Узкоколейную железную дорогу называли «кукушкой», и это наименование тагильские старожилы помнят и сегодня. По одной из версий, такое имя возникло уже в первые годы работы дороги, когда единственным подвижным составом были паровозы Karlsruhe. Они несли маркировку «KU», переосмысленную железнодорожниками как «Ку».
Впечатление усилилось после появления на дороге паровозов производства Коломенского завода, по случайности несущих аналогичную маркировку «К-У» («Коломенский узкоколейный»). Сегодня историю этого названия достоверно не объяснить. К тому же, такое своеобразное народное название носили узкоколейки и во многих других российских регионах.
Еще один любопытный факт связан с названием конечной станции в Нижнем Тагиле. До середины 30-х годов она называлась «Узловая», но затем была переименована в «Кедун-Быково». Дмитрий Кедун — тагильчанин, комсомолец, активный борец со спекулянтами и недобитыми белобандитами, погиб от бандитского ножа в 1935 году. Григорий Быков — тагильская знаменитость тех лет: рабочий Высокогорского завода, корреспондент газеты «Тагильский рабочий» и депутат Горсовета. Быков погиб спустя пару месяцев после убийства Кедуна, которое он активно освещал на страницах «Тагильского рабочего».
Станция «Кедун-Быково»
Убийство Кедуна и Быкова всколыхнуло общественность не только на Урале. О мужественных тагильских борцах — рабкоре Быкове и комсомольце-активисте Кедуне говорил весь Советский Союз, а пролетарский писатель Максим Горький посвятил им свою статью в «Правде». Не осталась в стороне и родина новых советских героев: их именем назвали конечную станцию узкоколейки.
«Сорвать на ходу букет цветов»
После национализации демидовских заводов в 1917 году часть из них прекратила работать, но Висимская узкоколейка жила. Новая власть нашла для нее применение — по дороге перевозили дунит с Соловьевогорских платиновых рудников. Дунит — это особая горная порода, в которой встречается самородная платина. В годы первых пятилеток дунит был жизненно необходим для производства огнеупорных кирпичей, которые шли на стройки металлургических предприятий.
Митинг на открытии станции станции «Востряк», 1926 год
Ради вывоза дунита Висимская узкоколейная дорога даже увеличилась: построили ветка от станции «Урал» до станции «Востряк» в поселке прииска «Красный Урал» (будущий поселок Уралец). Впоследствии эта ветка будет проложена еще дальше — к платиновым приискам в Метелев лог. Платину тут нашли сотней лет раньше, но теперь на рудниках кипит работа — стране нужны драгметаллы.
Водоснабжение паровоза, 1920-е годы
В годы индустриализации и во время Великой Отечественной войны подвижной состав узкоколейки и особенно паровозный парк был чрезвычайно изношен. Приобрести для дороги новые паровозы не представлялось возможным — виной тому нестандартная колея шириной 844 мм. Для исправления ситуации к 1960 году Висимскую узкоколейку «перешили» на стандартную советскую узкую колею шириной 750 мм.
На смену старичкам-паровозам пришли тепловозы ТУ-2, позднее ТУ-7. 1970–1980-е годы стали периодом расцвета «Висимской кукушки». Кроме грузов узкоколейка перевозила большое количество пассажиров: дачников, туристов и местных жителей — по 30 000 человек в год и более.
Поезд в окрестностях станции Висимо-Уткинск
Из воспоминаний тагильчанина Евгения Ставцева:
«Локомотив и вагончики — миниатюрные, раскачиваются из стороны в сторону, едут не спеша через мостики, перекинутые над речками, задевают ветки деревьев на обочине дороги, мимо цветочных полян и лесных лужаек. Смельчаки-романтики из числа пассажиров ухитрялись на ходу нарвать букет полевых цветов и подарить своим изумленным спутницам. Рыбаки и охотники спрыгивали с подножек вагонов в удобном месте, если поезд не останавливался. Машинист, зная такие места наперечет, специально замедлял ход поезда, который и так не спешил».
Тепловоз с грузовым поездом
Востребованность Висимской узкоколейной железной дороги в 1980-е была настолько высока, что даже появился проект ее расширения до села Усть-Утка и выхода к реке Чусовой. Но во второй половине 1980-х наступила перестройка, и на всех светлых планах был поставлен жирный крест.
Здание станции Висимо-Шайтанск, 1995 год
Гибель «кукушки»
Год вместе с распадом Советского Союза принес бурю изменений в экономике. Висимская узкоколейка была акционировали. Предприятие признали убыточным, и его имущество начали распродавать. Хозяин — барин. Собственнику оказалось гораздо проще уничтожить предприятие с вековой историей, чем вкладываться в его развитие.
На дороге начались сложности с поставками горюче-смазочных материалов, ремонтом подвижного состава. Как и везде, обыденностью стали задержки выплаты заработной платы сотрудникам. В результате к 1998 году пассажирские перевозки по Висимской узкоколейке прекратились совсем и кое-где на дистанции даже начали снимать рельсы.
Билет УЖД с новой ценой
Однако «кукушка» сдалась не сразу. Как и после Гражданской войны, узкоколейку в 1990-е спасли грузовые перевозки. Составы с дунитом, песком, щебнем и другими материалами продолжали следовать из Уральца (станция «Дуниты») в Нижний Тагил. Благодаря этому узкоколейка хоть как-то оставалась на плаву. В начале 2000-х возобновились пассажирские перевозки весной и летом, на два-три месяца в год — показалось, что надежда есть.
Но вскоре дорога остановилась — теперь насовсем. Грузы стали возить по шоссе, а в 2007 году Висимская узкоколейная железная дорога была разобрана до последнего костыля и рельса. Даже путепроводы через речки демонтировали и сдали на металлолом.
Висимская узкоколейка сегодня — это километры заросших травой и кустарником насыпей с остатками деревянных шпал. Просека, по которой дольше века ходили паровозы и тепловозы, постепенно зарастает лесом, сливаясь с живописными пейзажами Веселых гор. Впрочем, существуют проекты возрождения этой трассы в виде велопешеходного маршрута. Может быть, дорога-труженица со 125-летней историей возродится хотя бы в таком виде.
Фото: архив сайта infojd.ru, historyntagil.ru, wikipedia.org, pastvu.com, архивы А. Колесова, А. Ермоленко.
Вотчина Демидовых
Когда едешь по автодороге из Нижнего Тагила в Нижнюю Салду, дыхание истории видишь зримо. Есть на этом пути в селе Покровском дорожный указатель на тракте – «д. Никитина», то есть бывшая когда-то вместе со всеми ее обитателями в собственности первого из Демидовых. А в десяти километрах на восток от Нижней Салды – другой знак – «д. Акинфиева», принадлежавшая старшему сыну Никиты.
Есть на Нижнетагильском отделении Свердловской железной дороги станция Нижняя Салда, примкнувшая к одноименному демидовскому городу на 58 градусе северной широты и 58 градусе восточной долготы.
Как известно, тульский кузнец Никита Демидов, ловко подковавший Петру Первому лошадь, жалован был за то императором Уральскими горами, где последовательно и основал серию металлургических заводов, вокруг которых возникали селения мастеровых, ставших впоследствии центрами урбанизации, промышленной и военной мощи России. Здесь выплавлялся оружейный металл высокого качества, который поставлялся для нужд страны довольно обильно.
Свой демарш за Урал Никита начал с основания города-завода Невьянска в 1701 году. Затем были Нижний Тагил, Нижняя Салда, Верхняя Салда… Всего за свою историю род Демидовых основал на Урале, а позднее и на Алтае, 37 заводов.
У истоков
Когда едешь по автодороге из Нижнего Тагила в Нижнюю Салду, дыхание истории видишь зримо. Есть на этом пути в селе Покровском дорожный указатель на тракте – «д. Никитина», то есть бывшая когда-то вместе со всеми ее обитателями в собственности первого из Демидовых. А в десяти километрах на восток от Нижней Салды – другой знак – «д. Акинфиева», принадлежавшая старшему сыну Никиты.
В 1760 году Акинфий основал в нижнем течении горно-таежной реки Салды металлургический завод полного цикла, на котором выплавлялись чугун, сталь, которая прокатывалась в лист и, говоря языком современным, изделия другой номенклатуры. Знаменитое листовое железо той поры с маркой «Старый соболь» знают во всем мире. Не имевшее в своем химическом составе никаких легирующих добавок, оно практически не ржавело. Потому пользовалось огромным спросом не только в России, но и в Европе. Говорят, что до сих пор несколько замков в Великобритании покрыты именно этим металлом. Мне же приходилось видеть это кровельное железо в 1980 году на разъезде Пастушный, что на Транссибе, в пределах Свердловского отделения дороги, когда местный дорожный мастер разбирал старый дом, чтобы построить на его месте новый. Снятые с крыши листы, простоявшие на ней сотню – другую лет, выглядели как новые, сохранили свой исконный серо-стальной цвет, лишь кое-где были отмечены мелкими пятнышками поверхностной ржавчины…
Для создания металла такого качества у Акинфия было все. Река Салда, которую он запрудил, в итоге получился проточный пруд шириной в километр и длиной в одиннадцать. Его глубина у старой плотины составляла около тридцати метров. От этого напора приводились водяные движители, которые с помощью ременных передач крутили шкивы станочного парка той поры. Сырье, железную руду высокого качества, за 50 километров возили на телегах из Нижнего Тагила.
Вместо применяемого ныне каменноугольного кокса, содержащего серу и другие нежелательные для металла примеси, окисляющего его, он использовал древесный уголь из березы, который по химической формуле своей являлся почти стопроцентным углеродом. Его получали углежоги из Акинфиево. Укладывали березовые стволы шатром, покрывали его дерном, через небольшое поддувало поджигали снизу. Дерево не горело, а тлело. В итоге для получения высококлассного металла использовалось идеальное топливо. Побочным продуктом этого производства был сгущенный деготь, который сливали в глубокие ямы, не имевшие стоков в ближайшие ручьи и реки. Ямы эти до сих пор существуют, слегка залиты по поверхности дождевой водой. Великолепной древесной смолой местные мужики смолят свои лодки-плоскодонки по прозванию «шитики». Хорошими экологами были Демидовы.
Кстати, об углежогах. По салдинскому преданию, этих мастеровых Акинфий выиграл под Тулой у местного помещика в карты, после вместе с семьями посадил на телеги и транспортировал в уральскую тайгу. Указал там место вблизи своего завода. Обустраивайтесь, мол, здесь, благо – лес строевой есть, будете работать на меня. Срубили мужики избы и стали служить во славу демидовской металлургии. Так, говорят, и возникла деревня Акинфиева.