Любое сопоставление нашей аудитории с английской делает нам честь. Вот только та самая связь между публикой и сборной, что была справедливо отмечена Гусом, просуществует еще очень недолго. Хотя после матча с финнами – только укрепится.
В Финляндии Хиддинк осуществил «перезагрузку» своих отношений с Александром Кержаковым. Что лишний раз подтвердило как его собственную незашоренность, так и уважение к нему со стороны игрока, вроде бы обиднейшим образом «отцепленного» от чемпионата Европы.
Я спросил:
– Верно ли, что в Кержакове вам не нравилась привычка кричать на партнеров после неудачных передач?
– Да. И это была одна из тем, которые я затронул во время нашего с ним телефонного разговора. А позже – и мои помощники. Кержаков в матчах чемпионата России доказал право выступать за сборную. Но я должен был напомнить ему, что демонстративное недовольство партнерами – для меня вещь абсолютно неприемлемая и может меня сильно разозлить.
Теперь мы начали все с чистого листа. После нашего разговора я на тренировках вижу, что Александр прекрасно работает на команду. А его индивидуальные способности сомнению не подлежат.
Свои способности Кержаков в Хельсинки с блеском подтвердит, сделав дубль. Этому в немалой степени поспособствует его старый партнер по «Зениту» Аршавин, выдавший блестящий матч – причем с капитанской повязкой на рукаве после долгого перерыва. Учитывая, что Семак на этот раз остался в запасе, никому не пришло в голову, что повязка перекочевала к футболисту «Арсенала» на постоянной основе.
Но после матча Хиддинк скажет мне, что это именно так. И объяснит:
– Такая идея пришла ко мне еще до начала сбора, а по его ходу мое мнение только укрепилось. Настало время вернуть ему повязку. Все знают, почему он ее потерял (после удаления в матче с Андоррой. – Примеч. И. Р.), и Андрей отнесся к этому правильно. Очень важно и то, чтобы капитан сборной хорошо говорил по‑английски. Порой это необходимо, чтобы быстро реагировать на какие‑то решения арбитра и беседовать с ним. Люди, которые обладают такой способностью, приносят дополнительную пользу команде.
Насколько это решение окажется верным – вопрос. И не в Аршавине тут дело, а в том, что сборная со времен Euro привыкла: ее капитан – Семак. И не факт, что при всем тогдашнем блеске «канонира», чьи четыре мяча в выездном матче с «Ливерпулем» потрясли весь мир, стоило идти на искусственную ломку внутрикомандной иерархии. Пусть даже место хавбека «Рубина» в стартовом составе отныне не было стопроцентным…
Но в тот конкретный июньский день сборная с Аршавиным‑капитаном выдала образцово‑показательное представление.
А ее главный тренер преподал урок непредвзятости. Еще парой месяцев ранее едва ли кто‑то мог подумать, что у Кержакова есть шанс вернуться в сборную. Но динамовец блестяще стартовал в сезоне‑2009 – и голландец со своими помощниками проявили адекватность и справедливость, тут же вернув его в команду. И ответ получили достойнейший.
За 20 минут до финального свистка трибуна российских болельщиков запела «Катюшу». И тут же прямо перед ней Зырянов вбил третий гвоздь в финский гроб. Сборная России, второй раз в цикле разгромив недурных во всех остальных поединках финнов, показала футбол такого уровня, с которым можно было смело выходить в Лужниках против Германии. Глядя на такую игру, невозможно было не испытывать гордость.
«Эта команда способна играть в потрясающий футбол, не правда ли?» Такие слова, подозвав меня уже после нашего небольшого послематчевого интервью, произнес Хиддинк. Я охотно согласился. Настроение было – потрясающим.
В момент, когда Гус это произносил, у него было абсолютно счастливое лицо. Да что там говорить – всем нам после Хельсинки казалось, что над сборной – безоблачное небо.
И никто еще не ведал, что передачу капитанской повязки от Семака к Аршавину многие футбольные специалисты пять с половиной месяцев спустя назовут одним из тех ошибочных шагов, которые поспособствовали нашему непопаданию в ЮАР…
А пару недель спустя, 23 июня, произошло грустное событие, которое наверняка повлияло на психологическое состояние Хиддинка, хотя он никогда и никому на это не ссылался. В возрасте 92 лет на руках у Гуса умер его отец Геррит.
Мамы не стало в октябре 2008‑го, папы – в июне 2009‑го. Какими бы пожилыми ни были родители, они – самые родные люди, без которых, пока они живы, ты не мыслишь своей жизни. Быть готовым к их уходу невозможно.
В книге о Хиддинке, выпущенной в Голландии, Геррит так характеризовал своего сына: «Дар Гуса заключается в том, что он умеет работать с людьми. Он очень отзывчив. Иногда держит дистанцию, но стоит только отношениям установиться, как делается доступным. Еще в детстве Гус научился стоять с людьми плечом к плечу. И сейчас он по‑прежнему умеет слушать людей, понимать их, различать человеческие характеры. Он поощряет творчество и предпочитает игроков с необычными талантами ».
Более точной его оценки не читал нигде и никогда…
К моменту матча Финляндия – Россия Адвокат уже сделал свой выбор, заключив контракт с Королевским футбольным союзом Бельгии. И Хиддинк в нашей беседе подчеркнул, что для футбола российского это будет большая потеря.
Правда, тогда речь шла о том, что Адвокат доработает сезон в «Зените» до конца – и только с 1 января 2010 года возглавит бельгийцев. Вскоре жизнь внесет в этот план коррективы…
И в той или иной степени это окажется связано со сборной России.
Незадолго до встречи в Хельсинки «Зенит» сделал предложение одному из помощников Хиддинка, Игорю Корнееву, стать спортивным директором «Зенита». Этот пост некоторое время назад был освобожден Константином Сарсанией, мечтавшим о тренерской карьере и возглавлявшим в том сезоне «Химки». Да и в любом случае Сарсания пользовался доверием Фурсенко, тогда как новый президент Дюков относился к нему более настороженно. Вот и последовало предложение Корнееву.
Хиддинк на мою просьбу прокомментировать возможное соглашение ассистента с «Зенитом» отреагировал так:
– Сейчас мы все, в том числе и Игорь, сосредоточены на делах сборной. Но жизнь не стоит на месте. Решение о том, что будет дальше, зависит от него и от клуба. Если у Корнеева появилось предложение пойти иным путем либо совмещать два этих пути, мы не должны с порога отвергать такую возможность. Надо проанализировать, что будет лучше для него, для клуба и для сборной. Конечно, я был бы очень рад, если бы Игорь продолжил работу в национальной команде.
– То есть против совмещения им работы в «Зените» и сборной ничего не имеете?
– Это зависит и от клуба, и от него самого. Но лично я думаю, что пойти на это мы можем – такой выход из ситуации будет эффективен для всех.
Для всех, кроме Адвоката.
Очень скоро пока еще главный тренер «Зенита» – пусть уже и подписавший заранее контракт с бельгийцами – вступил в открытый конфликт с новым спортивным директором. Причем через прессу.
Сарсания:
– Как Дик мне объяснил, он не хотел, чтобы «Зенит» покупал итальянца Розину, говорил, что этот игрок ему не нужен. А Корнеев доложил Дюкову, что, мол, Адвокат не против. Они согласовали сделку. Уже потом, когда все было оформлено, президент клуба ему позвонил, и Дик возмутился: «Мне Розина не нужен!» – «Как не нужен?!»
Александр Валерьевич (Дюков. – Примеч. И. Р.) потом рассказывал, что спросил у Корнеева, как такое возможно. Тот ответил, что Дик сначала сказал «да», а потом – «нет». С трудом представляю, как такое возможно. Адвокату игрок или нравится, или нет, он никогда не мечется.
С Корнеевым у них не сложились отношения. Игорь был совсем неопытным спортивным директором, он даже не представлял, что на этой позиции нужно делать. Роль‑то не тренерская, совсем другая. А теперь промежуточного звена не стало. Раньше я там все спорные ситуации разрешал. А так – Дюков с Диком из‑за занятости почти не разговаривал, с Максом Митрофановым тесного контакта тоже не было. И с Корнеевым сложились такие вот отношения. Дик потерял какую‑то опору, связь с клубом. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Так же Адвокат отреагировал и на другое приобретение – форварда Сергея Корниленко. Замечу, к слову, что последний в «Зенит» вообще не вписался, а от Розины как игрока серии А, хоть он до сих пор и в команде, ожидали много большего. Тогда как действительно ценные к тому времени для команды приобретения сделал именно штаб Адвоката: Тимощук и Погребняк, Зырянов и Ломбертс, Широков и Файзулин…
Была, впрочем, по поводу случившегося скандала и другая точка зрения. Сводилась она вот к чему: коль скоро Адвокат заключил контракт с бельгийцами, и ясно было, что чуть раньше или чуть позже он уйдет, то почему клуб не имеет права думать о своем будущем – причем не обязательно прислушиваясь при этом к мнению действующего тренера? И не является ли скандал, публично устроенный Диком по мотивам покупки Розины, не более чем свидетельством его эгоцентризма? Ибо соглашением с Бельгией он сам превратил себя, по сути, в отрезанный ломоть?
Более того, иные недоброжелатели Адвоката договорились до того, что «публичный» наезд на Корнеева был осуществлен умышленно – чтобы спровоцировать досрочное увольнение и выплату компенсации…
– Не думаю, что такая провокация имела место, – возражал по этому поводу тогдашний начальник команды Радимов. – Адвокат все‑таки большой профессионал. Другое дело, что эти мысли наверняка отвлекали его от работы.
– Адвокат жаловался, что Розина и Корниленко куплены, что называется, через его голову. Но можно ли говорить о том, что, подписав контракт с бельгийцами, голландец сам поставил себя в условия, когда руководство не обязано было обговаривать с ним трансферы? Или, коль скоро он по‑прежнему являлся главным тренером, – все‑таки обязано?
– Это вопрос правомернее задать Корнееву и Митрофанову. А вот выносить все это на публику в любом случае не было правильным решением со стороны Дика. Наверное, весь этот конфликт в конце концов сыграл против Адвоката. И результаты пошли вниз, и сам он впервые за время работы в Питере начал думать не только о тренировочном процессе.
– Вы с Адвокатом попрощались?
– Да, на базе. Он пригласил меня на любой матч сборной Бельгии, пообещав сделать лучшие VIP‑места. Я ответил: «Если только на скамейке с тобой – с правом сделать одну замену…»
В любом случае все эти скандалы Петербург переживал болезненно – все‑таки после успехов 2008 года Дик стал для города родным человеком. И присвоение ему звания почетного жителя Санкт‑Петербурга полностью соответствовало тому, что чувствовали по отношению к Адвокату питерские болельщики.
После конфликта Адвокат – Корнеев ситуация в клубе оказалась взорванной. Ясно было, что Рубикон перейден, и развязка может случиться когда угодно.
Она наступила 9 августа, когда «Зенит» принимал «Томь». Питерская команда играла против середняка абсолютно безвольно и уступила – 0:2. Бросилось в глаза, что, во‑первых, всегда эмоциональный Адвокат всю игру сидел на лавке с безразличным видом, не выказывая интереса к происходящему. Во‑вторых, проигрывая на своем поле, он демонстративно не сделал ни одной замены. Такое отношение не могло не передаться и игрокам.
Той же ночью совет директоров клуба принял решение об отставке Адвоката. К этому моменту «Зенит» после 17 туров чемпионата делил 7–8 места с «Тереком»…
Все надо делать вовремя – и, право, было бы гораздо красивее, если бы Адвокат и «Зенит» с почестями и реверансами распрощались после окончания предыдущего, триумфального сезона. Когда внутри клуба все уже понимали, что напряжение нарастает. Но как попрощаешься, если лично Владимир Владимирович попросил остаться? Ни «Газпром», ни клуб при таких обстоятельствах точно инициировать бы расставание не стали бы – а у Дика не нашлось сил. Похоже, сантименты в нем, вроде бы таком прожженном, взяли‑таки верх…
Российские коллеги Адвоката поддержали. Причем некоторые – весьма неожиданно. Его заочные отношения с Курбаном Бердыевым во времена противостояния «Зенита» с «Рубином» складывались, казалось, напряженно – и вдруг после отставки голландец получил эсэмэску от Курбана Бекиевича с теплыми словами, которая произвела на Адвоката сильнейшее впечатление: друзья, как говорится, познаются в беде. И Газзаев сказал о нем немало хвалебных слов (кстати, помнится, и сам Дик в интервью поддержал Леонида Слуцкого после отставки из «Москвы»). Наши тренеры тем самым показали, что считают его своим. И это в роли босса сборной окажется очень важно – чтобы не было отторжения местных коллег.
Добрая память о Дике сохранилась не только в Питере и России, но и, например, в Ливерпуле – у защитника Мартина Шкртела, которого работа с Адвокатом превратила из неосновного защитника «Зенита» в оплот обороны «Ливерпуля». Мы общались в начале 2009‑го в Англии, и я спросил экс‑зенитовца:
– Работа с Адвокатом помогла вам адаптироваться в Британии?
– Думаю, да. Ведь Адвокат несколько лет работал с «Рейнджерс», а Глазго – почти та же Англия.
– Адвокат и Рафа Бенитес в чем‑то похожи?
– Да. В чем‑то даже очень. Оба, например, открытые люди. Откровенно говорят игрокам, что и как надо делать, чем – довольны, чем – нет.
– Когда ваш почти соотечественник Петржела покинул «Зенит», вы сильно расстроились?
– Вначале была тревога, поскольку именно Петржела привез меня в «Зенит». Но вышло так, что при Адвокате я начал играть больше. А потом уехал в «Ливерпуль». Получилось, что смена тренера пошла мне в плане карьеры даже на пользу…
Радимов в свою очередь говорил мне:
– Что касается профессиональных качеств Дика, то для меня очень важно, как игроки при нем прогрессируют. Лучший пример – Денисов. При Петржеле у Игоря были очень серьезные проблемы с пасом, и было непонятно, как их можно решить. А сейчас Денисов обладает хорошей, уверенно поставленной передачей! Все это было достигнуто через каждодневные тренировки, поскольку очень много упражнений у Дика построено именно на том, чтобы отдать идеально точный, выверенный до сантиметра пас партнеру под удобную ногу.
Сначала научил Денисова играть в пас, потом превратил его же в классного опорника… Прав экс‑капитан: Адвокат оказался прекрасным режиссером‑постановщиком футбольной игры. В отличие, скажем, от Микаэля Лаудрупа в «Спартаке», он быстро понял, что в России ему не обойтись без того, чтобы учить людей играть в футбол.
И – научил.
Прошло всего несколько дней после отставки – и все наносное уйдет, а весь Петербург будет помнить только о хорошем.
Развязка трехлетнего голландско‑питерского сюжета получилась грустной: не так должен уходить тренер, который привел клуб к высшим достижениям в его истории. Но, к счастью, окончательно испортиться его отношения с «Зенитом» не успели.
Невзирая на жесткий разрыв клуба с голландцем, питерские болельщики не могли не сказать ему «спасибо». Пусть супер‑«Зенит» образца первой половины 2008 года и не стал командой на годы, пусть его лидеры быстро разъехались, забыть тот коллектив было невозможно. Пройдут годы, и победы над «Баварией», «Рейнджерс» и МЮ станут легендами. Маленький Генерал подарил не только питерским, но и всем российским болельщикам много счастливых минут. Их жители города на Неве и запомнили. Пусть и утверждал Штирлиц, что запоминается последнее…
В аэропорт «Пулково» провожать Адвоката в Голландию приехали несколько тысяч (!) зенитовских болельщиков.
Увидев их и услышав их яростную поддержку, суровый и, как казалось всем, несентиментальный тренер расплакался. Потому что это было искренне. Это было невозможно подделать. Да и незачем.
Два с половиной года спустя, вспоминая в нашей беседе ту минуту, Дик скажет:
– Нужно быть очень сильным человеком, чтобы не расплакаться после того, что было в Санкт‑Петербурге. Когда столько людей приезжают в аэропорт, скандируют твое имя, поют хором твою любимую песню Simply the Best… В этом смысле я – слабый человек. Хотя обычно такого о себе сказать не могу.
– Можете после этого сказать, что Петербург – ваш любимый город? Или все же какой‑то другой?
– Сложный вопрос. Таких городов много. Все, где мне было комфортно. Санкт‑Петербург – среди них.
Честный ответ. Адвокат не стал фальшиво льстить, выделять Питер из общего ряда – хотя что, казалось бы, ему стоило? Но это было бы не в его стиле. Даже несмотря на приезд тысяч людей в аэропорт «Пулково».
Тем Дик, помимо прочего, и ценен. Будь он другим – и не выигрывал бы наверняка…
…А клуб, увидев такое людское прощание, решил загладить вину за резкую отставку. И специально пригласил Адвоката на официальные проводы в Питер.
Вот только получилось это у «Зенита» – нелепее не придумаешь.
Какому человеку могло прийти в голову устроить то чудовищное шоу, которое состоялось на «Петровском» сразу после окончания матча квалификации Лиги Европы «Зенит» – «Насионал»? Да, Адвокат очень многое сделал для Питера, его надо было достойно проводить. Но, во‑первых, это уже сделали болельщики в аэропорту «Пулково», и это было по‑настоящему, а все остальное – уже вдогонку. А во‑вторых, как можно было назначать парад, когда исход матча и противостояния был еще неясен?! Даже работник клуба Радимов тактично заметил: «На мой взгляд, это правильнее было сделать или до игры, или в перерыве».
За это футбольный бог «Зенит» и покарал. Питерцы никак не должны были уступать скромному «Насионалу» место в Лиге Европы. Но не случайно Семшов не мог реализовать момент за моментом, а Чонтофальски в решающий момент допустил фатальную ошибку. Адвокат, совершающий круг почета на кабриолете под проливным дождем после вылета «Зенита» из еврокубков, – эта картина стала апофеозом неизвестно кем придуманного абсурда.
И право, Дик такого не заслуживал…
3:0 и 3:1 – так сборная России выиграла сентябрьские матчи дома у Лихтенштейна и в гостях у Уэльса. Учитывая, что в предыдущей официальной встрече, в Хельсинки, в воротах соперников тоже побывала «трешка», с результативностью у команды Хиддинка дело, казалось, обстоит неплохо.
А забивать в следующем матче, если мы еще мечтали выйти из группы с первого места, надо было обязательно. И выигрывать. Дома. У Германии.
– У вас есть ощущение, что для Европы это – главный матч оставшихся матчей отборочного турнира во всех группах? – спросил я Хиддинка в аэропорту «Шереметьево», когда он прилетел из Амстердама для подготовки к матчу.
– Да, мне кажется именно так.
– Много общего видите в этой встрече и поединке с англичанами двухлетней давности?
– Да, они похожи. И я уверен в том, что поддерживать нас будут так же яростно, как против Англии. Конечно, нас ждет сложнейшая игра. Но это и есть настоящий футбол! Полный стадион, очная битва за первое место в группе… Разве это не здорово?!
В те дни по аналогии с той самой встречей против англичан двухлетней давности я вспомнил, что именно перед Англией Виталий Мутко сделал Хиддинку предложение о продлении контракта. И подготовил публикацию в «Спорт‑Экспрессе», в которой опросил на эту тему все заинтересованные стороны. Почему бы загодя не заключить новое соглашение, коль скоро Аршавин (и многие его в этом поддержали) произносит короткую, но емкую фразу: «No Guus – no team»?
Не нашлось никого, будь то РФС, НАФ, игроки и, конечно, сам Гус, кто сказал бы «нет». Кто‑то от прямого ответа ушел, но, к примеру, глава НАФ Сергей Капков четко заявил, что ничего невозможного в еще одном двухлетнем договоре с Хиддинком не видит. А позже выяснится, что Мутко в те самые дни все‑таки сделал голландцу новое предложение: то есть мыслили мы в унисон! Все‑таки я далек от мысли, что материал в газете мог так воздействовать на Виталия Леонтьевича…
Хиддинк взял паузу. Казаков говорит:
– Наверное, ошибкой Гуса было то, что он не подписал перед Германией новый контракт, который предлагал ему Мутко. Подписал бы – и даже смена руководства РФС не могла бы отменить заранее достигнутых договоренностей, поскольку они были бы в письменном виде. И расторжение, если бы его захотел новый президент футбольного союза, происходило бы уже совсем на других условиях. На которые РФС тогда вряд ли пошел бы…
Сам Гус, с которым я попробовал затронуть эту тему уже после его приезда в «Анжи», тему не поддержит:
– Честно говоря, не помню, чтобы такое предложение было. Тогда как раз менялось руководство РФС: Мутко ушел, а от Фурсенко после окончания отборочного цикла во время нашего разговора я не услышал никакой ясности, хочет ли он видеть меня в сборной. Не прозвучало ни «да», ни «нет». Я же люблю конкретику. Что ж, решили идти каждый своим путем.
То, что в финальной фазе переговоров так все и было, – не сомневаюсь. Но многие подтверждают, что предложение от Мутко все‑таки было. И прозвучало оно еще до того, как процедура смены руководства РФС была запущена полным ходом…
С другой стороны, и в 2007‑м Хиддинк с Мутко просто скрепили рукопожатием договоренность о продлении контракта, а бумаги оформлялись еще очень долго – ничего не было формально подписано еще даже во время Euro. Останься министр спорта в кресле главы РФС – договорились бы и теперь, не сомневаюсь. Но вскоре правила игры изменятся.
Пишу эти строки – и нахожу слова Гуса на эту тему, сказанные мне после матча с Германией:
– Бьми ли у вас в эти дни переговоры о продлении контракта с РФС еще на один цикл?
– Обо мне – нет. Мы действительно немного поговорили. Но поскольку все стороны, включая меня, довольны той ситуацией и теми отношениями, которые существуют на сегодняшний день, решили сперва сфокусироваться на матчах, которые нам предстоят.
– Но по крайней мере представители РФС изъявляли желание обсудить продолжение отношений с вами?
– Да, такое желание у них было. Однако решили отложить разговор до окончания стыковых поединков. Причем мне дали понять, что со стороны федерации предложение продлить контракт не будет зависеть от того, выйдем мы в финальный турнир или нет. Сейчас я хочу сконцентрироваться на двух ноябрьских поединках. А потом подумаю о том, что в дальнейшем будет лучше для федерации, российского футбола и лично для меня.
…Пока же на повестке дня все‑таки была Германия. И мы с Гусом, по обыкновению, в один из вечеров перед матчем побеседовали в отеле «Гранд Марриотт».
– Правда ли, что вы сказали одному из немецких телеканалов: дескать, в случае победы над Германией выпью водки…?
– (Смеется.) …и запью ее пивом?
– Точно. Значит, сказали?
– Нет. Но эта история уже достаточно раздута, чтобы я мог о ней не знать. Я не так люблю выпивать: максимум, что могу себе позволить, – один бокал вина. Это очень хороший пример того, как из мухи можно вылепить слона. В одном из интервью журналист сказал мне о том, что Германия отмечает победы своим национальным напитком, то есть пивом. Я парировал, что в России национальный напиток – не пиво, а водка. В итоге история разрослась до того, что якобы я заявил, будто в случае победы водку запью пивом. Конечно, такого я произнести не мог.
– А верна ли другая ваша цитата: мол, кто из двух команд ни выиграл бы предстоящий матч, в Южной Африке‑2010 будут играть обе?
– Не уверен, что произносил именно такие слова. Скорее речь шла о другом: для футбола было бы хорошо, чтобы обе эти команды участвовали в финальной стадии чемпионата мира. Сборная России представляет страну, совершающую весьма впечатляющий прогресс в том, что мы понимаем под современным футболом. И попадание в ЮАР очень важно для всей России, заболевшей футболом. То же самое можно сказать и о Германии. Попадание на ЧМ‑2010 и России, и Германии очень важно как в футбольном, так и в экономическом смысле.
– Легче ли команде психологически от того, что второе место, гарантирующее стыковые поединки, уже в кармане?
– Да, легче. То, что уже за два тура до конца отборочного турнира второе место в группе обеспечено, – немалое достижение. Как и то, что целый ряд матчей выигран в хорошем стиле. Всего три потерянных очка после восьми матчей – это результат, который нельзя недооценивать. Но что мне очень нравится – команду это не удовлетворяет, она хочет большего. Прекрасный менталитет!
– Насколько слышал, сейчас вы читаете биографию Иосифа Сталина. Это так?
– Да, уже дочитал до середины. Мне всегда хочется знать больше об истории и культуре страны, где работаю и живу. Немало читал и о войне 1812 года, когда был побежден Наполеон. А особое внимание уделяю периоду с 1917 года. Ленин, Сталин, Хрущев, Брежнев, Андропов, Черненко… Впрочем, меня интересуют не только вожди, но и те, кто их окружал, – Киров, Берия, и судьбы инакомыслящих. Читая обо всем этом, ты чуть глубже понимаешь, как работали политические механизмы в стране, как вели себя люди при таком давлении власти. Все это познавательно и важно.
– Немцы уже забронировали отель в Южной Африке. Не хотите на этом сыграть, привести этот факт игрокам в качестве примера высокомерия соперника?
– Мне так не кажется. Хорошо организованная страна начинает готовиться к большим турнирам заранее. Это нормально и не имеет никакого отношения к высокомерию. Напротив, это качественный менеджмент. Мы тоже обладаем достаточным объемом информации о местах возможной дислокации на мировом первенстве. Опаздывать в таких вопросах нельзя.
– Вы способны раскритиковать или даже оштрафовать футболиста за интервью?
– Я читаю не так много периодики. Могу сказать игроку, что с его стороны было не очень мудро что‑то сказать. Но забирать у футболистов деньги… Это они мне могут во время тренировки, смеясь, сказать: «Вы оштрафованы на 10 тысяч рублей!» Я не сторонник системы штрафов. Она означает, что игроки не преданны делу.
А мне в сборной не нужны люди с таким отношением к работе и к команде. В последние два года мне очень нравится, что игроки любят приезжать в сборную и отдаются тренировкам и играм за нее без остатка. Вы даже можете здесь видеть травмированных игроков, которые приезжают к здоровым ребятам поддержать их, – Саенко, Колодина, Габулова… Словом, время циничного отношения к сборной давно закончилось.
– Просили ли вы когда‑нибудь своих пресс‑атташе готовить для вас подборки высказываний журналистов или интервью своих игроков?
– Никогда. Во время турниров в отели доставляют газеты, и, конечно, ты читаешь, что пишут. Но я не из тех тренеров, которые будут все время оглядываться по сторонам и возмущаться: «Этот парень постоянно пишет обо мне плохо!» Даже если кто‑то делает грязные вещи. Искать врагов, воевать с кем‑то – все это отнимало бы у меня слишком много энергии, которая нужна для позитивных вещей.
– Когда‑нибудь доводилось швырять бутсы в перерыве, как это делал, к примеру, сэр Алекс Фергюсон?
– Бывало. Но этого почти никогда не происходило, когда я работал в сборных. Национальные команды собираются на считаные дни, а во время больших турниров – на четыре‑пять недель. В клубах, где работа идет каждый день и вы видитесь 340 дней в году, совершенно нормально, когда отношение к делу переживает периоды подъемов и спадов. Тогда‑то и наступает время кричать и ругаться.
Бывали случаи, когда я выплескивал чашки чая в стену. В основном – во времена работы в ПСВ. Но делал это крайне редко. Если футболисты не привыкли к такой демонстрации эмоций и разочарования, она ни них действует сильно. А если это повторять каждые две‑три недели, то игроки начнут разве что смеяться.
– За год, прошедший после Дортмунда, сборные России и Германии не потеряли ни очка. Можно ли говорить о том, что наша группа – сильнейшая в отборочном турнире?
– Думаю, да. Это и для Германии хорошее достижение, но они к такому привыкли. Тогда как для России не потерять ни очка в течение года – не самое привычное, а оттого вдвойне важное достижение. И оно дает основания для гордости. Но и парням, и мне этого недостаточно. Мы хотим идти дальше. Я чувствую у команды настоящий голод. И рад ему.
* * *
Во времена развитого социализма среди советских инакомыслящих была популярна «вражеская» радиостанция «Немецкая волна». Как ее ни глушили – тысячи людей за железным занавесом приникали к приемникам, чтобы узнать правду.
К счастью, те времена далеко позади. Неделю перед матчем вся Россия безо всяких радиостанций настроилась на «немецкую волну». Впервые после Euro‑2008 наступил момент национального футбольного умопомрачения. И даже бабушки на скамеечках возле подъездов любопытствовали, восстановился ли после травмы Жирков и сможет ли он сыграть с Германией.
Государственное телевидение, как всегда, не знало меры и нагнетало ура‑патриотическую волну. Вот только не нужно было думать, что победа над Германией находится от нас на расстоянии вытянутой руки. Правда новой «немецкой волны» заключалась в том, что для этой победы нашей сборной нужно было преодолеть расстояние в вечность. Именно столько прошло со времен предыдущего успеха в официальном матче с Германией.