История эта напоминает мне отношение к свободе слова… Бориса Ельцина. Первого президента России «долбали» по телевизору и в газетах так, что его преемнику и не снилось. Однако никогда Ельцин не произнес ни слова о том, что то или иное СМИ надо закрыть, «прессануть», поменять руководство. Для него возможность людей свободно излагать информацию и высказывать идеи была святой. В том числе и поэтому я, журналист, три с половиной часа стоял в очереди на панихиду по Ельцину в храм Христа Спасителя. Пропустив ради того, чтобы попрощаться с незнакомым мне лично человеком, казалось бы, обязательный для просмотра с профессиональной точки зрения полуфинал Лиги чемпионов…
Тот матч в Дортмунде мы проиграли – 1:2. В достойной и красивой борьбе, вчистую проиграв первый тайм и почти так же убедительно выиграв второй. А если бы еще и новичок сборной Алан Дзагоев на исходе матча попал не в штангу, а в ворота…
К тому моменту наметилась какая‑то полуприятная‑полупечальная тенденция. Создавалось ощущение: скоро нам не будет равных в умении красиво проигрывать. «Ювентус» – «Зенит», «Зенит» – «Реал», Германия – Россия… Трижды за календарный месяц после матча раздавались ахи и охи на одну тему: как же здорово мы сыграли и как же несправедливо, что при такой игре уступили.
Но известно ведь: когда что‑то происходит один раз – это еще может быть случайностью. Два – тенденция, а три – уже закономерность. Так что самое время было задуматься, отчего с нами постоянно случается одна и та же история. Не самая дурная, конечно, – в серости и безволии нашу сборную и ведущий клуб уж точно никто не обвинит. Но своими успехами Гус Хиддинк и Дик Адвокат разбудили в нас зверский аппетит до красивых побед. А не до красивых поражений.
Нам еще было невдомек, что те дортмундские 1:2 – достойнейший результат по сравнению с тем, во что на нейтральном поле в Южной Африке‑2010 немцы превратят сначала в 1/8 финала Англию (4:1), а потом в четвертьфинале и Аргентину (4:0). На «Вестфал‑ленштадионе» играли две достойнейшие команды, два призера чемпионата Европы, каждая из которых в «своем» тайме подтвердила правомочность своего статуса.
И ни о каком головокружении от успехов речи еще не было и в помине. Что доказал и блестящий домашний матч с еще одним претендентом на выход на ЧМ‑2010 – Финляндией, до того дома сыгравшей 3:3 с немцами. Команда Хиддинка в Черкизове финнов разгромила – 3:0, а супергол Аршавина после сольного прохода, тут же прозванный «вишенкой на торте», на исходе встречи заставил зайтись трибуны в экстазе.
Все у сборной казалось безоблачным. Но как там у Высоцкого?
«Я признаюсь вам, как на духу,
Такова вся спортивная жизнь:
Лишь мгновение ты наверху –
И стремительно падаешь вниз».
До черной среды, 18 ноября 2009 года, когда произошло это стремительное падение, оставалось чуть меньше года.
А вот у «Зенита» постепенно намечались проблемы. И чем дальше – тем серьезнее. Правда, поначалу на сладком фоне предыдущих успехов никто их таковыми не воспринимал.
Началось с Аршавина, которого летом «Газпром» не отпустил в «Барселону» – клуб, за который Андрей болел с детства. Но официальное предложение, которое каталонцы сделали «Зениту», его владельцы сочли недостаточным. Футболист был оскорблен в лучших чувствах.
– Когда у вас был пик настроения в этом году? – спросил его осенью 2008‑го журналист.
– На Euro, конечно.
– А низшая точка?
– 2 сентября, когда окончательно захлопнулось трансферное окно.
– Если нарисовать диаграмму между этими двумя значениями, где будет находиться нынешнее расположение духа?
– Я бы без всяких графиков сказал, что оно где‑то в заднице.
Как может играть команда, лидер которой находится в таком состоянии, – предсказать нетрудно.
– В глубине души надеялись, что к вам отнесутся совсем иначе? – спросил я Аршавина пару месяцев спустя.
– Конечно. Люблю этот город, люблю эту команду. Благодарен ей за то, что мне дали возможность здесь играть – и неплохо, думаю, играть. Хотел, чтобы клуб оценил все те годы, которые я провел в «Зените», и пошел мне навстречу. И думал, что будет так. Но…
Тренер его понимал хорошо. Андрей рассказывал:
– Честно говорил Адвокату: до сборной (матчей с Германией и Финляндией. – Примеч. И. Р.) в любом случае буду играть по максимуму, потому что вызов туда и форма, в которой приеду в национальную команду, для меня очень важны. А потом – не уверен, что найду в себе стимулы. Но Дик меня успокоил и сказал: выходи на поле и просто играй, как получается, считая, что это твои последние игры за «Зенит». Я так и считаю. Выхожу, выполняю свою работу. Но если зимой не отпустят, играть уже просто не смогу. И честно об этом говорю. Когда тебя гонят на поле из‑под палки, отрешиться от этого невозможно.
Адвокат, узнав об этом фактически ультиматуме, и глазом не моргнул:
– Мы живем в свободном мире, где каждый волен говорить все, что считает нужным. Пока человек по полной программе выкладывается на тренировках, я не буду его осуждать за слова.
Сарсания, с которым у Аршавина отношения далеко не всегда складывались радужно, демарш игрока тоже не осудил:
– Мы с Диком никак не отреагировали, понимая, что для Андрея это крик души. То, чем человек живет. Поэтому наша позиция была однозначная: отпустите его!
Не отпустили. И вообще, отношения Адвоката с верхушкой «Зенита» и теми, кто над «Зенитом», с каждым месяцем становились все холоднее. Собственно, этот процесс потихонечку пошел еще с тех пор, когда весной 2008‑го Фурсенко на посту президента был заменен Александром Дюковым, человеком весьма занятым (на нем была и остается такая серьезная компания, как «Газпромнефть») и не имевшим возможности уделять «Зениту» очень уж много внимания, в особенности – оперативного и каждодневного. Дик привык, что в случае чего с Фурсенко и Сарсанией любой актуальный вопрос можно решить в два счета, а тут надо было ждать, ждать, ждать…
А тогда еще после выигрыша Кубка УЕФА и спрос на игроков «Зенита» в Европе появился. Позиция Адвоката по Аршавину разошлась с клубной. «Бавария» положила глаз на Тимощука. Мало того – не видя отклика со стороны руководства, заявления по поводу своих новых контрактов через… прессу стали делать и Погребняк, и Малафеев. Ситуация в клубе стала явно выходить из‑под чьего‑либо контроля.
Голкипер, выступающий за «Зенит» уже второй десяток лет, в конце концов подписал новое пятилетнее соглашение. Форвард же, чей контракт истекал в декабре, вскоре перешел в немецкий «Штутгарт».
В интервью «Спорт‑Экспрессу» Погребняк, еще будучи игроком «Зенита», говорил:
– Разговоры на эту тему (нового контракта) начались еще при Фурсенко. Затем на посту президента «Зенита» его сменил Дюков – и все стихло. Сейчас эти переговоры вновь движутся. Но очень тяжело. Если честно, так и не понял: хочет ли «Зенит», чтобы я остался? Особенно после странной фразы гендиректора Митрофанова: мол, будем убеждать Погребняка перейти в «Блэкберн».
За пару дней до закрытия в Европе трансферного окна прочитал его слова в газете. Посмеялся. Я мечтаю играть в Англии, но «Блэкберн», который одной ногой стоит на вылет, мне не интересен.
Что было в конце прошлого года? Не скажу, что коллектив раздробился. Просто каждый решал свои задачи. Некоторым было не до футбола. Сам на этом обжегся. Бесконечные слухи мешали сосредоточиться на игре. То ли предложат новый контракт, то ли продадут. Мозги закипали. Мне кажется, это и не позволило «Зениту» выйти из группы в Лиге чемпионов.
Сарсания рассказывает:
– Отношение Дика к человеку не зависит от того, какое положение он сейчас занимает или от сложившейся вокруг него конъюнктуры. Вот, скажем, тренирую я сейчас воронежский «Факел», который идет внизу таблицы не премьер‑лиги, а первого дивизиона. Какое, казалось бы, Адвокату до него дело? Но порой позвонит, поддержит, пожелает удачи в предстоящем матче с таким‑то соперником. Не устаю удивляться: откуда знает, с кем мы играем?
Или вот история. Это было лето 2009 года. Я работал главным тренером «Химок». Приезжаем в перерыве между кругами на сбор в Голландию – и на границе нас не хотят пускать в страну. Выясняется, что начальник команды Игорь Торубаров оформил коллективную польскую визу. Это тоже Евросоюз, но голландцы отчего‑то прицепились: сначала, мол, в Польшу летите, а потом уже сюда. А у нас из‑за этого все срывается! Позвонил Дику. Тот моментально «включился» в ситуацию, с кем‑то поговорил – и нас пустили. Так помог!
Так же он всегда и к игрокам своим относился. Нельзя сказать, что Адвокат общается с ними очень уж тесно, – но если футболист, который сделал для него много, испытывает какие‑то проблемы, Дик всегда поддержит его. Даже если это идет вразрез с мнением руководства клуба. Помню, был момент, когда Паша Погребняк долго переподписывал контракт с «Зенитом», и парень был немножко растерян. Когда незнаешь свою судьбу – всегда нервничаешь. Уходить, оставаться? Дик говорил: «Я его при прочих равных все равно поставлю, пусть он чувствует, что нужен». И ему самому он говорил то же самое. Аршавина, когда он хотел уйти, но не отпускали, Дик тоже поддерживал. И руководству говорил, что, если человек хочет, его надо отпустить.
Говорить‑то говорил – однако слушали его новые руководители уже далеко не так внимательно, как прежние…
Все это наложилось на то, что уставшим после Euro игрокам «Зенита» надо было в жестком режиме играть пропущенные из‑за подготовки к полуфиналу и финалу Кубка УЕФА матчи. А потом – и Лигу чемпионов, где вначале при действительно хорошем футболе команде Адвоката не повезло в Турине и дома с «Реалом». После нуля очков в двух классных по зрелищу и качеству матчах – от такого у любой команды руки опустятся. И «Зенит», создав огромное количество моментов, ухитрился дома не обыграть в Лиге чемпионов скромнейший белорусский БАТЭ!
Изгалялись тогда над питерцами все, кому не лень. Поучаствовал в этом и «Спорт‑Экспресс»: над моим комментарием на первой полосе значилась уничижительная «шапка»: «Газпром» – БАТЭ – 1:1». Годами позже Роман Широков расскажет мне, что лично он на такой сарказм сильно обиделся…
Итоги второй половины 2008 года получились для «Зенита» неутешительными. В чемпионате – скромное пятое место, то есть следующей осенью – не Лига чемпионов, а Кубок УЕФА. Третье место в группе Лиги чемпионов, то есть февральский переход в турнир рангом ниже. Дальше станет только хуже…
Впрочем, могло ли вообще с той командой Адвоката быть по‑другому? В долгосрочной перспективе удержать людей, которых приглашают в «Баварию» или «Арсенал» (именно туда в последний день зимнего трансферного окна‑2009 все‑таки будет продан Аршавин), сегодня в России объективно невозможно. А значит…
Ничего это не значит. Если в клубе существует четкое, отлаженное взаимодействие между президентом, генеральным директором и главным тренером, если нити управления не выпускаются из рук, если месяцами не накапливаются отложенные важнейшие дела и обиды – вполне можно сделать так, что даже с огромным спросом на твоих игроков ничего катастрофического с клубом не происходит.
В первые без малого два года Адвоката в «Зените» там существовал руководящий триумвират: Фурсенко – Адвокат – Сарсания.
Втроем они обсуждали не только стратегические, но и текущие вопросы – и решения были общими, согласованными. Президент и спортивный директор не то чтобы навязывали главному тренеру свою волю – но постоянно общались с ним и давали пищу для размышлений. Получалось это у них, видимо, и корректно, и профессионально – коль скоро Адвокат и много позже продолжал называть их своими друзьями.
Что же произошло потом? Дюкову, руководившему клубом из Москвы, времени для оперативного управления «Зенитом» не хватало катастрофически. А «на хозяйстве» в Питере сидел гендиректор Максим Митрофанов, которому не было еще и 30. Это адекватный (во всяком случае, Аршавин относится к нему с уважением) и, вполне вероятно, способный человек – вот только примеров того, чтобы руководителями солидных западных клубов были столь же молодые люди, признаться, не знаю.
Логично предположить, что Адвокату было непросто на равных общаться с функционером, который вдвое моложе его и, более того, явно не свободен в принятии решений. Последнее, кстати, подтвердит и история с отставкой Дика из «Зенита». Интервью Митрофанова сразу после поражения дома от «Томи» подобный исход предусматривать не будет, а несколько часов спустя в московском офисе «Газпрома» все окажется решено…
Словом, прежний баланс нарушился, а Дик имел все основания после достигнутых успехов требовать к себе со стороны руководства больше внимания и уважения. А не видя его – высказывать недовольство.
Поговаривали, что не был он рад и зарплате, которую руководство клуба положило перешедшему из «Динамо» (как окажется, ровно на сезон) Игорю Семшову. Оклад полузащитнику сборной, говорили, положили едва ли не вдвое больший, чем его как минимум не менее ценным коллегам по национальной команде Зырянову и Анюкову. По Питеру ходило немало разговоров, что это нарушение баланса зарплат вызвало ропот в коллективе…
Впрочем, не все решения самого Адвоката тоже были бесспорными. Похоже, вакуум власти в клубе принес дискомфорт и самому тренеру, который оказался к нему не слишком готов.
К примеру, чемпионат России 2009 года выиграл «Рубин». Годом ранее команда из Казани тоже взяла золото первенства страны, но ее унылый, строго оборонительный футбол убеждал: больше года такое продлиться не может. Однако уже на следующий невозможно было предсказать, обрушится ли на тебя «Рубин» мощью и непредсказуемостью атак или выстроит сзади непроходимую стену. Более вариативной с точки зрения тактики команды, чем чемпион‑2009, за два десятилетия российских первенств припомнить было сложно.
Так вот, «Зенит», и Адвокат в первую очередь, сделали «Рубин»‑2009 именно таким собственными руками. Отдав туда Алехандро Домингеса.
Аргентинец взбесил голландского тренера очередным двухнедельным опозданием на предсезонный сбор. Тренер был непреклонен в своем нежелании видеть игрока в команде, и руководство клуба пошло ему навстречу. Несмотря на действующий контракт Чори. Его творчество, помноженное на отменную дисциплину и выучку остальных казанцев, позволит «Рубину» засверкать совершенно новыми красками.
Сарсания:
– Как игрок творческий, Домингес не любил делать на поле некоторые вещи. Дик кипятился: «Ему надо каждый раз объяснять, что это не товарищеская игра». Он мог легко потерять мяч в центре поля, и Адвоката это убивало. Потому что сам он играл опорного полузащитника, главной его задачей было отнимать мячи, а не терять их. С тех пор у него в подкорке было заложено: не позволяй терять мяч легко, тем более в определенных зонах!
Нельзя сказать, что Дик не нашел к Чори подход. Да, тот, может, не так ярко сыграл за «Зенит», но в Питере и игра была совсем другая, чем в Казани. У «Рубина» в атаке он был явным лидером, все шло через него. А в «Зените» – и Аршавин, и все полузащитники: через кого угодно игра могла идти. Лидером в такой компании тяжело было стать. А Домингесу надо быть лидером.
Кроме того, Домингес все время опаздывал в команду. Иногда из‑за лени, потому что все южноамериканцы не любят из дома вовремя возвращаться. Иногда случались реально существовавшие проблемы с женой. Но, так или иначе, Дику тяжело было с этим мириться. Он считал, что игрок должен соответствовать клубу уровня «Зенита» и не имеет права создавать проблемы тренеру. Поэтому однажды его терпение и лопнуло, хотя сколько раз, помню, Чори подходил к Адвокату и говорил: «У меня проблемы с женой. Мне надо обязательно уехать». И Дик отпускал его то на неделю, то на две…
Но ведь можно было настоять на продаже Домингеса за рубеж – тем более что этого так хотела супруга футболиста! Однако ему позволили вернуться в «Рубин»: а Курбан Бердыев, с которым Чори работал несколько лет до «Зенита», знал его как свои пять пальцев.
С точки зрения интересов «Зенита» такое решение – отдать Домингеса прямому конкуренту – было форменным безумием. То, что Чори не мог полностью раскрыться в «Зените» и чувствовал себя там некомфортно, совершенно не означало, что он не является классным игроком. Можно было продать его в Испанию или Португалию, можно, на худой конец, отдать в аренду в российскую команду средней руки. Но резко усиливать и без того действующего чемпиона, да и отнюдь не за ту сумму, от которой невозможно отказаться (тем более не ниществующему «Газпрому»), – до этого додуматься надо было!
Впрочем, тут претензии должны адресоваться не только и даже не столько Адвокату. Он мог только попросить боссов избавить его от этого человека. Куда же ему идти – это уже была их забота. Они не понимали, что собственными руками рубят сук, на котором сидят. Нет, Домингес не был ключевым игроком в «Зените». Но мог и должен был им стать, потому что ушел Аршавин. Да и без всяких «потому что» – просто мог.
Бердыев в нашей беседе выражал убеждение, что совместить Домингеса, Аршавина и Данни на поле по подобию «Барселоны» было вполне реально. Тренер полагал, что Домингеса нельзя было загонять в схему, ограничивать. Это, мол, и вызвало недовольство игрока: Адвокат затолкал его во фланговый «желоб», поставил, образно говоря, на рельсы. То же самое, по мнению многих, произошло в «Зените» и с Данни.
Конечно, никто не мог предположить, что в мае 2009 года тяжелая травма отправит его в лазарет до конца сезона. И Адвокат к такому повороту событий оказался не готов. После того как выбыл португалец, в «Зените» не осталось ни одного футболиста, способного обыграть соперника «один в один» и вообще индивидуально соорудить что‑то совершенно непредсказуемое. При том что еще предыдущей осенью таких игроков было три…
Одна из главных и сложнейших творческих задач Адвоката была очевидна еще с предыдущего лета, когда Аршавин объявил о своем желании уехать за рубеж. Создать такую модель игры «Зенита», которая была бы эффективна без его главной звезды. Кто знает – не «сломайся» Данни, возможно, она и была бы создана. А может, и нет – учитывая, что лучшим матчем португальца вплоть до его травмы был самый первый, за Суперкубок.
Ажурный комбинационный стиль, поставленный голландцем, сохранился. Но, враз лишившись солистов, «Зенит» стал походить на постаревшего ловеласа, не осознающего, что дамы уже никогда не будут «клевать» на него так, как раньше. Однако упрямо пытающегося применять те же приемы обольщения, которые срабатывали в молодости.
Команда при всей приятности глазу утратила выдумку. И если ухода Аршавина и травмы Данни было не избежать (к моменту этого повреждения, замечу, «Зенит» отнюдь не был флагманом таблицы), то Домингеса преподнесли конкуренту на блюдечке с голубой каемочкой. Чем тот не замедлил воспользоваться. А Данни заблистает всеми гранями своего таланта уже при Лучано Спаллетти, который даст ему практически полную свободу действий.
В феврале 2009‑го «Зенит» в 1/16 финала Кубка УЕФА прошел «Штутгарт», показав свою фирменную игру. Но уже в марте вылетел от не выдающегося тогда «Удинезе». И старт чемпионата не задался. И в Санкт‑Петербурге тут же стали припоминать, что за все время работы Дика в «Зените» не появилось ни одного нового местного игрока стартового состава. А с прежних времен остались только Малафеев с Денисовым.
В Питере – городе, где наличие в составе своих воспитанников ценится особо (еще со времен единственного в советской истории золота 1984 года, когда вся команда состояла из ленинградцев), – подобный подход восторга вызвать не мог. Известный питерский телекомментатор Геннадий Орлов в нашей беседе для книги «Правда о „Зените“ заявил: „За команду Адвоката будут болеть, только пока она на первом месте. А в «Зените“ 25‑летней давности было то неповторимое патриотическое чувство, из‑за которого люди ходят на стадион: «“Это моя команда!” Это была “команда с нашего двора”, и за нее болели вне зависимости от занятого места».
Адвокат по поводу молодежи говорил: мол, он‑то и хотел бы, да в городе – выжженная земля…
– В чем видите главный минус своего характера? – спросил я Дика в декабре 2011‑го.
– В том, что все замечаю. Это не всегда приятно для некоторых людей, которые предпочли бы, чтобы я чего‑то не видел. Еще меня выводит из себя, когда все не идет так, как должно идти. Тогда со мной нелегко иметь дело. Но в целом нахожу общий язык и с игроками, и с руководителями.
В 2009‑м как раз‑таки наступил момент, когда с этим самым общим языком появились проблемы. И когда минус, подмеченный Адвокатом, действительно был минусом. Потому что, по его выражению, «все шло не так, как должно идти».
Осенью того года, когда у руля команды будет уже Анатолий Давыдов, мы поговорим с начальником команды, ее экс‑капитаном Владиславом Радимовым. И я спрошу:
– Фатих Текке, который при Адвокате казался уже отрезанным ломтем, забил четыре гола в четырех последних матчах. Что с ним случилось?
Влад, с большим уважением относящийся к Адвокату, ответил:
– Его история – иллюстрация большой разницы в методах Адвоката и Давыдова. Первое, что сделал Давыдов, – по‑человечески поговорил с Текке. Еще будучи футболистом, я чувствовал, что турку нужен именно такой психологический подход. У Дика такого не было никогда: футболисты должны были исполнять то, что он скажет. А к Текке нужно было подойти с душой, что Анатолий Викторович и сделал.
Вот пример. В матче с «Насионалом», в котором Текке забил гол, Давыдов его заменил. На следующий день игрок пришел недовольный и сказал, что у него болит спина. Давыдов к нему подошел и сказал: «Я тебя вчера заменил, но это издержки работы. Мне показалось, что ты устал. Но ты мне очень нужен в Химках, я на тебя рассчитываю». Адвокат бы с ним в такой ситуации наверняка не стал разговаривать, и больше чем уверен, что Текке, сославшись на боли, не полетел бы на матч в Химках. А после таких слов тренера Текке вышел на эту же тренировку, попросив, чтобы ему сделали обезболивающий укол. И забил мяч в Химках, да и вообще сыграл здорово.
Все это вовсе не говорило о том, что методы Давыдова более эффективны, чем методы Адвоката. Результаты, которых добился в своей карьере голландец, говорят как раз об обратном. Но вот как‑то так сложилось именно в тот момент, что после ошеломляющего успеха 2008‑го год спустя у Дика наступило какое‑то опустошение.
Будь у «Зенита» в этот момент другие руководители – отношения бы еще могли наладиться. Но тут развязка с каждым месяцем казалась все более неизбежной.
А тем временем 10 февраля 2009 года грянула «бомба». Хиддинк на условиях совмещения со сборной до конца сезона 2008/09 возглавил «Челси».
…Весна 2005 года. Первые выступления Виталия Мутко в должности президента РФС. Он выдвигает кандидатуру Юрия Семина, призванного заменить Георгия Ярцева на посту главного тренера сборной. Разумеется, следуют вопросы о совмещении постов с «Локомотивом», в том числе и от самого Семина. Но в ответ – категорическое «нет» нового президента.
Этого слова – «совмещение» – Мутко не выносил с 1998 года, когда совмещение случилось в возглавляемом им клубе. Анатолий Бышовец возглавил сборную, не уйдя из «Зенита», в результате чего питерский клуб скатился с первого места в таблице на пятое, а национальная команда потерпела шесть поражений кряду. И если летом Бышовец сидел на двух креслах, то к зиме остался без обоих. Правда, и от ухода Семина из «Локо» не выиграл никто – ни сборная, ни клуб, ни сам специалист. Так что не может в таких вопросах быть никаких гарантий и математических формул.
Ирония судьбы – но, видимо, никуда и самому Мутко от совмещения было не деться. Для начала он сам был назначен министром спорта, но не захотел оставлять пост президента РФС (правда, в итоге пришлось). А теперь ему пришлось иметь дело и с тренером‑совместителем. Причем наработанный за два с половиной года авторитет Гуса Хиддинка в России таков, что ни Мутко, ни кто‑либо другой, каким бы влиянием этот человек ни обладал, попросту не посмел бы сказать голландцу: «Или сборная, или „Челси“!»
Невозможна такая постановка вопроса была и по финансовым соображениям. В 2008 году отношения между РФС и НАФ, финансировавшей контракт Хиддинка, резко осложнились. И Мутко, будучи на тот момент уверенным в автономных источниках заработка футбольного союза, махнул рукой: и без вас, мол, справимся. Но грянул кризис, и вдруг выяснилось, что платить голландцу – нечем.
Пришлось вновь идти на поклон к Абрамовичу. Но благотворительностью тот заниматься больше не собирался. А тут в его собственной епархии под названием «Челси» возникла проблема – бразилец Луиз Фелипе Сколари не нашел общего языка с командой, которая начала проигрывать и терять шансы даже на попадание в следующую Лигу чемпионов. Я присутствовал на матче «МЮ» – «Челси», выигранном хозяевами со счетом 3:0, и игра «синих» на «Олд Траффорд» представляла жалкое зрелище.
Абрамович понимал, что надо что‑то делать. А лучше тренера, чем Хиддинк, посреди сезона найти было невозможно. В итоге стороны пришли к компромиссу. Голландец до конца весны тренирует не только сборную, но и «Челси», а олигарх берет на себя оплату контракта Хиддинка с РФС. Это спасло деловую репутацию Мутко, а в жертву пришлось временно принести внимание Гуса к проблемам российского футбола.
Первые комментарии официальных лиц были такими.
Виталий Мутко:
– После того как фонд «Национальная академия футбола» обратился к нам с просьбой разрешить «Челси» вести с Хиддинком переговоры по поводу совмещения постов главного тренера сборной России и главного тренера английского клуба, мы, взвесив все «за» и «против», решили, что у РФС принципиальных возражений нет. Тем более что просьба исходила от нашего партнера, сотрудничество с которым мы намерены в полном объеме вернуть в прежнее плодотворное русло.
Но в любом случае последнее слово останется за самим Гусом. После возвращения сборной в Москву я хочу встретиться с ним – и обсудить возможное совмещение. Если оно не будет мешать работе в сборной (а по графику матчей в те три с половиной месяца, о которых идет речь, не должно), то это только вопрос его сил и энергии. Готов взяться за два проекта одновременно – значит, так тому и быть. Естественно, задач, стоящих перед сборной России, никто при этом отменять не собирается, и понятно, что именно Хиддинк в первую голову несет ответственность за их выполнение.
Что касается развития событий летом, то сейчас об этом речь вообще не идет – просьба наших партнеров относится только к сроку до окончания чемпионата Англии. К лету же ситуация может поменяться в разные стороны, так что сегодня обсуждать ее просто бесполезно.
Сергей Капков, президент НАФ:
– Мы попросили РФС о разрешении на переговоры с Хиддинком только после того, как просчитали ситуацию и убедились, что его работа с «Челси» никоим образом не повредит российской сборной. НАФ и РФС остаются партнерами, поэтому, наверное, после встречи Виталия Мутко с Романом Абрамовичем РФС возражать против совмещения должностей Гусом и не стал.
Теперь Хиддинк должен обсудить условия личного контракта с «Челси». Думаю, что это произойдет в ближайшие два‑три дня. Речь идет о заключении соглашения до конца текущего чемпионата Англии.
Уверен, что болельщикам российской национальной команды волноваться совершенно не о чем: Хиддинку будут созданы максимально комфортные условия для того, чтобы его работа с нашей сборной никак не пострадала.
Доза «успокоительного» от Мутко и Капкова, может, требовалась болельщикам, не убежденным, что из «Челси» можно добровольно уйти. Но не тем, кто знал истинное положение вещей – а также самого Хиддинка. Лично я был абсолютно уверен в том, что в конце английского сезона он с «Челси» расстанется. А когда фразу о том, что Гус точно ограничится работой до конца сезона, сказал мне вице‑премьер правительства России Сергей Иванов, развеялись последние сомнения.
– Не хочу все раскрывать, но моя уверенность основывается на определенной информации, – сказал Иванов.
В футбольных – и не только – кругах сразу пошел разговор: Абрамович хотя бы в силу своей деловой заинтересованности в нормальных отношениях с высшей российской властью не решится полностью увести Хиддинка из сборной. Как и сделать совмещение постоянным.
Утверждать, что это вероятное назначение – приятная неожиданность, было, конечно, невозможно, но и ничего страшного в нем я не усмотрел. В конце концов, не место красит человека, а человек – место. И даже два места. Что сам Хиддинк, к примеру, и доказал осенью 2005‑го – когда одной рукой уверенно вел ПСВ к очередному голландскому чемпионству, а в Лиге чемпионов вышел из трудной группы с «Миланом», «Шальке» и «Фенербахче», а другой впервые с 1974 года вывел сборную Австралии в финальную стадию чемпионата мира. Попутно успев провести мощный подготовительный сбор перед стыковыми матчами с Уругваем. Как мы знаем, и дальнейшая работа Хиддинка с ПСВ ничуть не повредила австралийским «соккеруз»: они в первый раз в истории вышли на чемпионате мира из группы, где лишь при помощи «левого» пенальти на последней минуте уступили будущему победителю турнира – «Скуадре адзурре».