Непонятый любимыми евреями В.Розанов возмутился и в начале просто ощерился, сделав несколько критических реплик:
«…Как зачавкали губами и идеалист Борух, и такая милая Ревека
Ю-на, друг нашего дома, когда прочли “Тёмный лик”… Они думали что
я не вижу, но я хоть и “сплю вечно”, а подглядел… И такое счастье
на губах, точно она скушала что-то сладкое.
Таких физиологических вещиц надо увидеть, чтобы понять то, чему мы не хотим верить в книгах, в истории, в сказаниях. Действительно, есть какая-то ненависть между Ним (Иисусом Христом) и еврейством. И когда думаешь об этом — становится страшно. И понимаешь нуменальное, а не феноменальное: “распни Его”, Тут я сказал себе: “Назад! Страшись!”».
На почве новых мыслей Розанов стал сближаться с выдающимся философом и священником Павлом Флоренским, который оказал на него большое просветительское влияние, сильно изменил сего сознание. Это заметили окружающие его -
«Какой был юдофил. А вот - дружба с Ф… - Забыл своё влюблённое притягивание к евреям под влиянием Ф.» - сильно переживала «прогрессистка» Гиппиус.
В.Розанов оправдывался перед старым приятелем Гершензоном: «Антисемитизмом я, батюшка, не страдаю: но мне часто становится жаль русских, — как жалеют детей маленьких, — безвольных, бесхарактерных, мило хвастливых, впечатлительных, великодушных, ленивых...».
Словно через сильный туман 55-летний В. Розанов наконец-то стал видеть другие контуры. «Все они — сладкие, демократичные. И безжалостные» - заметил Розанов, и скоро - последнее он в полной мере ощутит на себе.
Большое впечатление и поворотное потрясение произвело на Розанова убийство еврейским террористом главы правительства П.А.Столыпина. Теперь он не радовался и не восторгался этим убийством – как ранее убийству министра Плеве и прочих русских руководителей. В письме Гершензону он писал:
«Я настроен против евреев (убили все равно Столыпина или нет, —
но почувствовали себя вправе убивать “здорово живёшь” русских), и у
меня (простите) то же чувство, как у Моисея, увидевшего, как египтянин
убил еврея». В. Розанов писал:
«Что делать, после убийства Столыпина - у меня как-то всё оборвалось к ним (посмел бы русский убить Ротшильда и вообще “великого из них”). Это - нахальство натиска, это “по щеке” всем русским — убило во мне всё к ним, всякое сочувствие, жалость».
И мы видим – теперь 57-летнпий Розанов не стыдился своего антисемитизма, и на примере Розанова мы видим – как антисемитизм закономерно, естественно возникает даже у демократично и либерально настроенных людей.
Особенно Василию Розанову стало жаль русских крестьян, когда он в 1913 году летом отдыхал у знакомых в Молдавии в местечке Сахарна и с ужасом открыл для себя истину жуткого закабаления евреями крестьян, эту картину он описал в своем произведении «Сахарна», в котром писал:
«Сила его (еврейского народа) всегда больше силы окружающего на-
селения, хотя евреев была бы горсточка, и даже всего пять-шесть семей,
ибо эти пять-шесть семей (аналогия с современными олигархами – Р.К.) имеют родственные, общественные, торговые, денежные связи с Бердичевым и Варшавой, да и с Венгрией, с Австрией; в сущности со всем светом… Они имеют “у своих” бесконечный кредит… (и т. д.)…
И этот “весь еврейский свет” поддерживает каждого Шмуля из Сахарны, и “Шмуль в Сахарне” забирает всю Сахарну в свои руки, уже для пользы не своей, а всего совокупного еврейства, ибо укрепившись здесь, он немедленно призывает сюда родственников, родичей, единоверцев в помощь себе… -
в сущности за один обеденный стол с собою, где они кушают тёмную молдавскую Сахарну, кушают её посевы, её птицу, её скот, всё это скупая за бесценок через моментально образуемые синдикаты и не подпуская никакого чужого покупателя ни к какому продукту. Сахарна пашет, работает,
потеет. А евреи её пот обращают в золото и кладут в карман».
Позже, ещё раз обращая внимание на большой плюс и преимущество евреев – на их национальную сплоченность и взаимопомощь, Розанов
написал: «Евреев — не 7 миллионов. Еврей один, у которого 14 миллионов рук и 14 миллионов ног. И он везде ползёт и везде сосёт».
Это было повторение сказанного ещё до нашей эры древним философом Плинием: «Нет тысячи евреев, а есть один еврей, помноженный на тысячу».
Кроме этого В. Розанов открыл для себя истину, которую ещё в середине
19-го века в произведении «Пропала совесть» объяснял М. Е. Салтыков-
Щедрин, — В. Розанов:
«Знакомые дорожки еврейства, выложенные червонцами, несомненно проведены не в одну полицию и кредитную канцелярию министерства
финансов… и в большинство редакторских кабинетов. Трудись Израиль
и множь золото, — и все запищат в твоей власти».
Обширные знания, полученные В. Розановым за долгие годы дружбы с евреями, теперь заработали против еврейского сообщества в России, Розанов в 1913 году в своей работе «Евреи и “Трефные христианские царства”», обратил внимание на фундаментальную истину, которую через сто лет повторил в совей книге «Двести лет вместе А.Солженицын» - Розанов:
«Скрывая или оставляя в тени тот факт, что сами евреи воистину
поклоняются Молоху своего национализма, что кроме национализма
они и не имеют никаких других питательных духовных корней и даже
сам “Бог”, Существо всемирное и всечеловеческое, — для них есть исключительно “еврейский бог”, нимало не пекущийся о других народах
и даже к другим народам враждебный.
Евреи в то же время уничтожают, высмеивают и всячески выедают народное чувство, сознание своей истории и государственную гордость у французов, у немцев, у русских».
И мы наблюдаем – как В. Розанов из либерального русофоба, выродка,
превращается в русского патриота и нормального русского националиста, и теперь он уже не называет свою Родину-Россию – «Свинья», а пишет другое:
«Счастливую и великую Родину любить не велика вещь. Мы её должны любить, именно когда она слаба, мала, унижена, наконец глупа, наконец, даже порочна… Но и это ещё не последнее: когда она наконец умрёт и,
обглоданная евреями, будет являть одни кости, — тот будет “русским”,
кто будет плакать около этого слова, никому ненужного и всеми покинутого». - Сказано трогательно, верно, сильно и необычайно актуально.
У Розанова появились и антилиберальные убеждения о пользе табу и запретов для людей: «Устраните берега, и река разольётся в болото».
К 60-ти годам Розанов поменял на противоположное многие свои взгляды, в том числе - и на Николая Гоголя, он писал Струве:
«Я всю жизнь боролся и ненавидел Гоголя: и в 62 года
думаю: “Ты победил, ужасный хохол”. Нет, он увидел русскую душеньку
верно, хотя и пробыл в России всего несколько часов».
В октябре 1913 г. В. Розанов написал несколько статей по «делу Бей-
лиса» уже с другой точкой зрения: «Для меня — Андрей Ющинский
есть мученик христианский. И пусть дети наши молятся о нём, как о
замученном праведнике», — писал Розанов
Но информационное поле над Россией и общественное мнение фактически было уже захвачено еврейскими олигархами Рубинштейном и пр. – и никто не рискнул их печатать. В своих дневниковых записях Розанов отметил: «10 октября 1913 г. — не пропускают моих статей о Ющинском».
Только одна татарская газета «Земщина» в 1914 году согласилась печатать его статьи «Европа и евреи», «В соседстве Содома», «Ангел Иеговы у евреев» и пр.
Третирование В.Розанова
С осени 1913 года в России началось мощное третирование В. Розанова на всех уровнях: от изгнания его из различных обществ и до - доведения его и его семьи до голодной смерти. Либерал-демократы и еврейские деятели создали много грязных анекдотов про В.Розанова, а некто Н. П. Ашешов написал много статей, позорящих Розанова, например название одной из них – «Всеобщее презрение и всероссийский кукиш».
В. Розанов своё спасение, русского народа и России видел в одном: «Одна против евреев надежда — Царь. Оттого-то “вытолкнуть из России” Царя, подорвать у русских авторитет Царя, поднять Восстание на него - их лозунг».
А в России произошло худшее – Царя свергли. И В.Розанов, уже совсем забыв себя десятилетней давности, весной 1917 года книгоиздателю И.Сытину писал: «Как же это мы просмотрели всю Россию…».
«Спасительные маневры» В.Розанова
В 1918 году высохший с голоду до 40 килограммов В.Розанов, потерявший из-за новой власти 15-летнегог сына, уже сломленный бедами, он пытался спасти от голодной смерти свою семью и попытался покаянно заигрывать с новой властью – в письме благополучному Струве он писал:
«Самый “социализм их”, как его ненавижу, все-таки замечателен: все-таки ведь социализм выражает мысль о “братстве народов” и “братстве людей”».
А в письме к Голлербаху (1918 г.) сломленный Розанов уже писал:
«Христианство может быть только разрушено. Это — система мысли,
и спасения христианству нет никакого. Ранее, в печати, я уже только
хитрил, хитрил много, ради цензуры и глупых читателей».
И чтобы понравиться новой власти и спасти семью он написал антихристианскую книгу «Апокалипсис» - «инсуррекция против христианства», в которой Розанов стал осуждать Христа: «Христос, занявшись “делами духа” — занялся чем-то в мире побочным, второстепенным, дробным, частным…
Еда, питьё, совокупление. О всём этом Иисус сказал, что — “грешно”».
Эти реверансы Розанова перед властными инородными комиссарами ему не помогли, они его воспринимали – как предателя, и в письме Мережковскому Розанов писал-умолял:
«Творожка хочется, пирожка хочется». А в письме Философову: «Господи, неужели мы никогда не разговеемся больше душистой русской Пасхой; хотя теперь я хотел бы праздновать вместе с евреями».
И последняя попытка спасти свою семью – это завещание Розанова евреям:
«Веря в торжество Израиля, радуюсь ему, вот что я придумал. Пусть
еврейская община в лице московской возьмёт половину права на издание
всех моих сочинений и в обмен обеспечит в вечное пользование моему
роду племени Розановых честною фермою в пять десятин хорошей зем-
ли, пять коров, десять кур, петуха, собаку, лошадь, и чтобы я, несчастный,
ел вечную сметану, яйца, творог и всякие сладости и честную фарширо-
ванную щуку. Верю в сияние возрождающегося (в России) Израиля и радуюсь ему».