Джейки зажмурилась, когда в глаза внезапно ударил яркий свет. Ее пронзил холодный ветер. Над ухом раздался тонкий свист.
Затем свет стремительно погас. Джейки даже не успела открыть глаза; она с громким криком упала в ледяную воду. Тело будто пронзили острые ножи.
Она оказалась под водой. Оглушительные крики людей, напоминая слабое эхо, едва доходили до ее сознания. Собрав все силы, Джейки сделала рывок наверх.
И она выплыла. Свежий, морской воздух ударил в лицо. Джейки шумно вдохнула, закашлялась и откинула назад мокрые, тяжелые волосы. Она дрожала, как осиновый лист, и изо всех сил старалась держаться на плаву.
Настоящий ужас обуревал Джейки, когда, смотря по сторонам, она видела лишь людей, отчаянно барахтающихся в воде. Их одежды были испачканы кровью, которая, стекая в воду, окрашивала ее в темный цвет.
«А где Страж?» — спохватилась Джейки. Сильная тревога затуманила разум, когда она не смогла разглядеть его в окружающей суматохе.
— Страж! — громко крикнула Джейки.
Она не сразу заметила, как незнакомый мужчина, будто взявшись из ниоткуда, с хриплым вскриком взмахнул рукой над ее головой.
— Эй! — громко воскликнула Джейки, когда чья-то широкая мужская ладонь больно сжала ее плечо.
Она со всей силы толкнула мужчину, и его ладонь соскользнула с ее плеча. Но Джейки не успела отплыть от него. Он быстро, дрожащими руками обхватил ее за шею и, придавив своим немалым весом, погрузил в воду. Джейки задержала дыхание и закрыла рот, боясь наглотаться грязной, соленой воды. Мужчина не ослабил хватки даже когда она ударила его по животу. Все попытки отбиться ни к чему не приводили.
Ноги свела судорога. Слепой, всепоглощающий страх вытеснил все мысли. Казалось, кто-то тяжелым молотом ударяет ее по голове. В груди будто полыхал пожар.
Джейки изо всех сил старалась вырваться. Она ударяла мужчину, брыкалась, пытаясь сбросить его с себя, но он мертвым грузом лежал на ней, не давая и шанса на то, чтобы спастись. Джейки боролась до тех пор, пока руки не ослабели до предела, а в глазах не начало темнеть. Голова сильно кружилась. Огонь в груди причинял невыносимую боль.
Сознание стремительно накрыла темнота. Мучения, что причиняли ей ледяная вода и острая нехватка воздуха, вдруг потускнели, когда прямо перед Джейки, неизвестно откуда появился незнакомый мужчина. Он стоял, повернувшись к ней спиной и разговаривая с кем-то по телефону. Джейки оглянулась; она находилась в тесной, очень бедно обставленной комнате, которую освещала только одна старая лампа. Мужчина, внезапно умолкнув, неторопливо обернулся. Их взгляды встретились, и Джейки ясно ощутила ненависть, исходившую от него. Сильный ужас ударил в голову, когда мужчина, нахмурившись, приблизился к ней. Джейки закричала, увидев в его руках кухонный нож. Лезвие угрожающе сверкнуло в полумраке.
— Все хорошо, все в норме, — раздался над ухом знакомый спокойный голос.
Комната стремительно испарилась, унося с собой жуткий взгляд мужчины с ножом. На мгновение снова воцарилась пугающая темнота.
Джейки распахнула глаза. Перед ней на коленях сидел Страж. Бледный, с мокрыми спутавшимися волосами, он, напряженно сжав губы, неотрывно смотрел на нее. Где-то там громко бушевало море. Голову пронзила острая боль. Тошнота подкатила к горлу.
— Ты в порядке? — спросил Страж. — Ты кричала.
Она приподнялась на локти. Ей все еще было страшно. Дрожа от страха и ударов холодного ветра, острыми иголками пронзавшего и так ослабленное после ледяной воды тело, Джейки покачала головой. Перед глазами до сих пор маячил пугающий темный мужской силуэт. Она вздрогнула, вспомнив, как он крепко сжимал в руке нож. Что это было? Неужели… воспоминание из прошлой жизни? От этой догадки ей стало только страшнее. Что он сделал с ней? Это и есть их так называемое убийство? Наверняка. Джейки не была уверена в этом, так как не помнила точно значения слов «убийство» и «смерть». Почему-то в ее памяти осталось все, кроме самых важных вещей.
Страж обнял ее за плечи и внимательно заглянул в глаза. Его движения были скованными, а лицо хмурым и напряженным.
— Тебе больше не придется проходить через подобное. — Несмотря на внешний вид, его голос звучал спокойно и размеренно. — Абсолютно все когда-либо попадали в эти воды.
К Джейки наконец вернулся дар речи. Страх постепенно отступал.
— Но я чуть не утонула, — сказала она тихо.
Страж слабо покачал головой.
— Так иногда случается. Это нормально.
Перед глазами снова пронеслись те долгие секунды под водой, когда она так отчаянно пыталась выплыть. Казалось, широкая мужская ладонь снова сжала ее шею и насильно опустила под воду, лишая воздуха. Ужас опять захлестнул ее при мысли о том, что Страж мог не успеть.
— А что бы случилось, если бы ты не спас меня? — спросила Джейки.
— Ты бы не утонула, — ответил Страж. — Метида вытащила бы тебя.
Джейки непонимающе взглянула на него.
— Метида — русалка, охраняющая эти воды, — пояснил Страж. — Узников, которым каким-то образом удалось выбраться на берег, она обратно сталкивает в воду, а таких, как ты, наоборот вытаскивает на сушу, чтобы они продолжили путь.
Джейки, услышав знакомое слово, представила себе красивых девушек с рыбьим хвостом и чарующим голосом. Это было воспоминанием, которое память сумела сохранить.
Джейки обернулась к морю. Что-то кольнуло в груди, когда она увидела людей, до сих пор находящихся в холодной воде. Она прищурилась, но так и не смогла разглядеть среди них кого-либо, кто хоть отдаленно напоминал русалку.
— Ты ее не увидишь, — заявил Страж. — Она следит за всем со дна.
— Жаль, — разочарованно протянула Джейки. — Хотелось на нее посмотреть.
Страж почему-то усмехнулся.
— Поверь, — произнес он, и в его голосе прозвучали нотки отвращения, — для тебя так будет лучше.
«Неужели она очень уродлива?» — догадалась Джейки.
— Нам уже пора идти. — Страж встал на ноги и протянул ей руку. — Мы здесь слишком долго, Метида не будет рада этому.
Джейки, ухватившись за его холодную руку, тоже поднялась. Мокрое платье неприятно липло к телу. Вздохнув, она наклонилась и хотела выжать подол, когда ее взгляд случайно скользнул по кромке воды. В следующее мгновение Джейки испуганно отпрянула, заметив три желтых глаза, внимательно наблюдающих за ней. Какое-то существо, высунув из-под воды только верхнюю часть головы, настойчиво смотрело на нее. Большой, бледно-голубой лоб, мокрые черные волосы и огромные ярко-желтые глаза без зрачков… Джейки почувствовала, как отвращение берет вверх над испугом.
— Метида! — раздался настороженный голос Стража. — Что ты здесь делаешь?
«Так это и есть русалка», — потрясенно подумала Джейки и невольно сравнила настоящую Метиду с той, какой она ей представлялась: бледной, красивой и, за исключением хвоста, во всем остальном похожей на человека.
— Она обронила, — ответила Метида, все еще не показываясь полностью.
Русалка медленно высунула руку из-под воды, и Джейки увидела в ее неестественно большой ладони перстень с черным опалом, подаренный Осирисом. Она невольно опустила взгляд на свою руку, проверяя, действительно ли на пальцах нет перстня.
— Да, спасибо, — спокойно и холодно сказал Страж, быстро шагнув к русалке и забрав украшение. — Нам уже пора.
Метида, видимо, ничуть не удивилась его резкости. Не говоря ни слова, она отвернулась от них и погрузилась обратно в воду.
— Больше не теряй, — с укором в голосе предостерег ее Страж, передавая перстень. — Нам повезло, что Метида не из тех русалок, которые любят украшения.
Джейки только кивнула. Из головы все еще не выходил этот взгляд Метиды: острый, внимательный, недобрый. Русалка смотрела на нее, словно хищник, наблюдающий за своей очередной жертвой в ожидании подходящего момента.
Они вскоре покинули каменистый берег. Крики людей постепенно утихали. Локация по мере того, как они отдалялись от вод Метиды, не менялась; те же каменные, невысокие холмы, отсутствие всякой растительности и ночное небо над головой.
Джейки молча следовала за Стражем, лишь изредка поднимая голову. Взглянув на его затылок, она возвращалась к бессмысленному лицезрению своих босых ног, то и дело путавшихся в подоле слишком длинного и неудобного платья. Мир, в котором она оказалась, и существа, обитающие в нем, не волновали ее так сильно, как воспоминания о Джеке и таинственном мужчине с ножом. Ужас, который она испытала в той тесной, бедной комнате, когда лезвие ножа сверкнуло в свете лампы, не сравнится ни с чем. Джейки даже не помнила лица мужчины; она знала лишь, что он очень опасен. Одна только мысль о том, что этот незнакомец может встретиться ей на пути, пугала ее сильнее всего. Джейки обнимала себя за плечи, плотно сжимала губы и мысленно твердила, стараясь не поддаваться страху: «Я его не увижу, не увижу…»
— Ты даже не хочешь спросить, куда мы идем? — обернулся Страж спустя некоторое время.
— В Ад, — пожала Джейки плечами. — Ты же сам говорил.
Страж замедлил ход. Поравнявшись с Джейки, он, как раньше, взял ее за руку.
— Мы уже в Аду, — спокойно объявил он. — Я думал, что ты все сама поняла.
Джейки удивленно взглянула на Стража. Недоверие быстро сменилось липким страхом. Она медленно выдохнула, чувствуя, как слабеют ноги.
— То море — часть Ада, — догадалась Джейки. — А в нем тонули наказанные… И почему я не поняла сразу?
— Это не море, — поправил ее Страж. — Это лишь малая часть океана Забвения.
— О, — потрясенно выдохнула Джейки. — А где мы сейчас тогда…
— На мосту. — Он немного помолчал. — Ну, если быть точнее, на небольшом клочке земли посреди этого огромного океана.
Джейки безуспешно пыталась собраться с мыслями.
— А куда мы направляемся?
— На Безымянный берег, — вздохнул Страж. — Нам осталось недолго идти. С берега будем лететь на фениксе.
«Фениксы…» — мысленно изумилась Джейки. На память пришли величественные, крупные птицы с золотистым оперением.
— Я помню их, — сказала она. — И куда мы прилетим?
Страж вдруг внимательно взглянул на нее, слегка прищурив глаза.
— Лучше сказать тебе прямо сейчас.
— Что?..
Потянув ее за собой, он зашагал дальше.
— Ад состоит из девяти кругов, — начал Страж. — Каждый круг — это отдельная местность, где души отбывают наказание за грехи. — Он чуть сильнее сжал ее руку. — Но даже те, кто избежал заточения в Аду, должны хотя бы раз увидеть их.
Страж затих. Джейки молчала, судорожно размышляя над его словами. Страх, в ее случае самая частая эмоция, вновь возобладал над ней. Она слегка содрогнулась, поняв, что ей предстоит еще долгий и нелегкий путь, за который придется стать свидетельницей настоящего страдания. За все время своего существования ей пока не довелось увидеть хотя бы внешне счастливого человека. Казалось, отчаяние и печаль навсегда воцарились здесь. Неужели в этом новом мире нет ничего, кроме боли и наказаний?..
— Сразу скажу, что это может быть нелегко — смотреть на чужие муки, — негромко сказал Страж. — Ты должна мужественно преодолеть свое первое испытание в нашем мире. Будь сильной.
Джейки молча кивнула. Она не стала озвучивать мучавшие ее вопросы, решив, что разберется с ними позже, после того как Ад с его кругами останется позади. Например, что же ждет их после Ада? Еще одно Путешествие?
Они шли довольно долго. Джейки еле слышно вздохнула, стараясь не обращать внимания на усталость в ногах и боль в мышцах. Ей уже давно хотелось немного поныть, но, понимая, что это не облегчит их путь, она держала рот на замке. К тому же Джейки не давал покоя один, казалось бы, незначительный вопрос… Она знала, что душа, в отличие от тела, не может ощущать даже прикосновений, не говоря уже о боли (так, по крайней мере, твердили знания из прошлой жизни); так почему Джейки так плохо?.. Ее мертвое тело тлеет под толщей земли, а душа, которая вроде бы должна быть выше таких человеческих качеств, как усталость и боль, все равно ощущает их. Как это работает? Или знания из старой жизни подвели ее?
— Хочешь знать, за что наказаны грешники в водах Метиды? — вдруг спросил Страж.
Джейки изумилась тому, что он теперь сам, без ее расспросов, стал рассказывать о новом мире. Решив воспользоваться его внезапными приступами общительности, она почти сразу ответила:
— Конечно.
Страж, повернув голову, коротко взглянул на нее. Джейки заметила, как его губы тронула легкая улыбка. «Меня бы это осчастливило, — вдруг подумала она, — если бы я не знала, что он ненастоящий».
— Трусость, — мрачно произнес Страж. — В водах русалки страдают трусы.
Перед глазами снова пронеслись страшные мгновения в той ледяной воде; казалось, она вновь против воли погружается под воду. Джейки передернуло.
— Их там так много, — пробормотала она. — Они ведь не могут умереть еще раз?
— Нет, — ответил Страж. — Грешники страдают до тех пор, пока не придет их очередь перерождаться.
Джейки тяжело давалась правда. Противоречивые эмоции раздирали душу; она всем своим существом сочувствовала грешникам и при этом до конца не верила в то, что такая жестокость вообще возможна. Она хотела верить в то, что Ад — не более как выдумка чьего-то больного разума.
— Безымянный берег — остальная часть Первого круга, — продолжил Страж. — На нем находятся лентяи. — Он жестко усмехнулся, отчего его лицо стало грубым и холодным. — Лень и трусость — самые постыдные грехи, в которых может увязнуть человек.
Джейки неприятно удивили равнодушие и насмешка, которые прозвучали в его голосе. Слова Стража звучали так, будто он не принимал грешников за живых людей, обреченных на года страданий. Не сдержавшись, она больно ущипнула его за руку.
— Я бы и врагу не пожелала такой участи, — с укором сказала Джейки. — Это слишком жестоко.
Юноша только пожал плечами.
— Это их наказание, не надо их жалеть.
Джейки не стала с ним спорить. Она только молча покачала головой, отрицая его слова.
— Я надеюсь, что им повезет с перерождением, — сказала Джейки спустя некоторое время.
— Они будут животными. — В этот раз в голосе Стража промелькнули ноты сочувствия. — Кто-то окажется в руках хороших людей, кто-то будет жить на воле. Тем, кому не повезло… — Он запнулся. — Я думаю, ты и сама понимаешь.
Джейки стало очень неуютно. Она поежилась, понуро опустив голову. Неизведанный мир, в котором обитают чудовища и чужие, угрюмые люди, жесток и холоден. Он полон печали, боли и одиночества. Путь к прошлой жизни исчез навсегда, а в новой ей самой нет места. Всепоглощающее чувство одиночества и уныние вдруг с такой силой захлестнули Джейки, что она, выпустив руку Стража, замерла на месте, опустошенно глядя на свои босые, испачкавшиеся в земле ноги.
Страж обернулся и, оглядев Джейки, устало вздохнул. Видимо, ему часто приходилось видеть кого-то в таком состоянии.
— Поверь, ты не одна в такой ситуации. — Он подошел к ней и приобнял за плечи. — Конечно, ты имеешь право на грусть, но всегда должна быть сильнее обстоятельств и выше жалости к себе.
Джейки подняла голову. Она понимала, что Страж прав. Сделав над собой усилие и переборов тяжесть в душе, она кивнула.
— Идем, — произнес юноша.
Они продолжили путь.
Влажная земля приятно холодила ноги. Игнорируя боль в теле, Джейки молча шла вперед, иногда поглядывая по сторонам. Она без особого интереса разглядывала местность, не решаясь оглядываться; она не могла заставить себя хоть раз взглянуть на темные волны, в которых барахтались грешники.
Джейки подняла голову вверх. На ночном небе ярко светила огромная луна. Она была настолько близко, что Джейки могла с легкостью разглядеть многочисленные кратеры на поверхности спутника. Звезды, чуть поменьше и менее ярче, как белоснежные, разбросанные бусинки, тысячами блестели на небосводе. Но одна звезда сильно выделялась своими размерами и сиянием, по красоте равным лунному.
Страж, вслед за Джейки взглянув на небо, негромко сказал:
— Это звезда Амура и Персефоны, несчастных любовников.
— В этом мире даже любовники несчастные, — слабо улыбнулась Джейки. — Что с ними произошло?
Голубые глаза Стража смотрели печально.
— Грустная история, — произнес он. — Ты ведь помнишь, кто такие боги?
— Боги… — шокировано пробормотала Джейки. — Знаю, кто такие, но не уверена, что хотя бы раз их видела.
— Конечно, не видела, — усмехнулся Страж. — Амур — бог любви и страсти, а Персефона — олицетворение женской красоты и хитрости. Они любили друг друга и были неразлучны. Многие боги искали внимания Персефоны из-за ее красоты; те, кому хоть раз повезло взглянуть на богиню, утверждают, что ни разу не видели кого-либо прекраснее.
Страж оказался отличным рассказчиком; он говорил плавно, четко, даже немного эмоционально, так, будто читал вслух книгу.
— Однажды из Эбера, царства темных богов, поднялся Аид, владыка того места. Проделки Судьбы, самой коварной из могущественных божеств, привели к тому, что он, возвращаясь после встречи с богиней Немезидой и прогуливаясь по Эфиру, царству светлых богов, совершенно случайно столкнулся с Персефоной, собиравшей цветы. Очарованный ее красотой, Аид временно лишил богиню сознания, заключил ее в свой Темный камень, отчего тот приобрел кровавый оттенок.
Джейки невольно опустила взгляд на руку, где на указательном пальце блестел перстень с черным опалом.
— Аид спустился обратно в Эбер. Персефона стала одной из его многочисленных наложниц. Она много плакала, пыталась выбраться, но за каждую попытку ее били огненным кнутом. Афина, отважная сестра Персефоны, и Амур не смогли ее спасти. Светлым богам нет места в Эбере, темном царстве. Вскоре Афродита, новорожденная богиня, заменила Персефону, и все остальные светлые боги смирились с потерей. Но многие знают, что Амур до сих пор скорбит по ней.
Джейки завороженно слушала эту историю. Она представила Персефону: богиню, судьба которой, как оказалось, мало чем отличалась от судеб обычных девушек. Красота обошлась ей слишком дорого. Может, лучше быть безобразной и счастливой, чем прекрасной, но украденной?
— Персефона родила Аиду двух сыновей, — продолжил Страж после недолгого молчания. — Но богине не дали их воспитать. С рождением детей Персефона уже навсегда стала собственностью Аида и, согласно законам Эбера, не имела права даже ненадолго подняться на Эфир. Юпитер, царь и бог, отец Персефоны, потребовал отдать ему внуков. Аид отправил младенцев по кровавой реке Стикс.
— Они утонули?.. — почти неслышно спросила Джейки.
— Один из них, — грустно ответил Страж. — Тело младенца нашел уже знакомый тебе паромщик Харон. Говорят, он съел его.
Джейки вздрогнула. Ее живое воображение тут же представило эту картину. Теперь пронзительные зеленые глаза паромщика стали казаться ей более зловещими.
— Другой младенец чудом спасся, — сказал Страж. — Амур хотел воспитать его, но строгая Немезида не дала ему сделать это. Иерархия светлых богов не допускает такого, чтобы дети пусть даже светлой богини, из-за своего неумения защитить себя опустившейся до наложницы в Эбере, воспитывались другим богом. Младенца хотели отдать простому ангелу, но Юпитер не допустил этого. Ребенка к себе взял серафим Марон. Тот назвал его Люцифером.
Это не была очередная грустная и красивая история о любви, как того ожидала Джейки. Сломать жизнь женщине из-за желания обладать ею — что в этом красивого и романтичного? Больше всего она сочувствовала бедной Персефоне, украденной у своих родных. И часто ли повторяется подобный сюжет, когда девушку, молодую и влюбленную, без права на отказ забирает чужой, жестокий мужчина, из дома которого ей уже не суждено выйти? У Джейки при этой мысли вдруг грустно защемило в груди. Ее объяло странное, необъяснимое чувство, будто она где-то сталкивалась с похожей историей. Но, черт возьми, она не помнила. Джейки снова прокляла память, запомнившую детали жизни на Земле, но подлым образом забывшую все самое важное.
— Кажется, я ушел от сути, — сказал Страж, отвлекая ее от мыслей. — Не знаю, почему, но эту яркую звезду многие олицетворяют с Персефоной. Говорят, она до сих пор молится Юпитеру и всем ангелам о благополучии душ возлюбленного и сына.
Джейки тронули его последние слова. Какой же надо быть великодушной и любящей, чтобы, не думая о своей горькой участи, молиться за счастье любимых.
— Если твои слова правда, — невольно улыбнулась Джейки, — то я восхищаюсь Персефоной.
Страж не ответил. Взглянув на него, она увидела, как он недоуменно нахмурился.
— Что случилось? — непонимающе спросила Джейки.
— Слишком много нефилимов, — буркнул он в ответ.
Джейки хотела спросить, кто это такие, но Страж, крепко сжав ее руку, резко дернулся с места, переходя на бег. Он выглядел встревоженным.
— Да что такое?
Джейки надеялась получить понятный ответ, но и на этот раз Страж пробормотал что-то совершенно не укладывающееся в голове:
— Убитые серые души.
При слове «убитые» Джейки тоже пронзила тревога. Самые пугающие догадки приходили на ум, одна страшнее другой. Она едва успевала за Стражем, чувствуя, как горят легкие от быстрого бега. Он то и дело просил Джейки бежать быстрее, но та, и так находившаяся на пределе из-за усталости и боли в ногах, которые к тому же вспыхнули с новой силой, даже не могла ответить, не то что ускориться.
Спустя несколько чертовски долгих мгновений бешеного бега Джейки заметила вдалеке большое скопление людей в серых одеждах. Они неподвижно стояли на месте, все до одного задрав голову к ночному небу. Вскоре Джейки поняла, за чем неотрывно наблюдали люди; большие, красивые птицы с золотистым оперением, появляясь словно из ниоткуда, как язычки пламени, вздымались к небу.
— Фениксы! — восторженно воскликнула Джейки дрожащим от усталости голосом.
Но Страж не обратил на ее восторг никакого внимания. Все такой же мрачный, он, тяжело дыша, немного снизил темп. Держа Джейки за руку, Страж направился к людям.
Решительно расталкивая людей, юноша прорывался в первые ряды. Джейки следовала за ним. Ее тревога усиливалась, когда, смотря по сторонам, она натыкалась на лица, полные ужаса и черной печали. Обычно так смотрели люди, одетые не в серую, а красную одежду; Джейки не заметила их издалека. Очень испуганные, грустные и даже несколько потерянные, они с безысходностью в глазах смотрели на небо, где парили золотистые фениксы. Некоторые люди были настолько ментально раздавлены, что даже не обращали внимания на исцарапанные до крови руки; они непрерывно чесали, царапали кожу, даже кусали ее, будто это могло отвлечь их тяжелых эмоций.
Когда они оказались впереди, Джейки увидела блестящую гладь океана. Она вздохнула с невероятным облегчением. Долгий, изматывающий путь позади, ведь они наконец-то прибыли на Безымянный берег.
Она завороженно замерла, увидев, как из воды показалась светлая головка феникса. Птица плавно выплыла из воды, тряхнула мокрыми крыльями и слегка опустилась перед незнакомой девушкой в сероватом платье, очень похожим на одежду Джейки. Девушка села прямо на птицу, и та, взмахнув крыльями, быстро взлетела в небо.
Джейки окинула взглядом весь берег. Раскрыв рот, она, не отрываясь, смотрела на то, как множество совершенно одинаковых золотистых птиц, плавно вынырнув из воды и синхронно взмахнув крыльями, опускаются перед людьми в сером, быстро поднимаются вверх и растворяются в ночной мгле.
До глубины души восхищенная этой красотой, она не сразу вспомнила о Страже, который все это время молча стоял рядом с ней.
— Так что произошло? — спросила Джейки, повернувшись к нему.
Все такой же хмурый, он покачал головой.
— Я думаю, это просто совпадение такое, — тихо сказал он, так и не ответив на ее вопрос.