— Как тебя зовут? — неожиданно спросил Пол.
Мужчина посмотрел на него с минуту, как будто вопрос был неуместным.
— Азадор, — наконец ответил он таким тоном, будто с ним кто спорил. — Я — Азадор.
Очень хорошо, размышлял Пол, что он привык к одиночеству, потому что Азадор оказался плохим собеседником. Целый час незнакомец просидел на палубе, глядя на звезды, совершающие свой круг над их головами в бархатной темноте, отвечая на замечания и вопросы Пола мычанием или лаконичными полуответами, а потом наконец растянулся во весь рост, подложил под голову руку и закрыл глаза.
Совсем недавно Пол находился в компании Калипсо, тогда разговор сводился к милым пустячкам или страстным увещеваниям, но это было лучше, чем ничего. Поэтому молчание Азадора не столько раздражало, сколько смущало Пола. Возможно, это молчание — проявление древнего сознания, когда еще не придумали светскую беседу.
Очень скоро он сам заснул, ему не нужны были одеяло и подушка в такую теплую ночь. Последнее, что Пол увидел перед тем, как провалиться в небытие, был медленный хоровод звезд в огромном небе.
* * *
Он проснулся перед самым рассветом, не понимая, что его разбудило. Постепенно стала слышна мелодия, сложная, как рисунок на ковре Пенелопы, такая слабая вначале, что казалась дыханием моря, покрытого светящейся пеной. Он долго прислушивался сквозь сон, выделяя понижающиеся и повышающиеся звуки, отрывки мелодии, которые возникали, а потом сливались с другими, пока не понял, что слушает поющие голоса — человеческие голоса, по крайней мере очень похожие на человеческие. Пол сел и увидел, что Азадор тоже проснулся и слушает музыку, склонив голову набок, как собака.
|
|
— Что?.. — начал вопрос Пол, но незнакомец поднял руку, останавливая его. Пол снова замолчал, и они вместе сидели и слушали далекую музыку. Из-за того что Азадор явно был напряжен, Полу стало казаться, что прекрасная вначале музыка звучит угрожающе, хотя она не стала громче. Ему захотелось прижать ладони к ушам. В пении появилась тихая, но пугающая мелодия, мягкий шепот предлагал соскользнуть за борт в теплые воды и плыть к голосам, чтобы открыть их тайну.
— Это сирены, — коротко сообщил Азадор.
После мягкой музыки его голос казался хриплым, как карканье вороны. Пол почувствовал неприязнь к этому человеку только за то, что тот посмел говорить, когда звучало пение.
— Если бы я знал, что они так близко, я бы не стал спать.
Пол стряхнул наваждение. Казалось, что далекая музыка прилипает к его мыслям, как паутина.
— Сирены…
Теперь он вспомнил: Одиссей, проплывая мимо них, заставил команду залить уши воском, а сам стоял, привязанный к мачте, чтобы послушать их волшебное пение и не броситься при этом в воду.
«Вода… черная вода… древние поющие голоса… поющие…»
Пол решил сосредоточить внимание на чем-нибудь другом, чтобы не думать о чарующей волнительной музыке, льющейся над поверхностью океана.
— Ты бывал здесь раньше?
Азадор снова издал нечленораздельные звуки, потом все-таки ответил:
— Я много где бывал.
— А откуда ты родом?
Незнакомец фыркнул:
— Не отсюда. Не из этого идиотского океана, не с этих дурацких островов. Я кое-кого разыскиваю.
— Кого?
Азадор смерил Пола взглядом и снова отвернулся, уставившись в поющую темноту.
|
|
— Ветер относит нас от них. Повезло.
Пол отцепил одежду, которая застряла между двумя досками, что раздражало его. Ему хотелось разобраться, как все работает, разгадать все почему и зачем, он смутно чувствовал, что здесь кроется что-то очень важное. Но по мере удаления музыки им овладевали более глубокие ощущения, смесь благоговения и наслаждения.
«Что бы это ни было, — подумал он, — эта Сеть, это… это в самом деле волшебный мир».
Где-то в тающей темноте, возможно специально, а может ненамеренно, как сверчки в придорожных кустах, сирены продолжали петь свою страшную песню. Больше не подвластный их чарам, Пол Джонас медленно плыл сквозь теплую ночь древнего мира и предавался созерцанию.
С наступлением утра Азадор не стал общительнее, теперь он не уходил от вопросов Пола, пожимая плечами или невнятно бормоча что-то, он просто их не замечал.
Несмотря на упрямство, Азадор был полезным спутником. Он знал гораздо больше о тех мелочах, которые сейчас составляли их мир: о ветре и приливах, об узлах и дереве. Ему удалось соединить обрывки веревок от паруса и сделать новые крепления — теперь плот слушался намного лучше. А также он использовал край паруса, чтобы собрать росу: когда взошло солнце, у них была питьевая вода. Чуть позже Азадору удалось добыть блестящую рыбину просто ударом руки, перегнувшись через борт плота. Огня у них не было, а Пол, как обычно, не очень хотел есть, но, несмотря на естественную брезгливость, поедание сырой рыбы оказалось весьма приятным занятием. Пол испытал нечто сродни наслаждению — весьма необычное чувство.
|
|
Он поднес к губам пригоршню воды и сделал крошечный глоток, чтобы избавиться от привкуса рыбы во рту и неожиданно увидел самого себя, занимающимся тем же, но в совершенно другом месте. Он закрыл глаза и на секунду увидел вокруг растительность, густую, как в тропических джунглях.
Он чувствовал, как прохладная струйка пресной воды льется ему в рот, а такая же пресная вода плещет ему в лицо… женский голос, смех.
«Ее голос, — вдруг узнал он. — Ангел». Но ведь на самом деле этого никогда не было — ни разу в его жизни.
Странность происходящего отвлекла его, и он вернулся к действительности.
— Откуда ты, Ионас? — спросил Азадор.
Вопрос застал Пола врасплох, он пытался вспомнить нечто чрезвычайно важное, поэтому вместо ответа на вопрос своего обычно молчаливого спутника некоторое время молча таращил глаза.
— Из Итаки, — наконец выдавил он.
Азадор кивнул:
— А видел ты там женщину, темнокожую женщину? У нее ручная обезьянка?
Ничего не понимая, Пол смог только честно признаться, что не видел.
— Она твой друг?
— Ха! У нее кое-что мое, и я хочу получить это обратно. Никто не смеет брать вещи Азадора.
Пол почувствовал, что Азадор готов поговорить, но не знал, как поддержать разговор и стоит ли. В самом ли деле он хочет услышать явно закодированную историю жизни финикийского моряка в виртуальной Одиссее? Вероятность того, что жертва кораблекрушения может рассказать что-то полезное, равнялась нулю. Во всяком случае, разговорчивость Азадора можно использовать по-другому.
— Тебе знакома эта часть океана? — спросил Пол. — Скоро ли мы доберемся до Трои?
Азадор пристально разглядывал скелет рыбы, как Гамлет изучал бы череп Йорика, а потом швырнул за борт, высоко подбросив в воздух. Чайка вынырнула со стороны солнца, создалось впечатление, будто она появилась из ниоткуда и подхватила добычу прежде, чем та коснулась воды.
— Не знаю, здесь плохие течения, много островов и много скал.
Он пристально вгляделся вдаль.
— В любом случае мы скоро сойдем на берег. Сломанная мачта долго не продержится, нам нужно дерево. А мне нужно мясо.
Пол рассмеялся — так серьезно это прозвучало.
— Мы же только что съели рыбу, хоть ее и не мешало приготовить.
— Не рыбу, а мясо! — недовольно пробурчал Азадор. — Человек должен есть мясо, чтобы остаться человеком.
Пол пожал плечами. Эта проблема казалась ему самой простой из всех, что стояли перед ними, но он не стал спорить с парнем, который умел скреплять веревки и ловить рыбу.
Изменение погоды к худшему стало проявляться с полудня: с запада быстро надвигались тучи. Но тут они увидели остров, покрытый холмами с богатой растительностью. Пока их руль и самодельная мачта скрипели, направляя плот против ветра, они вглядывались в остров, но признаков жизни не заметили: не блестели каменные стены, не видно было побеленных домов, если где и горели костры, их было не разглядеть за поднимающимися туманом и тучами.
— Это место мне незнакомо, — сказал Азадор, прервав свое часовое молчание. — Посмотри, на холмах растет трава. — Он ухмыльнулся. — Там могут жить козы или овцы.
— Там могут оказаться и люди, — заметил Пол. — Мы же не можем взять чужую овцу.
— Каждый человек — герой своей баллады, — ответил Азадор.
Что он имел в виду, для Пола осталось загадкой.
Они втащили плот на берег и стали подниматься на холм, тучи приближались. Поначалу было приятно оказаться не в океане, а на твердой земле. Когда они снова увидели свой плот, оставленный на каменистом берегу, он казался крошечным, как игральная карта. В это время послышались глухие раскаты грома над головой и упали первые крупные капли дождя. Камни скользили под ногами Пола, а полуголый Азадор ловко пробирался вверх впереди него, проворный, как козлы, на которых он охотился, а Полу оставалось только чертыхаться и поспешать вслед за ним.
Лил дождь, молнии прорезали небо. Целый час они добирались до вершины холма, кончилась буковая роща, и они оказались по колено в густой траве. Перед ними вздымался скалистый гребень горы: огромная глыба, несколько сот метров в диаметре, вокруг которой росли покореженные ветром сосны. Они увидели в скале большую дыру — вход в пещеру, — похожую на дверь неуклюжего дома. Это о чем-то напомнило Полу, трава шелестела на ветру, била по ногам, лил непрерывный дождь, и он вдруг подумал, что они сейчас совсем беззащитны.
Азадор собрался войти в пещеру, но Пол схватил его за мускулистую руку:
— Не делай этого!
— О чем ты? — сердито спросил тот. — Ты что, собрался здесь стоять, пока нас не поджарит молния? У тебя в голове мякина вместо мозгов.
Не успел Пол объяснить свое предчувствие, как в роще послышался какой-то шелест, слабый, но постепенно усиливающийся, это был не ветер. Пол взглянул на Азадора. Не сговариваясь, они растянулись в траве.
Шелест превратился в треск. К ним приближалось что-то огромное, и оно было уже совсем близко. Сверкнула молния, окрашивая все вокруг в черное и белое. Через несколько секунд раздался раскат грома, от которого Пол вздрогнул.
Азадор приподнялся на локтях и раздвинул стебли травы, чтобы лучше видеть. Снова загрохотал гром. В наступившей затем тишине Пол услышал необычный звук. Азадор тихонько посмеивался.
— А ну посмотри, — сказал Азадор и хлопнул Пола по плечу. — Смотри, смотри, трус несчастный!
Пол слегка приподнялся и посмотрел в указанном Азадором направлении. Мимо проходила отара овец, множество печальных глаз и мокрых, прибитых дождем шкурок. Азадор поднялся на колени, но тут послышался другой звук, глухой далекий удар. Азадор застыл от страха, а овцы не обращали никакого внимания на звук и семенили через поляну к пещере. Удар повторился, ближе и громче, он напоминал гул огромного барабана. Пол не мог понять, отчего дрожит земля, и тут он увидел свой плот в свете молнии, плот плыл над верхушками деревьев.
Азадор тупо смотрел на странное явление, от изумления у него отвалилась челюсть. Его рука на груди со сложенными крестом пальцами, казалось, загадала какое-то свое сокровенное желание. Удары стали еще громче. Плот приближался, раскачиваясь над верхушками деревьев, будто плыл по волнам. Гром и молнии сменяли друг друга.
И тут появилось создание, очень похожее на человека, оно согнулось под тяжестью плота, который тащило над головой, это было самое большое существо из виденных Полом. Ноги существа были массивнее, чем у человека, и при этом колено его было на высоте макушки очень высокого человека. Остальное тело было обычных пропорций, хотя и огромным: лохматая голова существа возвышалась метров на семь-восемь. Азадор что-то сказал, но гром заглушил звуки. И вдруг Пол понял, что голова его товарища видна над травой. Он заставил его пригнуться в тот момент, когда великан остановился и посмотрел в их сторону. У великана были гнилые зубы, мокрая спутанная борода, а на лбу красовался один, но размером с суповую тарелку глаз. Пол понял, с кем они имеют дело. Снова сверкнула молния. Огромный глаз смотрел как раз в то место, где они находились, и Пол был уверен, что тот их видит и вот-вот протопает к убежищу и переломает им все кости. Они скорчились, объятые ужасом; а глаз медленно мигнул, как это делают лягушки-быки, и Циклоп сделал шаг, другой, но не к ним, а в направлении пещеры.
Пол старался не дышать, наблюдая, как существо задержалось, чтобы прислонить их плот к скале, а овцы толклись у его коленей, как живой ковер. Чудище наклонилось, приподняло камень, закрывающий вход в темную пещеру, и впустило овец внутрь. Когда все овцы прошли, великан швырнул в пещеру тяжелый бревенчатый плот с легкостью, будто это был всего лишь чайный поднос, и вошел сам.
Когда камень встал на место, Пол и Азадор вскочили и понеслись к лесу со всей прытью, на которую были способны их подкашивающиеся ноги.
Пол лежал на дне канавы, наполняющейся дождевой водой. Его сердце все еще сильно билось, но уже не выскакивало из груди, грозя разорваться. В голове у него царила полная сумятица.
— Ублюдок… захватил… нашу лодку! — Азадор задыхался после бега и говорил с трудом.
Пол поднял подбородок над водой и отполз вверх по склону. Несмотря на объявший его ужас, что-то еще беспокоило, что-то связанное с Азадором… как тот перекрестился…
— Без плота мы сдохнем на этом дурацком острове, — прошипел Азадор, но не от страха, а от злости, он уже пришел в себя.
…Но ведь это не просто древняя Греция, это Греция Гомера, а значит, тысячи лет до… до…
— Господи Иисусе! — воскликнул Пол, — ты ведь не здешний! Ты из внешнего мира!
Азадор уставился на него. Сейчас он не казался таким невероятно красивым: кудрявые черные волосы прилипли к голове от дождя, а мокрые усы топорщились, напоминая кошачьи.
— Что?
— Ты не грек, по крайней мере не из этой симуляции. Ты из внешнего мира. Ты — настоящий!
Во взгляде Азадора читался вызов.
— А ты?
И тут Пол понял, что, по-видимому, упустил возможность использовать знание себе на пользу.
— Вот дерьмо.
Его товарищ пожал плечами:
— У нас нет времени на глупости. Этот придурок спалит нашу лодку в костре, и тогда нам отсюда не выбраться.
— Ну и что? Что мы можем сделать? Постучаться к нему в пещеру и попросить лодку обратно? Это Циклоп. Ты что, не читал «Одиссею»? Эти уроды едят людей, как ты ешь козлятину!
Азадор явно разозлился, то ли оттого, что не читал книгу, то ли оттого, что не съел козлятины.
— Он использует его на растопку, — упрямо повторил он.
— Ну что ж, сожжет так сожжет.
Пол пытался думать, но оглушительный гром мешал ему, к тому же он еще не оправился от созерцания урода ростом с двухэтажный дом.
— Даже если мы сумеем откатить камень, мы не успеем помешать ему. Хотя не исключено, что он оставит плот на потом. Может, он решит оставить хотя бы веревки и парус.
Пол судорожно вздохнул, потом еще раз.
— В любом случае, мы ничего не можем поделать. О боже! Ты видел, какой он огромный?
— Никто не смеет отнимать у Азадора его вещи, — решительно заявил Азадор.
Пол воспринял его слова скорее как признак безумия, чем как заявление человека чести.
— Если ты мне не поможешь, я дождусь, пока он выйдет, и перережу ему поджилки. — Он вытащил свой нож и потряс им в направлении холма. — Тогда посмотришь, так ли он высок, когда валяется на брюхе.
Ясно, что Азадор погибнет, если только Пол не предложит что-то более разумное взамен сумасбродной идеи. Но предложить было нечего. Если они останутся на острове, рано или поздно чудище доберется до них. Не исключено, что у великана есть родственники, — не было ли в «Одиссее» чего-нибудь насчет других Циклопов, живущих на острове? Им очень нужна была идея, но Пол вряд ли был в состоянии что-то предложить.
— Ну, можно построить новый плот, — предложил он.
Азадор возмущенно фыркнул.
— Мы будем рубить деревья моим ножом? А что у нас будет парусом? Моя пеленка? — Он показал сначала на свою одежду, потом на драный хитон Пола. — Или твое полотенце?
— Ладно, ладно! — Пол начал сползать по скользкому склону канавы. Дождь немного ослаб, но все равно ощутимо барабанил по голове. Мыслей от этого не прибавилось. Почетная степень в гуманитарных науках помогала узнавать мифологические чудовища, но совсем не пригождалась, когда они встречались во плоти.
— Дай мне подумать.
В конце концов он решил использовать то же, что делал Одиссей, но в несколько другой ситуации.
— Видишь ли, они были внутри, и им нужно было выбраться, — рассказывал он Азадору, которого совсем не интересовали приключения их предшественников из поэмы, он был занят, укрепляя рукоять ножа в расщепленном конце ветки. — Нам же нужно забраться внутрь и нужно, чтобы он в это время спал. Жаль, что у нас нет вина.
— Да, тут ты прав.
— Я хочу сказать, что Одиссей дал чудищу вина, чтобы его усыпить.
Пол поднялся на ноги. Сердце вырывалось из груди, но он постарался, чтобы его голос звучал спокойно.
— Кстати, сейчас он должен спать. Стемнело еще час назад.
Азадор повертел в руке самодельную стрелу, явно довольный своей работой.
— Пошли, прикончим этого громадного ублюдка.
— Нет, не так. — Пол начинал нервничать: все-таки план был не очень хорош. — Ты что, не слышал, что я говорил? Сначала нужно открыть вход…
Его товарищ опять фыркнул.
— Да знаю я, ты что думаешь, Азадор — дурак? Пошли.
Незнакомец начал карабкаться наверх.
По дороге к вершине холма они останавливались, чтобы присмотреть бревно нужной ширины. Наконец, им попалось то, что нужно, хотя несколько уже, чем хотелось Полу. Зато бревно было как раз такого размера, что мускулистый Азадор мог нести его на плече, передав копье Полу.
— Если ты потеряешь мой нож, — торжественно заявил он Полу, — я оторву тебе яйца.
Дождь прекратился, и хотя мокрая трава у пещеры била их по ногам, небо прояснилось, а лунного света было достаточно, чтобы видеть силуэт вершины впереди. Азадор подошел ко входу с одной стороны, стараясь, чтобы бревно не волочилось по земле, а Пол собирал камни. Когда Азадор был готов, Пол вобрал побольше воздуха в легкие и начал швырять свои снаряды в камень, закрывающий вход в пещеру.
— Эй! Одноглазый! — орал он под грохот камней, ударяющихся о препятствие, — а ну, выходи, ублюдок! Отдай мою лодку!
— Ты! Идиот! — прорычал Азадор, которому отскочивший камень попал по ноге.
— Выходи, Одноглазый! — вопил Пол. — Просыпайся! Ты — урод, и твоя мамаша нарядила тебя, как чучело!
— Никогда не слышал таких дурацких оскорблений. — Азадор засвистел, но в этот момент огромный камень у входа заскрипел и заскрежетал, сдвигаемый с места. Из-за догорающего костра внутри открывшийся проход напоминал врата ада. На фоне раскаленных углей двигалась огромная тень.
— Кто здесь смеется над Полифемом? — раздался мощный голос. — Кто там? Кто-то из моих жалких кузенов?
— Это Никто! — Голос Пола по сравнению с гремучим басом великана казался птичьей трелью и звучал позорно пискляво. Циклоп шагнул из пещеры, и вместе с ним оттуда вырвался мерзкий запах мокрой шерсти и гниющего мяса. Пол готов был закричать и броситься бежать, но смелость вернулась к нему, хотя и небольшая, когда он вспомнил, что Азадор рядом с чудищем и Пол должен отвлекать внимание на себя.
— Я — Никто. Я — привидение! — визжал он как мог страшнее, прячась в траве. — Ты забрал мой призрачный корабль, и я буду преследовать тебя до тех пор, пока ты его не отдашь.
Полифем наклонился и вертел головой, а его единственный глаз напоминал прожектор, отражая лунный свет.
— Призрак по имени Никто?
Пол смутно помнил, что Одиссей употреблял это имя, и хотя он не помнил, по какому поводу, ход явно был удачный.
— Именно! И если ты не отдашь мою лодку, я вырву каждый волосок на твоей голове и сдеру кожу с каждой косточки!
Великан принюхался, воздух заколебался, как от кузнечных мехов.
— Для духа ты пахнешь слишком по-человечески. Пожалуй, я поймаю тебя завтра, когда это будет нетрудно, и съем. Возможно, я добавлю немного мятного соуса.
Он повернулся к пещере.
Пол вскочил в отчаянной попытке остановить великана.
— Нет!
Он схватил камень размером с грейпфрут и бросился бежать вперед, чтобы увеличить силу удара. Камень попал прямо в копну жирных волос и, видимо, отскочил от черепа, но великан лишь медленно повернулся к обидчику и нахмурил свою единственную бровь над огромным глазом.
— А ну, поймай меня, если ты такой умный! — Трясясь от ужаса, Пол стоял на месте, весь как на ладони. — Может, лучше сходить к твоей мамочке — я слышал, она очень любит принимать странников. — Он беспорядочно размахивал руками, как взбесившийся семафор. — И не только принимать, насколько я слышал.
Циклоп зарычал и сделал пару шагов в сторону Пола, он надвигался, как нос военного корабля, и вонял, как гниющее растение. Пол сделал все, что мог, чтобы задержать великана.
— Что это за взбесившаяся мелочь? — прогрохотало чудище. — Можешь болтать о моей матери все, что тебе вздумается, — она никогда не давала мне косточку, сначала не сглодав с нее все мясо и не высосав мозг, — но ты разбудил меня и помешал моему отдыху. Я растяну тебя между двух деревьев и сыграю очень неприятную мелодию.
Уже почти сошедший с ума от страха, Пол увидел движение в тени рядом с Циклопом — Азадор. Пол устроил сумасшедший танец, кидаясь из стороны в сторону, подпрыгивая и размахивая руками. Великан подошел ближе, а его глаз, размером с тарелку, сощурился.
— Уж не взбесился ли он? — вслух размышлял Полифем. — Может, лучше не есть его, а перемолоть в порошок и развеять у пещеры и на лугу для отпугивания волков?
Хотя Пол очень хотел выполнить свою миссию по отвлечению великана, вонь и огромные размеры надвигающегося существа были непомерным испытанием для его храбрости. Он выхватил копье и бросился бежать по траве в направлении деревьев. Пол надеялся, что дал Азадору достаточно времени и что тот не настолько глуп, чтобы тащить плот из пещеры в одиночку. Земля содрогнулась от тяжелых шагов, и Пол почувствовал, что его душа уходит в пятки.
«Сон… мне это уже снилось… сейчас великан догонит и схватит меня…»
Но шагов больше не было слышно. Когда Пол добрался до спасительных деревьев, великан все еще стоял на месте, глядя ему вслед. Потом он развернулся и поплелся к пещере. Послышалось громыхание и скрежет задвигаемого на место камня — сумел ли он хорошо закрыть вход? Пол затаил дыхание. Но ничего не услышал. Его нервы были как провода под напряжением, и он побрел в более укромный уголок.
— Мне удалось подсунуть бревно в дверь, — сообщил Азадор, отдышавшись. — Судя по звуку, дверь закрылась не полностью.
— Тогда нам остается только дождаться, когда он уснет.
На самом деле Пол предпочел бы ждать до бесконечности.
Он цепенел от мысли, что войдет в пещеру этого огра и окажется в каменном мешке, провонявшем тухлым мясом.
«Почему меня все время заносит в какие-то сказки? — изумлялся он. — К тому же отвратительные, хуже, чем могли бы придумать сами братья Гримм».
Пол посмотрел на Азадора — тот уже пришел в себя и явно намеревался вздремнуть. Неплохая мысль, но Полу ни за что не уснуть: в голове мелькают разные мысли, а главное, его переполняет страх перед тем, что им предстоит совершить. Он не мог успокоиться, слишком уж невероятен был их план. Пол переключился на загадочную личность, лежащую рядом: похоже, Азадор хорошо знает симуляцию, но ничего не знает о ее источнике.
— Все-таки откуда ты? — задал он вопрос.
Азадор открыл один глаз, нахмурился и не ответил.
— Ну пойми же, мы застряли здесь, мы должны доверять друг другу. Что ты делаешь в Сети? — вдруг его осенило. — Ты из Круга?
Его собеседник хмыкнул:
— Сборище горластых святош и идиотов.
— Тогда… тогда, может быть, ты из Грааля? — Он задал свой вопрос тихим шепотом, прекрасно помня, что сказал ему Нанди о подслушивающих устройствах, установленных хозяевами Сети. — Ты из Братства?
На лице Азадора отразилось презрение, сменившееся каким-то холодным, бесстрастным выражением.
— Если спросишь еще раз, я не стану тебя спасать и позволю одноглазому сожрать одного человека. — Незнакомец был предельно серьезен. — Они — свиньи.
— Так кто же ты на самом деле? Что ты здесь делаешь?
Усач вздохнул, снимая раздражение.
— Я уже говорил, что ищу женщину, у которой кое-что мое. Никто не может забрать у Азадора золото и скрыться. Я найду ее, где бы она ни скрывалась.
— Она взяла твое золото?
— Она взяла кое-что мое.
Пол вдруг что-то вспомнил:
— Арфу? Золотую арфу?
Азадор посмотрел на него так, будто Пол вдруг залаял собакой.
— Нет. Зажигалку. — Он демонстративно повернулся спиной к Полу.
«Зажигалку?» — Пол надеялся, что мир, где он находится, не может больше его удивить, но он по-прежнему ошибался.
Когда Пол очнулся от чуткого, беспокойного сна, Азадор стоял на коленях, склонившись над ним, острый конец самодельного копья был нацелен на горло Пола. В призрачном свете луны лицо Азадора казалось грубой маской, и в первое мгновение Пол подумал, что тот хочет его убить.
— Пошли, — прошептал Азадор. — Через час — рассвет. Пол с трудом поднялся, слабость и нечеткость восприятия притупляли ужас предстоящего. Впервые за много дней ему захотелось кофе — по крайней мере, приготовление напитка оттянуло бы время.
Он поднимался на холм вслед за Азадором, поскальзываясь в жидкой грязи. Гроза закончилась, и когда они добрались до вершины, поросшей высокой травой, небо над ними сияло мириадами звезд. Азадор поднес палец к губам. Пол подумал, что это лишнее, поскольку он почти окаменел от страха при мысли, что может случайно наступить на веточку и разбудить чудовище.
По мере приближения к пещере они двигались все медленнее и медленнее, и казалось, что само время становится осязаемым. Азадор скрылся в темноте, потом снова появился и знаком позвал Пола. Бревно в самом деле не позволило чудищу плотно закрыть вход: через щель просачивался оранжевый свет.
Воняло еще больше, чем раньше: мясом, мускусом и застоявшимся потом. У Пола сводило желудок, когда он только проснулся, и сейчас, когда они протиснулись в пещеру, потребовалось огромное усилие, чтобы не стошнить.
Великан громко, с придыханием храпел. Пол чуть не запрыгал от радости и обрадовался еще больше, когда увидел, что их плот цел и стоит, прислоненный к стене, но Азадор не дал ему насладиться удачей до конца и потащил дальше по неровному полу. Пещера была высокой, а янтарный свет не мог осветить ее целиком, но Пол увидел Циклопа у дальней стены у костра — огромная куча была похожа на горный хребет. Овцы находились в тесном деревянном загоне, который занимал половину громадной комнаты. Рядом лежали вещи Циклопа, удивительно домашние — ведра со смолой, ножницы, — хотя предметы были больше, чем обычные, в руках великана они должны казаться маленькими и хрупкими, как хирургические инструменты.
Пол отвлекся и задел ногой какой-то предмет, тот с грохотом покатился по каменному полу. Овцы зашевелились, а храп огра изменился; Пол и Азадор замерли, пока храп великана не вернулся к прежнему ритму. Это оказался человеческий череп, который сейчас стоял теменем вниз, покачиваясь, и, казалось, взирая на них с интересом.
Теперь очередь была за Азадором, а Пол предпочел бы стоять у двери, пока товарищ делает свое дело, но его останавливали стыд и нечто вроде верности. Он осторожно продвигался вперед, буквально по сантиметру, пока не добрался до ног великана, каждая ступня была высотой с Пола и почти такой же ширины, а кожа на них была грубее и морщинистее, чем шкура слона. Азадор в свою очередь подобрался к голове чудовища, он явно не мог решить, куда наносить удар: в закрытый глаз или в незащищенное горло. Циклоп лежал на спине с запрокинутой головой, огромная рука прикрывала лоб: было одинаково неудобно наносить удар и в глаз, и в горло. Азадор забрался на каменную полку и оказался над головой великана, он глянул на Пола, потом крепко зажал копье и прыгнул на грудь Циклопа.
В этот момент заблеяла овца. Гигант слегка повернулся, но этого оказалось достаточно, чтобы копье попало не в горло, а в шею.
Полифем проснулся, заревел, как реактивный самолет, и стряхнул Азадора с груди. Тот пролетел через всю комнату, врезался в угол и замер.
Полифем сначала встал на колени, потом поднялся в полный рост, при этом его рычание, отраженное стенами пещеры, усиливалось, казалось, что стены превратятся в пыль. Огромная лохматая голова повернулась и увидела Пола, который попытался отступить.
«Я был прав, — подумал он в тот момент, когда великан протягивал руку, чтобы схватить его и раздавить, — план был совсем неудачным…»
ГЛАВА 13
СТАДО НА ВОЛЬНОМ ВЫПАСЕ
СЕТЕПЕРЕДАЧА/НОВОСТИ: США и Китай готовятся к совместному проведению археологических раскопок в Антарктиде.
(изображение: вид места раскопок в Антарктиде с воздуха)
ГОЛОС: Удивительное открытие, сделанное археологами на Антарктическом полуострове, который считался необитаемым до периода новейшей истории…
(изображение: представители китайской и американской сторон пожимают друг другу руки в Элсуорте)
…привело двух наиболее враждебно настроенных участников Цюрихского соглашения к сотрудничеству, что демонстрирует собой неожиданный пример взаимодействия.