Поэзия
Боева Евгения
Ухтинский государственный технический университет
1. ***
Я нарушаю шум тишиной.
Я молчу, что есть мочи, тебе на ушко
О том, как мне хорошо с тобой.
О том, как чай остывает в кружке,
А мы лежим на одной подушке,
Даже не думая о второй.
Молчу, что часто мне снится наша
Семья, счастливее всех семей.
Что мы с улыбками Миру машем,
Любя друг друга ещё сильней.
Что я мамаша троих детей,
А ты, естественно, их папаша.
Молчу о том, что потом смолчу
Я вместо просто банальной чуши…
Молчу о том, что ещё хочу,
Чтоб ты всегда так молчанье слушал.
И только имя твоё, Андрюша,
Я после этого прошепчу.
2. ***
Я бодра, весела и для всех свершений
Внутри бесконечный запас энергии!
Я само божество – космически совершенное.
Это данность Вселенной, а не привилегия.
Человек, ты способен на всё! С рождения
Ты владеешь собой и своими мыслями.
Выбирай осознанно убеждения!
Словно кружевом, ими пути наши выстелены.
3.***
Мой Демон не креативен - он ходит в черном.
Зато вот мыслит, по меньшей мере, он нестандартно.
К стене прижав меня резко, с большим азартом,
То нежно смотрит в глаза мне, а то с укором.
Затем целует и говорит мне «Ты как обычно-
Такая милая, пахнешь зелёным чаем»
Я улыбаюсь и тихо так отвечаю:
«Кажется, ты ведёшь себя неприлично».
Ну а затем приходит мой светлый Ангел,
Молча берёт меня за руку и отводит
К пропасти, где у края стоит Свобода.
Ей до полёта осталось всего два шага…
«Ты его любишь – это твоё проклятье»
Вдруг говорит она и вперёд шагает.
Чувствую – Демон сзади. Он обнимает.
Я просыпаюсь. Снова. В его объятьях.
4.***
Посерёдке стучит: живу я.
И целует меня ночь дикая.
Не забыть мне того поцелуя
Вкуса спелой клубники.
Мир подобного мой не видывал.
Перепуталось всё местами!
Прикоснулась ко мне неожиданно
Ночь - твоими губами!
5.***
Без конца листаю память о тебе.
Ну, когда же ты появишься, когда?
Я застыла у окна в немой мольбе.
Незаметно так прошли года.
Дождик смоет грусть всю без следа.
Даст надежду: он вернётся, потерпи.
В книге жизни напишу свои стихи.
Ты вернёшься, как обычно – никогда…
6.***
Не важна ни вода, ни еда.
Все что нужно - уже внутри.
Все что нужно - со мной всегда.
Это мой безупречный мир.
Это вечный экстаз души.
Это Космос. Это Любовь.
Это то, что над всем вершит.
За пределами всяких слов.
Гаас Владимир
Ухтинский государственный технический университет
7. * * *
Белой ночью особенно звонко поют птицы,
В чистоте бирюзового неба утонули все звёзды.
Я хотел бы сегодня тебе присниться,
Но для желаний, просьб и молитв слишком поздно.
Глупо ждать звонка, письма и случайной встречи
На пустых и светлых городских проспектах,
Где, накинув свою куртку тебе на плечи,
Я буду читать стихи разных мёртвых поэтов.
Ты будешь тихонько смеяться, идти и слушать,
А я рядом -- доволен и счастлив как олух.
В окнах дома напротив кто-то свет не потушит,
И асфальт будет усыпан цветами черёмух.
Но сейчас я один. Балкон. Летний сквер.
Лишь ему и луне я сумел наконец открыться.
Колотится сердце. Скрипит балконная дверь.
Белой ночью особенно громко поют птицы.
8.***
От меня несет коньяком и вчерашними газетами,
всеми увиденными второсортными кинолентами.
Мое сознание – лабиринт обшарпанных комнат,
их обитатели что-то ищут, но что – не помнят.
Не уверен, что меня еще можно спасти,
в самом себе пропавшего без вести.
Прости
За дешевый коньяк и вчерашние газеты,
мои неуклюжие признания и комплименты,
что так и продолжаю ночами блуждать
в лабиринте обшарпанных комнат,
надеясь, что вдруг побежит время вспять,
а потом провалится в кому.
9.***
Скрежещет бессоница
банкой пивной по асфальту.
Город потасканным псом
раскинулся у твоих ног.
Ты бредешь по нему бесцельно,
без какой-то внутренней карты,
рекламы на стенах домов
ведут световой диалог.
На пустой стоянке уснула
потрепанная маршрутка.
Рассвет принес новый день,
перед будущим колкий страх.
На секунду тебе становится
пронзительно жутко.
Ты выдыхаешь. идешь.
и лето - в твоих шагах
10.***
Поезд ползет по северному пейзажу,
затерявшись в беспробудно осенних днях.
Попутчики лишнего слова не скажут,
время застряло в разлапистых хвойных ветвях.
Небеса разбухают серой тяжелой ватой,
заполняя все видимое пространство.
Здесь расстояние до ближайшей станции
не меньше чем до тех, с кем счастлив был.
Когда-то.
11.***
I.
Март ввел в город свои продрогшие войска,
объявив весенне-муторное положение:
солнце, грязь, снег, отупляющая тоска.
мои мысли и сны - продукт низового брожения
всего, что пережито и сотни раз пережевано,
любое действие - суета мелкого насекомого,
что вязнет в смертельном спокойствии янтаря.
Каждое утро я обречен примерять
уродливый фасон несоразмерного будущего,
внушая себе, что все изменится к лучшему.
Когда-нибудь.
II.
Хилое солнце, зажатое среди облаков,
отчаянно цедит чуть теплый свет
на белую пустошь соседних дворов,
пока неспешно падает мартовский снег.
Вдали слышен поезд, отрывистый лай собак,
они будто чуют, что все завершилось не так.
Но именно так и должно быть.
Для всех.
Виктория Науменко
Администрация МОГО «Ухта»
г. Ухта
За чертой
Приветствую за сотни тысяч верст
От тех домов, что открывали двери,
От всех, кому ты верил и не верил.
Мы встретились. А, значит, ты дорос.
Я знаю, как забылись имена
Тебя простивших и тобой прощенных.
Где спас нательный крестик золоченый.
И где не спас. Но не его вина.
Не говори мне, как без слез скорбят.
Не говори мне о любви и боли.
Мы молча побеседуем с тобою.
Мне тишина расскажет за тебя:
Что путь прошел от слов до немоты,
Что ни души на том пути не встретил.
И в предзакатном медно-рыжем свете,
Как в смерти, заостряются черты.
Итог
Ты видишь: я плох. И вокруг никого.
Со мной только слово. Оставь мне его.
В печали и радости средство одно
Я им утешаюсь, как добрым вином.
А ночь обступает: тиха и нежна
И сдавленный крик мой срывается на
Порывистый шепот и горестный смех
Я всё позабыл, но мне больно за всех.
Я лица их стер и простил им грехи.
Всему вопреки мне остались стихи.
Пою я об этом и пью я за то,
Что каждый из нас называет "итог".
....
Глядит, запрокинув лицо человек,
Как с неба разверcтого падает снег.
А сверху луны вопрошающий глаз:
Быть может, и лучше, что помнят не нас?
На взлете мая
На взлете мая небо необъятней.
И время таять. Время оставлять.
Дрожит в разорванном на клочья платье
в своей нагой бесснежности земля.
Не на ладонях в тонких сетках линий,
В сухой траве осколками лежит
И режет глаз невыразимой синью
Разбитая сверкающая жизнь.
А ты стоишь и смотришь виновато,
Как льется, заполняя мир собой,
Вся эта невозможная крылатость,
Вся эта не стихающая боль.
Когда из-под ребра мне вырезали
Когда из-под ребра мне вырезали,
Оно твоими плакало глазами.
Тогда я будто бы сдала экзамен,
Свой несчастливый вытянув билет.
Я помню, билось жалкое, больное.
Оно, что столько лет питалось мною.
Но я, переходя на шепот с воя,
Его лишила жизни на земле.
В небесно-светлой операционной
Протяжно ангелов запели сонмы.
И кто-то сильный безапелляционный
Встал за моей сутулою спиной.
.....
И так не больно, милая, но странно.
На месте раны не осталось шрама.
Светает. В кухне капает из крана.
Ты не имеешь власти надо мной.
Обнуляя
Год так старался,
Идя на убыль,
Ступать неслышно.
И сам себе он
В притихшем мире
Казался лишним.
Сгущался к ночи,
Сходился к точке
Лиловый вечер.
А снег летел, и
Земля летела
Ему навстречу.
И свет фонарный
Снежинки множил
Тысячекратно.
И вместе с годом
Кончалось что-то.
Так безвозвратно.
Как к ночи косы,
к концу распутал
сплетенья судеб.
Расставил точки:
"Уже не будут.
Уже не будет".
Как в зал музейный,
Под руки ввёл нас
В большую зиму.
И показал нам:
Всё выносимо…
Всё выносимо.
Он шел на убыль
И слов прощанья
Уже не слушал.
А снег всё падал,
Такой прекрасный
И равнодушный.
На этом белом
О нас наутро
напишут снова.
Мы вновь родимся,
Себя не помня.
И будет слово.
Ночное
А ночь опять чернила пролила
Порывистой трепещущей рукою.
Сгущается тревога по углам
И чувствуешь, объятый непокоем,
Как дышит бездна, разевая пасть
Как вновь чужая смерть проходит рядом
И задевает. Чтобы не упасть
Ты не рукой хватаешься, а взглядом
За что-нибудь, фиксируя деталь:
Герани, полки с серебристой пылью.
И спящий мир до кома в горле жаль.
И кривит рот бесслезное бессилье.
Крестом простерся переплет окна
И на пол длинные отбросил тени.
И над землей такая тишина,
Что каждый звук в ночи тебе спасеньем:
Вот граммофона движется игла,
Слегка хрустят под пальцами страницы.
Светлеет небо. Ты сгорел дотла.
Но по привычке продолжаешь длиться.
Иван Цапюк
объединение "Журналистика и риторика",
ГБОУ ДО ЦРТДЮ "Пресня", Москва
НАВСЕГДА?
1. Почему внутри меня,
Как забытый стих,
Как остывший всплеск огня,
Голос твой утих?
Он пасхальною свечой
В каменной тиши
Освещал мой аналой
В алтаре души,
И когда утих язык
Пламени речей,
Огонёк один возник
В темноте свечей.
И поднялся в высоту
Твой простой мотив,
Ярким звуком пустоту
Храма осветив.
2. Помолчи. Не слышна тишина.
Больше нет
В твоих мыслях смысла.
Помолчи, не кричи.
Свечи
Больше нет.
Ее свет – это бред,
Не грузи себе мозг
И не думай напрасно
Про красный воск,
Не бойся, закройся
Рыдающей маской,
Вязкой краской смеха.
Останется эхо, эхо...
19.***
За то, что над тобою мир смеётся,
Ты нас прости, о худощавый рыцарь!
Тебе у нас уже не появиться,
Так сам подумай: что нам остаётся?
Хохочем, но завидуем сильнее –
Ни мельницы у нас, ни великана.
Увы, твоя кираса велика нам,
И дышат дымом наши Дульсинеи.
ПИНОККИО
Не мигая синими глазами,
В белоснежном платье и фате,
Фея с голубыми волосами
Молча улыбалась в темноте.
Торопясь, как будто подоженнный,
Он, дурак с вишнёвой головой,
Суетился взглядом раздраженно,
Не сидел на месте, сам не свой.
Говорил, закрыв лицо руками,
Сам не понимая, для чего.
А она с широкими зрачками
Улыбалась, глядя на него.
Он скрипел шарнирами, вздыхая,
Загорались жёлтые огни.
Он ходил, как будто полыхая,
Стрелки тихо тикали в тени.
Те огни давно уже потухли,
Он стоит под собственным окном,
Смотрит на пластмассовую куклу,
Отделенный от неё стеклом.
Как на безымянном манекене
Глянцевые волосы блестят.
На лице – искусственные тени,
На плечах – малиновый наряд.
Пусто в этих, не таких, как прежде,
Чёрных, будто уголья, глазах,
А Пиноккио глядит с надеждой,
Со стекла стирая синий прах.
Вот, заметила. Блестит эмалью.
До ушей улыбка по лицу.
Плача человеческой печалью,
Он уходит навсегда. К Отцу.
21.***
Чунга-чанга, остров в океане,
Здесь жара и светится неон,
Здесь таких, кто миллионом станет,
Не один мелькает миллион.
Чудо-остров! Здесь любой безумец,
Может насладиться властью всласть,
Раздобудешь золотой трезубец –
И тебе вовеки не пропасть.
Мы не знаем бед на нашей суше,
Братья мы, таков у нас закон.
Каждый с каждым бесконечно дружен,
Хоть ни с кем, конечно, не знаком.
Жить у нас легко, легко и просто.
Ешь банан, с желанием и без,
Мы довольны невысоким ростом,
С ним удобней: дальше от небес.
Мы мечтаем только о кокосах,
А когда шагаем, смотрим вниз;
Мы не задаём себе вопросов,
В новый мир давно не ищем виз.
Чунга-чанга, с неба дует ветер,
С горизонта движется потоп.
Мы глядим на волны, будто дети,
Глазками невинными хлоп-хлоп.
22.***
Мне сегодня опять всё не спится, не будится,
За окном что-то темное тихо колышется,
Стрелки велосипедными спицами крутятся,
И неровное, нервное тиканье слышится.
Словно шум океана доносится с улицы,
И свободно от ветра незваного дышится,
Мне сегодня не снится, несносно безумится,
Отзывается, мается, слышится, пишется.
Ратибор Конкин
РГУ нефти и газа (НИУ) имени И.М.Губкина
Холод
По циклу книг С. Тармашева «Холод»
Холод...
Здесь чувствуют люди, здесь чувствуют звери,
Что скоро наступит конец,
И только безумец приметам не верит,
Ждёт чуда наивный глупец.
Холод...
Остыли Гольфстрима лазурные волны,
Кто скажет иное, тот лжец,
Живому грозят истреблением полным
Жестокий мороз и свинец.
Холод...
На снежных равнинах теперь не укрыться,
В горах не спасётся беглец,
Повсюду лишь лёд безмятежно искрится,
Не слышно биений сердец.
Холод...
Не вспомнит никто о великих народах,
О них не напишет мудрец,
На их ледяные могилы природа
Достойный возложит венец!
Красиво умри
Когда за тобой разрушают мосты,
Стремятся убить,
В конечном итоге решишь только ты –
Не быть или быть.
Инстинкты сковавшую цепь разорви,
Сожми страх ремнём,
И вспыхнет безумная ярость в крови
Смертельным огнём.
Так пард разъярённый, готовый к прыжку,
Глядит на врага,
Так мечется волк от флажка и к флажку,
Ведь жизнь дорога.
Твой путь как туннель, возведённый судьбой,
Разрушен на треть,
Закружатся в бешеном танце с тобой
Свобода и смерть.
И если есть шанс, что в конце будет свет –
На месте замри,
Но если все тщетно, и выхода нет...
Красиво умри...
Расколдуй
Расколдуй...
Расколдуй ты меня на закате,
Столько лет я смертельно был болен,
Только всё, поиграли и хватит,
Отпусти мою душу на волю.
Расколдуй...
Расколдуй ты меня поздно ночью,
Мои мысли дорожкой окольной
Убегут... Не мечтая о прочем,
Я усну безмятежно, спокойно.
Расколдуй...
Расколдуй же меня на рассвете,
Вслед за солнцем взойдёт моё сердце,
Столько лет вырывались сквозь сети
Не удары в минуту, а герцы.
Расколдуй...
Расколдуй навсегда этим утром,
Ведь когда-то с тобою расстались...
Может быть, поступили мы мудро,
Расколдуй от того, что осталось...
Пыль
Ведь не важно кем были, важно кем теперь стали,
Возродившись из пыли крепче камня и стали,
И не ходим кругами через степи пустые,
А своими руками раздвигаем мосты, и...
По земле как по небу, наступая на звёзды,
Если кто-то здесь не был, то сейчас уже поздно,
На замок свои чувства, мы ведь вовсе не злые,
Всё отдав за искусство, разрубаем узлы, и...
Сквозь огонь, по железу, раскалённому кровью,
Мы пришли, но не к месту, и наказаны болью,
Уберите оковы, путь свой выберем сами,
Ведь не скажут ни слова нам в ответ небеса, и...
Возвращаясь обратно, ослеплённые солнцем,
Вместе с ветром прохладным ни о чём не смеёмся,
За опасность пути обещали нам крылья,
Только путь позади... Мы становимся пылью...
До ста
Ты измотан, ты устал,
Всё так сложно в этом мире.
Начинай считать до ста:
Раз, (и) два, (и) три, четыре...
Так давно заведено,
Мы завидуем, мы просим.
Только цифрам всё равно:
Пять, (и) шесть, (и) семь, (и) восемь...
Ты не пробуешь мечтать,
Разучился даже верить.
Просто продолжай считать:
Сорок восемь, сорок девять...
Карты брошены на стол,
Можешь выдохнуть устало...
Девяносто девять, сто!
Начинай считать сначала...
Артём Орлов
объединение "Журналистика и риторика",
ГБОУ ДО ЦРТДЮ "Пресня", г.Москва
28.***
Слон спросил у крокодила:
– Где-то счастье здесь бродило?
Ты не видел? Не встречал?
– Я, дружище, крепко спал.
Счастье, правда, здесь бродило,
Ко мне в гости заходило,
Но боюсь, что это сон...
Ты мне тоже снишься, слон?
СПЛЕТНИЦЫ-СОРОКИ
Две сороки-балоболки
На верхушке старой ёлки
Чай устроились попить
И все сплетни обсудить.
– Ты слыхала? Ты слыхала?
Говорят, Сова сбежала!
На экспресс взяла билет
В город, в Университет
Поступить она решила.
– Ну, Совунья, удивила!
– Ну а белки, ну а белки,
Моют новые тарелки!
Моют утром и в обед!
– Даже если грязных нет?!
– А енот купил свирель,
И теперь чуть свет – на ель.
На свирели всё играет.
И медведю спать мешает!
– А проказница куница
С лаской весело резвится,
С ветки прыгает на ветку
И находит там конфетку.
– А конфетки там откуда?
Это что, лесное чудо?
– Нет, конфетки для куницы
Поразвесили синицы.
Им куница помогла –
Часть запасов отдала.
– Мышкам в норке не сидится,
Им охота насладиться
Белым мягоньким снежком.
Из него слепили ком,
А потом ещё немножко –
И из снега вышла кошка.
– Только мышки не боятся,
Прямо на нос ей садятся!
– Ну а наш знакомый зайчик
Приобрёл себе кафтанчик
Белый и длиной до пят!
– Он ему великоват!
– А лиса сдружилась с волком.
– Только это всё без толку!
Ведь поссорятся опять,
С волком дружбы не видать.
– Интересные дела…
Жаль, что мне домой пора.
– До свидания, подруга,
Завтра лес накроет вьюга.
– После встретимся опять,
Новости пообсуждать!
30. ***
Хрустальная, хрустальная, хрустальная есть страна.
И хрустальные маки, и хрустальные розы
Растут там в хрустальном саду.
И хрустальные ветки, и хрустальные звери.
И хрустальное всё.
И ходят там по хрустальной Земле
Люди с хрустальными душами
Светлыми и хрупкими, как лунный свет.
КОТ-КОМПОЗИТОР
Как-то в городе Тирот
Поселился рыжий кот,
Поселился рыжий кот
С важным именем Федот.
Летним утром кот Федот
Захотел сыграть гавот.
Только, чтоб сыграть гавот
Нужно выучить семь нот.
Чтобы выучить семь нот,
Кот купил себе фагот.
Принеся домой фагот,
Сел разучивать семь нот.
Быстро одолев семь нот,
Принялся играть гавот.
Но пока играл гавот,
Сочинил Федот фокстрот.
Замечательный фокстрот
Пляшет с той поры народ,
Знаменитым стал Федот,
Композитор, рыжий Кот.
МУЗЫКА
Музыка тихо рыдала,
Всхлипывала и вздыхала,
Руки к небу вздымала,
Словно она умирала.
Ввысь поднималась и крепла,
Звуки рождая оркестра.
И становилась смелее,
Громче, отважней, сильнее.
Громом раската гремела,
Медными трубами пела.
И проносилась по свету
Зная, что равных ей нету.
Била, ломала, звенела,
Скрипками, нежными пела
И в барабаны стучала,
Словно ей клавишных мало.
Струнами альта сверкала,
В душах любовь зажигала,
Нежность челеста дарила,
Мягко о чём-то просила.
Виолончель подкупала,
Кутала в тёплые ноты,
Чай разливали фаготы,
Арфа десерт подавала.
Вихрем вздымались тромбоны,
Вторили им саксофоны,
Споря, звенели валторны,
Шуму прибоя подобны.
Снова летела и пела,
Музыка дерзко звенела,
Миром бескрайним владела.
Вдруг словно заледенела…
И контрабаса разорвав струну,
Осколками вонзилась в тишину.
Елизавета Гринева
33.***
За окном гуляет дождь –
Слышишь?
Ты сегодня не поёшь –
Пишешь.
В кружке чай давно остыл
С мятой.
Лист – в проталинах чернил –
Смятый.
Нижешь буквы и слова
В бусы.
Кто-то в сердце их едва
Впустит.
Кто-то будет повторять
Часто,
Опасаясь потерять
Счастье…
Звонко рвутся – в пальцах дрожь –
Струны…
За окном гуляет дождь –
Юный.
МОЙ ЛЕРМОНТОВ»
О поэте хочется говорить стихами. Я попробую это сделать.
***
Кто руководит рукой пророка?
С кем душою шепчется поэт?
Дышит Демон в лермонтовских строках
Долгих и коротких двести лет.
Где-то там, в подлунном горнем мире
Богоматерь прячет светлый лик.
И судьбу пытает гордый Мцыри,
И беду предчувствует старик.
Нет! Я одинокой не останусь,
Даже если целый мир не мил.
Мне придёт на помощь белый парус,
Что из моря в книгу переплыл.
Под рубашкой старой переплёта
Строки ждут – прекрасны и тихи.
Магией наследника Лерм о нта
Хлынут в сердце дивные стихи.
Томас Лермонт, также известный как Томас-Рифмач, шотландский бард XIII века. В легендах описывается как непревзойдённый поэт, певец и музыкант, обладающий даром провидца. М.Ю. Лермонтов считается его потомком.
А.С. Пушкину
Юноша смуглый, как волны кудрявый,
Музы любимец и баловень славы,
Ты ли со мной говоришь сквозь столетья,
Рифмой отринув дыхание смерти?
Может, в той жизни – мечтательно-странной –
Звали меня Натали или Анной?
Может, однажды в саду одичалом
НАШЕЙ судьбы сотворилось начало?
Может быть, может быть, всё повторится…
В веке ином перепутались лица.
Слышу лишь шёпот едва уловимый…
Где ты, не встреченный? Где ты, любимый?
СИМВОЛЫРОССИИ
Что такое символы России? –
Россыпь звёзд над башнями Кремля,
Дождики осенние косые,
Щедрых пашен тёплая земля.
Богатырь недремлющий былинный,
Бородинских всполохи знамён…
И протяжный клёкот журавлиный,
И победный колокольный звон.
Флаг трёхцветный и орёл двуглавый,
И сизарь, застывший в вышине…
Перевал, что помнит бой кровавый,
Партбилет, пробитый на войне…
Капли васильков в озёрах синих
Тронут душу - и потянет вновь
Песней славить символы России –
В НИХ НАДЕЖДА, ВЕРА И ЛЮБОВЬ!
УЧИТЕЛЬ СМЕХА
Леониду Каминскому, которого при жизни называли «учителем смеха»
Научи меня смеяться,
Даже если не смешно.
Не лукавить, не бояться –
Научи меня смеяться,
Когда н а´ сердце темно.
Научи идти с улыбкой
По надтреснутому льду.
Невзирая на ошибки,
Научи идти с улыбкой,
Даже если упаду.
Жизнь – она всего лишь шутка.
Раз – и скрылась без следа…
Тихо тикают минутки,
Чтоб не тронуться рассудком,
Улыбайтесь, господа!
Олеся Жданович
Государственный институт русского языка имени А.С.Пушкина
38.***
Как будто в офисе уснули.
Случайно;
Чтобы не идти домой,
Луну сберечь в развешенном окне,
Комоды зданий взглядом избегая.
Конечно, одиночество украсть
Из бега проезжающих огней,
Украсивших стенной картон болтливый.
Гноением фонарным растревожен,
Отливы бесконечные ума
Восторженностью встретишь – и тогда
Догадкою укройся, что не самый
Бумажный и фабричный твой удел.
(февраль 2017)
39.***
Прости меня, мир, за то, что,
Сжиная с полей откровенья,
Сжимаю их в кулаке.
Я ровня им: я ничтожна.
Зарой меня в их муке.
(12 апреля 2017)
Парк веселья
Мокрый асфальт.
Ржавые лица.
Крыш черепица.
Поле. Закат.
Мир, словно кресло,
Прижат к пояснице.
Вокруг –
Парк веселья,
А он в этом круге –
Оглохший от скуки
Второй контролер.
Но – музыка смолкла,
Девчонки напротив,
Оскала осколки
С улыбок содрав,
Становятся немы,
И тлеют зрачки,
Покрытые пеной
Сытой тоски.
Он в сотый раз за день
Жмет кнопку –
И кресла
Из челюстей
Нас выпускают.
Бежим!
От выкриков тесно.
Бежим, пока место
На горках не занято
Кем-то другим.
(август 2016 – апрель 2017)
41.***
Отворите мне сознанье,
Дайте мне страданье дня
Небольшое, чтоб не спятить,
Но достаточное для
Гениального огня.
(5 августа 2017)
42.***
Не отбери меня у клейких улиц,
Которые, разбрызгиваясь в сад,
Из снов, из самых жил моих тянулись
И разбивались о фасад
Четырехлапой сироты конструктивизма,
Встречающей меня железным визгом.
(10-е числа октября 2017)
Алёна Колесникова
объединение "Журналистика и риторика",
ГБОУ ДО ЦРТДЮ "Пресня", Москва
КИДЕКША
На фоне синего неба
Стоит белоснежный храм –
Церковь Бориса и Глеба
Двери открыла нам.
Церковь стоит неподвижно
Почти уже тысячу лет.
Солнце с небес неслышно
Льёт золотистый свет.
На горизонте белом –
Стаями облака.
А вдалеке, за полем,
Вьётся змеёй река.
Краски достал художник,
Ручку достал поэт...
А церковь стоит неподвижно
Почти уже тысячу лет.
44. ЛЕТНЯЯ ГРОЗА
Собрались на небе грозовые тучи,
Молния ударила вдали.
Спрятался последний солнца лучик,
Снова, снова гром гремит...
Появился дождик – моросящий, мелкий,
Вдруг окреп и захлестал сильней.
Вымыл всё, наполнил реки,
Сразу воздух стал свежей.
Вскоре в небе радуга повисла,
Дождь прошёл, и кончилась гроза.
На ветки яблонь сели птицы,
Везде слышны их голоса.
45. ***
Ангелы сели на ветки берёз.
Рассыпался дождь мириадами слёз.
Мистическим светом сияет луна,
И звёзды очнулись от долгого сна.
Плакучие ивы растут у пруда.
Таинственно, тихо мерцает вода.
По ней, рассекая бесшумную ночь,
От берега лодка уносится прочь.
И песня звучит, распускаясь в тиши,
Как радостный голос души.
ЗАКАТ
Печальной стаей вьются птицы
Под гладью рваных облаков.
Мерцают вдалеке зарницы
За переливами холмов.
А даль заката расписная
Всё прродолжает угасать.
Звучит за речкой, затихая,
Весёлый соловьиный плач.
47. ***
Море. Шторм. Скала.
Волна бежит к скале.
Она бежит стремительно и гладко.
Повсюду ночь и мгла.
В кромешной этой мгле
Заметна лишь вода, блестящая неярко.
Уже недалеко осталось до скалы.
Волна бежит всё яростней, быстрее.
Бушуют в темноте огромные валы
И устремляются за нею.
Волна всё ближе, грохот всё слышней,
И до скалы уже подать рукою.
Другие волны следуют за ней –
Ведь им, конечно, нет другой дороги.
Волна почти приблизилась к скале,
Вдруг незаметно выросшей в ночи.
Стихия моря движется к земле
И всё сильней, пронзительней кричит.
И, изогнувшись плавною дугой,
Волна внезапно разбивается о землю
Оставив место для волны другой.
Лариса Назарова