Я давно знаком с творчеством Гульнур Якуповой. Слежу за её поэзией, прозой и произведениями для детей. С особым вниманием и волнением прочитал трилогию «Женщины» и порадовался, что писательница не обошла тему патриотизма, отобразила сильные образы мужчин – защитников Родины. Для меня, журналиста, научного сотрудника Республиканского музея боевой славы, немало сделавшего для увековечения подвигов защитников Отечества, для сохранения их памяти, тема патриотизма очень близка и важна.
Если разобраться, какие только темы не подняты, какие только события не вплетены в сюжеты трёх романов! Порой даже кажется, что невозможно сразу охватить всю широту поданного материала. Но после прочтения книги, когда её содержание укладывается в голове, а волна впечатлений – в душе, понимаешь умом и сердцем, что каждая строка, каждое слово данного произведения, пронизанного глубокой философией и мелодией языка, описанного своеобразными средствами изображения, хорошо продуманы, служат одной цели – проявлению его народности.
Трилогия посвящена Женщине, Матери, Учителю. Такую высокую духовную нагрузку несет главная героиня Нурия. Нужно отметить характерные черты творчества Гульнур Якуповой – это чарующие картины природы, возведённой до уровня отдельного живого образа. Завораживают и волнуют сердце пленительные истории любви. Словом, в этой книге немало материала для отдельных трудов, подробных исследований. Тема патриотизма, является краеугольным камнем трилогии «Женщины», играет неоценимую роль в раскрытии её идейного содержания.
В первом романе, озаглавленном «Девочка», смышлёная фантазёрка Нурия предстаёт перед читателем девчушкой с широко распахнутыми глазами и душой. Она с малых лет задумывается 18 о смысле жизни, интересуется историей своего рода и своей деревни. С возрастом расширяются горизонты взглядов и мыслей, её уже интересуют судьбы народа и страны. Надо сказать, автор по-матерински заботливо растит свою героиню, предвидя, что ей предстоит стать уважаемой личностью. Понаблюдаем этапы формирования мировоззрения маленькой девочки через некоторые отрывки из произведения. «Когда очнулась от размышлений, взрослые, давно забыв про дедушку Бурехуккана и его охоту, тихонько обсуждали другое. Прислушалась и поняла, что разговор идёт о Сталине. Я знаю Сталина, это его портрет висел на стене, напротив папиной фотографии. Они всегда, сколько себя помню, смотрели друг на друга. Я глядела на них ещё в колыбели. Взрослые каждый день показывали пальцем на папу, но почему-то никто никогда не объяснял мне, что за усатый дядя напротив. Наверное, ближайший наш родственник? Когда мне было года три, кажется, я спросила у картэсэй: – Кто это? – Сталин. – Он твой папа или папа Зульхизы-олэсэй? – Он – отец всех народов, вождь,– ответила картэсэй и, посадив меня на нары, пошла во двор хлопотать по хозяйству. А я долго смотрела на отца всех народов, пока не уснула. Вспомнив это, навострила уши: что там ещё говорят о Сталине взрослые? – Недавно ходила в магазин, несколько фронтовиков весьма горячо спорили. Как не боятся, что их могут услышать?! Говорят, что Сталин, зная о грядущей войне, не готовил армию. Картэсэй притихла, а отец продолжил: – Вам тут, в глухой деревне, не всё известно. А я на службе многое понял. Будь он более дальновидным, избежали бы мы многих страшных потерь, война была бы не такой кровопролитной. Один он всё не мог предусмотреть, а вот где были его соратники? Они-то куда смотрели? – Соратники? Боялись и подобострастно молчали. Тех же, кто правду говорил, сгноили в лагерях. В тридцать седьмом самых талантливых командиров расстреляли. 19 – Ты говори да не заговаривайся, разве без Сталина мы победили бы фашистов?! – оборвала отца картэсэй, будто убеждая и его, и себя. Отец начал опять: – Вам, конечно, в глухой деревне… Картэсэй не дала ему договорить: – Что ты всё твердишь, в глухой деревне да в глухой деревне?! Сам-то откуда родом? Господи, того, что мы тут в тылу хлебнули, иной солдат не испытал. Вон, соседку нашу, Гульбику, за горсть зерна отправили на каторгу. – Да…– протянул отец,– в сорок втором. Неужели он, великан, повидавший моря-океаны, побаивается моей картэсэй? Помолчав, спросил: – Где Он? И глазами будто ищет кого-то. А кого? Дома лишь мы трое. – В надёжном месте,– насупилась картэсэй.– Ты, давай-ка, мне допрос не устраивай. – Мама, нет уже никаких допросов, арестов, не бойся. И Его больше нет.» Оказывается, они все ещё говорили о Сталине – отец искал глазами портрет усатого в кителе. А портрет теперь лежал, завёрнутый в кашемировый платок, на дне сундука картэсэй. Помню как в тот мартовский день, когда умер вождь, она сильно расстроилась. Взяла меня с собой на митинг перед колхозной конторой. Там многие плакали. Я на обратном пути зашла к Мавлиде, а папа подруги не горюет о Сталине, наоборот, весь светится.» Дальше Нурия начинает задумываться о трагедии войны. Вечерами, помогая своей картэсэй убираться в конторе колхоза, она прислушивается к разговорам мужчин, собиравшихся у крыльца, закладывает эти беседы в свою память, чтобы в будущем вплести их в свои бэйэны: «…О чём бы ни шла речь, то и дело всплывает слово «война» – как будто жизнь этих мужчин поделена на две половинки: до и после войны. Я представляю эти две половинки, как два бе- 20 рега огненно-красной реки, в которой течёт не вода, а кровь и горючие слёзы. Наверное, так выглядит ад? Этот ад забрал сыновей моей Зульхизы-олэсэй, а также дядю Барыя, любившего мою маму. Из-за войны Гадиля-инэй умом тронулась. На войне потерял руку дядя Мансур. Рядом с клубом высится обелиск с длинным списком погибших односельчан. Мавлеткуловых там больше десятка, Надергуловых – пятеро, двое из них – мои родные дяди Рахматулла и Зайнулла. Проклятая война не только судьбу нашего села залила кровавым потоком, но и всей страны. Включишь радио – льются военные песни, откроешь книгу – там фронтовые стихи и рассказы.» А как пронзительно звучат страницы о тоскующей по отцу девочке! Ограничусь эпизодом, где повествование автора о переживаниях Нурии буквально разрывает душу читателя: «Как бы не веселили меня шутки подруги, с её уходом снова давят мрачные мысли: но почему же отец, бросив нас, уехал в такую далёкую Караганду? Даже по ночам этот вопрос не даёт мне покоя, во все глаза всматриваюсь в матицу: картэсэй говорит, что она сломалась? На месте, вроде бы целая. Светится в темноте, будто папино лицо. Вон его сине-зеленые глаза… смотрят на меня. Шёпотом обращаюсь к нему: – Папа, папочка, возвращайся домой! Неужели не хочешь увидеть своего сына, маленького Камила? Он так похож на тебя, и дочка Камила – твоя копия. Мама наша мается с тремя сиротами, при живом-то отце. – Ты чего там бормочешь, Нурия? Разбудишь малышей, – говорит картэсэй, мы с ней спим под одним одеялом. Неужели я вслух говорила с отцом? Снова смотрю на матицу: те глаза – всего лишь тень от двух вишнёвых листочков, которая играет при свете луны. Да таких «глаз», оказывается, полно на потолке – и все они глядят на меня.» Возвращаясь к основой теме своей статьи, хочу подчеркнуть: в произведении немало образов фронтовиков. Нурия заносит судьбу каждого из них в тетрадь своей памяти: «Счетовод колхоза однорукий Мансур агай до позднего вечера стучал костяшками своих огромных счетов. После его ухода эти 21 счёты долго висели на стене правления, как память о фронтовике. У некоторых, например, у дяди Заита со странной кличкой Счастливчик есть своя история. Он лишился на войне трёх пальцев руки, к тому же вернулся хромым. Часто рассказывал о том, как обрадовался, что ему не только оторвало пальцы, но и в ногу попала пуля, так как потерявшие только пальцы могли попасть под трибунал, как за самострел.» В трилогии есть ещё один незабываемый персонаж – милиционер Самигуллин. Хотя ему уделено не так много места в общем объёме произведения, но этот образ полнокровен, выписан с огромным уважением. Достаточно привести в пример только следующие строки: «Всем селом проводили в последний путь воина, ветерана милиции Самигуллина. В одной колонне с представителями из райвоенкомата народ прошёл по главной улице, стараясь попасть в ритм военного оркестра. Наверное, никто не остался в стороне, даже женщины с грудными младенцами собрались на прощальный митинг. В том, что в Тулпарлах жили спокойно, и страшные преступления лихих девяностых обошли село стороной, была неоценимая заслуга участкового. Он видел свою задачу не столько в том, чтобы принимать меры по совершенным преступлениям и отправлять бумаги в район, а старался предотвращать их. Когда он появлялся в школе – один его внешний вид служил для подростков предупреждением! Пятьдесят лет прослужил Самигуллин в Тулпарлах. Беззаветно любил свою работу, но в первую очередь он любил людей!» А каков образ фельдшера Аухата, повидавшего, как он сам признаётся, в полевых госпиталях такого, чего мало кто видел. Его ни с кем невозможно спутать. Работая в мирное время в сельской больнице, он вёл записи о наследственных болезнях своих односельчан, передал этот неоценимый труд своему последователю, молодому врачу. Разве же не являются эти строки своеобразным низким поклоном перед ответственной и беспокойной работой медицинских работников, щедро делящихся своим опытом с молодыми коллегами? 22 Кстати, в произведении присутствует несколько медиков. И отрывки, рассказывающие об эпизодах из их практики, говорят о том, что автор знакома со многими тонкостями этой сложной профессии. В произведении встречаются также образы художника, военного, строителя, механизатора, доярки, печника, повара, продавца, почтальона, портного и других профессий. И каждый из них выписан точно, со знанием дела. А моё небольшое отступление в данном направлении объясняется желанием раскрыть секрет любви читателя к «Женщинам» и ответить на вопрос, почему трилогия нашла поклонников среди людей самого разного возраста и самых разных профессий.
Второй роман – «Ради единственной любви…» – воспевает вечное чувство любви, выводит читателя на орбиту пламенных эмоций. Необходимо отметить мастерство писательницы в данной части трилогии, написанной поэтичным языком. Это является ещё одной неоспоримой разгадкой притягательной силы произведения. В этом романе на арену взрослой жизни выходят ровесники Нурии, заботы страны лежат уже на их плечах. Некоторые из шестерых друзей детства – Ахияр, Сабир, Харис, Фатих, уходят служить в армию, Ашраф становится сельским механизатором, Кабир – художником. Сабир во время службы в ГДР получил серьёзную травму ноги, спасая маленькую немецкую девочку, которая по неосторожности чуть не попала под машину. Немцы сфотографировали Сабира у памятника советскому солдату в Трептов-парке с этой девочкой на руках, опубликовали заметку у себя в газете, отправили её в нашу страну. Это ли не свидетельство верности наших солдат традициям воинской чести и гуманизма? Харис остаётся на сверхсрочную службу, планирует поступать в Военную академию. В это время происходят события на острове Даманский на границе с Китаем. Словом, Гульнур Якупова не упускает из поля зрения тему мужчин-защитников Родины, постоянно подчёркивает их священный долг. Они – щит Отчизны! Важно и то, что автор не читает нотаций, не опирается на дидактические шаблоны, а действует через богатство 23 языковых возможностей, разнообразия средств выразительности. В связи с этим хотелось бы отметить такие черты писательницы Гульнур Якуповой, как удивительный талант психолога, умение разглядеть и описать душевные качества человека. Когда подруга Нурии Мавлида выходит замуж за украинца и следует за ним в Донецк, Амин-абый спрашивает у Нурии: «– Читала «Тараса Бульбу»? – Проходили же по школьной программе. – Помнишь, сын Тараса Андрей влюбился в дочь вражеского воеводы, в красавицу-полячку, и предал отца, свой народ? Полячка его завлекает, а сама предупреждает: «Парень, а ведь мой отец воюет против твоей отчизны». Как ответил ей парень? – Сейчас, вспомню. – Как можно забыть такое?! «Ты – моя Отчизна»,– сказал Андрей. Вот такой это народ, если хочешь знать. – Кого только не бывает среди людей, старший сын того же Тараса Остап – не предатель!» И далее: «А у меня из головы не идут слова Андрея, который клялся любимой: «Ты – моя Отчизна!» Но разве можно сравнивать любимого человека с Отчизной! Любовь к Отчизне – это святое! Я верю в это. Ищу подтверждение своим мыслям. Ведь совсем рядом живёт одна из тех, кто приехал к нам из-за морей, следуя за единственным любимым – Жанкисэк. – Твоя Отчизна теперь в Тулпарлах, да? – задала ей вопрос. – А разве Отчизна не там, где ты появился на свет? Где сделал первый вдох, первые шаги. Моя Отчизна –Крым. А Тулпарлы земля, которая меня приняла, обогрела. – А если бы твой Адисай сказал тебе: «Жанкисэк, ты – моя Отчизна!», что бы ты ответила? – Это не слова мужчины. – А женщина могла бы так сказать? – Не думаю. Конечно, существует поговорка, что дом мужа становится ближе родного, но это не означает отказ от Отчизны, а всего лишь волю принимать свою судьбу. 24 Жанкисэк проводила меня с какой-то тревогой, а в глазах застыл вопрос: «Смогла ли я тебе помочь, дитя моё?» По дороге заглянула к картэсэй. – Куда только не забрасывает человека его судьба! Если сумеет сохранить в себе любовь к родной земле, честь ему и хвала! Может быть, у других народов по-другому, не знаю. Но у башкир особая преданность отчему краю. Об этом поётся и в старинной народной песне: «Башкиры жизни не щадили, проливали кровь свою, но Урал родной не уступали врагу»,– так ответила Мудрая Райхана, разрешив все мои сомнения». Верю, что выводы Нурии из «Женщин», пропущенные через сито её острого ума и ставшие жизненным кредо мыслящей личности, вне всякого сомнения, оставили след в душах читателей!
В третьем романе, озаглавленном «Малая вселенная – Большая Вселенная», главная героиня предстаёт перед читателем умудрённой опытом женщиной, бабушкой, уважаемой личностью – агинэй. Основные бразды управления общественной жизнью перешли в руки её детей и учеников. Нурия Баязитовна намеревается исполнить обещание – описать историю своей деревни, родного края, которая неразрывно связана с судьбой страны, всего мира. С развитием событий, на страницах трилогии появляются и новые персонажи. Но автор не забывает и старых своих героев, они то и дело упоминаются в ходе повествования. Не выпали из памяти те, чьи имена были названы в связи с революционными событиями и периодом коллективизации, не забыты погибшие и пропавшие без вести в годы великой Отечественной войны солдаты – всё это является ярким знаком бессмертия народной памяти, коллективной мысли. «Деревня кормит народ, хранит память крови, языковой пласт, культурное наследие поколений,– говорит Нурия,– понятно, что у каждой деревни есть душа, и, видимо, у этой огромной души есть некая магическая антенна, которая чутко ловит дыхание страны, планеты – мироздания в общем.» В «Малой вселенной – Большой Вселенной» открываются новые страницы истории. Тема Отечества, которая никогда не утратит своей актуальности для народа и страны, вращается на орби- 25 те современности. В роман включены разделы, рассказывающие о двух войнах – афганской и чеченской. Которые могли бы стать самостоятельными повестями или рассказами. Произведение без данных отрывков не было бы, пожалуй, столь выразительным и полномерным. Афганская война находит отражение через призму судьбы ученика Нурии Базитовны, парня из Тулпарлов Мусы Таминдарова, который служил командиром экипажа военного вертолёта. Будоражит память эпизод его встречи со стариком пуштуном Жаватом, который в Афганистане хранил предания и артефакт древнего башкирского рода муйтен – фигуру птицы Хумай, отлитую из бронзы. Конечно, описана и жизнь экипажа в условиях войны, особенно живо переданы картины воздушных боев. Гульнур Якупова уделяет внимание природе Афганистана, местным обычаям, трагедии мирного населения, исследует обнаруженные в данной стране корни древних башкир. Чеченские события ей были рассказаны Айгизом, внуком Амин-абыя. Нурия Баязитовна поведала от имени своего персонажа о национальных чертах чеченского народа, о сложных переживаниях простого парня, оказавшегося в гуще этой трагедии. Там же приводится школьное сочинение чеченской девочки Зарины, в котором потрясающе отражено восприятие ребёнком войны: «Моё внимание привлекла страничка из ученической тетради, исписанная каллиграфическим почерком. Это оказалось сочинением Зарины Умеровой. Айгиз говорил, что она окончила девять классов, а в десятый не смогла пойти из-за войны. На двух листах были описаны эпизоды перестрелок, смертей, изложены впечатления ребёнка, отчаянно пытавшегося понять причины войны. Поведала она и о трагедиях, пережитых соседями и знакомыми. Но где весёлые приключения школьных каникул, где восхищение неповторимыми формами снежинок, падающих с неба, вершинами далёких гор в белых шапках?! В одном месте есть три предложения: «Сунжа замёрзла. Её песня заглохла под толщей льда. На скамейке под старой чинарой больше не видно влюблённых пар, неслышно размеренной беседы седых стариков». И эти три предложения стоят целого романа. Читала когда-то 26 про Сунжу, это стремительная горная речка, пробегающая рядом с Грозным. Запомнила, что она извилистая, и её середина даже зимой не замерзает из-за быстрого течения. Знаю, что в чеченских лесах растут орешник, бук, граб, дуб, чинара, хвойные деревья – я же всё-таки географ. Высокие горы подпирают небо, крутые скалы, зелёные равнины благоухают цветами, богаты фруктами и ягодами – кажется, что сама природа олицетворяет характер местного народа. Как тонко и глубоко почувствовала детская душа трагедию войны: замёрзшая река и заглохшая песня!» Считаю, что именно в этом месте следует подчеркнуть, что Гульнур Якупова – писательница, которая в своём творчестве, как в поэзии, так и прозе, правдиво и выпукло показывает историю, культуру, патриотизм нашего народа. В частности, её поэтический дастан «Наследие» из сборника «Адам и Ева» – произведение, достойное быть включённым в школьную программу. То же можно сказать и о повестях «Кровь хищника» и «Мосты». Писательница была награждена Почётной грамотой Президиума Башкирского республиканского совета ветеранов войны и труда за постоянное и глубокое освещение военно-патриотической темы. В 2012 году за свою повесть «Патриот» Гульнур Якупова удостоилась литературной премии Министерства культуры РБ и Союза писателей Башкортостана имени дважды Героя Советского Союза Мусы Гареева.
В своей статье я заострил внимание на одной сюжетной линии данной книги. Но и под таким узким тематическим ракурсом видно, насколько сильное, разностороннее произведение предложено читателю.