Личность алкоголика полна противоречий. Алкоголик – это подросток со старческим взглядом на жизнь, это профессиональный обманщик, которого легко провести, это законченный эгоист, который не любит себя, это вечная «душа компании», которая вечно одинока, это герой, на которого нельзя положиться, наконец, это человек, который не боится смерти потому, что боится жизни. Список этих парадоксов можно продолжать долго. Все дело в том, что в личности алкоголика присутствуют две особи. Как бы это не звучало безумно, но это именно так. Вообще, мы уже говорили о том, что алкоголизм – это именно безумие. Первые личности разные, с разным детством, разными интеллектуальными способностями, разными мировоззрениями и т.д. Зато вторая личность у всех больных одина
кова. Это крайне важно понимать, потому, что часто приходиться видеть, как больной, порой совместно со «специалистами» начинает копаться в своем детстве, социальном окружении, воспитании для поисков причин алкоголизма. Как правило, эти поиски заканчиваются только созданием очередного алкогольного алиби с безысходными выводами. Ах, вот оно что! У меня было неправильное воспитание, но вернуться и поменять что-то уже нельзя. Поэтому и начинать ничего не стоит. Дело все в том, что та самая вторая личность, болезнь, могла посетить кого угодно. Вне зависимости от вероисповедания, места жительства и истории поколений. Она не росла вместе с больным, не училась, не зарабатывала уважения в обществе. Это действительно паразит, который поселился в этой душе, и теперь заставляет себя кормить. Вторую личность врач знает очень хорошо. Она ни в коем случае не должна восприниматься, как проявление индивидуальности. Алкоголизм – это существо из иного мира, где отсутствует мораль.Там не понятий добра и зла. Именно поэтому не нужно, и бесполезно договариваться с болезнью.В том мире нет потребности в ближних, там каждый сам по себе и всем остальным - волк. Это мир абсолютного одиночества. Там никто никому никогда не поможет, никого не простит, и не попросит о помощи. Единственной ценностью того мира является удовольствие. Не в том понимании, в котором иногда это произносят люди, а Удовольствие, как единственный, абсолютный и сверхценный Идол. Это некий кайф, который захватывает сознание полностью, не сопровождает события и мысли, и руководит ими. Служение ему и есть не только единственная цель, но и логика, и смысл. Понятие награды лишнее, Наградой является отсутствие боли.Вторая личность может показаться примитивной, но только на первый взгляд. Во-первых, для манипулирования ситуацией, мнениями не только больного, но и окружающих, будет задействован интеллект самого больного. Во-вторых, она умеет ждать. Там другие представления о времени. Не важно неделя, месяц год или десятилетие. Этот демон бессмертен, торопиться ему некуда, он уверен в том, что своего дождется. В-третьих, то, что очевидно для нас, совсем не так в том мире. Сила может быть использована как слабость, уверенность будет перевернута с ног на голову. Есть утверждение, что алкоголизм – это болезнь для умных и волевых. Отчасти это верно, но не в том смысле, что все умные и волевые должны стать алкоголиками, а в том понимании, что больному придется задействовать ум и волю для обслуживания своего хозяина.Ситуация действительно парадоксальная. Многие удивляются: «Как такой сильный человек смог попасть в такую кабалу?» Ответ прост: вторая личность никогда не приказывает прямо. Она всегда стоит как - бы со спины, прорастает в первую, растворяется в ней. Человек начинает воспринимать те желания, мысли, ощущения как свои собственные. Он постоянно сталкивается с проблемой, почему я хотел одного, а потом перехотел? Мы привыкли всему находить простые объяснения, так легче, и поэтому они найдутся.
Часто приходиться видеть поверхностность суждений алкоголиков, каким – то странным образом сочетающаяся с любовью к резонерству, теоретизированию. Очевидно, обсуждение темы настолько эмоционально напряжено и мучительно, что хочется или перескочить ее или увести разговор в сторону. Наиболее типичным ответом на вопрос: «Нужна ли вам трезвость?» является: «Вы хотите меня подшить?» Кажется, что если задашь вопрос: «Почему Вы отвечаете вопросом на вопрос?» получишь в ответ: «А зачем Вам это надо?» Как правило, после второй - третьей фразы приходиться слышать: «Ну, все! Короче! Вы ничего не можете! У Вас нет ничего конкретного!» Иногда после этого следует долгий рассказ об архетипах, ферментах, исторические ссылки. А когда спрашиваешь: «К чему Вы все это мне рассказываете?» видишь искреннее удивление: «Как Вы так ничего и не поняли?» Такое поведение, при всей его нелепости, самому больному кажется вполне логичным и уместным. Представьте себе человека, который пришел в магазин, и в ответ на вопрос: «Колбасу покупать будете?» начинает говорить: «Так ведь у Вас ее нет!» «А знаете ли Вы, что такое колбаса?» Алкоголики – это очень обидчивые люди, готовые обидеть кого угодно. Про то, какие обиды наносят пьющие люди понятно всем, но, тем не менее, мы поговорим об этом позже. А вот то, что алкоголик очень обидчив, понятно не сразу. Во-первых, не всегда понятен характер обиды, на какие-то кошмарные выходки пьяных друзей порой нет никаких обид, а на замечание соседки больной обидится совершенно откровенно. Во-вторых, даже если такого человека не трогать, он все равно найдет повод для обиды. Будет обижаться даже на то, что показывают по телевизору. Складывается впечатление, что ему просто необходимо набраться каких-то обид, найти какую-то грязь, для того, чтобы впасть в состояние эмоционального безумия. Такая легкая ранимость заметна даже самим больным, они делают вывод, что они «тонко чувствующие» натуры, удивляются «толстокожести» окружающих. Самым показательным проявлением обидчивости является постоянная готовность испытать «праведный гнев». Гневаться больные любят, просто испытывают потребность в этом. В гневе они всегда приходят к одному и тому - же выводу: «С такой жизнью, как не выпить?!» Если человек не употребляет алкоголь несколько месяцев, и борется с алкоголизмом во всем мире, пишет гневные письма в правительство, ругается с пьяными во дворе, как правило, это значит только одно – скоро у него будет срыв. Парадоксально то, что при такой легкой ранимости больные показывают удивительное безразличие к тем, кого любят. Даже к себе. Все меньше и меньше их трогают события в семье. Им постепенно становиться все равно, во что они одеты. Отношение к своему здоровью, как правило, полярное: с одной стороны, они любят говорить об артериальном давлении, желудке, почках, которые у них все время шалят. С другой стороны, ничего не стоит выйти на улицу раздетым, пить суррогаты, Выйдя из запоя, многие пациенты начинают неистово лечиться, принимают препараты для печени, ходят в спорт залы, закаляются. Складывается впечатление, что они очень берегут себя, но не понятно, для кого. Описание парадоксов психики алкоголика можно вести очень долго, но все это никак не объяснить происходящего. Наиболее ясная картина получается в том случае, если предположить, что этот человек действительно двуличен. Причем сам себе в этом отчета не отдает. Его намерения вроде бы благие, но, поскольку цель определил не он, именно этими намерениями и будет вымощена дорога в ад.
Глава 7 Пути выхода.
Итак, мы добрались до главного вопроса: «Что делать?» При всей правильности, этот вопрос лишен смысла. Понятно, что делать - не пить! Очень многие попадаются именно на эту уловку. Бесконечно отвечая на вопросы: «Что делать?» и «Кто виноват?» эти люди блуждают в потемках, ходя по кругу, ища что-то под ногами, и не могут найти потому, что не знают, на что это похоже. Вопрос должен ставиться по-другому: «Как?» Как не пить человеку, пораженному болезнью, которая руководит его действиями? Большинство людей отвечают сразу: «Как! Не пить и все тут!» Давайте все-таки отойдем от поверхностных суждений, перестанем смотреть на ситуацию примитивно, и начнем понимать: «Это просто, но нелегко». Нельзя рекомендовать алкоголику проявить свою силу воли: «Ты же мужик!» «Ты сильная женщина!» Ни в коем случае не предлагайте ценности для мотива: «У тебя семья!», «У тебя общественное положение!» Не ставьте условий: «Бросишь пить – купишь машину». Это решение должно быть принято просто так! Мы уже говорили, что логики быть не должно. И вот, если это решение принято, то тогда начинается самое главное. Такому человеку предстоит большая серьезная и непростая, но интересная работа. Работа заключается в том, что бы понять - где Я, а где уже не Я. Нужно разобраться в себе, понять, какие проявления были моими, а какие уже пришли со стороны болезни. Крайне важно понимать, что говорить об излечении недопустимо. Зависимость, внедрившись в душу, уже ее не покидает никогда. Но это не значит, что нет людей, которые бросили пить. Такие люди есть, даже довольно много, но это не бывшие алкоголики, а люди, научившиеся не подчиняться зависимости. Речь пойдет именно об умении, которое дается кропотливо, не за один сеанс, на это рассчитывать не надо. Умении, которое получает только тот, кто обучается. Нет, и никогда не будет таблеток с умением, или получения умения «по доверенности». Умении, которое может получить любой. Не бывает такого, чтобы человек учился, учился и не научился. Если ничего не вышло – значит, еще ничего не начинал. Самой главной рекомендацией является: «Начни говорить на эту тему! » Многие, слыша это, испытывают недоумение: «Как так, я уже и кодировки получал, и Эспераль, и акупунктуру, а оказывается, все так просто. Доктор, видно, шутит!» Нет, это и есть единственное, что действительно может сдвинуть ситуацию с мертвой точки. Противоречий нет, Да и потом, я повторю – это просто, но не легко. Судя по всему, наш мозг так устроен, что мысль рождается во рту. Никогда человеку не понять, что с ним происходит, пока не назвал это словом. Именно называя словами своих призраков, называя по имени демонов, человеку удается избавиться от их влияния. Подчеркиваю, влияния, а не от самих мыслей. Такие мысли могут посещать, и наверняка будут еще не раз появляться в этой больной душе. Очень часто приходиться слышать: «Сделайте так, чтобы тяги не было!» Если быть предельно точным, то «тягу», или компульсивное влечение больной чувствует непосредственно перед срывом. Это состояние, которое охватывает сферу желаний полностью, и, как правило, избежать употребления тогда уже не удается. Иными словами: тяга - это состояние, когда выбора уже нет. Если человек испытал тягу, это значит, что уже поздно. Но до появления тяги ничего не чувствуется. Получается, что на вопрос: «Как дела?» больные отвечают: «Тяги нет!» Конечно, нет! Была бы тяга - мы бы уже заметили. Можно предпринимать что-то для того, чтобы не было тяги. Это и есть тот результат, который необходимо получить. Нет, и никогда не было таблетки, укола или какого-то другого способа управлять желаниями. Страшно представить себе, что бы случилось, если бы кто-то смог изменять желания другого человека по своему усмотрению. Просьба: «устраните тягу» заключается именно в том, чтобы изъять одно желание, оставив все стальные. Часто приходиться слышать о том, что «промыв» печень, очистив организм от «шлаков» и поборов «стрессы» человек может лишиться тяги. Как правило, эти «чудеса» предлагают специалисты из области реаниматологии, токсикологии или вообще люди не имеющие никакого отношения к медицине. Если вдуматься в это предложение, то может получиться, что если преступнику промыть печень, то он станет праведником? Вряд ли. Да и вообще, как - то странно звучит результат: мы устраним тягу, и что? Так и напрашивается ответ: будешь пить как все. Очень часто все эти манипуляции используются больным сознанием, как предмет торга. Да, конечно, внутренние органы алкоголика очень сильно пострадали, и, конечно, таким больным показаны и капельницы и препараты для печени. Но считать, что это устранит тягу наивно. Существуют препараты, вызывающие непереносимость алкоголя. Такая терапия называется сенсибилизационной. Мнения по поводу этих методов довольно разноречивые. Некоторые специалисты и больные, прекратившие употребление, считают, что такие методы недопустимы, что риск получения летального исхода после употребления алкоголя слишком велик, и не стоит того результата, который получает пациент. Некоторые, наоборот, настаивают на том, что иначе больным не справиться и предлагают регулярно получать подобную медицинскую помощь. Вначале хотелось бы подробнее рассказать о таких методах. Эта терапия на сегодняшний день уже не нова, и как любое дело обросла слухами и домыслами. Во-первых, эти препараты не устраняют желание выпить, а лишают возможности. Ни одно из этих веществ не является центральнодействующим, психотропным, транквилизатором или нейролептиком. Если кто-то из знакомых делал что-то подобное, и потом, описывая свои ощущения, говорил, что «пока был подшит не тянуло» – значит, ему просто крупно повезло. Но это ощущение обманчиво. Пока не тянуло, не пил, а потом, когда потянет? Во-вторых, эти препараты есть. Все время приходиться слышать, что на самом деле нет никакой Эсперали, что имплантируют пустышки, а больных обманывают. Что кто-то сделал хим. защиту, сразу пошел пить, и ничего не было. Да, иногда, если врач видит явно манипулятивное настроение больного, без установки на лечение, больной шантажирует врача и окружающих, считается, что в таком случае необходимо, либо отказать больному в манипуляции, либо сделать имитацию. Отказать больному не всегда легко, трудно решить, действительно ли больной настроен решительно, или ему нудна только справка. Поэтому, в таких случаях чаще делают имитацию. Многое зависит от политики мед. учреждения и от убеждений самого врача. Не вполне понятна обида людей, заявляющих: «как же так, я выпил и не умер!» А что, было бы лучше, если бы умер? Значит, хороший был доктор, опытный, догадался, что будешь пить. Поражает жестокость людей, убеждающих друзей, получивших такую помощь, что де «пить можно - не помрешь!» Сразу хочется спросить: «а если помрет, ты согласен нести ответственность за смерть друга?» Да, в медицине не бывает 100%, кто-то пережил и две и три реакции на алкоголь, а кто-то может стать инвалидом и с первой рюмки. В любом случае, все должны понимать правильно – такие манипуляции только подстраховка первого времени. Нельзя подшить умение плавать, нет уколов со знанием английского. Если сделал процедуру, отлично, молодец, это уже решение, достойное уважения. Но это только начало. Считай, что выдали костыли. Не навсегда, а только на год. Если научишься ходить с костылями, потом, может, и сам пойдешь. Но если весь год ничего не делал, чтобы научиться сохранять трезвость - значит потеряешь. К сожалению, наиболее типичной ситуацией является политика «запоев через год». Видишь больного, которому год назад сделали хим.защиту. Теперь срок вышел, и он ушел в запой. На вопрос: «что Вы делали, пока не пили?» отвечают: «Работал, очень много работал, без выходных, без отпуска». Если спросить: «А что Вы делали, чтобы сохранить трезвость?» получишь в ответ: «А что ее сохранять? Меня и не тянуло. У меня вообще тяги нет. Давайте еще раз хим.защиту на год, а через год еще раз встретимся.» Важно понимать, что это не результат. Даже жены порой обижаются: «Он у меня хороший, не оскорбляйте его! Ну, подумаешь, раз в год будут запои, мы потерпим». Что за чудесная жизнь, весь год терпеть человека «на взводе», бояться, что скоро будет запой, считать дни, а когда Это случается, испытывать ужас и отвращение! Трезвость – штучка ценная, дается в хорошие руки. Это как женитьба. Если будешь жениться раз в год, никто не скажет, что ты семейный человек. Часто люди спрашивают: «а на какой срок лучше подшиваться?» Это вопрос не простой. Некоторые считают, что лучше начинать с небольших сроков: пол года, год. А там, если все получилось, можно и увеличивать до трех, пяти лет. Многие специалисты убеждены, что если удалось уговорить больного сделать манипуляцию на максимальное время, то и начинай с пяти лет. В качестве аргумента приводиться положение о том, что за один год еще ничего не понять. Однозначно, что если человек делал процедуру на три года, а через год сорвался, то повторные процедуры не имеет смысла делать более чем на год. Пожалуй, самая правильная рекомендация – это предоставить больному самому решать, какое время для него понятно, какой срок он может себе представить. Показательно, что когда больной требует подшивки на 25 лет, у него обычно спрашивают: «А Вы можете себе представить, каким Вы будете через 25 лет?» Обычно люди отвечают: «Да Вы что, для меня и три года - бесконечность!» Образно говоря, выходя из болота не надо прыгать, ставь ногу туда, где видишь. Гораздо приятнее видеть человека, который сделал хим. защиту на пол года, по окончании срока пришел, и консультируется о том, можно ли ему теперь сделать процедуру на год. Важно то, что после срока действия препарата не было срыва. Поднимаясь по лестнице, главное не скатываться вниз, можно ходить медленно, но не отступать.После того, как сделал процедуру, нужно начинать самое главное – приобретать умение, о котором уже говорилось. Лечение должно начинаться с первого дня трезвости, а не прекращаться
Глава 8 Умение не пить.
Если сохранение трезвости – это умение, то, очевидно, есть школы, где его можно получить? Да, такие «школы» есть. В этой книге будет рассказано только о немногих из них не потому, что остальные плохие, а потому, что этот рассказ может быть бесконечен. Мы уже обсуждали, что самым главным методом является необходимость говорить на эту тему вне интоксикации. Эти разговоры должны вестись в доверительной обстановке, поскольку главной их задачей является добиться абсолютной, кристальной честности по отношению к самому себе. Люди, с которыми я могу так откровенничать должны вызывать у меня доверие. Не почитание или подчинение, а доверие. Я должен быть уверен, что они никогда против меня не будут использовать то, о чем я сказал. Такие разговоры должны восприниматься как медицинская манипуляция, рекомендация врача. Они не должны откладываться по внешним причинам. Это как перевязка раны. Если врач сказал – раз в два дня, значит, будем перевязывать раз в два дня. Не зная почему, не задумываясь, зачем так часто. Эту рекомендацию надо выполнять, даже если поехал в командировку или устал. Говорить на эту тему не хочется, вернее, хочется не говорить! Сразу будет не получаться, разговоры будут казаться нелепыми, бессмысленными. Первое время может показаться, что никакой пользы от них нет. Мы договорились – это умение. Надо продолжать. Не сразу, но получиться. Проще всего такие разговоры вести в семье. Многим из больных повезло, им удалось сохранить семьи. Члены семьи – это люди, которым я доверяю, нет смысла что-то от них скрывать, тем более болезнь. Делать это нужно, по крайне мере, один раз в неделю. Вообще-то, чем чаще, тем лучше. Дело в том, что обострение зависимости идет примерно одну-две недели, и поэтому, если мы попытаемся разобраться в себе через месяц, можем его пропустить. Это дело должно войти в семейный ритуал: каждую неделю, в какой-то заранее выбранный день (обычно перед выходными, хотя четких рекомендаций нет), в нашей семье мы должны поговорить о том, как дела у нас на этом фронте. Как правило, эти разговоры ведутся между супругами, но мне приходилось видеть, как больной открывался взрослым детям, приятелю на рыбалке, или в бане. Разнообразие орнамента допускается любое, лишь бы помогало... Правило первое: во время беседы обсуждается только одно тема – болезнь. Не принимаются фразы: «Не хочется говорить на эту тему!» «Хватит уже меня стыдить!» «Есть темы и поважнее!» Для больного нет более важной темы. Если ты болен, значит нечего стыдиться. Мы хотим проявить сострадание - так позволь нам это сделать! Часто получается так: начали с главного, а потом как-то сбились на события в мире, дачу, родственников. Поэтому, сразу договариваемся: ближайший час, например, с 21:00 до 22:00 –только о болезни, о себе, потом о родственниках. Правило второе: во время беседы нужно описывать не события, а ощущения. К сожалению, мы часто делаем вывод, что события нашей жизни напрямую связаны с ощущениями. Например, в ответ на вопрос: «Как прошел день?» приходиться слышать: «Проснулся, сходил на работу, вернулся домой, поужинал, посмотрел телевизор, лег спать». Это хорошо написанный милицейский протокол. Теперь ясно, где и когда находился, но что чувствовал в это время, совершенно неясно. Описание дня может выглядеть так: «Проснулся в хорошем настроении, весна, птички за окном, на работу идти хотелось. Шел радостно. Когда пришел, вдруг узнал, что сегодня четверг, а я думал пятница, завтра выходной! Как-то сразу расстроился, ничего делать не хотелось, работал «на автомате». Зато после обеда разработался, что ли. Уже надо домой идти, а я все думаю, что-то еще надо сделать. Вот и сейчас сижу и думаю, что кому-то надо позвонить, кому не знаю». Обратите внимание – не было никаких необычных событий, а ощущений сколько! Об этом и нужно говорить. Хотелось бы обратить внимание на то, что некоторые люди пытаются использовать для описания ощущений термины: депрессия, фрустрация, обнубиляция и т.д. Поверьте, более полезно говорить те слова, которые Вам понятны. Не нужно стесняться. Если человек говорит: «Накрыло, плющило, волокло...» это гораздо эффективнее, чем жеманная «депрессия» без понимания того, что же это значит. Правило третье: говорить надо с кем-то. Вряд ли человек способен быть предельно откровенен со стенкой. Для того, чтобы понять, не вру ли я сам себе, нужно посмотреть в глаза того, с кем говоришь. Результатом такой беседы должно стать понимание того, где сейчас моя болезнь. Если «все хорошо», болезни нет, значит, что-то скрыл, в очередной раз наврал самому себе, попытался приукрасить, не беспокоить. Значит, болезнь стоит со спины, ее просто не видно, но она есть. Это очень опасное положение, ты ее не видишь, ей легче тебе приказывать. Как часто приходиться видеть больного, у которого вчера ушла жена, на работе он не был уже неделю, наверное, уволили, в квартире беспорядок, а в ответ на вопрос: «Как дела?» он отвечает: «Все хорошо! Не беспокойтесь!» Вот если бы я услышал: «Доктор, у меня проблема!», я бы меньше стал беспокоиться. К сожалению, такие разговоры в семье получаются не всегда... Не потому, что семья плохая, а потому, что мысли, ощущения, переживания, связанные с болезнью выглядят настолько плохо, что порой жалко близких. Страшно, что они испугаются того, что услышат. Один больной мне рассказывал такой случай: «Жена поехала к родственникам, задерживается, я переживаю. Это нормально. И, вдруг, я подумал, а что, если она попала в аварию? И тут, представляете, на меня накатила волна ПОЛОЖИТЕЛЬНЫХ эмоций. Я дома один, у меня горе, могу и выпить! Никто не осудит!» Он говорил, что у него даже холодный пот выступил. «Какой же я безумный человек, если горе моей любимой жены, у меня вызывает мысли о выпивке!» Понятно, что такое не сразу решишься рассказать любимому человеку. А рассказать надо. Иначе эти червяки потом превратятся в змей. Для таких случаев существуют места, где больные могут собраться и поговорить между собой. Это, так называемые, реабилитационные программы. По моему, термин не очень удачный. Во-первых, потому, что слово «реабилитация» в России еще долго будет носить политический оттенок, а, во-вторых, потому, что слово «программа» напоминает больше работу с компьютером, чем с душой. Но это мое личное мнение. Да и сам термин прижился, и теперь уже менять его, пожалуй, не стоит. Главным условие этих программ является условие анонимности. Не скрытности или таинственности, а защищенности, поскольку никто из присутствующих не знает, кто я. Именно поэтому, на таких группах можно говорить то, что беспокоит без страха оценки. Самой общепризнанной программой можно назвать программу 12 шагов «Анонимные алкоголики». Главным преимуществом этого содружества является то, что создавали его не академики, а алкоголики. Это не плод научный изысканий, а опыт. Опыт людей, которые делали то, что помогало, а если не помогало не делали. Эта программа старая в хорошем смысле этого слова, она уже достаточно проверенна и зарекомендовала себя как способ, благодаря которому не один получил результат. На сегодняшний день 12 шагов – всемирное явление, не имеющее явных признаков национального менталитета. Программа довольно универсальна и хорошо отлажена. Подробнее о ней мы поговорим позже, пока что просто знайте, что такое место есть, и не одно. Кроме этой есть и другие программы, например клуб «Оптималист». Многим удалось прийти к трезвости там. Есть также «Лестница трезвости» - православная программа. В одном только нашем городе есть множество мест, где можно получить эту помощь. Кроме того, есть люди, обремененные клятвой, обещавшие никогда никому ничего не рассказывать. Беседа с такими людьми также может проходить в доверительной обстановке. Иногда приходиться слышать неправильное понимание термина врачебная тайна. Дескать, врачи давали клятву, что ничего больному не скажут. Это не так. Смыслом понятия врачебная тайна является то, что врач не должен никому говорить о том, что увидел или услышал, оказывая помощь больному. Это сохранение тайны больного, а не врача. От больного тайн быть не должно, как и у больного от врача. Сейчас в нашей стране есть такая специальность психолог. Это люди без медицинского образования, но они тем не менее также декларируют анонимность в оказании помощи, и обещают сохранять тайну. Наконец, есть люди, обремененные очень древней клятвой. Я говорю о служителях церкви. Во всех традиционных религиях принята тайна исповеди. Алкоголизм понимается как вселение в душе демона. Считается, что пьяный человек – одержим бесами, а трезвый, переживший такое – бесноватый. Бес хитер, принимает разные обличья, не приказывает, но постоянно искушает, прячется, лжет. Больше всего бес биться правды, и он не истребим. Выход получается только один: каждый день всю жизнь следить за чистотой помыслов и намерений, сверяя их с волей Всевышнего. Хочется обратить внимание на то, что нет никаких противоречий между медициной и традиционными представлениями человечества о Боге. Фактически мы говорим одно и то же, только слова разные
Глава 9 Клиника обострения зависимости.
Хочется отдельно описать обострение зависимости как клиническое проявление болезни. Знание того, как это состояние развивается, предоставляет нам возможность защиты от запоя. Зависимость – болезнь хроническая, и поэтому проявляется обострениями. Под обострением мы будем понимать комплекс симптомов, предшествующих запою, поскольку после первой рюмки все дальше становиться до боли ясно. Обострение зависимости – состояние психиатрическое, и поэтому вряд ли нам тут помогут анализ крови, или рентгеновский снимок. Это проявления патологических мыслей, ощущений, желаний. Проявления не явные, поэтому не стоит примитивизировать ситуацию, заявляя «Выпить не хочется!» Не все так очевидно в этом состоянии. Необходимо набраться терпения для кропотливой работы. Как правило, обострения цикличны, то есть повторяются через определенные промежутки времени – раз в месяц, или в три месяца. Очень типичны сезонные обострения. Обострения на резкую перемену погоды. Фактически любая довольно сильная психологическая травма может спровоцировать обострение. Важно понимать, что обострение идет какое-то время. Наиболее типичный срок – одна или две недели. Это важно потому, что у нас есть время, чтобы отреагировать, не допустить того, чтобы состояние стало необратимым после начала употребления алкоголя. Все, что мы сможем сделать, мы сможем сделать только до того, после начала запоя в силу вступят другие механизмы, повлиять на которые практически невозможно. Ведущим симптомом обострения является ангедония, специфическое ощущение нехватки ощущений. Описать это состояние крайне сложно, так как обычный человек его практически никогда не испытывает. Нет таких слов в языке, что бы четко емко и ясно назвать то, что происходит в душе алкоголика в эти дни. Сами больные описывают это ощущение, как «нехватка весны...», «нехватка праздника...». Больные жалуются на то, что «...все стало каким-то пресным, обычным, рутинным...», «ничто не радует, все надоело». Некоторые даже пытаются чем-то увлечься, начинают ремонт, затевают какие то дела, проекты, но, увы... Даже то, что обычно давало радость, заводило, теперь проходит как-то «само по себе», «механически». Все вокруг кажется каким-то неполноценным, не трогает, не дает полноты восприятия. Один из моих больных очень образно описывал это состояние: «Я как паук в банке. Мир как за стеклом. Все вижу, но не могу потрогать». Как правило, нет ощущения, что «все плохо». Все не плохо и не хорошо – просто никак. Вроде все есть, но чего-то не хватает. «Такое чувство, что откусил, но не проглотил». Безразличия нет, человеку хочется что-то получить, но, даже четко сформулировать, «что?» он не может. Иногда начинает казаться, что больной знает, что именно ему нужно: «вот доделаю машину», «куплю телефон», «закончу работу», и тогда... Но, как только он начинает задумываться, а «что тогда?» в глазах появляется растерянность и уныние. Не алкоголики иногда испытывают что-то подобное на фоне инфекционного заболевания, или крайней усталости. Отличия в том, что у людей без зависимости это состояние длиться не долго. Как правило, день- два, а то и часы. Здесь же ангедония может длиться до месяца. Это состояние становиться само по себе целостным явлением, требующим оформления со стороны сознания. Оформляется обострение обычно идеями депримированности и отношений. Депримированность – это ощущение недооценки своих действий, заслуг, качеств. Недооценки не обязательно людьми. Больному кажется, что события складываются тоже не так, как хотелось бы, жалуются на то, что «не реализуют себя полностью», «их таланты не востребованы», «при их интеллекте и трудоспособности они заслуживают гораздо большего». Насколько человек прав в подобных суждениях – вопрос сложный. Действительно, многие алкоголики люди чрезвычайно трудоспособные и талантливые. Болезненность суждений заключается в выводах: такой человек не решает, что нужно что-то поменять, а просто начинает копить обиду. Подобные разговоры очень напоминают обычную зависть, но в отличие от белой зависти «Ты молодец, я тоже так постараюсь!», или черной «Ты лучше меня, поэтому я тебя уничтожу!», у алкоголика зависть какая-то серая. Такой человек рассуждает так «У всех все получается, и только у меня судьба такая. Меня никто не ценит». Результатом ставиться не достижение цели (хорошими или плохими способами), а сама обида, безысходность. Идеи отношений выражаются в том, что больному начинает казаться, что окружающие изменили свое отношение к нему. Как правило, нет ощущения, что «все против меня». Есть чувство, что «всем на меня наплевать...», ощущение полного безразличия всего мира к тебе. Больше всего задевает ощущение, что члены семьи стали к тебе «равнодушными». Последнее слово в кавычках потому, что это, как правило, не так. Объективно отношение окружающих не меняется, но больной воспринимает изменение отношений очень явно, хотя и не может, порой, сам объяснить, чем это вызвано. Жена одного их пациентов рассказывала: - Он за неделю до срыва начинает спрашивать: «Ты меня любишь?» Ну, конечно люблю, столько лет уже вместе. Вопрос романтичный, но я то знаю, чем это закончиться. Запоем на две недели. Отношения портятся не только дома, но и работе. Даже улице, при случайных встречах, человеку кажется, что ему не уделили достаточно внимания. Вот слова одного из пациентов: В такие дни мне начинает казаться, что все прохожие меня толкают, не видят, куда я иду, Я как человек-невидимка – все смотрят «сквозь меня». Захожу в магазин, продавщица меня не видит, болтает с кем-то, как будто меня нет.
Многие описывают, что в такие дни еда становиться не вкусной, не соленой. Больной начинает больше курить, или меняет сорт табака на более крепкий. Просмотр фильма, или книга не дают полноты ощущений, появляется мнение, что «все стало плохо, не так, как раньше». Больного все чаще постигают «разочарования». - Вот, все думал, займу эту должность, куплю себе эту вещь, познакомлюсь с этим человеком! Купил, занял, познакомился теперь сижу и думаю, ну и что? Нет радости от обладания. На этом фоне начинают появляться патологические мысли. Эти мысли сформированы неправильно, и потому их возникновение, течение и разрешение идут по болезненным законам. Большинство нормальных мыслей человека возникают в ответ на ситуацию, сопровождаются эмоциями и требуют логики для завершения. Например, человек хочет приобрести дорогую вещь, но не хватает денег. Это грустно, неприятно, вот и эмоция появилась. Значит, нужно больше работать, может занять деньги, или отказаться, если не настолько хочется. Логика обработала ситуацию, мысль ушла. В состоянии обострения все происходит несколько иначе. Вначале появляется эмоция, сама по себе, в силу внутренних, болезненных механизмов. Сознание пытается привязать эту эмоцию к какой-то ситуации, и находиться суррогатная «причина». Дальше появляется логика, но это инструмент не работает, так как нет начала, а значит, не будет и конца. Больной начинает вновь и вновь возвращаться к этой мысли, и никак не может найти решения. Пациенты такие состояние часто называют «гоняю». Вот, узнал, что сосед поехал в отпуск на дорогой курорт. Мне не хочется на море, я плавать не умею, но все хожу и думаю, почему я еду на дачу на месяц, а он на море на две недели? Со стороны такие мысли выглядят гадко. Не каждому и расскажешь. А те, кому рассказывают, оценивают это как занудство. Занудство алкоголика довольно частый признак. Многие воспринимают это как черту характера, возрастные изменения, но для болезни более характерна цикличность. Человек может ходить нормальным эмоциональным фоном несколько месяцев, а затем начинает занудствовать. Окружающих такое поведение раздражает. Сам больной, часто, тоже понимает, что вызывает раздражение, и потому просто замалчивает свои переживания, старается от них отделаться, руководствуясь старым правилом: «Просто не думай об этом!» К сожалению, легче сказать, чем сделать. Как не думать, если думается?. Работоспособность на фоне этих переживаний, как правило, не уменьшается, а, наоборот, повышается. Больной начинает брать на себя все новые и новые нагрузки, пытаясь побороть ангедонию, добившись хоть какого-то крайнего ощущения, например, ощущения крайней усталости. Усталость ощущение простое, понятное, не требует ни объяснений, ни оценок.
Подключается услужливая логика: все-таки я получу, что хотел, докажу всем, кто я такой! Важно понимать, что это происходит без ведома личности пациента. Прямые вопросы: «Зачем тебе все это?» «Что ты хочешь доказать?» вызывают у больного растерянность: «Ну, разве это не очевидно?» «А как же иначе?». Фактически, человек «идет в разнос», много работает, мало спит, нерегулярно ест, и затем, как завершение, входит в запой на фоне роскошного алкогольного алиби: «У меня в последнее время было много работы, я сильно устал!». Коварство болезни заключается в том, что все это время выпить не хочется. Часто бывает, что члены семьи, друзья видят изменения в состоянии больного, обращают внимание на его настроение, поведение. Они помнят, что в прошлый раз это закончилось срывом, и, пытаясь помочь больному, спрашивают: «Ты что, выпить хочешь?» В ответ они, как правило, получают негативно эмоциональный ответ: «Нет! Нет у меня никакого желания выпить. Я не испытываю тяги. Отстаньте от меня с такими вопросами!» После начала запоя у всех вызывает обиду неискренность человека: «Мы же чувствовали, что дело неладно. Спрашивали у него. Зачем врал!» По большому счету, алкоголик не врал, то есть, он был честен по отношению к окружающим, он врал самому себе. Не все так просто в диагностике этого состояния. Во-первых, действительно, сам больной не может почувствовать ухудшение, он может его заметить, понять, но нет никаких ощущений в теле. Во-вторых, не у всех картина выглядит именно так, как описано. Все люди разные, у некоторых больных пре