БОЕЦ И БОГОРОДИЦА
— Непорочная Дева,
Ты меня награди,
Чтоб за правое дело
Орден был на груди!
— Орденами не в силе
Грудь украсить твою,
Но спасенье России
Я тебе подарю!
Н.Глазков
составитель Андрей Смагин г. Орск
Утро22июня 1941г.Птицы в лесу:-Немцы!Немцы!
***
Чтоб стать мужчиной — мало им родиться,
Как стать железом — мало быть рудой.
Ты должен переплавиться, разбиться.
И, как руда, пожертвовать собой.
Как трудно в сапогах шагать в июле!
Но ты — солдат и все сумей принять:
От поцелуя женского до пули,
И научись в бою не отступать.
Готовность к смерти — тоже ведь оружье,
И ты его однажды примени...
Мужчины умирают, если нужно,
И потому живут в веках они.
М.Львов
***
Когда на смерть идут — поют,
А перед этим можно плакать.
Ведь самый страшный час в бою —
Час ожидания атаки.
Снег минами изрыт вокруг
И почернел от пы́ли минной.
Разрыв — и умирает друг.
И значит — смерть проходит мимо.
Сейчас настанет мой черёд,
За мной одним идёт охота.
Будь проклят сорок первый год,
И вмёрзшая в снега пехота.
Мне кажется, что я магнит,
Что я притягиваю мины.
Разрыв — и лейтенант хрипит.
И смерть опять проходит мимо.
Но мы уже не в силах ждать.
И нас ведёт через траншеи
Окоченевшая вражда,
Штыком дырявящая шеи.
Бой был короткий. А потом
Глушили водку ледяную,
И выковыривал ножом
Из-под ногтей я кровь чужую.
С.Гудзенко
***
Я только раз видала рукопашный,
Раз наяву. И тысячу - во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне.
Юлия Друнина
***
Нет,
Не до седин,
Не до славы
Я век свой хотел бы продлить,
Мне б только до той вон канавы
Полмига, полшага прожить;
Прижаться к земле
И в лазури
Июльского ясного дня
Увидеть оскал амбразуры
И острые вспышки огня.
Мне б только
Вот эту гранату,
Злорадно поставив на взвод...
Всадить ее,
Врезать, как надо,
в четырежды проклятый дзот,
Чтоб стало в нем пусто и тихо,
Чтоб пылью осел он в траву!
...Прожить бы мне эти полмига,
А там я всю жизнь проживу!
П.Шубин
***
Погоди, дай припомнить… Стой!
Мы кричали «ура»… Потом
Я свалился в окоп пустой
С развороченным животом.
Крови красные петушки
Выбегали навстречу дню,
Сине-розовые кишки
Выползали на пятерню.
И с плеча на плечо башка
Перекидывалась, трясясь,
Как у бонзы или божка,
Занесённого в эту грязь.
Где-то плачущий крик «ура»,
Но сошёл и отхлынул бой.
Здравствуй, матерь-земля, пора!
Возвращаюсь к тебе тобой.
Ты кровавого праха горсть
От груди своей не отринь,
Не как странник и не как гость
Шёл я в громе твоих пустынь.
Я хозяином шёл на смерть,
Сам приученный убивать,
Для того чтобы жить и сметь,
Чтобы лучшить и открывать.
Над рассветной твоей рекой
Встанет завтра цветком огня
Мальчик бронзовый, вот такой,
Как задумала ты меня.
И за то, что последним днём
Не умели мы дорожить,
Воскреси меня завтра в нём,
Я его научу, как жить!
П.Шубин
***
Одно хочу-чтоб на поверке
Среди просторного села
Хотя б на тоненькой фанерке
Моя фамилия была.
***
До глубины потрясена,
Земля качается от боли.
Там, где заставила война,
Залёг солдат в открытом поле.
Торчат обмотки, башмаки
Из-под распластанной шинели.
И пушки бьют из-за реки
По серой видимой мишени.
Под ним, от кровушки пьяна,
Земля дрожит, войне внимая,
До самых недр потрясена,
Контуженно-глухонемая.
А солнце в небе голубом
Лучи свои перепрядает.
А он, уткнувшись в пашню лбом,
Недвижно смерть пережидает.
Жестка́ комкастая кровать.
Рубцы и вмятины на теле.
…Мы не умели воевать.
Мы только победить сумели.
М.Тимошечкин
***
И перед тем как снова в роту
Из лазарета уходить,
Мне дали лёгкую работу —
Чужие ноги выносить.
О, холодеющие ноги,
Я в руки бережно вас брал
И нёс по ледяной дороге
В холодный каменный подвал.
И тут, навстречу чёрным теням,
Остерегаясь жадных крыс,
Скользя по выбитым ступеням,
Вприсядку скатывался вниз.
А там при свечках и коптилках —
Ещё вчерашние бойцы —
На мной поставленных носилках
Лежали мирно мертвецы.
Они лежали, источая
Пергаментную бледность лиц
И словно бы не замечая
Уже обглоданных глазниц.
К ним среди гулкого подвала
Как будто бы себя я нёс.
А на дворе под небом алым
Пылал восторженный мороз.
И я спешил к открытой двери
И полз наверх — на белый свет.
Я в жизнь загробную не верил.
Мне было восемнадцать лет.
М.Тимошечкин
***
Уходили мальчики – на плечах шинели,
Уходили мальчики – храбро песни пели,
Отступали мальчики пыльными степями,
Умирали мальчики, где – не знали сами...
Попадали мальчики в страшные бараки,
Догоняли мальчиков лютые собаки.
Убивали мальчиков за побег на месте,
Не продали мальчики совести и чести...
Не хотели мальчики поддаваться страху,
Поднимались мальчики по свистку в атаку.
В черный дым сражений, на броне покатой
Уезжали мальчики – стиснув автоматы.
Повидали мальчики – храбрые солдаты –
Волгу – в сорок первом,
Вислу – в сорок пятом,
Показали мальчики за четыре года,
Что такое мальчики русского народа.
Ю.Друнина
***
Зловещим заревом объятый,
Грохочет дымный небосвод.
Мои товарищи-солдаты
Идут вперед
За взводом взвод.
Идут, подтянуты и строги,
Идут, скупые на слова.
А по обочинам дороги
Шумит листва,
Шуршит трава.
И от ромашек-тонконожек
Мы оторвать не в силах глаз.
Для нас,
Для нас они, быть может,
Цветут сейчас
В последний раз.
И вдруг (неведомо откуда
Попав сюда, зачем и как)
В грязи дорожной – просто чудо! –
Пятак.
Из желтоватого металла,
Он, как сазанья чешуя,
Горит,
И только обметало
Зеленой окисью края.
А вот – рубли в траве примятой!
А вот еще... И вот, и вот...
Мои товарищи-солдаты
Идут вперед
За взводом взвод.
Все жарче вспышки полыхают.
Все тяжелее пушки бьют...
Здесь ничего не покупают
И ничего не продают.
Н.Старшинов
УРОЖАЕМ УГРОЖАЕМ
Чтоб наша жизнь была крепка,
Зерном подвалы пятило,
Покоя не давай рукам,
Работай втрое, впятеро.
Друзья идут на фронт. Они
Стоят за наше дело.
Подруга, друга замени,
Иди к машине смело!
Чтоб у бойцов у наших был
Обед сытнее сытного,
Скорей сдавай в поставку, тыл,
Зерно для хлеба ситного.
Врагу богатство колет глаз,
Колхозный каждый сажень.
Враг губит всё, что есть у нас,
Секретно с неба ссажен.
Чтоб диверсант, в хлебах засев,
Бедою не набаловал,
Следите за полями все.
От старого до малого.
К нам лезут, всё сметая в дым
Непрошеные гости.
Но мы им сразу говорим:
«Не вырвете ни горсти!»
Для тех, кто к нам затеял лезть
Бандитскими отрядами,
У нас другая пища есть:
Накормим их снарядами.
В.Кубанев
***
А на токарном радужная стружка
Кудрявилась,дымясь на сквозняке.
Ещё деталь-ещё готова пушка!
И силы прибавляется в руке.
От этой мысли, выплывшей внезапно
И как-то ярко вспыхнувшей в мозгу
Ещё одна!-и залпы,залпы,залпы,
И...дрогнул враг на волжском берегу!
ПОХОРОНКА
Ахнула, потом заголосила,
Тяжело осела на кровать.
Всё его, убитого, просила
Пожалеть детей, не умирать.
Люди виновато подходили,
Будто им в укор ее беда.
Лишь один из нас во всей квартире
Утром встал веселый, как всегда.
Улыбнулся сын ее в кровати,
Просто так, не зная отчего.
И была до ужаса некстати
Радость несмышленая его.
То ли в окнах сладко пахла мята,
То ли кот понравился ему,
Только он доверчиво и свято
Улыбался горю своему...
Летнее ромашковое утро.
В доме плачет мать до немоты.
Он смеялся — значит, это мудро,
Это как на трауре цветы!..
И на фронте, средь ночей кромешных,
С той поры он был всегда со мной —
Краснощекий, крохотный, безгрешный,
Бог всесильной радости земной.
Приходил он в тюрьмы без боязни
На забавных ноженьках своих,
Осенял улыбкой перед казнью
Лица краснодонцев молодых.
Он во всем: в частушке, в поговорке,
В лихости народа моего.
Насреддин и наш Василий Теркин —
Ангелы-хранители его!..
Н.Доризо
***
А было все буднично просто
И горько, полыни горчей.
Окопная грязь, да короста,
И холод промозглых ночей.
И бешеный рев артналёта,
И стоны и хрипы коней.
Война – черновая работа.
Сраженья – как праздники в ней.
Б.Репин
***
Рассвет над Волгою осенней,
И не понять — туман иль дым.
И вспоминается Есенин:
«…не буду больше молодым».
У нас сложнее всё и проще
В полсотне метров от врага.
Который день в прибрежной роще
Метёт свинцовая пурга!
Мы очень молодые люди,
Но здесь, на огненном ветру,
Не знаем —
Будем иль не будем
Во взводных списках поутру.
Кого-то вычеркнет неслышно
Вот этот хмурый день войны.
А ведь никто из нас не лишний,
Мы все любимы и нужны.
Б.Шаховский
ЗАПОЛЯРЬЕ
Дикие расстояния,
Страшные расстояния,
Северного сияния
Трепетные стояния.
Здесь валуны, как грамоты, -
Далей пещерных вестники,
В мёрзлых гробницах - мамонты,
Этой земли ровесники.
В сопках, морозом выжженных,
Робкое сердце выстынет.
Только бесстрашный выживет,
Только могучий выстоит.
Русские, непокорные
Люди кремнёвой крепости,
Топчут вершины горные,
Белые от свирепости.
Лыжи спешат без отдыха,
Лодок скрипят уключины,
Груди не ищут продыха,
Мышцы узлами скручены.
Злобные смяты карлики,
Вбиты в могилы жёсткие,
Пьяные кровью Нарвика
Чёрные псы заморские.
Где им, с пустыми душами,
С лапами их паучьими,
Править снегами-стужами,
Вольных владений кручами!
В силах любого ворога
Встретить и побороть она,
Смуглая вся от пороха
Снежная наша Родина!
П.Шубин
РУССКАЯ БАБКА
Утром фрицу на фронт уезжать,
И носки ему бабка вязала,
Ну совсем как немецкая мать,
И хорошее что-то сказала.
Неужели старуха права
И его принимает за сына!
Он-то знал, что старуха — вдова…
И сыны полегли до едина.
— На, возьми!— ее голос пропел.—
Скоро будут большие морозы!—
Взял носки, ей в глаза поглядел
И сдержал непонятные слезы.
Его ужас три года трепал.
Позабыл он большие морозы.
Только бабку порой вспоминал
И свои непонятные слезы.
Ю.Кузнецов
***
...И столбом поставил воду
Вдруг снаряд. Понтоны — в ряд.
Густо было там народу -
Наших стриженых ребят...
И увиделось впервые,
Не забудется оно:
Люди теплые, живые
Шли на дно, на дно, на дно...
А.Твардовский "Переправа"
***
Зачем в такой недобрый срок
Зазеленела веточка?
Зачем случился ты, сынок,
Моя родная деточка?
А.Твардовский
В СОЖЖЕННОЙ ДЕРЕВНЕ
Под громкие крики ворон и грачей
Мы утром в деревню входили.
Маячили остовы черных печей,
Руины устало чадили.
И в редком разбросе лежали тела
В тени колоколенки древней,
Как будто бы смерть неохотно брала
Ясак с белгородской деревни.
И в этом еще не дотлевшем аду,
Где горе уже накричалось,
Под старой березой у всех на виду
Ременная люлька качалась,
Играла малиновой медью колец
С июньскою синью небесной...
И тихо сидел годовалый малец
В той зыбке, плывущей над бездной.
Нет, он не кричал, ни о чем не молил,
Ко рту подтянув кулачонки.
И ветер, пропахший бедой, шевелил
Седые его волосенки.
Как свечка, обугленный тополь горел,
И хлопья с него опадали.
А тихий мальчонка смотрел и смотрел
В какие-то дальние дали.
Поверх этой битвы и этой войны,
Поверх современности грозной
В далекие дали, что нам не видны,
Смотрел не по-детски серьезно.
Как будто дорогу свою примечал,
Забыв даже сглатывать слезы.
А зыбка, как лодка о старый причал,
Стучала о скосок березы...
Я знаю: и вера, и правда живет
На нашей планете любезной,
Покуда та зыбка, та лодка плывет
Над гарью, над смертью, над бездной.
В.Кочетков
***
Катился с неба вой фугасок,
Зенитки били, разъярясь,
И стены,
потолки,
каркасы
Валились наземь — в кровь и в грязь.
Рассвет. Отбой. А на земле
Еще дымит кирпич горячий…
И дети роются в золе,
Давно охрипшие от плача.
В.Жак
***
У нас у всех с войною счеты.
Шел сорок первый горький год...
В разгар уборочной работы
Кружил над нами самолет.
Мы, падая в изнеможеньи,
Кричали «мама!» каждый раз.
И мама от крылатой тени
Собою закрывала нас.
Он не стрелял, он развлекался,-
Патроны, видимо, берег.
Но вдруг из облаков прорвался
Наш краснозвездный «ястребок».
Как мама плакала от счастья,
Сестренку и меня обняв,
Когда, рассыпавшись на части,
Стервятник вспыхнул среди трав.
Мы, подбежав, глядели немо,
И ноги налились свинцом:
Из-под разодранного шлема
Белело женское лицо.
Открытый рот, вставные зубы,
И струйка пота - не слеза.
И ярко крашеные губы,
И подведенные глаза.
Испуганно шептались травы
В тени разбитого крыла...
Не верилось, чтоб эта фрау
Кому-то матерью была.
В.Пахомов
***
Мужчины мучили детей.
Умно. Намеренно. Умело.
Творили будничное дело,
Трудились - мучили детей.
И это каждый день опять:
Кляня, ругаясь без причины...
А детям было не понять,
Чего хотят от них мужчины.
За что - обидные слова,
Побои, голод, псов рычанье?
И дети думали сперва,
Что это за непослушанье.
Они представить не могли
Того, что было всем открыто:
По древней логике земли,
От взрослых дети ждут защиты.
А дни всё шли, как смерть страшны,
И дети стали образцовы.
Но их всё били.
Так же.
Снова.
И не снимали с них вины.
Они хватались за людей.
Они молили. И... любили.
Но у мужчин "идеи" были,
Мужчины мучили детей.
Я жив. Дышу. Люблю людей.
Но жизнь бывает мне постыла,
Как только вспомню: это - было!
Мужчины мучили детей!
Н.Каржавин
***
Дымятся трубы. Крематорий.
Освенцим. Я, уже развеян,
Лечу на Родину, которой
Я и такой, сожженный верен.
Граница. Родина. Смоленщина.
Ветряк. Речушка. Перевоз.
Седая сгорбленная женщина,
Полуослепшая от слез.
Её морщины словно шрамы.
Глаза с извечною мольбой.
И я кричу ей: «Здравствуй, мама!
Я снова дома, я с тобой.
Вновь буду жить под отчей крышей
И никуда не пропадать…»
А мать меня совсем не слышит,
Меня не замечает мать.
Стоит, качается былинкой,
Концы платка прижав к плечу,
А я над нею пепелинкой
Летаю и кричу, кричу…
В.Пахомов
КЁЛЬНСКАЯ ЯМА
Нас было семьдесят тысяч пленных
В большом овраге с крутыми краями.
Лежим безмолвно и дерзновенно,
Мрём с голодухи в Кёльнской яме.
Над краем оврага утоптана площадь -
До самого края спускается криво.
Раз в день на площадь выводят лошадь,
Живую сталкивают с обрыва.
Пока она свергается в яму,
Пока её делим на доли неравно,
Пока по конине молотим зубами, -
О бюргеры Кёльна, да будет вам срамно!
О граждане Кёльна, как же так?
Вы, трезвые, честные, где же вы были,
Когда, зеленее, чем медный пятак,
Мы в Кёльнской яме с голоду выли?
Собрав свои последние силы,
Мы выскребли надпись на стенке отвесной,
Короткую надпись над нашей могилой -
Письмо солдату Страны Советской.
«Товарищ боец, остановись над нами,
Над нами, над нами, над белыми костями.
Нас было семьдесят тысяч пленных,
Мы пали за родину в Кёльнской яме!»
Когда в подлецы вербовать нас хотели,
Когда нам о хлебе кричали с оврага,
Когда патефоны о женщинах пели,
Нам совесть шептала: «Ни шагу, ни шагу...»
Овы, кто наши души живые
Хотели купить за похлёбку с кашей,
Смотрите, как, мясо с ладони выев,
Кончают жизнь товарищи наши!
Землю роем, скребём ногтями,
Стоном стонем в Кёльнской яме,
Но всё остаётся - как было, как было! -
Каша с вами, а души с нами.
Б.Слуцкий
***
Ещё стояла тьма немая,
В тумане плакала трава.
Девятый день большого мая
Уже вступил в свои права.
Армейский «зуммер» пискнул слабо —
И улетел солдатский сон!
Связист из полкового штаба
Вскочил и бросил телефон.
И всё!
Не звали сигналистов.
Никто не подавал команд.
Был грохот радости неистов.
Плясать пустился лейтенант.
Стреляли танки и пехота.
И, раздирая криком рот,
Впервые за четыре года
Палил из «вальтера» начпрод.
Над мутной торопливой Тисой
И стрёкот выстрелов, и гул.
К жаре привыкший повар лысый
Зачем-то ворот расстегнул.
Не рокотали стайки «яков»
Над запылавшею зарёй.
И кто-то пел.
И кто-то плакал.
И кто-то спал в земле сырой.
Вдруг тишь нахлынула сплошная,
И в полновластной тишине
Спел соловей,
Ещё не зная,
Что он поёт не на войне.
И.Рядченко
***
Мой товарищ в смертельной агонии.
Замерзаю.Ему потеплей.
Дай-ка лучше согрею ладони я
Над дымящейся кровью твоей.
Ты не плачь, не стони, ты не маленький,
Ты не ранен, ты просто убит.
Дай-ка лучше сниму с тебя валенки.
Мне ещё воевать предстоит.
Ион Деген
***
В шинельке драной,без обуток
Я помню в поле мертвеца
Толпа красивых незабудок
Стояла около лица
Мертвец лежал недвижно,глядя
Как медлил коршун вдалеке
И было выколото "Надя"
На обескровленной руке.
Е.Винокуров
МУРАВЕЙ
Уже он чуял — пахнет житом,
Но, миной скошен наповал,
Солдат считал себя убитым
И даже глаз не открывал.
И, оглушённый, он не слышал,
Как пушки били за рекой
И как в норе копались мыши
Под окровавленной щекой.
Как ездовые драли глотки…
Но вот разведчик-муравей
На лоб солдату сле́з с пилотки
И заблудился меж бровей.
Он там в испуге заметался,
И, энергичен, полон сил,
Защекотал и затоптался,
И вдруг — солдата воскресил.
И тяжело открылись веки,
И смутно глянули зрачки,
И свет забрезжил в человеке,
Поплыл поверх его тоски.
Вздохнул он глубоко и тяжко,
И небо хлынуло в глаза…
И понесла к земле мурашку
Большая круглая слеза.
Е.Фейерабенд
***
Я роту поднимал, меняя быль на небыль,
Я развивал успех, я порохом пропах,
Фугас из-под меня шарахнул на полнеба,
И крикнуть не успев, я без вести пропал
Я без вести пропал, не износив ботинок,
А будет рассветать, а будет вечереть,
А вдоль реки тропа - рукой подать до Химок,
Но Химок не видать ни мне, ни немчуре
Метели заметут поля сражений наших.
Отмоет их весна потоком дождевым.
Нас так упрямо ждут из "без вести пропавших",
Но кое-кто из нас окажется живым.
Я не из их числа. Из тлена - не из плена -
Никто еще пока живым не убегал.
А все же - мать честна! - была Скобцова Лена,
И был Виктор Гюго, и средние века...
Войну учили мы в окопах не заочно,
Ценили каждый миг - как девушку жених
Поделит немцев мир на западных-восточных
А мы делили их на мертвых и живых...
Присниться мне,сынок,давно тебе хотелось
Да было не до снов среди иных тревог
Теперь в земле сырой истлело мое тело
Но как-то раз весной я стал расти травой
Я больше не боюсь ни смерти, ни погоста...
Живи, сынок, смекай и радуйся дождю.
Я и теперь в бою, в предчувствии покоса,
Я в ласковых снегах стерней весны дождусь.
Пришлись моим костям подземные хоромы.
Конечно, нелегко - для шуток места нет.
Траву мою хрустят колхозные коровы...
Любите молоко, живите до ста лет!
Л.Семаков
ПАМЯТИ ПОГИБШИХ ПОЭТОВ
..За наши судьбы (личные),
За нашу славу (общую),
За ту строку отличную,
Что мы искали ощупью,
За то, что не испортили
Ни песню мы, ни стих,
Давайте выпьем, мертвые,
За здравие живых!
Б.Слуцкий
***
Я за каждого по свечке
Каждый день в полнеба ставлю!
Ни колечка,ни словечка
Не прошу-возьмите в стаю!!!
В.Невинная
***
Так ждать, чтоб даже память вымерла,
Чтоб стал непроходимым день,
Чтоб умирать при милом имени
И догонять чужую тень.
Чтоб не довериться и зеркалу,
Чтоб от подушки утаить,
Чтоб свет своей любви и верности
Зарыть, запрятать, затемнить.
Чтоб пальцы невзначай не хрустнули,
Чтоб вздох и тот зажать в руке.
Так ждать, чтоб, мертвый, он почувствовал
Горячий ветер на щеке.
И.Эренбург
***
Солдат оставил тишине
Жену и малого ребёнка,
И отличился на войне...
Как известила похоронка.
Зачем напрасные слова
И утешение пустое?
Она вдова, она вдова...
Отдайте женщине земное!
И командиры на войне
Такие письма получали:
"Хоть что-нибудь верните мне..." -
И гимнастёрку ей прислали.
Она вдыхала дым живой,
К угрюмым складкам прижималась,
Она опять была женой.
Как часто это повторялось!
Годами снился этот дым,
Она дышала этим дымом -
И ядовитым и родным,
Уже почти неуловимым.
...Хозяйка юная вошла.
Пока старуха вспоминала,
Углы от пыли обмела
И - гимнастёрку... постирала.
Ю.Кузнецов
***
Я вас хочу предостеречь
От громких слов, от шумных встреч,
Солдатам этого не надо.
Они поймут без слов, со взгляда, —
Снимать ли им котомку с плеч…
В.Лившиц
Солдат
Он видел столько городов!
Старинных городов!
Он рассказать о них готов.
И даже спеть готов.
Так почему же он молчит?..
Четвертый час молчит.
То пальцем по столу стучит,
то сапогом стучит.
А у него желанье есть.
Оно понятно вам?
Он хочет знать, что было здесь,
когда мы были там...
С.Гудзенко
Песня Будулая из к/ф "Цыган"
Нас не надо жалеть, ведь и мы б никого не жалели.
Мы пред нашим комбатом, как пред Господом Богом, чисты.
На живых порыжели от крови и глины шинели,
На могилах у мертвых расцвели голубые цветы.
Расцвели и опали... Проходит за осенью осень.
Наши матери плачут, и ровесники молча грустят.
Мы не знали любви, не изведали счастья ремесел,
Нам досталась на долю нелегкая участь солдат.
Это наша судьба, это с ней мы ругались и пели,
Подымались в атаку и рвали над Бугом мосты!
...Нас не надо жалеть, ведь и мы б никого не жалели,
Мы пред нашей Россией и в трудное время чисты.
С.Гудзенко
***
О, свадьбы в дни военные!
Обманчивый уют,
слова неоткровенные
о том, что не убьют...
Дорогой зимней, снежною,
сквозь ветер, бьющий зло,
лечу на свадьбу спешную
в соседнее село.
Походочкой расслабленной,
с челочкой на лбу
вхожу,
плясун прославленный,
в гудящую избу.
Наряженный,
взволнованный,
среди друзей,
родных,
сидит мобилизованный
растерянный жених.
Сидит
с невестой - Верою.
А через пару дней
шинель наденет серую,
на фронт поедет в ней.
Землей чужой,
не местною,
с винтовкою пойдет,
под пулею немецкою,
быть может, упадет.
В стакане брага пенная,
но пить ее невмочь.
Быть может, ночь их первая -
последняя их ночь.
Глядит он опечаленно
и - болью всей души
мне через стол отчаянно:
"А ну давай, пляши!"
Забыли все о выпитом,
все смотрят на меня,
и вот иду я с вывертом,
подковками звеня.
То выдам дробь,
то по полу
носки проволоку.
Свищу,
в ладоши хлопаю,
взлетаю к потолку.
Летят по стенкам лозунги,
что Гитлеру капут,
а у невесты
слезыньки
горючие
текут.
Уже я измочаленный,
уже едва дышу...
"Пляши!.."-
кричат отчаянно,
и я опять пляшу...
Ступни как деревянные,
когда вернусь домой,
но с новой свадьбы
пьяные
являются за мной.
Едва отпущен матерью,
на свадьбы вновь гляжу
и вновь у самой скатерти
вприсядочку хожу.
Невесте горько плачется,
стоят в слезах друзья.
Мне страшно.
Мне не пляшется,
но не плясать -
нельзя.
Е. Евтушенко
***
Мрачная эпоха.
Произвол планет.
Хорошо, что плохо,
Если Бога нет.
***
Лишь пулеметы откосили,
Победу справила Москва,-
Бог отвернулся от России
И смотрит вдаль, на острова...
Там негры воют: "Боже, тонем...
Спаси от тысячи смертей!.."
А мы - родителей хороним,
И скучно делаем детей.
Сапожный нож летит мне в руки,
По-древнекиевски звеня!..
В безбожьи, серости и скуке
Я ем тебя, ты ешь меня.
Работа, пьянка и эстрада
(Станок-сивуха-"Песняры")...
Войну бы надо! Горе надо!
И хлеб из липовой коры...
Пусть вновь "Катюша" запоется,
Пусть нищий вьется у крыльца,
Пусть батька с фронта не вернется,-
Вернется Бог - взамен отца!
А.Кутилов
Сейчас много пишут, хлопочут об удлинении человеческого века.
Одноклеточные вообще не умирают, так почему группы клеток обязательно
должны быть обречены на старение, умирание? Хорошо бы, конечно, нам,
многоклеточным, жить вечно. Только как тогда с пожизненным тюремным заключением?
Оно ведь еще практикуется на планете. Где-то отменяется, где-то восстанавливается.
Или со смертной казнью, с нею тоже приходится считаться.
Долгожителю пришлось бы расплачиваться бессчетными десятилетиями или даже
столетиями жизни за человеческое стремление к свободе, справедливости, к своему и общему счастью.
Настолько ли он Прометей, чтобы решился рисковать, пожертвовать не двадцатью, а двумястами годами жизни?
Во всяком случае,практики на этот счет у людей нет…
Истинно свободен тот, кто готов пойти на смерть, это и сегодня верно.
И вопрос не в долгожитии, а в том, свободнее были бы они,
почти бессмертные, или же надо еще погадать-подумать?
Не рабье ли это желание, во всяком случае, на сегодняшней планете – жить и жить?..
Все это так, и все-таки!.. Если иметь в виду семнадцати-двадцатилетних,
которых так любит всякая война, так они ведь всегда жертвовали бессмертием!
В семнадцать, в двадцать твоя жизнь видится бесконечной. Вот она и практика, миллионы раз повторявшаяся!
Во всяком случае, Флёра, тот, что лежал над гранатой, куда симпатичнее мне самому,
нежели его наследник Флориан Петрович, что так держится за свою ослепшую жизнь,
за обидную свою любовь, слишком напоминающую палку слепого...
Алесь Адамович "Хатынская повесть"
***
Ищите без вести пропавших,
Ищите старых, молодых,
В боях Россию отстоявших –
Ищите их! Ищите их!-
На душных стенах одиночек,
В полуистлевших письменах
Ищите днём, ищите ночью
Их золотые имена.
Ищите их по белу свету,
Ищите мёртвых и живых!
А если скажут, что их нету!
Найдите их в себе самих.
А.Решетов
Весна 45-го.Стук колёс на стыках рельс:
-Приказ-на Запад!..Приказ-на Запад!...
НЕНАВИДЕТЬ РОДИНУ...МОЖНО
ПРЕДАВАТЬ-НЕЛЬЗЯ!
***
Среди бела дня
Мне могилу выроют.
А потом меня
Реабилитируют.
Пряжкой от ремня,
Апперкотом валящим
Будут бить меня
По лицу товарищи.
Спляшут на костях,
Бабу изнасилуют,
А потом простят.
А потом помилуют.
Скажут: – Срок ваш весь.
Волю мне подарят.
Может быть, и здесь
Кто-нибудь ударит.
Будет плакать следователь
На моем плече.
Я забыл последовательность,
Что у нас за чем?...
А.Аронов
***
-А государство правовое
Мы непременно возведём!
-Так что же,что ж это такое:
Я прожил жизнь..в неправовом!?
-Родному горестному краю
Дадим мы свет.Дадим покой.
-Но я такой страны не знаю...
-А ты не знаешь никакой!
Россия. 1918г.
Пароход идет - волны кольцами.
Будем рыбку кормить добровольцами.
Пароход идет мимо пристани,
Будем рыбку кормить коммунистами.
Г.
-Яма хорошая,только на дно набежала лужина.
-Товарищ майор,но ведь это не наша вина-апрелева!
-Ну хорошо-давайте ужинать
Да надо людей расстреливать...
А.Кутилов
Г.
Я-и лошадь,я-и бык.
Я- и баба и мужик.
(женская частушка)
***
Я устал от 20го века,
От его окровавленных рек.
И не надо мне прав человека-
Я давно уже не человек!
***
Мы не пели славы палачам.
Удержались.Выдержали.Выжили.
Но тихонько,чтобы мы не слышали,
Жёны наши плачут по ночам.
А.Галич
***
Я не знал Лубянских кровососов,
Синеглазых, дерганых слегка.
Ни слепящих лампами допросов,
Ни дневного скудного пайка.
Почему ж пути мои опутав,
Вдохновенья сдерживая взмах,
Гроздья мелкозубых лилипутов
То и дело виснут на ногах?
Нет, не знал я одиночных камер
И колымских оголтелых зим.
Маленькими, злыми дураками
Я всю жизнь неряшливо казним.
Господи, всё пауки да жабы,
На кого я жизнь свою крошу,
Дай врага достойного хотя бы,
О друзьях я даже не прошу.
Фазиль Искандер
***
Стою,поэт,на Красной площади,
А площади,по сути,нет!
Как русских.Как в деревне-лошади.
Один остался я.Поэт.
Эй небеса, кидайте чалочку,
Родимых нет в родном краю!
Вся нация лежит вповалочку.
Я, выпимши, один стою.
Ф. Искандер "Высоцкий"
По Блоку
О!Русь моя, жена моя,зачем-
Не я один-не первый и не сотый?
Любить тебя мешают "патриоты"-
Мужской изголодавшийся гарем.
К. Ковальджи
Азбука коммунизма
А и Б сидели в КГБ!
В,Г,Д-в НКВД!
Е,Ж,З и Ка "парились" в ЧеКа!
Л,М,Н и так до У "загорали" в ГПУ!
Все-от Ф до Ю,похоже,
Скоро сядут и Я-тоже!!!!
***
Русь, ты где? Потаенным эхом
С колоколен пустых гудет:
Ныне я слита с человеком
И незрима для тех, кто скот.
А. Провоторов