После тех событий, по словам Галины Стремской, за семьей следили три года. Она считает, что если бы действительно сейчас было совершено преступление, то священника задержали бы непосредственно на месте преступления.
***
«Есть ли совесть у сыщиков? О преследовании оренбургского протоиерея Николая Стремского» (10.10.2019, авт. Юсипов В.; сайт «Русская народная линия»):
В Оренбургской области находится поселок Саракташ, причем настолько значимый, что правящий архиерей митрополит Вениамин (Зарицкий) числится Оренбургским и Саракташским. В этом поселке служит известный на всю страну настоятель комплекса в Свято-Троицкой обители милосердия, благочинный округа, директор православной общеобразовательной гимназии имени преподобного Сергия Радонежского протоиерей Николай Стремский. Он знаменит тем, что усыновил (удочерил) вместе с супругой Галиной 70 детей, взятых по преимуществу из детских домов, которых воспитывает в христианском благочестивом духе. Часто берет их из сиротских домов и из неприкаянных гаврошей делает убежденных православных христиан. Вероятно, это не очень нравится пятой колонне, секулярным глобалистам и Берл Лазару, добившимся в 2007 г. запрета преподавания «Основ православной культуры» в школах России. Отец Николай начал свою благородную миссию в 1992 г. Большинство его воспитанников любят своего папу и стремятся соблюдать евангельские заповеди. Протоиерей является лауреатом международной премии «За веру и верность», награжден орденом «Родительская слава». Получил высокую оценку своего педагогического поприща от Патриарха Алексия II, Президента Путина и уполномоченного по правам ребенка Павла Астахова.
И вдруг такого замечательного батюшку в 2015 году полиция задерживает по факту вождения автомашины в состоянии опьянения. Был ли такой факт, точно не известно, но о нем говорят злые языки. Газета «Эхо Оренбуржья» добавляет, что отец Николай обладает большим количеством иномарок. Но ведь при таком размахе (70 приемных детей!) можно понять и обилие машин. Благочестивый протоиерей, построивший три православных храма в Саракташе, приобретает недоброжелателей-завистников и просто врагов, в т.ч. из полицейского ведомства. Стало известно, что одну девочку уговаривали написать компромат на приемного родителя и оплатить донос.
И вдруг, как снег на голову, сообщение на сайте местного суда: о. Николай Стремский 23 сентября 2019 г. арестован. И сажают его не за вождение машины в алкогольном опьянении, а за куда более страшное преступление: за совершение якобы развратных действий со своими приемными детьми. Ленинский районный суд города Оренбурга избрал ему меру пресечения ⸺ заключение под стражу на 1 месяц 19 суток ⸺ до 12 ноября 2019 г.
Его обвиняют в совершении преступлений, предусмотренных ст. 131 ч.4, пункт «б» (изнасилование несовершеннолетней, не достигшей 14 лет), ст.135 ч. 3 (развратные действия, совершенные в отношении группы лиц, не достигших совершеннолетия) и ст. 156 (неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетних детей) УК РФ.
Указом митрополита Оренбургского и Саракташского Вениамина от 25 сентября 2019 г. протоиерей Николай Стремский был запрещен в служении на время ведения следствия. Вместо него настоятелем Свято-Троицкой обители назначен протоиерей Иоанн Кочанкин. Многие жители поселка Саракташ встали на сторону гонимого священника: «Девчонки написали, что их удерживали в обители незаконно. На улицу не выпускали, чего-то лишали», ⸺ ну и добавляют, так сказать, «до кучи» «развратные действия». Это-де «жареная информация», на это должны клюнуть.
Известно при этом, что православную обитель постоянно тщательно проверяли органы опеки ⸺ 5-6 проверок в год из центра реабилитации и органов опеки! Якобы в угоду оппонентам при наличии таких непрерывных проверок отец Николай еще и совершал фантастические «развратные действия». У сыщиков хватило совести обвинять священника в такой мерзости.
Правда, у руководства Следственного комитета России хватило благоразумия исправить ситуацию. Решением центрального аппарата СКР материалы в отношении настоятеля Свято-Троицкой обители ПЕРЕДАНЫв Нижний Новгород. Пусть другие следователи начинают работу с чистого листа. Дай Бог, чтобы новые следопыты работали более добросовестно. Если же у прежних сыщиков будет обнаружен сознательный умысел в очернении репутации известного протоиерея, то их следует привлечь к уголовной ответственности за клевету и ложь. Православные надеются, что «подкидывание наркотиков» силовиками, ставшее чуть ли не нормой в последние годы, будет, наконец, прекращено.
***
Жилин И. «Типа папа меня изнасиловал. Такого никогда не было» (25.10.2019; «Новая газета»):
Настоятелю Свято-Троицкой обители грозит до 20 лет по обвинению в педофилии. Дети говорят, что полицейские их обманули.
23 сентября в поселке Саракташ Оренбургской области сотрудники Следственного комитета и полиции задержали протоиерея Николая Стремского, настоятеля Свято-Троицкой обители милосердия — крупнейшего православного монастыря на Южном Урале.
Николая Стремского обвинили в развратных действиях по отношению к шести удочеренным и взятым под опеку несовершеннолетним девочкам (ст. 135 УК РФ), изнасиловании одной из них (ст. 131 УК РФ) и неисполнении обязанностей по воспитанию (ст. 156 УК РФ). Ему грозит до 20 лет лишения свободы.
Корреспондент «Новой» разбирался в этой запутанной истории.
Обыски
— Было часов 8 утра. Я собиралась выезжать в аэропорт — лететь в Черногорию: у меня диабет, а в Черногории есть хорошая лечебница. За мной заехал сын Коля. Смотрю, он открывает калитку, а за ним люди идут, человек десять, в темных таких одеждах. Заходят, показывают удостоверения, говорят: «Обыск».
С Галиной, супругой Николая Стремского, мы встречаемся в доме у стен обители. Хотя на часах только полдень, она выглядит очень уставшей.
Зайдя в дом, вспоминает Галина, следователи разделились на две группы и разошлись по комнатам. С ними были понятые, студенты юрфака. Их привезли из Оренбурга.
— Искали какие-то документы. Забрали диплом, свидетельство о браке, медицинские справки. У нас дома лежало свидетельство о смерти мужа нашей племянницы. Нашли его, говорят: «Мы заберем. Он, наверное, не умер». Я им: «Пойдемте, могилку покажу».
Заинтересовали оперативников и деньги, которые Галина отложила для поездки в Черногорию. 4500 евро. Их тоже изъяли. Вместе с пенсионной картой.
— Один говорит: «Откуда деньги?» А я думаю, чего откуда? Я их несколько лет копила. Отец Николай еще и в долг взял.
Самого Николая Стремского в момент обыска дома не было: он работал в своем кабинете. Следователи пришли и туда. Одновременно обыски проводились по девяти адресам: у родственников Стремского, его помощников и в самой обители.
— У отца Николая очень хотели найти наркотики. Следователь берет в руки баночку с ладаном и говорит: «Наверное, наркотик». Я им: «Да это ладан же». А он: «Мы сами разберемся».
Медсестра дома милосердия Свято-Троицкой обители Ольга Котова пришла в кабинет Николая Стремского сразу, как узнала об обысках.
Обыски продолжались до вечера. В 17 часов Николая Стремского увезли в изолятор в Оренбург.
В тот же день из семьи Стремских изъяли шестерых приемных детей и развезли по реабилитационным центрам Оренбурга.
Поселок и обитель
Дети отца Николая сделали его известным. Их у него 75. Все приемные. Брать детей из интернатов Стремские начали еще в 90-х. Не выбирали: принимали и здоровых, и больных.
— Я знаю детей отца Николая, которых сначала усыновляли другие семьи, а через год-два отдавали ему, — говорит прихожанка Свято-Троицкой обители Наталья. — Когда он начал строить обитель, поселок тоже включился: возили песок, кирпичи… И вместе отстроили…
Сегодня Свято-Троицкая обитель милосердия — градообразующее предприятие Саракташа. В нулевых в поселке работали шесть заводов. Часть из них закрылась, часть в кризисе. А обитель продолжает отстраиваться. Рядом с ней выросли гостиница, торговый центр, несколько кафе.
— Очень много паломников ездят, — говорит владелец продуктового магазина Александр. — Летом прямо тысячи. Едут со всего Урала. Ну и понятно: даже в Оренбурге такой обители нет.
К Николаю Стремскому в поселке относятся хорошо. Часть местных, правда, сомневаются, что он действительно мог стать настоящим отцом для 75 детей. Рассказывают о строгих правилах в его семье: детям, например, не разрешают днем пользоваться телефонами — только вечером, в свободное время. Не разрешают до 18 лет вступать в отношения. Не дают деньги на карманные расходы. «Заставляют жить по закону Божьему». Но тут же оговариваются: «А в детдоме разве лучше?»…
«Дадут деньги и квартиру»
Дарья Окунева, приемная дочь Николая и Галины Стремских, работает в обители, в отделе кадров. Она одна из немногих, с кем органы опеки после обысков разрешили общаться девочкам, написавшим заявление на Стремского.
— Катя (имя изменено), одна из заявительниц, часто бывала у меня в гостях. Даже на ночь оставалась. И в понедельник утром, когда были обыски, я отвозила ее в школу, — вспоминает Дарья. — Когда я пришла в обитель, мне предъявили постановление. Там говорилось, что папу обвиняют в насилии над младшими детьми. И в нем было три фамилии. Я потом очень удивилась, когда следствие сказало, что потерпевших семь: в постановлении было три. Я первым же делом, когда увидела постановление, позвонила Кате и спросила, в чем дело? Она сказала, что не понимает, что происходит, и что никакого заявления не писала.
После задержания Николая Стремского Катя записала видеообращение, в котором рассказала, что еще в прошлом году к ней приезжали сотрудники полиции и просили дать показания против отца:
«Мы когда с папой поругались, он меня отправил в центр реабилитации. Ко мне приехали два незнакомых человека. Сказали: «Расскажи все про папу, и в жизни у тебя все будет хорошо». Я сказала: «У нас все хорошо, просто мы с папой немного не поладили». <...> Они спросили, есть ли у меня телефон, чтобы со мной связаться. Я ответила, что у меня нет телефона, потому что у нас строгие правила. Тогда они сказали: «Мы купим тебе телефон. Ты ответь, бьет ли вас папа, домогается до детей?» Я ответила, что нет».
Катя
Поругались Катя и Николай Стремский из-за мальчиков: священник не разрешил Кате и еще двум подопечным девочкам пойти на свидание — «до 18 лет нельзя». Девочки все равно сбежали. Все трое сейчас проходят заявителями по делу.
По словам Кати, приехавшие мужчины спрашивали, куда она хочет поступить, обещали «исполнить ее мечту». При этом несколько раз повторили вопрос о домогательствах. Посреди разговора показали удостоверения полицейских. Но все равно не получили желаемого и уехали, обещав вернуться. Не вернулись.
«Я вообще не понимаю, откуда они взяли это обвинение. Сказали, что заявление написано от моей руки. Я этого никогда не писала. Типа меня папа изнасиловал, типа домогался. Такого в жизни никогда не было», — говорит Катя.
По словам Кати, после визита к ней полицейские поехали к двум другим девочкам — Лизе и Тане (имена изменены). И те заявления написали.
В распоряжении «Новой» есть переписка Дарьи Окуневой с Лизой. Та говорит, что полицейские приехали к ней в половине четвертого утра, дали подписать какие-то листы, содержание которых она читала лишь «моментами». Сейчас, по словам девочки, она пытается забрать заявление, но ей сделать этого не дают.
Надя (имя изменено), младшая из приемных детей Стремских, жила с написавшими заявления девочками. Она говорит, что никто из ее сестер не жаловался на домогательства со стороны отца.
— Мне и самой предлагали написать заявление, — говорит она. — Причем не полицейские, а одна из сестер. Она сказала, что, если я напишу, мне дадут деньги и квартиру. Я не стала этого делать.
Гаражное дело
Вместе с Николаем Стремским были задержаны его дочь Елена и ее супруг Виктор. Их обвиняют в том, что они «на протяжении длительного времени удерживали подвергшихся насилию детей в гараже».
В своем видеообращении Катя упоминает ссору с отцом, после которой он отправил ее в реабилитационный центр. Двух других девочек, которые проходят по делу заявителями, Николай Стремский наказал аналогичным образом. Повод — дочери ушли «гулять с мальчиками» без разрешения отца и на прогулке выпили.
— Их поймали в поселке Елена Стремская и ее супруг, — говорит один из работников обители. — Поймали, посадили в машину и отвезли в гараж. По версии следствия, детей держали там «продолжительное время» — то ли несколько дней, то ли несколько часов. Я пытался восстановить картину произошедшего, и, по моей информации, девочки пробыли в гараже не более пяти минут. Елена с супругом привезли их в гараж, позвонили отцу, спросили, что с ними делать, и отец сказал везти домой. И сразу поехали.
По версии следствия, девочек в гараже заперли. Собеседник «Новой» утверждает, что это невозможно сделать технически.
— Ворота гаража можно закрыть только изнутри. Тем более гараж стоит прямо у дороги, по которой ходят люди: если бы их там держали несколько дней, девочки наверняка бы стали кричать, и кто-то бы услышал…
Письмо отца Николая
Адвоката для Николая Стремского прихожане и члены семьи священника искали несколько недель. Нашли четверых. Один из них на условиях анонимности согласился рассказать «Новой» подробности уголовного дела. По словам адвоката, обвинение строится на заявлениях его приемных дочерей. Есть ли у следствия вещественные доказательства, в том числе видеозаписи, о которых пишут СМИ, защитник не знает.
— Зато после разговора со Стремским я прекрасно понимаю, зачем задержали его дочь Елену с супругом. К Стремскому регулярно приходят следователи и говорят, что Елена уже «сдала» его. И требуют «сдать» ее в ответ. При этом к Елене точно так же приходят и говорят, что ее «сдал» отец.
В распоряжении «Новой газеты» оказалось письмо Николая Стремского в ФСБ от мая 2016 г. Священник рассказывает, что после закрытия уголовного дела о «пьяной езде» саракташские полицейские начали преследовать его. «11 января 2016 года я был вызван в прокуратуру для выяснения обстоятельств, связанных с поступившей жалобой. Полицейские нашли лжесвидетелей, которые подписали готовый напечатанный текст. Они даже не читали, что подписывают. Со слов людей, их просто попросили люди в форме. «Возмущения» «жалобщиков», больше похожие на план-схему действий и проверок, охватили всю мою деятельность. Пошло слежение за движением финансовых средств: личных и обители, дома милосердия. Различные комиссии и проверки с разных сторон, куда я трачу деньги. А денег порой тратится больше на содержание обители, чем поступает. Я беру кредиты на строительство, занимаю деньги у частных лиц. В ходе проверок пришлось закрыть кафе, заплатить штраф за детскую площадку с самолетом».
По версии священника, в 2016 г. за его преследованием мог стоять глава саракташской полиции А. Столярик. Сегодня он не живет в Саракташе. Получить его комментарий «Новой газете» не удалось...»
***
Севрюкова Е. «Кто воспользовался наивностью детей протоиерея Николая Стремского. Отец и дети» (извлечение; 06.12.2019 г.; газета «Версия» https://versia.ru/kto-vospolzovalsya-naivnostyu-detej-protoiereya-nikolaya-stremskogo).
Протоиерей Свято-Троицкой Симеоновой обители милосердия Николай Стремский стал одним из самых известных священнослужителей России по очень печальному поводу. Он был взят по стражу 23 сентября нынешнего года. Самому многодетному отцу России (у него 73 приемных ребенка) выдвинуто обвинение в сексуальном насилии. Статья «нехорошая», постыдная. И беспроигрышная, когда надо опорочить человека.
По одним улицам
По версии следствия, в период с января по август 2018 г. Николай Стремский неоднократно совершал развратные действия в отношении семи опекаемых и удочеренных несовершеннолетних, а также изнасиловал одну из них.
26 сентября из семьи батюшки изъяли девятерых несовершеннолетних детей ⸺ восемь приемных и один усыновленный ребенок. Они отправлены в детский дом. Их семейная история, похоже, вошла в крутое пике ⸺ они вновь вернулись в казенное учреждение.
Эта история зацепила меня сразу. Педофилию я считаю тяжелейшим преступлением, за которое одного только тюремного наказания недостаточно. Ведь даже самый большой срок лишения свободы когда-то кончается, и эти мрази вновь выходят на свободу и ходят по одним улицам с нашими детьми.
Несколько лет назад ко мне пришла родная тетя мальчика, который стал жертвой банды педофилов. Пять лет я следила за тем, как идет следствие, а потом и суд. Пять лет мы с родными бедного ребенка доказывали, что изуверы сделали с ним. А некоторые правоохранители и адвокаты весьма изощренно пытались убедить нас в том, что мальчик все просто придумал.
Одному Богу известно, что пережил он, и как все-таки нам удалось сломать «педофильское лобби». Дело дошло до суда, а извращенцы получили реальные сроки наказания.
Не забуду ни глаза мальчишки, ни слезы его родни, ни обвинения следствия в адрес потерпевших. Но в итоге преступление не осталось безнаказанным. Для меня это – принципиально. Вклад в это противостояние со злом был отмечен медалью «За защиту прав человека». Поэтому история отца Николая изначально и заинтересовала, и насторожила меня. То, как молниеносно оказался за решеткой человек, 30 лет бравший детдомовцев и отказников в свою семью, показалось мне очень странным. Как только появилась возможность, вылетела в Оренбург.