Рыжий достал из заднего кармашка ключ и открыл замок капсулы. Пастор стал в центре круга. Рыжий присоединился к нему. Они стали на колени, синхронно закрыв ладонями глаза. Они громко произнесли «Во имя великого Карима» и склонили головы.
Пастор продолжил:
-Вызываю тебя. Выйди и покажись. Я приказываю тебе. Да не ослепнем мы, увидев тебя. Карим, защитник наш, молись за нас. Да простит Господь наши грехи. Зи крафан, бескентинто доликант, демонтацзе, крезелин Майя. Я приказываю тебе. Поклонись перед нами, как мы перед тобой. Или так и будешь, вечно мучатся, не освободившись от нас. Будь проклята ты, если не подчинишься моему приказу, любящая душа. Подави любовь и будешь свободна. Жавесирт, юлтидолай, элскочфыкоматаннос!!! Покажись, во имя великого Карима! Покажись, Майя!
Массивная железная дверь капсулы слегка отворилась. Изнутри вышел пар, словно открыли морозильник. Стало холодно.
-Покажись! Жавесирт! Приказываю тебе, Майя! Дай знак появления!
Дверца капсулы открылась. Внутри что-то виднелось, переливаясь голубоватым светом.
Пастор тяжело задышал.
Рыжий задыхался. Он громко беспрерывно закашлял.
-Вот знак! Вот он! - убрал с лица руки пастор и открыл глаза. Дыхание возобновилось. - Покажись, наконец! - дотронулся он до плеча рыжего. - Узри, сын мой, узри дар света!
Рыжий опустил ладони и широко открыл глаза. Кашель прекратился.
В капсуле появилась Майя. Такое ощущение было, что она находится в гробу, без малейшего признака двинуться. Только глаза двигались, осматривая двоих ненавидящих мужчин и, рот что-то говорил, но понять пока было невозможно о чем.
-Последний твой шанс исчерпался, любящая душа. Мне придется тебя жестоко наказать. Ты ослушалась меня. Теперь ждать тебе исчадия ада, которое заберет тебя с собой и не видать тебе свободы предстать перед Христом. Будь проклята навеки! Зи долий! Карабах зенту! - протянул баритоном пастор и сложил руки в молитве.
|
|
-Я так страдаю, - запела контральто Майя и прослезилась. - Он не слушает меня. Освободите меня, убийцы, хладнокровные убийцы. Я не заслужила этого, - голос стал абсолютно четким.
-Ради Христа ты обязана пожертвовать всем. Я приказываю. Отрекись от любви!
-Вы не имели права! Вы не имели права! - завопила Майя. - Моя душа принадлежит только мне. Вы не имеете права так поступать со мной! Где Бог?
-Он покинул тебя. Ты лишь мелкая букашка во вселенной. Зи долий! И не смей мне перечить.
-Освободите меня! Освободите меня! Я больше так не могу. Зачем вы сотворили это?
-Когда этот день настанет, то ты поймешь, зачем нам это нужно. Для рая на земле. Ты поняла? Маркатун!
Рыжий вылупился и приоткрыл рот, положив руки за спину. Коленки заболели на холодном полу. Что-то отдавало в седалищный нерв. Хотелось встать, но это было невозможным, так как могло произойти все что угодно. Даже мучительная смерть, как говорил пастор.
Над потолком летали тени, бешено кидаясь из одного угла в другой. Как говорил пастор, это были демоны, которыми он управлял. Сила Бога, данная ему из книги Карима.
Они могли сделать все, чего он хотел. Но всегда был настороже.
-Освободите меня! - закричала Майя.
-Только после того, когда он отречется от тебя навсегда. Если ты не смогла уговорить его так, то ты не уговоришь его уже никогда. Он прикасался к тебе?
-Я не позволила.
|
|
-Они уже стали приходить ко многим. Эти любящие души. Они скоро придут до всех. Зи долий! - отчаялся пастор и стал усердно молиться.
-Не мучьте меня, пожалуйста, отпустите, - умоляла она.
-Последний шанс или пойдешь к этим демонам, которые так и хотят тебя забрать. Зи долий! Последнее священное слово за мной. Надеюсь, я не ошибся, когда первая звезда показала на него в тот день, когда на следующий день мы пришли за тобой. Ты не должна была быть его женой. Не должна. По пророчеству Карима он должен был быть холостяком и не сильно любить свою мать, которая скончалась. Он должен был отречься от всего, когда умерли родители. Ты всему виной! Он обязан спасти человечество от зла… Ты это понимаешь или нет?
-Почему вы взяли, что это он? - усомнилась Майя.
-В нем течет кровь Христа. Он последний наследник Иисуса из Назарета.
-Как такое может быть? Ведь у Христа не было детей?
-Я это знаю. Он помазанный рукой Христовой. И значит, теперь сын его.
-Откуда вы это знаете?
-Так сказано в книге великого Карима, написанной после казни Иисуса Христа где-то в 33 г. н. э.. В книге предсказано два пришествия Христа. Сын Бога и сын Христа. Духовные сыновья.
-Невозможно! - вскипела Майя. - Ведь Миша не такой верующий, как вам кажется. Что вы наделали?
-Тебе так кажется. Все до поры до времени... Даносытоцудавва! Карамантен! Надеюсь, я не ошибся. Я не ошибся, Карим! Зи долий!
-Не делайте мне больно! Не делайте! - зарыдала Майя.
-Последний шанс тебе даю, чтоб он отрекся от любви к тебе. Он должен любить только Бога, а он любит тебя больше, чем его. Да он вообще его не любит, как сын мой сказал.
|
|
Рыжий повернулся к пастору.
-Чтоб спасти мир, он должен исправить ошибку Бога. Ошибку Бога!
-Ошибку? - задели эти слова Майю.
-Именно. Истребить зло, которое сидит в людях и, которым пользуются. Изменить мир. Сделать раем.
-Но почему он? Малоумные фанатики! Как я вас ненавижу! За что вы меня убили? За что?
-Так нужно было, - призадумался пастор и поднял голову вверх. - Прости, Иисус, прости!
Страшные двукрылые тени перемещались по потолку и по стенам, стараясь за что-то зацепиться.
Кого-нибудь забрать с собой…
Переместить в ад…
Борис торопливо выбежал на улицу, отвратительно поглядывая на извивающуюся пискливую большую крысу. Он держал ее за длинный хвост, приговаривая на ходу: «Твое место на мусорнике. Гнить, разлагаться. Ничтожная тварь. Переносчица вирусов. И всякой нечисти. Истребить бы вас всех, чтоб не лазили, где попало».
Подошел он к синему металлическому евроконтейнеру и положил крысу под свою туфлю, немного придавив, пытаясь раздавить ее, но вдруг его пытку над крысой оборвал сиплый голос обгоревшего бомжа, который еле вылез из-за угла евроконтейнера.
-Скоро их всех не станет. И тебя не станет. И меня не станет, - лежал он на асфальте и протягивал руку Борису. - Так что цени пока все живое, что есть на этом свете.
Обрюзгшее лицо бомжа было покрыто красными пятнами и волдырями. Грязные русые волосы или то, что от них осталось, торчали сбоку и на затылке. Ощущение было, что у этого человека страшный лишай или просто его облили кислотой. Бориса чуть не стошнило. Лежавший на животе бомж протянул обожженную руку до кости к Борису и попросил отдать крысу ему.
-Скоро ее все равно не станет. Отдай лучше ее мне. Она уйдет вместе со мной. Я умираю, - протяжно он застонал.
Борис был крайне удивлен. Он так и не промолвил ни слова, ошарашено выпучив глаза на безобразного бомжа, который стал хныкать, как ребенок.
-Послушай меня. Отдай ее мне. Это живое создание. Я весь горю изнутри. Абсолютно весь. Не смотри на меня так. Я умру скоро.
Борис из жалости к несчастному бомжу убрал ногу с придавленной крысы и поднес к его руке-костяшке.
-Спасибо, - схватил бомж крысу и прижал к груди. - Я этого поступка никогда не забуду. Я буду молиться за тебя, чтоб не миновала участь мучительной смерти. Быстрой желаю тебе. Мгновенной и безболезненной. Слава Христу!
-Сумасшедший старик. У тебя давно уже не все дома, - нахмурился Борис и зло уставился на бомжа, уже целовавший черными губами крысу и проговаривая предсмертные бредни.
-Сам скоро увидишь их. Глазами, глазами… Скоро вырвутся на волю. Эти не из мира сего. Они поглотят все, а духи доделают остальных. Ты не веришь? - старые глаза бомжа настороженно смотрели на него, глубоко запавшие, с красными прожилками.
-Да ты чокнутый на всю голову, - растянулось лицо Бориса в широкой улыбке.
-Моли Бога, чтоб святой Михаил спас нас, а не совершил ошибку, которая возможно приведет к страшной беде мира.
-Умирай спокойно. Даю тебе пять минут. Потом тебя унесут отсюда и кинут в ближайший мусорник. Ты рад?
-Мне уже все равно, что после смерти со мной будет. Я растворюсь во вселенной. Вот… - перевернулся бомж на спину и еле-еле, глотая уже слова, продолжил говорить, что так не нравилось Борису, который повернул к двери заднего хода и не спеша побрел к ней. - Не забудь мои слова, человек. Великая книга Карима открыла врата ада. Святой Михаил, святой Михаил, славься святой Михаил. Час твой пробил…
И бомж закатил глаза. Тело его воспламенилось и стало гореть дотла. Борис этого не заметил. В этот момент он захлопнул дверь заднего входа.
Низ и стенки металлического евроконтейнера стали чернеть, покрываясь липкой сажей.
-Да будет так, что я скажу! - прорычал зло пастор.- Последний шанс тебе даю. Пусть он откажется от любви к тебе. Прекрасно ведь понимаешь, если мы бы не убили тебя, ты все равно бы умерла, как показывали мои видения. При родах… И сын вместе с тобой. Это твоя судьба. Но мы спасли его от непредвиденных обстоятельств, от того ущерба, который бы ты нанесла ему, возвратившись сейчас с того света. Понимаешь, Майя? Мы спасли не только тебя, но и святого Михаила, чья священная кровь пульсирует в венах. Она спасет не только нас, но и весь мир.
Слезы Майи лились беспрерывно.
-Я была тогда беременная?
-Да. Один месяц после зачатия. И вы не выжили бы. Это твоя судьба.
-Но мы так хотели ребенка. Так хотели, а вы перечеркнули наше счастье, негодяи.
-Было бы худо, если б не я. Мои видения никогда не подводят. Надеюсь, святой Михаил и есть тот помазанный, о котором писал великий Карим. Иисус дал мне видеть человека насквозь. Его прошлое, его будущее. Я не ошибся, Иисус, не ошибся. Ты слышишь меня. Не дай этим демонам вылезть в наш мир.
-Но у нас был бы сын? - перебила нагло пастора Майя, пытаясь освободиться из металлической капсулы, пропитанной древними заклинаниями.
-По судьбе, данной тебе Богом, ты умерла бы на кушетке. Пойми же, глупая, ведь если ты не спасешь его, то не познаешь блаженства света. Нашей бесконечной вселенной. Этого рая.
Рыжего окутал страх. Он всматривался в черные тени, пытающиеся ввести его в заблуждение, нашептывая в его сознании нечленораздельные слова. Он почти ничего не мог разобрать, впадая в замешательство.
-Сын мой, - повернул голову к рыжему пастор. – Уткнись глазами в пол и прочти молитву Иисусу, а то они быстро соблазнят тебя и введут в полнейшее забвение. Они разорвут тебя, если ты случайно поднимешься. Верь только мне и Иисусу. Не обращай внимания на их лживые голоса. Ты понял меня, сын мой?
-Абсолютно, отец мой, - отвел глаза от страшных демонов рыжий, опустил и сжал крепко веки. Он стал про себя усердно молиться, едва приоткрывая, словно глухонемой, широкий рот.
-Зачем вы это сделали со мной? Вы сумасшедшие! - прошипела Майя.
-Книга великого Карима, которую я получил от своего отца, много рассказала о судьбе мужчины и женщины, которых предстояло найти избранным. Этим избранным стал я. Иисус дал мне знамение, видение, увидеть твое лицо. Долго искать нам не пришлось, хоть и думали сначала, что женщина помазанного с другого города, что мы никогда так и не найдем вас. А вот святого Михаила я так и не увидел в своих видениях. Не открывает пока Иисус какой-то тайны.
-Тайны? - возмутилась Майя.
-Именно. Чтобы постичь тайну Бога, - вдруг замолчал пастор и взглянул снова на черные тени, витиеватыми движениями плясавшиеся в его зрачках. - Но я пока слаб, так что не каждому дано это. Это мог сделать лишь один человек, великий Карим, живший в 300 г. до н. э., и доживший бы до наших дней, если б не одно «но». Жаль, что остались от него только одни пергаменты, которые я бережно храню столько лет и мой отец и люди, через которых они переходили до нашего века. У каких великих народов они только не хранились. Я имею в виду здесь на земле, названной страной Украина. Даже когда-то они попадали в руки до доминиканцев и манихеев. Нынешние масоны, заполонившие этот мир, до сих пор ищут эти пергаменты. Как-то все-таки попал этот миф до их ушей. О народе, жившем в этих землях, обладающими неограниченными божественными способностями. Полубоги, святейшие люди, желавшие достичь еще больших высот. И Бог им это давал, пока не произошло что-то очень страшное и ужасное.
-Отпустите меня. Я не достойна, чтоб меня и после смерти мучили. Миша ни в чем не виноват. И я абсолютно. Вы совершили непростительный грех. Жарится вам всем в огне вечном и неугасающем.
-Майя, но я поступил так, как велел Карим и Иисус, давший мне дар ясновидения. Не перебивай меня больше. Я хочу, чтоб ты наконец-то поняла, почему так с тобой произошло. Обещаю, если ты поможешь мне с Мишей, я дам тебе абсолютную свободу и не кину к тем демонам, стремительно пытающихся тебя забрать. Прости, но так было предсказано еще много веков назад. Благодари и моли Бога, чтоб все обошлось. Прости, прости, прости…
Они сидели за столиком и вели кратковременную беседу, настроившись спуститься в подвал и выбить потрескавшуюся стену после землетрясения.
Алла с периодичностью что-то мямлила про себя, временами закрывая глаза, будто молясь пустоте или Богу, который для нее вовсе не существовал. Она во всем винила матушку природу и абсолютно обычное явление, забиравшее из нее все жизненные соки. Все в ее глазах было в блеклых красках. Она захотела выпить, попросив налить Мише водки в прозрачный стакан. Миша разлил всем водку, но первым выпил сам, опрокинув Сашу и Аллу пронизывающим взглядом, как бы направляя их мысли на предстоящее открытие. Выбить стену и пройти внутрь несуществующей тьмы.
-Налей еще, - выпила залпом Алла и поставила стакан возле Миши.
-Да, пожалуйста, чтоб не во вред. Почему ты не закусываешь?
На столе были одни бутерброды с ветчиной и черной икрой. Саша допил остатки сока, встал со стула и почесал заеду.
-Пора. Жду не дождусь увидеть что там, - сказал вкрадчиво повар и повернулся к двери кладовки, откуда доносились разные ругательства младших поваров. - Что они так долго. Я же им приказал все вынести.
-Присядь, - слегка прикусил губу Миша и взял Сашу за кисть правой руки. - Успеем. Еще по одной?
-Ух, какой ты нетерпеливый, - вклинилась вдруг в разговор Алла.
-Там внизу и допьем. Я от этих крыс просто обезумел. Вы не представляете, как мне это все надоело.
-А мне, Саша, думаешь легко? Одна на всех. Везде всем хочу угодить. Беда эта вытрепала все нервы. Ты еще о чем-то говоришь…
-Верно, Сань, сядь. Сейчас придет Борис, и мы спокойно пойдем вчетвером и выбьем эту проклятую стену, из-за которой все несчастья. Внизу все?
-Ты имеешь в виду болгарка или кувалда?
-Все, что есть.
-Все там.
-Отлично. Так налить еще?
-Можно.
Саша не присел, оглянувшись на угрюмого охранника, зашедшего к ним из зала ресторана.
-Что-то случилось, Борис? - задумчиво посмотрел Миша на него и выпил медленно водку, залив еще одно горе.
Борис молчал.
-Так что там? - поинтересовалась Алла, вылупившись на Бориса.
-Не знаю, - подошел охранник к столу и налил в стакан немного водки, выпив в один присест.
-Ты убил крысу, чтоб она больше не заползала? - не могла уняться Алла.
-Нет, - спокойствие Бориса было напускным.
-Как нет? - возмутилась Алла.
-Я ее отдал бомжу.
-Кому? - натужно рассмеялся Саша.
-Он захотел, чтоб я ему отдал эту крысу. Он уже, наверное, умер. Весь в ожогах возле мусорного контейнера. Кто его спалил? Этого не знаю. Я уже позвонил другим охранникам по пути к вам, чтоб они отнесли его тело куда-нибудь подальше от «Жасмина». Я правильно сделал? Нам лишняя волокита не нужна.
-Мы неоднократно его выгоняли с нашей территории, а он так и не понял, - разозлился Саша.
-Правильно, - махнул рукой Миша. - Он и так не давал нам покоя. Нес какую-то чушь. Называл меня каким-то святым. Я так и не понял в чем суть его бредень.
-Он мне тоже говорил про смерть. Про то, что все скоро умрут. Вообще, животные, люди, совершенно все. Сумасшедший какой-то, - помахал головой Борис и налил еще дорогой водки.
Аллу охватило ощущение ирреальности, немного отрывая от действительности. Ей на миг показалось, что это сон. Что всех не существует и она единственная, кто здраво мыслит и понимает, что на самом деле творится вокруг.
-Что они там возятся! - открыл дверь кладовки Саша.
Повара налаживали в белые мешки обглоданный хлеб и слаживали их в углу.
-Почему так долго? Я же сказал вам быстрей. Что не так?
-Мы же не можем разорваться, Александр, - произнес плотный младший повар. - Поработать еще немного и бубонная чума обеспечена.
-Ее давно уже нет, так что не ссыте. Двойная зарплата вам обеспечена за этот день. Вы довольны?
Младшие повара промолчали. Они отодвинули деревянный стеллаж и с криком «забери деньги себе» выбежали в ужасе из кладовки.
-Что не так? - удивился Саша, приостанавливая их возле порога.
-Сам посмотри, - снял плотный младший повар черный фартук и кинул в раковину. - Идем Николай. Нам здесь делать больше нечего, - обратился он до товарища по работе и вышел торопливо из кухни. Товарищ последовал за ним.
-Куда вы? - кликнул их Миша, встав со стула.
Но след их простыл.
-Пускай идут, - чуть слышно пролепетала Алла. - Еще вернутся.
Саша зашел в кладовку, заглянув за стеллаж. Он тяжело сглотнул слюну. По лицу ходили желваки. Глаза неподвижно блестели от отвращения, которое он увидел.
Крысы стали пожирать друг друга, в бешенстве впиваясь длинными острыми зубами в самых жирных соратников. На ламинате образовалась большая лужа крови.
Саша отпрянул назад и вышел в изумлении из кладовки, закрыв ее на крепкую защелку.
-Нам пора понять, откуда они лезут. Миша, ты готов?
-Что ты там увидел? Ты сам не свой, - посмотрел Миша на него учтиво.
-В подвале расскажу, - лаконично ответил Саша и подошел к настенной магнитной планке, взяв шеф-нож. На лбу появилась мелкая россыпь пота. Надтреснутый голос его патетически возвысился, и он прокричал: «Хватит! Пора покончить со всем эти дерьмом!».
Пастор положил руки на колени и опустил голову, исподлобья взглянув по-волчьи на Майю.
-Майя, пойми, наконец. Неукоснительно ты должна исполнить волю Божью, а не то начнется страшное наказание без перерождения человечества. Суд, который можно предотвратить или мы все окажемся в пустоте, из которой вышли.
-С чего это? Да вы все с ума сошли на своей греховной вере. Почему я должна отвечать или для кого-то что-то делать, кто забрал без разрешения мою жизнь. Вам бог это позволил, психи? Или деньги, из-за которых вы заземлились и предали все, что вам дорого.
-Замолчи, проклятая! - прокричал рыжий самопроизвольно скорчив злую гримасу.
-Пусть выговорится, сын мой, - окинул мрачным взглядом рыжего пастор. - Для нее это спасение. Предначертанное сбыться сбудется, несомненно. А если это ложь, тогда пускай меня, жестоко накажет Христос. Я готов страдать вечно и каяться за свой грех. Да простит Бог всех нас, - облокотился об бетонный пол на кулаки пастор и стал молиться, заставляя рыжего повторять.
-Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешного. Аминь.
Рыжий повторил за пастором и сжал сильно ладони так, что они мгновенно вспотели.
-Встать во весь рост, сын мой, и не бойся, выплесни наружу свою душу, но только не страшись зла над тобой. Это стражи тьмы, теперь подвластные нам. Не вздумай только выходить за круг, как когда-то было. Тебя спас Господь тогда. И я своей молитвой, а то бы тебя растерзали эти кровожадные демоны.
-Полностью в вашем подчинении, - стал подниматься медленно и осторожно с пола рыжий.
-Слушай очень внимательно, - тоже стал с пола пастор. - Теми способностями, которыми обладаю я, будешь владеть и ты. Но для начала помолимся и попросим прощения у Бога за непростительный грех. Зи долай! Ихзанзебун Христос! За крех порткадолии заклах! Повторяй за мной, сын мой: «Помилуй меня. Боже, по великой милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих изгладь беззакония мои. Многократно омой меня от беззакония моего, и от греха моего очисти меня, ибо беззакония мои я сознаю, и грех мой всегда предо мной. Тебе, Тебе единому согрешил я и лукавое пред очами Твоими сделал, так что Ты праведен в приговоре Твоем и чист в суде Твоем. Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя. Вот, Ты возлюбил истину в сердце и внутрь меня явил мне мудрость (Твою). Окропи меня иссопом, и буду чист; омой меня, и буду белее снега. Дай мне услышать радость и веселие, и возрадуются кости. Тобою сокрушенные. Отврати лицо Твое от грехов моих и изгладь все беззакония мои. Сердце чистое сотвори во мне, Боже, и дух правый обнови внутри меня. Не отвергни меня от лица Твоего и Духа Твоего Святого не отними от меня. Возврати мне радость спасения Твоего и Духом Владычественным утверди меня. Научу беззаконных путям Твоим, и нечестивые к Тебе обратятся. Избавь меня от кровей. Боже, Боже спасения моего, и язык мой восхвалит правду Твою. Господь, отверзи уста мои, и уста мои возвестят хвалу Твою: ибо жертвы Ты не желаешь, - я дал бы ее; к всесожжению не благоволишь. Жертва Богу - дух сокрушенный; сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже. Облагодетельствуй, Господь, по благоволению Твоему Сион; воздвигни стены Иерусалима: тогда благоугодны будут Тебе жертвы правды, возношение и всесожжение; тогда возложат на алтарь Твой тельцов.
Борис стремительно бил кувалдой по стене, но эффекта разрушения пока не проглядывалось.
-Может болгаркой? - въелась глазами Алла в Мишу.
-Я тоже так сначала думал, но от нее пыли много будет. Борис, дай мне кувалду. Отдохни немного. Будем по очереди.
Борис протянул ему кувалду и вышел в коридор подвала к Саше. Он нервно потягивал с горла виски и курил сигарету.
-Дай хлебнуть? - попросил слегка вспотевший Борис.
-Возле двери целый ящик. И водка, виски, текила. Там и закуска. Привилегия Аллы в честь сумасшедшей недели, забравшей столько нерв.
-Понял, - взял с картонного ящика он текилу и распечатал. - Вы будите? - обратился он к ним.
-Позже, - разъяренно бил кувалдой по стене Миша, отключив на миг сознание. - Вроде пошла! - остановился он и посмотрел на Аллу. - Наверное, ты даже не думала, что так получится когда-то. Я имею в виду, внезапно спустившаяся беда на «Жасмин».
-Не знаю, что и ответить. Сумбур в голове полнейший. Самоуничтожение какое-то во мне. Больше не хочу жить.
-Не говори так. Все, что дает Бог, то к лучшему.
-Ты уверен, что все-таки есть Бог? Есть добро и зло. Но что он сделал для меня, этот Бог. Угробил мне жизнь, - прослезилась она.
-Добро и зло единое целое. Сань, попробуй ты, если дальше не пойдет стена, придется резать.
Саша передал бутылку виски Мише и занялся трудоемкой работой, натирая себе мозоли. Он хотел отдать эту работу своим младшим поварам, но они сбежали, как последние трусы, так считал Саша, думая лишь о деньгах, которые пообещала Алла ему за утраченное время. Миша с Аллой отказались от лишней помощи, предпочтя находится в кругу своих. В тишине от всех.
-Но где Бог? Где мой муж? И почему я бесплодна? - заколебалась Алла.
-В этом виновата ты сама. И так как мы двуполые создания Творца, то нечего обижаться на него.
-В чем я виновата?
-В том, что грешишь. И все мы грешим, поэтому нас и наказывают. И всех по-разному, - отпил виски Миша.
-Но я так хотела детей. Я так хотела, чтоб «Жасмин» процветал до моей смерти, а тут непредвиденные несчастья одни. Как все надоело! Поскорей бы умереть и не видеть больше смертей и всего, что тревожит меня.
-Люба спешит! - осведомил Борис. - Заняться разве нечем?
-Люба? - удивилась Алла. - Что она здесь делает.
У Миши внезапно поднялось настроение. Он кисло улыбнулся.
-Борис, хватит пить, - подошла Люба к Борису и улыбнулась, заглянув внутрь комнаты, из которой раздавался грохот по стене. На ней была сиреневая блузка с рюшами и голубые джинсы, плотно прилегающие к ее прекрасным ровным ножкам.
-Есть разрешение директора на это, - ухмыльнулся он.
-Что ты забыла здесь, Любаша? - сложила Алла губы трубочкой.
-Доброе утро всем. Вы не спали всю ночь? - была ошеломлена Люба, посмотрев на их полупьяные лица.
-Можно сказать так, - отложил кувалду Саша в сторону и повернулся к ней.
-Что вы делаете? - была потрясена Люба.
-Разбиваем стену. Там пространство, что-то вроде комнаты. Может оттуда лезут крысы? - сказал Миша и закурил сигарету.
- Да у вас тут коллективный запой. Аж смешно.
-Завидуешь? - прогнусавил Саша. - Хочешь к нам?
-Алла Николаевна, мне начать с плохой или хорошей новости. Эта новость не только ввела одну меня в замешательство, но и весь мир, наверное. Больше конечно, плохого, чем хорошего, будто проклятье. Мандраж бьет временами от этого.
-Начни с хорошей, нам и так дурно, - спокойно промолвила Алла и выхватила со рта у Миши сигарету, затянувшись резко дымом.
-Бывший кабинет Валентины Семеновны привели в порядок, коридор доделывают рабочие. Почему вы не попросили их пробить стену. Почему сами?
-Так захотели, - почесал висок Саша.
-Это и есть хорошая новость.
-И все? - в ужасе взглянула Алла на нее.
-Да. Излагаю плохое, повергшее меня сегодня не просто в панику, а в какое-то реальное заблуждение, когда я добиралась на такси из дома в «Жасмин». Домашние питомцы вымерли за ночь. Об этом говорят по всем новостям. Объявлен траур. Я сама видела на дороге кошек и собак мертвых, птицы падают с неба. Люди в большой панике. Животные за одну ночь умерли, не только в Донецке, но и по всему миру. Эпидемия какая-то началась. Все в шоке. До сих пор не могу понять.
-Как? - опешил Борис. - У меня дома любимый дог. Ты не врешь? Не разыгрываешь нас? Смотри, у нас и так проблем по уши.
-Это правда, Борис. Я видела своими глазами. Это ведь не конец света?
-Сейчас проверим. Позвоню жене, - набирал Борис номер жены, но неожиданно она позвонила сама. Борис поник.
Все настороженно уставились на него.
-Он скончался утром. Мой Багги скончался утром. Не могу поверить в это. Невозможно. Просто невозможно.
Повисла в воздухе минутное молчание.
Миша отхлебнул еще виски и передал Саше.
-Конец света? - рассмеялась Алла. - Но он начнется только тогда, когда я узнаю, что скрывает эта стена в моем подвале.
-Это правда. Если не верите, поднимитесь и удостоверьтесь сами. Между прочим, по пути к вам я наткнулась на две большие мертвые крысы.
-Не может быть! - прохрипел Миша. - Как такое возможно?
-Отравили воздух? Но ты жива. Странно, - сжал губы Саша. - Какое-то новое биологическое или химическое оружие для животных. Нет. Узнаем после, когда поймем, что там.
-Отдохни, давай я, - поднял кувалду Миша и размахнулся, ударив со всей силы об стену, начавшаяся неожиданно трескаться и от следующих сильных ударов разламываться внутрь, словно это была уже не твердая массивная стена, а мягкий гипс.
Саша включил фонарик и направил его на стену.
Все вдруг замерли и позакрывали рты и носы от едкого затхлого воздуха, странной древней субстанции, пробившейся к ним в комнату.
-Где респиратор, Саша? - закашлял Миша.
-А вот этого я не предусмотрел, - твердым немигающим взглядом посмотрел он на Мишу.
Все были в предвкушении чего-то нового, необычного. Но некоторые желания остаются неизменными. Они чего-то ждали, словно в приемной у врача с психами, опасаясь, что ты один из них. Ждали новой жизни или смерти. Нудного уставшего ожидания, которое сводит людей с ума.
И вот глаза Миши застлала пелена странных видений: скудная плоть младенца присасывалась к его коже и терновый венец, сплетенный в виде митры, срастался с его черепом. Ему стало больно. Он взялся за голову и потерял сознание.
Все ждали…
Пастор, восторженно приподняв руки, закончил молитву с рыжим. Они сделали три низких поклона в пустоту и замерли на месте, словно застыли.
-Но реалистично ли думать, что «новая земля» или чудесный новый мир возможен? - натужно засмеялась Майя, пытаясь развести руки в сторону и выбраться из магической железной каталажки, в которую поместил безумный пастор. Но душа не поддавалась ее стремлению спастись, будто ее кто-то держал, что-то очень сильное и страшное, не подвластное доходчивому объяснению. - И вы верите в то, что Миша помазанный? Но как это возможно? Вы безумцы! Отпустите меня в загробный мир. Я здесь не должна быть. Только не здесь. Мое место в единой энергии - любви. Вы сотворили непростительный грех, убив меня. Ответите мне, ответите перед Богом.
-Пойми, наконец, глупая Майя, человек диалектическая сущность, состоящая из двух половинок. Первая - это вещество, вторая - поле. Вещество - это тело человека, оно обращено к Земле и ко всему земному. Поле - это мысль, душа и дух человека. Так что мы тебя не зря спасли, а то бы ты уже давно сгорела. Это воля Божья. Убив твое тело, мы возвратили тебя из загробного мира, сейчас который, словно рябь по воде, распустился по миру, забрать и уничтожить все живое на планете. Великий и мудрый Карим был прав. Это уже началось.