Начальные стадии поездки были проведены в расслабляющей, комфортной тишине, каждый воин наслаждался красотой мира, который теперь мог называться их собственным. Лев и Лютер вели их, направляясь строго на север, огибая поселения, которые теперь располагались дальше от Альдурука, поскольку Звери были истреблены.
Новый Лорд Сайфер следовал за ними на благоразумном расстоянии, его роль исполнял новый, неизвестный воин. Вопреки ожиданиям большинства людей, магистр Рамиил не был отобран, чтобы принять титул предыдущего Лорда Сайфера, хотя тот, кто был, являлось, конечно же, тайной.
Множество новых рыцарей и даже оруженосцев находилось в тылу, так что процессия действительно имела вид представления членов Ордена.
– Странная группа, чтобы вести ее в дебри, ты не находишь? - спросил Немиил.
– Думаю, да, - ответил Захариил. - Возможно Лев желает, чтобы эту последнюю охоту посетили мужчины из всех рангов Ордена, а не только старшие члены.
– Ты считаешь нас старшими членами?
– Нет, - сказал Захариил, - я считаю, что мы та молодежь, которая скоро произведет большое впечатление на Орден.
– Ты уже сделал это, юный Захариил, - сказал Лев впереди колонны. - Запомни, мой слух очень острый. Ты здесь из-за братства, которое мы разделяем.
– Да, мой лорд, - сказал Захариил, следуя за Львом, поскольку он выехал на широкую поляну перед большим утесом из блестящего белого камня, возвышающегося слева. Водопады ниспадали каскадом с его вершины, пенясь в широкой заводи взболтанной воды. Яркая растительность тянулась во всех направлениях, и Захариил почувствовал, как к нему приходит мир, не осознавая того, насколько пустой стала его душа, до того как она наполнилась этим покоем.
– Да, это место, - сказал Лев с головы их процессии. Лев повернул свою лошадь, самое могущественное животное из всех когда-либо разведенных конюшими Калибана, и обратился к своим воинам, когда они проехали на поляну перед водопадом.
– Вы все здесь потому, что, как правильно предположил Захариил, я решил что мужчины всех рангов Ордена должны будут отпраздновать завершение наших могучих усилий.
Захариил постарался и не сумел подавить румянец, он почувствовал как его лицо покраснело от похвалы.
– Калибан - наш, - повторил Лев, и Захариил присоединился к остальным приветствующим это заявление Гроссмейстера Ордена.
– Мы сражались и проливали кровь в течении десяти лет, братья, и каждый из нас видел падение друзей и компаньонов по пути, - продолжил Джонсон, - но мы стоим на пороге нашего величайшего триумфа. Все, ради чего мы сражались, теперь в пределах нашей досягаемости. Мы не допустили ошибок, и теперь это наше. Это наш триумф.
Лев поднял руки и заговорил.
– Золотой Век зовет нас, братья мои. Я видел это в своих мечтах, золотое время для для новых и удивительных вещей. Мы стоим на самом краю той эпохи и…
Захариил взглянул на Немиила во время этой нетипичной паузы в речи Льва. Их лидер глядел влево от них, по направлению к лесу, и Захариила охватил страх, что они были заманены в ловушку, хотя какой враг посмеет заманить куда-то воина, столь сильно внушающего страх, как Лев?
Его первым подозрением было то, что последнему Зверю как-то удалось подкрасться к ним, или что некоторым выжившим проходимцам Рыцарей Люпуса удалось пережить уничтожение их ордена, чтобы искать мести.
Но когда его рука дернулась к рукоятке меча, Захариил не увидел такой угрозы.
Вместо этого он увидел, что великая птица взгромоздилась на крепкой ветви дерева с мерцающими в полуденном свете золотыми перьями.
Калибанский орел, с ярким и прекрасным оперением, разглядывал воинов с королевским изяществом, определенно не пугаясь сборища людей. Такие орлы были редкими существами, не опасными, но расценивающимися как знамения суеверными людьми на Калибане.
Группа воинов переводили взгляд от орла ко Льву, неуверенные насчет того, что делать вследствие неожиданного появления птицы.
Захариил почувствовал, как дрожь прошлась по его хребту, поскольку птица продолжала наблюдать за ними своими странными глазами. Он посмотрел на Льва, видя выражение, говорящее о страхе ожидания, взглядом предвидения и надежды, который не мог быть неверно истолкован.
– Я знаю это, - сказал Лев, его голос превратился в шепот.
Когда Лев говорил, подул странный ветер, горячее и настойчивое колебание воздуха с резким привкусом, подобный сильному запаху, висевшему около кузницы оружейника.
Захариил взглянул вверх, видя нечто огромное и темное наверху, массивную крылатый силуэт с пылающими синими угольками сзади него. Еще один промелькнул вверху, и он воскликнул, поскольку на него нахлынул жар от их прохождения над ним.
Рыцари окружили своих лошадей, и Захариил вытащил свой меч, когда могучие летающие Звери взревели наверху еще раз.
– Что это такое? - закричал Захариил в шуме рева, который заполнил пространство.
– Я не знаю, - кричал Немиил. - Великие Звери!
– Как это может быть? Они все мертвы!
– Очевидно нет, - сказал Немиил.
Захариил взглянул на Льва еще раз, ища какой-либо знак о том, что все происходящее не было неожиданностью, но их лидер просто сидел в седле, смотря вверх на чудищ, пролетавших над ним.
Лютер что-то кричал Льву, но его слова терялись в реве, поскольку один из гигантских летающих Зверей затмил солнце и теперь парил над ними. Его ужасный вой заполнял чувства Захариила, а его горячий, горький запах был почти непереносимым. Могучая нижняя тяга разметала листья и гнула ветви деревьев своей силой.
Орел взмыл в воздух и полетел к пруду в основании водопада, хлюпающая вода падала на его крылья, когда он летел, заставляя их сиять подобно золоту.
Захариил проследил за курсом могучей птицы и взглянул наверх, прикрыв глаза от мрачного синего жара на животе парящего Зверя, когда раздался ужасный визг, подобно скрежету металла об металл, который звучал сверху.
– Уберите свое оружие! - кричал Лютер, проезжая через их ряды. - Опустите мечи в ножны по приказу Льва.
Захариил оторвал свой взгляд от вопящего зловонного Зверя над ними, не веря, что они поставят себя в такое чудовищное положение.
– Сар Лютер, - заорал он, стараясь перекричать шум и ветер. - Вы оставите нас безоружными?
– Исполнять! - закричал Лютер. - Немедленно!
Хотя это нарушало все то, что ему преподавали, силы голоса Лютера было достаточно, чтобы заставить его прекратить вопросы и опустить меч обратно в ножны.
– Что бы ни случилось, - кричал Лютер сквозь ураган, кружащийся вокруг них, - не делать ничего до действий Льва! Понятно?
Захариил неохотно кивнул, поскольку он услышал то, что походило на отдаленные выкрики сверху.
Тогда посреди шума и беспорядка, он увидел фигуры, возникающие из воющих ветров и шума. Темные бронированные фигуры, сходящие на крыльях огня.
Возле него Лютер прикрыл глаза и произнес.
– И Ангелы Тьмы сойдут на крыльях огня и света… великие и ужасные темные ангелы.
Захариил узнал слова, слышанные им в преданиях древних времен, когда героические темные ангелы, таинственные справедливые мстители, вначале боролись со Зверями Калибана в ранние эпохи мира.
Его сердце подпрыгнуло когда первый из пламенных ангелов приземлился, его бронированное тело было огромным, но черты его фигуры были затемнены дымом от приземления. Другие приземлились возле него, пока десять неповоротливых гигантов не оказались перед группой Льва. Захариил был моментально поражен схожестью брони гигантов и Ордена.
Когда первый из гигантов шагнул вперед, он поразился подобию в размерах между ним и Львом. Хотя Лев был выше даже этого великана, схожесть по своим масштабам и пропорциям между ними была безошибочной.
Устрашающая нижняя тяга воздуха из Великого летающего Зверя рассеяла дым от прибытия гигантов, и доставив свой груз, он улетел. На поляне стало внезапно тихо, только грохотала вода в пруде позади них.
Хотя в каждом из этих гигантов была внушающая страх смертоносная сила, Захариил также понял настоящий смысл благоговейного страха, чувства, будто они нашли нечто настолько драгоценное, что они даже не смели в это верить.
Гигант потянулся к шлему, и Захариил увидел, что он был вооружен мечом и пистолетом, подобными его собственным, хотя и на порядок большими чем те, которые использовались в Ордене.
Разгерметизация принесла с собой шипение утекающего воздуха, и гигант поднял шлем, открывая потрясающее лицо человеческих пропорций, хотя его черты располагались более широко чем у большинства людей.
Лицо было красивым, и на нем начала появляться неуверенная улыбка, поскольку великан разглядывал Льва Эль'Джонсона. Странно, но Захариил не чувствовал страха, его дурные предчувствия бежали, когда он глядел на лицо гиганта.
– Кто вы? - спросил Лев.
– Я - Мидрис, - произнес гигант, его голос был до невозможности глубокий и резонирующий. Он обернулся к своим товарищам великанам и сказал, - мы воины Первого Легиона.
– Первого Легиона? - спросил Лютер. - Чьего Первого Легиона?
Мидрис повернулся к Лютеру и сказал.
– Первого Легиона Императора, Повелителя Человечества и правителя Терры.
Глава четырнадцатая
– Машины, - сказал Немиил со своего места на зубчатых стенах. - Вот что я нахожу наиболее поразительным. Повтори, как ты говоришь, их называют?
– Краулеры, - ответил Захариил.
– Точно, краулеры, - кивнул Немиил. - Они срезают деревья, выкорчевывают пни и после этого выравнивают землю, и все эти задания исполняются одной машиной, управляемой единственным всадником.
– Оператором, - поправил его Захариил. - Людей, которые работают за машинами, называются операторами или водителями, а не всадниками.
– Ну, пускай будут операторы, - пожал плечами Немиил. - Я тебя спрашиваю, видел ли ты когда-нибудь что-то подобное этому?
Глядя на сцену под ними, Захариил разделял Немиилово чувство изумления. Оба они стояли на зубчатых стенах в Альдуруке, глядя вниз на лес. Точнее, там оставалось не много леса, по крайней мере, не в том направлении, куда они смотрели.
Насколько мог видеть глаз, вдоль всего участка земли под северными склонами горы, древние лесные массивы исчезали.
С их линии обзора, было трудно рассмотреть детали, но масштаб операции, разворачивающейся под ними, был внушительным.
– Если ты спросишь меня, - сказал Немиил, не ожидая ответа, - то они похожи на насекомых, до невозможности больших насекомых, я думаю, но все равно насекомых.
Наблюдая за работающими машинами, Захариил согласился, что было что-то в том, что сказал его кузен. Беспрерывная деятельность у горы напоминала ему о систематических движениях колонии насекомых, картина не портилась от того, что зубчатые стены находились достаточно высоко над сценой, чтобы заставить людей под ними выглядеть подобно муравьям.
– Ты можешь себе представить, сколько нужно времени, чтобы проделать всю эту роботу без машин? - спросил Немиил. - Или сколько потребовалось бы людей и лошадей, чтобы очистить так много земель? Я скажу об имперцах, что они не делают роботу небрежно. И не только их воины-гиганты, но и их машины.
Захариил рассеяно кивнул в ответ, его внимание все еще было приковано к работе краулеров.
Прошедшие несколько недель все пошатнули.
По любым стандартам, это был наиболее замечательный период во всей истории Калибана. Прошло почти шесть месяцев с того времени, как Захариил стал рыцарем. Кампания против Великих Зверей была завершена, Рыцари Люпуса были мертвы и Лев Эль'Джонсон возвысился до положения Гроссмейстера Ордена, а Лютер стал его заместителем.
Однако все эти события были ничем по сравнению с приходом Империума.
Новости распространились по Калибану подобно пожару, в пределах нескольких часов после первых наблюдений летающих имперских кораблей в небе. Скоро стало известно, что группа великанов в черных доспехах пришла на Калибан, объявляя себя посланниками Императора Терры.
Они назывались Первым Легионом, и они были посланы как вестники.
Захариил хорошо помнил момент прибытия имперцев на Калибан.
– Мы ваши братья, - сказал воин, представившийся как Мидрис, когда он и его товарищи стали на колени и склонили головы перед Львом. - Мы посланники Империума Человека, пришедшие, чтобы воссоединить всех потерянных детей человечества, теперь, когда завершилась Древняя Ночь. Мы пришли, чтобы восстановить ваше неотъемлемое право. Мы пришли, чтобы принести вам мудрость Императора.
Не все Терране были гигантами. После их прибытия стало ясно, что великаны - или Астартес, как их называли на терранском языке, - прибыли на Калибан как разведчики от большей экспедиции. Как только стало ясно, что люди Калибана были готовы приветствовать их с распростертыми объятиями, за гигантами последовали люди с более нормальными пропорциями тела, такие как операторы, ответственные за краулеры, наряду с историками, переводчиками и теми, кто был опытным в исскустве дипломатии.
Будь то гиганты или нормальные люди, терран объединяла одна вещь - они все пламенно говорили о своем Императоре.
– Интересно, какой он? - сказал Захариил ни с того ни с сего.
– Кто?
– Император, - сказал Захариил, чувствуя, как по нему пробежалось трепетное ожидание. - Они говорят, что он создал Астартес, может читать мысли и творить чудеса. Они говорят, что он величайший человек из всех когда-либо живших. Они говорят, что ему тысячи лет. Они говорят, что он бессмертен. Как же выглядит такой человек?
Ранее тем утром, имперские посланники объявили, что их Император намеревался посетить Калибан. Они сказали, что он был неподалеку, не более чем в трех неделях пути. С соглашения высшего совета Ордена, было решено, что посадочная площадка будет очищена для прибытия Императора в лесах под Альдуруком.
Краулеры, которые имперцы привезли с собой, взялись за работу, и начали расчищать поляну, которой было предназначено стать местом, где Император впервые ступит на Калибан.
Захариил не был одинок в нетерпеливом ожидании возможности увидеть Императора Терры во плоти, его неизбежное прибытие разжигало большинство дискуссий, имевших место в благородных кругах с того времени, как прибыли гигантские воины. Немногие могли поверить в рассказы, которые великаны рассказывали о своем лидере. Если их истории были правдивыми, Император являлся абсолютным воплощением человеческого совершенства.
– Я думаю, что он будет по крайней мере десяти метров росту, - сардонически сказал Немиил, - возможно даже двадцать, если его последователи не врут. Он будет дышать огнем а его глаза будут способны метать смертельные лучи подобно Зверям из легенд. Возможно, он будет иметь две головы, одну как у человека, а другую как у козла. Откуда я должен знать, как он выглядит? Я настолько же не сведущ как и ты.
– Осторожней, - предупредил Захариил, - Терранским великанам не нравиться, когда об их лидере говорят вот так. Ты оскорбляешь их.
Как большинство калибанцев, Захариил находил захватывающим то, что имперцы имели в руках не только такие экстраординарные технологии, но также и то, что они принимали их за должное. Даже калибанские вещи, сходные с терранскими, служили для того, чтобы подчеркнуть ширину пропасти между ними.
Рыцари Калибана были вооружены и бронированы так же, как и Астартес, но их механизированные мечи, пистолеты и силовые доспехи, которыми были оснащены Терране, были явно лучше и эффективней во всех смыслах, чем версии, используемые на Калибане.
Захариил нашел различие наиболее видимым, когда он сравнил достоинства своей брони с той, которая носилась Астартес. Даже не взирая на пропасть в физической высоте, силовая броня Астарес была лучше по всем параметрам. Доспехи Захариила защищали его от ударов и толчков, как и от когтей хищников или человеческих мечей. Он даже мог закрыть свой шлем, чтобы отфильтровать дым или другие опасные для дыхания вещества, подобные смертельной пыльце калибанского сладкокорня. По сравнению с ней, броня Астартес предлагала намного более высокий уровень защиты. Она давала своему носителю возможность видеть в абсолютной темноте. Она позволяла ему выживать в экстремальной жаре или холоде, в других случаях бывшие немыслимыми. В ней была собственная подача воздуха. Оснащенные такой технологией, воины Астартес могли выживать и сражаться в любой окружающей среде, независимо от ее враждебности. В то время как такие вещи казались обычными для Терран, среди людей Калибана они были расценены не меньше, чем как дивом дивным, и даже более, когда они столкнулись с чудесами Имперской медицины.
Спустя несколько дней после того, как прибыли имперцы, один из оруженосцев Ордена пострадал на тренировке. Мальчик по имени Мониил практиковался в ходьбе по спирали с настоящим клинком, когда он поскользнулся, ненароком порезав колено своим мечом при падении.
Апотекариям Ордена успешно удалось остановить кровотечение, спасши Мониилу жизнь, но они ничего не смогли сделать, чтобы сохранить его ногу. Для того, чтобы уберечь плоть от омертвения, апотекарии были вынуждены ампутировать поврежденную конечность.
Было ясно без слов, что любой, утративший ногу, мог больше не надеяться стать рыцарем.
Обычно, Мониил должен был быть возвращен на попечение своей семьи в поселение, где он родился.
Однако в этом случае вмешались имперцы, гарантировав более счастливый финал. Осмотрев рану Мониила, Терранский апотекарий прибег к своему лечению, лечению, которое, с помощью тайных методов, заставило расти новую ногу из обрубка, где была ампутирована старая нога.
Естественно, имперцы не называли мир Калибаном.
Имперцы не ведали, какое название люди до них дали своему миру. И при этом они не могли знать о культуре Калибана. Они изучали благородные ордена, и это служило источником удивления и восхищения для обеих культур, поскольку иерархическая структура орденов была очень похожа на структуру Легионов Астартес.
Это были странные дни, интересные времена.
ЗАЛЫСРАЖЕНИЯ Альдурка каждый день полнились звоном скрещивающегося оружия, оруженосцы и рыцари проводили изнурительные учебные ритуалы под присмотром Астартес. Гиганты в черных доспехах каждый день вдоль и поперек обходили залы, работая с магистрами Ордена и изучая уровень военного мастерства и характер каждого члена рыцарского братства.
Сегодня Захариил уже сражался в трех поединках, его кожа купалась в поту а мускулы горели от усталости. Он и Немиил прошли через все, что их заставляли пройти Астартес, дойдя до границ своей выносливости.
– Я думал, что обучение Ордена было тяжелым, - задыхался Немиил.
– Захариил кивнул, уронив голову в истощении.
– Если это требуется, чтобы стать Астартес, тогда я не уверен что переживу.
– Правда? - спросил Немиил, выпрямившись и совершив несколько притворных упражнений.
– Думаю, что я готов еще к нескольким кругам. Желаешь присоединиться ко мне?
– Хорошо, - сказал Захариил, поднимаясь на ноги.
Хотя очень много воинов Ордена заполняли Залы Сражения, Захариил не мог не заметить, что участие в испытаниях Астартес принимали только младшие рыцари и оруженосцы. Он и Немиил были самыми старшими из присутствующих, и он задавался вопросом, что привело его на испытания.
День за днём, количество мальчиков, принимающих участие в испытании, истощалось, поскольку на следующий этап проходили только наиболее сильные и преданные делу. Исход этих испытаний держался в тайне, но многие полагали, что они сражались за место в рядах Астартес.
Захариил размял подколенные сухожилия, мускулы ляжек и бедер перед избавлением от апатии утреннего обучения.
– Готов? - сказал он, взывая к грубости Немиила.
Его кузен не собирался отступать, и он кивнул, утирая влажные от пота волосы с лица.
– Давай, - сказал Немиил, выходя в удобном темпе. - Десять кругов.
Захариил последовал за ним, быстро нагоняя и принимая темп, установленный его кузеном. Его конечности устали, и он подошел к границам своей выносливости, но это противостояние с кузеном продолжалось так долго, что он уже не мог припомнить, и поэтому даже истощение не позволит ему отказаться от возможности посоревноваться с Немиилом.
Они завершили первый круг по Залу Сражения без особых проблем, но к концу четвертого оба парня были утомлены, их дыхание стало прерывистым. В центре Зала начались новые схватки под надзором Астартес, и Захариил заметил, что их бег привлек внимание гиганта в броне, декорированной в намного большей степени, чем у его братьев. - Еще не устал? - задыхаясь, сказал Захариил.
– Ни капельки, - прохрипел Немиил, когда они начали пятый круг.
Захариил старался контролировать свое дыхание и не обращать внимание на боль в груди, сконцентрировавшись на поддержании темпа. Мысли о проигрыше он прогонял из разума как ненужные. Он не станет вторым после Немиила, и он не будет первым, кто сломался под давлением боли.
В «Заветах» говорилось, что боль была иллюзией чувств, в то время как отчаяние было иллюзией разума. Обе были препятствиями, которые следовало одолеть, и когда он призвал свои запасы внутренней силы, он почувствовал удивительную легкость в своем теле, будто его конечности испили энергии из источника, о котором он даже не подозревал.
На седьмом круге Захариил начал опережать Немиила, его новоприобретённая энергия придала ему всплеск скорости, который сломал их патовою ситуацию. Он услышал тяжелое дыхание Немиила позади себя, и это позволило ему бежать дальше.
Дистанция между ними становилась все шире, и Захариила поддерживал восторг победы, когда он пробегал восьмой и девятый круги. Очередной ветер наполнил его конечности энергией, даже, когда было видно, что воля его кузена была подорвана. Поскольку он начал последний круг, он увидел Немиила колеблющегося впереди него, и знал, что он мог вонзить последнее жало в кузенову гордость, обогнав его по кругу. Захариил двинулся тяжелее и быстрее, вычерпывая последние запасы своего прилива, сокращая расстояние между ними. Его кузен бросил испуганный взгляд через плечо, и Захариилу захотелось рассмеяться из-за муки, которую он там увидел. Немиил был разбит, и это знание отнимало у него все оставшиеся силы.
Захариил промчался мимо своего кузена, и обогнав его на десять метров, достиг финишной линии. С окончанием забега, он упал на колени, делая протяжный вдох затхлого воздуха и схватившись за свои горящие бедра. Немиил пересек линию нетвердой походкой, и Захариил крикнул:
– Все, конец, кузен! Отдых.
Немиил покачал головой и продолжил идти, и в то время, как одна часть Захариила отчаялась в глупой Немииловой гордости, другая часть восхищалась его постоянством и желанием окончить начатое. Хотя у него не осталось ни грамма силы, Захариил вынудил себя встать и сделать серию упражнений. Неисполнение этого привело бы к мышечным судорогам, и кто знает, когда Астартес могли дать им следующий тест.
Он только что завершил первую серию упражнений, когда Немиил шатаясь, перешагнул линию с удушливым, хриплым дыханием и рухнул возле него, его грудь тяжело вздымалась и пот лился из него широкими струями.
– Ты не торопился, - сказал Захариил с непривычной злостью в голосе. Немиил покачал головой, неспособный сейчас ответить.
Захариил протянул кузену руку и сказал:
– Давай, тебе нужно сделать упражнения.
Его кузен оттолкнул руку, хватая ртом воздух и не открывая глаз. Захариил опустился на колени и начал массировать ноги кузена, разрабатывая напряженные узлы в его мускулах твердыми движениями кончиков своих пальцев.
– Больно! - крикнул Немиил.
– Будет болеть еще больше, если я этого не сделаю, - отметил Захариил. Немиил закусил губу, когда Захариил оказывал ему помощь, его дыхание постепенно становилось ровнее, в то время как тело начало оправляться от последствий забега. Наконец, Немиил сумел сесть, и Захариил начал разрабатывать напряжение в его плечах.
Захариил ничего не сказал, видя уязвленную гордость на лице кузена и сожалея о потребности прибавить ему еще унижения, обогнав его на круг. Но Немиил был достаточно взрослый, чтобы совладать с ударами по своей гордости. Они оба делали подобное все те годы, которые знали друг друга.
Захариил обернулся, услышав тяжелые шаги позади себя, и увидел Астартес в изукрашенной броне.
– Ты быстро пробежал забег, парень, - сказал воин. - Как тебя зовут?
– Захариил, мой лорд.
– Встань, когда ко мне обращаешься, - приказал воин.
Захариил поднялся, и смерил взглядом лицо Астартес. Его черты были обветренными и утомленным, хотя его глаза все еще говорили о молодости. Его броня была украшена всеми видами символов, которых Захариил не смог распознать, и он нес золотой посох, увенчанный устройством, напоминающим рогатый шлем.
– Как ты победил в этом забеге?
– Я… я просто быстрее бежал, - сказал Захариил.
– Да, - сказал воин, - но откуда пришли силы?
– Я не знаю, думаю, я только поглубже копнул.
– Возможно, - сказал воин, - хотя я подозреваю, что ты не знаешь, куда копнул. Иди за мной, Захариил, у меня для тебя есть вопросы.
Захариил бросил быстрый взгляд на Немиила, который пожал плечами без особого интереса.
– Быстрее, парень! - сказал воин. - Разве ваши магистры не учат вас шевелиться?
– Извините, мой лорд, но куда мы идем?
– И перестань называть меня своим лордом, это раздражает меня.
– Тогда, как мне называть вас? - спросил Захариил.
– Называй меня братом библиарием Израфаилом.
– Тогда, куда мы идем, брат Израфаил?
– Мы идем в другое место, - сказал Израфаил, - и там я задам тебе вопросы.
Другим местом оказалась одна из келий для медитаций, куда отправляли оруженосцев подумать над своими проступками, сделанных пред магистрами Ордена. Каждая келья была местом для размышлений, с единственным окном, откуда кающийся оруженосец мог глядеть на калибанские леса и думать над тем, что он совершил.
– Я сделал что-то не так? - спросил Захариил, следуя за Израфаилом в келью.
– Почему ты так думаешь? Что-то совершил это?
– Нет, - сказал Захариил. - По крайней мере, я так не думаю.
Израфаил указал на то, что Захариилу следует сидеть на табурете в центре кельи, и подошел к окну, закрывая тонкий свет своим объемным бронированным телом.
– Скажи мне, Захариил, - начал Израфаил, - в твоей короткой жизни, был ли ты в состоянии делать… странные вещи?
– Странные вещи? - спросил Захариил. - Я не понимаю.
– Тогда позволь мне привести тебе пример, - сказал Израфаил. - Могли ли объекты, окружающие тебя, двигаться без твоего касания? Видел ли ты во снах что-либо, впоследствии сбывшееся? Или ты видел вещи, которые не мог объяснить?
Захариил вспомнил свою схватку с Эндриагским Зверем, и клятву держать необыкновенность своей победы при себе. Древние калибанцы когда-то сжигали людей в связи с такими силами, и он считал, что Астартес были не менее строгими с такими вещами.
– Нет, брат Израфаил, - сказал он, - ничего подобного.
Израфаил рассмеялся.
– Ты лжешь, мальчик. Это ясно, как день, даже без помощи варпа. Я спрашиваю опять, ты сталкивался с подобными странными вещами? И прежде, чем ты ответишь, помни, что я буду знать, лжешь ли ты, и ты утратишь все шансы продолжать испытания, если я решу, что ты был менее, чем правдив.
Захариил взглянул в глаза Израфаила, и понял, что Астартес был совершенно серьезен. Израфаил единым словом мог вышвырнуть Захариила из испытаний, но он хотел победить в них и доказать, что достоин более, чем кто-либо.
– Да, - сказал он, - сталкивался.
– Хорошо, - сказал Израфаил. - Я знал, что почувствовал в тебе силу. Продолжай, когда это было?
– Это было, когда я сражался с Эндриагским Зверем. Тогда оно и случилось. Клянусь, я не знаю, что это было, - сказал Захариил, слова вырвались из него в порыве исповеди.
Израфаил поднял руку.
– Успокойся, мальчик. Просто расскажи мне, что произошло.
– Я… я не уверен, - сказал он. - Зверь побеждал, он собирался убить меня, и я почувствовал нечто… я не знаю… во мне поднялась моя ненависть к Зверю.
– Что случилось потом?
– Это было, как будто… как будто время замедлилось, и я смог видеть вещи, невиданные мною прежде.
– Какие вещи?
– Я мог смотреть внутрь Зверя, - сказал Захариил. - Я мог видеть его сердце и скелет. Я мог зайти в него, будто он был призраком.
– Взор ужаса, - сказал Захариил, - очень редкий.
– Вы знаете об этом? Что это такое?
– Это одна из форм ворожбы, - сказал Израфаил. - Псайкер использует свою силу, чтобы смотреть сквозь физические сферы, и перемещать части своего тела в варп. Это очень могущественно, но чрезвычайно опасно. Тебе повезло, что ты остался в живых. - Эта сила злая? - спросил Захариил.
– Злая? Почему ты спрашиваешь?
– В нашем прошлом людей, владеющих подобными силами, сжигали.
Израфаил проворчал в симпатии.
– Давным давно на Терре все было так же. Любого, кто был иным, преследовали и боялись, хотя люди, делавшие это, не знали того, чего они боялись. Но отвечая на твой вопрос, мальчик, то нет, твоя сила не злая, не более, чем меч является злым. Она просто инструмент, который может использоваться в добрых и злых целях, в зависимости от того, кто ею пользуется и зачем.
– За это меня исключат из испытаний?
– Нет, Захариил, - сказал Израфаил. - Как ничто иное, это делает тебя наиболее вероятным кандидатом на избрание.
– Избрание? - спросил Захариил. - Так они были для того, чтобы выбрать, кто станет Астартес?