Выше мы рассматривали модель Шварца и Штрака (ЗсЬмагг & ЗСгаск, 1999), в соответствии с которой суждения по поводу общей удовлетворенности, скорее всего, основываются на эмоциональных состояниях, — это проще, чем производить множество подробных сравнений. В главе 2 указывалось, что эмоции коррелируют с удовлетворенностью на уровне примерно 0,50. Шварц и Штрак (5сЬшагг & Зггаск, 1999) совместно с коллегами установили, что когда светит солнце, удовлетворенность и общее благополучие оцениваются выше, чем когда идет дождь. Высокие оценки высказывались также, когда футбольная команда Германии выиграла матч или когда тестирование проводилось в приятной обстановке (табл. 4.7).
Таблица 4.7 Удовлетворенность жизнью, погода, футбол и обстановка
| Приятное помещение | 9,4 |
| Неприятное помещение | 8,1 |
| Немецкая команда одержала победу | +2,5 |
| Немецкая команда проиграла | -2,8 |
| Светит солнце | 7,4 |
| Дождливый день | 5,0 |
Источник: ЗсЬ^агг & С1оге, 1983; ЗсЬ^агг е1 а!., 1987.
Почему же непосредственное эмоциональное состояние воздействует на общую удовлетворенность человека? Скорее всего, эмоциональное состояние служит людям в качестве показателя их благополучия. Шварц и Клор (ЗсЬшагг & С1оге, 1983) общались с людьми по телефону в солнечные и дождливые дни; субъекты оказались в лучшем настроении и были более удовлетворены жизнью в целом, когда светило солнце. Если же внимание респондентов специально привлекалось к погоде, это никак не влияло на их настроение, но устраняло воздействие погоды на оценку благополучия: люди не задействовали вызванное солнечной погодой хорошее настроение для свидетельства своего благополучия. В других экспериментах было установлено, что эмоциональное состояние влияет на общее благополучие, но не на удовлетворенность отдельными сферами жизни (Кекпегег. а1., 1993), что и предсказывали Шварц и Штрак.
|
|
Когнитивные факторы удовлетворенности
В главе 6 мы увидим, что бывают личности типа Полианны1, которые «видят все в солнечном свете».
' Полианна — героиня одноименной детской книги (1913) Элеонор Портер, неисправимая оптимистка. Имя Полианна стало нарицательным — символом ничем не оправданного оптимизма. — Примеч. перев.
Они счастливы, оптимистичны, события представляются им радостными, они позитивно смотрят на окружающих, вспоминают множество положительных событий; их свободные ассоциации приятно окрашены (МаШп & Са\угоп, 1979). Но как увидеть вещи с позитивной стороны? Если бы мы знали ответ на этот вопрос, вероятно, сделали бы людей счастливее благодаря иному типу мышления, и не надо было бы изменять фактические условия их жизни. Выше бы показано, что сравнения по принципу «сверху вниз» улучшают ощущаемое благополучие. Подобный эффект возникает, если напарником субъекта сделать человека, который якобы страдает физическими недостатками, или в ином смысле неблагополучного, или не столь преуспевшего в выполнении лабораторных заданий. Однако мы видели, что у счастливых людей может улучшиться настроение, если их напарник добивается больших успехов, поскольку в этом случае они могут рассчитывать, что сами в будущем улучшат свой результат.
Сами мысли о позитивных событиях способны ободрять, но достигаемый эффект зависит от того, когда случилось это приятное переживание. Штрак и соавторы (5г.гаск ег. а1., 1985) установили, что когда испытуемых просили подумать о приятных событиях из настоящего или недавнего прошлого, ощущение субъективного благополучия усиливалось. В ситуации с событиями из прошлого на оценке благополучия активнее сказывались мысли о негативных событиях (табл. 4.8). Прошлый опыт действует в данном случае по принципу контраста, а то позитивное, что происходит в настоящем, выступает доказательством благополучия. Также было обнаружено, что эффект зависит от того, как человек думает о событиях. Влияние на субъективное благополучие было сильнее, когда испытуемых просили дать подробное живое описание событий и объяснить, как они произошли.
|
|
Таблица 4.8 Субъективное благополучие: влияние значимости событий и фактора времени
| События | Временная перспектива | |
| Настоящее | Прошлое | |
| Позитивные | 8,9 | 7,5 |
| Негативные | 7,1 | 8,5 |
Примечание: приведены средние показатели по ответам на вопросы о счастье и удовлетворенности; возможный диапазон составляет от 1 до 11, более высокие значения означают больший уровень благополучия. Адаптировано по: §1гаск е(; а1. (1985, Ехр. 1).
Важно также, чему человек приписывает событие. Давно известно, что индивиды, страдающие депрессией, усматривают причины плохих происшествий в самих себе: они винят себя, причина — в них, и все дурное случится снова. Не удалось пока установить, какое влияние сильнее: или же такой стиль «приписывания» вызывает депрессию, или же все обстоит совершенно наоборот. Однако Финчем и Брэдбери (РтсЬат & ВгайЬигу, 1993) установили, что наличие сходных атрибуций, касающихся поведения супругов, позволяет предсказать успех брака. Если вина за неблагоприятное положение возлагается на недостатки другого, это показатель неуспешного супружества. К страдающим депрессией пациентам применяется терапия, основанная на теории атрибуций: их убеждают не винить себя в тех событиях, которые происходят не так, как им хотелось бы. Нами были получены данные, что для счастливых людей не характерно такое самобичевание; напротив, они считают по-другому: хорошие события в жизни происходят благодаря усилиям самого человека (Аг§у1е е1 а1., 1989).
|
|
Как мы увидим в главе б, внутренний контроль — личностная переменная, коррелирующая с удовлетворенностью. Суть его — в убежденности, что человек способен контролировать происходящее. Это основная составляющая выносливости, характерная для стрессоустойчивой личности (КоЬаза, 1982). Индивиды с высоким уровнем внутреннего контроля трактуют стрессовые события как мобилизующие и думают, что в силах с ними совладать. Мы видели, что счастливых людей не расстраивает больший успех подставного напарника по эксперименту в выполнении лабораторных заданий: они рассматривают проигрыш как стимул для дальнейшего совершенствования. Хиггинс и соавторы (ЬП§§т:з е(а1., 1997) обнаружили, что индивиды, имевшие ранее проблемы со здоровьем, не поддающиеся контролю, ожидали их возобновления больше, чем других неприятностей.
Люди, у которых проблемы со здоровьем поддавались контролю, их возвращения не ожидали. Оттинген (ОеШп§еп, 1992) сравнил два взгляда на проблему снижения веса. Страдающим ожирением женщинам с оптимистичным взглядом на потерю лишних килограммов удавалось этого достичь, тем же, кто питал на этот счет иллюзии, успех не сопутствовал.
Другой вид позитивного мышления — юмор, или, точнее, не слишком серьезный взгляд на жизнь. Это означает способность видеть комическую сторону вещей, т. е. другую их грань, которая делает их менее важными, и таким образом дурные происшествия могут казаться не столь угрожающими. Именно юмор станет предметом нашего рассмотрения далее.
В главе 11 мы познакомимся с тем, как влияет на ощущение счастья и благополучия религия. Ее роль в этом обусловлена прежде всего другим взглядом на вещи. Религиозное исцеление улучшает здоровье благодаря представлениям, не позволяющим зациклиться только на здоровом теле. С другими проблемами верующие справляются благодаря «религиозному преодолению», осмысливая происходящее в религиозном контексте и веря, что Господь человека не оставит.
Позитивные иллюзии
Тейлор и Браун (Тау1ог & Вго\уп, 1988) предложили теорию, согласно которой многие люди питают относительно себя позитивные иллюзии, в частности, у них завышенная самооценка, преувеличенное ощущение того, что они контролируют свою жизнь, и нереалистичный оптимизм. Можно ожидать, что все это укрепляет субъективное благополучие. Наибольший интерес исследователей вызывает вопрос о положительной самооценке. Как мы уже видели, индивиды оценивают себя выше остальных или «средних» людей, отталкиваясь от тех своих качеств, которыми они дорожат. Выше среднего люди склонны оценивать и своих друзей. Все это характерно в наибольшей степени для индивидов с высокой самооценкой (см., напр.: Вго\уп, 1986; Сотр1оп, 1992). Отчасти данные самооценки нереалистичны: например, когда 85% или более людей думают, что их работа лучше средней или что они водят машину на уровне выше среднего. Наиболее благодатная почва для иллюзий — это любовь.
Харрис и Миддлтон (Нагпз & МИсИе&эп, 1994) обратились к изучению сферы здоровья и установили, что применительно к себе самому человек ощущает риск заболевания не столь сильно, как относительно близкого человека или знакомого. Робинсон и Рифф (КоЫпзоп & Куй, 1999) спрогнозировали, что в отсутствии конкретной информации срабатывает самообман; счастье в будущем кажется большим (7,53), чем в настоящем (6,33) или прошлом (6,21).
Традиционная теория утверждает, что точное восприятие вещей предпочтительнее, чем искаженное, которым страдают психически нездоровые люди. Говорится также, что положительное восприятие, наоборот, во благо. Бойд-Уилсон и | соавторы (Воуё-ШПзоп еЬ а1., 2000), исследовав выборку студентов из 209 человек, | установили: у индивидов с наиболее высоким уровнем субъективного благополучия больше позитивных иллюзий, касающихся собственных достоинств (напри-! мер, самореализации), поскольку такие люди оценивают себя выше других. * Мюррей и Холмс (Миггау & Но1тез, 1997) обнаружили, что если образ идеального партнера у каждого из супругов совпадал с фактическим, то и год спустя их отношения развивались успешно. Полученные данные осмыслены как «спираль доверия». Причина подобных выгод кроется, возможно, в том, что они позволяют людям хорошо думать о себе или своих партнерах, укрепляют преданность и придают им уверенность в преодолении препятствий. Существует так называемая теория «депрессивного реализма»1. Пачини и его коллеги (Рааш е1 а1., 1998) установили, что страдающие депрессией индивиды делали более реалистичный выбор, чем представители контрольной группы, при выполнении лабораторного задания, но не в жизненных решениях. Опять-таки для более счастливой группы был характерен больший самообман.
Другой подход к проблеме совмещения иллюзий и точного восприятия предложили Тейлор и Голлвицер (ТауЬг & Со\Ыкгет, 1995). Они выявили, что когда люди занимаются планированием либо принимают решение относительно сложности задачи, они встают на путь реалистических рассуждений, однако при выполнении задания придерживаются оптимистичной позитивной установки. Этим подтверждается идея, что позитивно окрашенные мысли оказывают благоприятное действие на мотивацию, хотя этот аспект дополняется необходимостью иногда размышлять о ситуации — такой, какова она есть на самом деле.
Исследования воспоминаний показывают, что счастливые события люди, особенно счастливые, помнят лучше (МаШп & Сашгоп, 1979). Возможно, это связано с тем, что мы охотнее храним в памяти пережитое в таком же настроении, в каком пребываем потом. Люди, часто ощущающие счастье, лучше запоминают радостные события. Однако Зейдлиц и соавторы (ЗеИШг е(; а1., 1997) обнаружили, что хорошая память на позитивные жизненные события обусловлена их кодированием, а не припоминанием их по аналогии с эмоциональным состоянием.
Депрессивный реализм (от лат Лерге$$ю — подавление и геакз — вещественный) — психопатологический феномен, который можно охарактеризовать выражением «печальный, но мудрый». Доказано, что люди в состоянии депрессии (если только она не тяжелая) склонны составлять более объективные суждения об окружающей реальности, также строить вполне разумные планы и прогнозировать будущее. Фактически, в отличие от нормальных людей, те, кто оказывается в депрессивном состоянии, не страдают завышенной самооценкой, иллюзиями контроля и нереалистичным видением будущего.
Выводы
Удовлетворенность жизнью в целом или ее отдельными сферами можно измерить с помощью самоотчетов. Исследования показывают: большинство людей считает, что их уровень счастья превышает средние показатели — 70% от максимально возможного, а не 50%. Нет ясности в том, отдельные сферы ли воздействуют на общую удовлетворенность или наоборот, хотя в большинстве областей были обнаружены оба направления причинной связи.
Установлено, что важнейшими источниками удовлетворенности являются такие объективные факторы: доход, состояние здоровья, занятость и работа, социальные отношения, досуг, жилищные условия и образование.
Сравнения по принципу «сверху вниз» приводят к усилению удовлетворенности, а по принципу «снизу вверх» — к ее снижению. Однако обычно объекты для сравнения не навязываются извне, за исключением заработной платы и академических стандартов. Индивиды сами выбирают, с кем себя сравнивать, и люди, для которых характерна высокая удовлетворенность, могут получать ее из сравнений «снизу вверх».
К позитивным и негативным событиям можно адаптироваться, однако некоторым людям так никогда и не удается привыкнуть к неблагоприятным происшествиям. Кроме того, удовлетворение, получаемое от привычных источников, со временем не ослабевает.
На общую удовлетворенность влияет эмоциональное состояние, которое можно трактовать как источник информации, и когнитивные факторы, например атрибуция и ощущение контроля, а также то, как люди думают о событиях прошлого.
Существуют позитивные иллюзии, благодаря которым удовлетворенные жизнью люди оценивают себя, своих друзей и партнеров выше среднего. Такой оптимистичный взгляд мотивирует поведение, хотя иногда полезны и реалистичные рассуждения.
ГЛАВА 5. Юмор и смех
I Юмор — это позитивное душевное состояние, которое возникает, когда какой-либо (человек говорит или делает что-то нелепое, неожиданное или абсурдное, или по I иной причине, и люди начинают смеяться. Находя что-либо забавным, они ощущают особого рода радость, вот почему данная способность важна для счастья. Рассматриваемое нами явление нередко: оно отмечается примерно 18 раз в день, I чаще всего как непосредственные реакции на разного рода ситуации в присутствии других людей (МагИп & Кшрег, 1999). Теме юмора в этой книге отводится существенная роль потому, что он источник или следствие хорошего настроения и может оказывать глубокое воздействие на переживание счастья. В главе 13 будет показано, что юмор — один из стандартных методов, позволяющих создать позитивный душевный настрой. Немалая доля теле- и радиопрограмм направлена на то, чтобы рассмешить людей. Похоже, желание быть счастливым или, по крайней мере, | пребывать в хорошем настроении — широко распространенное явление, и средства массовой информации охотно прибегают для достижения подобной цели к помощи юмора. О чем бы ни шла речь в телевизионных передачах, они должны быть занимательными и развлекательными (Аг§у1е, 1996).
Следует учитывать несколько аспектов юмора: его восприятие, создание и использование для преодоления проблемных ситуаций. Все три аспекта можно измерить с помощью соответствующих тестов (Рге1Ьеи:е(; а1., 1998). Они являются составляющими «хорошего чувства юмора» — того самого, которое часто требуется в объявлениях о знакомствах. Шутки бывают разных видов, но до сих пор не существует общепринятой классификации. Известны этнический юмор, шутки на сексуальную тематику, поддразнивающие остроты, абсурдные анекдоты, каламбуры и прочие виды словесного юмора, а также дешевый фарс и др.
В рамках нескольких исследований выявлена отчетливая взаимосвязь между юмором и счастьем: счастливые люди больше смеются и обладают лучшим чувством юмора. Рух и Керрел (КисЬ & СаггеИ, 1998), обследовав 263 американца и 151 немца зрелого возраста, обнаружили очень высокую корреляцию (0,8 и выше) между показателями по Опроснику бодрости (Скеег/Ыпезз тьегйогу') и Шкале чувства юмора (Киск'з 5еп$е о/Нитог). Этот тест измеряет, насколько люди воспринимают окружающую действительность с юмором. Установлено, что и другие измерения юмора коррелируют с благополучием (особенно выражена эта связь, когда речь идет о шутках, помогающих справиться со стрессом (РгеШей; е1 а1., 1998)) и способностью самому «выдать» что-нибудь смешное.
Экстраверты и другие люди с хорошо развитыми социальными навыками много смеются и смотрят на вещи с юмором. В главе 10 мы увидим, что существует довольно сильная корреляция между экстраверсией и счастьем. Неудивительно, почему такие люди больше смеются: самооценка частоты смеха является частью шкалы экстраверсии. Мы пришли к выводу, что экстраверты и другие люди с развитыми социальными навыками счастливы благодаря социальным отношениям, которые доставляют им удовольствие. Теперь мы знаем, что юмор способствует тесным отношениям, а экстраверты обладают лучшим чувством юмора.
Он способствует созданию позитивного душевного настроя. Часто этот метод применяется в лабораторных экспериментах: испытуемым показывают отрывки из комических лент с участием Питера Селларса, Джона Клиза' и других комедийных актеров. Нет сомнения в том, что такие фильмы и в обычных условиях создают позитивное эмоциональное состояние и весьма приподнятое настроение. Хаус-тон и соавторы (Ноиз1оп е1 а1., 1998) обнаружили, что юмористический концерт в доме престарелых понижает у его обитателей уровень тревожности и депрессии.
Истоки юмора
Юмор у животных
В данном разделе нас интересует вопрос, существует ли врожденная основа юмора, выражающая некоторое биологическое преимущество. Кошки, собаки и многие другие животные, особенно молодые, играют друг с другом, что является отражением их социальной активности. Обычно считается, что функция таких игр — тренировка навыков, которые окажутся полезными в дальнейшей жизни, — например, умения драться. Игра часто сопровождается различными социальными сигналами (например, игривая физиономия шимпанзе), которые указывают, что погоня или нападение не должны приниматься всерьез. Однако, по всей видимости, только у человекообразных обезьян, которые общались с людьми и обучались языку жестов, наблюдается нечто, похожее на юмор. Шимпанзе Уошо использовала обозначение понятия «забавное» для щекотки, погони и игры в прятки. Однажды применила зубную щетку в качестве расчески. Еще она думала, что мочиться на Роджера, сидя на его плечах, очень забавно. Горилла Коко тоже шутила: она показывала знак глагола «пить» (большой палец на губах), помещая вместо этого палец в ухо. Ей нравилось дразнить экспериментатора, демонстрируя некоторые знаки неправильно. Она смотрела на присутствующих людей, ожидая позитивной реакции (МсСЬее, 1979). Молодые шимпанзе также поддразнивают друг друга (УапНооЯеЫ., 1972).
Умеют ли животные смеяться? Ван Хуфф (Уап НооЙ", 1972) исследовал ужимки разнообразных человекообразных приматов и пришел к заключению, что существуют два возможных источника улыбок и смеха.
1 Питер Селларс (ум. 1980) (не путать с актером и режиссером Питером Селларсом, начало яркого творческого периода которого приходится на 1980-е годы) — актер, создавший на телевидении множество необычных образов, участвовал более чем в 70 картинах, например в сериях «Розовой пантеры», фильме «Миллионеры». Джон Клиз — актер и писатель, соавтор «Летающего цирка Монти Пайтона». — Примеч. перев.
Улыбками следует признать беззвучное выражение, показ зубов, гримасы, а смехом — расслабленное выражение, открытый рот, так называемая игривость. Последнее сопровождается частым прерывистым дыханием, что позднее, очевидно, эволюционировало в смех человека. Социальный контекст подобных проявлений различен. Гримаса — сигнал умиротворения, она появляется после выраженной другими животными агрессии. Выражение физиономии приматов с открытым ртом обозначает игру, оно адресовано партнерам, чтобы получить от них отклик. Однако смысл гримасы изменялся, поэтому он неодинаков у приматов, стоящих на разных эволюционных ступенях. У низших видов она означает исключительно умиротворение и покорность, хотя направлена на объединение и налаживание связей. Однако у шимпанзе существует более дружеское выражение с оголенными зубами. Подобный же вывод справедлив и в отношении людей. Для нас улыбки и смех тесно связаны и взаимозаменяемы (РгеизсЬоЛ & Уап Ноогг, 1977; Уап Ноогг, 1972).
Юмор и смех у детей
Нас интересует, в каком возрасте проявляется юмор у детей, какие формы он принимает, как развивается и что влияет на его развитие.
Улыбаться дети начинают очень рано, в первые недели жизни: когда видят лицо или слышат голос матери, а также когда их щекочут. К четвертому месяцу они уже смеются в ответ на щекотку или какую-либо тактильную стимуляцию, игру в «ку-ку» (в прятки). К концу первого года жизни они реагируют таким образом в ответ на нелепые события, например, когда мать пьет из детского рожка. По-видимому, подобные несоответствия вызывают смех уже в столь раннем возрасте, но лишь в том случае, когда ситуация безопасна и подаются игровые сигналы. В противном случае странности рассматриваются как угрожающие.
Приблизительно с 18 месяцев дети начинают играть, что-то воображая, преувеличивая, самостоятельно выдумывая нелепости и несоответствия. Игры, в которых дети изображают из себя всевозможных персонажей, часто имеют социальный характер и являются источником веселья. Гарви (Сагуеу, 1977) приводит похожий пример (табл. 5.1).
Таблица 5.1 Игра на изображение персонажей
Глуп, госпожа Фингенейл. (Хихикает.) Источник: Сагуеу, 1977.
| Девочка (4 года 9 месяцев) (Пишет письмо) | Девочка (4 года 7 месяцев) (Слушает) |
| Дорогой дядюшка Глуп, пришлите мне жареных фрикаделек, немного ветрянки и инструменты для работы. Подпись... Госпожа Фингенейл. (Улыбается и смотрит на подружку.) | Глуп-суп. (Смеется.) Эй, а ты что — госпожа Фингенейл? |
| Да, я госпожа Фингенейл. (Важным, серьезным голосом.) | Глуп, госпожа Фингенейл. (Хихикает.) |
По мере взросления дети начинают понимать и более сложные шутки, а после 6-7 лет способны видеть множественность значений, поскольку достигли этапа конкретного операционного мышления, который выделил Пиаже. Шутки представляются детям более смешными, если их нужно разгадывать, т. е. вычленять второе значение. Всего вероятнее, это и происходит в юмористическом контексте (КогЪЬагЬ, 1976;5сЬи112,1976). Если им не исполнилось 7 лет, они не оценят следующую шутку:
— Почему старик прокрался мимо своей спальни на цыпочках?
— Потому что не хотел будить свои таблетки для сна.
Но они понимают анекдоты, построенные на несоответствии, например:
Толстая Этель зашла в кафе перекусить и заказала целый фруктовый торт. «Вам нарезать на четыре или на восемь кусков?» — спросила ее официантка. «На четыре, — ответила Этель. — Я на диете» (МсСЬее, 1971).
В юморе детей с самого раннего возраста присутствует сильный социальный элемент. К 3 годам возникает выраженное желание рассказывать что-то смешное, делиться им с другими, чтобы рассмешить. Причина такого желания кроется, вероятно, в том, что общий смех доставляет удовольствие, а также укрепляет взаимоотношения в группе. Фут и Чепмен (Роог. & СЬартап, 1976) установили, что семилетние дети смеялись больше, когда рядом оказывался другой ребенок, особенно если он хохотал над теми же шутками и вызывал симпатию. Смех был сильнее, если дети сидели рядышком и смотрели друг на друга, словно бы он представлял собой вид близких отношений. В 8-10 лет все увлечены загадками, анекдотами, построенными на вербальной двусмысленности. Например, следующими:
— Наряд вне очереди! Почему не выполняете?
— Мне, сэр, расцветка не нравится (5Ьи](:г & НопЬе, 1974).
Образцы юмора, приведенные выше, построены на несоответствиях, не имеющих никакой дополнительной мотивационной основы. Подавляющая же часть юмора взрослых содержит сексуальные, агрессивные или враждебные компоненты. Впервые у детей подобные шутки касаются туалетной тематики — на «анальном», по Фрейду, этапе. Вероятно, их появление связано с родительским запретом на обнаружение подобных предметов; смех выполняет функцию некоторого катарсиса.
В начальной школе возрастает интерес к половым отличиям, представляющим еще одно табу. Основной вид агрессивного юмора — по-видимому, издевки, выставление на посмешище, что обычно рассматривается как проявление агрессии или детской жестокости. Демонстрирующие ее веселятся, а вот испытывающие на себе такое обращение переживают его весьма болезненно (если их, например, дразнят из-за полноты). Скэмблер и соавторы (ЗсатЫег е{ а1„ 1998) обнаружили, что среди детей 8-11 лет наиболее действенной была шутливая ответная реакция, а наименее эффективной — враждебная. Однако с возрастом характер насмешек меняется; для подростков характерно игривое, добродушное подтрунивание (^агт, 1997); ниже будет показано, что и для взрослых людей подобный юмор имеет положительную окраску, выступая проявлением доброго отношения.
Откуда появляется социальный навык изображать что-либо забавное? Мак-Ги (МсСЬее, 1979) упоминает о лонгитюдном исследовании, установившем, что у детей, склонных шутить, близкие отношения с матерью сохранялись только до 3 лет, а затем следовал период, когда мать проявляла по отношению к ним мало любви. Этим выводом подтверждается идея, что юмор помогает справиться с трудными или стрессовыми ситуациями. К 6-летнему возрасту заметными становятся гендер-ные различия: мальчики больше шутят и дурачатся, чем девочки.
Юмор и мозг
Юмор зависит от функционирования определенных участков мозга. Шамми и Стасс (ЗЬашгш & 5т.из5, 1999) исследовали 21 человека с повреждением мозга и контрольную группу здоровых людей. Пациенты не понимали юмора, если повреждена была часть правой лобной доли, передняя ее область. Именно здесь обобщается и интерпретируется входящая информация, с ней связаны процессы самоосознания. На юмор также влияют и определенные наркотики. Фитцжеральд и его коллеги (РИг§егаЫеЬ а1., 1999) выявили, что оланзапин, содержащий серотонин и дофамин, подавлял безудержный смех страдающего шизофренией пациента. Смех, аналогично прочим выражениям лица, зависит как от лобных долей, так и от более близких к центру участков (Ко11з, 1999).
Эволюция юмора и смеха
Выше уже отмечалось, что человекообразные обезьяны демонстрируют и юмор, и смех, отчасти сходные с людскими. Еще мы увидели, что юмор любят маленькие дети. Он, как было показано, локализован в определенном участке мозга. Все эти моменты указывают на вероятность существования его врожденной основы. Если это действительно так, юмор должен был развиться в ходе эволюции потому, что выполнял некую биологическую функцию, давал определенное биологическое преимущество. Что же это за феномен?
По всей видимости, исток юмора и смеха — социальная игра, участники которой дурачатся и получают от этого удовольствие. Мак-Ги (МсСЬее, 1979) считает, что человекообразные обезьяны понимают юмор лишь в том случае, если владеют некоторыми языковыми навыками, т. е. способны манипулировать символами, примеры чего даны выше. Однако и обезьяны, не обученные соответствующим умениям, вступая в игру, сигнализируют об этом озорной гримасой и сопровождают действия звуками, которые являются своеобразными предвестниками смеха.
Важнейшее свойство человеческого юмора — несоответствие, и мы видели, что дети младше 6-7 лет не понимают анекдотов, построенных на вербальной двусмысленности. В то же время масса детских шуток рождается в гораздо более раннем возрасте, например, в играх, когда обыгрываются всевозможные нелепые фантазии.
В основе своей юмор — явление социальное, он способствует укреплению социальных связей, поскольку благодаря ему сообща переживаются положительные эмоции и разряжаются отрицательные. Может быть, именно в этом и заключается его истинная функция. Самое важное несоответствие, которое разрешается, связано с социальными различиями — между матерью и ребенком, мужчиной и женщиной, начальниками и подчиненными: эти противоречия устраняются, будучи представленными в комическом свете, и потому оказываются источником не конфликта, а забавы. В следующем разделе мы изучим социальные преимущества юмора.
Психология юмора
Базовая модель
Большинство психологов, изучавших юмор, пришли к выводу, что основное свойство событий, придающее им комический вид, — несоответствие (обязательный элемент забавного). Это разница между ожидаемым или обычно происходящим и тем, что на самом деле случается (СЬартап & Роо1, 1976). Когда мать пьет из детского рожка, ребенок находит ее действия смешным. Когда человеку дают оценить вес предметов и среди них помещают один, который намного легче или тяжелее остальных, это кажется забавным. В анекдоте, построенном на игре слов, предполагается вторая трактовка происходящего. Несоответствие бывает основано на простой нелогичности, как в анекдоте о женщине, которая хотела, чтобы ей разрезали торт на 4, а не на 8 кусков, потому что сидела на диете. Многие психологи признают, что необходим еще и второй компонент — мотивационный. Согласно формулировке Вайера и Коллинса (\Ууег & СоШпз, 1992), это второе неожиданное событие или часть истории, которые каким-либо образом понижают значение или ценность описываемых людей, событий. В несоответствии важны обе составляющие.
Примером несоответствия вместе с понижением статуса служит юмор разного рода. Прекрасный пример — этнические анекдоты, основанные на предполагаемой глупости и т. д. некой группы, как в анекдоте о том, сколько людей определенной национальности нужно, чтобы поменять лампочку. Подобное «превосходство» повышает самооценку «внутренней» группы, поскольку принижает «внешнюю». Фарс типа шоу Лорела и Харди1, вероятно, возможно рассматривать как случай несоответствия, поскольку участникам не причиняют никакого вреда, ударяя их поленом по голове (\Ууег & СоШпз, 1992).
Немалая доля юмора посвящена сексуальной тематике, что прекрасно вписывается в описанную модель. Например:
— Как прошло ваше посещение нудистского пляжа?
— Нормально. Труднее всего было в первые три дня.
Или:
— А как одевается твоя подружка?
— Откуда мне знать; думаешь, она позволила мне на это смотреть?!
' Лорел Стэн и Харди Оливер — американские киноактеры-комики. В 1926 г. составили популярную комическую пару (дуэт типа «худой—толстый»). Расцвет творчества этой пары падает на конец 1920-х гг. — Примеч. перее.
Оба анекдота основаны на простой смысловой двойственности, на классической двусмысленности, при которой второе, менее очевидное, значение более неприлично. Вот еще анекдот:
У одной пожилой дамы жили дома две обезьянки. Они умерли, и она повезла их (в такси) к таксидермисту1. «Не могли бы вы сделать чучела двух моих любимых обезьянок?» — спросила она. — «Ну разумеется, мадам. Хотите, чтобы это были спаренные чучела?» — «О пет, спасибо, пусть просто держатся за руки».
Фрейд объясняет анекдоты на сексуальную тематику иначе. Он полагал, что I юмор подобного рода в символическом виде дает выход подавленным сексуальным и агрессивным побуждениям. Эксперименты по мотивации показывают, что анекдоты и иные фантазии кажутся смешнее, когда указанные стимулы возбуждены, а также если запреты ослаблены алкоголем (см., напр.: С1агк & Зепзнэаг, 1955). Подобное называется катартической2 функцией юмора. Однако заметим, что и тогда он основан на несоответствии.
Кроме того, Фрейд считал, что выражение агрессии посредством юмора обладает аналогичным эффектом: обеспечивает символический выход данной мотивации. Во многом эта точка зрения сходна с теорией замещающего превосходства, рассматривающей юмор как насмехательство над другими. Фарс трактуется в аспекте символической агрессии, хотя, возможно, лучше классифицировать его как бессмыслицу и абсурд. Наконец, Фрейд упоминает анальный юмор, который, как мы видели, очень популярен у маленьких детей. Например:
— Почему от пуканья такая вонь?
— Чтобы и глухим было понятно (\\^уег & СоШпз, 1992).
По всей видимости, для того чтобы заставить людей смеяться, необходимо наличие двух элементов, а именно: несоответствия и одной из описанных выше мотиваций. Когда присутствует только первое, люди могут счесть анекдот забавным и улыбнуться, но чтобы вызвать у них смех, необходима еще и мотивация (МсСЬее, 1979).
Несоответствие в сочетании с усилением превосходства или унижения имеет отношение ко многим видам юмора, но не всем. Ряд исследователей подчеркивает его игривый характер в противоположность серьезному поведению. Это соответствует первым проявлениям юмора в детстве — щекотка, игры в прятки, пятнашки, игры с нелепыми фантазиями, в которых присутствует преувеличение и подражание. Подобным же образом возможно оценить и некоторые разновидности юмора взрослых, например абсурдного, основанного на игре слов, а не на игре воображения (как другие разновидности комического). Данная точка зрения не противоречит и социальным аспектам юмора: игра — по преимуществу социальная деятельность.
1 То есть набивщику чучел. — Примеч. перев.
2 Катартический или катарсический — от греч. каЛагзгз, что в самом общем виде означает «очищение», «облагораживание». В психотерапии это метод лечения невротических симптомов, создателем которого считается Й. Брейер. Фрейд разработал свой катартический метод лечения неврозов. — Примеч. перев.