б) осуществление запрещенных для религиозных организаций видов деятельности.

Согласно вышеуказанным Методическим рекомендациям под данной деятельностью следует понимать:

- участие религиозных организаций в деятельности политических партий и политических движений, оказание им материальной и иной помощи, предвыборная агитация. Данная деятельность для религиозных организаций прямо запрещена Федеральным законом "О свободе совести и о религиозных объединениях". Так, в соответствии с п. 5 ст. 4 данного Закона религиозная организация не имеет права участвовать в выборах в органы государственной власти и в органы местного самоуправления, а также участвовать в деятельности политических партий и политических движений и оказывать им материальную и иную помощь;

- создание структурных подразделений в государственных и муниципальных учреждениях и в иных, не предусмотренных законом местах;

- осуществление предпринимательской деятельности, не соответствующей уставным целям;

- продажа получаемой гуманитарной помощи и т.д.

Между тем следует отметить, что судить о степени эффективности правовой регламентации принудительной ликвидации религиозной организации в случае систематического осуществления ею деятельности, противоречащей уставным целям, невозможно без обращения к правоприменительной практике.

Судебная практика по данной категории дел исходит из позиции, что характер допущенных некоммерческой организацией нарушений и вызванные этими нарушениями последствия должны быть настолько существенными и неустранимыми, чтобы восстановление законности было возможно только путем ее ликвидации.

Рассмотрим пример из судебной практики, касающийся общественной организации.

Управление Министерства юстиции Российской Федерации по Пермскому краю (далее - Управление) обратилось в суд с заявлением о ликвидации Пермской региональной воспитательно-наставнической общественной организации "Союз полковников" (далее - организация "Союз полковников"), зарегистрированной Главным управлением Федеральной регистрационной службы по Пермской области и Коми-Пермяцкому автономному округу 28 января 2005 г., регистрационный N 1055900001618, назначении ликвидационной комиссии и установлении порядка и сроков ликвидации данной общественной организации, указывая на то, что в соответствии с Приказом Управления от 3 июня 2009 г. N 53 с 15 по 30 июня 2009 г. проведена проверка организации "Союз полковников" на предмет соответствия деятельности этой общественной организации уставным целям и законодательству Российской Федерации, в том числе по расходованию денежных средств и использованию иного имущества, за период с февраля 2008 г. по июнь 2009 г.

В результате проверки установлено, что организация "Союз полковников" в своей деятельности грубо нарушает федеральные законы и нормативные правовые акты Российской Федерации, а также осуществляет деятельность, противоречащую ее уставным целям: путем благотворительной деятельности осуществляет помощь в укреплении материально-технической базы подразделений ГУВД по Пермскому краю, что противоречит ст. 2 Федерального закона "О благотворительной деятельности и благотворительных организациях", поскольку такая деятельность не соответствует ни одной из целей благотворительной деятельности, установленных данным Федеральным законом, а также ст. 35 Закона Российской Федерации "О милиции", поскольку поступление денежных средств на нужды милиции от общественных объединений не соответствует действующему законодательству. Противоречит действующему законодательству, а именно ст. 20.1 Закона Российской Федерации "О милиции" и ст. 17 Федерального закона "О государственной гражданской службе Российской Федерации", оказание благотворительной помощи действующим сотрудникам подразделений ГУВД по Пермскому краю, ветеранам МВД, членам семей сотрудников, погибших при исполнении служебных обязанностей, и иным лицам.

В нарушение ст. 575 ГК Российской Федерации организацией "Союз полковников" допущено дарение подарков действующим сотрудникам милиции как государственным служащим.

Вопреки требованиям ст. 9 Федерального закона "О бухгалтерском учете" хозяйственные операции в организации "Союз полковников" не оформляются оправдательными документами, а в нарушение п. 3 ст. 1 данного Федерального закона, п. 10 Приказа Минфина России от 29 июля 1998 г. N 34н "Об утверждении положения по ведению бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности в Российской Федерации" учетная политика организации "Союз полковников" содержит противоречивую информацию.

В нарушение ст. 6 Федерального закона "Об общественных объединениях", п. 5.6 Устава не все члены организации "Союз полковников" платят членские взносы в порядке и размерах, установленных решением общего собрания. Штатное расписание организации "Союз полковников" в нарушение п. 6.11 Устава не утверждено Советом организации.

Кроме того, организация "Союз полковников" направляет в адрес коммерческих организаций письма на официальных бланках государственного органа - ГУВД по Пермскому краю, что свидетельствует об использовании ответчиком полномочий государственного органа и о вмешательстве в его деятельность, является элементом принуждения коммерческих организаций к сбору денежных средств.

В нарушение требований Федерального конституционного закона "О Государственном гербе Российской Федерации" организация "Союз полковников" в удостоверениях своих членов использует изображение Государственного герба Российской Федерации.

По результатам проверки Управлением составлен акт от 7 июля 2009 г. (т. 1 л.д. 46 - 109).

Решением Пермского краевого суда от 28 сентября 2009 г. заявление Управления удовлетворено частично. Пермская региональная воспитательно-наставническая общественная организация "Союз полковников" ликвидирована, с нее взыскана государственная пошлина в размере 2000 рублей в доход государства. В остальной части заявленных требований Управления отказано.

В кассационной жалобе председатель Совета организации "Союз полковников" Л. просит отменить решение Пермского краевого суда от 28 сентября 2009 г. по мотиву его незаконности и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении требований Управления.

В возражении на кассационную жалобу Управление просит решение суда оставить без изменения, кассационную жалобу организации "Союз полковников" - без удовлетворения, ссылаясь на полное и всестороннее исследование судом обстоятельств дела.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражения на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению, а решение суда первой инстанции - подлежащим отмене по следующим основаниям <1>.

--------------------------------

<1> См.: Определение Верховного Суда РФ от 15 декабря 2009 г. N 44-Г09-41 // URL: https://www.sudbiblioteka.ru/vs/text_big3/verhsud_big_43705.htm (дата обращения: 28.08.2012).

 

3.4. Принудительная ликвидация в случае осуществления

деятельности без надлежащего разрешения (лицензии)

 

В соответствии с действующим законодательством определенные виды деятельности, в частности образовательная и медицинская, подлежат лицензированию в установленном законом порядке.

На сегодняшний день имеется обширная судебная практика по делам, связанным как с нарушением данного требования со стороны религиозных организаций, так и предъявлением неправомерных требований со стороны органов государственной власти.

Так, например, прокуратура Железнодорожного района г. Ростова-на-Дону инициировала подачу иска о запрете деятельности филиала межрегиональной общественной организации, занимающейся социально-духовной реабилитацией лиц, страдающих наркотической зависимостью.

При этом обоснование иска откровенно удивляло. Так, в иске были указаны следующие правонарушения: проживание граждан Российской Федерации на территории своей же страны более 90 суток без регистрации по месту пребывания, отсутствие автоматической пожарной сигнализации и документации, подтверждающей проведение огнезащитной обработки сгораемых конструкций кровли чердачного помещения, использование линолеума без сертификата, нарушение санитарно-эпидемиологических требований к организациям общественного питания в обычном частном жилом доме!

Более того, органы прокуратуры ошибочно приравняли социально-духовную реабилитацию к медико-социальной работе <1>, сославшись на ст. 55 Федерального закона от 8 января 1998 г. N 3-ФЗ "О наркотических средствах и психотропных веществах", который к данному виду благотворительной деятельности не имеет вообще никакого отношения.

--------------------------------

<1> Личный архив автора за 2010 г.

 

Другой пример - это ситуация, сложившаяся в Благовещенске. Прокурор г. Благовещенска обратился с иском о признании незаконной деятельности религиозной организации Церковь христиан веры евангельской "Новое поколение" г. Благовещенска по использованию медицинских технологий, включающих технику психологического и психотерапевтического воздействия на психику человека, запрете использования указанных медицинских технологий; запрете распространения с использованием средств массовой информации записи проводимых мероприятий, содержащих медицинские технологии, включающие технику психологического и психотерапевтического воздействия на психику человека; признании незаконной деятельности по распространению аудиовизуальных произведений, содержание которых может оказать негативное влияние на психическое здоровье человека, возложении обязанности прекратить ведение указанной деятельности.

Благовещенский городской суд Амурской области данные требования удовлетворил, указав, однако, что данные требования не относятся к трем аудиовизуальным произведениям <1>. Судебное разбирательство по данному делу продолжается в надзорных инстанциях.

--------------------------------

<1> Личный архив автора.

 

Неоднократно пытались привлечь к ответственности религиозные организации за деятельность воскресных школ. Пока Верховный Суд РФ не поставил точку в данном вопросе. Так, в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 10 июня 2008 г. N 36-Г08-7 по делу местной религиозной организации "Объединенная методистская церковь" г. Смоленска суд отметил, что поскольку из материалов дела следует, что обучение детей религии в созданной церковью воскресной школе, которая не является юридическим лицом, не сопровождалось завершением обязательной итоговой аттестацией и выдачей документа об образовании или квалификации, то указанный вид обучения не подпадает под данное в Законе РФ "Об образовании" понятие образовательной деятельности, право на ведение которой требует получения лицензии, и поэтому у суда не было оснований, предусмотренных законом, для вывода о том, что обучение детей религии в указанной воскресной школе является образовательной деятельностью, и данный вывод суда Судебная коллегия считает ошибочным.

В другом деле прокурор г. Чебоксары потребовал через суд ликвидировать местную религиозную организацию евангельских христиан за то, что в данной организации верующие "осуществляют молитву за исцеление больных, не имея лицензии на осуществление медицинской деятельности" <1>.

--------------------------------

<1> Личный архив автора за 2002 г.

 

С другой стороны, известны примеры, когда религиозные организации осуществляли образовательную деятельность без получения лицензии, за что были ликвидированы в судебном порядке.

Так, например, прокурор г. Новочебоксарска и заместитель прокурора Чувашской Республики обратились в суд с заявлениями о ликвидации религиозной организации "Библейский центр Чувашской Республики христиан веры евангельской (пятидесятников)", сославшись на то, что эта религиозная организация в нарушение законодательства ведет образовательную деятельность без создания соответствующего образовательного учреждения и при отсутствии необходимой лицензии, что в силу абз. 3 п. 2 ст. 61 ГК РФ и абз. 3 п. 1 ст. 14 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" является основанием для ее ликвидации.

В ходе проведения проверочных действий было выявлено, что при религиозной организации был создан колледж, на базе которого проводились семинары, которые представляли собой целенаправленный процесс религиозного воспитания и обучения, завершавшийся итоговой аттестацией и выдачей дипломов.

Данные факты подтверждались штатным расписанием, согласно которому в центре числилось два преподавателя, а также расписаниями семинарских занятий, приглашениями на учебу, копиями дипломов, выдаваемых по окончании семинаров. Учеба проходила по различным направлениям подготовки: евангелисты-служители, евангелисты-пастыри, евангелисты-проповедники, евангелисты-миссионеры, учителя детских воскресных школ, библейские сурдопереводчики. Проводились занятия по богословию, истории христианства, по истории братства и другим предметам.

Решением Верховного суда Чувашской Республики от 3 августа 2007 г. заявления удовлетворены: постановлено ликвидировать названную религиозную организацию.

В кассационной жалобе руководитель религиозной организации просил решение суда отменить в связи с его незаконностью и производство по делу прекратить.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 16 октября 2007 г. жалобу С. оставила без удовлетворения <1>.

--------------------------------

<1> См.: Определение ВС РФ от 16 октября 2007 г. // Религиозные объединения. Свобода совести и вероисповедания. Религиоведческая экспертиза. Нормативные акты. Судебная практика. Заключения экспертов. С. 804 - 811.

 

3.5. Принудительная ликвидация в случае совершения

религиозной организацией действий, направленных

на осуществление экстремистской деятельности

 

Проблема профилактики и борьбы с экстремизмом на религиозной почве в России на сегодняшний день стоит довольно остро. Вытекающая из несовершенства нынешнего антиэкстремистского законодательства российская практика порождает множество вопросов.

Правовые и организационные основы противодействия экстремистской деятельности закреплены Федеральным законом от 25 июля 2002 г. N 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности".

В соответствии со ст. 1 Закона об экстремизме под понятием экстремистская деятельность (экстремизм) понимаются следующие действия:

- насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации;

- публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность;

- возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни;

- пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии;

- нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии;

- воспрепятствование осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединенные с насилием либо угрозой его применения;

- воспрепятствование законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения.

Экстремистской организацией признается общественное или религиозное объединение либо иная организация, в отношении которых по основаниям, предусмотренным данным Федеральным законом, судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности.

Под экстремистскими материалами понимаются предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельности, в том числе труды руководителей национал-социалистской рабочей партии Германии, фашистской партии Италии, публикации, обосновывающие или оправдывающие национальное и (или) расовое превосходство либо оправдывающие практику совершения военных или иных преступлений, направленных на полное или частичное уничтожение какой-либо этнической, социальной, расовой, национальной или религиозной группы.

Однако данные определения вышеуказанных терминов вызывают критику не только российских юристов и ученых, но и международной общественности. Так, в заключении Европейской комиссии за демократию через право (Венецианская комиссия) отмечено, что определения основных понятий экстремизма ("экстремистская деятельность (экстремизм)", "экстремистская организация" и "экстремистские материалы"), содержащиеся в Федеральном законе от 25 июля 2002 г. N 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности", не дают общие характеристики экстремизма как понятия. Наоборот, в Законе перечисляется очень разнообразный спектр действий, которые рассматриваются как "экстремистская деятельность", или "экстремизм".

Из этого следует, что в соответствии с Законом экстремистской деятельностью считаются и попадают в категорию экстремизма только действия, определенные в ч. 1 ст. 1, и экстремистскими считаются только те организации, которые определены в ч. 2 ст. 1, и материалы, которые определены в ч. 3 ст. 1. В соответствии с информацией, полученной докладчиками, первоначальный список, приведенный в Законе от 2002 г. (Федеральном законе N 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности"), был расширен в 2006 г. (Федеральным законом N 148-ФЗ от 27 июля 2006 г.) и впоследствии сокращен в 2007 г.

Широкое толкование понятия "экстремизм" правоохранительными органами, расширение применения закона в последние годы и давление, которое с помощью него оказывается на различные круги гражданского общества, а также предполагаемые нарушения прав человека, о которых сообщается в связи с этим, вызвали озабоченность и критику как в России, так и на международном уровне.

Согласно данному Закону основными направлениями противодействия экстремистской деятельности являются:

принятие профилактических мер, направленных на предупреждение экстремистской деятельности, в том числе на выявление и последующее устранение причин и условий, способствующих осуществлению экстремистской деятельности;

выявление, предупреждение и пресечение экстремистской деятельности общественных и религиозных объединений, иных организаций, физических лиц.

Статьей 9 вышеуказанного Закона предусмотрена ответственность общественных и религиозных объединений, иных организаций за осуществление экстремистской деятельности. Так, согласно данной норме в случае, предусмотренном ч. 4 ст. 7 Закона, либо в случае осуществления общественным или религиозным объединением, либо иной организацией, либо их региональным или другим структурным подразделением экстремистской деятельности, повлекшей за собой нарушение прав и свобод человека и гражданина, причинение вреда личности, здоровью граждан, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности, собственности, законным экономическим интересам физических и (или) юридических лиц, обществу и государству или создающей реальную угрозу причинения такого вреда, соответствующие общественное или религиозное объединение либо иная организация могут быть ликвидированы, а деятельность соответствующего общественного или религиозного объединения, не являющегося юридическим лицом, может быть запрещена по решению суда на основании заявления Генерального прокурора Российской Федерации или подчиненного ему соответствующего прокурора.

По вышеуказанным основаниям общественное или религиозное объединение может быть ликвидировано, а деятельность общественного или религиозного объединения, не являющегося юридическим лицом, может быть запрещена по решению суда также на основании заявления федерального органа государственной регистрации или его соответствующего территориального органа.

В случае принятия судом по основаниям, предусмотренным данным Законом, решения о ликвидации общественного или религиозного объединения их региональные и другие структурные подразделения также подлежат ликвидации.

Оставшееся после удовлетворения требований кредиторов имущество общественного или религиозного объединения либо иной организации, ликвидируемых по основаниям, предусмотренным настоящим Федеральным законом, подлежит обращению в собственность Российской Федерации. Решение об обращении указанного имущества в собственность Российской Федерации выносится судом одновременно с решением о ликвидации общественного или религиозного объединения либо иной организации.

Перечень общественных и религиозных объединений, иных организаций, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности по основаниям, предусмотренным настоящим Федеральным законом, подлежит размещению в международной компьютерной сети Интернет на сайтах федеральных органов исполнительной власти, осуществляющих функции в сфере регистрации общественных и религиозных объединений, иных организаций. Указанный перечень также подлежит опубликованию в официальных периодических изданиях, определенных Правительством Российской Федерации.

Между тем, несмотря на несовершенство нынешнего антиэкстремистского законодательства, практика его применения показала, что правоохранительные органы зачастую обращают свое пристальное внимание не на радикально настроенные группы, а на законопослушные религиозные организации. При этом имитируют работу, используя известную с советских времен "палочную" систему, ставя "галочки" за вынесенные предупреждения.

Данная проблема, пожалуй, связана с тем, что ни при прокуратуре, ни при других правоохранительных органах не предусмотрена штатная единица религиоведа, специалиста, разбирающегося в религиях. Между тем на территории Российской Федерации на сегодняшний день только официально зарегистрировано 23494 религиозных организации, на практике же в качестве религиозных групп их действует в несколько раз больше. Разобраться во всем этом конфессиональном разнообразии под силу лишь специалисту, практикующему в данной области.

Однако сотрудники прокуратуры и МВД, не имеющие религиоведческого образования, довольно посредственно представляют деятельность того или иного религиозного объединения и оценивают все на уровне среднестатистического обывателя, что и приводит к многочисленным проблемам. От незнания самого предмета исследования и вообще религиозной сферы данные органы либо устраивают проверки на предмет экстремизма в законопослушных религиозных организациях, либо начинают с пристрастием проверять социальные сети, как в случае с делом о "запрещении футболки с надписью "Православие или смерть!".

В связи с этим вспоминается пожелание Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации Владимира Лукина по "делу исламского богослова Саида Нурси", чтобы под плохо обоснованным и бездоказательным предлогом борьбы с экстремизмом не было допущено вмешательство в дела убеждений и веры миллионов граждан, которое может спровоцировать реальные массовые нарушения их прав на свободу вероисповедания и социально-религиозные конфликты в нашей стране, и тем самым не было допущено повторения практики запретов и гонений в отношении инаковерующих и инакомыслящих, свойственных недемократическим, тоталитарным государствам.

Девятилетняя практика применения Федерального закона от 25 июля 2002 г. N 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности" (далее - Закон N 114) показала, что несовершенство данного нормативно-правового акта породило не только большое количество проблем перед правоприменителем, но и дало возможность его использования в качестве орудия борьбы с неугодными религиозными объединениями и нарушениями в области свободы совести и вероисповедания.

Не решило вопрос и обобщение судебной практики. Несмотря на то, что согласно указанию Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2011 г. N 11 "О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности" при рассмотрении уголовных дел данной категории судам следует обеспечивать, с одной стороны, охрану публичных интересов (основ конституционного строя, целостности и безопасности Российской Федерации), а с другой - защиту гарантированных Конституцией Российской Федерации прав и свобод человека и гражданина - свободы совести и вероисповедания, свободы мысли, слова, массовой информации, права свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом, права собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование, проблема нарушения прав как религиозных организаций, так и отдельных граждан не решилась.

Следует отметить, что одной из основных проблем является проблема, связанная с проведением экспертиз на предмет признания литературы экстремистской и вынесением необъективных и ошибочных экспертных заключений.

Так, например, Гайским межрайонным прокурором Оренбургской области С.В. Челышевым была инициирована подача в Гайский городской суд заявления о признании в качестве экстремистских материалов целого ряда мусульманских богословских трудов, включая хадисы Пророка Мухаммада, произведения известного татарского богослова XVIII века Утыз-Имяни, издание "В молитве спасение", автором которой является ректор Московского исламского университета Марат Муртазин, а также книга заместителя председателя Духовного управления мусульман европейской части России Мустафы Кютюкчю "Намаз через призму размышлений" и другие. В материалах дела находилась копия акта естественно-гуманитарной судебной экспертизы, проведенной экспертом Н.Н. Ислановой.

Согласно данной экспертизе вышеуказанные книги были отнесены к экстремистским. Однако при этом ни один из признаков, предусмотренных ст. 1 Федерального закона от 25 июля 2002 г. N 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности", не приведен. Кроме того, нигде в исследовательской части акта не приведен анализ и соответственно примененный метод анализа содержания книг. Следовательно, неизвестно, на каком основании эксперт пришел к такому серьезному выводу.

В результате Муфтий Шейх Равиль Гайнутдин, Председатель Совета муфтиев России, Председатель Духовного управления мусульман европейской части России, был вынужден обратиться от лица всех мусульман России к Генеральному прокурору Российской Федерации Ю.Я. Чайке с просьбой оказать содействие и принять необходимые меры по недопущению подобного отношения к духовно-религиозной литературе.

При этом следует отметить, что, несмотря на то что вышеперечисленная литература является очень ценной для мусульман России, Председателю Совета муфтиев России об этом стало известно от издательства РАН "Восточная литература", которое издало книгу "В молитве спасение" в 1998 г. и было привлечено в дело в качестве заинтересованного лица <1>.

--------------------------------

<1> См.: письмо Председателя Совета муфтиев России Равиля Гайнутдина Генеральному прокурору России и председателю Гайского городского суда Оренбургской области в связи с попытками признания экстремистскими ряда исламских книг // URL: https://www.islamtat.ru/publ/generalnomu_prokuroru_rossii_i_orenburgskomu_sude/62-1-0-902 (дата обращения: 28.08.2012).

 

7 июня 2010 г. Люблинская межрайонная прокуратура ЮВАО обратилась в Люблинский районный суд с представлением о признании информационных материалов экстремистскими. В нем отмечается, что прокуратура провела проверку группы "Антирелигия" на сайте "ВКонтакте.ру" на основании обращения гражданина И.В. Лебедева, жителя Петербурга, который сообщил о размещении в Интернете материалов, оскорбляющих православную и мусульманскую веру. В качестве третьего лица был указан администратор группы "Антирелигия" житель Москвы N.

Прокуратура направила материалы для проверки в Центр по противодействию экстремизму ГУВД г. Москвы, который методом случайной выборки отобрал семь изображений, полученных из фотоальбомов группы "Антирелигия".

Затем Российским институтом культурологии было проведено комплексное психолого-лингвистическое исследование, по результатам которого было признано, что только изображение девушки в футболке с лозунгом "Православие или смерть!" на русском и греческом языках и символов в виде православных крестов, трех черепов с кинжалами в зубах, буквами "Г" и "А" и аббревиатурой "СПХ" является "материалом, содержащим пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии".

В данных случаях из-за неквалифицированности экспертов, сделавших неквалифицированные и ошибочные экспертные заключения, были без всяких причин инициированы два судебных дела, направленных против двух традиционных и крупнейших в России конфессий: ислама и православия.

В этой связи чрезвычайно важным становится вопрос о профессиональной подготовленности экспертов. Без преувеличения можно сказать, что от профессиональной подготовки экспертов зависит научная обоснованность и объективность результатов исследования.

От эксперта, принимающего участие в комплексной религиоведческой экспертизе, требуется способность делать выводы в более широком контексте, чем это традиционно принято в научной среде. Исходя из этого, было бы целесообразным, чтобы эксперт мог пройти соответствующую подготовку, по окончании которой выдавался бы специальный сертификат. Подобная практика существует в Центрах судебной экспертизы, так, например, в Российском федеральном центре судебной экспертизы (РФЦСЭ) сертификацию проводят специализированные лаборатории внутри Центра судебной экспертизы - экспертов-лингвистов готовят в лингвистической лаборатории, экспертов-психологов - в лаборатории психологии и так далее. По окончании стажировки выдается сертификат, который требует подтверждения прохождением аттестации раз в 3 - 5 лет.

Несмотря на то что религиоведческая экспертиза является важнейшим аспектом в области государственно-конфессиональных отношений, какой-либо подготовки эксперта-религиоведа попросту не существует. Поэтому пока в качестве экспертов выступают ученые-религиоведы, не прошедшие экспертной аттестации и не имеющие соответствующего сертификата, что, безусловно, не способствует успешному развитию практики проведения религиоведческой экспертизы.

От медицинской и психиатрической экспертиз требуют строгого соответствия определенным методическим стандартам. В религиоведческой экспертизе, как правило, специалист используется только как эрудит в соответствующей области <1>. При этом поскольку законодательно не определены требования к эксперту-религиоведу, данного рода экспертизу проводят люди, не только не имеющие ученой степени и научных трудов по данной тематике, но порой и высшего образования.

--------------------------------

<1> См.: Тихонравов Ю.В. О методике религиоведческой экспертизы // Религия и право. 1999. N 2. С. 25.

 

В этой связи, по нашему мнению, при определении правового статуса эксперта религиоведческой экспертизы необходимо обязательное законодательное закрепление образовательного ценза и уровня профессиональной подготовленности. Представляется необходимым законодательно закрепить следующий детальный перечень требований к экспертам:

- в качестве эксперта по проведению религиоведческой экспертизы должен выступать специалист, имеющий высшее светское образование по научному религиоведению и ученую степень, стаж работы по специальности не менее 5 лет, обладающий научными и (или) практическими познаниями по рассматриваемому вопросу по соответствующим направлениям науки;

- в качестве эксперта не имеет право выступать священнослужитель, представитель какой-либо конфессии, гражданин, состоящий в трудовых или иных договорных отношениях с какой-либо религиозной организацией.

Актуальным остается вопрос о конкретизации требований к содержанию религиоведческой экспертизы и порядку. В этой связи представляется необходимым детально закрепить следующее:

1) требование об указании сведений об экспертах - фамилия, имя, отчество, образование, специальность, ученая степень и звание, стаж экспертной деятельности;

2) требования к последовательности и этапам производства религиоведческой экспертизы;

3) требования к используемым научным инструментариям; обязательное указание научных методов;

4) требования к используемой терминологии;

5) разграничение вопросов в рамках религиоведческой экспертизы по предметно-профессиональному принципу.

Заключение религиоведческой экспертизы должно основываться на полном, всестороннем и объективном исследовании объектов экспертизы, следовательно, выводы, сделанные экспертами, должны быть обоснованы в процессе проведения экспертной работы.

Исследуя экспертные заключения, вынесенные экспертами-религиоведами, следует отметить, что в последнее время особую значимость приобретает категориальный аппарат, применяемый в экспертизе. Из него должны быть исключены термины, оскорбляющие религиозные взгляды и чувства верующих независимо от их конфессиональной принадлежности. Кроме того, следует иметь в виду, что Федеральный закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" вводит в оборот такие типы религиозных образований, как религиозная группа, религиозная организация, местная религиозная организация, централизованная религиозная организация. Применение в религиоведческих экспертизах понятий "тоталитарная секта", "деструктивный культ" можно расценивать как отступление от объективности и непредвзятости - необходимых условий честного и квалифицированного суждения о религиозном объединении <1>.

--------------------------------

<1> См.: Кантеров И.Я. Экспертные советы как субъекты конфессиональной политики // Религия и право. 2004. N 1. С. 12.

 

Важно отметить, что термин "секта" не встречается в основополагающих международно-правовых документах. Кроме того, в силу исторически сложившейся практики, ментальности российского народа и его культуры термин "секта" воспринимается в России менее нейтрально и терпимо, нежели в Европе. Этот термин, по сути, имеет оскорбительный оттенок <1>. Судебная палата по информационным спорам при Президенте Российской Федерации в своем решении от 12 февраля 1996 г. N 4(138) прямо указала, что данный термин в силу сложившихся в обществе представлений несет, безусловно, негативную смысловую нагрузку и, употребляя его, журналисты могут оскорбить чувства верующих <2>. На некорректность употребления термина "секта" в официальных документах указывают и известные ученые филологи <3>. Данный термин является идеологическим.

--------------------------------

<1> См.: Пчелинцев А.В. Конституционное право граждан на свободу вероисповедания и проблемы его реализации в Российской Федерации // Свобода религии и убеждений: основные принципы / Под ред. Торе Линдхольма, Кола Дурэма и Бахи Тахзиб-Ли. М.: НИЧУ "Институт религии и права", Центр по изучению религии и права Университета Бригма Янга, ТЦ Юнеско, 2010. С. 621.