Поиски идеала
Когда знаменитому фантасту было под 70, он перетряс в памяти события и чувства собственной невероятной жизни и написал "Опыт автобиографии", прославивший его не меньше "Войны миров" или "Человека-невидимки". К тому же предельно откровенные описания его взаимоотношений с женщинами, о многих из который он упомянул лишь вскользь из соображений чести, спасли его от депрессии после смерти жены. Даже будучи отцом женатых сыновей, Уэллс пережил умопомрачительный роман с русской баронессой, которой он говорил: "Мы уже никогда не поженимся, однако никогда в жизни я не чувствовал себя до такой степени и так нелепо женатым". История моих отношений с женщинами - это главным образом история ненасытности, глупости и больших ожиданий, и об этом не стоило бы рассказывать, если бы речь шла просто о моей сугубо личной истории. На самом же деле это повесть о мире беспорядочных сексуальных отношений и напрасных попыток мужчины и женщины приспособиться друг к другу, - писал Уэллс и порой слишком скромничал. - Я никогда не был большим охотником до любовных приключений, хотя нескольких женщин любил глубоко".
Три свадьбы и одни похороны
Свой пол Герберт уже "остро ощущал годам к девяти - десяти. У меня было, вероятно, не просто нормальное мужское воображение, а сверхмужское". В 25 лет он женился на своей кузине Изабел Мэри Уэллс, но уже через пару лет сбежал от нее к Эйми Кэтрин Роббинс, или, как он сам ее называл, Джейн. Когда они познакомились, она носила траур по погибшему в железнодорожной катастрофе отцу и, лишенная всяких средств, пыталась стать учительницей, чтобы содержать себя и мать. Уэллс в это время вел практические занятия по биологии в Лондонском университете. Кэтрин прошла вместе с Гербертом через его развод и в 1895 стала его второй женой. В основе ее натуры "лежало страстное стремление к счастью и всему прекрасному. Она прежде всего была мягкой и доброй. Она преклонялась перед красотой. Она так безоговорочно верила в меня, что в конце концов я и сам поверил в себя. Ума не приложу, чем бы я был без нее. Она придала моей жизни устойчивость, достоинство и целостность". Герберт и Кэтрин стремились воспользоваться каждой отпущенной им минутой, не особенно заботясь о деньгах, но и не мечтая о детях до тех пор, пока не построили дом и не отложили тысячу фунтов. Они прожили вместе почти 35 лет, хотя не надеялись и на десяток. Однажды, играя в футбол, Уэллс отбил себе почку и лишился большей части одного легкого, поэтому долгое время они думали. что Геобеот может умереть скоро и внезапно. В действительности первой ушла Кэтрин - сгорела от рака всего за пять месяцев. Она таяла на глазах, но не теряла духа, тщательно одевалась и приводила себя в порядок до тех про, пока у нее хватало на это сил. Глядя смерти в глаза, Кэтрин мечтала дожить до свадьбы их младшего сына Фрэнка. Накануне долгожданного дня она умерла. Семья посчитала, что свадьба - самое органичное завершение ее жизни, и переносить церемонию не стали. Через несколько дней тело Кэтрин кремировали. По настоятельному совету Бернарда Шоу, присутствовавшего на похоронах, Герберт Уэллс вместе с сыновьями остался, чтобы наблюдать, как гроб охватят белые языки пламени.
|
|
От каждой любовницы - по ребенку
|
|
Несмотря на глубокую привязанность к обеим своим женам, Уэллс не находил в браках сексуального удовлетворения. "Я так и не смог разобраться, не слишком ли у меня велика потребность в сексе или она в пределах нормы, - признавался он. - Я знал лишь сдерживающие начала, порожденные привязанностью, а в остальном делал все, что мне заблагорассудится, так что каждый мой сексуальный порыв находил свое выражение". В переводе на язык жизни это значит, что женатый писатель совершенно открыто заводил любовниц: "В жарком поиске возможности удовлетворить снедавшее меня желание я невольно перебирал девиц и женщин из моего расширяющегося круга знакомых". Одна из них - Эмбер Ривс - родила ему дочь, другая английская романистка и литературный критик Ребекка Уэст - сына. И хотя писательница Одетт Кин оказалась слишком похотливой и ненасытной даже для Уэллса, он считал фразу Попа "каждая женщина в душе распутница" незаконченной без добавления "и каждый мужчина. При огромном разнообразии степени и меры". Насколько это позволяла литературная речь и его отношение к Кэтрин, Уэллс расписал подробности своей интимной жизни в главах автобиографии "Modus Vivendi" (лат. - образ жизни) и "Записки о сексе". Впрочем, описывая свое непреодолимое физическое желание, писатель оговаривался, что получал должное удовольствие, только если в стороне не оставалась и его духовная потребность в любви.
Горьковская "Мурка"
Тягу Уэллса к подлинной физической близости полнее всего удовлетворила баронесса Будберг, которую он "любил естественно и неотвратимо". Герберт называл ее Мурой и считал неимоверно обаятельной. Неопрятная, с морщинистым лбом и сломанным носом, склонная к полноте, с грубоватым глухим голосом, с руками прелестной формы, но сомнительной чистоты, Мура была заядлой курильщицей и очень любила выпить. Уэллс обратил на нее внимание в квартире Максима Горького в Петербурге еще в 1920 году (за 7 лет до смерти жены), где Мура появилась в старом плаще цвета хаки, черном поношенном платье и головном уборе, состряпанном из черного скрученного чулка. Ей было 27. Она уже успела дважды побывать замужем, покрутить роман с английским дипломатом Брюсом Локкартом, о котором он рассказал в двух книгах, и посидеть в тюрьме за попытку бежать в Эстонию. Ее приговорили к расстрелу, но освободили. Большинство знающих ее людей считало, что Мура была любовницей Горького, когда жила с ним в Сорренто в роли его домоправительницы и секретаря. На его письменном столе лежал слепок ее руки, и, умирая, Горький захотел, чтобы она была рядом. Сама Мура всегда отрицала существование сексуальных отношений между ней и русским писателем, но ревность именно к этому человеку доводила Уэллса до безумия. Он так и не поверил уверениям Муры, что в ее жизни было только шесть мужчин, а с Горьким ее связывала Большая Дружба. Не развеянные подозрения жутко отравляли Уэллсу жизнь и его единственное по-настоящему всеобъемлющее чувство к женщине. Уже после того как они с Гербертом стали любовниками, Мура вышла замуж за Будберга и очень быстро развелась, а Уэллс "продолжал привычные дружески-сексуальные отношения с тремя-четырьмя женщинами в Лондоне". В 1932 г. Уэллс заговорил с Мурой о браке, и та наотрез отказалась: "Если я постоянно буду с тобой, я тебе наскучу". Когда они возвращались из театра или из гостей, Мура частенько заходила к Герберту домой, и они занимались любовью, "после чего она натягивала платье на голое тело, а белье сворачивала и, полуодетая, лучезарно улыбаясь, с этим постыдным свертком под мышкой уезжала на такси домой".
|
|