– Это потому, что он слишком маленький, – пояснил Джонатан. – Видите, ему даже пришлось опустить штатив.
Когда Паддингтон вылез на свет, Брауны сидели неподвижно и напряжённо улыбались. Медвежонок ещё что-то покрутил возле объектива, объявил, что сию минуту вставит пластинку, и снова исчез под чёрным капюшоном.
Вдруг, ко всеобщему изумлению, аппарат и штатив угрожающе закачались.
– Ай-ай-ай! – воскликнула миссис Бёрд. – Что там происходит?
– Берегитесь! – закричал мистер Браун. – Он идёт прямо на нас!
Брауны вскочили и попятились, ошалело глядя на фотоаппарат, который двигался в их сторону. Аппарат подошёл совсем близко, но внезапно свернул влево и побрёл к розовому кусту.
– Надеюсь, всё в порядке, – не на шутку встревожилась миссис Браун.
– Может, ему помочь? – спросила миссис Бёрд, услышав из недр фотоаппарата придушенный крик.
Никто не успел ответить, потому что фотоаппарат отскочил от куста и заметался по лужайке. Он дважды обогнул прудик в центре сада, несколько раз подпрыгнул, перекувырнулся в воздухе и с размаха плюхнулся в любимую клумбу мистера Брауна.
– Ай! – завопил мистер Браун, кидаясь на выручку. – Мои петунии!
– Да что там твои петунии, Генри! – перебила миссис Браун. – Паддингтон-то цел?
– А, всё ясно, – объявил мистер Браун, нагнувшись и подняв накидку. – У него голова застряла внутри.
– Осторожнее, папа, – предупредил Джонатан, когда мистер Браун начал вытаскивать Паддингтона за задние лапы. – Может, ему усы прищемило затвором.
Мистер Браун перестал тянуть, подобрался на четвереньках к объективу и посмотрел внутрь.
– Ничего не видно, – пожаловался он. – Там совсем темно.
Он постучал по аппарату, и оттуда донёсся ещё один приглушённый крик.
|
|
– Сливочное масло! – сообразила миссис Бёрд и понеслась на кухню. – Масло – первое средство, если кто-то застрял!
Миссис Бёрд возлагала на масло большие надежды. Дело в том, что Паддингтону уже случалось застревать, и всякий раз именно масло спасало положение.
Джонатан держал с одной стороны, мистер Браун тянул с другой, и всё-таки прошло немало времени, прежде чем из глубин фотоаппарата показалась голова Паддингтона. Он сел на траву, потирая уши. Вид у него был ужасно несчастный. Всё произошло совсем не так, как он предполагал.
– Вот что, – объявил мистер Браун, когда наконец-то восстановился порядок. – Давайте-ка ещё раз сядем, как прежде, и привяжем к затвору верёвочку. Тогда Паддингтон сможет дёрнуть её прямо отсюда. Это куда безопаснее.
Все согласились, что это прекрасная мысль. Мистер Браун рассадил их на прежние места, а Паддингтон заново навёл фотоаппарат и вставил пластинку, стараясь держаться на почтительном расстоянии от затвора. Правда, произошла небольшая заминка, потому что он слишком сильно дёрнул за верёвочку и штатив свалился, но вот настал долгожданный миг. Фотоаппарат щёлкнул, и все облегчённо вздохнули.
Чуть погодя миссис Бёрд, Брауны и Паддингтон вошли всей компанией в маленький фотомагазин и очень удивили продавца.
– Это действительно редкий фотоаппарат, – проговорил он, с интересом рассматривая Паддингтоново приобретение. – Чрезвычайно редкий. Я такие видел только на картинках. Его… э-э… наверное, держали в холодильнике? Там внутри всё в сливочном масле.
|
|
– Просто я попал в переделку, когда вставлял пластинку, – объяснил Паддингтон.
– Мы бы хотели поскорее узнать, как получилась фотография, – поспешно сменил тему мистер Браун. – Вы можете проявить пластинку в нашем присутствии?
Продавец ответил, что с превеликим удовольствием. После всего, что он услышал и узнал, ему и самому не терпелось взглянуть на фотографию, и он умчался в лабораторию, оставив Браунов дожидаться прямо в магазине. Ещё бы, ведь ему впервые в жизни довелось обслуживать медведя.
Вскоре продавец возвратился; на лице его застыло озадаченное выражение.
– Вы говорите, снимок сделан сегодня? – спросил он, поглядывая на яркое солнце.
– Угу, – подтвердил Паддингтон, глядя на продавца с подозрением.
– Видите ли, сэр… – продавец поднёс пластинку к свету, чтобы Паддингтону было лучше видно, – негатив хороший, чёткий, всех вас можно узнать, но у меня такое впечатление, что снимали в густом тумане. И потом, эти светлые пятна – похоже на лунные блики. Совершенно непонятно, откуда они взялись!
Паддингтон взял у продавца пластинку и внимательно рассмотрел.
– Это, наверное, случилось, когда я зажигал фонарик под одеялом, – рассудил он, в конце концов.
– Я считаю, что для первого раза снимок просто замечательный, – замяла вопрос миссис Бёрд. – Будьте добры, напечатайте шесть карточек размером девять на двенадцать. Одну мы пошлём в Перу тёте Люси. Это родственница Паддингтона, она живёт в Лиме, в доме для престарелых медведей, – пояснила она продавцу.
– Да что вы говорите? – поразился продавец. – Ну и ну! Мои фотографии ещё никогда не посылали за океан, а тем более в дом для престарелых медведей в Перу!
|
|
На минутку он задумался.
– Знаете что, – обратился он к Паддингтону, – не могли бы вы одолжить мне этот фотоаппарат на недельку? Я бы выставил его в витрине, а за это напечатал бы бесплатно эту фотографию и снял вас всех по отдельности. Идёт?
– Я так и знал, – рассуждал мистер Браун по дороге домой, – что, если Паддингтон начнёт нас фотографировать, случится что-нибудь невероятное. Ну, когда бы ещё нас стали снимать за просто так?
– Медведям всегда везёт, – изрекла миссис Бёрд, поглядев на Паддингтона.
Но медвежонок не слушал. Он думал про свой фотоаппарат.
Рано утром на следующий день он побежал в магазин, и у него даже дух захватило от радости, когда он увидел, что фотоаппарат уже красуется в витрине на самом видном месте.
Внизу была пришпилена табличка:
КРАЙНЕ РЕДКИЙ ФОТОАППАРАТ
СТАРИННОЙ КОНСТРУКЦИИ.
ПРИНАДЛЕЖИТ
МИСТЕРУ ПАДДИНГТОНУ БРАУНУ,
ЮНОМУ МЕДВЕДЮ, ПРОЖИВАЮЩЕМУ ПО СОСЕДСТВУ
Но ещё сильнее он обрадовался, когда увидел рядом другую табличку:
ОБРАЗЕЦ ЕГО РАБОТЫ,
а чуть пониже саму фотографию.
Она получилась не очень чёткой, у края остались отпечатки лап, и всё-таки кое-кто из соседей зашёл поздравить медвежонка с успехом, а узнать Браунов на фотографии смогли почти все. Словом, Паддингтон окончательно убедился, что не зря потратил целых три шиллинга шесть пенсов.
Ремонт на скорую лапу
Паддингтон сокрушённо вздохнул и натянул шляпу на самые уши, чтобы ничего не слышать. В доме стоял такой шум и гам, что он никак не мог сосредоточиться на своём дневнике.
Всё дело было в том, что взрослые Брауны и миссис Бёрд совершенно неожиданно получили приглашение на свадьбу. По счастью, Джонатан и Джуди тоже ушли в гости, а то бы и вовсе вышла полная неразбериха. Про Паддингтона в приглашении ничего не говорилось, но он не слишком огорчился. Он не находил ничего хорошего в свадьбах – за исключением, конечно, вкусного пирога, но кусок пирога ему пообещали и так.
Медвежонок не мог дождаться, чтобы все, наконец, собрались и уехали. Ему очень хотелось остаться одному, и на то были особые причины.
Паддингтон ещё раз вздохнул, аккуратно вытер перо об лапу и той же лапой промокнул чернильные пятна, которые непонятным образом очутились на столе. Это оказалось вполне своевременно, потому что в ту же секунду дверь распахнулась, и в комнату влетела миссис Браун.
– А, вот ты где! – Она остановилась как вкопанная и уставилась на своего любимца. – Разве можно ходить дома в шляпе? И почему у тебя язык весь синий?
Паддингтон высунул язык как можно дальше.
– Действительно, синий, – согласился он, заинтересованно скашивая глаза. – У меня, наверное, на языке синяк!
– Погоди, будет тебе синяк и на другом месте, если ты не ликвидируешь этот разгром, – подойдя поближе, пригрозила миссис Бёрд. – Только полюбуйся! Чернила. Клей. Бумажки. Мои любимые ножницы. Вся салфетка заляпана мармеладом, и вообще бог знает что.
Паддингтон осмотрелся. И, правда, разгром.
– Я уже почти закончил, – утешил он миссис Бёрд. – Осталось кое-что подчеркнуть. Я пишу воспоминания.
Паддингтон очень серьёзно относился к своему дневнику и мог часами вклеивать туда картинки и описывать свои приключения. С тех пор, как он поселился у Браунов, столько всего произошло, что он исписал уже больше половины тетради.
– Ну, смотри, чтоб к нашему возвращению был порядок, – наказала миссис Браун, – а то не получишь пирога. Веди себя как следует. И не забудь сказать булочнику, когда он придёт, что бы оставил две буханки.
Она махнула рукой и полезла в автомобиль.
– Похоже, наш мишка не станет сидеть сложа лапы, – заметила миссис Бёрд. – Очень уж ему не терпелось нас выпроводить.
– Ну, не знаю, не знаю, – отозвалась миссис Браун. – Что он успеет натворить? Мы скоро вернёмся.
– Гм… – мрачно ответила миссис Бёрд. – Может, и не успеет. Только он всё утро торчал в коридоре наверху, и мне это совсем не нравится.
Мистер Браун, который, как и Паддингтон, не очень любил свадьбы и был бы не прочь спокойно посидеть дома, оглянулся через плечо.
– Может, и мне остаться? – предложил он. – Я бы продолжил ремонт в его комнате.
– Не дури, Генри, – твёрдо сказала миссис Браун. – Ты поедешь с нами, и это моё последнее слово. С Паддингтоном ничего не случится. Он вполне самостоятельный медведь. Ну а что касается ремонта… Ты уже две недели палец о палец не ударил, так что один день роли не играет.
Комната для Паддингтона стала в семье больным вопросом. Прошло уже больше десяти дней с тех пор, как мистер Браун предложил сделать в ней ремонт. Он ободрал старые обои, вытащил гвозди, снял люстру, полки, крючки и вообще всё, что было сломано или сломалось под его руками. Кроме того, он купил яркие цветастые обои, краску и мел. На этом всё застопорилось.
Миссис Бёрд сидела сзади и делала вид, что ничего не слышит. На самом деле её внезапно осенила одна идея, и она молилась про себя, чтобы та же самая идея не осенила и Паддингтона. Она, как никто другой, умела угадывать ход мыслей медвежонка и теперь опасалась самого худшего. Знала бы она, что самое худшее уже началось! Паддингтон старательно зачеркнул в своём дневнике «В скучнаю минутку» и теперь вписывал крупными буквами роковое
«Я АТРИМАНТИРУЮ СВАЮ КОМНАТУ!!!»
Эта великолепная мысль пришла ему в голову ещё утром, когда он писал «В скучнаю минутку». Паддингтон уже давно заметил, что самые блистательные Идеи появляются у него именно в скучную минутку.
Все его пожитки давно были уложены в ожидании торжественного переезда, и ему ужасно надоело ждать. Чтобы достать нужную вещь, всякий раз приходилось распутывать длиннющую верёвку и разворачивать целый ворох обёрточной бумаги.
Подчеркнув каждое слово красным карандашом, Паддингтон привёл комнату в приличный вид, тщательно спрятал дневник в чемодан и побежал наверх. Он уже несколько раз предлагал мистеру Брауну помочь с ремонтом, но тот неизменно отказывался и вообще не подпускал медвежонка к дверям на расстояние вытянутой лапы. Паддингтон никак не мог понять почему. Он считал, что прекрасно справится.
Его будущая комната когда-то была кладовкой, но вот уже много лет ею никто не пользовался. Войдя, Паддингтон обнаружил столько интересного, что у него даже дух захватило.
Он тщательно закрыл дверь и потянул носом. В комнате восхитительно пахло краской. Кроме того, там оказались стремянка, дощатый рабочий стол, кисти, рулоны обоев и огромное ведро мелового раствора для побелки потолка.
Все звуки очень занятно отскакивали от голых стен, и Паддингтон довольно долго сидел на полу, помешивая раствор и наслаждаясь непривычным звучанием своего голоса.
Вокруг было столько потрясающе интересных вещей, что непонятно было, за что хвататься. В конце концов, медвежонок решил сперва что-нибудь покрасить. Он взял лучшую кисть мистера Брауна, обмакнул в краску и стал думать, с чего бы начать.
Начал он с оконной рамы. Впрочем, через несколько минут ему стало казаться, что, пожалуй, стоило бы начать с чего-нибудь другого. Кисть была для него слишком велика, а когда он попробовал обмакнуть в банку лапу, краска почему-то забрызгала всё стекло и в комнате стало довольно сумрачно.
– Видимо, – рассудил Паддингтон, помахивая кистью и обращаясь к пустой комнате, – лучше всё-таки начать с потолка. Тогда я смогу заклеить обоями все пятна на стенах.
Однако белить оказалось ничуть не легче, чем красить. Медвежонок влез на самый верх стремянки, но, даже стоя на цыпочках, с трудом дотягивался до потолка. Втащить ведро наверх ему было не под силу, поэтому, чтобы обмакнуть кисть, всякий раз приходилось спускаться на пол. В довершение всего, лазая с мокрой кистью по стремянке, он весь перемазался мелом.
В общем, через некоторое время Паддингтон пожалел, что не продлил свою «скучнаю минутку». Всё опять получалось наперекосяк. Он опасался, что, когда миссис Бёрд увидит его работу, ему здорово попадёт.
И тут Паддингтону пришла в голову гениальная идея. Он был не из тех медведей, что отступают перед трудностями. Дело в том, что по соседству недавно начали строить дом. В один прекрасный день Паддингтон увидел его из окна спальни и с тех пор проводил кучу времени на стройке, разговаривая с рабочими и наблюдая, как они с помощью верёвки и блока поднимают на верхний этаж инструменты и цемент. Однажды мистер Бригс, старший мастер, даже прокатил его в ведре и разрешил положить несколько кирпичей.
Брауны жили в старом доме, и посередине потолка остался от былых времён толстый крюк, на котором когда-то висела тяжёлая люстра. А в углу лежал небольшой моток верёвки…
Паддингтон усердно взялся за дело. Прежде всего, он привязал один конец верёвки к ведру. Потом влез на стремянку и пропустил второй конец через крюк. Потом спустился на пол и стал тянуть. Но даже и теперь ведро поднималось с трудом. Оно было полнёхонько, и каждые несколько минут приходилось делать передышку и для надёжности привязывать верёвку к ступеньке стремянки.
Когда Паддингтон отвязал верёвку для последнего рывка, случилось непредвиденное. Он закрыл глаза и приготовился дёрнуть, как вдруг обнаружил, что висит в воздухе. Ощущение было захватывающее. Он подрыгал лапой, но пола под ней не оказалось. Тогда он приоткрыл один глаз и от удивления чуть не выпустил верёвку: мимо него, опускаясь вниз, плыло ведро.
Дальше всё произошло очень быстро. Паддингтон и ахнуть не успел, как стукнулся головой о потолок, а ведро с лязгом ударилось об пол.
Несколько секунд Паддингтон беспомощно болтался в воздухе и дрыгал лапами. Потом снизу послышалось бульканье. Поглядев туда, он с ужасом обнаружил, что ведро опрокинулось и раствор вытекает на пол. Верёвка заскользила, пустое ведро взмыло к потолку, а Паддингтон с плеском шлёпнулся в белую лужу.
Но и этим дело не кончилось. Пытаясь устоять на скользком полу, медвежонок выпустил верёвку, и ведро спланировало вниз, накрыв его с головой.
Несколько минут Паддингтон лежал на спине и пыхтел, пытаясь сообразить, что же на него свалилось. Наконец он сел, снял ведро с головы, но тут же в ужасе нахлобучил его обратно. На полу плескалось белое море, из опрокинутых банок с краской текли зелёные и коричневые ручейки, а в дальнем углу плавала кепка мистера Брауна. Заметив её, Паддингтон порадовался, что оставил свою шляпу внизу.
Одно было ясно: предстоит очень долгое объяснение. И будет оно нелёгким, потому что медвежонок даже самому себе не мог объяснить, что же сделал не так.
Идея наклеить обои пришла ему чуть позже, когда он сидел на перевёрнутом ведре, соображая, что к чему. Паддингтон был по натуре оптимистом и любил во всём видеть светлые стороны. Если он постарается и как следует наклеит обои, всё остальное могут и не заметить.
Что касается обоев, Паддингтон верил в свои силы. Он не раз тайком подсматривал в щёлочку за мистером Брауном, и ему казалось, что это совсем не трудно. Надо только помазать обратную сторону какой-то липкой жидкостью, а потом прижать готовую полоску к стене. Поднять её до потолка тоже было несложно, даже для медведя: полоска складывалась пополам, в середину засовывалась швабра, а потом шваброй же можно было разгладить все морщинки.
От таких мыслей у Паддингтона сразу же поднялось настроение. Он нашёл целое ведро клейстера, поставил его на стол и принялся разматывать первый рулон. Поначалу дело шло туго, приходилось ползти по столу и пихать рулон передними лапами, свободный же конец снова скручивался в трубочку и полз следом. И всё-таки, в конце концов, Паддингтону удалось полностью намазать одну полоску.
Он слез со стола, стараясь не наступать на мел, который слипся в безобразные комья, и поднял обои на швабре. Полоска оказалась очень длинной, куда длиннее, чем он думал, и, махая шваброй над головой, Паддингтон умудрился завернуться в клейкую бумагу. Побарахтавшись, он высвободился и побрёл к стене. Потом отступил на шаг и полюбовался результатом. Местами обои порвались, часть клейстера попала на наружную сторону, но в целом вышло не так уж плохо. Паддингтон намазал следующий кусок, потом ещё один, бегая от стены к столу со всех лап: ему очень хотелось закончить прежде, чем Брауны вернутся.
Кое-где остались зазоры, кое-где куски налезали друг на друга, повсюду пестрели пятна клейстера и мела. Ни один кусок не наклеился совсем уж ровно, но, когда Паддингтон склонил голову набок и прищурился, общее впечатление оказалось неплохим, и он остался очень доволен собой.
И только в последний раз оглядывая плоды своих трудов, он вдруг заметил: что-то не так. Окно было на месте, камин тоже. А вот дверь куда-то пропала. Паддингтон перестал щуриться, и глаза его округлились. Он точно знал, что двери не могло не быть, потому что сам в неё входил. Медвежонок ошарашенно осмотрел все четыре стены. Видно, правда, было плохо, потому что краска на стёклах подсохла и загустела – но не настолько же плохо, чтобы не заметить двери!..
* * *
– Ничего не понимаю, – проговорил мистер Браун, входя в столовую. – Я обыскал весь дом, но Паддингтона нигде нет. Надо мне было всё-таки остаться с ним.
– Господи, надеюсь, с ним ничего не случилось, – забеспокоилась миссис Браун. – Он ведь всегда оставляет записку, если куда-нибудь уходит.
– В его комнате пусто, – сообщила Джуди.
– Мистер Крубер его тоже не видел, – прибавил Джонатан. – Я заходил на рынок, он говорит, что утром они с Паддингтоном пили какао, а потом тот исчез.
– А вы не видели Паддингтона? – спросила миссис Браун у миссис Бёрд, которая принесла на подносе ужин.
– Не видела и не хочу, – ворчливо отозвалась миссис Бёрд. – Водопроводные трубы опять не в порядке, так что мне не до пропавших медведей. Наверное, воздушная пробка. В них всё время что-то стучит.
Мистер Браун прислушался.
– Действительно, стучит, – согласился он. – Только… очень уж неравномерно. – Он вышел в прихожую. – Словно кто колотит в пол…
– Послушайте-ка… – насторожился Джонатан. – Вот это да! Это ведь SOS!
Брауны переглянулись, а потом воскликнули в один голос:
– Паддингтон!
– Господи помилуй, – причитала миссис Бёрд, врываясь в заклеенную обоями дверь, – да тут никак было землетрясение. А вон там какое-то привидение, вернее медведение. – Она указала на белую фигурку, которая вскочила им навстречу с ведра.
– Я не мог найти дверь, – жалобно начал Паддингтон. – Я, кажется, случайно заклеил её обоями. Она там была, когда я входил. Я точно помню. Тогда я стал стучать шваброй в пол…
– Ну и разгром! – восхищённо сказал Джонатан.
– Ты… кажется… заклеил… её… обоями… – повторил мистер Браун.
По временам он очень туго соображал.
– Ну да, – подтвердил Паддингтон. – Я хотел устроить сюрприз. – Он повёл лапой. – Тут, правда, не совсем чисто, но это потому, что ещё не высохло.
Смысл этих слов наконец-то начал доходить до мистера Брауна, но тут на помощь Паддингтону пришла миссис Бёрд.
– Ладно, что уж теперь разбираться, – решила она. – Что сделано, то сделано. И всё к лучшему, скажу я вам. Может быть, хоть теперь вам станет ясно, что ремонт должен делать человек понимающий…
С этими словами она взяла Паддингтона за лапу и повела к двери.
– А одному моему знакомому медведю я рекомендую поскорее принять ванну, пока клейстер и мел не присохли окончательно.
Мистер Браун поглядел вслед Паддингтону и миссис Бёрд, потом на двойную цепочку белых следов: ног и лап.
– Ох уж эти медведи!.. – проговорил он горько.
После ванны Паддингтон укрылся у себя в комнате и до самой последней минуты не выходил к ужину. Он опасался, что на него сердятся. Однако, как ни удивительно, за весь вечер никто ни разу не упомянул о ремонте.
А перед сном, когда он сидел в кровати и пил какао, стали происходить ещё более удивительные вещи: он получил в подарок сразу несколько шестипенсовиков. Причём все из разных рук. Паддингтон так и не понял, за что, но спрашивать не стал, чтобы вдруг не передумали.
Объяснила ему всё Джуди, когда пришла пожелать спокойной ночи.
– Я думаю так: мама и миссис Бёрд подарили тебе по монетке потому, что им надоел папин ремонт. Папочка вечно берётся за дело и не доводит до конца. Ну а папа и сам-то не очень хотел с ним дальше возиться, поэтому тоже подарил тебе монетку. А теперь пригласят настоящего маляра, так что все довольны!
Паддингтон задумчиво отхлебнул какао.
– А как ты думаешь, если я отремонтирую ещё одну комнату, мне снова дадут полтора шиллинга? – спросил он.
– Нет, не дадут, – строго сказала Джуди. – Выброси это из головы. И вообще, я бы на твоём месте ещё долго-долго не поминала слово «ремонт».
– Ну, хорошо, – сонно согласился Паддингтон и потянулся. – У меня просто выдалась скучная минутка…
Знаменитый сыщик
Наконец-то ремонт закончился. Все, даже сам Паддингтон, в один голос заявили, что такая замечательная комната есть далеко не у всякого медведя. Двери и оконные рамы сверкали ослепительной белизной – хоть глядись в них, яркие обои радовали глаз, а довершала картину новая мебель.
– По такому случаю и потратиться не грех! – объявил мистер Браун.
Он купил медвежонку новую кроватку, нарочно выбрав самую низкую, пружинный матрас и шкафчик для всякой всячины.
Миссис Браун решила не отставать от мужа и приобрела великолепный пушистый ковёр. Паддингтон очень гордился своим ковром и аккуратно прикрыл те места, где приходилось ходить, старыми газетами, чтобы ненароком не запачкать.
Миссис Бёрд внесла свою лепту – пёстренькие занавески. Паддингтону они страшно понравились. Впервые ложась спать в своей новой комнате, он никак не мог решить, что лучше: задёрнуть занавески и любоваться ими или не задёргивать и смотреть в окно. Он раз десять вылезал из-под одеяла и, наконец, придумал: одну занавеску задёрнул, а другую – нет, чтобы уж наверняка ничего не упустить.
И тут Паддингтон обнаружил очень странную вещь. Дело в том, что он никогда не ложился спать, не включив маленькую лампочку-ночник, стоявшую у кровати, – так, на всякий пожарный случай. А в этот раз он довольно долго щёлкал выключателем, любуясь на свои занавески, и вдруг заметил ЭТО. Всякий раз, как загоралась лампочка, снаружи, за окном, вспыхивал ответный огонёк! Паддингтон сел в постели, протёр глаза и уставился в ночной мрак.
Может, почудилось? Чтобы удостовериться, он послал в темноту более сложный сигнал – две коротких вспышки и несколько длинных. Что бы вы думали? Таинственный огонёк продолжал мигать в такт его ночнику!
Паддингтон вскочил, подбежал к окну и стал всматриваться в темноту. Видно ничего не было. Проверив, что окно крепко закрыто, медвежонок задёрнул обе занавески, прыгнул в постель и натянул одеяло до самого носа. Происходило что-то очень таинственное, и он решил принять все меры предосторожности.
Утром, за завтраком, ему в лапы попал первый ключ к разгадке тайны.
– Украли мою тыкву-рекордсменку! – пожаловался мистер Браун. – Похоже, ночью кто-то побывал в огороде.
Вот уже несколько недель мистер Браун холил и лелеял громадную тыкву, которая предназначалась для садоводческой выставки. Он прилежно поливал её два раза в день, а каждый вечер, перед сном, тщательно измерял сантиметром.
Миссис Браун и миссис Бёрд переглянулись.
– Не убивайся так, Генри, – сказала миссис Браун. – Там есть и другие, ничем не хуже.
–Буду убиваться, – буркнул мистер Браун. – Остальные гораздо хуже, да и к выставке не поспеют.
– Спорим, её кто-нибудь из участников выставки стащил! – выдвинул предположение Джонатан. – Побоялся, что ты выиграешь. Тыква-то была – о-го-го!
– Весьма возможно, – охотно согласился мистер Браун, польщённый таким предположением. – Пожалуй, стоит дать объявление и пообещать награду тому, кто её вернёт.
Миссис Бёрд поспешно подлила ему чаю. Им с миссис Браун, похоже, хотелось поскорее замять разговор. Но Паддингтон при слове «награда» навострил ушки. Дожевав булочку с мармеладом, он извинился и побежал наверх, даже не выпив третьей чашки чая.
Чуть позже, помогая миссис Бёрд мыть посуду, миссис Браун вдруг заметила в саду что-то непонятное.
– Глядите! – От неожиданности она чуть не выронила тарелку. – Вон там, за капустной грядкой! Что бы это могло быть?
Миссис Бёрд выглянула в окно и тоже заметила какой-то коричневый клубок, копошившийся между грядками. Присмотревшись, она облегчённо вздохнула.
– Да это же Паддингтон! Я его шляпу хоть где узнаю!
– Паддингтон? – повторила миссис Браун. – Но с какой это стати он ползает по грядкам на четвереньках?
– Наверное, потерял что-нибудь, – решила миссис Бёрд. – Видите, у него лупа мистера Брауна.
Миссис Браун вздохнула.
– Ну ладно, рано или поздно мы всё равно узнаем, что у него на уме.
Не подозревая, какой интерес вызывают его действия, Паддингтон уселся под малиновым кустом и открыл свой блокнотик на страничке «КОСВИНЫЕ УЛИКИ».
Дело в том, что совсем недавно мистер Крубер дал Паддингтону почитать детективный роман, и с тех пор медвежонок твёрдо решил стать сыщиком. Таинственная история с ночными сигналами и исчезновением тыквы пришлась как раз кстати – появился материал для расследования.
Впрочем, начало следствия не слишком обнадёживало: Паддингтон нашёл на грядке кое-какие следы, но все они вели к дому. В большой круглой вмятине, оставшейся от тыквы, лежали только два дохлых жука и пакетик из-под семян.
Всё же Паддингтон аккуратно записал все детали в блокнотик и нарисовал план сада, поставив жирный крест на том месте, где раньше находилась тыква, а потом поднялся к себе в комнату и погрузился в размышления. Посмотрев в окно, он добавил к плану ещё и новый дом, который строили прямо за садом. Сомнений не было – таинственные сигналы исходили именно оттуда. Некоторое время он разглядывал стройплощадку в бинокль, но никого, кроме строителей, не увидел.
Если бы через некоторое время кому-нибудь вздумалось понаблюдать за домом Браунов, он заметил бы мохнатую медвежью фигурку, которая выскользнула из дверей и исчезла в направлении рынка. Всё шло точно по плану: никто не видел, как Паддингтон ушёл, никто не видел, как он вернулся, таща огромную коробку. Глаза медвежонка возбуждённо блестели; он поднялся к себе в спальню и тщательно запер дверь. Он вообще любил открывать коробки, а в этой лежало настоящее сокровище.
Паддингтон довольно долго не мог сладить с верёвочкой, потому что лапы его дрожали от возбуждения, но вот, наконец, из-под слоя обёрточной бумаги показалась ярко раскрашенная крышка с надписью:
НАБОР «ЗНАМЕНИТЫЙ СЫЩИК»
Вот уже несколько дней – с тех пор, как эта замечательная вещь впервые появилась в витрине, – Паддингтон вёл тяжёлую борьбу с самим собой. Нелегко решиться потратить разом шесть шиллингов, особенно когда получаешь всего полтора в неделю на карманные расходы, но, высыпав содержимое коробки на пол, Паддингтон перестал жалеть о потраченных деньгах. Перед ним оказались длинная чёрная борода, тёмные очки, полицейский свисток, бутылочки с надписями «Осторожно! Химический раствор» (их он поскорее сунул обратно в коробку), блокнот, чтобы снимать отпечатки пальцев, баночка симпатических чернил[13] – которыми сколько ни пиши, ничего не видно – и длинная инструкция.
Набор оказался что надо. Паддингтон написал на крышке своё имя симпатическими чернилами и ничего не увидел. Потом оставил в блокноте отпечаток лапы и несколько раз свистнул под одеялом в свисток. Стоило бы, правда, делать всё в обратном порядке, потому что отпечатки лап остались и на простыне, а это грозило объяснением с миссис Бёрд.