Некоторые психологи изображают Сталина, как достаточно уравновешенного человека, на самом же деле он весь состоит из противоречий. Главное из них: несоответствие честолюбивой воли и ресурсов ума и таланта. Что характеризовало Ленина, - это гармония духовных сил: теоретическая мысль, практическая проницательность, сила воли, выдержка, - все это было связано в нем в одно активное целое. Он без усилий мобилизовал в один момент разные стороны своего духа. Умственные же способности Сталина будут измеряться какими-нибудь 10-20 %, если принять за единицу измерения Ленина. В свою очередь, в области интеллекта у Сталина новая диспропорция: чрезвычайное развитие практической проницательности и хитрости за счет способности обобщения и творческого воображения. Ненависть к сильным мира сего всегда была его главным двигателем как революционера, а не симпатия к угнетенным, которая так согревала и облагораживала человеческий облик Ленина. Честолюбие Сталина отравляло его отношение к выдающимся личностям мнительностью и завистливостью. В тюрьме он легче сходился с уголовными арестантами, чем с политическими. Грубость представляла органическое свойство Сталина. Но с течением времени он сделал из этого свойства сознательное орудие. Этот человек сумел пробиться на "самый верх" исключительно благодаря своей невиданной настойчивости, дару убеждения и хитрости. Жизнь воспитала его так, что он не останавливался не перед чем и ни на секунду не сомневался в правильности и безупречности своих действий. После неудачи в Польше, Ленин стал испытывать некоторое недовольство Сталиным, пристальнее приглядывался к нему.
После ряда сталинских неудач, образовалась та пропасть, которая со временем рассекла весь командный состав советских вооруженных сил: на одной стороне оказался Сталин с теми людьми, с которыми воевал, которым полностью верил, а на другой стороне все, или почти все остальные. В том числе, разумеется, Тухачевский и Гай, хорошо знавшие полководческий уровень Буденного и Ворошилова, и военно-политический уровень Сталина. " Лишними, опасными свидетелями были Гай и Тухачевский. Пройдет время и отольется им это тяжелым свинцом" ("Тайн. Совет. Вождя"). При всем том в апреле 1922 года, сразу после XI съезда партии, пленум ЦК избрал Иосифа Виссарионовича Генеральным секретарем РКП (б). А если выразиться точнее (как сказал Ленин в своем письме о Сталине), тот "стал" генсеком. Эту фразу Владимира Ильича нельзя опустить, так как сразу после "выборов" Сталина не было найдено никаких протоколов соответствующих заседаний, о том, кто голосовал "за", кто "против", и было ли голосование вообще. И хотя эта административная, в общем-то, должность не давала каких-то особых прав, она открывала путь к большой власти... От человека, который готовил вопросы для Политбюро, а потом контролировал осуществление решений, зависело многое. Да и не все текущие вопросы выносились на обсуждение, их можно было решать в рабочем порядке.
И Генеральный секретарь Сталин умело этим пользовался... Вскоре Ленин сильно заболел, и вышло специальное решение ЦК, запрещавшее нагружать его работой, волновать и даже читать ему газеты. Пожалуй, единственным человеком, которого Сталин ставил выше себя, и подчиняться которому не считал зазорным и оскорбительным, был Владимир Ильич. Лишь немногих Сталин ставил вровень с собой, всех остальных считал ниже. Чем больше укреплялся он у власти, тем заметнее это ощущалось, а потом он и вовсе воспарил... Однако Ленин был и оставался для него вождем и учителем, раз и навсегда признанным авторитетом.
Усугублявшаяся болезнь Ленина очень беспокоила Иосифа Виссарионовича, он заботился о том, чтобы создать для выздоровления все необходимые условия.
Кроме фактов заботы Сталина о Ленине, исключительно из почтения и уважения к вождю, нельзя сбрасывать со счетов предположение о том, что полное отключение Владимира Ильича от текущих дел в ту пору устраивало честолюбивого Джугашвили, не терпевшего контроля, советов, коллективных решений. Он вошел во вкус полновластного хозяйствования. И вдруг, неожиданно, ленинское вмешательство, ленинские указания, круто менявшие его планы и замыслы, словно бы подчеркивающие его, сталинское несовершенство... Отрицательное отношение к Сталину, как к руководителю партии, нараставшее у Владимира Ильича, повлияло и на "План автономизации": он был встречен недоверчиво, раскритикован и похоронен. С другой стороны споры и расхождения ни в коей мере не отразились на отношении Сталина к Ленину. Однако он понимал, что дни вождя сочтены и стремился укрепить свое положение в партии и государстве. Вскоре после кончины Ленина состоялся XIII съезд партии. Естественно: при подготовке его Сталин использовал все свои незаурядные организаторские способности. Его речь произвела на многих колоссальное впечатление, но ведь было и письмо Ленина, прямо адресованное делегатам съезда, и молчать о нем было нельзя. Коммунисты обсудили послание Владимира Ильича. Немало горьких слов довелось тогда услышать Сталину... Он пообещал учесть все критические замечания. Ему поверили. Съезд решил оставить Сталина на посту Генерального секретаря партии до следующего форума. Никто, конечно, не предполагал, что он будет занимать эту высокую должность три десятилетия - до последнего дня своей жизни. Партия, потеряв Ленина в критический момент исторического выбора путей и методов социалистического строительства, попала в полосу ожесточенной междоусобной борьбы. "Ленинская гвардия" не разглядела в Сталине человека, опасного для партии, для еще неокрепшего народовластия. А это привело к тому, что диктатура пролетариата всё больше оборачивалась не созидательной стороной, а карательной.