Военные действия в Корее вели в основном части 25-й армии 1-го Дальневосточного фронта, и именно ее руководство взяло на себя функции обустройства освобожденной территории. При этом советские войска руководствовались следующими инструкциями:
«… 3. Не препятствовать образованию в занятых Красной армией районов антияпонских демократических организаций и партий и помогать им в работе.
4. Разъяснить местному населению:
а) что Красная армия вступила в Советскую Корею с целью разгрома японских захватчиков и не преследует целей введения советских порядков в Корее и приобретения корейской территории;
б) что частная и общественная собственность граждан Северной Кореи находится под защитой советских военных властей.
5. Призвать местное население продолжать свой мирный труд, обеспечить нормальную работу промышленных, торговых, коммунальных и других предприятий, выполнять требования и распоряжения советских военных властей и оказывать им содействие в поддержании общественного порядка.
6. Войскам, находящимся в Северной Корее, дать указания строго соблюдать дисциплину, население не обижать и вести себя корректно.
Исполнению религиозных обрядов и церемоний не препятствовать, храмов и других религиозных учреждений не трогать.»[1]
22 августа 1945 г. советские войска вошли в Пхеньян, который командующий 25-й армией генерал Чистяков выбрал своей резиденцией исключительно из военных, а не политических, соображений. Наши войска встречали плакаты с надписями «Добро пожаловать, советское войско!», «Спасибо Красной армии, спасибо Сталину!»[2], а в обращении к корейскому народу генерала Чистякова, которые в 30-е годы сам служил на Дальнем Востоке, говорилось: «…Подобно тому, как цветущий сад – результат стараний и забот человека, так и счастье Кореи может быть достигнуто только стараниями корейского народа… Граждане Кореи, запомните, счастье в ваших руках. Вы получили свободу и независимость, и теперь ваша судьба зависит только от вас самих. Советская армия создала все условия для свободного созидательного труда корейского народа. Корейский народ должен сам стать творцом своего счастья»[3].
На основе аппарата заместителя командующего 25-й армией по гражданским делам было создано Управление советской гражданской администрации (УСГА) в Северной Корее, на которое было возложено руководство всеми гражданскими делами[4]. Им руководили сначала генерал-майор А.А. Романенко, а затем генерал-майор Н.Г.Лебедев. Аппарат администрации насчитывал 50 офицеров и был разбит на следующие отделы: административно-политический, промышленный, финансовый, заготовок и торговли, земли и леса, здравоохранения, путей сообщения, суда и прокуратуры, по контролю и руководству полицией[5]. В середине ноября1945 г. был учрежден «Департамент управления пятью северокорейскими провинциями» («Пукчосон одо хэнджонгук »), что означало создание основ северокорейской администрации.
Активную роль в корейских делах играл и Терентий Фомич Штыков, который был членом военного совета фронта и генерал-полковником (один из трех политработников, имевших в 1945-м такой высокий ранг). Выходец из числа партийных функционеров и дальний родственник Жданова, он достаточно активно вмешивался во внутрикорейские дела, возглавлял совместную советско-американскую комиссию по Корее., а после образования КНДР стал первым российским послом[6].
19 сентября 1945 г. (по другим данным, 21 сентября) в Корею на пароходе «Пугачев» прибыл Ким Ир Сен. Вместе с ним в Корее появилось 20-30 человек из числа его старых соратников, занявших ключевые посты в правительстве.
По поводу возвращения Ким Ир Сена на родину на борту советского парохода существует немало версий. Ранее это воспринималось как признак изначальной зависимости Кима от СССР – «Советы привезли своего ставленника». По мнению некоторых южнокорейских историков, этот факт указывает на то, что Ким не находился на Дальнем Востоке в ожидании того, чтобы сразу войти в Корею вместе с советскими войсками, а был где-то в стороне, вероятно, принимая участие в военных операциях на Западе. Однако Камингс приводит точку зрения японского историка Харуки Вада, согласно которой Ким и еще человек 60 его соратников сначала собирались пересечь корейскую границу в районе Синыйчжу, однако война разрушила там все мосты, и пришлось добираться морем[7]. Так что, хотя Ким Ир Сен прибыл в Корею на борту советского парохода, это не значит, что он был лицом, изначально подготовленным на роль марионетки. Известно и то, что Сталин наложил вето на использование при непосредственном освобождении страны корейских офицеров из 88-й бригады, не доверяя ей в полной мере и более полагаясь на советских корейцев[8].
Так как Ким Ир Сен имел самый высокий ранг среди офицеров-корейцев, он, естественно, был назначен помощником коменданта Пхеньяна и планировался на должность министра обороны в правительстве Чо Ман Сика[9]. Именно в этом качестве Ким начал действовать на корейской территории еще до того момента, как из него было решено сделать будущего руководителя новой Кореи. По сведениям А. Н. Ланькова, который ссылается на интервью с рядом советских офицеров, служивших в Корее в то время, на данном этапе у Кима не было особенно сильного желания заниматься политикой, и он пребывал в несколько расстроенных чувствах, поскольку хотел совсем другого – карьеры кадрового офицера. Ланьков цитирует фразу, сказанную в то время Кимом одному из офицеров политотдела 25-ой армии: «Я хочу полк, потом – дивизию, а это-то зачем? Ничего я не понимаю и заниматься этим не хочу»[10].
Так как будущий Великий Вождь в это время еще не обладал опытом политического лидера, к нему был приставлен «политтехнолог» (точнее, офицер спецпропаганды) Григорий Меклер, который приложил достаточно много усилий, чтобы воспитать Ким Ир Сена как публичного политика[11].
В сентябре-октябре 1945 г. на территорию Кореи пытались войти 2000 боевиков Лиги Независимости Кореи, базировавшиеся в Янъани. Они были задержаны, разоружены и возвращены в Китай, откуда впоследствии вернулись в частном порядке.