Обнаружение лица, совершившего расследуемое преступление—важнейшая задача следователя с момента возбуждения уголовного дела. Нередко такие лица становятся известными сразу—при задержании их в момент совершения преступления, при явке с повинной, наличии свидетелей — очевидцев, хорошо знающих скрывшегося с места происшествия преступника, и т. п. Однако во многих случаях установлению лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, предшествует кропотливая, напряженная поисковая работа следователя и сотрудников уголовного розыска. О некоторых направлениях и формах этой работы мы уже говорили выше, анализируя особенности осмотра места происшествия, допроса, использования специальных познаний по горячим следам.
Рассмотрим теперь эту задачу и методы ее решения специально, в системном изложении.
Можно выделить две неразрывно связанных между собой стороны, два аспекта в деятельности по обнаружению лица, совершившего преступление: 1) эвристическую, поисковую, включая творческую мыслительную деятельность следователя и оперативных работников; и 2) доказательственную—осуществление мер, носящих уголовно-процессуальный характер, служащих средствами получения оснований к тому, чтобы считать лицо подозреваемым, задержать его или избрать меру пресечения до предъявления обвинения, а впоследствии—для предъявления обвинения, предания суду.
Некоторые данные о преступнике могут быть получены уже при тщательном анализе исходных сведений, имеющихся при возбуждении уголовного дела, но чаще всего в работе по горячим следам их удается получить при осмотре места происшествия, следственном осмотре вещественных доказательств, допросах потерпевших и свидетелей-очевидцев, а также при проведении неотложных оперативно-розыскных мероприятий.
|
|
Всю информацию о свойствах личности устанавливаемого преступника следует вычленять, анализировать и группировать по определенной системе. В юридической литературе предлага-ется несколько таких систем Определенный интерес предста-ляет, в частности, система К. В. Скибицкого. Он делит все сведения о преступнике на две группы: о “неотъемлемых признаках человека” и о сопутствующих” объектах. В первой группе—биологчческие признаки, психологические признаки и социальные признаки; во второй—сведения о предметах преступного посягательства, вещах, унесенных или оставленных преступником; об орудиях совершения преступления; об обуви, одежде и транспортных средствах Каждая из названных подгрупп делится на структурные элементы более низкого уровня.
Ш. Н. Хазиев полагает, что “при установлении признаков неизвестного преступника целесообразно придерживаться традиционной схемы “словесного портрета”. Это означает, что в первую очередь решаются вопросы об общефизических признаках (пол, возраст, телосложение, национальность), затем исследуются отобразившиеся в материальных следах анатомо-морфологические, функциональные, патологические, профессиональные и сопутствующие признаки”.
Всю информацию, характеризующую неустановленного преступника как личность и затем используемую для выдвижения следственных и оперативно-розыскных версий о нем, можно классифицировать по характеру и содержанию информативных признаков лица. Учитывая все многообразие этих признаков, разнообразие способов и обстоятельств совершения преступлений, вряд ли целесообразно приводить перечни таких признаков даже применительно к определенным видам преступлений.
|
|
Однако полезно выделить типичные, характерные для расследования того или иного вида преступлений признаки по следующим группам:
а) по их идентификационному значению: данные, позволяющие отождествить лицо или вещь, и данные, позволяющие лишь определить групповую принадлежность объекта, подлежащего установлению;
б) по их значению для решения вопроса о степени причастности лица к преступлению: данные, прямо указывающие на лицо как на совершившее расследуемое преступление, и данные, указывающие лишь на возможную относимость лица или вещи к событию преступления (например, следы, свидетельствующие лишь о пребывании в осматриваемом помещении);
в) по степени устойчивости: признаки устойчивые, относительно неизменяемые, и признаки, легко утрачиваемые, изменяющиеся с течением времени.
Типичными сведениями о личности неустановленного преступника, своего рода отправными точками для его поиска чаще всего являются:
1. Некоторые установочные данные (например, имя или место рождения, место жительства или работы), названные самим преступником или его соучастниками в присутствии потерпевшего, очевидцев преступления либо известные из иных источников.
2. Сведения о внешних признаках лица, образующих систему, “словесный портрет”.
3. Фактические данные, позволяющие судить о его физической силе, профессии, навыках, образовании, культурном уровне, увлечениях, привычках.
|
|
4. Следы (в узком, трасологическом и судебно-медицинском смысле этого слова), оставленные преступником. Сюда относятся прежде всего следы рук, ног, обуви, зубов человека, следы транспортных средств, орудий взлома; кровь, сперма, слюна, пот и другие выделения человеческого организма, а также запах преступника.
5. Сведения о принадлежащих или принадлежавших преступнику вещах, включая орудия совершения преступления и использованные им транспортные средства и т. п.
6. Признаки, которые возникли (или могли возникнуть) на самом преступнике, его одежде и окружающих его предметах в результате совершения преступления—повреждения на теле и одежде, следы крови потерпевшего, микрочастицы материальной обстановки места преступления и т. д.
7. Сведения, характеризующие действия лица по подготовке, совершению преступления и сокрытию его следов. Они в ряде случаев позволяют выдвинуть версии о круге лиц, среди которых надо искать преступника (знакомые, близкие потерпевшему люди; посторонние, незнакомые ему лица; несовершеннолетние; рецидивисты; душевнобольные и т. д.), а подчас помогают установить определенное лицо по характерному для него способу преступных действий.
Чем больше будет отобрано данных, характеризующих преступника, тем уже круг лиц, подпадающих под эти известные следствию признаки, тем легче перейти к версии о виновности определенного лица в совершении расследуемого преступления. При анализе и оценке выявленных признаков следует иметь в виду, что чем специфичнее тот или иной признак, чем реже он встречается, тем больше его поисковое значение, тем важнее содержащаяся в нем информация.
Анализ включает в себя также определение полноты сведений о том или ином признаке и достаточности этих сведений в совокупности для поиска преступника по этому признаку (признакам).
На протяжении всего процесса раскрытия преступления следователь должен стремиться пополнить совокупность признаков, характеризующих лицо, совершившее расследуемое общественно-опасное деяние. При этом признаки, уже установленные следствием, могут дополняться признаками, логически вытекающими из доказанных по делу фактов. В этом смысле рассматриваемый анализ является частью, элементом процесса построения версий, который, в свою очередь, тесно связан с процессом планирования расследования, присущ планированию с самого его начала.
При оценке того или иного установленного признака следователь должен быть объективен и проявлять критический подход. Возможно умышленное оставление преступником на месте преступления таких предметов, которые указывают на другое лицо, якобы совершившее исследуемое деяние. Наконец, нередко следы и предметы, содержащие важную для поиска оставившего их лица информацию, оказываются случайно оставленными человеком, не имеющим к совершению преступления никакого отношения.
Глубокое исследование относимость обнаруженных следов, принадлежности их именно преступнику, а не другому лицу, является одним из важнейших условий объективности расследования, соблюдения социалистической законности при установлении виновного, одной из гарантий соблюдения прав советских граждан в уголовном судопроизводстве. Именно при расследовании по горячим следам это условие чаще всего нарушается.
При анализе сведений, относящихся к личности неустановленного преступника, следует учитывать и возможность совершения преступлений группой лиц, а следовательно — и оставления следов на месте происшествия не одним, а несколькими преступниками. Основаниями для выдвижения по горячим следам версии о групповом преступлении могут быть:
1) обнаруженные на месте происшествия следы рук или обуви нескольких человек (кроме потерпевшего и его родственников, знакомых), возникшие примерно в одно и то же время; различные дорожки следов ног;
2) остатки нескольких сигарет или папирос различных марок, с разными следами специфических привычек курильщиков на окурках, следы мундштука на одном из окурков при отсутствии их на другом;
3) оставленные преступниками следы крови, слюны, спермы, относящиеся к различным группам;
4) следы употребления несколькими лицами пищевых продуктов, их остатки: количество использованных тарелок, стаканов, ложек, вилок;
5) оставленные на месте происшествия предметы, характер которых свидетельствует, что они принадлежали разным лицам (например, две телогрейки или куртки, брошенные преступниками, переодевшимися в похищенное на месте кражи);
6) следы применения при совершении преступления нескольких орудий взлома, причинения смерти, телесных повреждений; различного огнестрельного оружия, использованного при разбойном нападении, и т. п.;
7) следы передвижения, переноса тяжелых предметов, которые передвинуть или перенести одному взрослому человеку невозможно;
8) хищение с места преступления ряда предметов, которые в их совокупности по весу, объему и т. д. не под силу унести одному человеку, а признаков неоднократного прихода его на данное место не установлено;
9) исполнение подложных документов несколькими лицами.
Могут быть обнаружены и иные следы групповой деятельности.
Анализ всей совокупности признаков, выявленных по горячим следам и указывающих на возможность принадлежности их различным субъектам преступления, обычно позволяет достаточно убедительно обосновать вывод о том, что преступники действовали группой.
В то же время необходимо учитывать, что даже при отсутствии подобных признаков совершение преступления группой не должно исключаться, поскольку не каждый из соучастников мог оставить следы на месте преступления; не все следы по тем или иным причинам выявлены; на месте преступления мог находиться лишь непосредственный исполнитель, а организатор преступления мог быть в этот момент в другом месте, обеспечив себе надежное алиби, и т. д.
На основе проведенного анализа признаков неустановленного преступника осуществляется построение и проверка версий
о лице, совершившем преступление, или о круге лиц, к которому оно может принадлежать. Эти важные шаги на пути к раскрытию преступления, определяющие по сути основные направления всего процесса раскрытия и расследования, есть часть планирования работы по горячим следам.
Версия о лице, виновном в преступлении,—это частная версия. Однако значение ее настолько велико, что без нее обычно невозможно представить себе всю картину совершенного, объяснить все событие в целом, т. е. сформулировать любую общую версию по делу. В то же время версия о личности преступника неразрывно связана с другими частными версиями по делу, особенно о мотивах преступления, способе совершения, приемах сокрытия следов; местонахождении скрывшегося преступника; смягчающих и отягчающих вину обстоятельствах; причинах и условиях, способствовавших совершению преступления.
Среди требований, предъявляемых к выдвижению любой следственной версии, применительно к версии о личности преступника следует подчеркнуть требования реальности выдвигаемых предположений, соблюдения законов логики при их построении и множественности версий. На первом этапе расследования почти всегда имеются такие данные, относящиеся к неустановленному преступнику, которые могут быть объяснены по-разному. Так, признаки разбойного нападения в комнате, где обнаружен труп потерпевшего, могут свидетельствовать об убийстве лица посторонним для него человеком, совершившим разбой. Однако те же признаки (фактические данные) при определенных обстоятельствах позволяют предположить наличие инсценировки, осуществленной убийцей из числа знакомых потерпевшего с целью подсказать следствию ложный мотив убийства и тем самым отвести подозрение от себя.
Выдвижение по делу лишь одной версии о виновном может привести к необъективности, предвзятости в расследовании, грубым нарушениям законности и как следствие этого — к так называемым судебным ошибкам, необоснованному осуждению граждан. Многочисленные примеры подобных ошибок выявлены в последние годы в связи с мерами, принятыми Коммунистической партией и Советским правительством по дальнейшему укреплению социалистической законности в стране и усилению охраны прав -и законных интересов советских граждан.
Нередко уже в ходе осмотра места происшествия, допроса потерпевшего или свидетелей-очевидцев выявляются такие признаки, которые позволяют выдвинуть предположение о принадлежности преступника к определенной категории лиц: несовершеннолетних, военнослужащих, преступников-рецидивистов, душевнобольных, иностранных граждан и т. п.
Так, основаниями для выдвижения версии о совершении преступления несовершеннолетним могут служить, например, внешние признаки преступника, сообщенные очевидцами (примерный возраст, рост, телосложение, характерная одежда и т. п.); данные о типичных для подростков размерах следов рук, ног, зубов (иногда — о местах их оставления); сведения о характере действий преступников (отсутствие последовательности, логичности действий, ничем не мотивированная жестокость, содержание надписей, записок и т. п.); сведения о предметах, оставленных на месте преступления или взятых с этого места преступником и характерных для действий несовершеннолетних; утерянные предметы одежды или обуви; металлические браслеты или подвески с одежды; похищение импортных спиртных напитков, авторучек, солнцезащитных очков, магнитофонных и видеозаписей, значков, марок, монет и т. п. наряду с оставлением находившихся здесь же гораздо более ценных вещей.
Показания о форменной одежде преступников, обнаружение предметов армейского или флотского обмундирования или снаряжения, следы применения нарезного огнестрельного оружия определенных систем, состоящих на вооружении армии и флота: показания о связях потерпевшего с военнослужащими и тому подобные данные могут привести к предположению о том, что преступник— военнослужащий.
Основаниями для выдвижения версии о совершении преступления рецидивистом могут служить обнаружение предметов, которые по своему характеру могли принадлежать опытному преступнику или лицу, отбывавшему наказание в ИТК (набор отмычек, предметы одежды, выдаваемые в исправительно-тру-довых колониях, и т. п.); жестокость, садизм, зверский характер действий при совершении преступления; употребление преступниками слов и выражений из воровского жаргона, наличие у них татуировок определенного содержания.
Используя подобные признаки, строя и проверяя на их основе версии, следует учитывать, однако, что ни одно из указанных выше оснований для отнесения преступника к той или иной категории лиц не является абсолютным. При оценке любого из таких обстоятельств следует, во-первых, рассматривать его в совокупности со всеми другими полученными по делу данными, изучать их взаимосвязи. Во-вторых, должны быть проанализированы все возможные в конкретной ситуации реальные объяснения сущности и происхождения рассматриваемого события.
Так, проявленная убийцей или вором хорошая осведомленность об условиях жизни и обстановке в жилище потерпевшего, о наличии и местах хранения ценностей, характерная для “своего” (из числа знакомых потерпевшего) преступника, подчас может иметь место и при совершении убийства или кражи посторонним лицом как следствие тщательной подготовки к преступлению, глубокого предварительного изучения жертвы.
Слова, заимствованные из воровского жаргона, уловки опытного рецидивиста может использовать и лицо, совершившее преступление впервые, но ведущее паразитический образ жизни либо находящееся под влиянием рецидивистов.
Поэтому, если возможно несколько объяснений одного и того же установленного факта-признака убийцы, должны быть построены и проверены несколько соответствующих, взаимно исключающих друг друга типичных следственных версий о личности виновного. На опасность увлечения лишь одной из версий и игнорирования при этом других возможных предположений нами уже указывалось выше.
Использование собранных данных о неизвестном преступнике в целях раскрытия преступления начинается уже в ходе работы на месте происшествия: информация о его признаках доводится до сведения дежурного (оперативных уполномоченных), участковых инспекторов и иных сотрудников органа внутренних дел. Если предполагается, что преступление совершено подростками, целесообразно к поиску привлечь и инспекторов по делам несовершеннолетних. Выше уже говорилось об организации преследования по горячим следам, “прочесывания” прилегающей территории, поиска в местах вероятного появления преступника, организации заградительных мероприятий и т. п Версии о личности преступника лежат в основе плана неотложных (и последующих) следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий. Они обязательно используются при производстве отдельных первоначальных следственных действий.
При допросах потерпевших и свидетелей (особенно-очевид-цев) данные о неизвестном преступнике используются чаще всего в двух аспектах:
—для уточнения имеющихся сведений о личности скрывшегося преступника и идентификации выявленного заподозренного (включая и составление “субъективного портрета” с использованием этих показаний, и подготовку к будущему предъявлению для опознания);
— в целях непосредственного установления преступника по отдельным признакам или их совокупности (когда есть основания полагать, что преступление совершено лицом, знакомым потерпевшему).
Данные о личности неизвестного преступника во многих случаях удается дополнить или уточнить путем сравнения их с результатами тщательного осмотра вещественных доказательств, предметов и документов, причем не только обнаруженных при осмотре места преступления, но и представленных свидетелями, потерпевшими, обнаруженных при обыске и т. п.
Результаты осмотров и допросов используются для провер ки объектов уголовной регистрации по криминалистическим учетам. Сведения, относящиеся к неустановленному преступнику или к разыскиваемым предметам, могут быть использованы также для получения важной информации путем проверки по иным учетам, носящим административно-правовой характер (картотеки паспортной службы органов внутренних дел, учеты военных комиссариатов, медицинских учреждений и т. п.).
В обнаружении по горячим следам лица, совершившего преступление, и его соучастников большую пользу может принести изучение материалов архивных уголовных дел. Выявить преступника с помощью архивных уголовных дел можно путем сравнительного анализа способов совершения преступления по расследуемому и архивному делу. Установление аналогии приемов действий по приготовлению к преступлению, непосредственному его исполнению и по сокрытию следов позволяет выдвинуть версию о том, что к расследуемому преступлению может быть причастно то же лицо, которое привлекалось по архивному уголовному делу.
Неизвестные преступники в ночное время взломали замок на двери столовой в г. Невеле Псковской области и похитили из холодильной камеры, взломав ее запоры, 24 кг сливочного масла, 12 кг копченой колбасы, 80 банок сгущеного молока, 66 банок сардин, 14 кг пошехонского сыра и 220 штук яиц. После осмотра были допрошены лица, обнаружившие взлом, а также зав. производством столовой Ф., работавшая на одном месте более 20 лет. Ф. показала, что четыре года тому назад из столовой аналогичным способом была совершена кража продуктов. По учетным документам городского отдела внутренних дел тут же установили, что тогда кражу из столовой № 2 совершил Ч. совместно с особо опасным рецидивистом Н. В этот же день следователь ознакомился в народном суде с архивным уголовным делом по обвинению Ч. и Н., из которого выяснил, что способы краж, действительно, совпадали и что Ч. на протяжении следствия и в суде вину свою признал и способствовал уличению своего соучастника Н., который к моменту новой кражи продолжал отбывать наказание.
В целях проверки версии о причастности Ч. к новой краже следователь по учетам паспортного стола установил, что Ч. за полгода до расследуемого преступления вернулся из мест лишения свободы и проживал в Невеле по прежнему адресу.
При допросе жильцов дома Ч., который в это время находился на работе, выяснили, что на следующий день после кражи Ч. заходил к одному из соседей и предлагал купить у него консервы—сардины. С санкции прокурора в квартире Ч. произвели обыск и в подполье кухни обнаружили масло, колбасу, сардины, 148 яиц. Жена Ч., бухгалтер местного торга, на допросе показала, что в подполье на кухне из продуктов давно ничего не хранит. Будучи доставлен с работы в милицию, Ч. отрицал причастность к краже, однако, после очной ставки с соседом и ознакомления с протоколом обыска и показаниями жены, дал правдивые показания, назвав своего соучастника. Им оказался П., с которым Ч. отбывал наказание в местах лишения свободы. При обыске у П. также обнаружили похищенные продукты.
Раскрыть вновь совершенные преступления подчас помогает сопоставление не только способов совершения преступлений, но и примет осужденного (по архивному делу) и неустановленного (по новому делу) преступника.
Изучением архивных дел устанавливают полные данные о лицах, в прошлом привлекавшихся к уголовной ответственности, когда по новому делу получены лишь отрывочные сведения о них.
В архивном деле нередко содержится информация также о лицах, хотя и не привлеченных вместе с обвиняемым к ответственности, но связанных с ним и представляющих определенный интерес для следствия. Такие связи, особенно носящие асоциальный характер, нередко возобновляются преступниками-рецидивистами и используются ими при совершении новых преступлений. Исследование этих связей позволяет подчас установить соучастников, выявить местонахождение скрывающегося заподозренного лица, места сокрытия похищенного имущества, оружия или других орудий совершения расследуемого преступления и т. п.
Способы сокрытия похищенного и нажитого преступным путем имущества у рецидивистов нередко бывают относительно устойчивы. Поэтому изучив эти способы по архивному уголовному делу, следует проверить, не применялись ли они в расследуемом случае. В розыске имущества могут быть полезны имеющиеся в архивных делах сведения о родственниках, знакомых бывшего обвиняемого, о характере взаимоотношений между ними.
Сведения о социально-полезных связях бывшего обвиняемого по месту работы и месту жительства могут быть использованы при решении задач по установлению психологического контакта с допрашиваемым по новому делу лицом, получению от него правдивых показаний, укреплению намерения способствовать установлению истины по делу.
По фотографиям из архивных уголовных дел с успехом проводятся предъявления для опознания лиц в ситуациях, когда подлежащее предъявлению лицо скрывается либо умышленно, в целях маскировки, после совершения расследуемого преступления существенно изменило свои внешние признаки.
Использование материалов архивных уголовных дел имеет немаловажное значение также и при назначении и проведении идентификационных экспертиз. Прежде всего их материалы могут служить образцами для сравнительного исследования при назначении дактилоскопической, почерковедческой экспертиз и при экспертной идентификации личности по фотоизображениям. Запись собственноручных показаний лица, его объяснения, расписки и иные исполненные им письменные документы из архивного уголовного дела могут быть использованы как свободные образцы почерка этого лица. Дактилокарта, исследовавшаяся во время экспертизы по предыдущему делу, может применяться в качестве образца следов пальцев того же лица и при раскрытии нового преступления. Фотографии подозреваемого, обвиняемого, осужденного, нередко имеющиеся в архивном уголовном деле (и всегда — в архивном деле осужденного по месту отбывания наказания), обычно полно и правильно отражают относящиеся к определенному периоду признаки внешности изображенного на них человека и поэтому могут быть в последующем использованы в качестве образцов при экспертном отождествлении лица по фотоизображениям.
В целях выявления и идентификации преступника по горячим следам следует при наличии возможности применить несколько различных методов решения этой задачи. Таким путем удается обеспечить надежность, неоспоримость вывода о тождестве и тем самым объективность и соблюдение принципа законности в основном звене процесса раскрытия преступления—установлении личности виновного. Проиллюстрируем сказанное примером.
В мае 1986 г. в Москве в одном из “Домов мебели” было совершено мошенничество в отношении двух сирийских граждан. Под видом оказания помощи в приобретении дефицитной мебели преступник забрал у потерпевших крупную сумму денег и скрылся В оставленной им пачке бумаги при осмотре обнаружили клочок с записью номера одного из московских телефонов По показаниям потерпевших был составлен субъективный портрет преступника Женщина, проживавшая со своим сыном в квартире, где был установлен телефон, записанный мошенником, заявила, что человека, изображенного на композиционном портрете, она никогда не видела. Допрошенный в другой комнате ее сын показал, что изображенный на снимке мужчина имеет сходство с родственником матери, который за два дня до этого приходил в их квартиру и вел по телефону разговоры о покупке мебели. Приметы одежды этого родственника —Ш., уроженца Москвы, имевшего паспортные ограничения и проживавшего в другом городе, совпадали с описанием одежды мошенника. Проверкой по учетам установили, что у Ш. в связи с нарушением им ранее паспортного режима отбиралась подписка о выезде из Москвы. В деле проверки по этому факту взяли его собственноручные объяснения в качестве образцов почерка Ш. Эксперт-почерковед дал категорическое заключение, что запись с номером телефона сделана Ш. Затем одному потерпевшему предъявили Ш. для опознания по фотографиям (второго специально оставили для предъявления ему Ш. в натуре после его задержания, поскольку местопребывание скрывшегося Ш. в тот момент было неизвестно). Потерпевший уверенно опознал Ш. по фотоизображению. Так были сделаны решительные и эффективные шаги на пути раскрытия преступления.
Одновременное, параллельное поступление информации с различных мест и из разных источников, ее сопоставление и объединение дополняющих друг друга данных о преступнике дают возможность получения новой информации, стимулируют разработку новых версий и быструю их проверку. При этом информация при расследовании по горячим следам должна передаваться по так называемым “быстрым и бесшумным” каналам, т. е. проходить через возможно меньшее число инстанций. Об этом наглядно свидетельствует следующий пример.
В г. Челябинске была совершена кража золотых изделий из универмага на сумму 125 тыс. руб. Преступник, спрятавшись перед закрытием магазина в отделе готового платья, ночью взломал сейф в секции ювелирных изделий, денежные ящики кассовых аппаратов в других секциях, сложил похищаемые ценности (золотые кольца, серьги, броши, браслеты, деньги и лотерейные билеты) в портфель, взятый в секции канцелярских товаров, и по веревке, имевшейся в секции хозтоваров, спустился через открытое им окно второго этажа здания на улицу.
Штаб по раскрытию и расследованию преступления возглавил заместитель начальника Управления внутренних дел; следственную бригаду, вошедшую в состав штаба,—начальник следственного отдела УВД. Осмотр места происшествия, включавшего многочисленные помещения универмага, расположенного в трехэтажном здании, производили одновременно пять следственно-оперативных групп. Сразу же был введен в действие типовой план мероприятий, разработанный в УВД на случай крупной кражи. Анализ результатов осмотра позволил предположить, что кражу совершил всего один человек, который не имеет большого жизненного и преступного опыта, однако, вероятно, знакомый с отдельными приемами совершения краж.
В работе по горячим следам проверялось несколько версий (о совершении преступления рецидивистом, несовершеннолетним, о причастности к краже работников магазина и т. д.). Проводившиеся целеустремленно и интенсивно следственные действия и иные мероприятия дали положительные результаты. Инспектор по делам несовершеннолетних одного из районов города, выполняя поручение штаба расследования, через два дня после кражи установила, что стоявший на учете в инспекции Н., 17 лет, работавший официантом и проживавший с матерью— алкоголичкой, после кражи не выходил на работу и отсутствует также по месту жительства.
В тот же день, прослушав по радио обращение одного из руководителей расследования к населению города с информацией о краже и просьбой помочь в ее раскрытии, гражданка Д. сообщила о сделанном ей соседкой в день рождения дорогом подарке' золотом кольце с добавлением десятка лотерейных билетов При немедленной проверке оказалось, что подарок сделала мать Н., бывшая в нетрезвом виде. При обыске дома Н. в старом валенке, спрятанном в подполье, была обнаружена большая часть похищенных золотых изделий и лотерейных билетов. Обыск еще.продолжался, когда в ответ на ориентировку о краже по телетайпу из Тулы сообщили о задержании там Н, отправившегося в Тулу с одним из своих приятелей приобретать огнестрельное оружие для совершения других преступлений. Так в течение трех суток было раскрыто опасное преступление
Характерно, что сразу после кражи, под утро, Н отнес портфель с похищенным не домой, а в автоматическую камеру хранения городского железнодорожного вонзала И хотя проверка камер хранения в соответствии с планом расследования была проведена в тот же день, с ней опоздали преступник забрал портфель в 10 час. утра, за час до проверки До своего задержания он успел продать и передать для сбыта часть золота, в результате чего по делу кроме него самого пришлось привлечь к ответственности десять человек В ходе расследования было доказано, что Н до кражи из челябинского универмага совершил аналогичную кражу ценностей из магазина в другом крупном городе, остававшуюся нераскрытой
Успешное функционирование сложной, динамической организационной и тактической системы действий по раскрытию и расследованию преступлений по горячим следам немыслимо без высокого профессионализма и исполнительской дисциплины следственных и оперативных работников, сотрудников экспертно-криминалистической службы На необходимость повышения уровня профессиональной подготовки, инициативы и ответственности работников за выполнение служебного долга, за конкрет-ные результаты деятельности по своевременному раскрытию преступлений, особенно тяжких, прямо указывается в постановлении ЦК КПСС “О состоянии борьбы с преступностью в стране и пополнительных мерах по предупреждению правонарушений” от 2 апреля 1988 г Знание и применение методики расследования по горячим следам будет способствовать решению задач, поставленных перед органами внутренних дел.
Ссылки
Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза М, 1986, с 160
Там же, с 61.
Ленин В И. Поли собр соч, т 4, с 412
См. Лукьянов А. Перестройка, демократия и законность нераздельны — Социалистическая законность, 1987, № 9, с. 5, 7.
См Герасимое И Ф Некоторые проблемы раскрытия преступлений. Свердловск, 1975, с 50; Гаврилов А. К Раскрытие преступлений. Волгоград, 1976, с 44.
См • Быков В. М, Веселов Ю. И., Здриковский В А. Дискуссия о понятии раскрытия преступления.— В сб.- Роль аппаратов уголовного розыска и следствия в борьбе с преступностью. Труды Омской Высшей школы милиции Вып 21 Омск, 1976, с 136—137; Криминалистика Ленинград, 1976, с. 5, и др
Раскрытым признается также преступление, дело о котором прекращено (с согласия прокурора) по нереабилитирующим основаниям — ст. ст. 6, 7, 8. 9, ст 5 (пп 3, 4, 8) УПК РСФСР, а также когда в возбуждении дела отказано в соответствии со ст. 10 УПК РСФСР.
Кафедра криминалистики Московского филиала юридического заочного обучения при Академии МВД СССР в 1979—1985 гг. с участием слушателей провела исследование конкретных способов сокрытия следов и обстоятельств краж, грабежей, разбоев, убийств, причинения тяжких телесных повреждений, изнасилований, поджогов, дорожно-транспортных преступлений. Базой исследования явились архивные уголовные дела, рассмотренные народными судами Москвы, Московской, Калининской, Калужской, Орловской, Рязанской, Тульской, Ярославской областей. С заполнением специально разработанной анкеты было проанализировано свыше б тыс. дел, в которых имелись сведения об уловках, применявшихся преступниками и свнзанными с ними лицами в целях воспрепятстрования установлению истины. На результаты исследования мы неоднократно будем ссылаться в пособии.
В то же время при допросе по горячим следам следует учитывать возможности реминисценции и целесообразность использования этого явления при повторном или несколько отсроченном допросе.
См. Белкин Р. С. Курс советской криминалистики. Том III. Криминалистические средства, приемы и рекомендации. М., 1979, с. 230—231.
См. Правда, 1986, 30 ноября, № 334, с. 1.
См. автореферат ее кандидатской диссертации.
Примерами таких справочных пособий могут служить- Справочник криминалиста. Часть 1. Описание предметов. М., 1966; Сова Ф. П. Определение типов и моделей автомототранспортных средств по следам шин. М., 1973; Осмотр места происшествия (справочник следователя). М., 1979 и 1982;
Русаков М. Н. Объекты криминалистического осмотра. Омск, 1977.
См Ларин А. М. Расследование по уголовному делу. Планирование, организация. М.; 1970; Арцишевский Г. В. Выдвижение и проверка следственных версий. М., 1978; Дубровицкая Л. П.. Лузгин И. М. Планирование расследования. М., 1972; Версии и планирование расследования. Межвузовский сборник научных трудов. Свердловск, 1985.
См Взаимодействие следователей прокуратуры и органов милиции при расследовании и предупреждении преступлений Под ред И И Карпе-ца и А. Н. Шейкина. М., 1965; Гапанович Н. Н., Мартинович И. И Основы взаимодействия следователя и органа дознания при расследовании преступлений Минск, 1983, Вопросы взаимодействия следователя и других участников расследования преступлений Межвучовскии сборник научных трудов. Свердловск, 1984
Под исходной следственной ситуацией в криминалистике понимается та обстановка, те условия, в которых производится расследование на его оп-ределенномi (начальном) этапе Исходная следственная ситуация—это объективно существующая реальность, включающая прежде всего первичные ис-точники и содержание информации о событии преступления, обстоятельствах его совершения, причастных к нему лицах, а также компоненты процессуального, тактического, психологического, организационного характера.
О понятии и методике мысленной криминалистической реконструкции см подробно Лузгин И М Реконструкция в расследовании преступлений Волгоград, 1981; Лузгин И М Моделирование при расследовании преступлении М, 1981, с 74—96