Они сидели в ресторане и ужинали. Лицо Маслова не теряло радостного выражения. Время от времени он опускал руку в карман пиджака, чтобы пощупать толстую пачку купюр достоинством в двести евро, которую ему вручил Прилепин и которая приятно оттягивала карман.
– Ты, Серега, должен мне быть благодарен за рекомендацию.
Прилепин удивленно поднял левую бровь. Привычка с детства. Иначе он не выражал удивления.
– И кому ты меня порекомендовал?
– Нашему шефу. А он – Есину. Полагаю, навар приличный?
– Так себе. Это дорогостоящая работа, но страшный геморрой. – «Ты, придурок, даже представить не можешь, как я тебе благодарен», – подумал Прилепин, а вслух сказал: – Прокачаем возможности. Может, что-то и удастся сорвать. А что он из себя представляет?
– Самый богатый вице-мэр. Недвижимости за рубежом больше, чем у любого нового русского.
– Все это может накрыться в момент. Знаешь, как русских сейчас шерстят в Европе?
– Знаю. И всегда знал, что так оно и будет. Потрошить наших богатеев будут, как карасей. Как в 20-е годы. Но не всех. Таких, как Есин, никто не тронет. Даже пальцем. Пусть попробуют.
– Мощная крыша?
– Мощнее не придумаешь.
– И кто?
– Спроси чего полегче. Знаю только, что он в Штаты, как домой, ездит. Регулярно. И полагаю, что у него там счета. И немаленькие.
– А чего он боится, что его шлепнут? Зачем ему охрана?
– Не знаю. Интересантов нет. Знаю, что забеспокоился, когда наркоторговцы пропадать стали. Начальники его масштаба – народ пугливый.
– Он что, на наркоторговлю завязан?
– Такой информации не имею. А если бы имел, не раскрыл бы ни за что.
– И за миллион баксов не раскрыл бы?
Маслов немного подумал.
– За миллион раскрыл бы, ибо это капитал.
|
|
Придя домой, Сергей Николаевич сразу вошел в почту, чтобы прочитать отчет своих людей, охранявших Есина:
«За пределами мэрии объект сегодня ни с кем не встречался».
Ему позвонили утром и сообщили, что умер Виктор Петрович. Прилепин залпом выпил стакан водки. Завтракать он не мог. Постоянно спазмы схватывали горло. Несмотря на то что он был готов к этому событию, сердце сжало, как при инфаркте. Сергей даже не представлял, что старик так много значил для него. Внутри образовалась пустота. На некоторое время у него даже пропало желание заниматься делом.
В офисе он заслушал доклады своих подразделений, после чего поехал на конспиративную квартиру, служившую штабом подпольной организации «Самооборона». За компьютером сидел его главный помощник по прозвищу Мозг. Бывший оперативник КГБ, мастерски проводивший допросы. Это он блестяще допросил Швабру и выяснил важные вещи для Романова и Прилепина. Мозг, в отличие от большинства других людей, был очень самокритичен и никогда не считал себя умнее других. Более того, он оценивал себя как середнячка. Но середнячка, на которых держится мир. И он обладал тем особым чувством юмора, которое дает возможность смеяться не только над собой, но и над другими, что воспринималось объектами шуток с полной толерантностью. Такое отношение к самому себе начисто исключало совершение глупостей, которые воленс-ноленс делают все люди. Кроме того, у него была профессиональная привычка наблюдать за всем и всеми и искать во всем скрытый смысл. Прилепин числил Мозга самым ценным сотрудником.
|
|
Оторвав глаза от компьютера, Мозг кивнул Прилепину и спросил:
– Что с этой шлюхой делать? Держать там постоянно двух человек накладно. Кроме того, на героин для нее тоже приходится тратиться.
– И на питание, – хмыкнул Прилепин.
– На питание мало. Она почти ничего не ест.
– Сегодня я ее еще раз допрошу – через тебя, естественно, – и отпустим.
– Куда?
– Домой, разумеется. Хотя нет. Давай ее в психиатричку отправим. Пусть полечат от наркозависимости. Все же вреда она нам не принесла.
– Гуманист ты, Серега. У нас в конторе ты бы карьеру не сделал.
По дороге они обсудили несколько акций. Мозг, как и Прилепин, считал, что террор против наркоторговцев необходимо повторить, чтобы Есин вдруг не успокоился и не отказался от охраны. Тем не менее старый контрразведчик постоянно искал связи Есина с иностранцами, хотя было ясно, что, занимая пост вице-мэра, курирующего деятельность Комитета по внешним связям, он не мог не общаться с иностранными бизнесменами и деятелями культуры. Мозг, в отличие от Прилепина, простого пехотного офицера, обладал звериной интуицией. И он первым выразил уверенность в том, что главный босс сидит не в Москве, а за рубежом.
Швабра была спокойна и, даже можно было сказать, умиротворена. Видимо, получила очередную порцию героина. Прилепин поднялся на чердак и включил компьютер.
Мозг задавал заранее оговоренные вопросы:
– С кем из мэрии контактировал Аньелли?
– Всех контактов я не знаю. Он брал меня только на встречи, когда собеседник не владел английским.
– И с кем вы встречались?
– Какой-то тип неприятный. Дмитрий Леонидович.
|
|
– А фамилия?
– Точно не помню. То ли Алешин, то ли Алехин.
– О чем говорили?
– Не помню. Не вникала в суть. Я ведь только переводила.
– Теперь, голубушка, сконцентрируйтесь. От того, сколько вы вспомните, зависит ваша дальнейшая судьба. Не исключено, что сегодня вы выйдете отсюда.
– Ногами вперед.
– Нет. На своих ногах. Мы отвезем вас в больницу, где вас немного подлечат. Хотя бы уменьшат зависимость.
На лице Швабры появилось выражение надежды.
– А это что, возможно?
– Ну, знаете ли, я не врач, но знаю людей, которые вообще сошли с иглы.
Швабра задумалась. Было видно, что она мучительно пытается вспомнить. Наконец она неуверенно сказала:
– Говорили о поставках какого-то товара. Точнее, о доставках.
– Какого? – перебил ее Мозг.
– Не называли. Просто говорили «goods». Дальше товар шел в Европу. Морем. И еще Фабио говорил о какой-то встрече в Вене через два месяца.
– Кто должен был ехать?
– Сам Фабио и какой-то доктор.
– Фабио раньше ездил в Вену?
– Регулярно. Раз в месяц.
– Вы ездили с ним?
– Три раза.
– Останавливались в одном и том же отеле?
– Да, в Гранд-отеле.
– Вы все время в Вене были с Аньелли?
– Нет. Он куда-то уходил, а мне давал свою кредитку. Я ходила по магазинам.
– Во время разговора они еще упоминали доктора?
– Несколько раз.
– Не помните, в какой связи?
Швабра отрицательно покачала головой.
– Вспомните все запланированные поездки Аньелли. Помимо Вены он намеревался куда-нибудь ехать?
Швабра слегка подумала. Было видно, что воспоминания даются ей с трудом.
– Да, за несколько дней до смерти он сказал, что мы должны будем съездить в Новороссийск.
В офисе Прилепин долго сидел, ничего не делая. Он соображал. Из того, что выложила Швабра, из того, что он узнал от Романова и Маслова, вырисовывалась довольно ясная картина. Питерская наркомафия строго централизована и возглавляется вице-мэром Есиным. В то же время она не является самостоятельной силой, но подчиняется центру за рубежом. Другими словами, питерская наркомафия – это составная часть международной мафии. Судя по всему, международная мафия тоже довольно сильно централизована. Где находится центр, неизвестно, но питерская часть контролируется из Вены. Это ясно. Его размышления прервал Мозг. Он вернулся с базы, отправив Швабру с двумя людьми в психушку, предварительно договорившись с главврачом.
– Вот какие соображения, Серега, – сказал Мозг, наливая себе кофе. – Как указывал Остап Ибрагимович Бендер, для проведения нелегальной работы необходима легальность.
– У нас она есть. ЧОП, – сказал Прилепин, с недоумением глядя на Мозга.
– Я имею в виду не нас. Я имею в виду наших оппонентов. Уверен, что среди коммерческих структур, аффилированных с Есиным, есть одна, которая является легальной крышей наркоторговли. А может быть, и не одна.
Прилепин задумчиво посмотрел на своего сотрудника. А ведь Мозг сто раз прав. И как это ему в голову не пришло.
– Ты прав. Нужно подумать, как вскрыть структуру. У тебя соображения есть?
– Самый простой способ выявить структуры, которые финансируют предвыборную кампанию Королева.
– А почему не мэра?
– Мэра финансирует Газпром. Сомневаюсь, что он причастен к наркоторговле, – рассмеялся Мозг.
– Полагаешь, мэр не причастен к этому бизнесу?
– Не полагаю, а знаю. У мэров другие источники доходов. Кстати, вырисовывается сеть. Нужно выяснить, имеется ли у Есина связь с другими городами и регионами, не входящая в сферу его рабочих интересов. А также отношения с вице-мэрами или замами губернаторов. Можно зацепить всю паутину.
– А нам это нужно? – спросил Сергей Николаевич – Нас интересует только наш город. Ты пойми, умник, мы боремся не с явлением, а с конкретными лицами. Но сначала их нужно найти. А с явлением пусть борется государство. Если это самое явление ему мешает.
Когда Мозг ушел, Сергей Николаевич вновь приник к компьютеру. Пискнул смартфон, оповещая, что пришло сообщение на электронную почту. Прилепин вошел в почту и почувствовал, как сердце радостно забилось. Рыбка сама плыла в сеть. Сообщение было от охранников Есина:
«Объект через две недели уезжает в командировку в Вену».
Он взял мобильник и набрал номер телефона Романова.
Глава 23
Новые обстоятельства
У Романова не было никакого плана расследования. Более того, он даже не представлял, что это такое. Но фильмы и книги, которые он читал и смотрел в детстве, давали кое-какие соображения. Вспоминая популярный советский детектив, он решил, что главная задача на нынешнем этапе – работа со свидетелем. На этот раз он поехал на квартиру, которую арендовал банк для Фабио. Там уже жил другой жилец, но в квартире еще хранились вещи покойного, которые вот-вот должны были забрать. Англичанин, квартировавший вместо Фабио, был очень любезен, но категорически отказался допустить Романова к вещам. Пришлось достать визитку старика Аньелли и еще минут двадцать уговаривать неподкупного англосакса позвонить родственникам Фабио, после чего он неохотно разрешил порыться в вещах. В целом ничего интересного. В основном одежда и обувь, туалетные принадлежности и канцелярские товары. Но вот, наконец, среди кучи мусора блеснул алмаз. Смартфон. Пришлось опять уговаривать англичанина позвонить Аньелли, чтобы тот позволил Василию забрать смартфон.
Придя в офис, Василий Ильич с замирающим сердцем полез в почту Фабио. Затем добросовестно переписал всех адресатов. Набралось семь человек с активной перепиской. Двое русских, два американца и остальные итальянцы. Романов мысленно благословлял отца, который заставил его выучить английский и итальянский. Он нажал кнопку вызова. (Сотрудники агентства были обязаны сдавать мобильные телефоны по прибытии на работу в офис.) Вошел дежурный по офису. Романов не держал секретаршу. Ее функцию выполняли поочередно сотрудники агентства.
– Вызови ко мне Лобачевского.
Лобачевским в агентстве прозвали Мишу, парня семнадцати лет от роду. Фамилия его была Иванов. Он не имел образования, кроме средней школы, но был в прямом смысле гением в области программирования и IT-технологий. Миша мог взломать любую почту, любой архив. Мог составить любую программу. Среди сотрудников «Русского сыска» он имел самую большую зарплату. Больше, чем Романов. Но не это держало его в «Русском сыске». Он мог перейти в любой крупный банк, в любую крупную корпорацию и зарабатывать значительно больше, но в агентстве его удерживали авантюрная жилка и тот факт, что сослуживцы относились к нему чуть ли не с большим почтением, чем к генеральному директору. Лобачевский явился через две минуты и, не дожидаясь приглашения, уселся напротив директора. Романов скрыл улыбку и официально положил перед ним список адресов:
– Михаил Александрович, мне нужно знать, что делается в этих почтах. Ваша задача войти. Подключите Николая Михалыча, чтобы он просмотрел и составил для меня отчет. Он знает как. А письма, которые там окажутся вот от этого синьора, – он указал адрес Фабио, – необходимо распечатать и мне на стол.
– Понял Василий Ильич, – лучезарно улыбаясь, сказал Лобачевский. – Хозяева почты не должны знать, что в нее входили посторонние?
– Конечно.
– Тогда это займет несколько дней. Я должен буду посидеть на сервере.
– Хорошо. А теперь посмотрите вот на эту почту, – он показал адрес Фабио, – и скажите, можно определить пароль, чтобы я смотрел на компьютере.
– Очень просто. За полчаса установлю, но если у него почта выведена на телефон, он тут же узнает, что вы вошли в его почту.
– Не страшно. Пусть узнает. Давай. Жду вас через полчаса.
Зазвонил телефон.
– Алло.
– Василий Ильич, – раздался хрипловатый голос Прилепина, – есть новости. И очень интересные. По вашему объекту.
– Да? По телефону не сможете сообщить?
– Не стоит. Я буду через два дня в Москве. Пересечемся.
– У вас есть где остановиться?
– Я уже зарезервировал место в гостинице.
– До встречи, – сказал Романов и отключился. Ему не терпелось посмотреть почту в смартфоне.
Пробежав по письмам, он не обнаружил ничего интересного, кроме одного. Один из двоих, писавших по-русски, явно не владел языком и поэтому использовал переводчика в Яндексе.
«Дорогой Фабио, доктор очень недоволен твоим докладом в контору. Откуда он узнал содержание, я не знаю. Вам необходимо лично встретиться для выяснения взаимных претензий. В России доктор встречаться не хочет. Будем ждать вашей поездки в Вену».
Пришел Миша и положил на стол Романову листок со словом «POLDA». Это был пароль для почты Фабио. Василий Ильич перешел на компьютер и вошел в почту. Открыл «отправленные». После недолгого поиска нашел письмо на адрес d.aleshin@mail.ru, с которого оно было отправлено.
«Дорогой Дмитрий, – писал Фабио, – я по-прежнему считаю, что товар из «А» нецелесообразно переправлять через Санкт-Петербург. Гораздо надежнее переправлять через Новороссийск. С тамошней таможней у представителя концерна в Москве прекрасные отношения. Это будет немного дешевле и намного безопаснее. Именно эту точку зрения я буду отстаивать в Вене».
«Итак, – подвел первый итог Василий, – зацепочки – это „А“ и „Т“, „доктор“, „контора“, „представитель конторы в Москве“». Слава богу, что Фабио не стирал отправленные письма и не очищал корзину. Он продолжил изучение.
«Мистер Аньелли, наши русские партнеры в Санкт-Петербурге недовольны вашей позицией в вопросе доставки товара из «А» в Европу. Их можно понять. В настоящее время они монопольно контролируют трафик. В случае, если концерн примет ваше предложение, они потеряют 30 % доходов. Мы организация на самофинансировании, в связи с чем Директор склонен принять ваше предложение. Но только в части доставки товара из «А» в «Т»».
На базе этих трех писем явно просматривалась конфликтная ситуация. Аньелли наступил на интерес какого-то «доктора». Причем было ясно, что интерес «доктора» заключался в транзите товара из «А» в «Т» через Питер. Товаром могли быть только наркотики. А вот «А», скорее всего, Афганистан. Но что такое «Т»? Не Тверь же? Он продолжил изучать письма. Следующее письмо было от адресата «Я.В». Оно, как и от Дмитрия, было на английском, но на безукоризненном английском.
«Дорогой Фабио. Я получил новое назначение. Буду работать в нашем консульстве в Вене. Надеюсь, ты понимаешь. Кстати, филиал концерна в Вене возглавил наш однокурсник по Гарварду. Не буду говорить кто. Скажу только, что он креатура Директора. Буду рад встретиться, когда приедешь в Вену на доклад. В твоих разногласиях с доктором я полностъю на твоей стороне. Но советую еще хорошенько подумать. Стоит ли доводить дело до конфликт? У нас проблемы с Тираной. Нам так и не удалось централизовать бизнес. Кланы категорически против объединения, поскольку не могут решить, вокруг какого клана объединяться. И это создает для концерна массу проблем. Более того, ставит под угрозу наш контроль за европейским рынком. Директор склонен поддержать Кула, но Вена считает, что нужно делать ставку на Абази, поскольку именно у них близкие связи с президентом Тачи. Директор признает, что ситуация не та, на которую мы рассчитывали, реализуя план в Косово. Он также считает, что послать в Тирану для переговоров с кланами нужно тебя, поскольку к итальянцам там более лояльное отношение, чем к американцам. Обдумай этот вариант.
Роджер».
Что за Роджер? Романов вспомнил, что это имя попадалась ему совсем недавно. Э! Да не Роджер ли это Блэйк? Агент ЦРУ, из-за которого Фабио попал в зону интереса ФСБ. Самое информативное письмо. Итак, речь идет об Албании. Если «А» – это Афганистан, то «Т», безусловно, Тирана. Конечно, транзит наркотиков в Тирану через Россию более выгоден через Черное море, чем через Балтийское. Но это ломает монополию питерской команды.
Романов продолжил изучать письма. Следующее было написано на итальянском.
«Синьор Аньелли. Мистер Лэмптон, с которым мы встречались в Риме два дня назад, настоятельно рекомендовал мне переговорить с вами относительно плана интеграции кланов. Он считает, что именно вы способны провести переговоры со всеми главами семей и договориться если не об объединении, то хотя бы о согласованности действий и выработке правил игры. Канун почитается всеми семьями, но он не годится для XXI века, поскольку многие его положения можно трактовать по-разному Мы были бы рады принять вас в Тиране, но предварительно я готов выехать в Вену для встречи с вами.
Примите заверения в глубоком уважении к вашей семье и лично к вам.
Энвер Абази».
Ситуация становилась все интереснее, но об убийцах Аньелли никакой информации, кроме конфликта с каким-то доктором (или Доктором), который, судя по всему, монопольно контролировал наркотрафик из Афганистана в Тирану, не просматривалось. А вот мотивов для убийства становилось все больше. Связи Аньелли с наркомафией очевидны. Но очевидны и его связи с правительством США. Что это? Неужели Аньелли – американский агент, внедренный в наркомафию? Наконец Романов полез в сейф и вынул листок из блокнота, который ему дал отец. Набрал номер.
– Indespectus, – раздалось в трубке.
– Я хочу стать вашим клиентом, – произнес Романов с легким придыханием, вызванным волнением.
– Вы хотите стать постоянным клиентом?
– Да.
– Вы готовы на абонентское обслуживание или у вас разовый заказ?
– Готов на абонентское обслуживание.
– Вы знаете наши тарифы?
– Нет. Но они меня не волнуют.
– Вы знаете, где мы располагаемся?
– Да.
– Вы готовы приехать в Сент-Джонс для подписания контракта или предпочитаете, чтобы наш представитель приехал к вам?
– Лучше, если приедет он.
– Вы понимаете, что билеты, оформление визы, если у вас ее нет, и проживание в отеле оплачиваете вы?
– Разумеется.
– Где вы хотите встретиться с нашим представителем?
– В Риме.
– Отлично. В Италию мы въезжаем без визы. Время?
– В ближайший понедельник.
– Продиктуйте адрес вашей электронной почты. Мы свяжемся с вами и сообщим имя нашего сотрудника, на которое вы должны будете зарезервировать номер в отеле.
– Romanov@libero.it
Трубку отключили, не попрощавшись. Романов вышел на сайт Ал Италии и заказал билеты.
Распечатав письма, Василий Ильич отправился к отцу. Позвонив в дверь пару раз для приличия, он достал ключ и вошел в квартиру. Генерал, как всегда, сидел за компьютером. Василий, как всегда, достал фарфор. Чашку императорского фарфорового завода, купленную в антикварном магазине на Невском.
Генерал снял наушники и достал лупу:
– Редкая вещь. Где-то самое начало прошлого века. И в прекрасном состоянии. Из Ленинграда?
Романов кивнул. Он привык к тому, что его старик упорно называл Санкт-Петербург Ленинградом, Волгоград – Сталинградом, а Екатеринбург – Свердловском. Не затягивая, он положил перед генералом листки бумаги с письмами из почты Аньелли. Он знал, что, несмотря на то что с лейтенантских времен старик Романов считался великолепным оперативником, больше всего в конторе ценили его как аналитика. Сейчас он надел очки и начал внимательно изучать письма.
Прошло довольно много времени. Наконец старик отложил бумаги и снял очки:
– Как я и предполагал, ты лезешь в дела международной наркомафии. И старик Аньелли тебя не спрячет. Во всяком случае, на территории Италии, поскольку за тобой будут охотиться и сицилийцы, и калабрийцы, и неаполитанцы. Все три богоугодные организации. Слава Богу, что у меня два сына, а не один.
– Тирана – это новый маршрут?
– Судя по всему, да. Неясно только, куда наркотики отплывали из Ленинграда. Скорее всего, в Голландию.
– Значит, Аньелли – член международной наркомафии?
– Значит, да.
– Но зачем ему, наследнику огромного состояния, связываться с наркоторговлей? Из переписки явствует, что он был тесно связан с американцами. А не был ли он агентом одной из американских спецслужб, внедренным в наркомафию?
– Это не исключено. Но, опять же, встает заданный тобой вопрос. Зачем? За зарплату агента? Хочешь добрый совет?
– Прекратить расследование?
– Нет. Я знаю, что ты не прекратишь. Обыграй так, что убийцей является этот самый «доктор». Затем найди этого «доктора» и сдай дедушке. На этом твоя миссия будет окончена.
Глава 24
Объединяем усилия
По приезде в Москву Прилепин сразу же позвонил Романову. Встреча состоялась в тот же вечер в кафе «Пушкин» на втором этаже, благо остановился Сергей Николаевич совсем недалеко от места встречи, в отеле «Мариотт». Во время ужина о делах не говорили. Эти два человека, разных поколений и абсолютно не похожие друг на друга, как-то сразу сблизились. Дружба с первого взгляда.
Прилепин отметил, что ресторан с каждым его приездом становится все хуже, как с точки зрения обслуживания, так и с точки зрения качества блюд. Он ел мало. В основном пил. Не пьянея, что очень импонировало Романову. Когда с ужином было покончено и официант принес кофе и фернет, Романов вопросительно посмотрел на собеседника;
– Итак?
– Итак, глава наркомафии в Питере – один из вице-мэров.
– Я так и предполагал, – кивнул головой Василий Ильич. – Давайте сначала вы рассказывайте, потом я, а потом обсудим ситуацию и решим, что делать дальше.
Этим предложением Романов как бы окончательно оформил союз. Прилепин, чья цель не простиралась дальше мести питерской наркомафии, не мог понять, чего хочет Романов. Последний явно интересовался не только смертью Аньелли, но и всеми деталями наркобизнеса. Появилось даже подозрение, что кроме старика Аньелл: Романов работает еще на кого-то. Но это не волновало Сергея Николаевича, поскольку не представляло угрозы его интересам. «Помоги мне, Вася, найти тех, кто меня упек. А уж дальше я сам. Без чьей-либо помощи», – думал Прилепин. Он детально изложил всю информацию, полученную за последние несколько дней, стараясь не упустить ни одну мелочь. Романов слушал с непроницаемым лицом и оживился только тогда, когда узнал о предстоящей поездке Есина в Вену.
– Скажите, Сергей Николаевич, – спросил он, цедя фернет маленькими глотками, как это делают итальянцы, – откуда информация о том, что вице-мэр и есть глава питерской наркомафии?
– Информация получена от Николая Петровича.
– Кто это?
Прилепин удивленно взглянул на собеседника:
– Это тот, по чьей рекомендации я с вами встретился и оказал помощь. Вы что, его не знаете?
– Если честно, то нет. Его попросил за меня мой зам. Что их связывает, я не знаю.
– Связывало, – поправил его Сергей Николаевич. – Виктор Петрович несколько дней назад умер.
Романов понимающе покачал головой. И по тому, какое выражение лица было у Прилепина, и по тому, как он сразу же согласился помогать, он понял, что этот незнакомый Виктор Петрович не был для его партнера чужим человеком.
– Насколько можно доверять его информации?
– Информация надежная. Кроме того, на этой фигуре сходятся очень многие детали.
– Вы сказали, что Швабра упоминала какого-то доктора.
– Да.
– Мне кажется, что сейчас я понял, кто такой этот доктор. Есин едет в Вену. Вы ведь так сказали?
– Да. Мне это сообщили его охранники.
– Есть основания полагать, что Есин и доктор – одно и то же лицо.
– Вот как. Право, эта мысль не приходила мне в голову. А с чего такой вывод?
Романов достал из нагрудного кармана пиджака сложенные листки бумаги и протянул Прилепину:
– Вот письма из почты покойного Аньелли. Прочитайте. Что думаете?
Он передал письма, специально распечатанные для Прилепина. Тот внимательно их прочитал. Затем, это было видно, прочитал еще несколько раз. Наконец он оторвался от чтения:
– Похоже. Очень похоже.
– У вас есть какой-нибудь план, Сергей Николаевич? – спросил Романов, сам не имея никакого плана.
– Есть. Фантастический и авантюрный. Вы поразитесь.
Романов поднял брови. Его лицо выражало интерес. Он, как и Прилепин, любил авантюры и боялся сам себе признаться в том, что в эту историю его втянуло не отношение к Паоле и не деньги, а нехватка адреналина. Он часто с тоской вспоминал время службы в десантных войсках.
– Расскажите, если не секрет. Давно я не поражался.
– Выехать в Вену, захватить Есина и допросить по законам военного времени. А затем… – Он провел оттопыренным большим пальцем правой руки по горлу.
– Ну, это не обязательно. Если хотите с ним покончить, то это можно сделать красиво и элегантно.
Теперь неподдельный интерес отразился на лице Прилепина.
– Каким же образом?
– Я сообщу старику Аньелли, что заказчиком убийства его внука является Есин. Кстати, думаю, так оно и есть. Поскольку именно Есину, как следует из писем, молодой Аньелли перешел дорогу. Наши соотечественники, Сергей Николаевич, люди хорошие, но больно жадные. За копейку родного брата удавят. А в случае переориентирования части афганского трафика из Питера в Новороссийск Есин, если он действительно контролирует трафик, потеряет огромные деньги.
Прилепин задумчиво покивал головой. Видимо, он переваривал информацию, пытаясь сделать правильный вывод.
– Вариант неплохой. Но допросить его необходимо.
– Конечно. Он может дать ценную информацию. Кроме того, вы ведь не наемник, как я, и, видимо, имеете личную заинтересованность. Я не ошибся?
– Да. Не буду скрывать. Мне нужно узнать, кто упек меня на восемь лет в колонию. Поименно.
– Понимаю. Месть я всегда уважал. Святое дело. Но вы не исключаете, что Есин может не знать?
– Не исключаю. Но знаю твердо, что он может узнать. Или, по крайней мере, знает массу деталей, которые помогут вычислить моих врагов. Вот только как его заставить сделать это?
– Ну что ж, мы союзники. Точнее, партнеры. Я вам помогу, как вы помогли мне.
– Каким образом? Завербуете Есина?
– Именно. Насколько я понимаю, в Вене он будет встречаться со своими партнерами. А может быть, и боссами. Я получу документальное подтверждение его преступных связей, а затем мы дадим ему прослушать и просмотреть видеозапись. Далее все просто. В случае отказа сотрудничать, пленка пойдет в Интерпол. Но сначала будет опубликована в нескольких европейских газетах.
– Вы даже это можете! Да вас мне сам Бог послал.
– Не Бог, а ваш друг Виктор Петрович.
Прилепин помрачнел. Старик помогал ему даже с того света.
– Что потребуется от меня?
– От вас понадобится тройка-четверка надежных ребят, которые вывезут Есина в загородный домик под Веной, где с ним побеседует мой человек. А потом отвезут его в отель.
– У меня тоже есть надежный человек, – сказал Прилепин, имея в виду Мозга. – Вы его видели. Это он допрашивал Швабру.
– Работа неплохая. Но у меня есть профессиональный вербовщик. Впрочем, можно будет использовать обоих. Как вы понимаете, я финансирую поездку. Ваши люди не должны будут, во-первых, улетать из Питера, во-вторых, Аэрофлотом, в-третьих, напрямую в Вену. Маршрут будет такой. Они приезжают в Москву и отсюда перелетают в Венецию рейсом Альиталии. Далее Австрийскими авиалиниями в семь утра по местному времени они вылетают из Венеции в Вену. После этого, сделав дело, той же авиакомпанией летят обратно в Венецию. Оттуда переезжают в Милан и из Милана летят в Москву. Визы в Италию и билеты оформляют через московскую туристическую компанию. Билеты, разумеется, будут куплены на рейсы Аэрофлота, но полетят на Альиталии.
– Вы полагаете, что все это невозможно раскрыть?
– Возможно. Но, во-первых, российские власти этим не будут заниматься, поскольку интересов у них в этом нет, а во-вторых, тем, кто, быть может, будет этим заниматься, понадобится время. В-третьих, это на тот случай, если нам не удастся склонить Есина к сотрудничеству и его придется закопать в живописном Венском лесу. Тогда российские власти только выставят австрийским властям ноту, а искать начнут его хозяева. Но времени у них уйдет много. Кто возглавит вашу группу?
– Я сам. Со мной будут вербовщик и группа захвата из трех человек.
Романов подумал, как интересно устроена жизнь. Есин в настоящий момент спокойно ужинает у себя на даче под охраной трех профессионалов и не знает, что здесь, в Москве, в кафе «Пушкин», решается его судьба. Причем гарантий, что он останется живым, нет никаких. А решают два человека, которые полезли в осиное гнездо. И сейчас, пока они решают судьбу Есина, возможно, кто-то уже решает их судьбу. Прилепин не собирается лезть в дела международной наркомафии. Его цель – выявить тех, кто упек его в лагерь. Но он не понимает или не хочет понимать, что воленс-ноленс он уже перешел ей дорогу.
– Вы выходные проведете в Москве?
– Нет. Я через три часа уезжаю обратно.
– Жаль. Хотел вас познакомить с отцом.
– Надеюсь, не в последний раз приехал.
Придя в офис в понедельник, он тут же вызвал Ружинского. Старый разведчик, который предпочитал, чтобы его называли шпионом, как всегда одетый с иголочки, гладко выбритый и с фасонной прической, которая придавала благородство его седине, шутливо доложил:
– Шпион Ружинский для выполнения задания прибыл.
Романов невольно залюбовался стариком. Статный, стройный, без признаков живота, который так уродовал генерала Романова.
– Скажите, Виктор Константинович, – спросил Романов, когда старик уселся в кресло напротив директорского стола, – а почему вы предпочитаете быть шпионом, а не разведчиком?
– Разведчики остались в СССР. А в этой только шпионы, – засмеялся Ружинский. – Причем, низкопробные.
– Виктор Константинович, отец мне говорил, что вы работали в резидентуре в Вене.
– Пять лет.
– Отлично. Вам предстоит поехать в Вену в командировку. У вас есть шенгенская виза?
– Ну, а что это за шпион, который шенгенской визы не имеет! Конечно есть.
– Тогда пойдемте потолкуем.
Романов встал и направился в комнату отдыха, защищенную от любой прослушки, которую они называли «цистерной». Ружинский проследовал за ним и плотно прикрыл дверь.
В то же время Прилепин собрал на явке трех самых надежных членов «Самообороны». Все трое бывшие военные, которых он вытащил в прямом смысле слова из нищеты. Они уже были «крещены». За каждым была ликвидация нескольких наркоторговцев. С Мозгом он уже успел все обговорить в воскресенье, заявившись к нему на дачу с бутылкой дорогого коньяка и двумя килограммами бараньего шашлыка.
– Значит так, ребятишки. Нам предстоит серьезная работу. У кого нет шенгенской визы?
Глава 25
Год
Двое туристов сидели на террасе венского кафе «Розенгартен» и деловито беседовали. Судя по всему, они проживали в Гранд-отеле, которому принадлежало это замечательное кафе, где по вечерам в баре собирались представители венской интеллигенции, резко отличающейся от туристов. Человек посторонний сразу бы определил в них американцев. Не по одежде, а по лицам. Видимо, стереотип американского мышления отразился на внешности нации. Точнее, ее англо-саксонской части.
– Я не понимаю вашего беспокойства, – Эдвард, сказал тот, что постарше, – Никсон в период своего пребывания в Белом доме ни разу не выказал не то что стремления ликвидировать нашу организацию, он даже не проявил интереса к ее деятельности. А теперь вы говорите, что он представляет для нас опасность.
– Говорил, говорю и говорить буду.
– Я помню, что вы были первым, кто отметил опасность для нашей структуры, которую представляли братья Кеннеди. И к вам тогда отнеслись серьезно. Хотя вам не было и тридцати лет. И вы были всего-навсего помощником директора. Тогда под вашими утверждениями была основа. Во-первых, вся политика Роберта. Во-вторых, что еще важнее, тот интерес, который Джон начал к нам проявлять. Но Никсон не обращал на нас внимания весь свой срок.
– Уверяю, в ходе второго срока он обратит на нас самое пристальное внимание. И чем для нас это закончится, сказать трудно.
– И как бы вы действовали на его месте, если бы собирались нас сокрушить или потеснить?
– Примитивно просто. Допустил бы утечку информации о нас в Конгресс. И в прессу. Дальнейший ход событий, надеюсь, вам описывать не нужно.
Его собеседник задумался, потом недовольно покосился на тройку американских туристов, усевшихся за соседний столик. Они по-американски громко обсуждали прошедший день.
Эдвард тоже как бы напрягся. Он недовольно поморщился:
– Ну, обязательно этим дебилам нужно было сесть рядом с нами. Ведь специально для них построили «Мариотт». В пяти минутах ходьбы отсюда.
– Эти дебилы, – снисходительно улыбнулся его собеседник, – американские налогоплательщики, на деньги которых мы существуем. Однако вернемся к теме. Что заставляет вас предполагать, что в ходе второго президентского срока Ричард Никсон нанесет нам вред?
– Никсон из семьи квакеров. Вы знаете, что это за люди. И он был потрясен способом транспортировки героина из Вьетнама в США, который, как вы знаете лучше меня, осуществлялся под эгидой нашей организации.
– Вы имеете в виду в трупах американских солдат?
– Совершенно верно. И именно этот факт так потряс его квакерскую душу, что он начал подготовку к выводу наших войск из Вьетнама.
– Откуда вы это знаете?
– От Эда Никсона, у которого очень близкие отношения с братом. Он говорил мне, что никогда не видел Дика в таком подавленном состоянии, как после истории с трупами джи-ай. Ричард даже напился, чего никогда не делал раньше.
– И что вы предлагаете? Повторить операцию Кеннеди?
– Боже упаси, Генри. Мы цивилизованная страна. Таких идиотских вещей мы больше никогда не должны допускать.
– Тогда что? Обеспечить победу демократов? Но движение «Остановите Макговерна» уже обрекло Никсона на победу Вероятность того, что республиканцы проиграют выборы, близка к нолю.
– Конечно. Поэтому я предлагаю совершенно цивилизованный способ в рамках нашей великой Конституции.
– И что же это за способ?
– Импичмент.
Тот, кого назвали Генри, задумался. Затем жестом подозвал официанта и попросил еще двойную порцию виски.
– Во сколько обошлась операция «Кеннеди»?
– В десять миллионов.
– Во сколько обойдется операция «Никсон»?
– Думаю, миллиарда в полтора уложимся.
– Дороговато.
– Зато цивилизованно.
– И откуда вы возьмете такую сумму, позвольте спросить. Запросите у Конгресса? Или, может быть, наши толстосумы с Уолл-стрит раскошелятся?
Эдвард весело рассмеялся. Он уже понял, что убедил собеседника в главном. Никсона необходимо убрать. И именно это было основной целью, с которой он пригласил заместителя директора и его личного друга в Вену. Уж этот-то сумеет убедить своего друга по Гарварду, что Никсон – опасность для их организации, а значит, для безопасности Соединенных Штатов.
– Я один, используя венский центр, смогу собрать необходимую сумму. Мои подопечные выложат любую сумму, если им доходчиво разъяснить опасность их бизнесу, который представляет Никсон.