Социо-естественная история




Экономическая история

Экономическая история как отдельное направление возникает в конце XIX в. в трудах европейских историков, посвящённых экономической политике государства. Пример: исследование В.И.Ленина «Развитие капитализма в России» (1899)

В начале ХХ века актуальная необходимость изучения и объяснения феномена индустриализации делает ориентированность экономической истории на политику явно недостаточной. И постепенно специалисты по экономической истории охватывают все аспекты экономической жизни прошлого, то есть любой деятельности, связанной с производством, обменом и потреблением.

Сбор информации об экономике своего времени, начался только в XVII в., и лишь в XIX в. государственные учреждения и частные организации занялись этим делом сколько-нибудь систематичнo. Поэтому неравномерное распределение сохранившихся первоисточников по периодам и регионам жестко ограничивают возможность изучения экономической истории во всей полноте. Знания по более ранним, чем 17 век периодам историки добывают путем тщательного сопоставления разрозненных документов, в которых учреждения или отдельные лица фиксировали свои финансовые операции, а сохранение такого рода документов можно объяснить только случайностью. Самые ранние поместные хозяйственные архивы в Европе в большом количестве сохранились, начиная с XIII в., главным образом это документы церковных владений поскольку они, в отличие от светских, реже переходили из рук в руки, и, кроме того, уровень грамотности служителей церкви был выше. Об экономике раннего средневековья и Древнего мира приходится судить только по косвенным данным (по законодательным и археологическим памятникам).

Экономическая история во многих отношениях противоположна политической. У нее совершенно иная периодизация. Она часто преуменьшает различия в культуре и традициях и политических институтах. В экономической истории гораздо шире и чаще, чем в остальных сферах исторического познания используются количественные методы. Современное изучение экономической истории вообще не мыслимо без математики, в связи с чем возникла особая субдисциплина – эконометрика.

 

Социальная история

Сущность и тематика социальной истории не так четко выражена, как у рассмотренных выше направлений. Лишь в последние в последние десятилетия ХХ века специалисты в этой области достигли определённого согласия относительно предмета своих исследований.

Первоначально историки начала XIX века под социальной историей понимали изучение социальных проблем прошлого, таких, как бедность, невежество, сумасшествие и болезни. Историки сосредоточивали внимание не столько на людях, испытавших на себе эти бедствия, сколько на связанных с ними «проблемах» для общества в целом; они изучали деятельность частных филантропов по созданию благотворительных учреждений, школ, сиротских приютов и больниц, а также возрастающую эффективность государственного вмешательства в социальную сферу.

В дальнейшем под социальной историей стали подразумевать ещё и историю повседневной жизни – семейный быт, рабочее место, жизнь в привычном окружении в разных социальных слоях и группах.

Наконец, развитие рабочего движения и социалистических учений во 2-й половине XIX века стимулировало возникновение истории «простых людей» или трудящихся классов, которые оставались почти за рамками политической истории, а в экономической выступали лишь как инертная масса в таких обобщённых понятиях как «рабочая сила» или «потребители».

В конце XIX - начале ХХ века развитие женского движения то есть феминизма породило ещё одно новое течение социальной истории – историю женщин, поскольку до этого история в основном писалась мужчинами и о мужчинах. Теперь же историческая справедливость восстанавливается: предметом исследования стала роль жен и матерей, как предшественников многих нынешних медицинских и социальных профессий, женщин как работниц на фабриках и


шахтах, как активисток рабочих движений, как борцов за эмансипацию. Во 2-й половине XX века история женщин переросла в гендерную историю (от английского gender [дженде] – грамматический род, то есть мужской или женский род частей речи).

Современная социальная история претендует на изучение социальной структуры общества в целом. Понятие «социальная структура» является социологической абстракцией имеющей множество теоретических интерпретаций. Но, по сути, все они означают совокупность социальных связей между множеством различных групп общества. Под влиянием марксизма долгое время основное внимание уделялась классам, но этим количество изучаемых групп, конечно, не исчерпывалось: существуют также «сквозные» понятия возраста, пола, расовой этнической, конфессиональной или профессиональной принадлежности.

Социальная история стимулировала стремление объяснять исторические события не только внешними экономическими, политическими или географическими факторами, но и внутренними особенностями социальных структур.

Социальная история значительно расширила тематику исторических исследований, а, значит, и усложнила исследовательские технологии. Ни в одном другом направлении исторической науки первоисточники не отличаются таким разнообразием, разбросанностью и качественной неравномерностью как в социальной истории. Здесь приходится обращаться и к записям судебных процессов, и к частной переписке, и к литературным произведениям.

Так, например, представления историков о «низших сословиях» формируются на основе тех поступков, что привлекали внимание властей: имущественных тяжб, мятежей, уголовных преступлений и нарушений церковных правил. Поэтому основными источниками информации о социальной истории народных масс стали документы судебных и полицейских архивов, которые до этого оставались без внимания историков политики или экономики.

Из крупных представителей современной отечественной социальной истории стоит назвать

Бориса Николаевич Миронова и его двухтомный труд «Социальная история России периода империи (XVIII- начало XX в.): Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства» (1-е изд. 1999).

 

Историческая демография

Демография – наука о народонаселении. (буквально «народоописание», от греческих слов demos-народ и grapho-пишу) – наука о типах, способах и природе воспроизводства населения и факторах, обуславливающих и влияющих на этот процесс. Термин «демография» впервые появился в 1855 в названии книги французского ученого Ашиля Гийяра «Элементы статистики человека, или Сравнительная демография».

Демография изучает изменение численности и плотность населения, рождаемость, смертность, продолжительность жизни, брачность и миграции в регионах, странах и разных социальных и поло-возрастных группах. А также взаимодействие этих процессов с другими сферами общественной жизни. Историческая демография соответственно изучает все эти процессы в прошлом. Историческая демография как особая субдисциплина выделилась на стыке социальной и экономической истории. В ней также неизбежно использование количественных методов, но при этом эти методы не так оторваны от собственно знаний о человеке? как это произошло в эконометрике, так как изучение народонаселения очень тесно связано с историей политики, культуры и среды обитания, в то время как в экономтрики можно изучать финансовые модели в чистом виде.

Основные источники информации для исторической демографии – это захоронения и кладбища, налоговые ведомости, церковно-приходские книги, отчеты о военных потерях или эпидемиях, наконец, переписи населения, которые регулярными стали только в XIX веке. Популярность объяснений хода истории изменением в численности народонаселения берет своё начало после выхода в 1798 г. книги английского экономиста Роберта Мальтуса «Опыт о законе народонаселения и его влиянии на будущее улучшение общества». Эта книга сразу же сделала автора знаменитым и на протяжении последующих столетий выдержала множество изданий. В эпоху Мальтуса был принят «оптимистический» взгляд на

развитие общества, и многие экономисты были убеждены, что рост народонаселения является благоприятным процессом, обеспечивающим мощь государства. Мальтус предложил диаметрально противоположный подход: рост населения далеко не всегда желателен, и рост этот идет быстрее, чем растут возможности обеспечения населения продовольствием. По Мальтусу, именно этот разрыв и является причиной многих общественных бед – бедности, голода, эпидемий, войн. Именно Мальтус является родоначальником идеи социального контроля над рождаемостью.

Смертельный удар по учению Мальтуса нанес основоположник научной демографии А. Гийяр, нанесший смертельный удар учению Мальтуса, сперва был его горячим поклонником; но в один прекрасный день статистические исследования убедили его, что не только не существует постоянного нарушения равновесия между народонаселением и пищевыми продуктами, но что напротив того первое стремится встать на уровень последних. Статистика доказывает нам на самом деле, что при увеличении производства увеличивается и народонаселение, а когда производство продуктов понижается, численность народонаселения уменьшается в тех же отношениях. Если народонаселение уменьшается внезапно, вследствие воздействия внешних причин, количество продуктов не уменьшается, но число рождений быстро увеличивается и выполняет обнаружившийся пробел. По мнению Гийяра, не рождается ни в одной из нации детей больше того, сколько она может прокормить. "Не земля кормит, - заключает он, - а труд".

 

Крупнейшие отечественные исследователи исторической демографии:

Борис Цезаревич Урланис. Его исследования признаны авторитетными зарубежной наукой переведены и переиздавались на основных европейских языках.

"Рост населения в Европе" (1941);

«Войны и народонаселение Европы. Людские потери вооруженных сил европейских стран в войнах XVII - XX вв. (Историко-статистическое исследование)» (1960, 2-изд 1994, 3-изд 1999);

«Эволюция продолжительности жизни» (1978).

Юрий Львович Бессмертный "Жизнь и смерть в средние века: очерки демографической истории Франции" (1991)

Социо-естественная история

Социо-естественная история изучает взаимодействие общества и природы в прошлом, основной предмет её исследований – ландшафтно-климатические факторы исторических процессов. Идеи влияния географической среды на человеческую деятельность можно при желании найти ещё у античных историков. Однако первое специальное обоснование этой идеи общепринято относить к французскому просветителю первой половины XVIII века Шарлю Монтескьё. В его главном философском труде «О духе законов» (1748) – одна из основных идей состояла в том, что духовность, обычаи, законы и общественные институты различаются в зависимости от физических особенностей страны, ее холодного, теплого или умеренного климата, размера, характера рельефа – равнинного или гористого. В дальнейшем к этим идеям обращалось большинство европейских мыслителей.

В практику профессиональных исторических исследований социо-естественная история вошла как ответвление социальной истории древних цивилизаций. Изучения ирригационных систем Вавилона, Египта, Китая и Ацтеков потребовало анализа зависимости между антропогенной (техногенной) средой и стабильностью общества, поскольку социальные катаклизмы в обществе со сложными ирригационными системами были эквивалентны природным катастрофам.

В начале XX века научно-технический прогресс приводит к осознанию необходимости научного изучению взаимодействия человека и природы.

Одним из первых это начал делать русский геолог, биохимик, историк науки и философ Владимир Иванович Вернадский. Он создал учение о биосфере и ноосфере (то есть сфере материальной деятельности разума) и показал, как на протяжении истории человечества

происходило овладение «живым веществом» планеты, как происходила экспансия человеческих популяций сначала из долин предгорных рек в долины крупных речных долин, где возникли цивилизации, а затем освоение, а в перспективе преобразование остальных территорий, в том числе Океана и Космоса. Вернадский рассматривал человечество как геологическую силу.

Ещё одной важной вехой в изучении влияния природных процессов на историю стали открытия в 1920-30-е годы русским учёным и мыслителем Александром Леонидовичем Чижевским. Он доказал, что циклические колебания солнечной активности влияют на биологические процессы, а значит, через организм человека и на социальные процессы. Основная его работа на эту тему «Физические факторы исторического процесса» (1924).

В отечественной историографии первой половины XX века географический детерминизм присутствовал в работах так называемых евразийцев, видевших в особенностях географических характеристик России причины её особой исторической миссии поиска компромисса между Западом и Востоком. Характерно, что одним из выдающихся историков евразийцев был Георгий Владимирович Вернадский, сын геолога Владимира Ивановича Вернадского.

Во второй половине XX века развитие социоестественной истории стимулировалось актуальностью экологического загрязнения, когда общество начало осознавать обедняя естественную природу созданием техногенных ландшафтов, цивилизация ставит себя на грань саморазрушения в результате кризиса взаимоотношений общества и природы.

Среди наиболее выдающихся зарубежных исследований в социоестественной истории области можно назвать исследование французского историка Эммануэля Ле Руа Ладюри "История климата с 1000 года" (книга переведена на русский язык).

Из отечественных историков в этой области главным авторитетом является Лев Николаевич Гумилев и его труд «Этногенез и биосфера земли» Эта книга была написана в начале 1970-х, а издана только в 1989 г., а до этого ходила только в самиздатовских списках, так как противоречила марксистской концепции. Что касается тематики влияния природы на человека, то в центре внимания Гумилёва анализ того, как долговременное изменение влажности климата в центральной Азии повлияло на миграции, политико-экономическую и этническую историю кочевников.

В 1990-х годах частью отечественного сообщества историков была осознана необходимость появления новой научной дисциплины на стыке гуманитарных и естественных наук, изучающей развитие взаимоотношений человека и природы – социоестественной истории. Лидером этого направления стал профессор Эдуард Сальманович Кульпин, являющийся ныне главным научным сотрудником Института социологии и Института востоковедения РАН. Э.С.Кульпин определяет задачей социоестественной истории освещение двух главных состояний истории взаимоотношений человека и природы: социально-экологические кризисы и относительную социально-экологическую стабильность. Закономерности взаимодействия человека и природы при этом изучаются начиная с доцивилизационного периода и заканчивая современностью и перспективами будущего развития. Сверхцель – попытаться выявить системы основных ценностей разных цивилизаций, увидеть их трансформации в процессе взаимоотношений человека и природы. Главные “действующие лица” социоестественной истории – человек хозяйствующий и вмещающий ландшафт, предмет исследования – сфера их взаимодействия.

Тематика исследований в этом научном движении связана с историей климатических "вызовов" природы и "ответов" общества. Здесь изучается целый ряд взаимосвязанных проблем, начиная с биосферных и заканчивая мировоззренческими. В этом ряду следует назвать, прежде всего, следующие направления исследований: самоорганизация в природе и в обществе; история изменений роли информации в обмене материей и энергией общественных систем со средой; направления и этапы антропогенизации ландшафта; пределы землепользования и законы миграции; взаимосвязи между мировоззрением и технологией, между идеологией и хозяйствованием.

Э.С.Кульпин организовал сообщество историков, специализирующихся на пересечении естественных и гуманитарных наук. Конкретным результатом деятельности этого сообщества стало издание серии сборников статей по социоестественной истории.

 

Тотальная история

Конечной целью историка является познание жизни людей во всем ее разнообразии, или, если воспользоваться выражением, ставшим девизом школы «Анналов», создание «тотальной истории» (histoire totale). Первую попытку воплощения этого идеала всеохватывающей истории часто приписывается Фернану Броделю, лидеру профессиональных французских историков середины XX века.. В своем труде «Средиземноморье и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II» (1947) Бродель осветил все аспекты этой огромной темы ярко и подробно: физическую географию и демографию, экономическую и социальную жизнь, политические структуры и политику Филиппа II и его соперников в Средиземноморье. Эта книга является, одним из высочайшим достижений исторической науки XX века. Дальнейшие осмысление труда Броделя научным сообществом показало, что идеала «тотальной истории» нельзя достичь на таком огромном пространстве, как Средиземноморский регион. Вряд ли это получится и в масштабе отдельной страны. Чтобы овладеть всеми источниками и добиться тематической интеграции, необходимо резко сузить географические рамки исследования. Поэтому, при всей парадоксальности такого утверждения, «тотальная история» на практике означает локальную историю. Традиционно такая история оставалась заповедником для любителей-краеведов, чье видение ограничивалось местным патриотизмом Им лучше удавалось собирать детали прошлого, чем их интерпретировать В научных кругах работа краеведов в основном игнорировалась. Однако в последнее время история определенной

местности все больше привлекает профессиональных ученых. Историки школы «Анналов» первыми обратились к локальной истории нового типа. Сила такого подхода «локальной тотальной истории» продемонстрировал другой уже упоминавшийся французский историк Леруа Ладюри о сельском Лангедоке XV—XVIII вв.; их тему он сформулировал в своей первой книге «Крестьяне Лангедока» (1966) и «Монтайю» (1978). Эти исследования были ограничены масштабами одной деревни на протяжении жизни нескольких поколений.

Проект тотальной истории обострил новую научную проблематику:

Как сопрячь историю духовной культуры с политической, экономической и социальной историей? Как связывать события на микроисторическом уровне (например, частная жизнь конкретного обычного крестьянина или интимная жизнь исторического деятеля) и масштабные макроисторические события.

Зарождение психоистории

В начиная с 30-х годов XX века одним из главных вопросов для историков, специализирующихся в области социальной и культурной истории был вопрос о том, в какой степени они могут воспользоваться открытиями психоаналитиков. Фрейд утверждал, что в результате своей клинической практики с пациентами-невротиками он открыл теорию, выводящую наше понимание человеческой психики на новый, более научный уровень. Главным в его теории была концепция подсознания, особой сферы психического, формируемой травмирующими впечатлениями детства. Детские психические травмы, согласно Фрейду, главные определяющие факторы эмоциональных реакций человека на окружающий мир в зрелые годы. Сам Фрейд считал, что его теория не только инструмент для лечения психических расстройств, но и ключ к пониманию исторических личностей.

После появления эссе Зигмунда Фрейда "Об одном детском воспоминании Леонардо да Винчи" (1910 г.) навязчивой идеей психоаналитиков стал вопрос о либидо (сексуальном влечении) как источнике всех поступков и свершений исторических деятелей, истоке гениальности и бездарности, храбрости и трусости. В этом эссе Фрейд впервые разработал основы своей теории причин гомосексуальности. Детское воспоминание Леонардо о коршуне, настигшем его в колыбели, легло в основу суждений Фрейда о том, что художник, росший до 5 лет без отца, под сильным влиянием матери "отдается научным поискам с той же страстью, какую другие люди испытывают в любви".

В загадочной улыбке Джоконды Фрейду чудилась нежность к матери, а в изображении святых Марии и Анны память о матери и мачехе, воспитавшей Леонардо. Ряд записей в его дневнике, по мнению Фрейда, обусловлен его чувствами к родителям и затем к ученикам. Эссе о Леонардо да Винчи провозгласило вседозволенность психоанализа в отношении даже гениальной личности: "Никто не настолько велик, чтобы для него было унизительно подлежать законам, одинаково господствующим над нормальным и болезненным".

Кстати, Фрейд в работе о Леонардо да Винчи опирался не на документы, а на произведения Дмитрия Мережковского, чье сильное влияние на собственное учение он не скрывал. В творчестве Мережковского во многом отразились его отношения с отцом, что известно из биографии писателя. Критики не раз отмечали, что Мережковский стремился навязать своим героям те мысли и поступки, которые соответствовали бы не исторической правде, а той символической роли, которая на них возложена изобретенным Мережковским религиозным мифом. Данная тенденция прослеживается в романе "Воскресшие боги. Леонардо да Винчи" (1901 г.).

Эссе Фрейда о Леонардо да Винчи стало первым опытом «психоистории». Начиная с 1950-х гг. такой подход к жанру научной биографии приобрел немало сторонников, особенно в Соединенных Штатах, где психоанализ распространен шире, чем в других странах.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2016-08-20 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: