В общем понимании синергетика в архитектурном формообразовании понимается как аппликация формальных следствий фрактальной геометрии, как органические и бионические заимствования из естественной природы. Основанное на нелинейное компьютерное моделировании, данное направление развивается чаще всего в рамках экспериментального проектирования. Отсюда и самое распространенное название - «нелинейная архитектура». Почти синонимы, но с небольшими акцентами: «космогенная», «лэндморфная», «дигитальная», «киберпространственная».
На практике формообразующие принципы нелинейной архитектуры включают в себя:
1. Использование новейших цифровых технологий и компьютерных программ - принцип базируется на теориях современной науки и их философском осмыслении, способствующих развитию нелинейных методов формообразования, основанных на применении компьютерного оборудования, позволяющего моделировать динамические криволинейные архитектурные объекты, открытые к адаптациям и трансформациям формы.
2. Комплексный учет условий - основан на применении математических принципов нелинейности, являющихся опорой для создания индивидуальных компьютерных алгоритмов или программ, применяемых для прогнозирования формального результата, где процесс виртуальных превращений модели способствует получению оптимизированной архитектурной формы.
3. Абстрактный символизм и художественность образа - основан на динамическом восприятии формы «здесь и сейчас», делая объект многосмысловой абстракцией, подчиненной конкретной ситуации и среде, в которой он находится. Динамические изменения архитектурной формы, эстетически наполняют ее абстрактными символами и художественными образами».
Методы же формообразования нелинейной архитектуры включают в себя: 1) программный метод; 2) метод параметрического моделирования; 3) метод морфинга (адаптивный метод); 4) топоаналитический метод. Для объектов нелинейной архитектуры характерны некоторые формальные свойства.
) адаптивные свойства; 2) топологические свойства; 3) фрактальные свойства; 4) интерактивные свойства. Приведенная характеристика принципов нелинейного проектировании даже в такой сжатой, тезисной, форме показывает фрагментарность в операциях с синергетическими принципами. В данном случае - это только нелинейная математика и системность, отчасти - образная составляющая, но в остальном - архитектурный постмодернизм.
В теоретическом же плане нелинейная архитектура тяготеет к фило-софскому дискурсу, что не допускает однозначных толкований.
«В своей книге «Architecture of the Jumping Universe» Ч. Дженкс исследует влияние, которое оказали, в его определении, постмодернистские науки о сложных системах (sciences of complexity), или нелинейная динамика, синергетика, теория самоорганизации, наука о хаосе, теория диссипативных структур, фрактальная геометрия и др., на современное архитектурное мышление и историю архитектуры в целом. Он реанимирует давнишнюю метафору К. Поппера - облако, приходящее на смену часам, описывающую революционные изменения, происходящие в ментальности современного человека и связанную с трансформацией классической картины мира в неклассическую, а в последние десятилетия - в постнеклассическую. Архитектурным ответом на этот тектонический слом, по Ч. Дженксу, стали такие архитектурные иконы последних лет, как Музей Гуггенхайма в Бильбао Ф. Гери, Аронофф Центр в Цинциннати П. Эйзенмана и Еврейский Музей в Берлине Д. Либескинда. Как отмечает Г. Врачлиотис, Ч. Дженкс в своих суждениях не выходит за границы визуального - для него сложность оказывается сосредоточенной в собственно архитектурной форме, художественно-эстетической сфере, тогда как обсуждение данного феномена с точки зрения теории архитектуры не может свестись к отдельным зданиям и сооружениям, тем более - к их образным характеристикам». С другой стороны, может быть, действительно, в архитектурном формообразовании синергетика не привнесла ничего, кроме образной и морфологической сложности, тем и отражающей новую картину мира? Вот что пишет по этому поводу И. А Добрицина.
«Наряду с концептуальными размышлениями Дженкса существуют более заостренные концепции, связанные с идеей «складки»: концепция Питера Эйзенмана Эйзенмана («складчатость» как тип аффективного пространства, разрушающего визуальный конструкт пространства классического), Грега Линна («гладкость», «гибкость», «форма-движение», «поле»), Джеффри Кипниса («школа рыбы», отсылающая к предыстории геометрии). Все эти концепции выполняют функцию поиска новых методов и моделей в архитектуре. В осмысление философской стороны явления большой вклад внесли работы постструктуралистов, предугадавших тенденции развития мышления. Вслед за Дженксом, Эйзенманом, Кипнисом, Линном ряд теоретиков и проектировщиков развивают парадигму нелинейной архитектуры. Среди них Байрам Ширдел, Бен ван Беркел, Стен Аллен, Сесил Бэлмонд, Мартин Пирс, Уильям Митчел и др.
Однако, история показала, что подобные яркие нелинейные формообразовательные эксперименты - после весьма оглушительного и «аншлагового» выступления на «сцене» современной архитектуры в 90-е гг XX в. - сегодня спокойно заняли свою нишу среди прочих стилевых и нестилевых направлений, уступив дорогу новым, которые в визуальном отношении весьма не похожи на нелинейную архитектуру, ранее приравненную к синергетике.
Такие же предположения высказывает И.А. Добрицина. «Предполагалось, что с отказом от семиотических методов наступит некая новая эра и появятся новые методы, способные отменить современную мозаичную картину эстетики, сложившуюся в архитектуре. Но так ли это? Что мы наблюдаем в архитектурной стратегии, тяготеющей к нелинейности? Игра и ирония деконструктивизма исчезли. Семиотическая текстовая парадигма отменена. Характерно, однако, что здесь, на новом этапе, все еще жива протестная логика. И в середине 90-х все еще строится альтернатива картезианской решетке. Предлагаемые новыми методами «сплавы различий» - это симбиоз концептуально разноосновных пространственных структур, к примеру, иррациональной геометрии с рациональной, либо индифферентной модернистской сетки с иерархической формальной структурой классики, либо «хаотической спирали» с гомогенной сеткой и классической структурой и т.п. Но в эти же 90-е годы произошло смещение внимания архитектурной теории от постструктуралистской семиотики к рассмотрению последних достижений в области геометрии, математики, физики, биологии и даже к трансформации экономического и политического пространства на основе глобализации. В философии культуры и архитектуры смещение к новому часто обозначается как «движение от дерридеанства к дискурсу Делёза». Новая эстетика, основанная на нелинейности, прошла стадию эксперимента. Несмотря на громадную популярность нелинейной (дигитальной) архитектуры, моделируемой с помощью компьютера, в 90-е она образует лишь остров в океане эстетик. В целом же мы и здесь наблюдаем тенденцию к увеличению числа языков. Периодичность смены стратегии художественного поиска составляет примерно восемь-десять лет, и ритм этот, на наш взгляд, может нарастать. И «стилистическая» разноголосица в архитектуре, и гетерогенность как внутреннее свойство самого произведения не только не исчезают, но, напротив, культивируются. Гетерогенность заложена в методе морфогенеза, в приемах морфинга, характерных для нелинейной архитектуры 90-х. За тридцатилетний период использованы три стратегии поиска нового, устойчивого и универсального, метода, способного, подобно модернизму, надолго интегрировать архитектурный процесс. Однако контуры универсальной модели в прежнем, классическом, смысле в середине 90-х не просматривались, и вряд ли она будет востребована обществом. Поиск нового в наше время способен лишь увеличить число языков. Однако он необходим для эволюции профессии».
Синергетика в архитектурном формообразовании, несмотря на первоначальную эйфорию архитекторов по поводу новых эффектных, и в общем-то эффективных, методов компьютерного моделирования, не может пока выступить как генератор единого цельного метода, принципиально и повсеместно меняющего морфологию нового зодчества (как, допустим, это было с классической архитектурой и модернизмом). Однако в мировоззренческом аспекте синергетика еще больше закреплена в идеи сложности (принцип необходимого природного разнообразия) или, например, в идее экологичности, энергоэффективности и при этом визуальной простоте (парадигма «нового утилитаризма»)