Раздел 2: Примеры толкования сновидений 12 глава

Для начала вспомним, что Анна не является воином – иначе она просто не индульгировала бы во внутреннем диалоге. Кроме того, не следует забывать, что любая проблема нашей жизни является не бременем, а вызовом, и при безупречном отношении к нему этот вызов неизбежно приносит дар силы. Однако Анна не рассматривает свою проблему как вызов, позволяющий избавиться от своего взгляда на мир. Если бы она осознала это, то отнеслась бы к так называемой проблеме совсем иначе, в результате чего совершенно другими стали бы и её эмоциональные реакции, и модели мышления.

ВОИН ЗНАЕТ, ЧТО МИР НЕ ТАКОВ, КАКИМ КАЖЕТСЯ, И ПОТОМУ НЕ ДОПУСКАЕТ ОШИБОК, ПРЕДПОЛАГАЯ, ЧТО ВСЁ ДОЛЖНО ОПИРАТЬСЯ НА ЛОГИЧЕСКУЮ НЕОБХОДИМОСТЬ.

Воин никогда не рассматривает события своей жизни только в их поверхностном значении. Он на собственном опыте знает, что поверхностное значение любого явления полностью опирается на взгляд человека на мир, но, поскольку воин стремится избавиться от этого взгляда, он естественным образом избегает отношения к явлениям в привычной манере. Отличающееся от привычного отношение, разумеется, представляет собой не-делание; благодаря не-деланию воин полностью изменяет стиль своего мышления и чувств. В свою очередь, это означает, что воин меняет характер своего внутреннего диалога.

Однако в случае Анны всё происходит совсем по-другому. Она никогда не задавалась вопросом о том, почему ей так не нравится текущая работа, и просто мирилась со своим неудовлетворением в его поверхностном значении, а затем принялась оправдывать свои чувства, рассказывая самой себе, что эта работа скучна, а рабочая обстановка вредит здоровью. Если бы Анна захотела быть совершенно честной перед собой, ей пришлось бы признать тот факт, что в прошлом она уже рассталась с идеей стать ветеринаром, так как была слишком ленивой ученицей. К тому времени, когда она закончила школу, её уже не очень-то привлекала мысль о необходимости дальнейшего обучения ветеринарии, и вместо этого Анна предпочла стать помощницей клерка в том банке, в котором работает сейчас.

Более того, вплоть до недавнего времени Анна никогда не испытывала неудовлетворения от своей подготовки и работы в банке. На самом деле, ей даже нравились чистота и уют рабочего помещения, так как по своему характеру она довольно брезглива. Кроме того, после работы она проводила долгие часы в магазинах в поисках модной одежды и получала огромное удовольствие, когда слышала комплименты в адрес своего внешнего вида. Так или иначе, Анна настолько разборчива в отношении внешней обстановки, что даже отказалась от мысли завести собаку или кошку, считая, что это непременно означает грязь и беспорядок в доме. По правде говоря, Анна вообще не так уж любит животных.

Мы рассмотрели только несколько аспектов жизни Анны, но их вполне достаточно, чтобы понять, что в действительности она приняла совершенно сумасбродное решение, когда пошла на поводу своей старой и забытой мечты. Если ей было так лень учиться в прошлом, то что изменится сейчас? Даже если она научилась относиться к учёбе с большим воодушевлением, у неё всё равно нет никаких доказательств того, что учёба вскоре ей не надоест. Впрочем, более важно её расположение духа и личные предпочтения. Неужели Анна считает, что сможет путешествовать по фермам в шёлковых чулках и туфельках на высоком каблуке? Неужели она думает, что у фермеров есть тщательно прибранные и стерильные хирургические кабинеты, в которых элегантный врач-ветеринар может возиться с животными? И, кстати, как обойти тот факт, что Анна не очень любит животных и считает их грязными и неопрятными?

Очевидно, что Анна не так уж хорошо всё обдумала – если думала вообще. Если она действительно хочет решить свою проблему, то должна увидеть в ней вызов, а не трудность, от которой нужно убежать. Когда человек сталкивается с вызовом и преодолевает его, проблема автоматически решается, и потому человеку не приходится бежать от реальности. Если Анна хочет быть честной перед собой, она должна признать, что на самом деле она всегда была вполне довольна своей работой. Таким образом, то, что сейчас она испытывает какое-то неудовлетворение, может означать только одно из двух: либо Анне нужно продолжить обучение в той же области и попытаться найти более интересную должность в банковском деле или, во всяком случае, в чём-то подобном, либо из-за своей лени она действительно выбрала ту карьеру, которую искренне считает неудовлетворительной.

Только сама Анна может ответить на эти вопросы, однако ей не удастся сделать это до тех пор, пока она не захочет подвергнуть сомнению свой взгляд на мир. Иными словами, кем Анна считает себя на самом деле? Считает ли она себя утончённым человеком или стала такой лишь из-за своего желания производить на других впечатление своей внешностью? Действительно ли Анна верит, что сможет скитаться по грязным фермам, – или это просто чудесная романтическая мечта, не имеющая под собой никаких реальных оснований? Верит ли она, что в глубине души любит животных и работу с ними, или же совершенно искренне считает их грязными и неопрятными?

На примере Анны очень легко увидеть принципы, связанные с внутренним диалогом. Теперь должно быть ясно, почему так важно понимать, что человек реагирует на окружающий мир в соответствии с тем, как он воспринимает и этот мир, и самого себя. То, как он воспринимает себя, зависит от его образа самого себя или, проще говоря, от личной истории. Сходным образом, наше восприятие окружающего мира, включая возникающие перед нами вызовы, зависит от внутреннего диалога, то есть от того, что мы говорим самим себе. В свою очередь, внутренний диалог является основой и опорой взгляда на мир.

Определив внутренний диалог и его последствия, обратимся к тому, как можно от него избавиться, однако вначале мне хотелось призвать читателя к осторожности. Чрезвычайно важно помнить о том, что теперь мы перешли к учениям для левой стороны, которая по самой своей природе является иррациональной. Эти положения просто невозможно рассматривать с точки зрения рационального ума. Вследствие этого описывать и применять связанные с ними практические приёмы не так легко, как в случае техники учения для правой стороны. Таким образом, ответственность за тщательное и осторожное изучение всего, о чем рассказывается ниже, возлагается на самого читателя; при неверном отношении техники, связанные с левой стороной, не станут ясными и доступными, а такое непонимание помешает читателю успешно применять их.

ТЕХНИКА ОСТАНОВКИ ВНУТРЕННЕГО ДИАЛОГА

Если человек хочет изменить свой взгляд на мир или полностью избавиться от него, он должен либо изменить внутренний диалог, либо остановить его. Само собой разумеется, что при изменении внутреннего диалога меняется не только взгляд на мир, но и личная история. Точно так же, при полной остановке внутреннего диалога не только разрушается взгляд на мир, но и стирается вся личная история.

Толтеки поняли это уже очень давно, но пока они полностью не осознали смысла внутреннего диалога и подлинного значения намерения, они разрабатывали самые дикие и причудливые ритуалы, предназначенные для остановки внутреннего диалога. Одним из таких ритуалов был правильный способ ходьбы, подробно описанный Карлосом Кастанедой в одной из его книг. Другой подобный ритуал, именуемый медитацией на ходьбе (walking meditation – англ.), и в наши дни используется некоторыми буддистами. Существует множество таких ритуалов, и они действительно срабатывают – особенно те два, что упомянуты выше. Однако в конечном счёте все они слишком неудобны и громоздки, особенно для современного городского жителя. Такие ритуалы просто невозможно и небезопасно выполнять на оживлённых уличных тротуарах, а горожанину достаточно трудно найти уединённое место для успешных занятий.

Сегодня Толтеки знают о внутреннем диалоге гораздо больше, и потому из современной системы обучения были исключены любые ритуалы, включая те, что были связаны с остановкой внутреннего диалога. Это произошло потому, что, во-первых, ритуалы не очень практичны и, во-вторых, их единственным смыслом является приведение в действие намерения. Сами по себе ритуалы не имеют никакой силы, за исключением того, что позволяют практикующему сосредоточить внимание и тем самым помогают ему в процессе приведения намерения в действие.

Таким образом, вместо того, чтобы тратить драгоценное время на обучение учеников ритуалам, современные Толтеки уделяют особое внимание тем техникам, которые в конечном счёте помогают ученику научиться активизировать его намерение. В связи с этим чрезвычайно важно подчеркнуть, что единственный способ остановки внутреннего диалога заключается в том, чтобы накопить достаточно личной силы для намерения. Такие ритуалы, как правильный способ ходьбы, были разработаны именно для этого, однако сама по себе ходьба, какой бы странный и причудливый вид она ни имела, не может остановить внутренний диалог, если ученик не нацеливает на это своё намерение.

Более того, теперь нам уже известно, что резкая остановка внутреннего диалога – словно он представляет собой нечто бесполезное, от чего следует избавиться, – совсем не является мудрым поступком. Хотя нет никаких сомнений в том, что любой воин рано или поздно должен полностью остановить внутренний диалог, чтобы освободиться от навязанных самому себе ограничений, но желание ученика научиться летать, прежде чем он начал ползать и даже понял, как это делать, слишком неразумно. Из ползания можно извлечь не меньше, чем из полёта, и, если бы Древние Видящие сумели понять это, они избежали бы многих своих ошибок.

В используемой сегодня системе обучения учеников подводят к остановке внутреннего диалога шаг за шагом – самым важным аспектом этой подготовки является приведение в действие намерения. При воплощении основополагающих концепций в своей повседневной жизни и практическом применении различных техник ученики автоматически учатся выслеживать себя и таким образом вызывают в себе небольшие, но постоянные изменения. Иными словами, путём не-делания ученик непрерывно вызывает слабое, но явное движение точки сборки. На практике это означает, что ученик постоянно, шаг за шагом изменяет свой внутренний диалог. При этом меняется его взгляд на мир, что, в свою очередь, изменяет личную историю. Таким образом, это скорее процесс постепенного соглашения *, чем внезапная остановка внутреннего диалога.

Важнейшим результатом этого процесса является то, что он неизбежно приводит к усилению намерения. Это означает, что в попытках остановить внутренний диалог и при отсутствии ритуала, позволяющего это сделать, ученик не имеет иного выбора, кроме того, чтобы нацелить на такую остановку своё намерение. То, что ученику удаётся вносить постоянные изменения в свой внутренний диалог и, следовательно, в свой взгляд на мир, происходит только благодаря тому, что, даже не осознавая этого, он приводит в действие намерение. Следует признать, что вначале изменения невелики, но это связано лишь с тем, что у ученика ещё нет опыта использования намерения. Однако по мере того, как он становится всё более искусным, более значительными становятся и перемены, пока, наконец, намерение ученика не становится достаточно сильным, чтобы полностью остановить внутренний диалог.

Следует подчеркнуть, что концепция постепенного согласования ни в коей мере не противоречит принципу, что любые подлинные перемены внезапны и неожиданны. Хотя кажется, что это и так ясно, приведём пример, который поможет прояснить это соображение. Представим себе женщину, которая постоянно придирается к своему мужу. Причиной такого поведения является её собственный взгляд на мир, который явно расходится со взглядом на мир её мужа. Однажды, когда её муж уже сыт по горло, он предупреждает её, что, если она не прекратит изводить его, он уйдёт. Сначала это приводит женщину в полное замешательство, но потом она понимает, что муж совершенно серьёзен, и тогда она принимает решение прекратить свои нападки на него.

Такое решение стало бы неоценимым, если бы женщина увидела этот вызов в его истинном свете и отнеслась бы к нему в духе не-делания. К сожалению, всё было совсем иначе, так как вместо того, чтобы осознать, что угроза мужа является для неё вызовом, требующим изменения взгляда на мир, женщина обуздывает своё стремление к нападкам и подавляет его, несомненно пребывая при этом в тихой ярости. В подобных случаях кое-кто может поверить, что эта женщина действительно медленно, но уверенно меняет свои привычки. Однако в глубине души она нисколько не изменилась по той простой причине, что не изменила своего взгляда на мир. Как только у неё возникнет малейший повод, она выпустит наружу все свои подавленные придирки единым и бесконечным потоком наконец прорвавшихся упрёков!

С другой стороны, если эта женщина распознает в своих придирках и угрозе мужа тот вызов, каким они являются, она испытает и потребность в изменении своего взгляда на мир. Такое осознание всегда приходит как вспышка озарения, и, хотя для практического воплощения этого нового понимания требуется время, такое озарение всегда является внезапным и неожиданным, так как взгляд человека на мир вдруг оказывается под сомнением. Использование нового знания всегда требует времени, так как избавиться от привычек всей своей жизни очень нелегко. Однако благодаря практике не-делания женщина сможет постепенно изменить свой внутренний диалог в процессе соглашения и, следовательно, свой взгляд на мир. И всё же реальной переменой, с которой начинается весь процесс, является то внезапное изменение восприятия, которое переворачивает взгляд человека на мир в ослепительной вспышке трезвого осознания.

Чтобы увидеть, как этот процесс протекает на практике, вновь обратимся к примеру Анны и покажем, как должен вести себя современный ученик, чтобы остановить внутренний диалог. При этом предположим, что Анна является учеником Пути Воина.

Как ученик, Анна прекрасно осознаёт, что не может позволить себе погрузиться в поверхностый смысл своей проблемы или пытаться решить её с помощью привычного делания. Иными слонами, она понимает, что должна принять свою проблему за чистую монету, одновременно проникая за пределы её поверхностного значения, чтобы распознать в ней вызов. Анна должна поверить, что это действительно проблема, и в то же время не обращать внимания на саму проблему, так как она понимает, что эта проблема не является трудностью как таковой – важен заложенный в ней вызов. Однако, чтобы увидеть в этом вызове то, чем он является на самом деле, она не должна привязываться к нему, иначе ей не удастся увидеть ничего другого. В этом заключается настоящее не-делание воина. Занимаясь таким не-деланием, Анна не станет одержимой своей проблемой и потому достигнет достаточной трезвости, чтобы ясно осознать свой вызов.

КОГДА ЧЕЛОВЕК СМОТРИТ НА МИР ПРЯМО, ЕГО ВЗГЛЯД ДЕЛАЕТ ТОЧКУ СБОРКИ НЕПОДВИЖНОЙ, А ЕЁ ДВИЖЕНИЕ СТАНОВИТСЯ НЕВОЗМОЖНЫМ. В ТАКОМ СОСТОЯНИИ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ НИ ТЕКУЧЕСТИ, НИ ТРЕЗВОСТИ. ПО ЭТОЙ ПРИЧИНЕ ЧЕЛОВЕК ДОЛЖЕН НЕ ПРЯМО ВСМАТРИВАТЬСЯ, А РАССЕЯННО И ЛЕГКО СКОЛЬЗИТЬ ВЗГЛЯДОМ. ЭТО СПРАВЕДЛИВО И В ТОМ СЛУЧАЕ, КОГДА ЧЕЛОВЕК ИСПОЛЬЗУЕТ ВНУТРЕННЕЕ ЗРЕНИЕ, РАССМАТРИВАЯ СОБСТВЕННЫЙ ВНУТРЕННИЙ МИР.

Обычный человек редко постигает подлинную ценность какой-либо проблемы, поскольку обычно либо не обращает на неё внимания, либо ведёт себя так, словно в мире не существует проблем, которые он не способен решить. В иных случаях он становится привязанным к поверхностному содержанию своей проблемы. Привязавшись к ней, человек начинает пристально всматриваться в проблему и в своих попытках найти её решение становится совершенно одержимым ею. Такая одержимость делает точку сборки неподвижной, вследствие чего человек не способен замечать ничего, кроме своих затруднений. Единственное, что можно сделать в подобных обстоятельствах, – прибегнуть к рациональному осмыслению, которое неизбежно приводит к необходимости заткнуть круглую дыру квадратной пробкой. Как только человек осознаёт, что его решение далеко от лучшего или даже приемлемого, он автоматически начинает оправдывать свои действия в попытках скрыть своё чувство несоответствия.

С другой стороны, воин признаёт тот факт, что он столкнулся с проблемой, однако ведёт себя так, будто не случилось ничего особенного. При этом он не позволяет своему рациональному уму стать одержимым рациональными рассуждениями и вместо этого направляет все свои способности на окружающий мир. Это чрезвычайно важно, так как все мы постоянно окружены знанием, силой. Таким образом, если человек остаётся бдительным и открывается окружающему миру, он никогда не упустит лучшего и самого безупречного выбора в любой конкретной ситуации.

СИЛА ПРИХОДИТ К НАМ ВСЕГДА, КОГДА МЫНУЖДАЕМСЯ В НЕЙ. ТОЛЬКО НЕПОДВИЖНОСТЬ ТОЧКИ СБОРКИ И ВЫЗЫВАЕМОЕ ЕЮ ДЕЛАНИЕ НЕ ПОЗВОЛЯЕТ ЧЕЛОВЕКУ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ОКРУЖАЮЩУЮ ВСЕХ НАС СИЛУ.

В связи с этим интересно наблюдать за обычным человеком, столкнувшимся с какой-нибудь проблемой. Вместо того чтобы открыться окружающему миру, он немедленно замолкает, уходит в себя и начинает, как он сам это называет, «думать». Такое «обдумывание» представляет собой совсем не размышление, а процесс рационального истолкования, приводимый в действие внутренним диалогом. Когда человек изо всех сил сосредоточивается, пытаясь найти какой-то рациональный ответ, – который, разумеется, должен подтвердить его взгляд на мир, – он словно замирает, уставившись в пустоту. Если при этом он действительно изо всех сил напрягается, то даже начинает морщить лоб! С таким человеком нужно обращаться очень осторожно – если вы помешаете ему «думать», он отреагирует очень бурно. Поскольку это «обдумывание» происходит наедине с собой и никак не связано с внешним миром, люди, погружающиеся в него, весьма редко спокойно относятся к внешним помехам. Поистине, поиск способа укрепить свой взгляд на мир – самое серьёзное занятие!

Если Анна – воин, то её решение погулять в лесу основано на понимании важности открыться миру. Разумеется, с тем же успехом Анна могла бы сделать это и дома. Однако на начальных стадиях, когда человеку ещё не хватает личной силы, уход от привычной обстановки может оказать огромную помощь, так как родные стены всегда наполнены массой напоминаний о делании человека. Конечно, если такого выхода нет, человеку приходится делать всё, что в его силах, именно там, где он находится. В конечном счёте любой достойный этого звания воин должен накопить достаточно личной силы, чтобы делать всё, что требуется, независимо от обстоятельств.

Оказавшись в лесу, Анна не позволяет своему рациональному уму заняться анализом проблемы и сосредоточивается на практике не-делания. Так Анна словно отправляет проблему на задний план разума и уделяет всё своё внимание тому, что происходит вокруг. Осознавая присутствие проблемы, но в то же время сосредоточивая своё внимание на внешнем мире, Анна позволяет силе наполнить её. Давайте подробнее рассмотрим, что именно под этим понимается и как это срабатывает на практике.

Сосредоточившись не на проблеме, а на внешнем мире, Анна искусно обходит стремление рационального ума вступить во внутренний диалог. Это простая, но на самом деле чрезвычайно действенная техника, лежащая в основе ритуала под названием правильный способ ходьбы; однако, в отличие от этого ритуала, такая техника может использоваться, когда человек сидит в конторе, ведёт машину, ходит по магазинам и так далее.

Чтобы понять, как работает эта техника, следует вспомнить, что рациональный ум во всех отношениях подобен великолепному компьютеру и, как каждый компьютер, способен выполнять в любой текущий момент только одно действие. Сосредоточившись на окружающем мире, Анна заполняет свой рациональный ум огромным объёмом новой информации. Это простое и совершенно естественное действие погружает рациональный ум в безмолвие, так как вместо того, чтобы поддерживать внутренний диалог, разум полностью занят оценкой новой информации, переполняющей его посредством физических органов чувств. Такое успокоение внутреннего диалога, разумеется, означает, что Анна уже не может поддерживать свой взгляд на мир – по крайней мере не в те минуты, когда её внимание сосредоточено на внешнем мире.

Услышав крик птиц, Анна избегает ловушки поверхностного значения этого звука, так как знает, что подобное поведение только отбросило бы её к привычному взгляду на мир. Вместо этого Анна останавливается, чтобы уделить этому звуку всё своё внимание. Вслушиваясь в него, она понимает, что, хотя это вполне может быть просто пение птицы, но с тем же успехом может оказаться и чем-то таким, что лишь напоминает птичий крик. Это очень ценный подход, так как если Анна своими глазами не видит издающую крик птицу, то не может с полной убеждённостью утверждать, что это действительно птица.

Однако, поскольку определение природы звука не относится к задачам Анны в данный момент, она предпочитает слушать его с позиции силы. Иными словами, понимая, что её повсюду окружает сила, Анна с не меньшей уверенностью знает, что этот звук несёт ей весть. Так что в этот миг Анна слушает не пение птицы, которое является поверхностным значением звука, – она вслушивается в силу, говорящую с ней посредством этого крика.

Вполне уместно сделать небольшое отступление, чтобы подчеркнуть, что любая такая весть именуется знаком. Важно, однако, понимать, что знаки не несут никакого содержания для рационального ума. Как ясно видно из приведённого примера, знаки иррациональны, и потому их смысл определяется только сердцем, или левой стороной. В свою очередь, это означает, что знаки вызывают чувства*, которые вызывают эмоциональные реакции. Если воин правильно относится к эмоциям и чувствам, они действительно ведут его к новому знанию, но если знаки обрабатываются рациональным умом, они превращаются просто в причуды воображения или приметы. Нет нужды говорить, что, если человек верит в такие приметы и действует, опираясь на них, это может принести ему только неприятности.

К знакам и их толкованию всегда относились с огромным благоговением, и всё же отношение к знакам как к полным загадкам является типичным примером того, как настойчиво человек не обращает внимания на собственную врождённую загадочность. Человек – величайшая из известных загадок, и он обладает поистине изумительными потенциальными способностями. Однако в своём глупом невежестве обычный человек никогда не задумывается об этом, вследствие чего ему никогда не приходит в голову, что он – поразительное существо, способное на самую удивительную магию.

Следует признать, что знаки всегда нелегко выявлять, а их толкование требует искусности, обретаемой только с постоянной пpaктикой. И всё же каждый из нас способен истолковывать знаки – точно так же, как каждый способен научиться читать и писать. Начнём с того, что любому ребёнку приходится учиться расшифровывать те странные символы, которыми люди пользуются для письма, но после того, как он овладевает грамотой, чтение становится настолько же простым и автоматическим, как завязывание шнурков. К толкованию знаков применим тот же принцип – однако секрет заключается в осознании, что мир является не таким, каким он кажется человеку под влиянием общепринятого взгляда на мир. Если человек отказывается принимать вещи в их поверхностном значении и всматривается в их основополагающую суть, сила непременно приходит к нему как нечто само собой разумеющееся, а толкование её знаков сводится к вопросу умения слушать своеёсердце.

Когда Анна вслушивается в пение птицы, её захлестывает ощущение глубокой радости, красоты и гармонии – настолько сильное, что, неожиданно для неё самой, на глазах у неё появляются слёзы. В этот миг она способна почувствовать, какое значение для неё всегда имели красота и гармония. Такое осознание является не результатом рационального обдумывания, но иррациональным следствием слушания силы, обращающейся к Анне посредством этих прекрасных звуков. Прозрение становится внезапным и касается самых глубин её сердца.

Смахнув слёзы, Анна продолжает идти вперёд, по-прежнему уделяя внешнему миру всё своё внимание. Отметим, что она не прерывает прогулки, чтобы присесть и обдумать то, что видит, иначе она просто начала бы индульгировать в рациональном осмыслении. Важно лишь осознание того, как важны для неё красота и гармония, а это не требует никаких рациональных размышлений или оценок.

Вскоре после этого, когда Анна замечает нечто похожее на тень, она вновь останавливается и уделяет этому явлению своё полное внимание. Как и в случае с криком птицы, она не поддаётся поверхностному значению этой тени и просто внимательно следит за тем, как та проходит по земле между деревьями. То, что это может быть тень облака, заслонившего солнце, ничуть не заботит Анну, так как она слишком поглощена выслеживанием движений силы.

В этот момент концентрации Анна неожиданно ощущает присутствие чего-то тёмного, от чего у неё по спине бегут мурашки. После сосредоточения внимания на этом мрачном присутствии у неё возникает чувство, что это нечто знакомое, будто она уже сталкивалась с ним в прошлом. Анна отмечает, что тень движется слева от неё, и у неё появляется мысль о том, что в её подсознании есть нечто иррациональное, воспринимаемое ею как тёмное и пугающее. И вновь, даже не задумываясь об этом, Анна понимает, что сила указывает ей на необходимость выявить этот забытый страх при помощи техники перепросмотра. Затем, оставив мысли о тени, Анна продолжает свой путь.

Раздающийся издалека треск ломающейся ветки заставляет Анну испуганно замереть на месте. Задерживая дыхание и внимательно прислушиваясь, она ждёт, не повторится ли этот звук. После нескольких секунд тишины она делает глубокий вдох и, поскольку звук не повторяется, осознаёт, что сила сообщает ей, что, помимо прочего, необходимо быть всегда начеку. Всё ещё стоя на месте и прислушиваясь, Анна отчётливо вспоминает треск, который так внезапно привлёк её внимание. Это был единственный резкий звук; он донёсся издалека, и всё же был поразительно ясным. Анна почему-то ощущает, что крик птицы, тень на земле и этот треск – все они являются частью одной вести, однако, не зная, как именно они связаны друг с другом, она продолжает прогулку.

Когда Анна выходит к небольшому ручью, мягкое журчание бегущей воды вызывает у неё чувство глубокого мира и покоя. Совершенно неожиданно она вновь испытывает ту всеобъемлющую радость, которую ощутила после щебета птицы. Из какого-то удивительно знакомого колодца в глубине её существа снова проливаются слёзы, и, чувствуя странную смесь грусти и облегчения, Анна инстинктивно присаживается на невысокий камень у ручья.

Вглядываясь в прозрачную воду, прокатывающуюся по камешкам и гальке на дне ручья, Анна осознаёт, что этот небольшой поток живо напоминает ей жизнь в детстве. В голове у неё проносятся краткие сцены детства, в каждой из которых она видит себя маленькой девочкой, полной свежести, чистоты и присущего всем детям ощущения радости. Вспоминая, что она любила петь и что любая красивая вещь заставляла её хлопать в ладоши от восхищения, Анна тихо улыбается самой себе.

Ребёнком она очень часто играла одна и получала огромное удовольствие от сада своей матери, наполненного цветами, бабочками и птицами. Мысленно возвращаясь в тот солнечный сад, она живо вспоминает все долгие и счастливые часы, которые она проводила там, играя в королеву эльфов, повелевающую своим царством. В этой игре бабочки становились её подданными-эльфами, деловито порхающими тут и там, а птицы – облачёнными в прекрасные одежды послами чужеземных царств, приносящими королеве эльфов послания от своих правителей.

Сидя у ручья, Анна погружается в воспоминания о том, как часто королева эльфов устраивала для послов приёмы при дворе – под шелковицей в самом центре сада. Птиц привлекали ягоды, и, пока они пировали на дереве, Анна вслушивалась в их непрекращающийся щебет и мечтала об экзотических странах, в которых те побывали за время своих ежегодных перелётов. При этом юная королева эльфов представляла себе, как часто будет путешествовать в будущем и как однажды сама посетит эти страны.

Когда Анна всматривается в прозрачную воду, мягко журчащую меж камней и гальки, её охватывает глубокая тоска и желание вновь испытать чувство свободы и радости, знакомое ей с детства. В этот миг она видит не небольшой ручей, а счастливое дитя, радостно скачущее в саду своей матери. То были дивные дни упоительной свободы. Эта свобода не означала, что в детстве у неё не было никаких проблем, – просто для той маленькой девочки проблемы никогда не становились невыносимым бременем. В те времена Анна, подобно воде этого ручья, с гибкой легкостью просачивалась сквозь свои проблемы.