrhending и frumhending упоминаются в "Перечне размеров" Снорри Стурлусона и в "Ключе размеров" ярла Рёгнвальда Кали.
35. Происхождение и значение термина "скотхендинг" вызывает разногласия этимологов и стиховедов. Приведем основные толкования этого термина. Ф. Моссе переводит skothending как "рифма скоттов – шотландская рифма", усматривая в значении этого термина доказательство влияния ирландской поэзии на скальдическое искусство (MosseF. Skothending // Studia Germanica / Tillägnade Ernst AlbinKock. Lund, 1934. P. 242-250). А. Хойслер, пользуясь этимологически родственным немецким корнем Schuss – (от гл. schiessen – "стрелять"), переводит skothending как Schussreim – "подстреленная, хромая рифма" (HeuslerA. DieDeutsche Versgeschichte. S. 293). Клаус фон Зее опирается в своем толковании этого термина на употребление однокоренного глагола "skjóta" в "Перечне размеров" Снорри Стурлусона:...henni er skotið í fulla alhendu... "она вставляется (букв. "встреливается") в полный подхват" и переводит skothending как eingeschossene, eingeschobene Reim – "встрелянная, вставленная рифма", объясняя свое толкование тем, что во время появления этого термина скотхендинги были "необязательными добавлениями" к уже имеющимся полным рифмам (адальхендингам) (See K. von. Skothending. Bemerkungen zur Frühgeschichte des Skaldische Binnenreims // Beiträge zur Geschichte derdeutschen Sprache und Literatur. 1968. Bd. 90. S. 217-222).
36. Смирницкая О. А. Стих и язык древнегерманской поэзии. М., 1994. С. 351. Ср. также: Frank R. Op. cit. P. 48.
37. По мнению В. Окерлунда, противопоставление хендингов четных и нечетных кратких строк возникло в связи с тем, что нечетные краткие строки обычно содержали начало предложения и были "отправной точкой для естественного языка с его автоматизированным порядком слов поэтому в них формальные факторы языка должны были быть удовлетворены прежде всего. Нечетные краткие строки оставляли меньше свободы стиху, чем четные, что препятствовало формированию в них строгих правил в отношении хендинга" (Åkerlund W. Studier över Ynglingatal. Lund, 1939. S, 167-169). Иными словами, если в нечетных строках языковые факторы доминируют и подчиняют себе собственно стиховые структуры, в том числе и имеющую максимальный звуковой объем рифму-консонанс, в четных кратких строках элементы стиховой композиции берут верх над требованиями языка и обогащают строение звуковых повторов, превращая консонанс в полную рифму.
38. О принципах организации основных единиц эпического стиха – краткой и долгой строки см.: Смирницкая О. А. Метрические единицы аллитерационного стиха: К проблеме языка германской эпической поэзии // Художественный язык Средневековья. М., 1982. С. 266-271.
39. Как пишет О. А. Смирницкая, фонологическим анализом, применяемым в поэтической практике скальдов, обусловлено возникновение в скальдических поэтиках особого термина для обозначения фонемы – дисл. stafr (Смирницкая О. А. Индоевропейское в германской поэзии? // Эпос Северной Европы. Пути эволюции. М., 1989. С. 24).
40. Смирницкая О. А. Поэтика и лингвистика скальдов // Вести. Моск. ун-та. Сер. IX. Филология. 1982. № П. С. 35.
41. Об аналогии между техникой скальдической рифмы и методом "минимальных пар", примененных в "Первом грамматическом трактате", см.: Смирницкая О. А. Индоевропейское в германской поэзии? С. 25.
42. The First Grammatical Treatise: Introduction, Text, Notes, Translation, Vocabulary, Facsimilies / Ed. Hreinn Benediktsson. Reykjavík, 1972. P. 214-218.
43. Смирницкая О. А. Метрические единицы аллитерационного стиха. С. 268.
44. Смирницкая О. А. Поэтика и лингвистика скальдов. С. 38.
45. Правила, составляющие скальдический канон хендингов, абстрагируются на основе статистически наиболее частотных типов рифмы.
46. Э. Йессен (Jessen E. Über die Eddalieder // Zeitschrift für deutsche Philologie. 1871. № 7. S. 1-84) считал, что провести резкую грань между скальдической и эддической поэзией нельзя. М. И. Стеблин-Каменский писал, что нередко имела место "скальдизация" эддических размеров, проявляющаяся в том, что используемые скальдами эддические метры приобретали строгую форму, твердое число слогов, более последовательную расстановку аллитерации (Стеблин-Каменский М. И. Поэзия скальдов. Докт. дис. Л., 1947. С. 113). Это явление особенно ясно можно наблюдать в "Перечне размеров" Снорри Стурлусона, последние висы которого иллюстрируют такие эддические размеры, как малахатт (виса 95), форнюрдислаг (виса 96), льодахатг (виса 100), гальдралаг (виса 101), балкарлаг (виса 97) и старкадарлаг (виса 98), с твердой строфической композицией и урегулированным числом слогов в краткой строке.
47. Heusler A. Die Deutsche Versgeschichte. S. 305-306.
48. Lie H. Skaldestil-Studier // Lie H. Om sagakunst og skaldskap. Øvre Ervik, 1982. S. 84.
49. Ibid. S. 87.
50. Ср.: Konungs skuggsjá. Speculum regale. Udgivet efter håndskrifterne af det Kongelige nordiske oldskriftselskab / Udg. Finnur Jónsson. København, 1920-1921. S. 66.
51. Поэтический перевод С. В. Петрова см.: Поэзия скальдов / Изд. подг. С. В. Петров, М. И. Стеблин-Каменский. Л., 1979. С. 66.
52. Benediktsson J. Hafgerðingadrápa // Specvlvm Norroenvm: Norse Studies in Memory of Gabriel Turville-Petre / Ed. U. Dronke, Guðrun Helgadóttir, G. W. Weber, H. Bekker-Nielsen. Odense, 1981. P. 27-32.
53. Háttatal. P. 27.
54. Sievers E. Altgermanische Metrik. S. 112; Turville-Petre G. Scaldic Poetry. Oxford, 1976. P. 36.
55. Поэтический перевод С. В. Петрова см.: Поэзия скальдов. С. 60.
56. Vries J. de. Altnordische Literaturgeschichte. Berlin, 1964. Bd. I. S. 211.
57. Finnur Jónsson. Stutt íslenzk bragfræði. København, 1892. S. 52-53; Sievers E. Altgermanische Metrik. S. 113.
58. Heusler A. Die Deutsche Versgeschichte. S. 216, 301 ff.
59. В "Перечне размеров" Снорри Стурлусон называет дротткветт "началом всех размеров" и посвящает ему первые 68 вис своего произведения, иллюстрирующих стилистические и метрические разновидности этого размера.
60. Существуют две основные гипотезы происхождения термина "рунхент". Г. Вигфуссон (Vigfússon G. On the Word runhenda or rímhenda and the Introduction of Rime into Iceland // Transactions of the Philological Society. 1865. P. 200-217) предполагает, что название рунхент возникло в результате искажения в устной речи или при списывании первоначального rímhenda (от rím – "рифма"). По этимологии К. Гисласона (Gislason K. Rímhenda eller runhenda? // Aarbøger for Nordisk Old kyndighed og Historie. 1875. S. 102-108) первый элемент термина рунхент – run восходит к древнеисландскому шпа – "ряд", так как рифма в рунхенте нанизывается подряд.
61. Edzardi A. Die skaldischen Versmasse und ihr Verhältnis zur keltischen (irischen) Verskunst // Beiträge zur Geschichte der deutschen Sprache und Literatur. 1878. Bd. 5. S. 576-578.
62. Möbius Th. Íslendingadrápa. Kiel, 1874. S. 28-60.
63. Vigfússon G. Op. cit. P. 200-217; Niedner F. Egils Hauplősung // Zeitschrift für deutsches Altertum und deutsche Literatur. 1920. Bd. 57. S. 97-122; Reichardt K. Die Entstehungsgeschichte von Egils Hǫfuðlausn // Ibid. 1929. Bd. 66. S. 267-272; Wieselgren P. Die Hǫfuðlausn als Aðalsteinsdrápa // Ibid. 1930. Bd. 67. S. 122-127; Hollander L. M. Some Observations the Head-ransom Episode in the Egilssaga // Acta Philologica Scandinavica. 1938. Vol. 12. P. 307-314.
64. Впервые предположение о том, что рунхент возник в немецкой поэзии и из нее проник в Скандинавию, высказал Йон Улавсен (Olafsen J. Om Nordens gamle digtekonst, dens grundregler, versarter, sprog og foredragsmåde. København, 1786. S. 11).
65. В "Саге об Эгиле" (гл. XXVII) цитируется виса в размере рунхент, сочиненная около 878 г. отцом Эгиля Скаллагримом:
Nú 's hersis hefnð
við hilmi efnð,
gengr ulfr ok ǫrn
of ynglings bǫrn.
(B I 26, 1/1-4)
По мнению Г. Вигфуссона и большинства других исследователей, эта виса представляет собой позднюю интерполяцию в текст саги и поэтому не может считаться первым образцом рунхента (Vigfusson G. Op. cit. P. 206).
66. Ibid. P. 202.
67. Ibid. P. 206.
68. Háttatal. P. 33-37.
69. Finnur Jónsson. Den oldnorske og oldislandske litteraturs historie. S. 408; Noreen E. Eddastudier. Uppsala, 1921. S. 18.
70. Стеблин-Каменский М. И. Поэзия скальдов. Докт. дис. С. 127-130.
71. Финнур Йоунссон (Finnur Jónsson. Den oldnorske og oldislandske litteraturs historie. S. 469) также не сомневается в подлинности висы отца Эгиля Скаллагрима).
72. Описание древнеанглийской рифмы, данное в докторской диссертации М. И. Стеблин-Каменского, основано на статье Ф. Клуге (Kluge F. Zur Geschichte des Reimes im Altgermanischen // Beiträge zur Geschichte der deutschen Sprache und Literatur. 1884. Bd. 9. S. 422-450).
73. Стеблин-Каменский М. И. Поэзия скальдов. Докт. дис. С. 110.
74. Ф. Хольтхаузен относит "Рифмованную поэму" к 700-750 гг. (Holthausen F. Das altenglische Reimlied // Studien zur englischen Philologie. bestschrift für Morsbach. 1913. Bd. 50. S. 192), Р. Имельманн – к 700-800 гг. (Imelmann R. Forschungen zur altenglische Poesie. Berlin, 1920. S. 424), Л. Шюкинг – ок. 940 г. (Schücking L. Wann entstand der Beowulf? // Beiträge zur Geschichte der deutschen Sprache und Literatur. 1915. Bd. 42. S. 389).
75. Holthausen F. Op. cit. S. 193; Imelmann R. Op. cit. S. 424.
76. Kluge F. Zur Geschichte des Reimes im Altgermanischen. S. 440-443.
77. Pearsall D. Old English and Middle English Poetry. L., 1977. P. 73.
78. Стеблин-Каменский М. И. Поэзия скальдов. С. 129.
79. Эта точка зрения опирается на авторитет таких ученых, как Хуго Геринг (GeringH. Kvæþabrot Brageens gamlaBoddason. Halle, 1886), Андреас Эдзарди (Edzardi A. Op. cit.) и др.
80. EdzardiA. Op. cit. S. 575.
81. Háttatal. P. 25.
82. Vries J. de. Op. cit. S. 70.
83. Стеблин-Каменский М. И. Поэзия скальдов. Докт. дис. С. 125.
84. Цифровые данные, иллюстрирующие различия между драпами и отдельными висами, приводятся по подсчетам Финнура Йоунссона (Finnur Jónsson. Ulige linjer i drottkvædede skjaldekvad // Arkiv för nordisk filologi. 1891. Bd. 7. S. 309-333).
85. Это непосредственно касается отдельных вис (lausavísur), функционально отличных от других формальных разновидностей скальдической поэзии и не всегда аутентичных. Общепризнано, что отдельные висы не всегда сочинялись теми персонажами, которым они приписываются в саге. "Они могли быть присочинены при написании саги или идти еще из устной традиции" (Стеблин-Каменский М. И. Древнескандинавская литература. М., 1979. С. 82). Более подробное исследование особенностей скальдических отдельных вис содержится в работе Клауса фон Зее (See К. von. Skaldenstrophe und Sagaprosa // Medieval Scandinavia. 1977. Vol. 10. S. 58-82).
86. Kahle B. Die Sprache der Skalden. Strassburg, 1892. S. 5.
87. Это отклонение от канона хендингов дало Финнуру Йоунссону основание для конъектуры строки þas hafregin hafrar (Тьодольв из Хвинира BI17, 15/5). Обычно hof-reginn трактуется как "священный бог" (hof – "храм", reginn – "верховный бог"). Свою конъектуру "hafreginn" Финнур Йоунссон основывает на окказиональном употреблении в скальдической поэзии haf-reidar (Торбьёри Скальд Дис BI135, 2/1) – "поднятая колесница" (haf к hefja – "поднимать", reið – "колесница") и предлагает другое истолкование этого сложного слова – бог-возница, т. е. Тор. Не обсуждая убедительность этимологического анализа, проведенного Финнуром Йоунссоном, отметим, что его конъектура восстанавливает аномалию раннего скальдического стиха – употребление адальхендинга (hafreginn: hafrar) в нечетной строке.
88. По мнению А. Эдзарди, эта особенность последних строк хельмингов связана со стремлением скальда проявить здесь свое поэтическое мастерство и в наибольшей степени удовлетворить требованиям размера (Edzardi A. Op. cit. S. 575).
89. Стеблин-Каменский М. И. Поэзия скальдов. Докт. дис. С. 99.
90. Heusler A. Die Deutsche Versgeschichte. S. 288.
91. Смирницкая О. А. Поэтика и лингвистика скальдов. С. 42.
92. О сходстве геминат с соответствующими краткими согласными и геминат с сочетаниями согласных см.: Кузьменко Ю. К. Судьба исконных противопоставлений в скандинавских языках // Скандинавская филология. Scandinavica III. Учен. зап. ЛГУ. 1978. № 399. Сер. Фил. науки. Вып. 78. С. 96.
93. О стихотворном состязании, в результате которого была сочинена виса Тьодольва, в саге рассказывается так: "Одним летом, когда король Харальд плыл со своей дружиной вдоль берега, они увидели перед собой человека на лодке, который удил рыбу. Король был в веселом настроении и сказал рыбаку, когда корабль проплывал мимо него: "Не можешь ли ты сочинить что-нибудь?" "Не могу, государь", – сказал тот. "Нет, – сказал король, – сочини-ка мне что-нибудь!" Тот сказал: "Тогда вам придется сочинить мне в ответ". "Идет!", – сказал король". Тут рыбак (его звали Торгильс) сочинил вису, в которой он говорит, что теперь он ловит рыбу, но когда-то сражался. Харальд отвечает ему висой, в которой вспоминает свои недавние и прошлые битвы, и велит сопровождающему его скальду Тьодольву тоже сочинить вису. Далее следует процитированная виса (см.: Поэзия скальдов. С. 173).
94. Поэтический перевод С. В. Петрова см.: Там же. С. 71.
95. Перевод прозы М. И. Стеблин-Каменского см.: Там же. С. 173.
96. Впервые на эту специфику скальдических рифм обратил внимание Х. Селандер (CelanderH. Omövergangen avð>d ifornisländskanoch fornnorskan. Lund, 1906. S. 80-83).
97. Кузьменко Ю. К. Факторы фонологической эволюции скандинавских языков. Автореф. дис. докт. филол. наук. Л., 1984. С. 9.
98. Кузьменко Ю. К. Судьба исконных противопоставлений в скандинавских языках. С. 99.
99. Эта особенность скальдических рифм была впервые отмечена Б. Кале (Kahle В. Op. cit. S. 56-59), который, в частности, привел примеры рифмы с количественно нетождественными вокалическими компонентами, ставшие возможными благодаря параллельному существованию рифм с долгим и кратким гласным перед геминатой: Þórroðr: forðum (Сигват BI 252, 2