— Конечно, выпускаем! А куда их теперь?
— А мы их переименуем! Пусть превращаются из Страхов в Стражей. И стоят на страже здоровья, жизни и правопорядка! Так, выходите! Свобода, братцы, и полная амнистия! Новое назначение и поставленная задача ясны? Все согласны? Ну и чудненько!
— Посторонитесь, братцы! Сейчас я здесь подмету! Это что за ветошь? Ее можно выбросить?
— Это обветшалые истины. Они уже давно поизносились и утратили актуальность. Выбрасывай смело!
— Я сейчас паутину предрассудков в клубок смотаю, чтоб под ногами не путалась. И выбросить срочно надо, а то она вся какая-то липкая, противная.
— Ух ты! Смотрите, а здесь, за этими старыми декорациями, оказывается, окно в Мир! И свет! Помогите-ка оттащить!
— Светло-то как стало! Оказывается, в Подсознании вовсе не такой уж мрак царит!
— А вот еще окна, их просто вымыть надо! Где здесь ветошь была — а ну ее на тряпки!
— Между прочим, коллеги, чтоб вы знали, это не просто окна — это и есть каналы связи со Вселенной! Через них можно как получать информацию, так и отправлять. Самый прямой вид связи с Божественным Началом!
— Ну что бы мы, Сущность, без вас делали? Вы все на свете знаете!
— На то я и Сущность. За этим я человеку и дана. Как и все вы. Если кто-то из нас болен, или непомерно раздут, или иссох — человек ущербный становится. Так что нам надо друг друга поддерживать и работать в контакте! Что мы сейчас и делаем!
— Ой, как здесь чудесно стало! Светло и просторно! Хоть балы устраивай! Смотрите, смотрите! Кто там за окном парит?
— Вестимо, ангелы! Готовы к прямому контакту! Тоже радуются.
— А как теперь Татьяна узнает, что ей можно с ангелами общаться?
— Подсознание подскажет. Вот она проснется — и вдруг ощутит такой восторг! Просто от того, что живет. И что утро хорошее. И голубое небо за окном. А в душе — Ангелы парят.
|
|
— А она поймет?
— А как же! Мы же сейчас в ее Подсознании, мы ей снимся. Сон она, может, и забудет — а общее ощущение ухватит. И обязательно захочет узнать, что это было. А главное ведь что — задать правильный вопрос! И сразу посыплются правильные ответы! И нужные люди придут, и нужные книги. Ангелы ведь только и ждут, чтобы их попросили. Они такие желания влет исполняют, без задержки! А дальше человеку уже самому интересно становится!
— Братцы, утро! Будильник трезвонит! Татьяна просыпается! У нас пять минут до того, как она откроет глаза.
— Ну, основные завалы разгребли, каналы расчистили. А остальное — по ходу пьесы доубираем. Теперь Татьяна нас сама просить об этом будет. Всем спасибо.
— Рады были познакомиться. Оказывается, мы — команда!
— А то! Жаль, что раньше этого не знали. Но всему свое время. Все, братцы, по местам! Нам предстоит участвовать в пробуждении.
…Татьяна медленно открыла глаза, все еще улыбаясь своему сну. Ей снилось что-то такое, невыразимо приятное. А внутри — как будто ангел пролетел. «Я могу все на свете! — подумала она и даже не удивилась своей самонадеянности. И кажется, я бессмертна!»
И это был первый шаг на долгом пути от Человека к Богу.
— А теперь — Послания! — азартно объявила Лика.
♦ В Подсознании надо время от времени устраивать субботник!
♦ Душа у всех от рождения прекрасна!
♦ Искра Божья есть у всех, но не во всех ее видно!
♦ Каналы связи со Вселенной надо чистить!
|
|
♦ Когда все части осознанно сотрудничают, человек обретает целостность!
Перышко опустилось пониже и зависло у самого лица Лики.
— Ты чего? — спросила та.
— Я хочу тебя получше рассмотреть, — ответило Перышко. — Оказывается, ты вовсе не такая, какой хочешь казаться.
— Не какая? — не поняла Лика.
— Ты хочешь казаться скромной, тихой, застенчивой, незаметной, ни на что такое особенное не претендующей, в общем, как все.
— А разве я не такая? — усомнилась Лика.
— Конечно нет! Ты носишь маску. А под ней ты сильная, яркая, уверенная, талантливая, и фантазия у тебя ого-го!
— Ну что ты, Перышко? Разве я такая? С чего ты взяло?
— Да разве может обычный человек вот так, на ходу, такую сказку сочинить???
— Но сказку вовсе не я сочиняла, а ты, — запротестовала Лика.
— Ничего подобного! — внушительно ответило Перышко. — Мы же договаривались — каждый по фразе. Так что наполовину сказка твоя. И честно тебе скажу — я тут за твоей фантазией просто угнаться не могло! Не-е-ет, правильно я тебе предложило к моей Сказочнице отправиться. Вам будет о чем поговорить! Талант!
— Ой, Перышко, погоди! Ты меня совсем засмущало. Мне вот еще субботник в себе устроить нужно, а потом уже таланты в себе раскрывать.
— А ты уже начала, — объявило Перышко. — Пока мы с тобой идем, коробочки с талантами так и раскрываются, и сразу блистать начинают. Разве ты не ощущаешь?
— Знаешь, я ощущаю, что устала и есть хочу. Мы уже так давно идем по этой дороге… И ни живой души!
— Ну так придумай себе, куда ты хочешь попасть, и оно появится.
— Как это?
— Очень просто! Раз уж это твоя сказка, так придумывай ее так, как тебе хочется! — объяснило Волшебное Перышко. — Вот что ты сейчас хочешь вставить в свою сказку?
|
|
— Я? Хочу, чтобы сейчас впереди возникло поселение. А в нем милые, приветливые люди, которые покормят нас и устроят на отдых. Так можно? — несмело спросила Лика.
— Смотри! Впереди город! — объявило зоркое Перышко. — И ворота открыты!
И вскоре уже из ворот навстречу Лике выбежали люди с музыкальными инструментами и стали играть веселую мелодию, тут же выстроился хор и запел приветственную песнь, двое пареньков быстро раскатали перед ней красную дорожку, а другие уже протягивали ей букеты удивительных цветов.
— Какое дружелюбное население, — удивилось Перышко. — Праздник у них, что ли?
— У вас праздник? — спросила не менее изумленная Лика.
— Да! У нас праздник! Вы — двенадцатый путник за эту неделю, который посетил наш город! — объяснили ей. — А ведь еще всего среда!
— А вы каждого путника так встречаете? — спросила совсем застеснявшаяся от такого внимания Лика.
— Каждого! — ликующе ответили ей. — Милости просим в Город Талантов!
Вскоре Лика уже сидела за столом в увитой плющом гостевой беседке, а местные хозяюшки наперебой потчевали ее всякой вкуснятиной.
— Ой, спасибо, что вы, я столько не съем, да и толстеть не хочу! — отбивалась Лика.
— Не беспокойтесь, в наших деликатесах почти нет калорий, и никакой тяжести для желудка, мы специально так придумали, чтобы можно было не бояться за талию, — смеясь, объясняли ей.
Но трапеза в конце концов закончилась, и Лику повели смотреть выставку народного творчества. Она ходила и все больше удивлялась: как же в одном месте собралось столько удивительно талантливых людей?
Но когда она спросила об этом жителей, те добродушно засмеялись.
— Мы вовсе не всегда такими были, — объяснила ей девушка, невероятные вышивки которой вызвали у Лики просто шок. — Мы были самыми обыкновенными и очень стеснялись демонстрировать себя и свои умения, отгородились от Мира высокими стенами, а наш город так и назывался — Застенчивый город.
— Не может быть! — не поверила Лика.
— Так было, пока в наш город не пришел Коробейник. Уже позже об этом сложили сказку, и мы рассказываем ее всем, кто готов слушать.
— Я готова! — тут же отозвалась Лика. — Пожалуйста, расскажите мне вашу сказку!
Сказка одиннадцатая
КОРОБЕЙНИК
ел по дороге Коробейник. Шел себе, веселую песенку насвистывал да по сторонам поглядывал, чтобы поворот не пропустить. Адрес у него был точный: от Перекрестка Мирозданья — третий поворот направо.
За спиной у него был самый настоящий Бездонный Короб. Почему бездонный? Да потому что товаров было очень уж много. Это ведь был не простой Коробейник, а Мировой! И товары у него были необыкновенные, мировые товары. Кому Счастья кусочек, кому шкатулку с Веселым Смехом, кому мешочек с Радостью, а кому и Настоящую Любовь.
Коробейник привык, что везде его ждут, встречают — радуются, что вот и до них Мировой Коробейник Добрался. И теперь он предвкушал, как сейчас придет — вон уже и поворот показался! — а ему навстречу выбегут стар и млад, и ну товары его рассматривать, себе выбирать! Только успевай поворачиваться да разъяснять, как этим правильно пользоваться.
Повернул он, и вдруг… Что такое? Стоит город, высокой стеной обнесен. Ворота чуть приоткрыты, но рядом — никого.
— Эй, есть кто живой? — крикнул Коробейник. И только тишина в ответ…
Постоял он немного, да и решил без приглашения в город зайти. Мало ли что, вдруг там собрание какое, или цирк, например, приехал?
Зашел он в ворота — и еще больше удивился. Весь город, казалось, состоял из стен. Были там стены большие и маленькие, высокие и пониже, кирпичные и деревянные, плоские и фигурные. Между этими стенами — узкие улочки, и на них — ни души. Хотя… Прислушался Коробейник — а за стенами кто-то есть: происходит там какое-то шебуршание, перешептывание, звяканье и постукивание. Стало быть, есть люди! Только чего ж они все попрятались?
Ну, Коробейник откашлялся, короб наземь поставил и громко так говорит:
— Здравствуйте, люди добрые! Это я, Коробейник, к вам пришел, мировые вещи принес! Вы не сомневайтесь, товар самый качественный, у меня и справка от Самого Главного есть!
— Здравствуйте, добро пожаловать, — робко раздалось из-за ближайшей стены. А потом и из-за остальных стали отзываться, приветствовать.
— Выходи, честной народ! — позвал Коробейник. — Эх, полным-полна моя коробочка, как поется в известной песне! Есть в ней все, что душа пожелает! Осталось только выбрать!
За стенами послышались охи, вздохи, тихие разговоры, даже, похоже, всхлипывания. А потом раздался тонкий голосок:
— Вы только отвернитесь, пожалуйста!
— Вот те раз! — очень удивился Коробейник. — Это еще зачем?
— А я стесняюсь, — объяснил голос. — А если вы на меня смотреть не будете, тогда выйду.
— Ладно, отвернусь, выходи, — согласился Коробейник. — Все, готово!
— Вышла, — застенчиво сообщила владелица голоса и замолкла.
— Так повернуться-то можно, девушка? — осторожно спросил Коробейник.
— Нет! Ни в коем случае! Я стесняюсь! Я сразу снова спрячусь!
Коробейник сроду таких странных людей не видел, удивился очень.
— Ну, может, кто другой выйдет? — спросил он. — А то одиноко мне как-то…
— Не выйдет, — утешил голос. — Я тут самая смелая, а остальные еще застенчивее.
— Да что у вас за странный город такой? — не выдержал Коробейник. — Почему все за стенами-то попрятались?
— А мы так и называемся — Застенчивый город, — пояснила Смелая. — Потому что все за стенами живем. Уж такие мы застенчивые!
— Слушай, а как же тогда я с вами торговать буду? Мне назад товары нести, что ли? Даже не посмотрите?
— Ой, не знаю, право, — засомневалась Смелая. — Мне так взглянуть хочется! Хоть одним глазком…
Тут Коробейнику в голову пришла одна хитрость. Недаром он считался Мировым Коробейником, и мысли к нему приходили мировые!
— Придумал! — объявил Коробейник. — У меня тут имеется шапка-невидимка. Я тебе ее могу на время ссудить — тогда тебя не видно будет, и я хоть повернусь лицом к народу. Идет?
— Ну ладно, давайте свою шапку, — чуть помедлив, согласилась Смелая.
Коробейник ей шапку протянул, она схватила и нахлобучила ее по самые брови.
— Можно поворачиваться, — говорит.
Повернулся — стоит перед ним девчонка. Славненькая такая, симпатичная, только испуганная очень. Смотрит Коробейник — и не знает, что дальше делать и как с ней обращаться.
Ну, первое правило торговца — разговор завести да в доверие втереться. Вот он и спрашивает:
— Ах, вы знаете, меня так история с географией интересуют! С целью изучения покупательского спроса. Вы мне не расскажете, отчего это у вас такая повальная застенчивость в традицию вошла?
— Расскажу, — говорит девчонка. Сама-то осмелела, как шапку-невидимку нахлобучила. — Понимаете, раньше я в другом месте жила. А застенчивым среди обычных людей трудно живется: все нас то в упор не видят, то затирают, то посмеиваются. А нам это — хуже горькой редьки. Мы ж и так стесняемся, а тут еще и столько внимания! Ну и стала я стену возводить, чтобы от мира отгородиться. Так люди в эту стену биться стали. Говорят, хотим, мол, до тебя достучаться. Я не выдержала — и сбежала. Шла-шла и набрела на этот город. А тут все такие, застенчивые. Сидят, молчат каждый сам себе… Вот так мы здесь и встретились…
— Вот это да! — ахнул Коробейник. — А как же вы народное хозяйство развиваете?
— А оно как-то само развивается. Хотя не знаю — мне ж из-за стены не видно!
— И что ж вы, бедолаги, никогда оттуда не выходите?
— Ну, выходим иногда. Ночью. Или когда туман. Чтоб не очень видно было, — уныло объяснила девчонка.
— Так в темноте или в тумане и ошибиться недолго, — посочувствовал Коробейник.
— Ага. Ошибаемся, конечно. То замуж не за того выйдешь. То платье наизнанку наденешь. Так и живем!
— Ох, и наворотили вы тут, ребята! — покачал головой Коробейник. — Застенчивые вы мои… Так вам, наверное, и волшебных товаров не надо?
— Надо! — испугалась девчонка. — Как же без обновок? У нас ведь впечатлений мало. Только и радости в жизни, что как-то жизнь свою украсить, там, за стеной-то.
— Так зови народ! — предложил Коробейник. — Я все товары рядком разложу, посмотрите, пощупаете.
— Не пойдут они, — приуныла девчонка. — Застенчивые больно… Если б каждому по шапке-невидимке…
— Нету у меня больше, одна была, — соврал Коробейник. — Давай тогда я тебе первой покажу, а если понравится — остальные сами вылезут.
— Давайте! — обрадовалась девчонка.
— Сию минутку! Подумаю только немножко, с чего начать… А вот и придумал! Давай, дорогая, предложу я тебе вместо шапки-невидимки шляпку-незнакомку!
— Это как? — испугалась девчонка.
— Я вот что думаю. Ты ведь почему застенчивая? Потому что с детства привыкла! А шляпку-незнакомку наденешь — и сама себя не узнаешь! Ну решайся, ты же смелая!
— Боязно, — призналась девчонка. — Стесняюсь. Но шляпку померить — очень хочется! Ай, ладно! Давайте, я быстренько!
А Коробейник тут как тут: шапку-невидимку снял, а шляпку-незнакомку надел. Глянул — ну королевна просто, загляденье!
— Дяденька, а у вас зеркало есть? — жалобно так попросила девчонка.
— Самое лучшее в мире! — гордо сказал Коробейник. — Раньше ты смотрелась в зеркало-коверкало, оно тебя в худшем виде и показывало. А у меня вот есть Свет-Мой-Зеркальце — то самое, из сказки! Ты его спроси: «Кто на свете всех милее, всех румяней и белее?» — и послушай, что оно тебе ответит!
Девчонка тут же в зеркальце смотреться стала, глаза у нее округлились, и ротик тоже в букву «о» сложился.
— Это что же там за куколка такая? — удивилась девчонка. — Симпатичная…
— Нравится? — спросил Коробейник. — А это, между прочим, ты!
— Не может быть, — не поверила девчонка. — Она же красавица!
— Красавица, — подтвердил Коробейник. — Это ведь ты такая. Просто тебе за стеной на себя и посмотреть толком недосуг, да и незачем. А теперь вот ты себя во всей красе увидела.
— Правда, увидела, — смеется девчонка. — То ли я, то ли не я, но нравится — страсть!
— Ну, что еще посмотреть хочешь?
— Мне бы уверенности немножко! — попросила девчонка.
— Правильный заказ! — похвалил Коробейник. — А ты знаешь, кто себя в жизни уверенно чувствует?
— Не-е-ет, — говорит девчонка, а сама от зеркала оторваться не может.
— Тот, кто талант какой-нибудь имеет. Ему стесняться некогда, он талант использовать должен! У тебя вот талант есть?
— Нету, — огорчилась девчонка. — Там, за стеной, ну какие таланты? Они там и не нужны даже.
— Ну, может, ты любишь что-то руками делать? Или, там, петь, плясать?
— Да что вы, дяденька! Какое петь! Я стесняюсь, — замахала руками девчонка.
— Вот тяжелый случай! — подивился Коробейник. — Ну да не беда, дело поправимое. Думаю, тебе талант какой-нибудь приобрести нужно. Сейчас давай так: сунешь руку ко мне в короб — что вытащишь, то и твое!
— Давайте! — говорит девчонка, а сама совсем осмелела, даже стесняться забыла. Залезла она в короб, рукой поболтала и вытащила коробочку. А на ней крупно написано: «Семена».
— У-у-у-у, семена какие-то, — разочарованно говорит девчонка. — Я-то талант приобрести хотела, да куда мне, с моим везением!
— Вот и неправильно, — возразил Коробейник. — Ты ж пойми, у меня товары Мировые — а значит, от Мира. А Мир тебе ненужную вещь никогда не подсунет, всегда самый нужный товар выберет для тебя. Ты подумай, как семена могут быть с талантом связаны?
— Не знаю… Ну, например, можно цветы красивые выращивать. Это талант?
— Талант, — подтвердил Коробейник. — А еще?
— Можно бусики из них сделать. Тоже талант?
— Тоже.
— А еще можно сеять разумное, доброе, вечное! — воодушевилась девчонка, и даже глаза у нее разгорелись. — Или картину из семян выложить. Или…
— Погоди, стрекоза. Я тебе тайну открою. Это не простые семена, а талантливые! Если каждое семечко посадить, потом поливать, подкармливать да ухаживать, из каждого прорастет какой-нибудь талант. Видишь, сколько их здесь?
— Правда, много! — воскликнула девчонка. — А можно семенами с другими поделиться? Пусть у каждого какой-нибудь талант будет, а то куда мне одной столько?
— Твоя покупка, ты и решай, — улыбнулся довольно Коробейник.
— Люди! Вылезайте! Не стесняйтесь, подходите! — звонко закричала девчонка. — Тут такое! И всем хватит!
— Вот видишь, у тебя уже организаторский талант проклюнулся, — наметил Коробейник.
— И правда, — засмеялась девчонка. — Чудно!
Тем временем из-за стен стали робко выглядывать, а потом и выходить застенчивые. И все тянулись к ним — посмотреть, пощупать, попробовать. Так Коробейник все товары махом распродал. А девчонка ему помогала, очередью руководила, зеркало подавала. И каждому вручала по Семечку Таланта.
— Ой, а что ж вы плату ни с кого не берете? — спохватилась девчонка. Теперь она была уже совсем другой: глаза горят, щеки румянятся, голос уверенный, даже шляпка-незнакомка уже кокетливо, набекрень. И главное — все ее слушаются!
— А я беру, — ухмыльнулся Коробейник. — Только не деньгами, а радостью. Видишь — опять полный короб радости набрался. Пока в следующий город иду — из вашей радости новые товары произведутся. Так и брожу по свету!
— Спасибо вам, — сказала девчонка. — За все спасибо! А вы к нам еще зайдете?
— Когда-нибудь — обязательно, — пообещал Коробейник. — Урожай талантов посмотреть.
— Приходите! Мы уже к тому времени стены уберем, а на их месте сады разведем, из ваших семян, — решила девчонка.
— Ну пойду дальше! — И Коробейник, крякнув, взвалил короб на плечо. — Эх, хорошо поторговал!
— У вас тоже талант? — спросила девчонка лукаво.
— Еще какой! — весело ответил Коробейник. — Мировой! Это я тебе без всякой застенчивости говорю…
— Какая чудесная сказка! — воскликнула Лика. — Сплошное волшебство! И столько всяких полезностей!
♦ Если прятаться за стеной застенчивости, все интересное пройдет мимо.
♦ Застенчивому ошибиться легко.
♦ Мир всегда выберет для тебя самую нужную способность.
♦ Имеющий талант чувствует себя уверенно.
♦ Талант можно взрастить из семени.
♦ За подарки Мира мы должны заплатить Радостью!
— Да, это все про нас. Так и есть! — спокойно подтвердила местная девушка. — Это все благодаря Коробейнику!
— Как бы мне встретить такого Коробейника? Ведь я тоже застенчивая, и не верю, что у меня есть таланты. Хотя некоторые говорят, что я ошибаюсь…
— А зачем тебе Коробейник? — пожала плечами девушка. — Мы же теперь таланты из семян выращиваем! У нас тут везде столько талантов произрастает — подходи, бери сколько хочешь.
— А мне можно? — осмелилась попросить Лика.
— Конечно! Скажи, какой талант ты хочешь, и мы тебе дадим его семена!
— Ой! Я даже не знаю! — призадумалась Лика. — Как-то так сразу… У меня все равно никакого нет. Ну, я так думала до сих пор.
— Я знаю, что тебе надо, — решила девушка. — Тебе нужны Семена Веры. Если ты поверишь в себя — проклюнутся и таланты. Вера! Вер! Отсыпь нашей гостье своих семян!
Тут же появилась красивая и загорелая Вера, которая несла пакетик с семенами.
— У меня лучшие Семена Веры во всей округе, — с легкой гордостью сказала она. — Берите, потом тоже с кем-нибудь поделитесь!
Тут же кто-то принес сумочку ручной вышивки, и Лика бережно положила в нее коробочку с Семенами Веры.
— А еще я хочу подарить тебе шляпку-незнакомку, — сказал девушка. — Ту самую, которую мне Коробейник продал.
— Так ты и есть та девчонка из сказки? — догадалась Лика. — А разве тебе самой она больше не нужна?
— Тебе нужнее, — засмеялась девушка. — Ты ведь, я смотрю, совсем себя не знаешь! Бери, и не стесняйся. Я ведь от души!
— Спасибо… Большое спасибо! Я даже не знаю, как мне вас всех благодарить! Сколько я вам должна? — спохватилась она.
— Очень много! — заулыбались горожане. — Мы берем плату Радостью! Как Коробейник! И пусть Радость потом превращается в новые Семена!
— Спасибо, — прошептала Лика. — Я обещаю вам вернуть в Мир много, очень много Радости!
* * *
Лика снова вышагивала по Сказочной Дороге. На плече ее висела на ремешке вышитая сумка, на голове красовалась шляпка-незнакомка, в которую изящно воткнулось Волшебное Перышко.
— Ты знаешь, Перышко, а ведь мне правду сказали: я совсем себя не знаю, — рассуждала Лика. — Мне всегда все диктовали, что мне делать, как жить, о чем думать, как одеваться, к чему стремиться. Сначала родители. Потом воспитательница. Потом учителя. А потом и вообще все кому не лень. Я сначала сопротивлялась, а потом сдалась. Иногда мне кажется, что все мною управляют — дергают за ниточки, а я выполняю их команды.
— Ну, милая моя! — отвечало Перышко. — Так живут только марионетки! Люди двигаются самостоятельно.
— Выходит, я — марионетка? — опечалилась Лика. — И что делать? Я же по-другому не умею.
— Учись, — посоветовало Перышко. — Истории известны случаи, когда Марионетки возвращали себе человеческий статус. И сказка такая есть.
— Так чего же ты молчишь? — вскричала Лика. — А еще Волшебное Перышко! Рассказывай же! Я не хочу быть марионеткой! А в твоей сказке, я уверена, есть какие-то рецепты!
— Разумеется, — не стало спорить Перышко. — Сказка эта так и называется: «Марионетка». А дело было так…
Сказка двенадцатая
МАРИОНЕТКА
на была марионеткой. Она висела на гвоздике, среди других таких же кукол, и ждала тех редких минут; когда можно было выйти на сцену. О, там, на сцене, она жила по-настоящему! Она двигалась, смеялась страдала, встречалась и расставалась, горевала и радовалась — до того мгновения, пока ее не водворяли обратно на стену.
Между выходами куклы разговаривали между собой — а что еще делать, если висишь на стенке? Разговоры были разные — о Спектакле, о ролях, о неведомых и таинственных Кукловодах, и вообще, о жизни…
— Сегодня была такая мизансцена… Там, в предыдущем акте, персонаж умер. Мы с ним участвовали в нескольких совместных сценах, у нас даже романтические чувства по сценарию были… Так вот: все обвинили в его смерти меня! Представьте себе?!
— О! А ты что? — отзывалась соседняя кукла, Звездочет в фиолетовом балахоне и высоком колпачке.
— Ах! Я так переживала! Я чувствовала себя виноватой, сама не знаю в чем. Я упала на колени, я заламывала руки, я рыдала! Мне было так грустно, так не по себе…
— Хорошо сыграла роль, — одобрял Звездочет. — Молодец. Ты самая лучшая Жертва в нашей труппе.
— Миленький Звездочет, а почему мне все время приходится играть роль Жертвы? — обиженно моргала большими глазами марионетка. — Мне хотелось бы сыграть Героиню. Или даже Роковую Женщину…
— Ну конечно, — насмешливо комментировала Роковая Красавица. — Из тебя роковая женщина, как из меня… пудель. Чтобы играть такую роль, надо иметь внутренний огонь. У тебя он есть?
— Не знаю… Может быть…
— Да не может быть! Ты своими слезами давно все на свете затопила. Вот попробовал бы меня кто-нибудь обвинить! Мало бы не показалось. Да никто и не смеет. Не-е-е-ет, я себя по-другому на сцене веду. Я-то знаю, чего хочу, и пусть весь мир подождет!
Марионетка только печально вздыхала. Она не умела делать так, чтобы мир ждал. Она сама всегда ждала и робко надеялась, что мир будет к ней добр, но он обычно не оправдывал ее чаяний. Ей хотелось быть такой, как Роковая Красавица, но увы…
— Но почему, почему все так грустно? — в который раз задавала она вопрос, и глаза ее привычно наполнялись слезами.
— Судьба, — многозначительно вздыхал Звездочет. — Это не мы выбираем роли, это роли выбирают нас. Жизнь дергает нас за ниточки, и мы отзываемся. Так предопределено звездами!
Так и тянулось день за днем, месяц за месяцем, год за годом. Марионетку вводили в Спектакль, она отыгрывала положенные ей сцены, затем снова повисала на гвоздике — до следующего выхода, и такая уж была ее кукольная судьба. «Все так живут», — думала марионетка, глядя на других актеров кукольной труппы. Судя по всему, Героиням тоже доставалось…
— Они меня вконец раздергали, — нервно говорила только что отыгравшая очередной эпизод Героиня. — Они говорят одновременно, и все разное. То «покупай квартиру», то «на фига тебе квартира, живи с нами». То «выходи замуж», то «присмотрись сначала хорошенько». То «стой на месте», то «иди сюда»! Я так больше не могу! Меня дергают одновременно за все ниточки сразу, я вот-вот рассыплюсь на части, у меня невроз!
— Такова жизнь, — пожимал плечами Звездочет. — Если бы нас не дергали за ниточки, разве у нас был бы стимул к движению? Жизнь замерла бы вообще. И мы пылились бы на стенке обмякшие, забытые, никому не нужные…
Это было еще страшнее, чем переживания и дерганье за ниточки. Безвольно обвиснуть и пылиться — брррр! Марионетка так не хотела. На сцене все-таки были эмоции, общение, сплетения сюжетных линий, знакомство с новыми персонажами… Так что оставалось только терпеть и стараться выполнять свою роль получше. Ну, Жертва и старалась! Что ей еще оставалось делать? Впрочем, как и другим марионеткам…
…Новая кукла появилась невесть откуда. В это время как раз шла оживленная дискуссия между старожилами, и новенькую все увидели, только когда она подала голос.
— А кто вам сказал, что все дела обстоят именно так и никак иначе? — раздался задиристый голос.
— Не понял? — вскинул брови Звездочет. — Это кто спрашивал?
— Я спрашивала, — отозвалась новенькая.
— Что-то я вас раньше не видел, — прищурил глаза Звездочет.
— А меня только что принесли, — охотно пояснила марионетка. — Принесли и вот сюда повесили, на свободный гвоздик.
Куклы завозились и завздыхали, отводя глаза. Тема была болезненная и еще слишком свежая. Свободный гвоздик остался от безвременно погибшей Героини. Видимо, ее окончательно раздергали, и однажды она не выдержала и просто рассыпалась на множество частей. Какое-то время замершие куклы с ужасом взирали на беспорядочную груду ручек, ножек, внутренних механизмов, каштановых волос — на все то, что еще недавно ходило, разговаривало, участвовало в Спектакле и называлось Героиней! — пока останки не сгребли в черный мешок и не унесли с глаз долой. Вот на этот самый гвоздик и поместили новую куклу.
Первой пришла в себя Роковая Красавица.
— Как вас зовут, милочка?
— Алиса, — представилась незнакомка.
— Которая из Страны Чудес или которая «Гостья из будущего»? — уточнила Жертва.
— Не знаю! — беспечно заявила новая марионетка, ерзая на гвоздике. — Есть и еще варианты: например, «Гостья из Чудес» или «Алиса из Страны Будущего»! Разве не прикольно?
— Гммм… — с сомнением протянул Звездочет, разглядывая новенькую. — Вы, моя дорогая, и вовсе на Алису не похожи. Имя вам решительно не подходит! Вы слишком… ээээ… стремительны для него. Вы прямо какая-то комета!
— Хорошо! Зовите меня Кометой. Я вовсе не против, — тряхнула рыжей шевелюрой Алиса. — Можно даже «Комета Чудес из Страны Будущего», как вам такой вариант?
— О Господи, — закатила глаза Роковая Красавица. — Кошмар какой-то…
— А вот не надо завидовать! — тут же весело парировала Алиса-Комета и повернулась к Звездочету. — Ну так что там с моим вопросом?
— Напомните, пожалуйста, о чем мы говорили? — попросил совершенно сбитый с толку Звездочет.
— Когда я появилась, вы как раз рассуждали, что наш театр — это мир. Что далеко не все его уголки нам доступны. Что путь марионетки — из этой комнаты на сцену и обратно. И что надо всего лишь тщательно выполнять свою роль, и тогда ты прожил жизнь не зря. Я правильно поняла?