Течет Яик быстрехонько, урываючи круты бережки,
Желты пески сыпучи все поверх воды, сверх воды несёт,
Всё поверх-то воды он несёт.
Ни сверх было Яика, ни сверх было Горыныча было самого,
Сверх Горыныча было самого,
Не серые гуси там все возгоковали, возгоковали,
Возгоковали, не чёрные там,
Черны там три ворона возлетывали, возлетывали, —
Из устьица там выбегали три стружка [ Стружки, струги — гребные суда.].
Один из них стружек наперёд всех выбегал, вперёд выбегал,
Вперёд он бежит, как сокол летит.
Уж как этот-то стружечек изукрашен был, изукрашен был,
Изукрашен был знамёнами он,
Дубовыми весельцами, копьями, ровно лесом усажен.
Середь этого все стружечушка
Полотой бунчук [ Бунчук — булава.] стоит, а под бунчуком сидит атаманушка,
Атаманушка Степан, по имю Степан Разин.
Уж он громко речь возговорил, он возговорил,
Он возговорил, как в трубу протрубил:
—Уж вы гряньте-ка, ребята, ко городу Гурьеву, да ко Гурьеву,
К крутому его, его бережку.
Мы стружечки причалим и положим сходенки на крут бережок. —
И по сходенкам сошел воровской,
Сошёл на берег душа воровской атаманушка, атаманушка.
—Вы пойдите доложите своему
Атаманушке: жаловал, мол, к нему в гости Степан Тимофеевич.
Я приехал к вам не пить, не гулять,
Не баталище с вами заводить, а святым храмам поклонитися,
Поклонитися и молебен отслужить. —
Воротички отворилися и пустили Стенюшку со ватагою.
ПОСЛАНЕЦ СТЕПАНА РАЗИНА В АСТРАХАНИ
Как во славном было городе во Астрахани —
Появился тут детинушка незнамой человек.
Гордо, щепетко [ Щепетко — от слова «щепетить», щеголять.] по городу погуливает,
Черну шляпу с позументом на правом ухе надел,
Чёрный бархатный кафтанчик нараспашечку несёт,
А шелкóвый кушачок по землице волочет.
Как увидел воевода из косящета окна [ Косящето окно — окно с косяком.],
Закричал он, завопил зычным голосом своим:
—Гой вы слуги-молодцы, вы ребятушки мои!
Вы возьмите, приведите удалого молодца. —
Как ведут-то молодца — крыльцо эыбается [ Зыбается — прогибается.],
А муравлены балясы [ Муравлены балясы — точёные столбики у перил.] рассыпаются.
И уж начал воевода его спрашивати:
—Ты скажи, скажи, детинушка, удалый молодец,
Из Казани ты молодчик, или с Астрахани,
Иль большого городочка — каменной славной Москвы?
—Не с Казани я молодчик и не с Астрахани,
Не с большого городочка — каменной славной Москвы,
Я со Камы со реки, Стеньки Разина сын! —
Закричал тут воевода зычным голосом своим:
—Поведите молодца в белокаменну тюрьму!
—Береги ты, воевода, буйну голову свою,
Уж как завтра к тебе батюшка мой под город придёт,
Уж как завтра к тебе будет он стрелы стрелять,
На стрелах-то к тебе будет он письмы писать [ На стрелах письма писать — посылать письма на стрелах через стену.].
СТЕПАН РАЗИН СПЕШИТ НА ВЫРУЧКУ СВОЕГО ПОСЛАНЦА
Вниз по матушке по Волге
Из-за жёлтого островочку
Как плывет-бежит легка лодочка,
На той лодочке косной [ Лодочка косная — вероятно, лодка без палубы, ходящая под косыми парусами.]
Стешошка Разин сидит
Со своими ребятушками,
Удалыми молодчиками.
—Что-то мне, ребятушки,
Тошнехонько,
Что-то мне, ребятушки,
Грустнехонько,
Знать-то, знать-то, мой сынок
В астраханской крепкой тюрьме,
Э-эх, ребятушки, товарищи мои!
Вы пригряньте, приналягте на веселки,
Не то быть моему сыночку
Завтра повешену.
КАК ОСТАЛОСЬ НАС МАЛЫМ-МАЛО
Вы пески мои, песочки, пески сыпучие,
Пески сыпучие,
Вы яры мои, ярочки, яры глубокие,
Эх, глубокие,
Вы кусты ли мои, кусточки, кусты частые,
Вы кусточки мои таловые,
Эх, да таловые, ветловые!
Некуда нам, ребятам, приклониться,
Приклонимся.
Все ребятушки наши половленные,
Половленные, посаженные,
Как осталось-то нас малым-мало.
Атамановы мы помощнички,
Стеньки Разина Тимофеевича
Мы братцы, работнички.
ВЕСТЬ О КАЗНИ СТЕПАНА РАЗИНА
На заре то было, братцы, на утренней,
На восходе красного солнышка,
На закате светлого месяца.
Не сокол летал по поднебесью,
Есаул гулял по насадику [ Насадик — речное судно с насадами, с нашитыми, поднятыми бортами.],
Он гулял, гулял, погуливал,
Добрых молодцов побуживал:
—Вы вставайте, добры молодцы,
Пробуждайтесь,казаки донски!
Нездорово на Дону у нас,
Помутился славный тихий Дон
Со вершины до черна моря,
До черна моря Азовского;
Помешался весь казачий круг,
Атамана больше нет у нас,
Нет Степана Тимофеевича,
По прозванию Стеньки Разина.
Поймали добра молодца,
Завязали руки белые,
Повезли во каменну Москву
И на славной Красной площади
Отрубили буйну голову.